Твой дым

– Почему тебе всегда нужно повторять по несколько раз?! ― разозлился, понимая, что хожу по краю. Что она залезала слишком глубоко. Капала слишком рьяно. А я просто не мог этого допустить. ― Я же сказал тебе идти в дом!

– Я не могу, ― просто ответила она.

– Почему? ― сквозь зубы проговорил я. ― Забыла, как это делается?

– Вы ничего мне не ответили. Я просто не…

– Эбигейл, черт тебя подери, иди внутрь!! ― закричал так сильно, что девчонка даже зажмурилась.

И, черт возьми, как же хорошо, что в доме орала музыка.

– Не пойду, ― твердо сказала она, пока её пальцы вжимались в стену. ― Пока вы не ответите мне.

– Пока не отвечу? ― злился, упираясь ладонями в камень. ― Ты так сильно хочешь, чтобы я тебе ответил? Почему?

Эбигейл смотрела точно в мои глаза, не смея отводить своих.

– Потому что это важно для меня.

– Почему, Эбигейл?! ― неожиданно схватил её за плечи, чувствуя, как она вздрагивает. ― Почему это важно для тебя?! Почему ты не можешь просто оставить меня в покое?!

– Потому что знаю, каково жить с невыносимой болью внутри! ― так же сильно закричала она. ― Потому что знаю, что такое день ото дня собирать себя по кусочкам! ― её глаза наполнились слезами, но огонь в них стал лишь сильнее. И от этого я непроизвольно замер. ― Не только ваша жизнь играла с вами в войну, мистер Бейкер, ― продолжила она. ― Только вот моя война научила меня никогда не опускать руки и бороться до самого конца. У меня за спиной всегда стояли люди, которые бились вместе со мной, и именно они давали мне силы на то, чтобы после каждого падения я вставала вновь. Я не заставляю вас принимать мою помощь, но это вовсе не означает, что я отступлю. Даже если вы начнете бой в одиночку, вы никогда не будете сражаться один. Потому что и за вашей спиной всегда будет кто―то стоять.

Видел, что последние слова дались ей с огромным трудом, потому что она прошептала их одними губами. Эбигейл так быстро сорвалась с места, что даже не позволила мне ответить.

Но даже если бы и позволила, что я мог сказать?

Чувствовал, что, говоря ему все это, она была искренна, как никогда.

Чувствовал, что, пытаясь достучаться до него, растеребила собственную рану.

Но больше, чем всё это, чувствовал, что она смогла найти внутри меня то, что я считал навсегда потерянным.

жал пальцы в кулаки и со всей силой ударил ими по стене. Закрывая глаза и сдерживая внутри мучительный крик. Прикосновение холодного камня к коже заставило плотно стиснуть зубы.

Я не должен был меняться. Просто не имел права. Мне нужно было научиться контролировать в себе то, что она смогла пробудить. Мой Зверь должен быть сильнее. Всегда. И во всем.

Медленно дышал, пытаясь снова взять себя в руки.

Ей не удастся изменить меня. Не удастся спасти.

Она просто не понимает, с чем ей придется столкнуться.

Не понимает, что внутри меня сидит Тьма. И что для меня уже нет обратного пути.

Потому что тот, кто хотя бы раз коснулся этой тьмы, навсегда остается в её власти.

Господи, в этой девочке было столько света… столько чистоты, силы и веры…

Я просто не мог позволить ей пойти за мной. Надеяться на то, чему не бывать.

Она должна была держаться от меня как можно дальше. И я должен был сделать так, чтобы она сама захотела уйти.

А для этого должен был показать ей своё истинное лицо.

Лицо дикого Зверя с душой сущего Дьявола.

9. Эбигейл и Дарен

Выбежала с террасы в зал, и остановилась в дальнем углу стены, хватаясь за неё, как за опору. Пыталась успокоиться, но грудь сдавливало с такой силой, что дышать становилось невозможно. Из глаз брызнули слезы, заставляя ощутить тянущую боль в груди. Казалось, словно кто―то медленно резал мою плоть лезвием, стараясь при этом заставить кричать как можно сильнее, намеренно оставляя в сознании и лишая даже капли морфина.

Крепче вцепилась пальцами в штукатурку, чувствуя, как старые раны открылись вновь. И ныть стали вдвое… нет, вчетверо сильнее.

Я лечила эту боль неделями, месяцами, годами.

Долгое время училась контролировать её действие внутри.

И именно в тот момент, когда решила, что, наконец, справилась, ― всё, чего таким упорным трудом добивалась, рухнуло перед моими глазами как карточный домик.

Порывисто. Безжалостно. Лишь от одного дуновения ветерка.

Мы никогда не забываем боль своего прошлого.

Да, она утихает. Становится меньше и ощущается не так явно. Но, вместе с тем, навсегда остается с нами.

Я не знала, сколько проплакала, но каждую минуту, проведенную в пелене воспоминаний, всеми силами пыталась отогнать их прочь.

Как можно дальше от меня самой. Как можно дальше от моей семьи.

– Эй, а я везде тебя ищу, ― обеспокоенный голос заставил взять себя в руки. Сделать вид, что ничего не случилось. И, насколько это было возможно, улыбнуться.

– Музыка была слишком громкой. Мне захотелось немного побыть в тишине.

Весьма странная отговорка для той, которая почти всю свою жизнь проработала в баре в самом центре Манхэттена, где о тишине и покое люди, по всей видимости, даже и не слышали. К такому ― хочешь ты или нет ― привыкаешь. Вот и я привыкла. Так что громкая музыка в последнюю очередь могла заставить меня чувствовать дискомфорт.

– Понимаю, ― улыбнулась Элейн, ― к тому же этот вечер забрал у тебя много сил.

– Да, ― согласилась я, мыслями находясь совсем не здесь.

Я думала о мужчине, который остался за стеклянными дверьми, и который заставил меня чувствовать необъяснимое желание быть рядом.

Быть рядом для того, чтобы в любой момент, когда это только понадобится, прийти ему на помощь.

Я вспомнила боль, промелькнувшую в его глазах. Вспомнила его сжатые в кулаки пальцы, напряженные скулы. Он не хотел моей помощи, однако отчаянно в ней нуждался.

Я знала это. Ощущала каждой клеточкой.

Двери с шумом разъехались, и мы с Элейн повернулись.

Дарен вышел с террасы. Его взгляд был опущен, а тело все так же напряжено.

Когда он поднял глаза, я замерла.

Дыхания снова не хватало, а сердце начало колотиться с удвоенной силой. Но вот только причина этому теперь была совершенно иная.

Одного его взгляда, казалось, было достаточно, чтобы понять, что творилось у меня на душе. Он словно видел меня насквозь. Чувствовал всё, о чем я думала. И разделял эту боль вместе со мной. Пытался разделить.

Такой мягкости в его глазах я еще никогда прежде не видела.

– Тоже захотел побыть в тишине? ― с легкой издевкой спросила Элейн, широко улыбнувшись.

Выражение на лице Дарена переменилось ― перед нами снова стоял тот суровый надменный Гордец, которого когда―то я впервые встретила в переулке.

– Важный звонок, ― ответил он, поворачиваясь к сестре.

– О да, ― она весело закатила глаза, ― работа прежде всего.

– Дарен! ― сладкий, но вместе с тем, властный голос, заполнил пространство. ― Я везде тебя ищу! Ты что, забыл, что должен дать Агнесс Янг интервью? И они уже давно пришли, ― со странным намеком сказала Холли, а затем схватила Дарена под руку и, повиснув на ней, повела его за собой.

Её хищный взгляд и наглая улыбка громко кричали: «смотрите, стервы! Это мой мужчина! Дарен Бейкер принадлежит мне!».

Не выдержав, закатила глаза. Вот же фифа.

– Пойдем со мной, ― не громко позвала Элейн. ― Я хочу кое с кем тебя познакомить.

Мы двинулись через толпу по направлению к лифту. Элейн здоровалась с теми гостями, которых ещё не видела. Кому―то кивала, кому―то улыбалась.

Было так странно наблюдать за настоящими эмоциями и чувствами и понимать, что почти каждый присутствующий здесь был открыт и сердцем, и душой. Чист и неподделен.

Возможно, это высшее общество было не такое уж и фальшивое.

– Грег!

Один из мужчин повернулся, и лицо его моментально засветилось.

– Как чувствует себя моя самая любимая пациентка?

Довольно привлекательный шатен ― высокий, стройный, молодой и с притягательными ямочками на щеках. Однозначный любимец женщин.

– Ты спрашивал меня об этом полчаса назад, ― тепло улыбнулась она, вынуждая мужчину усмехнуться, ― я хочу кое с кем тебя познакомить. Эбигейл ― моя добрая подруга, хозяйка и фея этого вечера.

Я бы не выражалась столь категорично…

– Так это вы? ― ко всему прочему, у него были безумно красивые глаза… ― А я всё думал, кто же эта волшебница, которая сотворила подобную красоту. Я Грег, ― он взял стакан в другую руку и протянул мне свободную, ― Грег Мартин. Врач вот этой ненормальной, ― кивнул он в сторону Элейн, и айкнул, когда та стукнула его по ноге.

– Очень приятно, ― улыбнулась, вкладывая свою ладонь в его.

Замерла, когда Грег поднес мою руку к губам.

– Мне ещё приятнее. Я только что познакомился с самой соблазнительной женщиной этой вечера.

Не знаю, почему, но его взгляд притягивал, словно магнит.

– Не смущай девочку, Грег, иначе она решит, что ты патологический бабник, ― он усмехнулся, а Элейн повернулась ко мне. ― Этот человек прекрасный доктор, но иногда его язык шевелится быстрее мозга.

Он широко улыбнулся, а затем наклонился ко мне. Его рука коснулась талии.

– Не верьте ей. Она любит преувеличивать.

– Мисс Бейкер, ― симпатичная блондинка невысокого роста, которую я, кажется, уже видела в офисе, протиснулась к нам через толпу.

– Да, Нора?

– Ваш брат попросил напомнить про лекарства.

– Да, спасибо. Он прав, я чуть не забыла, ― Элейн повернулась ко мне. ― Ничего, если я ненадолго покину тебя?

– Да… ― растянула, а сама ощутила легкий приступ паники, ― иди… всё хорошо.

– Уверена?

Кивнула, несмотря на то, что знала, что буду ощущать себя «не в своей тарелке».

Очень неуютно находиться среди людей совсем не твоего круга и каждый раз бояться сказать или сделать что―то не так. Особенно, если иметь моё имя, мой характер и мою фантастическую привычку постоянно влипать в неприятности.

– Не переживай, ― произнес успокаивающий голос рядом, ― я же здесь. И не оставлю Эбигейл ни на секунду. Обещаю.

Элейн удовлетворительно улыбнулась, а затем прошептала:

– Я скоро вернусь. Вот увидишь, Грег не даст тебе заскучать.

Кивнула, пытаясь скрыть волнение и перестать сжимать пальцами платье.

И дышать―дышать―дышать…

– Шампанского?

– Ммм благодарю, но я не пью.

– Серьезно? Совсем? Ни вина, ни коктейлей?

Я завертела головой.

– Не выношу алкоголя.

– Что ж, ― улыбнулся он, поставив оба бокала, ― тогда это нам не нужно.

Я растеряно посмотрела вслед уходящему официанту.

– Но вы же даже не притронулись…

– Всё нормально, ― улыбнулся Грег. ― Если честно, я тоже не любитель.

– Но отчего―то я всё же чувствую себя виноватой.

– Это легко исправить, ― услышала, краем глаза замечая протянутую ладонь.

– О, нет, я… не танцую…

– Тебе нечего бояться, ― тихо произнес Грег, едва ощутимо касаясь моей руки.

Словно нежное перышка, которое всколыхнул легкий ветерок.

– Я не боюсь. Просто… ― закусила губу и призналась: ― не очень умею.

– Ах, вот оно что. ― тихо рассмеялся он, и я засмотрелась на появившиеся на его щеках ямочки. ― Тогда всё ещё проще, чем я думал. Просто танцуй сердцем, ― он медленно потянул меня в зал, и я, сама того не осознавая, поддалась.

Очнулась, когда почувствовала, как его ладонь мягко скользнула по талии.

– Но я…

– Доверься мне, ― тихо попросил он.

И этих простых слов оказалось достаточно для того, чтобы я расслабилась.

Положила руку ему на плечо и заглянула в глаза.

Грег был выше меня на целую голову. Я не носила каблуки, а платье надела не самое роскошное, так что теперь, помимо того, что мне было жутко страшно, я ещё и чувствовала себя очень глупо. И выглядела ― уверена ― так же.

– Не думай ни о чем, ― прошептал Грег, медленно наклоняясь к моему уху. ― Ты прекрасна.

Сморгнула, чувствуя, как колотится сердце.

Мы были знакомы всего пять минут, а он умудрился считать меня, словно открытую книгу. Как?

Размышления прервала заигравшая музыка и появившаяся на сцене Лара.

Теперь на ней был изящный шелковый комбинезон с глубоким декольте, изумительно подчеркивающий шикарную фигуру. Я даже не сомневалась, что взгляды абсолютно всех мужчин в зале были прикованы к будоражащей кровь итальянке.

На какое―то мгновение мне захотелось ощутить такие взгляды и на себе. Хотя бы один такой взгляд. Но я усмехнулась и прикрыла глаза, отбрасывая в сторону глупости.

Никто и никогда не станет смотреть на замухрышку вроде меня с таким же неприкрытым желанием. Это была не моя сказка.

Не моя.

Я стоял у стены, скрестив на груди руки, и наблюдал за тем, как Грег Мартин выводил Эбигейл в центр зала. Я уважал этого человека, потому что именно благодаря ему моей сестре с каждым днём становилось всё лучше, но то, что он так настойчиво обхаживал эту сумасшедшую выводило меня из себя. И выводило так сильно, что кроме своего кулака и его рожи я больше уже минут пять ничего вокруг не видел.

Мной овладевало дикое желание сорваться, схватить её за руку и увести как можно дальше. От этого места. От этих людей. И особенно, мать его, от Грега Мартина.

Какого черта она вообще пошла с ним танцевать?

А главное, какого черта его сестре пришло в голову их знакомить?

Неужели это было так необходимо?

Сильнее сжал в пальцах бокал, который, наверное, лопнул бы, если бы мою руку не накрыла дружеская ладонь.

Пол встал рядом и без единого намека на веселье посмотрел мне в глаза.

– Ты в порядке?

– В полном, ― процедил, а затем резко поставил стакан.

Отвел взгляд, но слишком поздно ― Пол всё понял.

Я знал это. Потому что мой друг не был полным идиотом.

– Элейн приняла необходимые лекарства. Ты можешь не волноваться, я все проконтролировал.

– Когда все закончится, отвези её домой.

– А ты?

– Сначала решу кое―какие дела.

Одна лишь мысль о том, что кто―то дотрагивается до этого светловолосого ангела, сводила с ума. И с каждым разом сдерживать эмоции внутри становилось всё труднее.

Какого хрена со мной происходило?

Кажется, я задавался этим вопросом слишком часто, но ещё ни разу не получил даже гребаного намёка на ответ.

Зато ощущал, как новые эмоции накрывают каждый раз, когда я думал о ней или она просто находилась рядом. И даже привычный, обыденный гнев обретал какие―то совершенно новые, ранее несуществующие оттенки.

Чужая рука скользнула по её талии. Сладкий шепот заставил робко улыбнуться. Почему она улыбалась?! Почему она, твою мать, улыбалась ему?!

Пальцы инстинктивно сжались в кулаки.

Костяшки побелели, а ногти до боли впились в кожу.

Я почувствовал, как кровь в жилах замедлилась, как оголился каждый нерв внутри, а инстинкты почти полностью взяли верх над разумом ― Зверь просыпался. И он был чертовски разъярен. Был готов рвать в клочья.

Безжалостно. Варварски. Как можно сильнее мучая свою жертву.

А точнее, этого донжуана в халате, фривольно посягнувшего на то, что ему даже не принадлежало. И принадлежать никогда не будет ― уж в этом сомнения не было.

Эбигейл что―то сказала Мартину и неожиданно оступилась. Я дернулся, готовый подбежать к ней настолько быстро, насколько это было возможно.

Но не пришлось.

Не мои руки подхватили её.

Не мои руки прижали её сильнее.

И застенчиво улыбнулась она тоже совсем не мне.

Твою мать, как же всё чесалось.

Как же сильно хотелось подойти и…

Когда расстояние между «парочкой» сократилось сильнее, я сорвался.

– Да пошло оно всё, ― прорычал, и до боли стиснув зубы, направился в зал.

Я заметила Его еще несколько минут назад.

Дарен стоял у стены и, казалось, спокойно наблюдал за гостями, но отчего―то я чувствовала его взгляд именно на себе.

Показалось или…

Нет. Эбби, милая, спустись с небес на землю и перестань грезить о невозможном.

Разве может такой статный мужчина как Дарен Бейкер выбрать объектом своего внимания простую и невзрачную… меня?

В зале было столько шикарных женщин, которых я не побоялась бы назвать красавицами. Их внешность и манера поведения, наверное, были настоящим эталоном. До которого мне самой вряд ли было по силам дотянуться.

– Ты в порядке?

– Что?

Подняла глаза и неожиданно оступилась, не удержав равновесие. Грег подхватил меня, предотвращая позорное падение, которое, если бы не он, точно бы состоялось.

– Прости, ― улыбнулась ему. ― Говорила же, что совсем не умею танцевать.

– А мне показалось, что ты прекрасно танцуешь.

– Я неуклюжая, ― объяснила, напоминая, как только что едва не шлёпнулась. ― Особенно в танцах.

– Пока я рядом, тебе нечего бояться. ― он сильнее притянул меня к себе. ― Если только ты не мечтаешь стать звездой этого вечера, тогда, я могу помочь, ― прошептал Грег, и, не выдержав, я залилась смехом.

– Не мечтаю. Но если мне очень захочется ― я непременно к тебе обращусь.

– Буду рад помочь, ― весело подмигнул он.

Я улыбнулась и покачала головой.

Мы познакомились менее получаса назад.

Казалось, чужие друг другу люди должны ощущать хотя бы некоторую неловкость, танцуя вместе. Но чувство легкости рядом с этим мужчиной появилось почти тут же. И весь танец ни на секунду меня не покидало.

Я уже в который раз задержала свой взгляд на его улыбке ― она была не такой, как у других мужчин. Не хищная. Не собственническая. Не фальшивая. А самая искренняя и настоящая. Улыбка, за которой ничто не скрывалось. И которая ничего не требовала взамен.

– Ты случайно ничем не разозлила хозяина вечера?

Моргнула, не сразу осознавая вопрос.

С губ чуть было не сорвалось справедливое «что?», но затем я вспомнила, что Дарен Бейкер, как и Брюс Беннер, был зол постоянно.

– Не обращай внимания. Порой мне кажется, что с таким выражением на лице он родился. ― я думала, что вышло хотя бы чуточку смешно, но серьёзность в глазах Грега от этого только усилилась.

– Не тот случай.

Проследив за взглядом Грега, я повернулась.

И тут же об этом пожалела.

Вы когда―нибудь видели разъяренного дикого волка?

Его затуманенные, бешеные глаза, горящие безумным пламенем и ужасающий оскал, от которого мурашки бегут по коже? Взгляд хищника на жертву, от которого подкашиваются ноги и перехватывает дыхание?

Именно так смотрел на меня Дарен Бейкер ― как зверь на свою добычу.

И когда он приблизился, я почувствовала, как страх сковал всё тело.

– За мной, ― рявкнул он, а затем схватил меня за руку и куда―то потащил.

Я не ощутила и малейшего препятствия для Дарена ― Грег легко отпустил мою руку, позволив Гордецу меня забрать.

Быстрым шагом пробираясь через толпу, он уводил меня всё дальше.

С молниеносной скоростью преодолевая ступеньки, что позволяло ему фактически взлетать наверх. ЕМУ. Не мне.

Ну уж нет.

Не дожидаясь конца лестницы, резко выдернула свою ладонь из его руки и вцепилась пальцами в перила. Дарен тут же остановился и развернулся.

– С ума сошла?! ― закричал он. ― А если бы упала?! Совсем не думаешь головой?!

– Это вы не думаете головой! Кто дал вам право хватать меня и тащить сюда без моего согласия?

– Это право дала мне ты, когда согласилась работать на меня! ― он подошел ближе. ― И я буду хватать тебя, когда захочу и тащить куда захочу!

– Вот именно, мистер Бейкер! ― ткнула в него пальцем. ― Я всего лишь работаю на вас. Я не ваша кукла и уж тем более не ваша рабыня, которой вы можете распоряжаться! Поэтому нет, вы больше не будете хватать меня, когда вам заблагорассудится!

– Я буду хватать тебя, Эбигейл, ― в доказательство своим словам Дарен резко вцепился в мои плечи. ― И знаешь, почему?

Я испуганно, но гордо смотрела ему в глаза, ожидая, пока он ответит. Но он молчал.

Его взгляд был настолько безумным, что заставлял невольно дрожать.

Я с ума сходила от страха, практически умирая от одного его вида, но будь я проклята, если позволю ему это почувствовать.

Собрав всю свою волю в кулак, вздернула плечи и отошла в сторону, стряхивая с себя его руки. Ощутила, как заполыхали глаза ― пусть знает, что не только он умеет злиться.

– Я выполнила поручение. Предоставила напитки и даже организовала этот вечер. Сделала сверх того, что умела и с чем должна была справиться, когда давала своё согласие. И теперь, как бы сильно вам не хотелось, я больше на вас не работаю. С этой самой минуты все ваши причины для меня совершенно ничего не значат.

Он стоял молча всего мгновение, а затем развернулся и направился в другой конец комнаты. Я внимательно наблюдала за тем, как он медленно подходит к большому комоду и, открывая верхний ящик, достает оттуда папку.

– Возьми.

– Что это?

– Прочти и узнаешь.

Я осторожно взяла из его рук красную папку и опустила на неё свои глаза. Красный с самого детства внушал мне чувство опасения, наверное, оттого, что был самым агрессивным, и одновременно самым сильным из всей цветовой гаммы.

О, как же точно он подходил этому Гордецу!

Не без волнения открыла первую страницу.

Глаза пробежались по напечатанным буквам. Сердце гулко застучало, когда я поняла, что именно держу в руках. Сглотнула и несколько раз сморгнула, отказываясь верить тому, что вижу. Снова пробежалась по тексту, но ничего не изменилось.

Значит, не показалось. Мой мир, в самом деле, только что рухнул.

– Хочешь ещё раз повторить все то, что сказала?

Триумфа в его голосе не заметил бы только истинный глупец.

– Я не… вы купили бар? ― подняла на него глаза. ― Мой бар?

– Именно это я и сделал, ― ответил Дарен, засовывая руки в карманы брюк.

– Но… Гарри не мог… он бы никогда…

– Он продал бар совершенно не раздумывая, стоило ему лишь услышать, какую цену я предлагаю. Я же говорил вам, мисс Дэвис, за деньги в этом мире можно купить всё.

– Зачем вам это? ― не понимала я, слабо цепляясь пальцами за края папки. ― Какую выгоду вы получили, купив «J9»? ― он молчал, но я не собиралась сдаваться. ― Я работала у вас не так долго. И, возможно, не всегда понимала мотивы ваших поступков. Но одно я всё же поняла ― вы никогда и ничего не делаете просто так. Вы бы не купили этот бар, если бы что―то с него не получили. Так что же это? ― он молчал, но я не сводила с него взгляда. ― Ответьте! Почему вы купили мой бар?

Его глаза горели сильнейшим пламенем, которое я когда―либо видела. Пламенем настоящего Ада.

– Причины моих поступков совершенно ничего для тебя не значат. Разве не так ты сказала мне пять минут назад?

Сглотнула, понимая ― да, так.

– Вы не можете просто взять и поставить меня перед фактом, ― затараторила, хотя и понимала, правда не на моей стороне. ― Вы должны сказать мне причину!

– Я не обязан был информировать тебя даже о том, что купил бар, ― прошипел Дарен, подходя ко мне практически вплотную, ― и уж тем более я не намерен говорить с тобой о причине.

– Тогда для чего вы вытащили меня с танцпола и силой притащили сюда? ― я ощущала странную дрожь по телу, но старалась не подавать вида.

Расстояние между нами было настолько незначительным, что я могла чувствовать бешеную музыку, с которой отбивалось его сердце. И, кажется, моё собственное отвечало ему тем же самым безумным ритмом.

– Я сделал то, что посчитал нужным, и не собираюсь обсуждать с тобой свои решения.

Мы просто стояли и смотрели друг на друга, и я ощущала, как задыхаюсь.

Ещё никогда в жизни я не испытывала ничего подобного.

Сердце замирало так, словно я балансировала на самом краю утеса, пытаясь найти опору, и чувствуя непреодолимый страх споткнуться и сорваться вниз. Но одновременно с этим меня необъяснимо влекла эта пропасть, и я понимала, что готова была добровольно в неё шагнуть.

Заметила, как его взгляд переместился на мои губы, и поняла, что невольно их приоткрыла. Сильнее вцепилась пальцами в перила. И закрыла глаза, пытаясь дышать.

Я не знала, почему ощущала всё это. Не понимала, почему он не выходил из моих мыслей. Но, самое главное, не могла объяснить реакцию собственного тела на его близость и прикосновения.

Почувствовав, что Дарен отошел, медленно открыла глаза.

Он отвернулся и теперь стоял ко мне спиной. Напряжение его тела было настолько сильным, что, казалось, заставляло комнату и все предметы в ней неосознанно вибрировать.

– Продолжишь свою работу с понедельника, ― его резкий голос заставил меня замереть. ― И не опаздывай. У тебя будет много дел.

Не повернувшись, он преодолел лестничный пролёт, и вскоре я услышала, как внизу хлопнула дверь. Всё ещё цепляясь за перила, опустилась на ступеньку и, наконец, смогла выдохнуть.