Восьмой цвет радуги. Часть 1. Путь

Женщина посмотрела на Эйнара. Тот улыбался.

– Оспак называет тебя Эйнаром…

– У меня много имен.

И тут Оспак заметил на плече Эйнара мешок.

– Ты уходишь?

– Да.

– Но ты же еще вернешься?

Улыбка на губах Эйнара стала шире.

– Может быть. А может, и нет…

Оспак шагнул к Эйнару, раскрыв объятья. Мужчины обнялись.

– Если я чем-то могу помочь тебе, Эйнар, ты только скажи…

Они разжали объятья.

– Береги ребенка, Дьюри. Такой подарок, какой тебе сегодня преподнёс Оспак, случается только раз в жизни. – Женщина кивнула. Её лицо светилось от счастья. – И за этим, – он кивнула на Оспака, – присмотри. Агуане улыбнулась. – Он хоть ростом велик и телом могуч, но в душе еще сам ребенок.

– Кто? Я?!

Женщина засмеялась, поклонилась Эйнару и исчезла. Оспак обернулся. Ему нужно было возвращаться назад, в Хродгерд. Его ждал непростой разговор с женой. Но на душе у вождя было легко. Как она сказала? «Однажды он снова вернется в свой дом. И это произойдет быстрее, чем ты думаешь». Оставалось только надеяться на то, что Дьюри сдержит свое обещание. Не удержавшись от вздоха, он повернулся к Эйнару, но того уже не было. Не было слышно ни шагов, ни шороха камней. Одинокий воин исчез. Оспак посмотрел на небо. Далеко-далеко, над самой высокой вершиной Скалистых гор летели птицы. Еще секунда – и они растворились в бесконечной синеве. Вождь услышал гусиный крик, приглушенный огромным расстоянием и улыбнулся. Оспак знал, что теперь видя птичью стаю, он всегда будет вспоминать воина, потерявшего часть своей души, но по-прежнему великого в своих чувствах и устремлениях. Своего спасителя. Эйнара.

Глава 6

Скалистые горы не остановили Криспина. Он преодолел их, так же, как до этого преодолел пустынное плоскогорье и Дорогу великанов, как преодолевал и другие многочисленные препятствия, встречаемые им на пути. Птицы в этот раз молчали, зато мыши, шмыгающие в траве у него под ногами, просто измучили Криспина своей болтовней. Он старался не прислушиваться к их голосам, но совсем отвлечься от этого постоянного писка ему не удавалось. «Бедная девочка… Несчастный ребенок…» Эти слова преследовали его днем и ночью. И вот когда однажды утром, открывая свой мешок, чтобы достать еду, Криспин вместо слов отворяющего заклинанья произнес «Бедная девочка…», он понял, что все, с него хватит и пока эти шмыгающие повсюду грызуны окончательно не свели его с ума, ему нужно разобраться в том, что происходит. Почему в этот раз птицы, которые обычно приносят ему просьбу о помощи, молчат, а мелкие грызуны день и ночь болтают о какой-то девочке? Может быть, родители ребенка не нуждаются в его помощи? Или, что более вероятно, у этой девочки просто нет родителей? А может… Тут Криспин остановил себя. Причин может быть великое множество и перебирать их все бессмысленно. Проще разобраться во всем на месте. По-кошачьи молниеносно Криспин отпрянул в сторону и схватил прятавшуюся в траве мышь. Держа ее за хвост перед своим лицом, мужчина произнес:

– Отвечай: где живет эта ваша «бедная девочка»?

Мышонок предпринял попытку освободиться, но сообразив, что у него ничего не получится, повис, растопырив в стороны лапки и вглядываясь в Криспина черными бусинками-глазами.

– Что ты молчишь? Отвечай, когда я тебя спрашиваю! – И мужчина нахмурился.

Мышонок пискнул и закрыл глаза. Его лапки повисли.

– Демон знает что! Не мышонок, а хитрый опоссум! Не хочешь говорить – не надо. Я думал, тебя волнует судьба девочки…

Мышонок открыл глаза и громко запищал. Криспин усмехнулся и опустил мышонка в раскрытую ладонь. Тот тотчас сел, сложив лапки перед грудью, и снова запищал. Криспин морщился, пытаясь разобраться в его несвязной и быстрой речи.

– Не части… Я уже понял, что девочка бедная… И несчастная… Это я уже не первый день слышу. Где она живет, можешь сказать? В лесу, под Караконджем? Плохое место. Очень плохое. Там болота везде… А я не люблю болота.

Мышонок замолчал, а потом вдруг прыгнул и укусил Криспина за палец. Мужчина вздрогнул и взмахнул рукой от неожиданности. Мышонок улетел в траву.

– Это что такое! Ты почему кусаешься?

Маленькие зубы не смогли прокусить огрубевшую кожу руки, но сам факт нападения поразил Криспина.

– Это уже слишком!

Подхватив с земли свой мешок, мужчина решительно зашагал прочь. В Каракондж он, конечно же, не пошел.

Вечером, устав после длинного дневного перехода, Криспин решил устроить привал и поесть «нормальной» еды, а не вяленого мяса. Он разжег небольшой костер и, дожидаясь, пока тот прогорит, пошел к ручью за водой. После утреннего происшествия грызуны больше не беспокоили его. Это было очень подозрительно. Умывшись и набрав в котелок воды, мужчина вернулся к костру. Повесив котелок на сооруженную из веток треногу, он потянулся к мешку и остолбенел от удивления. Его мешок медленно пополз в сторону. Криспин потер глаза. Потом, усмехнувшись, вытащил из кармана жилета дудочку и заиграл. Мешок остановился, а еще через секунду несколько сотен мышей подобно стае бабочек взлетели в воздух и повисли, размахивая лапками и шевеля хвостами. Криспин отнял дудочку от губ. Мыши шлепнулись в траву и прыснули во все стороны.

– Стойте!

Ему никто не ответил и, конечно же, никто не остановился.

– Где тот, кто посмел укусить меня? Выходи, не бойся.

Маленький мышонок выбрался из травы и замер перед Криспином, сидя на задних лапках.

– Ты зачем это сделал?

Мышонок пискнул.

– Это не оправдание.

И тут лес наполнился писком. Звуки доносились сразу со всех сторон.

– Так вас тут целая армия… В плен меня взять хотите? – И мужчина засмеялся.

Мышонок еще раз пискнул и с важным видом, если таковой вообще может быть у маленькой полевой мыши, побежал прочь.

– Ладно, не обижайся. Вернись. Признаю, ты заинтриговал меня. Хорошо, я отправлюсь в Каракондж и постараюсь помочь несчастной девочке. Но с одним условием. – Криспин сел на корточки и протянул вперед руку. – Ты пойдешь со мной!

С улыбкой наблюдая за мышонком, который бесстрашно забирается ему в ладонь, мужчина добавил:

– Только, чур, больше не кусаться!

Глава 7

От плохих привычек сложно избавиться. Особенно если это и не привычки вовсе, а скажем, обстоятельства, которые с завидным постоянством складываются не в твою пользу. В последнее время Криспин появлялся перед вождями самых разных племен, прямо скажем, не в самом лучшем виде: уставшим и грязным. Сегодня он превзошел себя, представ перед глазами Бирнира, вождем бьёрнов, с ног до головы покрытым болотной слизью и источающим отвратительный запах тухлых яиц и гнилого мяса.

Бирнир, в полном соответствии со своим родовым именем был могуч и волосат. Он восседал на огромном деревянном седалище под старым раскидистым орехом. Ни охраны, ни советников у него не было. Люди доверяли своему вождю решать споры и другие бытовые проблемы единолично. Символ власти вождя – металлическая цепь толщиной с большой палец на руке Криспина, чуть поблескивала на его волосатой груди. Появлению Криспина здесь были не рады и Бирнир это весьма успешно демонстрировал. Вождь хмурил брови и задирал подбородок, упиваясь собственной значимостью:

– Зачем пожаловал, Кранч?

Он выбрал самое обидное и уничижительное из его многочисленных имен и Криспин это отметил. Не смотря на столь явную попытку его унизить, он попытался улыбнуться. Губы растянулись в стороны, но улыбки не получилось. То, что появилось на лице Криспина, больше напоминало оскал:

– Говорят, что в твоем племени случилась беда, вождь.

– Кто эти болтуны, сующие нос не в свои дела?

– Вот один из них. – И Криспин извлек из кармана мышонка.

Хлопнув себя руками по ляжкам, Бирнир расхохотался.

– Ты совсем потерял рассудок, Кранч, если начал разговаривать с мышами!

– Ты прав, вождь, но сути дела это не меняет. Ты же не будешь отрицать, что в твоем племени случилась беда? Это как-то связано с маленькой девочкой.

Вождь нахмурился. И вдруг, словно случайно, его взгляд скользнул в сторону. Криспин проследил за этим взглядом и увидел девочку, которая пряталась за деревом.

– Это она?

– Это моя дочь. Эрла.

– С ней случилась беда?

– Не знаю, о чем ты говоришь, Кранч.

– Пусть она выйдет. Я хочу взглянуть на нее!

Бирнир взмахнул рукой. Девочка вышла из-за дерева и остановилась, понурив голову. Криспин шагнул к ребенку, одновременно задавая вопрос:

– Сколько лет твоей дочери, вождь?

– Восемь.

– Совсем уже взрослая…

Подойдя к ребенку, Криспин присел на корточки, чтобы стать одного с нею роста и ласково попросил:

– Посмотри на меня…

Девочка качнула головой из стороны в сторону и еще ниже опустила лицо.

– А кто у меня есть? – Криспин поднес к ее лицу сжатую в кулак ладонь. – Это… – Его пальцы немного разжались, пропуская острую усатую мордочку.

– Мышка! – Девочка радостно засмеялась.

Криспин вздрогнул и отшатнулся. Пытаясь справиться с волнением, он с ужасом смотрел на ребенка, который в одну секунду на его глазах превратился в отвратительную старуху с гнилыми зубами и дряблой кожей. Единственное, что оставалось в этом существе детского – это его смех.

– Что с твоей дочерью, вождь?

– А что? По-моему, все в порядке!

– Посмотри на ее лицо!

– Она никогда не отличалась особой красотой.

– Дело не в этом. Этому существу никак не может быть восемь лет. Это же старуха!

– Не преувеличивай, Кранч! Какая еще старуха? Наверное, вымазалась, когда играла… Иди ко мне, Эрла. Иди, не бойся.

Девочка перестала смеяться и замерла на месте, не решаясь исполнить приказ отца. Мышонок громко пискнул. Криспин разжал пальцы. В ту же секунду мышонок прыгнул на плечо девочки и мгновенно спрятался у нее в волосах.

Бирнир слеповато щурился, вглядываясь в лицо ребенка. Вдруг его глаза широко раскрылись, и на грубом лице появилось удивленное выражение.

– Что с твоим лицом, Эрла? Что ты сделала с ним?

Девочка опустила голову.

– Ничего, отец. Я ничего с ним не делала…

– Но ты выглядишь отвратительно! Кранч прав. Ты похожа на старуху!

Девочка сжалась, опустила голову еще ниже и вдруг горько заплакала. Забыв, что его одежда в грязи, а от тела и волос отвратительно пахнет, Криспин прижал ребенка к груди и, гладя по голове, зашептал на ухо:

– Это был гамсилг, да? Ты посмотрела в зеркало оборотня?

Продолжая плакать, девочка кивнула.

– О, ларгвиллы! Почему вы не защитили это дитя! А впрочем… Не плачь. Я помогу тебе.

Шмыгая носом и глотая слезы, девочка прошептала:

– Ты Эйнар? Мими сказал, что мне может помочь только Эйнар!

– Да, я Эйнар. А кто такой Мими?

Девочка запустила грязную руку в свои лохматые волосы и попыталась вытащить оттуда мышонка.

– Ах, вот кто такой Мими… Понятно. Теперь мне многое стало ясно.

Услышав тяжелые шаги вождя, Криспин отстранился от девочки. Она судорожно вздохнула и вдруг мертвой хваткой вцепилась в рукав его рубашки.

– Не уходи!

– Я не уйду. Не бойся.

В их разговор вмешался Бирнир.

– Нашему гостю нужно привести себя в порядок. А пока он это делает, мы с тобой поговорим. Нам ведь нужно поговорить, Эрла? Ты так не думаешь?

Лицо девочки побелело от страха.

– Эйнар…

– Я здесь.

Девочка так вцепилась в его рубашку, что избавиться от нее можно было только вместе с рукавом.

– Иди, Кранч. Мне нужно поговорить с дочерью.

Огромный, как медведь, Бирнир навис над девочкой и сидящим рядом с ней на корточках Криспином. Эрла больше не плакала. Она икала от страха, по-прежнему вцепившись в рукав рубашки Криспина.

– О чем ты хочешь поговорить с ребенком, вождь?

– Не твое дело!

Этого оскорбления Криспин вынести уже не смог. Точнее – не захотел. Подхватив девочку на руки, он встал в полный рост. Его глаза поменяли цвет, став из ореховых почти черными.

– Все, что касается защиты людей от темных сил, является моим делом, вождь.

Бирнир открыл рот, но не смог ничего ответить. Презрительная гримаса на его лице сменилась отвращением, когда он посмотрел на свою дочь. Каким-то образом эта откровенная демонстрация неприязненного отношения отца к собственному ребенку уменьшила напряжение, возникшее между двумя мужчинами. Чувствуя, что девочке больше ничего не угрожает, Криспин поспешил сменить тему разговора.

– Я отвратительно выгляжу и плохо пахну. Ты был прав, вождь, когда говорил, что мне нужно привести себя в порядок. Где мне можно это сделать?

Ответ Бирнира показал, что вождь своих позиций сдавать не намерен, и по-прежнему себя считает главной фигурой не только в деревне, но в их с Криспином словесном единоборстве.

– Ручьев в лесу много. Выбирай любой.

Глава 8

Лес располагался сразу за высоким забором из заостренных кольев, служивших своеобразной границей города. Криспин поступил так же, как час назад, только с точностью наоборот. Он толкнул рукой тяжелые скрипучие ворота, сделанные из тех же кольев, что и забор, и вышел из Караканджа. На одном плече он нес тяжелый мешок, а в другой сжимал ладошку Эрлы.