Где дом твой, киллер?

Выбрал короткую часовую прогулку по Везеру в пределах города. Купил газеты, посмотреть криминальную хронику вечером на досуге.

Прокатились вверх по течению до Хабенхаузена, потом вниз до Фегезака и вернулись на набережную около казино.

Прошли несколько улиц и попали в «Ллойд Пассаж».

13:30. «Ллойд Пассаж».

Пассаж оказался крытой улицей. Сквозь ажурную крышу льет мощный поток света. Глаза разбегаются от обилия магазинов, лавок, кафе.

Марта уверенно входит в магазин одежды и обуви. Буквально через несколько минут останавливается около пары итальянских туфель и не идет дальше.

– Что, нравятся? Покупай.

Марта нерешительно:

– Посмотри на ценник.

– Вполне разумная цена – триста пятьдесят евро. В чем проблема?

– Ты не будешь сердиться? Мне они нравятся, подойдут к моему брючному костюму.

– Деньги у тебя, тебе хватит?

– Можно?

Удивительно, как светлеет лицо женщины, когда она получает желанную обновку. Она уже представляет себя в ней.

15:30. Ресторан «Luv».

Генри и Марта обедают поздно. Генри сам выбирает блюда обоим:

– Не стоит чрезмерно наедаться перед вечерним посещением казино. Да и уйдем оттуда пораньше. Ведь на следующее утро нужно выезжать в Гамбург.

Кроме пива с солеными крендельками, заказал айнтопф (суп в горшочке) и жареных цыплят с яблоками. Салат официант принес помимо заказа. На десерт – клубника со сливками. Марта только попробовала айнтопф:

– Он мне надоел у мамы.

Но часть цыпленка съела, вместе со всеми яблоками. Десерт обоим понравился, кофе опять брать не стали.

17:00. Казино.

Казино только начинает наполняться посетителями. Генри не хочет сидеть за рулеткой в одиночестве, оба бродят около автоматов. Марта принялась проигрывать двадцать евро, а Генри принципиально не стал за этим наблюдать и ушел в зал рулетки.

На рулетке игра не задалась. Генри проиграл семьдесят евро и пошел искать Марту.

Нашел у стойки бара, совершенно трезвую – она беседовала с женщиной примерно ее же возраста. Увидев Генри, они внезапно замолкли. Марта представила Элен и Генри друг другу. Элен – чуть полноватая брюнетка с сильным швабским акцентом, немного выше Марты.

– Мы с Мартой вместе учились во Франкфуртском университете прикладных наук. Окончили его, получив степень бакалавра искусств по специализации бизнес-администрирование. Работаю сейчас в фирме, связанной с нефтепереработкой.

– А я так и не решилась начать работать по специальности.

Генри угостил дам коктейлем, выслушал несколько историй из университетской жизни и покинул их, сославшись на то, что не хочет мешать им вспоминать славные студенческие годы.

18:30. Комната со столом для блэк-джека.

За столом совсем даже не пусто. Пришлось подождать, пока один из игроков встал со стула, сетуя, что проиграл больше, чем намеревался. Генри занял это место, конечно, не очень довольный такой предысторией.

Обменял пять сотен евро на фишки. Две раздачи приглядывается к дилеру, так как он сменился. Выложил полсотни евро и сразу же проиграл: у дилера было восемнадцать, а у Генри только пятнадцать. Какие карты у других, не смотрит, это его не касается – каждый ведет игру против дилера самостоятельно. У Генри игра идет провально, и долго не везет.

Он уже проиграл триста евро, когда при ставке пятьдесят евро ему пришел блэк-джек: туз и валет. Но у дилера открыт туз. Генри задумался: можно взять выигрыш – полсотни евро, а можно рискнуть и посмотреть, что откроет крупье во второй карте. Был и вариант со страховкой, но его он обычно даже не рассматривает. Решил рискнуть и оказался прав: дилеру пришла девятка. Генри забрал семьдесят пять евро выигрыша.

Соль не в том, что он взял лишние двадцать пять евро, хотя мог остаться при своих. Главное, что он «сломал карту». И дальше ему, действительно, начало везти. Вернее, не везло дилеру – вместе с Генри стали выигрывать и другие игроки. То у дилера перебор, то он вынужден остановиться, так как у него уже семнадцать очков, когда у Генри девятнадцать…

За полчаса Генри отыграл свой проигрыш, осмелел, перешел на ставки по сто евро. У него на руках было уже чуть более полутора тысяч евро, включая исходные пятьсот. Поставил на кон тысячу евро, и повезло – две дамы. У крупье только туз и восьмерка. Хотел продолжить игру, ведь до максимальной ставки далеко, но неожиданно почувствовал на плече руку Марты. Шепчет ему:

– Пора домой, мне все здесь надоело, да и ты выиграл достаточно.

Дилер приостановил игру. Генри встал, забрал фишки и вывел Марту из комнаты. Не спрашивая, куда делась Элен:

– Я что, зря тебя предупреждаю?

Обменял фишки и злой молча идет с ней в отель. Марта пытается как-то оправдаться, но Генри не реагирует.

20:00. Номер в отеле.

Прикрыв дверь, Генри велит:

– Ложись.

– Ты что, Генри? Рано еще, разве мы никуда не пойдем?

– Ложись.

Марта разозлившись, скинула туфли и брюки, через голову стянула кофточку, легла на свою кровать.

– На живот.

Зверем глянула на Генри, но перевернулась. Генри спокойно вытащил из брюк ремень и два раза хлестнул по худеньким ягодицам, прикрытым только кружевными трусиками. Жалко ее, бьет не сильно.

– Ой! Больно же! Ты что, озверел? За что?

– Говорил тебе: не суйся ко мне, когда играю?

– Ну, говорил.

– Предупреждал, что будет больно, если не будешь слушаться?

– Да, говорил, говорил. Но ведь это…

Вскочила, натянула брюки и кофточку, но не надела туфли:

– Я ухожу. Ненавижу тебя!

– Уходи.

Бросил ей ключи от машины:

– За гостиницу я расплачусь. Денег доехать к маме или папаше у тебя хватит.

Марта постояла босиком, уронила ключи, кинулась на кровать, разревелась, уткнувшись в подушку. Генри дал ей пять минут выплакаться:

– Хватит реветь, иди умойся и приведи себя в порядок. Пойдем в ночной ресторан.

Марта шмыгнула еще пару раз носом и отправилась в ванную. Вышла оттуда через пять минут, схватила косметичку и, не глядя на Генри, снова исчезла в ванной.

Генри позвонил из номера в ближайший ночной ресторан – «Болеро Шлахте», в квартале от отеля. Заказал столик и меню из трех блюд. Воспитание Марты должно быть продолжено, поэтому не посчитал нужным устраивать «небольшой праздник». Обычный ужин, но в более позднее время.

21.30. Ресторан «Болеро Шлахте».

В ресторане почти все столики заняты – хорошо, что заказал по телефону. Генри ест молча, изредка отвечая на случайные вопросы Марты. Марта старается оживить разговор, рассказывает об Элен, о каких-то смешных случаях в кампусе:

– Понимаешь, Генри, я не пошла работать, так как везде предлагали мизерную зарплату – меньше, чем папаша давал ежемесячно. Да еще пришлось бы платить за квартиру, и питание не очень-то дешевое.

Генри не выдержал марку:

– Всегда начинающему дают мизерную оплату, но работать нужно – позднее получишь все, что положено.

– Вот и папаша так же говорит. Он предлагал засунуть меня в какую-то контору по торговле зерновыми. А я что потом, должна всю жизнь заниматься овсом да кукурузой?

Не стал отвечать. Марта перекинулась на Генри:

– Ты все молчишь, Генри. А чем ты занимаешься? Где работаешь?

– Нигде. Я писатель.

– А что ты написал? Я слышала, сейчас писателям туго приходится, никто ничего не читает. Я сама за последний год ни одной книжки не купила.

– Пишу для самого себя. А на жизнь мне хватает, любимая тетя оставила кое-какое наследство. Вот, езжу интересуюсь людьми.

– И про меня напишешь? Здорово. А ты и фамилии людей указываешь?

– Ты хочешь, чтобы я описал тебя – живущую на подачки «папаши», готовую уехать хоть к черту на рога с незнакомым мужчиной?

– Генри, не нужно так грубо. Ты мне не незнакомый мужчина.

– Конечно, очень хорошо знакомый – несколько раз вместе побывали в казино, разок переспали.

– Генри, не злись, я же хочу как лучше. Мне нравится быть с тобой. Ты очень отличаешься от моих знакомых.

Генри уже прикончил лосося в тесте с луком пореем, выпил кружку пива, а Марта еще и половину своей камбалы не съела, отставила в сторону. Правда, салат отведала с удовольствием. На десерт принесли вишневый торт и соки: грейпфрут для Генри и ананасовый для Марты.

23:30. Номер в отеле.

Генри готовится ко сну. Марта смотрит на него вопросительно. Жестко ей отвечает:

– Никакого секса. Ты наказана.

– Подумаешь, я и не хотела.

Сделала независимое лицо и демонстративно отвернулась на своей постели.

Генри начал проглядывать газеты. Взгляд остановился на небольшой заметке. Заголовок крупными буквами: «Убийство в окрестностях Меца». Текст ниже: «В Лотарингии странное убийство: убийство без ограбления, но имеются следы пыток. Имя убитой: Софи Морин».

Нахлынуло горькое чувство: «Бедная Софи, как ты наказана за мой визит. Что, всегда я буду приносить только несчастья? Как они смогли выйти на нее? Только если в конторе есть «крот». Хоть бы до Шмалленберга не добрались». Почему-то он был уверен, что Монику и Жанну они не найдут.

9:00. 20 мая 2015 г., среда.

Холл отеля.

Генри передает Марте пятьсот евро. Марта рассчитывается за номер.

На стоянке машин рассчитывается тоже Марта.

Гамбург, Франкфурт

Среда – пятница

9:30. 20 мая 2015 г., среда. В машине.

Генри настраивает навигатор:

– Расстояние до Гамбурга небольшое, около ста – ста двадцати километров. Мы могли бы проехать по автобану номер один меньше чем за час. Но выезд из Бремена и въезд в Гамбург муторные – без навигатора я бы запутался.

– А где мы остановимся в Гамбурге? Сколько времени там пробудем?

– Возьмем номер в «Холидей Инн Экспресс». Это в самом центре, на Симон-фон Утрехт штрассе. До Репербана пять минут ходьбы, судя по рекламе и отзывам проживающих. Думаю, что будет удобно – имеется платная парковка. Номер на двоих стоит в районе сотни евро.

11:30. Отель «Холидей Инн экспресс».

Марта поставила машину на стоянке в отеле, выбрала номер – стандартный, без излишеств. В номере, оглянувшись на Генри, спрашивает нерешительно:

– Хочешь отдохнуть с дороги?

– Да, можно немного. Потом пойдем пообедаем и погуляем по Репербану.

– Прекрасно, я ни разу еще не была там.

Уходит в ванную. Генри звонит Фридриху:

– Привет, я уже в Гамбурге. Когда можно зайти?

Голос Фридриха:

– Приходи завтра утром.

Генри опять звонит по телефону:

– Читали про убийство в Меце? Меня вычислили там. Уверен, что кто-то прослушал запись нашего разговора и засек номер. Убили ни в чем не повинную женщину, пытали – хотели узнать обо мне. Ищите крота. Не найдете, он будет информировать Ибрагима о моих передвижениях – от клиента откажусь.

– Не беспокойся, найдем.

13:00. На улице.

Ресторан обнаружили рядом с отелем, на той же улице – заведение со скромным названием «Восточный ресторан». Марта, повернувшись к Генри:

– Немного восточной экзотики нам не помешает.

Ресторан как ресторан. Ничего особенного, тем более экзотичного. Генри объясняет Марте:

– Ограничусь обычной добротной немецкой едой, не люблю экзотичные восточные блюда. Правда, какая экзотика в суши? Это подают чуть ли ни в каждом приличном ресторане. И возьму ягодный пудинг «Роте грютце» с вишней, смородиной, фруктовым соком и сливками.

Марта помимо салатов и первого заказывает суши.

14:30. На улице у ресторана.

Генри, в ходе разговора:

– На Репербане я бывал несколько раз.

– Гулял или по делам?

– И так, и сяк.

Опять возникают воспоминания.

Лето 2013 г. Дешевый отель.

Генри звонит по телефону:

– Есть дополнительные сведения?

– Да, мы взломали его медицинское дело. У него сильные проблемы с сердцем. Посмотри, как это можно использовать. Помни: сорок – если просто завершишь работу, сто – если акция не вызовет никаких подозрений. Смотри сам.

– Дайте перечень его лекарств.

– Пришлем. И дополнительные рекомендации. Но не задерживай дело. Ты и так уже изучаешь объект целую неделю. Как планируешь акцию?

– Все достаточно обыденно. Фирма клиента имеет вполне легальные коммерческие интересы в Пакистане. Но помимо этого имеются и сомнительные поставки. У него стареющая жена, молодящаяся любовница – секретарша его приятеля. Дочь и сын живут в Париже, прожигают деньги отца. Каждый вторник он бывает вечером у любовницы. Там я его и буду ждать.

20:45. 2013 г. Улица в тихом предместье Гамбурга.

Генри сидит во взятой им на окраине машине, в тридцати метрах от двухэтажного домика секретарши.

Объект – солидный шестидесятилетний бизнесмен – подъезжает на такси, как обычно, в девять вечера. Улица предместья пустая. Такси отъезжает, и Генри сразу ставит свою машину на это же место, останавливаясь задней дверцей к клиенту. Объект изумленно замирает на мгновение, хочет понять, в чем дело. Генри выскакивает из машины и заталкивает его на заднее сидение.

– Сидеть. Вам придется ответить на несколько вопросов. Я из МАД. Нас интересуют ваши связи с Пакистаном.

Объект широко раскрывает рот, не может ничего произнести – хватается за сердце. Для солидного коммерсанта с рыльцем в пуху интерес Службы военной контрразведки – удар по нервам и сердцу. На это Генри и рассчитывал:

– Примите таблетки, вам будет лучше.

Вытащил из сумки коробочку, высыпал на его ладонь горсточку таблеток и подал бутылочку с водой. Клиент, как загипнотизированный, проглотил всю горсть и запил водой.

– Кажется, нам придется отложить беседу. Мы встретимся, когда вы будете себя лучше чувствовать.

Вытащил его из машины и подвел к двери. Объект автоматически вынимает из кармана ключ, вставляет в замочную скважину. Генри возвращается к машине и уезжает.

На следующий день Генри развернул газету «Hamburger Morgenpost». В разделе сплетен и скандалов крупными буквами: «Солидный предприниматель найден мертвым на лестнице в чужом доме». Ни фотографии, ни указания фамилии. Ниже: «Возможна связь предпринимателя с дамой, проживающей в этом доме. По информации из надежных источников, смерть наступила из-за передозировки сильнодействующих лекарственных препаратов».

14:35. 20 мая 2015 г., среда. Гамбург, Репербан.

Через пять минут вышли к театру «Империал» на Репербане. Марта остановилась и разглядывает афиши:

– Генри, смотри, сегодня дают «Мышеловку» по Агате Кристи.

– Ну и что? Я не любитель театра. Может быть, мне не приходилось бывать на выступлении хорошей труппы, но страсти, разыгрываемые на сцене, всегда кажутся надуманными, эмоции – фальшивыми.

– Пойдем в театр! Мы еще нигде не были. И вообще, я давно не была в театре.

На лице у Генри недовольство, но все равно, видимо, придется соглашаться.

– Ладно. По делам мне только завтра. А сегодня нечем заполнить вечер. Не в казино же идти. Агату Кристи я всегда любил, но «Мышеловку» не помню.

Подходят к кассе, Марта покупает билеты. И тут же заволновалась:

– В чем же я пойду в театр? И в чем пойдешь ты?

– Я не собираюсь переодеваться, это не миланская опера. А ты? У тебя ведь есть хороший костюм, ты говорила.

– Да, и новые туфли надену.

Все равно не успокоилась – и прическа у нее плохая, и рубашка Генри совсем не свежая:

– Почему ты путешествуешь без чемодана?

– Я же тебе говорил, что чемодан в машине, в Кёльне. Куплю я рубашку. А ты иди в парикмахерскую.

Лицо Марты сразу прояснилось. Послала воздушный поцелуй и отправилась в ближайшую парикмахерскую.

15:30. У парикмахерской Генри в новой рубашке ждет Марту.

Марта появилась с новой прической, улыбается. Не спеша идут по Репербану. Дошли до Кёнигштрассе, вернулись и постояли у казино. Марта смотрит на Генри:

– Пойдем после театра, поиграем немного?

– Нет. Сегодня играть не хочется.

17:00. Номер в отеле.

Генри переоделся за несколько минут. Марта меняет свой облик каждые две-три минуты. Надела брючный костюм, примерила туфли, долго смотрела в зеркало, требует от Генри сказать, идет ли ей. Осталась неудовлетворенной, два раза переоделась в разные платья, меняет кофточки, настроение меняется вместе с платьями. В результате она оказывается все в том же самом брючном костюме, чего, однако, и следовало ожидать.

– Ты замуж собираешься или на выпускной бал в школе?

– А тебе все равно, как я выгляжу?

19:30. Театр.

Посмотрев спектакль, обмениваются мнениями уже на улице. Марта, воодушевленно пытается объяснить Генри, что конкретно ей понравилось:

– Я в университете участвовала в нескольких постановках, но это был, конечно, совсем другой уровень. А здесь я просто в восторге от игры артистов. Знаешь, я все время подозревала разных персонажей. Считала убийцей то Кристофера, то майора Меткалфа, то даже миссис Кейсуэлл. А сержанта Троттера даже не заподозрила.

– А я все время думал: могли ли гости этого пансиона, благовоспитанные англичане, имеющие определенные нравственные принципы, убить? Да, видно, что могли в особых обстоятельствах. Но невозможно распознать убийцу, некого было априори отбрасывать.

Я внимательно смотрел на каждого из этих лощеных англичан, собравшихся как бы случайно в приветливом пансионате. Думал, что было бы с ними, попади они в ситуацию случайного человека в благожелательной, но отчужденной Европе? Да то же, что постоянно происходило с молодыми джентльменами, попавшими из патриархальных условий небольшого поместья викторианской Англии в будни африканской или азиатской колонии. Становились бы решительными, жесткими, жесткими до «оправданной» жестокости. Терялись бы сантименты и наращивалась броня практицизма и оправдания любых действий настоятельными потребностями суровой действительности.

Генри всю дорогу до гостиницы не мог оторваться от своих размышлений. То ли он делает? Может ли уйти из этой круговерти «акций», бегства, периодических «залеганий на дно» во все новых уголках Европы? Так и придется тащить свой крест до Греции, до уютного ресторанчика? Или ресторан в Греции – всего лишь мечта? Что его ждет в ближайший год? Арест и тюрьма, пуля охранника или полиции?

20.30. Отель и ресторан.

В отеле Марта переоделась и потащила Генри в ресторан, размышляя вслух, что они будут делать завтра. Генри же не удосужился сказать ей, что завтра они уезжают. Куда? Пока не ясно. Слишком часто он не знает, куда и с кем поедет завтра.

В ресторане Генри, как всегда, солидно поел – благо, что основательную немецкую еду можно было спокойно запивать не менее основательным немецким пивом. Марта свою порцию почти не тронула.

– Почему ты так мало ешь? Как ты поддерживаешь свои силы? Ведь ешь, как птичка божия. Как у тебя потом хватает сил на секс?

Марта рассмеялась:

– Главное, чтобы у тебя сил было побольше!

9.00. 21 мая 2015 г., четверг.

После завтрака за шведским столом Генри обращается к Марте:

– Я должен отлучиться на час-два, а тебе советую походить по магазинам.

– Генри, что за дела у тебя здесь?

– Мои дела. Я ведь тебе говорил еще в Шмалленберге, что мне нужно в Гамбург.

– Хорошо, деньги у меня еще есть, назло тебе все истрачу сегодня.

– Хорошо, «ла бриют», трать на здоровье, у тебя их не так много. Встречаемся здесь же, через два часа.

10:00. У Фридриха в конторе.

Небольшое помещение. Фридрих – мужчина неопределенного возраста.

– Добрался? Без приключений?

Передает Генри паспорт и небольшую пачку других документов:

– Вот, комплект на имя Генри Полонски, родившегося в Гамбурге.

Генри внимательно просматривает документы.

– Все в порядке, будь спокоен. Ты же знаешь, у меня полный контакт с нужными людьми. Мои документы «настоящие», еще никогда не вызывали подозрений. И цена для постоянных клиентов божеская.

Генри передает Фридриху конверт:

– Здесь пять тысяч. Спасибо, Фридрих.

Фридрих смеется:

– И когда тебя ждать в следующий раз?

– Надеюсь, не скоро.

11:00. Номер в отеле.

Генри звонит по телефону:

– Привет, есть новости?

– Клиент ждет в Венеции, отель «Мореско».

– Крота нашли?

– Не волнуйся, ищем и найдем.

Марта вернулась почти без покупок, если не считать мелочи для макияжа. Показала Генри маленький сверток:

– Видишь, я тоже не всегда трачу деньги.

Генри не ответил, буднично заметил:

– Пообедаем и едем в Венецию.

– Почему в Венецию? Хотя это отлично. Давно хотела посмотреть Собор Святого Марка, Дворец дожей, каналы… Как поедем?

– Маршрут я уже выбрал. Поедем через Франкфурт, Нюрнберг, Мюнхен и далее мимо Инсбрука, через Верону.

– Зачем Франкфурт? Может быть, сразу через Мюнхен?

– Так надо.

– Вечно у тебя секреты.

Но не стала возражать. Рассчиталась за отель, и оба пошли обедать во все тот же «East Restaurant».

13:00. В машине Марты.

Мелькает указатель: «До Франкфурта 450 километров». Чередуются свертки: на Ганновер, Кассель и, наконец, Франкфурт. Остановились в первом попавшемся отеле, где была парковка.

18:00. «Леонардо отель» на Мюнхенер штрассе.

Номера дешевые, не очень-то шикарные, но для одной ночи приемлемые.

Из отеля сразу пошли искать ресторан, чтобы поужинать. Ближайшим был американизированный «Latin Palace Chango». Марта:

– Смотри, сколько народу, и сплошная молодежь. И музыка отвязная.

– Нет, слишком тесно и шумно. Мне не нравится.

Двинулись дальше по Мюнхенер штрассе. Зашли в непрезентабельный «Merkez Doner Haus».

Марта скорчила недовольную физиономию. Генри, примирительно:

– Не хочу засиживаться в ресторане, чтобы успеть прогуляться по вечернему Франкфурту.

Марта успокоилась.

19:00. В ресторане.

За время поездки Генри и Марта успели нагулять хороший аппетит, ужинают молча.

Когда принесли десерт, Генри заметил:

– Мы ведь во Франкфурте. Ты не хотела бы завтра повидаться с отцом?

– Зачем? Я его видела в марте, он заезжал к нам на мой день рождения. Тогда и подарил машину.

– Так тебя поэтому назвали Марта?

– Да, это мамина причуда. Хорошо хоть, что я не родилась в октябре. Интересно, как бы она меня тогда назвала?

– Очевидно, Октябрина.

– Да, только этого мне не хватало.

– Так позвони отцу, скажи, что ты хотела бы увидеть его завтра утром.

– Генри, зачем тебе нужен мой папаша?

– Почему мне? Мне он вовсе не нужен. Он нужен тебе. Вернее, вы нужны друг другу.

– Я ему точно не нужна. Иначе он не бросил бы нас с мамой.

– Ты не права. Сама говорила: «Он подлизывается ко мне». Зачем, спрашивается, ему это? Разве ты ему чем-то можешь помочь? Тебе не верится, что это обычная мужская привязанность к дочери? Тем более такой красивой и взрослой. И он приезжает к вам на твой день рождения.

– Ну уж, «красивой». Никто не называл меня красивой.

– Для меня ты красивая. А для отца, наверняка, ты самая красивая в Германии.

– Генри, я не понимаю, чего ты от меня хочешь, к чему этот разговор?

– Знаешь, я пытался понять, почему у тебя такая неустроенная жизнь.

– Неправда, устроенная. Я вполне довольна своей жизнью.

– Не перебивай меня, я же тебя не перебиваю. Снова повторю: неустроенная жизнь. Поэтому ты хватаешься за коктейли, проигрываешь деньги в казино, все время бежишь из дома, не имеешь постоянного друга. Тебе не хватало семейного покоя, мужчины в доме. Ты отказалась от постоянных встреч с отцом. А он любит тебя.

– Да уж, «любит».

– А что, – я не знаю, какие там у него доходы, но купить взрослой дочери на день рождения такую машину не каждый бы себе позволил. Сама ты и за десять лет не смогла бы скопить на нее деньги.

– Обошлась бы без такой машины.

– Смеешься? Тебе нравится красивая жизнь: модная одежда, новенькая машина, хорошие отели. Я видел, как ты скривилась, когда увидела наш номер.

– Ну и что, красивая жизнь всем нравится.

– Не буду спорить, всем. Так что давай, звони отцу. Но я не собираюсь с ним видеться.

Марта, удивленно:

– Почему?

– Незачем это. Сегодня мы с тобой рядом, а что будет завтра, я не знаю. Подумает, что ты привела претендента на твою руку.

– Интересная мысль.

Почти рассмеялась:

– А что, я не против рассмотреть такое предложение, если оно будет.

– Давай, давай, звони. И включи звук. Я хочу слышать.

– Дай хоть доесть десерт.

20:00. Там же.

Звонок Марты для барона Вилленберга такая неожиданность, что, после того как она назвала себя, барон запнулся и замолчал на несколько секунд.