Кубыш-Неуклюж

– Серёжка, ты позвонил Ирине? – спросила Света, взяв своего соседа за воротник и грубо встряхнув. Серёжка молча кивнул. Он так посмотрел на Свету, точнее – мимо неё, что ей стало больно. Её рука опустилась сама собой.

– Что она сказала?

– Она сама позвонила мне, – уточнил Серёжка, как будто эта поправка была важна.

– Что она сказала?

– Мастоцитома.

– Переведи, пожалуйста. Я не врач.

– Это онкология. Очень злая.

Эти слова услышали все, кто был около прилавка. И все притихли, включая трёх покупателей, незнакомых вовсе с Жоффреем. Алкаш по имени Юрик, который разливал водку по пластиковым стаканчикам, отвернулся.

– Жоффрея не отдадим, – проговорил Эдик, кладя в пакет мандарины. – Он обязательно выздоровеет. Клянусь! Я никаких денег не пожалею.

– Когда ты к ней собираешься? – вновь пристала Света к Серёжке.

– Прямо сейчас, – сказал тот, выбросив стакан. – Мы с Катькой поедем, она уже где-то рядом.

– Дурак! Зачем ты напился?

– Я не напился, я выпил.

Света присела перед Жоффреем на корточки. Оторвавшись от киви, он с удивлением посмотрел на неё своими дурашливыми глазами и заморгал. Она стала его гладить. Он начал хрюкать. Обычный шум около прилавка возобновился. В эту минуту перед подъездом затормозил чёрный «Ситроен С-4». Из него вышла блондинка в сером пальто – рослая, как Света, но чуть потоньше и поизящнее. Оглядевшись, она направилась к Эдику. Света сразу её заметила. И Жоффрей мгновенно её заметил. Он поджал уши, наклонил голову и затрясся. Его глаза стали ещё больше, ещё дурашливей. А когда блондинка окликнула его издали, с ним случилась истерика. Он отчаянно завизжал и бросился ей навстречу, таща за собой Серёжку.

Света стремительно шла к подъезду. Она ни разу не обернулась. Запах духов владелицы «Ситроена», которая вскользь задела её рукой на узкой дорожке и извинилась, вызвал у неё рвотный рефлекс. Рита была дома. Но она громко стонала. И очевидно было, что притворяется. Свете стало за неё стыдно. Плотно прикрыв дверь комнаты, где всё было очень неэлегантно, она проследовала на кухню и закурила. Потом зажгла под чайником газ. Чёрный «Ситроен» уже отъезжал. Жоффрея с Серёжкой около Эдика не было. Значит, всё хорошо, подумала Света. Когда она пила кофе, Рита закончила. Проводив того, кто с ней был, она прошмыгнула в ванную. От бордюра отчалил средней цены «Мерседес» – не менее чёрный, чем «Ситроен», который увёз Жоффрея. Наползли сумерки. Пепел сыпался прямо на пол. Народу около Эдика прибавлялось. И двор был полон детей. Они развлекались совсем как несколько лет назад, когда ещё не было интернета.

Рита включила на кухне свет. На ней был халат. Усевшись за стол, она задала какой-то вопрос – наверное, как дела.

– Нормально, – вяло оторвалась от раздумий Света. – Кто это был?

– Первый секретарь районной управы.

Света закашлялась. Не вставая, она открыла окно и выбросила окурок на улицу.

– Кто, кто, кто?

Рита повторила.

– Я в шоке! И сколько он тебе отбашлял?

– Вообще нисколько! Я ведь решала проблемы Эдика.

– Кого? Эдика?

– Ну конечно. Его хотят отсюда прогнать, и он попросил меня о содействии.

– Ты успела с ним познакомиться?

– Что здесь странного? Я общительная, он – тоже.

Ответив так, Рита налила себе кофе. А Света всё никак не могла опомниться.

– Вот ты сука! – пробормотала она. – Ведь так же нельзя!

– Почему нельзя? – удивилась Рита. – Он неплохой.

– Его теперь не прогонят?

– Нет. А если прогонят, я позову префекта, и он этого чиновника вместе с глупым его начальником снимет с должности.

Глаза Риты были какими-то очень странными. Света только сейчас заметила это.

– Ритка, что ты пила? – спросила она.

– Да ты уже задолбала мне задавать этот идиотский вопрос! – разозлилась Рита. – Необязательно пить, чтоб быть человеком! Можно и вмазаться.

– Ты серьёзно?

– А почему бы и нет? Этот бюрократ мне даже понравился. Он молоденький.

– Это бред!

– Что тебя смущает?

– Нельзя давать всем подряд по каждому поводу! Одно дело – за двести баксов, другое дело – за Эдика! Тут и Эдик смешивается с грязью, и всё на свете! Я не могу этого понять!

– Никто и не заставляет, – снова вспылила Рита. – Отстань!

В десятом часу, когда Света мылась, в дверь позвонили. Это был Эдик. Он вручил Рите пакет с различными фруктами и пятнадцать тысяч рублей. Рита приняла и то, и другое. Эдик ей сообщил, что Катя уже давно привезла Серёжку с Жоффреем. Рита об этом сказала Свете, когда та вышла из ванной. Они решили незамедлительно нанести визит в квартиру напротив.

Серёжка им открыл сразу. Жоффрей обнюхал их с радостью и поставил лапы на Свету. Рите он облизал лицо, когда она наклонилась, чтобы его погладить.

– Эх ты, дурак! – рассмеялась Рита. – Просто дурак! Серёжка, куда идти-то?

Квартира была двухкомнатная. Одну из комнат, большую, Жоффрей с Серёжкой до ноября сдавали студенткам. Когда те съехали, оба друга остались в маленькой, и Серёжка в ней принимал гостей. Вид она имела паршивый – выцветшие обои, старая мебель, пыль, музыкальный центр бог знает каких годов. Жоффрею принадлежало большое низкое кресло между диваном и шкафом. Убрав с дивана постель, Серёжка предложил гостьям присесть. Но Рита предпочла стул, уступив диван Серёжке и Свете. Жоффрей принёс из прихожей писклявый мячик в виде ежа и стал его всем совать – дескать, забирайте, не нужен! Но когда Света хотела ежа забрать, бульдог отбежал.

– Он хочет, чтобы за ним погонялись, – поняла Рита. – Нормальное поведение для онкологического больного! Что вам сказала врачиха? Возможна ли операция?

– Уже нет, – ответил Серёжка, ловко отняв ежа и бросив его в самый отдалённый угол прихожей, куда смертельно больной тут же ускакал. – Или ещё нет.

– Как это понять?

– Опухоль очень сильно выросла, идёт выше. Есть два пути: либо ампутировать лапу, либо уменьшить опухоль, чтобы её можно было вырезать.

– Очень сложный выбор! – вскричала Света. – Так её можно уменьшить? Злокачественную опухоль?

– Да. Ирина дала мне преднизолон. Таблетки такие. Сильные, гормональные. Они могут её уменьшить.

Жоффрей примчался с ежом опять. Он то разжимал его, то сжимал, чтобы ёж пищал.

– Но он не хромает, – сказала Рита. – Почти совсем не хромает.

– На улице он хромает, и ещё как! И видите – похудел. А опухоль – жуть! Если снять повязку, вы испугаетесь.

– Так давай ему этот преднизолон, – проворчала Света. – Не лапу же отрезать!

Поняв, что никто играть с ним не собирается, Жоффрей бросил свою пищалку и попытался влезть на диван. Серёжка его спихнул.

– Зачем ты так с ним? – возмутилась Рита. – Он ведь хотел к тебе! Ты его обидел, да притом грубо!

– Пусть лезет на своё кресло, – сказал Серёжка. – Зачем мне здесь его шерсть колючая?

Но ему уже было стыдно, и он погладил Жоффрея. Тот помотал головой и запрыгнул в кресло. Через минуту он захрапел.

– А Катька что говорит? – поинтересовалась Света.

– Да то же самое, что и ты. Ещё говорит, на Каширке есть онкоклиника для животных. Свозим его туда.

– Так ведь там, наверное, цены бешеные!

– Конечно.

Света и Рита переглянулись.

– Слушай, а почему ты комнату перестал сдавать? – спросила последняя. – Вряд ли пенсия у тебя уж очень большая по инвалидности!

– Я сдавал её раза три, но все квартиранты ведут себя одинаково: при знакомстве сюсюкаются с Жоффреем, а после въезда перестают с ним даже общаться. Его это обижало, хоть он и не подавал виду.

– Но как без денег-то?

– Я откладывал. В крайнем случае сдам опять.

Бульдог во сне взвизгнул. Видимо, он услышал и понял.

– Жоффрей, наверное, Катьку давно не видел, – глядя по сторонам, заметила Света. – Очень обрадовался!

– Пять лет он её не видел.

– Целых пять лет? И он её не забыл?

– Ты сама всё видела.

– Она что, далеко живёт? – небрежно спросила Рита.

– Да нет, на соседней улице. Просто у неё много дел – работа, муж, дети.

Рита и Света снова переглянулись.

– Она в кино иногда снимается, – продолжал Серёжка. – По-моему, в сериалах.

– А «Ситроен» у неё давно? – зевая, спросила Света.

– Семь лет.

– Так вы его, значит, вместе купили?

– Конечно, нет! Откуда у меня деньги на дорогую машину? Ей «Ситроен» купили родители.

– А бульдога она нашла?

– Бульдога она нашла.

Тут Рита что-то шепнула на ухо Свете. Серёжка услышал часть её слов. Он сообразил, что она сумела вызвать на откровенность Эдика, его друга.

– Везёт ей на всё французское, твою мать, – усмехнулась Рита. – Машину ей подарили, бульдога она нашла! А у неё муж не француз?

– Не знаю.

– Да как же так получилось-то, что её собака с тобой осталась? – не удержалась Света. Серёжка долго смотрел прямо на неё, как будто мог видеть. Потом негромко сказал:

– Ты знаешь, мне без собаки было бы трудно.

– Ну да, с собакой тебе, конечно, легко, – согласилась Рита. – Ты, вообще, чем-нибудь занимаешься, кроме как заботой о ней?

– А как же? Я постоянно слушаю книги.

Голос Серёжки звучал уже как-то вяло. Это нельзя было не заметить. Но две подруги пожаловали с визитом не для того, чтобы удовлетворить своё любопытство и пожелать Серёжке с бульдогом спокойной ночи.

– У нас есть план, – заявила Света, стукнув себя кулаком по голой коленке – она явилась очень легко одетая. – В смысле, замысел. Ты желаешь его узнать?

Серёжка кивнул.

– Желаю.

– Так вот, – продолжала Света, искоса поглядев на Риту, которая иронично цокнула языком, – я знаю, как изловить убийцу собак.

– Убийцу собак?

– Послушай меня внимательно. Несколько дней назад я в театре исполнила роль Ромео. Мальчика! Понимаешь?

– Нет.

– Какой ты тупой! Ну как можно этого не понять? Напряги ты голову! У меня маленькая грудь, спортивная задница и широкие плечи. Мой рост – сто семьдесят шесть. Ты чуть-чуть повыше, но разница несущественная. Всё понял?

Рита, достав мобильник, стала бесцельно нажимать кнопки. Ей было стыдно.

– Но мы с тобой не очень похожи, – сказал Серёжка. – Можно сказать, совсем не похожи.

– Откуда ты это знаешь?

– Я не похож на девушку.

– Ерунда! Ты с виду – пассивный гомик. Носы у нас одинакового размера и очень правильной формы. Не то, что у этой дуры – горбатый, страшный! Короче, я буду напяливать твою куртку, брать твою трость, Жоффрея, шапку надевать какую-нибудь, очки – и хрен кто отличит ночью! Как тебе план?

– Да я не ношу очки, – возразил Серёжка. – И никогда не носил.

– Вот это напрасно. Впрочем, плевать. Теперь ты носить их будешь. Точнее, я. Только по ночам. Этот живодёр тебя не боится, поскольку знает, что ты его не увидишь даже в упор. Но я-то его увижу, у меня глаз – алмаз! Лишь только Жоффрей залает как ненормальный, я посмотрю, на кого он лает – и все дела! Убийца пойдёт под суд!

Рита засмеялась.

– Что ты, тварь, ржёшь? – свирепо взглянула на неё Света. – Я тебе морду сейчас набью! Тут дело серьёзное, не до смеха!

– Прошу прощения, мадемуазель Бессон, – сконфузилась Рита, закрыв раскладной мобильник. – Мне анекдот скинули смешной.

– Что за анекдот?

– Нет, я не могу тебе его рассказать. Он – для взрослых. А план мне очень понравился. У чувихи, которая ни одной минуты зимой не носила шапку, даже когда гуляла по стройке, мог бы возникнуть план и поостроумнее, но я делаю скидку на МГУ. Этот университет, как мне доводилось слышать, в натянутых отношениях с остроумием.

– Превосходный план, – поспешил заметить Серёжка, чувствуя ветер от шевеления ноздрей Светы. – Но есть проблема. Жоффрей по улице ходит с большим трудом. С ним уже особо не погуляешь. Его приходится, в основном, таскать на руках.

– Это не проблема, мой друг, – отмахнулась Света. – Сколько весит Жоффрей?

– Килограмм пятнадцать.

– Пятнадцать? А эта тварь, сидящая перед нами, весит пятьдесят пять! Я её однажды тащила от Сухаревской до Пушкинской.

– Мы, вообще-то, ехали на такси, – уточнила Рита, внезапно сделав лицо серьёзным. – Но если ты размотаешь этот клубок, то я соглашусь признать за тобой какие угодно подвиги. Мне ужасно хочется выяснить, почему я вдруг не смогла уйти от того, кого я не видела.

Света молча воззрилась на озадаченного Серёжку. Уставилась на него и Рита. Он понял, что они ждут от него решения.

– Это всё какая-то ерунда, – был его ответ. – Впрочем, как хотите. Мне шляться с ним по ночам мало удовольствия. Давай так. Я сегодня с ним ночью погуляю сам. Если он залает, мы эту твою идею реализуем. Договорились?

– А почему бы мне с ним сегодня не погулять? – удивилась Света.

– У тебя есть тёмные очки?

– Нет. У Ритки на прежней квартире были, да я на них наступила. Но можно ведь одну ночь без них обойтись!

– Овца! – восторжествовала Рита, вскакивая со стула. – Если убийца хоть один раз заметит подмену, то его бдительность возрастёт, и план твой накроется! Теперь видишь, что ты за дура?

– Вижу, – с ноткой печали признала Света и также встала. – Попробую поумнеть. А эта скотина попробует объяснить мне, куда исчез мой тональный крем из флакона, который был запечатан!

Обмениваясь любезностями, подруги переместились в свою квартиру. Когда Серёжка захлопнул за ними дверь, Жоффрей повёл ухом, но не проснулся. Вернувшись в комнату, сотрясаемую раскатами храпа, Серёжка долго мерил её шагами. Потом он взял свой мобильник и набрал номер.

– Алло, – ответила Катя. – Как хорошо, что ты позвонил! Я только сейчас смотрела в инете про эту клинику.

– Ну, и что?

– Короче, приём там стоит две с половиной тысячи. Давай завтра туда поедем.

– Давай. Во сколько?

– Я, как проснусь, позвоню. И мне ещё маму надо будет дождаться, чтобы она осталась с детьми.

– Хорошо, до завтра.

– Пока.

Отложив мобильник, Серёжка прошёл на кухню и там бесшумно стал ужинать. Но Жоффрей, конечно, проснулся, чтобы получить пачку творога и кусок колбасы. Проглотив всё это, он выпросил печенюшку, вернулся в кресло и вновь завёл мотоцикл. До двух Серёжка проспал часа полтора, а всё остальное время он слушал книгу. Когда Жоффрей спрыгнул с кресла и подошёл к своему приятелю, тот вскочил, оделся, кое-как натянул на больную лапу пса башмачок и вывел его на улицу.

У подъезда Жоффрей пометил забор. Серёжка собрался взять его на руки, чтоб идти за кирпичный дом, но бульдог не дался. Он неожиданно озверел. Он так весь напрягся, что показался Серёжке каменным. От его истошного лая гулкая тишина двора рвалась на кусочки, как необъятный воздушный шар, и опять смыкалась, и опять лопалась. Покрываясь ледяным потом, Серёжка схватил Жоффрея, который не унимался, бросился с ним к подъезду и набрал код. Ему это удалось только потому, что пальцы каким-то чудом сработали машинально. Протиснувшись между дверью и косяком, Серёжка всей силой левой руки дёрнул на себя тяжёлую дверь, которая закрывалась медленно. Лишь тогда Жоффрей замолчал. Серёжке пришлось малость отдышаться, чтоб затащить его на второй этаж. Весь остаток ночи они не спали.

Глава восьмая

Щенок был очень смышлёным. Он понимал, что мало умеет и мало знает, а значит – должен радоваться тому, что его так любят, и всеми силами проявлять ответные чувства. Он понимал, что надо бежать и не отставать, иначе опять случится несчастье. Ночь скоро кончится и настанет утро! Ему ли было это не знать? Неделю назад он провёл на улице двое суток и чуть не умер. Наученный горьким опытом, он теперь уж был начеку и осознавал, что нет у него ни одной секунды, чтобы остановиться и сделать лужу. Можно ли заставлять ждать ту, которая его любит? Она идёт торопливо и не оглядывается. Ей очень нужно успеть по срочному делу. Но он, конечно же, не отстанет! Он ни за что не отстанет. И как же быть, если почему-то его не могут взять на руки и снести по крутым ступенькам подвала вниз? Конечно, собраться с духом и потихоньку начать спускаться самостоятельно – очень медленно, осторожно, чтобы не оступиться и не свалиться. Он понимал, что если настала полная темнота, то надо утроить бдительность и поскуливать, чтоб случайно не потеряться. Он понимал, что если его поставили на какое-то возвышение – значит, это необходимо. Но он не понял, зачем ему стали отрезать уши и ломать лапы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.