Небесный замысел любви. Книга первая. Радужный мост

– Меня мама убьет, – сквозь слезы прошептала девочка.

– Как убьет? – удивилась Мила.

– Ругать сильно будет, – сердито выкрикнула девочка, – вон какая я… и еще все ноты грязные, гулять теперь не пустит, накажет, – девочка опять заплакала.

Мила встала, аккуратно достала из лужи мокрый сборник нот.

– Да-а, есть за что ругать, – медленно произнесла она.

Посмотрев на обложку сборника, Мила посмотрела на плачущую девочку, медленно полистала сборник нот, половина листов были мокрые и грязные.

На противоположной стороне, впереди, из магазина, с сумками в руках вышла моложавая женщина. Оглядевшись по сторонам, она увидела плачущую дочь, рядом двух мотоциклистов и наклонившуюся над дочкой девушку, мать громко закричала: «Боже мой, Вика, Викочка, доченька, что, что случилось?» – побежала через улицу к девочке.

Мотоциклисты, дав задний ход, подъехали к девочке. Увидев Милу, Борис удивленно вскинул вверх красивые брови, повернулся к Гарику, весело присвистнул, сошел с мотоцикла, подошел к девочке и Миле: «Девушка, эта ваша дочка?» – улыбнулся.

– Очень умно! – сердито огрызнулась Мила.

– Вот этот дядя меня обрызгал, – всхлипнула девочка, – и испортил мои ноты, – пальцем показала на Бориса.

– Извини меня, я не нарочно… извини, пожалуйста, – с легким кавказским акцентом обратился Борис к девочке, – но ведь ты не пострадала, только испугалась, а обрызгал тебя не я, а лужа, все высохнет.

– Пострадала и очень даже пострадала, – Мила протянула Борису испорченный сборник нот.

– Ну уж, я-то здесь при чем? Она сама все уронила, – воскликнул Борис.

В это время мать девочки подбежала с сумками к дочери, поставила сумки на тротуар, окинула взглядом всех присутствующих – промокшую дочь, девушку, державшую мокрые ноты, молодого кавказца, мотоциклиста, начала кричать, причитая: «Хулиганы, чуть не убили ребенка… милиция, милиция… помогите, хулиганье кругом…» – кричала мать девочки.

– Мы не хулиганы. Я нечаянно, извините, не надо так кричать, – обратился к ней Борис.

– Хулиганы… ездить не умеешь, не садись за машину, – кричала мать, – ребенка сбил своим мотоциклом, одежду испортил, ноты испортил и еще говоришь, что не хулиганы? Бесстыжий ты!

Грант на крик оглянулся, увидел друзей, внимательно присмотрелся, его глаза вначале расширились, потом сузились… на лице появилось выражение удивления… стал наблюдать за происходящим.

Несколько прохожих остановились на крик женщины, стали наблюдать происходящую сцену.

– Что здесь случилось? – спросили две подошедшие женщины.

– Да вот… девочку кажется сбили мотоциклисты, не пойму пока, – пробормотал мужчина, подошедший, с другой стороны.

– С ума сойти, какой ужас! Хулиганье, где милиция-я-я, —воскликнула одна из женщин.

– Хорошо, хоть жива осталась, – подхватила вторая женщина.

– Да какое хорошо, Маша, смотри, ребёнок бедный, весь дрожит… понаехали тут… у себя бы в горах носились и своих детей сбивали, – не унималась женщина.

– Да уж, гоняют, как сумасшедшие, ничего не видят вокруг себя, – поддержала приятельницу женщина Маша.

– Так что, он правда штоль ребенка сбил? – спросил мужчина крикливую женщину.

– Ну, да, зовите, зовите милицию… – не унималась она.

Мила в это время привела «в порядок» девочку – вытерла носовым платком лицо, руки, отряхнула мокрую одежду, собрала рассыпанные сборники нот. Мать девочки продолжала охать и ахать вместе с женщинами, повторяя одно и тоже, ни в чем не помогая дочери. Вика тихо разговаривала с Милой, которая присев перед ней на корточки, тихо ее успокаивала.

– Ну, все, успокоилась? Мы с тобой договорились? Завтра я тебе точно такой же сборник принесу, чистый, у меня точно такой же есть, – тихо говорила Мила, – и мама не будет тебя ругать, а одежда после стирки станет прежней, ничего страшного с ней не произошло. И все будет хорошо.

– Договорились, – ответила Вика, – а когда мы с тобой встретимся?

– Встретимся завтра около музыкальной школы, в шесть вечера.

– Хорошо. Но вечером меня мама не отпустит.

– Я сейчас с мамой обо всем договорюсь, не переживай, – Мила встала, обратилась к матери девочки и начала тихо объяснять ей всю ситуацию.

В это время к собравшимся подошел милиционер со свистком во рту, к нему сразу кинулись несколько прохожих, объясняя наперебой, каждый по—своему, то, чего не было.

Милиционер громко свистнул в свисток: «Граждане, соблюдаем спокойствие. Во всем разберемся. Главное все живы, а в остальном разберемся, кто кого и на кого наехал и сбил», – быстро проговорил милиционер, ничего не понимая.

Осмотрелся вокруг, оценил ситуацию. Подошёл к Борису, попросил предъявить документы. Борис недоуменно протянул паспорт.

– Так это вы сбили девочку мотоциклом? – спросил милиционер, читая внимательно паспорт.

– Нет. Я никого не сбивал. Понимаете…

– Спокойно, во всем разберемся, – перебил Бориса милиционер, – советская милиция всегда во всем разбирается, – забрал паспорт. Подошел к Гарику. – Ваши документы, молодой человек.

Гарик молча протянул паспорт. Посмотрев паспорт, милиционер также забрал его, обернулся к собравшейся небольшой толпе: «Граждане! Все успокоились и разошлись. Прошу разойтись. Все в порядке. Во всем разберемся, – попытался успокоить людей милиционер. Затем обратился к парням. – А вас, молодые джигиты, прошу со мной пройти… – козырнул, быстро коснувшись рукой фуражки, посмотрел на мотоциклы и уточнил, – проехать в отделение милиции до выяснения случившихся обстоятельств».

– За что?? – в один голос вскрикнули парни.

– За хулиганство! Вы слышали, каковы, а? Они еще спрашивают за что, – опять включилась кричать крикливая женщина.

– Совсем совесть потеряли, ребенка сбили и еще возмущаются, – раздалось в толпе.

Грант, нахмурившись, издали продолжал наблюдать эту сцену.

Мила, договорившись обо всем с матерью Вики, а это было видно по лицу женщины, что она уже успокоилась, тихо переговаривалась с девочкой. Услышав крик парней «за что», она оглянулась, оценила всю ситуацию и подошла к милиционеру: «Товарищ милиционер, постойте, здесь произошло какое-то недоразумение. Эти парни ни в чем не виноваты вообще, они никого не сбивали», – быстро произнесла Мила.

– Как это не сбивали? Вон сколько свидетелей, – милиционер взглядом показал на прохожих.

– Да нет! Они никакие не свидетели, этих людей не было, никого не было, они подошли все потом, позже! – Мила обратилась к собравшимся людям. – Милые дамы, зачем же вы говорите то, чего не видели? И тем самым вводите доблестную милицию в заблуждение… а это карается законом, между прочим, – она вопросительно и решительно посмотрела на двух крикливых женщин.

Поднялся шум, все галдели, каждый говорил о своем, никто никого не слушал, в разборки вступили еще и парни, оправдываясь в том, что они никого не сбивали.

Мила смотрела в недоумении на происходящее. Подошла к Борису и решительно произнесла: «Вы, помолчите немного, все равно вас никто не слушает».

Мила подошла к милиционеру, взяв его под руку, отвела в сторону и спокойно начала ему объяснять все, как было. Затем позвала Вику. Девочка тоже объяснила все, как было, смотря на милиционера и жестикулируя в подтверждение руками. Все трое подошли к матери Вики, спокойно обсудили вопрос.

Милиционер повернулся к толпе и закричал: «Так, все замолчали! Замолчали, я сказал! И разошлись! Вы мне больше не нужны. Всем хорошего настроения, до свидания».

Крикливая женщина попыталась еще что—то вставить, но милиционер ее тут же оборвал: «До свидания, дамочка».

Милиционер повернулся и подошел к матери девочки.

Мила тут же обратилась к женщине: «Пожалуйста, скажите товарищу милиционеру, что вы не имеете никаких претензий к парням. Ноты, как я вам и обещала, принесу завтра. Не надо портить им жизнь, тем более они действительно ни в чем не виноваты», – Мила мило улыбнулась.

Мать девочки хитро улыбнулась, взяла Милу за руку: «Милочка, мы обо всем с вами договорились. Я же все понимаю… дело молодое, – подмигнула Миле и обратилась к милиционеру. – Товарищ милиционер, я не имею никаких претензий к этим парням, ни я, ни моя дочка, правда. Отпустите их».

– Все? Точно? – нахмурился милиционер.

– Да-да, мы все выяснили и обо всем договорились. Мы пошли. Пойдем, ребенок, – обратилась она к дочери, взяла ее за руку, подхватила свои тяжелые сумки и пошла своей дорогой. Затем обернулась и крикнула, обращаясь к Миле, – до завтра, в шесть?

– Да. До свидания, – в ответ крикнула Мила.

Милиционер подошёл к парням: «Ну джигиты, во всем разобрались. Благодарите свою спасительницу, вот эту красавицу, – посмотрел на Милу, отдал паспорт Гарику. – Не слышу слов благодарности», – возмущенно продолжил он.

Гарик, получив свой паспорт, улыбнулся милиционеру: – «Спасибо, – затем обернулся к Миле. – Спасибо, девушка. Вы нас очень и очень выручили».

Мила в ответ улыбнулась: «Прощайте! Свидимся ль еще? Кто знает?» – сделала красивый реверанс, опустив глаза, развернулась и быстро пошла вперед.

Гарик, улыбаясь, смотрел ей вслед.

Грант продолжал удивленно смотреть на друзей и девушку.

Милиционер отдал паспорт Борису: «Держи, джигит, и в следующий раз лужи объезжай, – засмеялся, – не слышу слов благодарности, чем—то не доволен?» – нахмурился.

– Нет, что вы, всем доволен, спасибо. До свидания, – быстро проговорил Борис, взяв свой паспорт.

Милиционер, отдав честь, пошел дальше по своему участку, оглядываясь по сторонам.

Борис потрепал свои волосы, немного ошарашенный, не веря, что их отпустили, повернулся к Гарику: «Уф, не верю, что все утихло. Прямо буря в стакане поднялась, с ума можно сойти», – потер растерянно лоб.

– Да уж! Я только не понял с чего они взяли, что девочку сбили? И если бы ее сбили, она бы лежала на дороге, она ведь даже с тротуара не сходила… И вообще она стояла одна на тротуаре. Откуда все эти женщины взялись, ведь никого не было рядом? Только девушка одна к ней подошла и помогла ей, – Гарик был в возбужденном состоянии.

– Так я и говорю, что целая буря в стакане поднялась из—за ничего, обрызгали девчонку и все! И чуть ли не преступники, даже забрать в милицию хотели. Обалдеть можно. А девушка симпатичная, такая хорошенькая, да? Гарик, как тебе?

– Согласен. Хорошенькая и порядочная. А еще очень добрая, слышал? Свои ноты девочке отдает, чтобы ее мать не ругала. Надо же.

Прохожие стали расходиться. Мужчина, проходя мимо Бориса, улыбаясь произнес: «Девушку благодари, она тебя отстояла», – показал на ушедшую вперед Милу.

Борис, очнувшись, поискал глазами Милу, которая ушла уже далеко вперед.

Быстро, надев шлем, сел на свой Харлей, дал газу. На ходу крикнул: «Девушка, девушка, подождите!»

Мила оглянулась, услышав окрик, она приостановилась, сделала вновь реверанс-приседание, помахала рукой «до свидания», пошла быстрее вперед. Подошел автобус.

Мила побежала и успела вскочить в него. Автобус уехал.

Мотоциклисты догнали Бориса, посигналив друг другу, парни посмотрели на Гранта, который протянув руку в сторону, подал им сигнал остановиться. А Борис рванул за автобусом. Автобус остановился на остановке. Борис, ехавший за автобусом, остановился, внимательно рассматривал выходивших из автобуса пассажиров. Увидев Милу, попытался объехать автобус, но встречный транспорт не давал ему такую возможность.

Автобус, приняв новых пассажиров, медленно тронулся с места. Мотоциклист, не получивший возможности объехать автобус, следовал за ним. Борис искал среди прохожих, идущих по тротуару, Милу, ее не было. На повороте он остановился, снял шлем, взъерошил черные, красивые волосы, поискал вокруг, покрутив головой в разные стороны. Не увидев нигде девушки, поднял голову вверх, закрыл глаза: «Черт, черт, черт! Невезуха», – тихо произнес он, натянул шлем, опять поискал по сторонам, развернулся и поехал к своему общежитию.

Из-за деревьев, из «Аптеки», вышла Мила с девушкой. Девушка была полной, не высокого роста, все лицо было усыпано веснушками, крохотными солнышками, что делало ее лицо, очень необычным и волосы ее были яркие, рыжего цвета. Девушки были очень контрастными по своему внешнему виду. Мила, смотря на девушку все время улыбалась, а девушка с восхищением смотрела на ее красивые длинные темно-каштановые волосы. Они остановились на углу перекрестка, где только, что стоял мотоциклист, немного постояли, разговаривая. Мила, прощаясь, помахала девушке рукой, пошла дальше вдоль улицы к своему дому. А девушка смотрела в спину Миле, подумала: «Почему у одних такие красивые густые волосы, а у меня, как у лисы хвост, рыжие, да еще и вьются, и торчат как, на помеле, прутья. Эх, везет же некоторым… ну и ладно, а мне итак хорошо», – потом вздохнув, весело зашагала своей дорогой.

Борис подъехал к общежитию. У подъезда его поджидали трое мотоциклистов. Трое друзей – Вачик, Гарик, Тигран, весело его поприветствовали.

Вачик похлопал его по плечу: «Друг, ты куда испарился? – улыбнулся, – рванул за спасительницей? Гарик нам все рассказал… – Борис зло сверкнул глазами. – Тихо, тихо», – засмеялся Вачик.

– Да! Рванул! И не нашел! Не нашел! Как испарилась, черт, куда она делась, так и не понял. Вошла в автобус, вышла и испарилась. Представляешь Вачик? Ах, какая девушка, какие глазищи, а ресницы! Длиннющие такие… Увидел ее и прям ток пробежал, представляешь? Сам удивился, – взволнованно говорил Борис, смотря по сторонам, увидел Гранта, стоявшего в стороне и разговорившего с Нелей и Машей.

Маша, увидев Бориса, помахала ему рукой, обернулась, сказала что-то матери и присоединилась к девочкам, игравшим в «классики».

– Ах, Боря, Боря у тебя одни девушки на уме, – Вачик улыбался, – одной меньше… ты не расстроишься я думаю.

– Не угадал. Вачик, друг, я же тебе говорю, что во мне на этот раз что-то дрогнуло, понимаешь? – взволнованно ответил Борис, задумался, вспомнил: реверанс, улыбку девушки и медленно добавил, – она не такая как все, понимаешь?

– Неужели так зацепила?

– Да. Черт, чёрт! Куда же она делась! Я ее найду! – с азартом воскликнул Борис. Сойдя с мотоцикла, посмотрел на друзей, дружно смеявшихся.

Грант, смущенно улыбаясь, продолжал разговаривать с Нелли.

Гарик хитро посмотрел на Бориса: «Ребята, сегодня пятница, в ДК вечер танцев. Идем?»

– Идем, идем, конечно, идем, – Тигран подмигнул Гарику и обратился к Борису, – Боря, ведь на танцы пойдешь?

Борис поморщился, показывая этим свой отказ. Тигран и Гарик стали уговаривать друга: «Боря, ну пошли, ты чего? На тебя это совсем не похоже».

– Не-а, настроения чего-то нет, сегодня давайте без меня.

К уговорам друга присоединился Вачик: «Боря, на танцы приходит вся молодежь поселка, там обязательно встретишь свою спасительницу, вот увидишь, пошли».

– А что ж раньше я там ее не встретил?

– А сегодня она обязательно придет.

– Почему ты так уверен? – не сдавался Борис.

– А ты думаешь, что не произвел на нее впечатление? Наверняка ты ей понравился, и она захочет тебя увидеть. А где молодёжь встречается? В кино, на танцах, – продолжал убеждать друга Вачик.

Друзья воскликнули радостно: «Ну да! Вачик, ты молодец, зришь прямо в корень вопроса».

– На танцы приходят все девушки поселка, Анна мне говорила, – добавил Тигран.

Борис широко раскрыл глаза: «А может вы правы, я как-то об этом не подумал, – повернулся к Тиграну. – Тигран, спроси о ней у твоей Анны, может она ее знает?»

– Конечно.

Все парни дружно засмеялись, похлопывая друга по плечу.

К веселой компании подошел Грант: «По какому поводу веселье?» – сдержанно улыбнулся.

– Наш Боря, кажется, – улыбаясь, подмигнул Вачик друзьям, – нашел девушку своего сердца.

– Ох! Опять одно и тоже, – только и произнес Грант.

Веселые парни вошли в подъезд своего общежития. Нелли, улыбаясь, смотрела им вслед.

В библиотеке дворца культуры, находившейся на первом этаже, имевшей два зала – абонемент и зал книжного фонда, разделенный между собой стеклянной перегородкой, было не многолюдно. В зале книжного фонда за столом пенсионер просматривал подшивку газет «Известия», девушка выбирала книги в разделе «Литература ХХ века».

Библиотекарь Наталья, полная высокая женщина, в синем халате, в разделе «Зарубежная литература» бегло просматривала корешки книг.

Грант в разделе «Поэзия» читал раскрытый томик Э. Асадова. Двое подростков, толкаясь, просматривали книги в разделе «Детская литература». Парень, «очкарик», копался в разделе «Техническая литература».

В книжный зал из абонемента вошла Мила, быстрой походкой подошла к разделу «Зарубежная литература», заглянула в листок с перечнем рекомендованной к чтению литературы, пробежала взглядом по корешкам книг, взяла М. Сервантеса «Дон Кихот». Положила листок на книги, полистала Сервантеса и углубилась в чтение.

Библиотекарь Наталья, найдя нужную книгу, подошла к Миле: «Вот, нашла „Сонеты“ Петрарки, держи. Где твоя выбранная стопка?»

Мила указала жестом на окно. Увидев на подоконнике стопку книг, Наталья положила выбранную книгу в стопку, открыла фрамугу окна, вдохнула воздух, закрыв глаза. Свежий воздух ворвался легкой струёй в книжное помещение. Струя воздуха сорвала листок бумаги, лежавший сверху, на книгах. Листок сорвался с места и легко слетел на противоположную сторону стеллажа, в раздел «Поэзия», покружил в воздухе и медленно приземлился на пол.

– Все нашла? – Наталья, вновь подошла к Миле.

– Не знаю, сейчас проверю по списку, – тихо ответила Мила и оглянулась на громкий смех, раздавшийся из зала абонемента.

В это время в зал абонемента библиотеки шумно вошли трое молодых парней с картинами в руках: «Наташа! Наташа, вы где?» – крикнул один из них.

По их внешнему виду было понятно, что они художники.

Наталья плавной походкой вошла в зал абонемента: «Тише, вы находитесь в библиотеке, а не на улице», – тихо урезонила их библиотекарь.

– Извините, – тихо произнес один из них.

Наталья, увидев картины в руках художников, улыбнулась: «Что? Закончили свои шедевры?»

– Закончили. Вот принесли вам на первый зрительский суд.

С деловым видом Наталья начала рассматривать картины – пейзаж, натюрморт, портрет, рассматривала долго, молча.

– Мне нравятся. Все замечательно написаны.

Она подошла к портрету. Картина называлась «Читающая» – молодая девушка с длинными темно каштановыми волосами, с красиво лежащей на бок челкой, сидела в кресле с книгой в руках. Взгляд привлекали ее большие с поволокой глаза, обрамлённые длинными ресницами по краям глаз, длинные красивые пальцы, прижали к груди раскрытую книгу. Художник смог передать задумчивый взгляд глаз девушки, думающей о прочитанном.

– Особенно «Читающая», – добавила она.

Парни, довольные, заулыбались. Наталья подмигнула одному из художников, приложила палец к губам, пошла в книжный фонд. Войдя в книжный зал библиотеки, Наталья глазами отыскала Людмилу, которая уже отошла в другой раздел: – «Люда-а, иди сюда», – позвала ее жестом.

Мила оглянулась, нахмурилась, прошептала: «Что?»

– Иди сюда, тебя ждет сюрприз, – тихо позвала Наталья.

Мила отрицательно замотала головой, отказываясь идти.

Наталья решительно вошла в книжный фонд, взяла ее за руку и вышла из зала.

Увидев Милу, все художники, улыбаясь, зааплодировали.

Илья, художник картины «Читающая», встал на одно колено: – «Спасительница! Муза моя! Благодарю тебя! Я написал эту работу благодаря тебе и теперь выставлю ее на конкурс. Она сейчас уже всем нравится. И главное, она нравится мне. Посмотри. Теперь что скажешь ты, моя муза».

Мила, увидев художников смутилась, тихо поздоровалась, подошла к картинам, внимательно рассмотрела их, дольше всех остановилась у пейзажа: «Здорово. Мне нравится. Вы все молодцы, молодые люди».

– А как, как твой портрет? – настаивал Илья.

– Нравится, – смущенно ответила Мила, – но мне кажется вы приукрасили меня на картине, я не такая… в жизни…

– Да ты что! Скромница вы моя! – воскликнул Илья. – Ты чудо! Ты мне несешь удачу, всем, всем нравится моя работа, такого у меня еще ни разу не было…

– Правда? Так это здорово! Только я не ваша и я здесь ни при чем, это не моя заслуга, а ваша. Илья, это ваши руки, ваше видение, изобразили меня так чудесно. Вы меня увидели такой красивой и поэтому это всем нравится.

В зал вошли из книжного фонда посетители библиотеки: пенсионер, девушка, двое подростков. Все подошли к картинам. Илья, выдержав паузу, обратился к ним: «Пожалуйста, скажите честно, ваше впечатление вот об этих картинах».

– Классно, – восторженно воскликнули подростки, – смотри, так эта же, вот эта… эта же девушка.

– Ну да, здорово! И так похожа! Красавица такая.

– Очень красиво. А пейзаж, посмотрите, как живо и правдиво показан наш монастырь. А натюрморт? Так и хочется взять, и съесть это наливное яблочко, правда? – пенсионер тихо переговаривался с девушкой, затем повернулся к художникам, – вы талантливые художники, ребята.

Илья подошел к пенсионеру: «Но вы ничего не сказали об этой работе. Пожалуйста, только честно, ваше впечатление».

Пенсионер подошел к картине, посмотрел внимательно, отошел на расстояние, подошел ближе, снял очки, протер их, натянул на переносицу: «Превосходно! Я же говорю, вы талантливые художники, – посмотрел на Милу, – а вы, милая девушка, действительно вдохновительница художников. Ваши глаза многих парней с ума сведут, это я вам говорю! И художник прав, вас надо рисовать».

– Спасибо, – смущенно тихо ответила Мила.

– Я прав? – обратился он к стоящей рядом девушке.

– Полностью согласна с вами, – с улыбкой ответила девушка.

Пенсионер обернулся к библиотекарю Наталье: «Обслужите меня, мне идти надо, пора пить лекарства», – подошел к столу.

Наталья прошла к столу, начала обслуживать посетителей. Подростки и девушка подошли к столу с выбранными книгами.

К стеклянным перегородкам подошел Грант, внимательно смотрел на картины и все происходящее.

Илья вновь обратился к Миле: «Ну вот, слышала? Слышала впечатление людей, а ты говоришь, что ты здесь ни при чем».

– Главное – это мастерство художника, – тихо ответила Мила.

– Да разве ты не понимаешь, что когда у художника есть Муза, то у него появляется видение. Главное для художника иметь Музу. Ты моя Муза!

– Нет, нет, Илья, вряд ли я ваша Муза. Я не Муза! Я просто согласилась вам позировать… позировать на один портрет и все.

– Как на один? Не лишай меня жизни, ты моя Муза! – Илья вновь встал на колено.

– Илья, прекратите! Встаньте. Я же вам сразу говорила, что только на один портрет. Да у меня совсем нет времени вам позировать больше. Я вас прошу, закончим этот разговор. Я рада, что вам помогла, но это все.

Мила быстро вошла в зал книжного фонда, подошла к окну, взяла стопку своих выбранных книг, постояла в раздумье, глядя в окно.

Грант смотрел на нее, прищурив глаза, на его лице было удивление, он отошел за стеллажи.

Художники, постояв немного, забрали свои картины, вышли из библиотеки. Мила вернулась на абонемент, села за стол и стала оформлять книги.

Пенсионер с книгами в руках, подошел к двери, обернулся к Миле: «Девушка, помните, что я вам сказал, все так и будет. Всем до свидания», – вышел из библиотеки.

Мила, посмотрев на него, улыбнулась, потом нахмурилась.

Наталья с улыбкой посмотрела на помощницу: «Что такая сердитая? Что-то не так?»

– Все нормально. Я пошла. Спасибо. Приду в субботу. До свидания. – Мила засунула свои книги в сумку, быстро вышла из библиотеки.

В фойе дворца культуры стояли художники с картинами и тихо беседовали, к ним подошла девушка, вышедшая из библиотеки с книгами в руках. Мила вышла на улицу и быстрыми шагами пошла по площади в сторону дома. Илья, увидев ее, побежал за ней.

Грант, выбрав книги, выходя, увидел на полу листок бумаги, поднял его, прочитал, задумался, сложил и убрал в карман брюк, вышел на абонемент. Осмотрелся, в зале абонемента никого, кроме библиотекаря Натальи, уже не было. Положил книги на стол для оформления, достал из кармана поднятый листок, покрутил его задумчиво, хотел что-то спросить, потом передумал, убрал бережно в карман.

– Спасибо, – тихо произнес он и с улыбкой посмотрел на Наталью.

– Шекспир, Асадов. Любите поэзию? – улыбнулась Наталья.

Грант, смущенно улыбнувшись плотно сжатыми губами, что делало его улыбку слегка кривоватой, пожал плечами.

– Приходите еще. Вы хороший наш читатель, все исправно и вовремя сдаете, – сказала она радостно, просмотрев его формуляр, – что-то еще хотели?

– Нет. Благодарю вас, – улыбнулся он, взял книги и быстро вышел из библиотеки.

Грант, окинув взглядом фойе, ускоренными шагами направился к выходу, вышел на улицу. Впереди, на площади, увидел Милу, разговорившую с художником. Илья осторожно взял ее за руку и в чем-то убеждал. Она отстранилась, высвободив свою руку, пятясь назад, отрицательно махала головой, что-то отвечала ему. Илья продолжал в чем-то убеждать ее, она слушала его уже с опущенной головой. Потом подняла голову, посмотрела на него с улыбкой, сделала реверанс, помахала ему рукой «до свидания», быстро направилась в сторону своего дома. Илья постоял, посмотрел ей вслед, медленно пошел в ДК.