По экспедиции у меня, вероятно, не больше чем у Вас имеется. Это книги Н. К.: «Сердце Азии», «Алтай-Гималаи», «Держава Света» и «Шамбала Сияющая» (последняя на английском). К сожалению, книги Ю. Н.[8] – нет. В Москве есть только в Кабинете Ю. Н. в Институте и у Богдановой. Младший Зелинский перевел книгу, и она в русском переводе должна скоро выйти в Хабаровске. Отрывок перевода (от Лэ до советской границы) появился в альманахе «Дальневосточные путешествия и приключения», вып. 5, Хабаровск, 1974. К книге готовится довольно обширный научный аппарат. Младший Зелинский в очень натянутых отношениях со старшим. С переводом книги была по этому случаю целая эпопея, т. к. к переводу считал себя причастным и старший Зелинский, и когда младший, помимо «родительской воли» и минуя «родительское благословение», женился, то рукопись осталась у старшего и дело долгое время не двигалось с места. К переводу, воспользовавшись этой «междоусобицей», захотела приспособиться Дроздова (жена Черноволенко), т. к. она тоже начала книгу переводить. С помощью Богдановой и Васильчика она вошла в союз с младшим Зелинским против старшего. Мне удалось в это дело вмешаться и настоять, чтобы Андрей Николаевич передал манускрипт уже почти готового перевода своему «непокорному» брату. Знакомы ли Вы с ним? Книгу Ю. Н. он брал из Кабинета Ю. Н., и, может быть, она еще у него на руках. Других материалов у него нет.

Должны быть материалы в архиве МИДа. Вам известна статья Зарницкого и Трофимовой, опубликованная в «Международной жизни»?[9] С Лидией Ивановной Трофимовой я изредка обмениваюсь письмами. Я не знаю, что можно и можно ли вообще извлечь что-то дополнительно из этого архива. Материалы там, безусловно, еще имеются. В готовящийся сборник идет сокращенный вариант опубликованной статьи. Между прочим, не знаю точно, как дела со сборником сейчас обстоят. От Кузьминой давно известий не было, в январе она обнадежила, что, после некоторых серьезных затруднений, работа опять должна наладиться. Да, Л. И. Трофимова не так давно писала мне, что хотела бы со мной побеседовать, просила обязательно позвонить ей, когда я буду в Москве. Может быть, у нее имеются какие-то новые планы. Так или иначе, я поговорю с ней и позондирую почву относительно дальнейшего использования их архивных материалов.

Ольга Максимилиановна Гармсен писала мне, что в самом скором времени она примется за редактирование нашей статьи. У них вышла большая задержка с очередным индийским сборником. Если возникнут по статье какие-либо вопросы, то очень буду надеяться на Вас, Людмила Васильевна. Только из-за этого мне в Москву ездить не хочется.

Если все планы с поездкой на юг через Москву, а не минуя ее воздухом, будут осуществлены, то обязательно сообщу Вам перед выездом и тогда в Москве повидаемся и обсудим все дела.

Всего Вам самого светлого.

Ваш П. БеликовП. Ф. Беликов – Г. В. Аузинг15 марта 1976 г

Дорогая Галина Владимировна,

Галина Васильевна от всего сердца благодарит Вас за добрые пожелания. Она тоже приболела, были рецидивы со щитовидной железой. Ранней весной хотим проехаться куда-нибудь южнее, весны у нас сырые и затяжные.

Уверен, что Вы уже справились с «отливом» энергии. Вы спрашиваете об открытиях атомной энергии, о космических полетах. Но ведь мы все до известной степени являемся «космонавтами», т. к. живем на большом «Космическом корабле» – нашей планете Земля. Чтобы правильно управлять этим кораблем, нам необходимо познать Сущее. От этого Сущего, от множества космических явлений зависят часто и наши периоды подъема и упадка духа, силы, настроения. Атомная энергия, как и многие другие источники энергии, существует «от века» и используется в Космосе независимо от того, умеем или не умеем мы ею управлять. Возможно, что используется Разумными силами на других, более совершенных мирах, о которых сказано: «У Отца Моего Обителей много». В процессе эволюции, причем эволюции космического масштаба, человечеству многое предстоит еще открыть и освоить. Но, конечно, до того, как начать осваивать такие энергии, как атомная, необходимо полностью «освоить» и научиться управлять самим собой. Все, что Вы перечисляете в своем письме: любовь, терпение, великодушие, кротость, целомудрие, смирение и послушание – все это качества, которые нам нужно воспитать и укрепить в себе. Являясь частицами Божественного мироздания, наделенными свободной волей и творческим началом, мы несем громадную ответственность за порученную нам Землю и, лишь улучшая самих себя, можем браться и за улучшение всего, что нас окружает. А окружает нас множество несовершенств, включая и тех «грешных и низменных» людей, с которыми мы сталкиваемся и которых Вам хочется жалеть. Конечно, они заслуживают сострадания, но еще больше помощи. И одной из основных возможностей помочь человеку является возможность подействовать на расширение его сознания. Если вырвать сознание человека из плена бытовых мелочей, суметь показать человеку Величие мира, которое можно показать и при помощи тех же космических полетов, расширяющих наши понятия Жизни, то это уже будет очень хорошо.

Я не читал, к сожалению, статьи, о которой Вы в письме упоминаете. Но загадок на Земле еще очень много и каждая из них должна толкать вперед наше сознание, так же как и каждый страждущий должен пробуждать чувство сострадания. Разум и чувство, будучи сгармонизированными, создают и гармоничного человека.

Всего Вам самого светлого.

Душевно.

П. Ф. Беликов – Г. Ф. Лукину16 марта 1976 г

Дорогой Гаральд Феликсович,

Как и что с Твоим здоровьем? В последнем письме Ты дважды упоминаешь о том, что оно не в порядках, но без подробностей. Конечно, годы и, главное, реакция организма на происходящее вокруг нас – дают себя знать. Очень много тяжелых токов. Мы в этом году, во всяком случае до сей поры, избежали гриппа, который я обычно трудно переношу, но состояние какое-то крайне тяжелое и напряженное. Все время какие-то «бродячие» боли невралгического, вероятно, характера. Схватил радикулит, но было в запасе Твое снадобье, сейчас уже полегчало. Образовались какие-то довольно сильные, особенно при движении, тянущие боли в левой стороне самой нижней части живота, там, кажется, и болеть особенно нечему, а вот – тянет и тянет. Все это сказывается на трудоспособности. Не успеваешь сделать того, что надо.

После Юбилея очень развилась переписка, особенно с перспективным кругом молодых ученых. Многие приезжали ко мне. Интерес растет, семена посева дают свои всходы. В одном месте возможности исчерпываются, в других появляются. Безусловно, мать Р. А.[Григорьевой] выбыла из строя не добровольно, но она сделала себе хорошую карму, финал ее деятельности поднял ее на гребень высокой волны Будущего. Возможно, что в настоящих условиях она ничего больше того, что сделала, сделать бы и не смогла, поэтому все и оборвалось на кульминации возможностей.[10]

Надо сказать, что существует сильнейшее «подводное течение», развитию которого немало способствовали невежественные действия В[асильчика] и И. М. Мне приходилось иметь дело с редакторами, которые редактировали их издания. В конечном итоге через впечатление, которое создают эти «ближайшие», «приемные дочери», «наследники» и т. п. самозванные чины, создается и негативное отношение к самому Н. К. По существу – все это новый вариант Хоршевских деяний, и кончится он столь же бесславно. Не помню, писал ли я Тебе, что в прошлом году в подвале того самого небоскреба, который захватил Хорш, был убит и ограблен единственный его сын. Незадолго до этого обанкротилась «Школа искусств», которая была организована на базе захваченного Института Объединенных Искусств Н. К.[11] Карма сказала свое последнее слово.

Конечно, и В[асильчик] и И. М. – это только «прихвостни», которые используются темными более крупного калибра. Их выявить – труднее. На словах они «за», а когда доходит до дела, то натыкаешься на «палки в колесах». Перед отъездом С. Н. ему многое было обещано на самых высоких инстанциях. Из обещанного – ничего не сделано. И все где-то этажом ниже, на уровне среднего сознания, для которого реально лишь то, что ему самому выгодно.

Сейчас необходимо искать какие-то новые возможности, чтобы сдвинуть с мертвой точки некоторые, предусмотренные здесь С. Н. дела. Какой-то канал начал образовываться, но рано еще говорить о его практической действенности. Может быть, ближайшие два-три месяца покажут, а пока что – помаленьку нащупываю и «обрабатываю» почву.

С. Н. собирается в этом году пораньше в горы. Возможно, в апреле уже выедет. Поездка к нам еще не конкретизируется. Подготовлять ее необходимо с двух сторон. З. Г. пишет, что у них, как и всегда, много работы. С Раей она, конечно, прекратила всякие сношения и пишет мне в последнем письме: «Нужно всячески пресекать ее наветы пером и делом, где только возможно». Это нам всем уже ясно, но для действенных пресечений необходимо проводить тактику «более длинной линии», т. е. противостоять можно лишь более мудрыми согласованными действиями. В этом же не всегда мы преуспеваем. Но тем отраднее наблюдать, что ряды молодых растут и ширятся, и этому делу нужно сейчас отдавать остаток своих сил и знаний. Как говорится, «умирать собирайся, а поле сей». Эстафета должна быть передана, кто-то донесет ее к нужному сроку в положенное место.

Напиши больше о своем здоровье и самочувствии. Поклон от нас Велте Карловне. Галина Васильевна шлет сердечный привет и желает выздоровления. Она нынче зимой тоже неважно себя чувствовала. В основном – рецидивы со щитовидной, хотя и не особенно сильные, но действующие на общий тонус.

Всего Тебе самого, самого светлого.

П. Ф. Беликов – Г. И. Прилоусу20 марта 1976 г

Дорогой Григорий Иванович,

Получил Ваше письмо, вызванное, очевидно, сильным душевным потрясением. Поверьте, что без потрясений и испытаний обходятся только самые бесчувственные люди, всем же, кто идет по Пути Света, необходимо преодолеть много испытаний, на которых мы познаем людей и закаляем свой дух. Конечно, люди несовершенны, вокруг мы видим много лжи и себялюбия. Но ведь и сами мы – далеко не совершенство и перед Высшими Учителями выглядим, возможно, не лучше, чем те, кто обманывает нас, перед нами. Своим несовершенством и мы приносим кому-то разочарование и страдание. Однако тысячелетиями изливается на нас Высшая Благодать и не исчерпывается Высшее терпение.

Пусть и постигшие Вас испытания не поколеблют силу Вашего Духа. Помните всегда, что настоящий наш жизненный путь – лишь короткое мгновение нашего бытия, которое началось не сегодня и кончится тоже не сегодня. Пришли мы в свой сегодняшний день с определенными задачами, среди которых важнейшее место занимает самоусовершенствование. И надо знать, что для каждого человека знакомство с Откровениями, в том числе и с Агни Йогой, очень ответственный момент. У каждого, кто хоть немного соприкоснется с Йогой, сильнее выявляется не только все хорошее, что заложено в нем, но и все плохое. Ведь последнее надо изжить, и потому-то оно начинает нас сильнее тревожить, сильнее предъявлять на нас <…>.[12] Не всем суждено с первого же раза выйти победителем из этой борьбы, и не каждый, кто прочитал Агни Йогу и согласился с ее Основами, находит в себе силы следовать этим Основам и уничтожить в себе все отрицательное. Соглашающихся, вообще-то, много, но следующих Учению гораздо меньше.

Жизнь поставила Вас с детства в трудные условия, однако через все условия Вы почувствовали Путь Света и в Вас родилось устремление к Свету. Значит, через усилия и работу над собой найдутся и средства, чтобы идти этим Путем. Этой верой и нужно жить.

Не старайтесь сейчас, чтобы другие Вас поняли, и не огорчайтесь чужим непониманием. В Вас рано пробудились некоторые центры восприятия, и они сделали Вас особенно чувствительным, особенно ранимым. Чтобы жить среди человеческих несовершенств, необходимо создать «защитную сеть» и оградиться ею от внешних влияний, от всяких привходящих обстоятельств. Нужно запастись и большим терпением. Вы только-только начинаете свой жизненный путь, и многое, сужденное Вам, придет к Вам значительно позже. Будут у Вас встречи и с нужными Вам людьми, как произошла встреча с С. Н. И не нужно эти сужденные встречи призывать, торопиться к ним. Они придут в свое время так же неожиданно и так же естественно, как произошла встреча с С. Н. Необходимо лишь готовить себя к сужденным встречам, готовить упорно, в разных жизненных испытаниях.

Особенно же нельзя терять веры – ни в себя, ни в людей, ни в Высший Разум. Нужно укрепить в себе уверенность и в непреложность встречи с Учителем. При этом не забывайте, что ученик должен сам дойти до Учителя, хотя на всем пути искреннего устремления Учитель следит за всеми, кто следует к Нему. Воспитание самостоятельности – необходимый отрезок Пути к Учителю, на этом отрезке мы готовим себя к подлинному Сотрудничеству. Помните и то, что путь наш исчисляется не годами, а веками и тысячелетиями. Когда Вам особенно тяжело становится на душе, постарайтесь отвлечь свои мысли от всего земного, от всего временного и направить их к Звездам, к Великому Мирозданию, частицами которого мы являемся. Ведь каждая достойно встреченная неудача в сегодняшнем дне может обернуться большой удачей в завтрашнем, каждое страдание может подготовить радость. Нельзя упускать из виду, что в этой своей жизни мы должны рассчитываться и с некоторыми своими старыми долгами, мы обязательно будем встречаться с людьми, плохим или хорошим кармически с нами связанными. Так что запаситесь великим терпением и не отчаивайтесь при неудачах. Иногда они не более как уплата старых долгов. На их примере научимся не делать новых. Ведь карма всегда догоняет нас и иногда чем скорее догонит, тем лучше.

Так что, дорогой Григорий Иванович, не отчаивайтесь от получения жизненных ударов, от обмана людей, от того, что им не понять Ваших лучших устремлений. Чтобы все это не так ранило Вас, постарайтесь мысленно ограждать себя защитной сетью. У Вас нет болезни мании, а есть лишь обнаженность центров, которые требуют сейчас защиты. У всех маньяков и шизофреников есть одна отличительная черта – они никогда не допускают мысли о своей маньячности и действуют уверенно, считая себя во всем правыми. У Вас же есть искренний поиск, большие испытания на жизненном пути и очень сильная чувствительность из-за обнажения центров, которые нужно сейчас поберечь. Поэтому постарайтесь ограничить все возбуждающие центры упражнения и медитации и прибегайте только к укрепляющим защитную зону. В этом отношении очень полезны упражнения типа самовнушения. Как-нибудь я достану Вам литературу по этому вопросу.

В отношении А. Клизовского дело обстоит иначе. Он писал свои книги на основе книг Агни Йоги. С Клизовским я был знаком и переписывался с ним. А[гни] Й[ога] была источником всех его книг.

Сердечный привет Вам от Галины Васильевны.

Всего самого светлого.

Душевно.

П. Ф. Беликов – Б. П. Иноземцеву22 марта 1976 г

Дорогой Борис,

Как Вы поживаете? Какие новости? Может быть, в прошлом письме я чего-нибудь лишнего написал, вторгся в область «несказуемого» словами, которые никогда не могут полностью передать ни чувств, ни мыслей? Но мне почему-то думается, что наши жизненные пути столкнулись не случайно и нас еще ожидают встречи. Правда, мой путь уже идет «под горку». Годы начинают давать себя чувствовать. В молодости я много болел, так что организм не особенно твердый. Впрочем, в этой области я придерживаюсь формулы «не знаем ни дня, ни часа», а поэтому и не загадываю.

Не так давно в «Известиях» появилась заметка, которую я для Вас вырезал и посылаю. Конечно, я не разделяю мнения автора в оценках общего значения Ауровиля.[13] Там многое сделано и многое еще будет сделано. Однако в части материальных затруднений в строительстве можно допустить, что автор прав. «Идеальные островки» в океане нашего далеко не идеального «житейского моря» с трудом выдерживают именно материальные натиски и бури. Поэтому в силе остается Истина: «Где двое или трое сошлись во Имя Мое, там Я с ними». Нерушима лишь сила духа человеческого, облеченного в доспехи веры и устремления, прочность же всего остального – относительна во времени и пространстве. Между прочим, я получил окончание перевода «Синтеза Йоги» А. Гхоша. Если понадобится Вам, то смогу переслать при случае.

Галина Васильевна этой зимой побаливала, и мы решили на весну податься к югу. В самом начале апреля полетим в Сочи, там есть возможность недельки три-четыре отдохнуть и тепла набраться. На обратном пути задержусь на недельку в Москве, а если будет возможность, то на денек загляну и в Ленинград. В Москве буду в конце апреля или в самом начале мая. Может быть, сможем с Вами встретиться?

Большой привет Вам от Галины Васильевны.

Всего самого светлого.

Душевно.

П. Ф. Беликов – Л. В. Шапошниковой22 марта 1976 г

Дорогая Людмила Васильевна,

Сообщаю Вам, что в моем «расписании поездок» произошли некоторые перемены. Мы решили выехать из дому около первого апреля и Москву «пролетим», не задерживаясь в ней. На обратном же пути домой я поеду через Москву и тогда смогу задержаться на нужное время. Это будет, вероятно, в самом конце апреля. Крепко надеюсь тогда повидаться и обсудить все нужные дела.

В прошлом своем письме я забыл упомянуть, что у меня есть еще копии нескольких очень коротеньких писем Н. К. к Шибаеву в самом начале путешествия. Если Вам понадобится, то я сниму с них копии и пошлю Вам.

Всего самого светлого.

Душевно

П. БеликовП. Ф. Беликов – Н. М. Иванниковой25 марта 1976 г

Дорогая Нинель Максимовна,

Вы меня просто «убили» собранной библиографией по первому периоду. Невольно вспомнишь мудрую пословицу: «Век живи, век учись…». Очень многого я не знал. Отчасти это понятно. Ведь родился и жил я в Эстонии, так что именно советские архивы мне были долгое время недоступны. С Николаем Константиновичем я вступил в переписку в середине тридцатых годов, тогда же начал собирать и свой архив. Естественно – он более полон по зарубежному периоду. Для первого периода я больше всего пользовался фондом Рукописного отдела Третьяковской галереи. Там есть ценнейшие материалы, в том числе студенческие дневники Н. К., переписка с Е. И., письма еще малолетних Ю. Н. и С. Н. к отцу. Много вырезок из печати. Не только снять копии, но даже изучить всего как следует – мне не удалось. Сделал лишь самые необходимые выписки и кое-что переснял. Этот архив попал в Третьяковку после смерти брата Н. К. – Бориса Константиновича. Его вдова тоже умерла. Осталась в живых сестра вдовы, но у нее дома уже ничего существенного нет.

Вы спрашиваете о родственниках Н. К. Шведский род Рерихов осел давно вблизи Балтийского побережья около быв[шего] Газенпота[14] (замок построен еще в XIII веке рыцарями Тевтонского ордена). Оттуда пошло несколько линий Рерихов. Ближайшая, которую я проследил, шла от брата деда Н. К.[15] – Александра Федоровича Рериха. У него была дочь Мария, в замужестве за проф[ессором] Кузнецовым. Их дочь – Елена Николаевна (1864–1932) – была замужем за внуком изв[естного] ученого А. В. Советова. Но мужская линия, а следовательно, и фамилия Рерих здесь продолжения не имеют. Фамилия не продолжилась также по линиям братьев Н. К. – Бориса и Владимира. Последний как раз жил после революции в Харбине, и его-то имя упоминается в 141 № третьего раздела посланной Вами библиографии. К Николаю Константиновичу ближе был Борис, в 1934–35 годах Н. К. встречался на Дальнем Востоке и с Владимиром, но близких контактов между ними не установилось. В Латвии оставались в окрестностях Газенпота (теперь Айзпуте) Рерихи, но это уже какие-то очень отдаленные линии, не имеющие прямой связи с самым старым предком, которого мне удалось проследить. Это был владетель имения, числившийся также и в воинских списках Георгий (Юрис) Рерих, 1758 г. рождения. По этой линии глубже проникнуть мне не удалось.

Несколько подробнее удалось о роде Шапошниковых и других родственниках Е. И. Сестра матери Е. И.[16] была в первом браке за Митусовым (вторым браком за Путятиным). Сын Митусова – Степан Степанович Митусов – был очень близок семейству Николая Константиновича. Уезжая в Финляндию, Н. К. оставил большинство своих вещей у него, потом часть этих вещей и архив был[и] им передан[ы] Борису Константиновичу. Митусов приходился двоюродным братом Елене Ивановне, а две живущие до сей поры дочери Митусова – троюродными сестрами Юрию Николаевичу и Святославу Николаевичу. Когда Юрий Николаевич приехал к нам, то он отнесся к Митусовым как к ближайшим своим родственникам, так же и Святослав Николаевич. Оба они хорошо помнят их отца «дядю Степу», как его звали в семье Н. К. Людмила Степановна и Татьяна Степановна живут в Ленинграде, их адрес: 4-я Советская <…>. К сожалению, у них нет сейчас телефона, год тому назад дом, где они жили раньше, пошел под капитальный ремонт и им дали новую квартиру в этом же районе. Сестры Митусовы – очень приветливые люди. Вам надо будет с ними познакомиться и побывать у них. У них сохранились некоторые вещи Н. К., в том числе его старинный, петровских времен секретер, рабочий столик Е. И. и пр. Если будете в Ленинграде, то зайдите к ним. Сошлитесь на меня. Они Вас примут очень хорошо.

И. Богданова в родственных отношениях с Рерихами не состояла. Е. И. нуждалась в женской прислуге при путешествии, и в Улан-Баторе ей рекомендовали Людмилу Богданову. Людмила Богданова поступила к Рерихам помогать по хозяйству, еще когда они стояли в Улан-Удэ, и очень к ним привязалась. Временно у нее на попечении была сестра Ираида (от другой матери, отец был женат вторично), за нею должны были приехать, но опоздали, нужно было уже выходить в путешествие. Людмила не захотела с Рерихами расставаться, также и Е. И. очень ее ценила. Людмила попросила взять с собой Ираиду. Рерихи согласились. Так обе сестры оказались с Рерихами. В Кулу они вели хозяйство и других дел не касались. Секретарь Рериха – Шибаев – пробовал подготовить Ираиду к дальнейшей учебе, но способностей она не выказала, немного научилась печатать на машинке, однако лишь перепечатывать, а не под диктовку. Совсем не пошло с языками – хотя кругом и говорили по-английски и хинди. Так функции сестер Богдановых и ограничились в семье Рерихов ведением их хозяйства. Когда Ю. Н. приехал к нам, сестры попросились с ним. Их удалось оформить как «экономок», долгое время проживавших в семье Н. К. В Москве они также занимались у Ю. Н. ведением хозяйства. Уже после кончины Ю. Н. кто-то посоветовал И. Богдановой назваться «приемной дочерью» Рерихов. Близкие друзья отговаривали ее от этого неумного и дезинформирующего шага, но тем не менее она его сделала. Потом уже появилась и «Богданова-Рерих». Возможно, Вы встречались с нею и тогда знаете, что научные, художественные и другие творческие интересы Рерихов ей абсолютно чужды и недоступны. Все публикации подготовляются другими на базе оставшегося на квартире Ю. Н. архива и только подписываются ею. С. Н. остался очень недоволен создавшимся положением и даже не счел возможным в этот приезд побывать на квартире своего брата, дабы своим визитом не санкционировать дезинформирующие слухи и публикации о «приемной дочери». Вопрос «удочерения» сестер Богдановых никогда в семье Рерихов не возникал, ни в каких [делах], кроме хозяйственных дел, сестры участия не принимали. Относились к ним, конечно, очень хорошо, и чувствовали они себя в семье так, как чувствует сжившаяся, ставшая «своею» прислуга, но не более. Мне лично приходилось наблюдать это при посещении в Москве Юрия Николаевича. Так что вопрос о родственных связях Богдановой с Рерихами – отпадает. После кончины Ю. Н., еще до своего отъезда, С. Н. добился для сестер пенсии и постановления Министерства оставить за ними квартиру Ю. Н., из которой их иначе выселили бы, т. к. юридически они наследницами не являлись. В поисках «юридического» основания для назначения пенсий прибегли к варианту «иждивенчества», Министерство культуры добилось того, чтобы излишек жилплощади им не засчитывался бы. Так квартира оказалась в распоряжении И. Богдановой.

Однофамильцы Н. К. в Союзе имеются. Я знаю одного инженера Рериха в Ленинграде. Заинтересовался я именно фамилией. Он сказал, что его отец в свое время специально посетил Н. К., чтобы установить, нет ли родственных связей, но таковых не оказалось. Возможно, что в дальние времена из Курляндии разошлись какие-то линии, но их действительно – мало, и фамилия встречается очень редко.

На этих днях я займусь посланной Вами библиографией. Я очень боюсь перегрузить Вас. Некоторые материалы у меня есть и, несмотря на то, что по этому периоду их мало, я уже обнаружил кое-что, чем можно было бы дополнить Ваш список. Хотя это, конечно, будет «каплей в море». Многое из Вашего списка мне очень хотелось бы иметь. На первый случай выпишу самое необходимое и пошлю Вам до отъезда. С отъездом у меня сейчас не совсем еще все ясно, но так или иначе, как бы сейчас мои маршруты ни сложились, в конце или в середине апреля я буду в Москве. Самое позднее – начало мая. Тогда с большим удовольствием встречусь с Вами. Безусловно, и новое знакомство, о котором Вы пишете, будет для меня радостью.

<1 2 3 4 5 >

На страницу:

Перейти

3 из 5