Планка абсолюта

– Туда его, под землю – подбадривал я, глупо считая

лианы более гуманными созданиями.

– А ну, отстань, я на тебя пожалуюсь вашему главно-

му… – в следующую минуту посылал я угрозу протянув-

шейся ко мне лиане, – чего прицепилась?!

Норма несла меня, невзирая на темноту и подчиняясь

инстинктам. Я молился, чтобы только не спускаться на

землю, там творилось невиданное.

Год назад Май говорил:

«Земля в «Джей» встает шипами, как исполинский еж.

Бездушной почве становится завидно, что всякий топчет

ее, как ему заблагорассудится, и, лишь только опускается

ночь, земля берет свое».

Глупые макаки, которые бросились за нами в погоню,

порой не удерживались на лиане, и та зловеще растяги-

валась до земли. Там бедняжку поджидал острый шип

в три фута длиной. Происходил «шмяк», и… лучше не

смотреть. Пару раз мне, как грузу в бреющем полете, при-

ходилось увертываться от шипа, подставив сумку с метал-

48

лическим инструментом. Но по пяткам я получил все при-

пасенные для меня колючие сувениры.

Мы приближались к горе, и Норма сбавила скорость. Я

взглянул наверх, в темноту, где блестели глаза макаки:

– Это и есть Джелоси Маунтейн?

«Воспитательница» отрицательно покачала головой.

Она решительно не хотела говорить по-людски, хотя

все прекрасно понимала, и не она ли давеча дразнилась

«чурбачком»?

На холме земля не скручивалась в пики, не было замет-

но ни змей, ни пауков. Что меня всегда удивляло, так это

некоторые участки в джунглях, очень напоминавшие при-

роду, какой я помнил ее с детства, – лес, лужок или зеле-

ненький скверик. В джунглях редко попадались островки

мира и покоя. Май говорил, что когда-то, в неизвестную

пору, на заре творения этих мест, все вокруг было цве-

тущим садом: прекрасным, невообразимо изысканным

– таким, что увидишь и никогда никуда не захочешь ухо-

дить. «Могут тащить волоком, а тебе не хочется покидать

дивный сад. Но потом, через сотни лет, природа медленно

стала меняться…»

– Что, и…? – спрашивал я и видел, что Май не зна-

ет, как продолжить, и все, что он скажет, будет догадкой.

– Твои рассказы, Май, как их ни назови, самое светлое,

самое-самое прекрасное, что можно почувствовать в

этом чуждом мире. Я ведь не умею так мечтать, поэтому

скажи!

Но не дослушивал его одинаковые, давно придуманные

рассказы и встревал:

49

– Как можно утверждать, что это место близко душе

каждого человека? Этакая зеленая пропасть без дна и

края, сплошь в сорных деревьях и зловонных порослях, а

ты утверждаешь, что эти джунгли близки каждому?

– Недотепа, – грустно улыбался Май, – твой во-

прос такой человеческий, рожденный теплом и уютом.

Завтра или через день… ты узнаешь или вспомнишь, это

как придется. Сейчас поверь в сказку, доказать и подтвер-

дить я ничем не сумею, просто поверь!

50

ГЛ А В А 8

Обезьяна прервала воспоминания:

– Где Бог, покаж-ж-жи! – мне показалось, что я услы-

шал от нее такой вопрос, и растерялся от подобного тре-

бования. Глупая, она полагала, что Бог – это предмет, ко-

торый достают из кармана, приобретают или меняют. Что

же, я готов был показать ей один новый прибор – спин-

нинговый окуляр для наблюдения тонких полостей. На

ободах он имел зеркальные отражатели и при поворотах

поблескивал.

– Чур-р-рбачек! Бог-г-г-а… – не стала дожидаться

моего обмана макака.

– Он у меня внутри, – не растерялся я и указал на

грудь, – вот здесь!

Примат состроил злобную гримасу, в которой одновре-

менно читались неверие и зависть, что у меня может быть

вещь, значимая и ценная, а у обезьяны это отсутствует.

– Нет, правда, это твой Бог живет на «Джелоси Ма-

унтейн», а мой проживает здесь, внутри меня. Этим люди

отличаются от животных.

В последнем утверждении я был неуверен, но вырва-

лись слова машинально. Я хотел продолжить проповедь,

но над головой раздался треск, и на макушку упали опил-

ки и кусочки расколотой древесины. Это буйствовала

ночь. Она царила над всем, включая наш укромный остро-

51

вок; здесь было опасно. В темноте велась борьба, и, сла-

ва Богу, я пока не был участником сражений. Отовсюду

неслись хрусты и трески. Видимо, деревья предприняли

новую попытку доказать свое превосходство над лиана-

ми. Обыкновенно ночью только темно, но предметы не

покидают своих мест, подсвети их – и непременно рас-

познаешь знакомую форму. Тут, в лианах и связках неимо-

верных стволов, ночь искривляет форму, меняет ее свой-

ства. Сравнимо это с проснувшейся фантазией скорбного

головой художника, который в приступе помешательства

перекраивает весь пейзаж по образу своего буйного ми-

ража. Причем художник выделяет контрасты, усиливает,

сгущает противоположные тона, создает трение, борьбу.

Из своего двухлетнего опыта пребывания в джунглях я

понял, что территория «Джей» – номер один по части

разнузданности выдумки.

– Тебе снятся сны, Норма? – услышал я свой вопрос,

который даже не успел обдумать, ведь как-никак, а спра-

шиваю обезьяну.

По макаке было видно, что она боится происходящего

не меньше моего, и спасибо ей, поскольку местечко, где

мы остановились, такое одно. Шаг в сторону – и угодишь

под падающий сук или закрутит лианой под землю. И по-

чему охранник не оставил оружия? Боится… да, боится,

трус, иначе почему бы еще?..

– Где Бог… – читал я в глазах Нормы, – он должен

помогать!

– Так он и помогает! Не спит, все видит, иначе давно нас

с тобой опилками бы засыпало, – начал я улавливать тон,

в котором стоило разговаривать с «воспитательницей».

52

Та обеими руками схватилась за голову, прижалась к

моим ногам и разжалобила меня.

– Постарайся уснуть, я подежурю.

Часто моргая, макака сделала вид, что закрывает глаза,

но при любом треске широко распахивала веки, и все по-

вторялось по новой. Ей важно было даже не спать, а про-

сто не видеть кошмара ночи. Но я бы вздремнул, и пусть

все вокруг хлопает себе на здоровье.

53

ГЛ А В А 9

Всегда удивляет, как все-таки удается пережить ночь.

Столько раз накатывает желание уснуть, отключиться,

махнуть на все рукой и поддаться усталости. Но внутри

сидит «жучок» и срабатывает слышной только мне сире-

ной в тот самый момент, когда я начинаю дремать. Вокруг

меня необузданная фантазия «Джей» принимала формы,

создавала существа и видения.

Я сам видел, как возникали призрачные деревья – бук-

вально выстреливали в бездну лишенного звезд небосво-

да. Не проходило и секунды, как налетали птицы и ломали

ветви этих гигантов. Дятлы-фантомы принимались вы-

далбливать отверстия в стволах с тем только, чтобы под-

косить дерево, урезать его высоту. Остроклювые дятлы

вызывали зависть у мелких пичуг, и те начинали кружить

над крылатыми дровосеками, отвлекать, щипаться и слать

обидные выкрики.

С наступлением утра все наваждения рассеялись, и я

мог хоть немного поспать до появления охранника. Но

как поспишь с обезьяной под боком, ведь убежит. «Вос-

питательница» выглядела сонной, однако макаки еще те

притворщицы. Поразмыслив, я выдумал крепкую сцепку

из своих инструментов и накинул Норме на шею. Та встре-

пенулась, быстро ожила и прыгнула вверх. Я взмыл следом

за нею и через секунду шлепнулся на прежнее место. Тог-

54

да я пристегнулся к ближайшему дереву, хотя ствол и со-

противлялся моим карабинам. Древесный массив, по глу-

пости или чтобы отомстить, втянул мою цепочку внутрь

себя, сделав нас таким образом неразрывными.

– Тебе жалко?! От тебя не убудет. Я ведь тебе не зави-

дую, и тебе до меня нет дела – подержались друг за друга

и разбежались! Идет?

– Крях, крях, – дерево соображало, по-видимому,

раздумывая, не соперник ли я ему, а мне было все рав-

но, потому что я дремал на ходу. Но, как и раньше, через

каких-то десять минут страж разбудил меня, наделав мно-

го синяков на пятках.

– Ничего не понимаю, – скулил я, – куда мы с мака-

кой попали? Всю ночь меня полоскали по макушкам дере-

вьев и бросили здесь. Где мы?

– Две мили от предгорья Джелоси Маунтейн. Вставай

и иди!

– Что там за Бог?

– Тебе к нему не надо. Проверь гидравлику вокруг

храма и все, задание закончено!

– Небось, опять на неделю работы?! Тут все так запу-

щено. Вообще, гидравлика не сегодня-завтра посыплется

ко всем чертям…

– Полегче с эмоциями. Не трать, они пригодятся. Все!

Вперед!

Необыкновенно плодотворный диалог с охранником.

Эти типы слова лишнего не скажут. Пока я негодовал,

мой «тип» растворился за деревьями.

– Ну что, Норма, поскакали дальше? Бога

проведаем…

55

– Не ври, – казалось, я слышал и видел от нее упрек:

дескать, тебе не разрешено туда ходить!

– Но тебе ведь никто не запрещает?! Ты мелкая,

незаметная…

Я нашелся, чем парировать макаке, потому как с ней

можно хитростью на хитрость. Подобные «приемчики»

прилипли ко мне в этой завидущей части джунглей. Пре-

жде не замечал за собой, что увлекаюсь упреками или же-

ланием принизить собеседника.

– Вперед, – скомандовал я, но обезьяна не

пошевелилась.

– Шевели ногами. Тебе приказали! Слу-ша-йся!

Преданности от обезьянки я не дождался и побрел в

одиночестве, досадуя. И на кой она мне сдалась, мелочь

пузатая?! Воображает о себе незнамо что. Ах, опять! Ум-

ственное злословие – это вирус, который проник в меня

в «Джей». И кто бы им в здешних краях не заразился?!

Повсюду, куда ни кинь взгляд, – разбухшие стволы или

скрученные в узел кусты. Эти местные обитатели только

и смотрят друг на друга, только и стараются подмять под

себя соседа, брата и недруга, а все для того, чтобы на ми-

нуту побыть королем, тем самым Богом:

– Эй, – мой голос загремел по джунглям, – я хо-

рошо знаю вашего Бога. Это тот, кто всех вас заткнул за

пояс!

Мне в ответ донесся гул и скрежет. Должно быть, я

прав! Разве смогли бы обитатели зоны хоть кого-то ува-

жать, не будь он наделен способностью всем беспрекос-

ловно доказать свое величие, причем не однажды, а раз за

56

разом, непрерывно? Мои догадки неожиданно подтвер-

дил громкоговоритель:

– У личности, имеющей глаза, – рассказывал непри-

ятный фальцет, – непременно возникнет интерес срав-

нить себя с остальными. В результате такого сравнения

вы дадите себе оценку: либо вы превосходите других по

качествам и умениям, либо вы хуже других. Заурядная

личность, единица общего числа, понимая, что недостой-

на и слаба, часто испытывает упадок духа, депрессию и

презрение к своей жизни. Возвышающаяся над всеми лич-

ность понимает, как устроены униженность и превосход-

ство. Кто на практике знаком с этими понятиями, может

отрешиться и стать неуязвимым как для позора, так и для

хвалы. Еще одна способность знающего: он управляет за-

коном, который заставляет других завидовать и, как след-

ствие, желать зла объекту зависти…

От удивления я присвистнул – умные люди тут по-

работали. Управлять законом, который заставляет всех

в округе сгорать от презрения к сородичам, – это при-

думано лихо! Тут поработал этакий сатана, никакой не

Бог. Должно быть, на «Джелоси Маунтейн» обитает это

чудовище в теле или в духе, и, конечно, для местного зоо-

парка оно выглядит как Бог. Повелит Норме ненавидеть

меня, презирать за каждый шаг – и та будет лезть из кожи

вон, только бы мне досадить. Но какая от такой политики

польза Богу?

57

ГЛ А В А 1 0

Началось предгорье Джелоси Маунтейн. Глаз замечал

чьи-то недобрые взгляды, и пару раз мне показалось, что я

вижу знакомые черты. Это за мной следила Норма. Подъ-

ем делался круче, и, наконец, между деревьями я заметил

резкий подъем. Начиналась гора.

«Сколько, он говорил? – полезли мучительные воспо-

минания. – Кажется, ярдов пятьсот от храма, но туда ведь

так не долезть? Ох, был бы я Нормой». Я стукнул ладонью

по лбу – вот, приехали, я уже начинал завидовать обезья-

не! И она была тут как тут – кривлялась, чавкала губами,

показывала язык, и с ней можно было только тем же ору-

жием. С разворота я показал ей язык и прогундосил:

– Бр-р-р, др-р-р, шмяк!

Ловко так получилось, с чувством.

Реакция последовала незамедлительно – Норма при-

близилась, начала неприятно скалиться и кидать в меня

всякий мусор.

Я огрызнулся более убедительно:

– Тр-р-р, бяк, тр-р-р, бяк!

И откуда только я находил нужные слова? Норма на-

чала цеплять мою кепку, которая крепилась к подбородку

шнурком, как я догадался, специально против таких иди-

отских выходок. Я наконец изловчился и схватил плутовку

за хвост.

58

Макака взвилась вверх на самый высокий сук и стала

смотреть мимо меня, разглядывая что-то внизу. Ясно, что

она хотела прыгнуть как можно ниже, чтобы я разбился

о землю. Сегодня мы ни от кого не убегали, поэтому моя

жизнь для нее ничего не стоила.

– Болевая точка у нее на кончике хвоста, – донесся

до меня чей-то страстный шепот. Невидимка явно хотел

отомстить Норме.

– Жми же! – кипела чья-то ненависть. Я нажал, и все

стало так, мне этого хотелось.

59

ГЛ А В А 1 1

Дренаж отыскался быстро, проблем с фиксацией ги-

дравлики не возникло, но замешательство в уме не за-

ставило себя ждать, как только я принялся размышлять

о большой обезьяне, приписывая ей качества, которых в

помине нет у меня, но у владыки «Джелоси Маунтейн»

должны были быть в изобилии. Я думал о его безмятеж-

ности, величии и справедливости.

Справа мелькнула Норма, и я нарочито громко вы-

крикнул ее имя задом наперед: Ам-рон, Ам-рон! Обезьяна

притихла. Она шпионила за мной и пыталась найти воз-

можность отомстить.

– Вот ищу выход, – заявил я, желая удерживать ма-

каку рядом, – только ворота так спрятаны, что, пока не

обойду все земли злосчастных джунглей…

Я отводил душу, говоря макаке сложные вещи и ставя

Норму вровень с собой.

– Чурбачок, го-го-го! – вот то немногое, что Норма

могла сказать в ответ на мое откровение. Когда в разгово-

ре я обращался к деревьям, Норма начинала завидовать, и

это толкало ее подбираться ближе ко мне. Улучив момент,

она кидала несъедобный банан или ветку и собиралась с

мужеством, чтобы меня укусить. Тут с разворота я заехал

ей ключом по зубам, не рассчитывая даже, что попаду.

Подбитое животное с криками бросилось прочь, но через

60

десять минут я снова лицезрел ее оскаленную пасть. Она

висела на хвосте, и от этого перевернутая гримаса выгля-

дела слишком странной. Нутром я чувствовал, что тварь

она паршивая, но как-то не уходила она из мыслей, все

крутилась рядом, и можно даже сказать, что мы стали кол-

легами на этой презренной земле. Я крутил головой, когда

не слышал ее дразнилок или не видел ехидного оскала.

К концу дня я признался себе, что завидую. Непознан-

ный пар или носящаяся в воздухе инфекция заставляли

меня, человека, завидовать примату. Доделав проточку

никому не нужного патрубка, я сделал признание, став ли-

цом к дереву:

– Раз эта обезьяна так мне небезразлична, раз я хочу

ее видеть и при этом всякий раз подчеркивать человече-

ское превосходство, что это значит? Лонда, Лонда, разве

не так я относился к тебе – ты нужна была мне только

для того, чтобы чувствовать, что я тебя превосхожу, да!

Ни красотой, ни умом ты не была мне ровней, Лонда. Но

мы прожили вместе месяц, и я понял, что как человек ты

прочнее, надежнее меня. Ты не строила из себя идеал, а

оставалась собой, что бы ни случалось. Я бесился, отто-

го что неспособен был разобраться, в чем ты меня обхо-

дишь! Мне хотелось быть рядом не из-за любви, не для

того, чтобы убежать от одиночества. Я хотел тебя видеть,

чтобы нащупать и уничтожить то необъяснимое различие

– нюанс, который ставил тебя ступенькой выше. Зачем?

Да, я тупо тебе завидовал, и блеск моих знаний мерк перед

природой твоей простоты!

61

Но то бывшая жена; теперь же, абсурд, я завидую…

обезьяне. Неужели ты так меня прокляла, чтобы я смо-

трел красным глазом даже на неразвитых божьих тварей?

Я стоял вплотную к дереву и с досадой колотил ребром

ладони по стволу – так горько было признаться, вскрыть

рану, которая давно зажила. С какого перепугу вдруг

вспомнилась Лонда? Это все кривляние макаки – видно,

Норма не только на воспитательницу, но и на «бывшую»

чем-то смахивает. Какой бред! В сотый раз я стал шарить

глазами, нет ли где поблизости Нормы. Нигде не было.

Как же я не догадался: еще минута – и будет темно!

62

ГЛ А В А 1 2

– Норма, Амро-о-н, – позвал я, надеясь разузнать,

как проблему ночлега решает макака, она ведь тоже ока-

залась в незнакомом месте. Но проказница не собиралась

спать и все хотела улучить возможность напакостить.

– Расслабься, – мне пришлось говорить вслух, дабы

отогнать приближающийся страх, – я дальше не пойду.

Надо устраиваться на ночь, и ведь каждый раз надо при-

думывать новый способ, ах, ах!

Норма свисала вниз головой и, должно быть, строила

гримасы, но из-за темноты я не мог этого разобрать.

– Идея! – вскрикнул я, – повиснуть на ветке, толь-

ко вдоль, горизонтально. Всю дорогу таскаю за собой эту

сумку и никак не соображу, что внутри страховочная си-

стема для высотных работ, все время перекладываю ее с

места на место.

Через пятнадцать минут я висел на здоровущем суку,

подобно профессиональной макаке. Неожиданно, не в

пример остальным дням, с неба стал струиться серебря-

ный свет. Обильно, как во время густого снегопада, про-

сто открывай ладони и лови! Так же, как и снег, небесные

хлопья были явлением естественным, некий дождь, ко-

торый может проникать внутрь. Струи света вымывали

усталость, напряжение, суету, пресловутый страх. Под

этим мягким ливнем казалось, что джунгли могут быть

63

местом для жизни и даже по-своему красивы. Мне вспом-

нился Май:

«Вот бы тебе сюда! Зимняя сказка в тропиках – это

райское зрелище для заключенных в джунгли». Неза-

метно я заснул и через час-два был готов двигаться даль-

ше, несмотря на темень. Было ясно, что влияла энергия

сильного места, – вершина «Джелоси Маунтейн» была

в пределах часа ходьбы. Я все сложил и двинулся вперед.

Без оружия, один, Норма где-то коротала ночь. Темное

небо озарялось вспышками, будто от молний, слышались

раскаты, и тогда по сторонам чудились фигуры людей и

зверей. Призрачный человеческий мир был полон сра-

жений из-за ревности, обид, похожим на него был и мир

животный, и стоило заострить внимание на призрачном

фантоме, как тот начинал замечать и тебя. Еще бы, эти не-

материальные фантомы видели телесную форму, конечно,

здесь обзавидуешься.

– Я вас не вижу, не вижу и иду дальше!

Мне не хотелось проверять, какой вред могут наделать

привидения.

– Говорю тебе абсолютную правду, – я вздрогнул от

неожиданного визгливого хрипа динамика, – наш со-

страдательный Бог предстает перед нами тем, в чем мы

поистине нуждаемся.

– Спасибо за напутствие, только зачем пугать?

– По-настоящему тебе нужно что-то одно, и этим са-

мым становится Бог Великой Горы…

Речь, по-видимому, шла о «Джелоси Маунтейн», до

вершины которой оставалось совсем немного. Гора взяла

64

резко вверх, и приходилось сперва цепляться руками, под-

тягиваться, и только затем ноги толкали тело выше.

Я споткнулся и неминуемо покатился бы вниз, если

бы не проворная хватка правой руки, – все-таки правая

у меня молодец! Мне показалось, я уцепился за корень,

но, приблизившись, я смог разглядеть контурную трубу

– основной передающий канал зоны «Джей».

Сделав зигзаг, та уходила вверх, и, следуя контуру, я

взобрался на вершину, откуда открывался вид на ночные

джунгли.

Вначале я не сообразил, что вожделенная высота по-

корилась, – настолько меня захватило зрелище внизу. Не

только небо, испещренное протуберанцами, но и сами

бесконечные заросли то тут, то там вспыхивали белым и

бледно-фиолетовым. Готов поклясться: то, что предста-

ло перед моим взором, напоминало… живой организм.

С севера на юг с большим изгибом шла явно выпуклая

s-образная полоса, образованная деревьями. Ее повторя-

ла другая и третья. Попроси меня кто-нибудь сравнить

увиденное с чем-то знакомым, я назвал бы это наглядным

пособием из кабинета биологии, на котором изображена

кора головного мозга.

– Чурба-ч-ч-ок! – послышался голос макаки.

Я не удивился тому, что Норма меня догнала, и показал

ей пальцем на вспышки огней, похожие на цветомузыку:

– Что за явление такое? Мы пришли… я пришел из

тех краев. Там что, стреляют?

Макака стала неистово чесать свою волосатую макуш-

ку, а потом свела указательные пальцы обеих рук так, что

между ними сверкнул электрический разряд.

65

Мне сделалось нехорошо. Увиденное означало, что по

всему контуру в тех местах, где я шел с проверкой, те-

перь вспыхивали короткие замыкания. Охранник меня

изничтожит!

– Но, минутку, как вспышки возможны сразу в не-

скольких местах, тут что-то другое…

– Волненья прочь! – динамик заговорил совсем дру-

гим голосом, – твоя власть ни при чем!

Такого тона у динамика не было. Я давно люблю радио-

технику и могу разобраться в оттенках звучания стерео-

систем. То, что я услышал, не было звуком электрического

происхождения. Слишком чистый тембр, пришедший ни-

откуда, радиоприборы так говорить не могут.

Здесь, на вершине, не было ни Бога, ни короля, вообще

никого, кроме нас с Нормой. Я стал разглядывать площад-

ку вокруг. Ничего особенного, хотя специфика прояви-

лась скоро. По неровной окружности были выложены

камешки. Окружность меньшего диаметра повторяла

первую, затем шла еще одна.

– Царственные особы привыкли отдыхать по ночам,

– величественно произнес тот же голос, – часы трудной

работы должны сменяться благодатным сном!

– Вон оно как? – меня очень изумило услышанное.

Но расспрашивать радиоприбор – дело недостойное,

как я уже понял.

Мне стало ясно, что Бога я не увижу. Во мне проснул-

ся гнев, захотелось топать ногами и всячески выражать

неудовольствие. Я задрожал от охватившего меня чувства

и даже услышал, как у меня стучат зубы. Возникшая зло-

ба была необъяснимой. Меня взбудоражили не призраки

66

джунглей, не ужасные звери, не Норма – мной овладело

некое безотчетное чувство, и следующий день стал казать-

ся непроницаемым, хотя опасности я не видел. Могли на-

пасть звери, но и это предчувствие притуплялось день ото

дня. Но чего тогда я боялся, отчего у меня стучали зубы?

Надувательство с Богом не могло разозлить меня так

сильно – каким же надо быть, чтобы поверить, что Тво-

рец сущего живет в окружении примитивных макак в за-

брошенных джунглях? Мне не было дела ни до Бога, ни

до его подопечных, которые все это время так меня до-

нимали. Оставалось объяснить свое состояние нервным

расстройством и недосыпанием.

Когда Норма перестала на меня таращиться и закрыла

глаза, я улегся на теплые камушки, надеясь немного по-

спать. Я погасил факел, и глаза перестали различать пред-

меты, звуки отдалились, будто кто-то убавил громкость.

Беспокойно возилась Норма, то шурша у меня в ногах, то

копошась где-то позади головы, во всем остальном цари-