Зюзинский Амаркорд

Эпилог

«Что пройдет, то будет мило» – здесь мы с Александром Сергеевичем полностью согласны. Сейчас в любезном отечестве все хорошо и благостно. Тому есть символы и знаки. В деревне с говорящим названием Грязь примадонна и ее юное сверхмобильное приложение с птичьей фамилией построили свой диснеевский замок.

Но это хорошая птица. Главное, чтобы к нам нехорошие вещие птицы не залетали. Как пел известный ливанский рэпер Нассим Талеб: «Черный лебедь, черный лебедь, стоп-сигнальные огни…». Хотя, впрочем, у нас в России ни от дизайнерской сумы, ни от лефортовской тюрьмы и так никто никогда не зарекается.

Что было дальше у меня лично, после того, как была поставлена точка в данном повествовании? Примерно, то же самое, что и у всех. Как говорится, стремился преодолеть хрущевско-зюзинские пятиэтажные обстоятельства рождения. Было участие в корпоративных чемпионатах по надковерной и подковерной борьбе, десять лет на съемных квартирах, ипотека, путешествия – пресловутое #сказочноебали и прочие дивноморские острова.

В течение двадцати лет после окончания соросовского Центрально-Европейского Университета на адрес родительской квартиры мне регулярно продолжали приходить оттуда письма. В письмах содержалась просьба «помочь Соросу материально». То есть, посильно софинансировать стипендии будущих студентов ЦЕУ/CEU.

В адресе была опечатка. Вместо Балаклавского проспекта был указан некий Balalayskiy. Но письма все равно доходили. Хотя, как они могли не дойти по такому замечательному во всех смыслах адресу – Россия, Балалайский проспект? На смысловой карте мира – это, безусловно, одна из точек притяжения и силы.

Примечания

1

Вуз существовал в 30-е годы и давал эрзац высшего образования для партийцев. Учились в нем от 8 месяцев до 4 лет. В среднем, 2 года.