Моё пламя

– Обещаю. ― несмотря на появившееся беспокойство, я уверенно сжала её дрожащие руки в своих: ― Всегда и во всем… ты можешь на меня рассчитывать.

Элейн закрыла глаза и сделала несколько выдохов. Она словно успокаивалась прежде, чем снова заговорить. И пыталась подобрать подходящие слова.

– Это касается Дарена, ― при упоминании Его имени вздрогнула, чувствуя, как секунда за секундой сердечный ритм начинает учащаться. ― После того, как… ― Элейн запнулась, но почти тут же продолжила, ― …моё состояние окончательно стабилизировалось, Дарен стал всё реже появляться дома… хотя и не переставал звонить. Лишь это успокаивало меня, лишь так я знала, что с моим братом всё в порядке. Но затем прекратились и звонки. В один из дней он просто исчез.

Я старалась дышать и ни в коем случае не терять контроля над эмоциями.

– Чего ты хочешь от меня? ― шепотом спросила, когда Элейн замолчала.

– Чтобы ты сказала мне… попыталась вспомнить… я знаю, ты поймешь, где он.

Инстинктивно прикрыв глаза, сглотнула в горле ком. Так долго я держала воспоминания о Нем запертыми в большом, мощном сундуке, пыталась жить и не оглядываться назад. Всё строить заново. А теперь человек, который, как никто другой, знал и понимал эту боль, просил меня собственными руками повернуть в замке ключик и выпустить на поверхность прошлое.

– Ты знаешь своего брата лучше, чем кто бы то ни было, ― выдохнула, мысленно ещё держа дистанцию. ― И я уверена, ты сумеешь найти его без чьей―либо помощи.

– Эбби…

– Может, он и не хочет, чтобы его искали, ― предположила она, а затем как―то нервно усмехнулась. ― Проветрится пару недель и вернется, не стоит так пер…

– Его нет восемь месяцев, ― заявила Элейн, вынуждая меня сначала замереть, а затем поднять свой взгляд.

– Восемь месяцев?

– Да. Я ничего не слышала о брате уже восемь месяцев. И, если бы я знала, где его искать, то уже давно бы сама вернула домой. Но я не знаю.

– Элейн, я…

– Прошу, ― вновь взмолилась она. ― Просто подумай. Куда бы он пошел, если бы хотел забыться?

Хотела ответить, что не могу сделать даже этого, что просто не знаю, но вместо этого не сказала ни слова. Думать о том, где Он может находиться, было не просто трудно, а невыносимо тяжело. Один Его образ, одни, пусть даже и мгновенные воспоминания о его глазах, руках, губах заставляли пульс замедляться, а сердце ― снова стучать, как бешеное. Мне было больно, но несмотря ни на что, я собрала в кулачок все оставшиеся силы, крепко стиснула их в своих пальцах и кивнула. Потому что Он был дорог своей сестре. И, что бы не происходило… был дорог мне.

– Есть одно место, ― прошептала ощущая, как руки подруги сильнее сжимают мои, ― оно очень много для него значит. И… я думаю, что если бы он хотел забыться, то отправился бы именно туда.

– Что за место? ― с надеждой в голосе спросила Элейн. ― Как оно называется?

– Я не знаю… ― виновато, даже беспомощно завертела головой, ― прости, Эл, он не сказал мне…

– Но ты же была там, верно? ― не унималась она. ― И знаешь, как туда добраться? Ты ведь запомнила дорогу, да?

– Я… да, наверное… мы огибали Бостон и Сен―Пьер…

– Тогда ты поедешь с нами, ― облегченно улыбнулась Элейн, ― мы вместе найдем Дарена и вернем домой, а затем…

Медленно забрала свои дрожащие руки. Это заставило Элейн запнуться. Сказать, что я просто перестала дышать, было бы ничтожно мало ― сердце внезапно перестало биться. Просто остановилось.

– Эбби…

– Нет… ― прошептала, медленно качая головой, ― …не проси меня.

– А кого ещё мне просить? ― вдруг спросила Элейн, прекрасно зная, что на этот вопрос у меня не будет ответа. ― Если бы у меня был выбор, я бы никогда не пришла к тебе. Но его нет, ― добавила она уже шепотом.

– Я не уверена, что у меня достаточно сил…

– Ты одна из самых сильных женщин, которых мне когда―либо доводилось встречать. И единственная, кому я всецело доверяю, ― она опустила глаза вниз и немного помолчала. ― Если бы это было возможно, я бы встала перед тобой на колени… ― Элейн слабо усмехнулась, будто бы просто не сумела сдержать эмоций, ― но это невозможно. Поэтому я прошу… умоляю тебя так, как могу.

Мне стало больно от её слов ― внутри что―то сильно, предательски заныло.

Как я могла беспокоиться о собственных переживаниях, когда дорогой мне человек так отчаянно нуждался в помощи? Как могла думать, что моя боль невыносимее? Считать, что имею право руководствоваться своими чувствами, при этом совершенно не заботясь о чувствах других? Разве это не эгоизм? Разве это честно?

Подалась вперед, а затем осторожно взяла руки Элейн в свои.

– Всегда и во всем… ― тихо повторила, сжимая её пальцы, ― … ты можешь на меня рассчитывать.

Медленно закрыла дверь, а затем не спеша подошла к зеркалу, руками вынужденно упершись в столешницу. Мысли. Уже долгое время они, словно ядовитые стрелы, не давали мне покоя: жгли, нарывали, кровоточили. Я привыкла, что постоянно чувствую их давление, но сейчас… то, что сейчас творилось в моей голове, было невозможно описать.

Меня крутило с такой скоростью, будто бы мне снова было три, и я просила карусель разогнаться быстрее. Сердце ныло и вместе с тем бешено стучало, пытаясь бежать с пульсом наперегонки.

Такой ли уж сильной она была на самом деле?

Включив краник, стала прислушиваться к звукам льющейся воды. Говорят, она успокаивает. Помогает разобраться в себе и дает необходимые силы.

Легко коснувшись слабых струек кончиками пальцев, ощутила, как что―то приятное и теплое разливается по телу. Как уходит дрожь и появляется уверенность. Как многое встает на свои места.

Хотя разве я могла знать, правильно ли?

Осторожно убрав руку, подняла глаза.

Каждый день я смотрелась в зеркало, но только теперь замечала, что девушка в отражении стала другой. Изменилась. Её волосы были распущены, но аккуратно и красиво уложены, волнами падая на плечи, а синие глаза и пухлые губы подчеркивал правильный макияж. На мне было легкое иссиня―черное платье до колен с глубоким декольте, которое украшала жемчужная подвеска. В гардеробе больше не было места дурацким кепкам, простеньким топам и потертым джинсам. Их заменили стильные деловые, вечерние и повседневные наряды. Высокий каблук я всё ещё не любила, но туфли всё равно стали частью моей жизни… новой жизни.

Вот бы и внутренне мы менялись так же легко, как и внешне.

Повернув ручку краника, выключила свет и вышла из ванной.

Увидев Грега в комнате, немного помедлила, а он, услышав шаги ― повернулся.

– Прости, что я без стука, ― начал он, засовывая руки в карманы шорт, ― просто хотел узнать, всё ли в порядке.

– Да. Всё в порядке.

– Я видел Пола и Элейн, ― сказал Грег и замолчал, словно хотел, чтобы дальше я продолжила сама.

Кивнула.

– Элейн хотела со мной поговорить. Ты не против, если они останутся на ночь? Мне не хотелось бы, чтобы домой они возвращались в такой час.

– Уже попросил Мэнди подготовить им комнату.

– Спасибо, ― облегченно выдохнула, всё ещё ощущая тяжесть вертящихся в голове мыслей. Прислонилась спиной к стенке, а затем едва заметно улыбнулась. ― Ты ведь хочешь спросить меня, верно?

– Да, ― честно ответил он, ― но не стану этого делать.

– Почему?

– Потому что, когда ты будешь готова, то расскажешь обо всем сама.

И я знала, что всё действительно будет так.

Грег никогда не задавал вопросов, ответы на которые я была не в силах дать, и никогда не пытался узнать больше, чем я готова была сказать. Он до сих пор не знал о том, что случилось в тот день, когда я позвонила ему.

Мне просто нужен был друг, и он с охотой им стал.

Оставшись без работы, я выставила на продажу квартиру. Нэл и Майк, как могли, помогали ― одалживали деньги, которые я, к счастью, сумела вернуть, когда через месяц, благодаря помощи Пола, квартиру удалось продать.

Всё это время мы с Грегом не переставали общаться и, когда он узнал о том, что мы остались без жилья, предложил свою помощь. В любой другой ситуации я ни за что бы не согласилась, но в те дни мне как никогда хотелось уехать.

Как можно дальше от Нью―Йорка.

Как можно дальше от своей боли.

– Могу я тебя попросить? ― тихо спросила, осторожно поднимая на Грега взгляд.

– Ты можешь не спрашивать об этом, ― без промедления ответил он, подходя ближе. ― Только скажи, что я могу для тебя сделать?

Зеленые глаза будто заглянули прямо в душу.

Я посмотрела в них и выдохнула:

– Верить мне.

Надев любимые спортивные лосины и майку, перебросила через плечо сумку, в которую сложила необходимые вещи и мобильный. Волосы оставила распущенными, но резинку на всякий случай надела на запястье.

Там, куда мы отправлялись, погоду в это время года нельзя было назвать тропической, поэтому я прихватила с собой теплый худи с капюшоном.

– Куда ты так неожиданно срываешься? ― спросила Мэнди, появляясь на пороге комнаты. Когда я повернулась, сестра стояла, облокотившись о дверной косяк и сложив руки на груди. ― Что стряслось?

– Ничего особенного, ― контролировать свои эмоции за ночь стало проще, хотя внутри всё ещё осталась мелкая дрожь, ― просто Элейн нужна помощь. Ты же знаешь, сколь многим мы обязаны им с Полом.

– Да, но…

– Я постараюсь решить всё как можно скорее, ― ласково коснулась щеки сестры, ― а ты пригляди за Адель, хорошо?

– Ты могла не говорить, ― тихо ответила Мэнди, ― мы ведь семья.

– И я очень благодарна тебе за поддержку, ― заправив выбившийся локон ей за ухо, улыбнулась сестре, а затем переступила порог и направилась к лестнице.

– Эбс, ― голос сестры заставил обернуться. Мэнди немного помолчала, словно всё понимала, а затем тихо добавила, ― только не соверши ошибку.

Мы безмолвно смотрели друг на друга ещё некоторое время, пока на лестнице не появился Грег.

– Готова? ― кивнула и стала спускаться вниз, так ничего и не ответив.

Возможно, потому, что слова показались глупыми, а возможно потому, что я понимала ― Мэнди права.

– Вертолет арендован на сутки, ― громче продолжил Грег, потому что, чем ближе мы подбирались к выходу, чем сильнее шум лопастей глушил его слова. ― Пилот надежный ― Ричард. Ему можно доверять. Думаю, что оговоренного времени вам хватит. Я просто решил подстраховаться.

– Спасибо.

– Поблагодаришь, когда всё решишь, ― ответил он, а затем помог мне забраться.

– Элейн и Пол…

– Пол буквально только что был здесь. Терся тут, терся… ― Грег стал оглядываться по сторонам, а затем выдохнул, ― я схожу за ними. Но дверь пока прикрою. А то с твоей―то координацией, ― усмехнулся, заставляя невольно улыбнуться.

Откинулась на спинку сиденья, наблюдая за тем, как он побежал обратно к дому.

Этот мужчина всегда помогал. Бескорыстно. Ничего не требуя взамен. Просто помогал и находился рядом. Словно боялся в какой―то момент не успеть прийти на выручку. Или… просто не хотел находиться вдали.

Что―то перед глазами тряхнуло, и я резко выпрямилась.

Координация на самом деле вновь меня подвела или же…

– Что происходит?

– Мы взлетаем, ― спокойно ответил пилот, отщелкивая необходимые кнопки.

– Нет―нет―нет. Мы не можем взлететь! ― глаза непритворно расширились, и я стала озираться вокруг. ― Ещё сели не все пассажиры!

– Мне не докладывали о других пассажирах.

– Не докладывали… но…

– Пожалуйста, пристегнитесь, ― сказал мужчина, пока я пыталась найти подходящие слова.

Обычно я не заводила неуместных и глупых споров в подобные моменты. Ну, в последнее время не заводила. Вот пристегнусь и тогда можно будет спорить дальше.

– Послушайте… ― щелкнув ремнем, я сделала паузу, ― …Ричард, верно?

– Верно.

– Ричард… я была бы вам очень благодарна, если бы вы прямо сейчас посадили эту штуковину обратно. Тогда вы могли бы улететь по своим делам. А мы ― сделать вид, что работа была выполнена.

– Извините, мисс. Но прямо сейчас я этого сделать не могу.

– Почему?

– Потому что мы уже над океаном, ― весело заключил он, побуждая меня впервые за всё время посмотреть в окно.

Под нами в самом деле простирались огромные, бескрайние воды Атлантики. Солнечные блики играли в каждой капле, приковывая к себе взгляд, будто бы пытаясь успокоить внутреннюю тревогу.

Как я могла так оплошать?

Не успела сказать, чтобы пилот поворачивал, и что я вовсе не шучу, как телефон известил о новом сообщении. Достала мобильный из сумочки и прочитала:

«Милая, с утра я почувствовала себя нехорошо, поэтому мы не пришли к вертолету. Грег сказал, что мне лучше пока не вставать с постели, но, когда пошел известить тебя, вас уже не было. Спасибо, что решила полететь, это очень много для меня значит. Мы очень надеемся, что ты найдешь его и вернешь домой.

С любовью,

Твоя Эл.»

– Господи, это сон… ― застонала, отказываясь верить в происходящее, ― просто дурной сон…

– Мне нужно задать курс, ― после небольшой паузы произнес пилот, полностью возвращая меня в реальность. ― Но сначала скажите: мы летим вперед или я всё же разворачиваюсь назад?

Открыла глаза, а затем обреченно откинулась на спинку сиденья и сделала глубокий вдох. У меня не было выбора. Не было.

– Вперед, ― перевела взгляд за окно, чувствуя, что ещё пожалею о своих словах, ― мы летим вперед.

3. Дарен и Эбигейл

Лежал посреди степи, положив руки под голову и, закрыв глаза, вдыхал чистый утренний воздух. Солнце просыпалось, неторопливо озаряя своим светом владения Прерии и лаская каждый дюйм родной земли.

Обычно, в это время года земля здесь уже начинала покрываться тонким слоем инея, но в этот раз природа не спешила. Всё ещё сохраняя заметную теплоту и лишь изредка позволяя прохладному ветру пронестись над полями в сторону северных гор, она выжидала. Оттягивала холода, словно и сама наслаждалась последними днями осени.

Почувствовав мягкий луч света, поморщился, но не отвернулся. Наоборот ― сильнее подставил лицо солнцу. Неподалеку послышался легкий треск, сопровождающийся мощным криком ― кроличьи совы, встречая утро, отпугивали врагов. Взмах крыльев, рассекающий воздух и ответный крик сокола заставили открыть глаза.

Этот опасный хищник с шоколадно―серым оперением и пронзительным взглядом долго и выжидающе кружил над моей головой, словно пытался понять, по зубам ли ему такое лакомство.

Заигрывать с такой птицей ― не самое безопасное занятие, но разве это может остановить того, кто уже давно привык ощущать себя частью дикой природы? Равным ей.

Словно уловив мои мысли, сокол закричал громче, а затем, оставив непосильную «добычу» полетел прочь от горизонта ― в сторону степных скал.

Медленно поднявшись на ноги, встретился солнцем лицом к лицу. Закрыв глаза и сложив руки, сделал несколько ритмичных дыхательных упражнений, вспоминая о том, как решил пройти свой второй в жизни Большой Путь.

Алита надела на мою шею талисман и сказала, что как бы сильно не переменились мои мысли и, что бы я не узнал на своем пути ― я всегда останусь Чавеио этого племени: их сыном, другом, сердцем и жизнью.

Кваху так же не стал отговаривать меня. Лишь пожелал, чтобы на моём Пути со мной всегда оставалась сила Великого Духа, а затем крепко обнял.

Знание спрятано в каждой вещи этого мира.

Нужно лишь суметь найти то, что ищешь.

Подняв нож с земли ― фактически единственное, что позволил себе взять, ― сунул его в задний карман, а затем, словно в мамином обереге были заключены все силы мира, крепко сжал камень в пальцах.

Мне нужно было найти себя.

Нужно было понять, сумею ли я справиться с Тьмой, что так прочно сидела внутри.

А для этого я должен был остаться один на один с дикой природой и самим собой.

Поправив старую отцовскую куртку, двинулся вперед.

Вертолет приземлился через несколько часов. Узнав знакомые места прерии, я ощутила, как сердце заколотилось сильнее обычного. Выбравшись из кабины, хотела было попросить Ричарда ждать меня здесь и никуда не улетать, но сказать по правде, он, видимо, и не собирался поступать иначе.

Мужчина полностью отключил махину, снял наушники, а затем удобно устроился в кресле, разворачивая какой―то по―видимому очень интересный журнал.

Потрясающе! Он даже не удосужился поинтересоваться, не нужно ли меня проводить! А вдруг дикие звери? Здесь же они, наверное, есть…

Поёжившись, отбросила плохие мысли прочь, а для пущей уверенности ― завертела головой.

Ничего. До поселения было не так уж и далеко. Доберусь сама.

Ричард всё ещё не обращал на меня совершенно никакого внимания, ― и это, если быть предельно откровенной, внушило определенные подозрения. Я не стала звать его, не стала ничего ему сообщать, просто развернулась и, сделав успокаивающий вдох, медленно направилась вперед.

Мысли о неправильности поступка, смешиваясь с невероятным страхом, практически разрывали голову на части, но, уже неплохо научившись контролировать свои эмоции и чувства, я быстро прогнала их восвояси.

За размышлениями о том, что я скажу Ему при встрече ― а при этом, главное, ни за что не смотреть ему в глаза, ― я и не заметила, как дошла до границы резервации. Уже собиралась развернуться обратно, поняв, что не смогу, как услышала знакомый голос.

– Шейенна?

Поняв, что бежать уже по крайней мере будет неприлично, подняла свои глаза.

Алита стояла у небольшого куста и собирала в корзину ягоды, но, заметив меня, поставила плетенку на землю. Когда она приблизилась, то сразу же обняла, заключая меня в свои теплые объятия. Я не сумела сдержать эмоций и сильнее прижалась к женщине, словно пыталась найти в её руках такие необходимые поддержку и утешение.

– Благословенного дня, ― выдохнула, когда Алита нежно коснулась моей щеки, а затем со всей присущей ей бережностью поцеловала в лоб.

– Благословенного дня, дитя моё, ― женщина улыбнулась, но очень скоро радость в её взгляде сменилась тревожной растерянностью, ― твоё сердце неспокойно. Что заставляет его так учащенно биться?

– Нет, оно не… ― хотела было оправдаться, но взволнованные темные глаза заставили передумать, ― по правде сказать… я ищу вашего сына, ― призналась, хотя так и не сумела найти в себе силы произнести Его имя вслух. ― Он ведь здесь?

Алита молчала. Я чувствовала, что ей есть, что сказать, и что она очень хочет этим поделиться, но что―то будто бы мешало ей это сделать.

– Прошу Вас, ― взяла слегка прохладные ладони Алиты в свои, ― это очень важно для Его сестры. Элейн. Вы ведь знаете её, так? Она ничего не слышала о брате уже восемь месяцев и, если Вы знаете, где он, или что с ним…

В глазах Его матери промелькнуло… изумление? Она собиралось было ответить, но другой, не менее знакомый голос, помешал.

– Дочь моя, ― широко распахнув свои объятия, Кваху направился ко мне.

Улыбнулась Вождю, но не успела ничего сказать, потому что сильные руки вдруг подхватили и, оторвав от земли, крепко обняли.

И как я раньше не замечала, что он такой огромный?

Мужчина рассмеялся, и по телу моментально разлилась волна приятного тепла.

Подумать только, какими невероятными были эти люди. Могли одним взглядом или объятием заглушить внутри любую, даже самую большую боль.

И в его руках, как в руках отца, я забыла о своей.

– Как же я рад видеть тебя! ― когда Кваху поставил меня, его улыбка стала ещё шире. ― Соскучилась по нам, я прав? Ведь по таким весельчакам невозможно не скучать!

Алита весело закатила глаза и легко пнула мужа локтем вбок.

Я рассмеялась.

Таким, как сегодня, я видела его впервые: слишком веселым, слишком добрым и слишком несерьезным.

– Не обращай внимания, дорогая, ― выступила его жена, ― у него сейчас период такой. С наступлением зимы наш Вождь из мудрого мужчины превращается в непоседливого ребенка.

– Вы замечательные, ― улыбнулась, ― и я действительно очень по вам скучала.

Вождь довольно улыбнулся, а затем прижал к себе жену и мимолетно, но со всей нежностью, поцеловал её в макушку.

– Но ведь не это привело тебя в резервацию, верно? ― проницательно спросил Кваху, заставляя спокойствие и беззаботность с лица мгновенно улетучиться. ― Тебе что―то понадобилось? Мы можем чем―нибудь помочь?

– Да, я… ― запнулась, но взяла себя в руки, ― ищу вашего сына.

Брови на лице Вождя слегка сошлись, словно он задумался.

Теперь и он больше не смеялся.

– Но Чавеио здесь нет. Он ушел.

– Ушел?

– Да. Покинул деревню ещё до рассвета.

– Так значит он был с вами?

Вождь кивнул. Казалось, я должна была утешать себя тем, что избежала с Ним встречи, но то, что сейчас чувствовала, вряд ли можно было назвать радостью.

– А куда он ушел?

– Навстречу с Духом. В Большой Путь.

– Большой путь? ― перевела глаза с Кваху на Алиту, а затем наоборот.

– Найти себя, ― ответил Вождь, и всё остальное стало понятно без лишних слов.

Я не знала всех традиций и обычаев племени и впервые слышала о Большом Пути, но очень хорошо понимала, что происходит с человеком, который пытается отыскать и вернуть свою Душу. Как это сделать и сколько времени на это нужно? Ответа на эти вопросы никто не знал. Для каждого существовал свой способ и срок.

– Может, останешься? ― прерывая молчание, предложила Алита. Одной рукой она мягко сжала мою ладонь, а другой ― провела по растрепанным волосам. ― Мы собираем последний урожай и скоро будем отмечать приход сезона зимы. Будут песни и танцы. Ты смогла бы немного отвлечься и повеселиться.

У меня мгновенно защемило в груди. Если бы они только знали, как сильно мне хотелось остаться и никуда не уезжать. Вновь почувствовать их тепло и поддержку… ощутить себя живой.

– Я хотела бы остаться, но у меня получилось вырваться всего на несколько часов. Дома очень много работы, ― сжала руку Алиты в ответ.

Женщина в благословении коснулась моего лица и понимающе кивнула. Именно понимающе. Словно видела истинную причину моего отказа.

– Здесь тоже твой дом. И ты должна обещать, что обязательно приедешь! ― Кваху вновь крепко обнял меня, со всей теплотой прижав к своей широкой груди. ― Мы закатим такой праздник, что даю тебе слово Вождя ― ты уже никогда отсюда не уедешь!

Я не смогла не улыбнуться. Конечно же, я дала обещание, но при этом с трудом сдержала внутри слезы. Просто понимала, что скорее всего вижу этих замечательных людей в последний раз, но переступить порог поселения… позволить воспоминаниям вновь захлестнуть меня ― нет, это было бы слишком больно. Слишком тяжело.

Наверное, те эмоции и чувства, с которыми я уходила от деревни всё дальше, невозможно было не уловить. И во взгляде, и словах, и даже в походке.

Я чувствовала, что уезжаю ни с чем.

И только с этими мыслями медленно, как―то обреченно брела к вертолету.

Могла ли я вернуться обратно без Него?

С одной стороны ― да, ведь главное, что он был жив и здоров, и эта новость не сможет не успокоить Элейн, но с другой… с другой я ощущала, как какая―то невидимая сила тянула меня к Нему. Но почему? И, главное, куда? Ведь прерия такая огромная!

Заслышав сзади шорох, напряглась, а затем почувствовала, как что―то слабо, но смело потащило её к низу. Обернулась. Самый маленький и самый любопытный парнишка сиу, которым в прошлый раз я никак не могла налюбоваться, осторожно дергал меня за одежду.

– Монгво? ― присела на корточки и с нежностью посмотрела на мальчика. ― Что ты здесь делаешь?

– Это тебе, ― прошептал, вручая кусок смятой бумаги. ― Важный секрет.

Я не сразу поняла, что это и от кого, но, когда развернула листочек, ощутила, как сердце заколотилось сильнее.

«Северная Скала.

Вода подскажет путь».

Алита. Не было никаких сомнений ― это она послала Монгво с сообщением.

– Ты знаешь, где находится Северная Скала? ― тихо спросила, и мальчик тут же кивнул, указывая в нужном направлении.

Ощутила, как маленькие ручки обнимают меня за шею.

– Сверкающая звезда сказала, что будет молиться за тебя Великому Духу, ― тихо произнес маленький индеец. ― Она надеется, что твои глаза больше не будут плакать, как сегодня. И его глаза тоже.

Слова Монгво заставили замереть. К горлу подступил ком, а что сказать я просто не нашла. Поддавшись эмоциям, медленно прикрыла глаза и обняла мальчика в ответ.

Объятия ― самая эмоционально сильная форма близости: они способны, как разрушить, так и спасти, как вернуть жизнь, так и отнять её. Потому что, только обнимая, человек отдает другому всего себя и позволяет себе на мгновение стать слабым.

– Спасибо, ― прошептала, тепло поцеловав в лоб. ― Беги домой и береги себя.