Политическая философия. Учебник

Исследование скорости протекания политических процессов в разных социальных системах обусловлено также необходимостью координации и синхронизации процессов, происходящих в глобальном мире.

Но и внутри каждой социальной системы взаимодействуют несколько временных потоков, свойственных разным поколениям, этническим, религиозным и социальным группам. Задача не только в том, чтобы учитывать эти различные по своей динамике развития потоки, но и скоординировать их, сформировав общую перспективу развития социума как единого организма.

Развитие политической сферы регулируется политическими циклами: политико-деловым циклом, партийным циклом, циклами мирового господства и т. д. Исследования Р. Эмерсона, П. Штомпки, И. Валлерстайна свидетельствуют о том, что политические циклы, их временные и количественные параметры испытывают серьезное воздействие со стороны реального политического пространства, а также обладают своей логикой развития и оказывают мощнейшее влияние на ритм и темп развития всей социальной системы.

Не менее важная государственная проблема – проблема распределения общественного времени. История подтверждает, что социальные группы находятся в постоянном конфликте по поводу распределения и перераспределения национального бюджета времени (времени труда и досуга, времени учебы и времени выхода на пенсию и т. п.). От решения этих проблем во многом зависят и политическая стабильность, и, в конечном счете, политический режим государства. Эти и ряд других вопросов, связанных с проблемой времени, вызвали необходимость формирования нового направления в политической науке – хронополитики.

Хронополитика исследует темпы и ритмы развития политического, распределение общественного времени, а также взаимосвязь между типом его распределения, политическим режимом и особенностью социально- политических процессов.

2.2. Типы времени

Время как философская категория

Проблема времени вызывает интерес с глубокой древности. Есть две точки зрения, которые представлены в философском споре. Первую отстаивали Демокрит, Эпикур, Ньютон, и ее принято называть субстанциальной концепцией: пространство и время трактовались как самостоятельные сущности, существующие наряду с материей и независимо от нее, а отношение между пространством, временем и материей представлялось как отношение между самостоятельными субстанциями. Этот подход привел к выводу о независимости свойств пространства и времени от характера и динамики протекающих материальных процессов. Согласно теории Ньютона, «абсолютное истинное математическое время само по себе и по своей сущности, безо всякого отношения к чему-либо внешнему, протекает равномерно и иначе называется длительностью»[32].

Вторую концепцию называют реляционной (от relation – отношение). Аристотель, Лейбниц, Гегель и их последователи понимали пространство и время не как самостоятельные сущности, а как системы отношений, образуемых взаимодействующими материальными объектами.

В современной науке реляционная концепция имеет естественнонаучное обоснование в виде созданной в начале XX в. А. Эйнштейном теории относительности, подтвердившей непосредственную связь пространства и времени с движущейся материей и друг с другом.

Теория относительности обнаружила существенную сторону пространственно-временных отношений материального мира, показав, что в природе существует единое пространство-время. Теория Эйнштейна ликвидировала всеобщее, т. е. текущее везде и всегда одинаково, время и поставила его в зависимость не просто от движения, а от скорости. Чем выше скорость, тем медленнее течет время в данной системе по сравнению с другой системой, движущейся с меньшей скоростью.

Фундаментальный вывод, следующий из этой теории, гласит: пространство и материя не существуют без материи, их метрические свойства создаются распределением и взаимодействием материальных масс, т. е. гравитацией. Время не может быть отделено от пространства, и в разных частях Вселенной время течет с разной скоростью. Сама структура пространства-времени зависит от распределения вещества во Вселенной.

Благодаря специальной и общей теории относительности в современную физику вошли такие новые представления о времени, как многомерность, обратимость, замкнутость, разветвленность, представление о попятном движении во времени, удвоение событий во времени и т. д.[33].

В 80-е гг. XX столетия физики пришли к выводу, что специальная теория относительности не только не отрицает существование частиц, движущихся быстрее света, но и подтверждает его. Подобные частицы получили название тахионов. Гипотеза о наличии тахионов привела к пересмотру временной структуры причинно-следственной связи: цепь событий может иметь как прямое, так и обратное направление (о взаимопревращении причины и следствия в диалектике говорилось давно).

Оригинальное толкование времени содержалось и в трактовке позитрона как электрона, движущегося вспять во времени[34]. По мнению отечественного ученого Н. А. Козырева, «геометрическое представление о времени является недопустимо упрощенным. Пространство может обладать не только геометрическими свойствами, но у него могут быть и физические свойства, которые мы называем силовыми полями. Поэтому совершенно естественно полагать… что у времени могут быть физические свойства. Благодаря этим свойствам время может воздействовать на физические системы, на вещество и становиться активным участником мироздания»[35].

Наибольшую роль в современных представлениях о времени играет модель, построенная в связи с переходом к изучению необратимых процессов (рождение и смерть микрочастиц, радиоактивный распад, теплопередача, трение, диффузия и т. д.). Этот переход вызвал крушение линейно-причинной парадигмы и становление новой (нелинейной, циклопричинной, синергетической). И. Пригожин последовательно развил концепцию внутреннего времени для классических динамических систем с сильной неустойчивостью (это может быть Вселенная, в которой распространяются диспергирующие световые волны, либо химический реактор, в котором идет нестационарная реакция, либо социальная система).

С точки зрения синергетического подхода любая самоорганизующаяся система имеет свой «системный архетип». В течение физического времени в системе происходят различные изменения (фазовые переходы, бифуркации, трансмутации, структурогенез, морфогенез, усложнение, иерархическая перестройка и т. д.), которые порождают собственное время системы. Это время есть выражение динамики изменений системы как целого. Поскольку самоорганизующаяся система проходит через точки бифуркации, и в эти моменты характер поведения системы кардинальным образом изменяется, то и значения времени системы будут меняться[36].

Согласно данному подходу, в бифуркационной фазе «прошлое» актуализируется в форме одного из вариантов «будущего», не выбранного и не реализованного в предыдущем развитии системы. Так в каждый момент времени в открытой диссипативной системе происходит сегрегация энтропии, т. е. использование потоков негэнтропии – потоков энергии, освобождающейся в ходе разложения высокоорганизованной материи в низкоорганизованную. Тем самым система владеет информацией о многих состояниях, как прошлых, так и будущих. В течение своей жизни система проходит ряд ключевых бифуркаций, где осуществляется выбор одной из возможных устойчивых ветвей дальнейшего развития системы. Информация об этом моменте переносится до следующей бифуркации, а «что-либо рожденное или сделанное в этот момент обладает свойствами этого момента времени»[37]. В точке бифуркации существует целая комбинация возможных состояний прошлого и будущего. В будущих состояниях открытых систем генерируется новая информация, в отличие от замкнутых систем, где «будущее» – это деградированное «прошлое»[38].

Эта теория объясняет и механизм образования многослойности временных потоков. Поскольку в мире одновременно сосуществует множество открытых систем, и находятся они в разных фазах своего возраста, индивидуального системного времени, постольку мир политемпорален. Разнофазность систем позволяет одной системе использовать диссипативный поток другой системы и ее нерастраченное время: ведь смерть одной системы освобождает темпоральную нишу для другой системы. При этом выстраивается иерархия времен систем различного уровня организации. Обмениваясь свободной энергией или негэнтропией в процессе взаимодействия, системы тем самым обмениваются темпоральными потоками. Таким образом, фаза развития (время) окружающих систем активно влияет на данную систему Это влияние может приводить к реализации определенных потенциальных возможностей системы, что выражается в изменении характера ее поведения не только во времени, но и в пространстве. Итак, ученые приходят к выводу о существовании поливекторной иерархической метасистемы темпоральных миров, взаимодействующих между собой.

Признание активной роли времени наряду с активной ролью материи становится знаком новой парадигмы. Складывающаяся сегодня синергетическая парадигма заставляет увидеть еще одно свойство времени. Различные события, зачастую кажущиеся несвязанными, могут оказаться синхронными. Эта синхронность приводит к «возмущению», напряжению процессов, находящихся рядом с этими событиями. Возникает некое силовое поле, в которое втягивается все больше событий, которые до этого были безразличны друг другу. Это может привести к усилению или ослаблению, повернуть вспять или ускорить какое-либо социальное изменение.

Синергетический подход открывает новый путь – понимание «присутствия в истории системных связей, способных на резонансное содействие. История и реализуется как синхронизация более или менее спонтанных автономных возможностей»[39], наложение множества факторов, которые, усиливая друг друга, порождают конкретную ситуацию[40].

Во всех основных моделях есть одно общее: время не абсолютно, а относительно и образуется теми длительностями и ритмами, которыми обладают сами вещи и процессы. Это определило необходимость введения понятий специфических времен: биологического, физиологического, геологического, исторического, географического, социального, психологического, политического и т. д.

Различные области действительности, построенные на иных типах взаимодействия составляющих их элементов, обнаруживают и новые свойства времени, что фиксируется в конкретных науках.

Линейность времени современной наукой также поставлена под сомнение. Общество представляет собой переплетение самых разнообразных и разнонаправленных сил и действий, имеющих разный «возраст», находящихся на разных стадиях своего индивидуального развития, демонстрирующих специфическую ритмику и разнофазность. Поэтому реальное время общества складывается из времени субъектов и процессов, принадлежащих различным хроносам.

В политических процессах фиксируются повторяемость, последовательность, ритм и другие характеристики, являющиеся свойствами времени. Многообразный арсенал временных понятий, который используют конкретные науки, исследуя соответствующие реальности (стадия, эра, эпоха, период, век, возраст, фаза, цикл, ритм и т. д.), свидетельствует о полиморфичности времени. В XX в. обогащается нелинейное понимание времени: появляются представления о маятникообразном, спиралевидном, волновом движении.

Победа реляционной концепции времени была подкреплена появлением концепции нелинейной эволюции культуры. Нелинейная модель анализа истории, предложенная Ф. Броделем, базируется на концептуальной установке о том, что глобальная история многослойна, и в ней отражается наличие исторической действительности нескольких уровней, каждому из которых свойствен свой временной ритм.

Согласно данной теории, в течении времени взаимодействуют три различных потока – временные протяженности, каждая из которых соответствует определенному глубинному уровню исторической реальности. В нижнем слое господствуют стабильные структуры, основными элементами которых являются земля, человек, космос. Время протекает здесь настолько медленно, что кажется почти неподвижным. Это, по определению Ф. Броделя, очень длительная временная протяженность. Второй слой состоит из реальностей экономической и социальной действительности, которые имеют, подобно морским приливам и отливам, циклический характер и требуют иных масштабов времени. Этими же временными характеристиками отличаются общества и цивилизации. В третьем, поверхностном, слое (политическая, дипломатическая и т. п. история) события чередуются, как волны в море и измеряются короткими временными промежутками[41].

Именно реляционная концепция пространства и времени дала толчок к исследованию разных типов времени, выявлению специфики его протекания в различных системах. В этой связи есть необходимость рассмотреть различные типы времени.

Биологическое время

Положение о том, что реальное время создается движением жизни, лежит в основе учения В. И. Вернадского. Ученый обращал внимание на то, что его понятие биологического времени связано с необратимым процессом деления клеток живого вещества. Живое вещество придает своим размножением и жизнедеятельностью всем биосферным процессам определенную направленность, которая и проявляется в виде хода времени[42]. Согласно выдвинутой Вернадским теории, биологическое время служит показателем состояния живого вещества по сравнению с другим его состоянием.

Таким образом, предложено новое понимание времени – биологическое время как свойство и спутник жизни, как свойство живых организмов в масштабе биосферы[43].

В продолжение теории биологического времени разрабатываются теории биологических часов, отражающих индивидуальное бытие субъекта. В нашем организме протекает множество периодических процессов, которые выступают в качестве часов и измеряют длительность внешних процессов. Оказывается, что все организмы имеют как бы встроенные внутрь себя биологические часы, которые определяют различные жизненные ритмы и их длительность, активность клеток и отдельных органов.

В разное время органы живого организма работают с различной интенсивностью – у них есть свои ритмы. Мозг человека также обладает определенными ритмами своей активности. Существуют так называемые альфа-ритмы, которые характеризуют его активность, – это тоже своеобразные биологические часы. Творец кибернетики Н. Винер высказывал гипотезу, что именно «тиканье» этих часов составляет основу интуиции времени. Пока точно не известно, какие именно типы часов играют главную роль в интуиции времени, высказывается гипотеза, что у высших животных и человека мозг объединяет в единый сложный часовой механизм самые разные ритмы работы органов.

Биологические часы и ритмы, определяющие жизненные циклы живой материи, генетически заданы. Достаточно распространена теория, которая установила корреляцию чувства времени с состоянием обмена веществ. Высказывается предположение, что, поскольку в связи со старением интенсивность обмена веществ уменьшается, замедляется и ход нашего внутреннего биологического «часового механизма». В молодости он «тикает» быстрее, чем в старости, а значит, с возрастом наши внутренние «секунды» как бы растягиваются. И по причине того, что с ними сопоставляются все внешние события, возникает ощущение ускорения внешнего времени. Именно особенностями биологического времени специалисты объясняют динамичность и агрессивность молодежной культуры – это обусловлено характером физиологических процессов, происходящих в растущем организме.

Воздействие на внутреннее биологическое время человека – пока труднопредсказуемый способ воздействия на организм. Однако известно, что в критических ситуациях организм способен резко увеличивать скорость своего биологического времени, но после критической ситуации часто следует обратная реакция организма («компенсационный откат»), при которой все биологические реакции и биологические ритмы организма замедляются.

Существуют индивидуальное биологическое время человека и внешнее биологическое время человеческого сообщества.

Представители одного поколения имеют одно биологическое время. Это значит, что процессы, связанные с взрослением, возмужанием и старением организма, имеют приблизительно сходную динамику. Даже на протяжении жизнедеятельности одного поколения можно проследить, как постоянно изменяется ритм поведения. Поведение молодых и активных деятелей, стремящихся к ниспровержению «старого» и действующих агрессивно и часто разрушительно, со временем меняется, становится более консервативным и осторожным.

В каждый конкретный период социум представляет собой совокупность нескольких поколений, чьи биологические ритмы различны, а значит, различны и ритмы жизнедеятельности, что предполагает необходимость их корреляции и синхронизации посредством определенных социальных технологий.

«Осевое время»

Наиболее известна концепция «осевого времени» К. Ясперса, поставившего под сомнение правильность выбора системы отсчета летосчисления, определяемой рождением Христа. По мнению ученого, осью мировой истории может быть факт, значимый для всего человечества, а не только для христиан, поскольку «между тем христианская вера – это лишь одна вера, а не вера всего человечества»[44]. Следовательно, эту ось следует искать там, где возникли предпосылки, позволившие человечеству стать таким, каково оно есть; там, где шло формирование человеческого бытия, которое независимо от определенного религиозного содержания могло стать основой для Запада, для Азии, для всех людей вообще, – и тогда для всех народов были бы найдены общие рамки понимания их исторической значимости. К. Ясперс считал, что ось мировой истории следует отнести, по-видимому, к тому духовному процессу, который шел в период 800 и 200 г. до н. э., когда произошел резкий поворот в истории, и появился человек такого типа, какой сохранился и по сей день. Это время он и называет осевым временем. «В это время происходит много необычайного. В Китае жили тогда Конфуций и Лао-цзы, возникли все направления китайской философии, мыслили Мо-цзы, Чжуан-цзы, Ле-цзы и бесчисленное множество других. В Индии возникли Упанишады, жил Будда. В философии – в Индии, как и Китае, были рассмотрены все возможности философского постижения действительности вплоть до скептицизма, материализма, софистики и нигилизма; в Иране Заратустра учил о мире, где идет борьба добра со злом; в Палестине выступали пророки Илия, Исайя, Иеремия и Второисайя; в Греции – это время Гомера, философа Парменида, Гераклита, Платона, трагиков Фукидида и Архимеда. Все то, что связано с этими именами, возникло почти одновременно в течение немногих столетий в Китае, Индии и на Западе независимо друг от друга»[45]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

См.: Гаджиев К. С. Политическая философия. – М.: Экономика, 1999. – С. 23.

2

Данилов М. В. Явление «политизации» в современном обществе: постановка исследовательской проблемы // Известия Саратовского университета. – 2009. – С. 92.

3

Карадже Т. В. Проблема определения политического в политической науке // Вопросы политологии. – М., 2013. – С. 7.

4

Монтескьё Ш. Избр. произв. – М., 1955. – С. 394.

5

Там же. – С. 393.

6

Prelot М. Sociologie politique. R, 1973. – Р. 80.

7

Гумилев Л. Н. Ритмы Евразии. – М.: Прогресс, 1993. – С. 152.

8

Там же.

9

См.: Нартов Н. А. Геополитика. – М.: ЮНИТИ, 2004.

10

Ратцель Ф. Человечество как жизненное явление на земле. – М.: Книжное дело, 1901. – С. 131.

11

Там же.-С. 131.

12

Цит. по: Нартов Н. А. Геополитика. – М.: ЮНИТИ, 2004. – С. 56.

13

Макиндер Дж. Географическая ось земли // Классика геополитики. XX век. – М.: ACT, 2003. -С. 25.

14

Макиндер Дж. Географическая ось земли // Классика геополитики. XX век. – М.: ACT, 2003. -С. 27.

15

Макиндер Дж. Географическая ось земли // Классика геополитики. XX век. – М.: ACT, 2003.-С. 43.

16

См.: Нартов Н. А. Геополитика. – М.: ЮНИТИ, 2004.

17

См.: Кастельс М. Галактика Интернет. – Екатеринбург: У-Фактория, 2004. – С. 189.

18

См.: Бжезинский 3. Великая шахматная доска. – М.: Международные отношения, 1998. – С. 15.

19

Трубецкой Н. Русская проблема // Классика геополитики. XX век. – М.: ACT, 2003. – С. 129.

20

Олбрайт М. Задача США – управлять последствиями распада советской империи // Независимая газета. 1998. 16 октября. № 193.

21

См.: Тойнби А. Постижение истории. – М.: Прогресс, 1981.

22

Данилевский Н. Я. Россия и Европа. – СПб., 1889. – С. 96.

23

См.: Карадже Т. В. Тенденции мирового цивилизационного процесса. – М., 1995. – С. 45.

24

Тойнби А. Постижение истории. – М.: Прогресс, 1981. – С. 391.

25

Хантингтон С. Столкновение цивилизаций // Полис. – 1994. – № 1. – С. 23.

26

См.: Медведев Н. П. Политическая регионалистика. – М.: Гардарика, 2002. – С. 15.

27

Шевелев Э. Г. http://www.whoiswho.ru/russian/currom/42002.

28

См.: Переслегин С. Границы геополитики: геоэкономический подход. http://www.archipelag.ru.

29

См.: Переслегин С. Границы геополитики: геоэкономический подход. http://www.archipelag.ru.

30

См.: Переслегин С. Границы геополитики: геоэкономический подход. http://www.archipelag.ru.

31

Панарин А. С. Философия политики. – М., 1996. – С. 79.

32

Ньютон И. Математические начала натуральной философии. – Пг., 1915. – С. 30.

33

См.: Хокинг С. Краткая история времени. 2005.

34

См.: Зисман Г. Теория позитрона // Журнал экспериментальной и теоретической физики. 1940. Т. 10. Вып. 11. – С. 1163–1167; Фейнман Р. Квантовая электродинамика. – М., 1964. -С. 90–92.

35

Козырев Н. А. Время как физическое явление // Моделирование и прогнозирование в биоэкологии. – Рига, 1982. – С. 9–74.

36

См.: Штомпель Л. А. Смыслы времени. – Ростов н/Д, 2001.

37

Jung С. G. Commentary on «The Secret of the Golden Flower» // The Collected Works of C. G. Jung. Princeton, 1967. Vol. 13. P. 12.

38

См.: Кузьмин M. В. Экстатическое время // Вопросы философии. – 1996. – № 2. – С. 73.

39

Ильин В. В. Постклассическое обществознание: каким ему быть? // Социс. – 1992. – № 10. -С. 40.

40

См.: Штомпель Л. А. Смыслы времени. – Ростов н/Д, 2001.

41

См.: Бродель Ф. Структура повседневности: Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV–XVIII вв. – М.: Прогресс, 1986. – Т. 1. – С. 594.

42

Вернадский В. И. Размышления натуралиста. Пространство и время в живой и неживой природе. – М., 1975. – С. 38.

43

См.: Штомпель Л. А. Указ. соч.

44

См.: Ясперс К. Смысл и назначение истории. – М.: Республика, 1994. – С. 33.

45

См.: Ясперс К. Смысл и назначение истории. – М.: Республика, 1994. – С. 33.