Горькая Глава

* * *

Вовчик рухнул спиной назад, на разложенный полутораспальный диван – брачное ложе молодых, промычал что-то неразборчиво. Праздничный костюм его был чем-то запачкан спереди – то ли салат уронил, то ли блевал. Нина аккуратно сняла белое платье, повесила его на плечиках в шкаф. Крупинки блесток прощально вспыхивали, провожая навсегда ушедший праздник. Одев на голое тело ночную рубашку с кружевами, Нина принялась тормошить задремавшего было мужа, стягивать с него костюм.

– Что ж ты делаешь, – говорила она, – просила ж тебя не напиваться! Перед родителями стыдно… Да еще Валька эта… – Ну есть у тебя совесть?

– Какая… Валька? – разбуркался Вовчик.

– Из Никольского! Которую ты за домом лапал! Жених, называется!

– А, эта… Да ладно тебе, Нинка, подумаешь…

Нина хотела ответить ему, но почувствовала, что еще слово – и расплачется, и поэтому промолчала. Зато Вовчик разговорился:

– И вообще, – сказал он, стягивая непослушные брюки, – я с тобой по-казачьи жить буду!

– Это как?

– А вот так… Захочу – уйду, захочу – приду…

Нина сдержалась и на этот раз – не сейчас, подумала она. Не в свадьбе даже и дело – просто как раз сейчас самые удачные дни. Ведь она соврала тогда Вовчику, соврала родителям – а что ей еще оставалось? Но теперь она была должна, просто обязана забеременеть! Сегодня, сейчас… Иначе что она скажет всем через какой-нибудь месяц?..

Вовчик, оставшись в белых новых трусах, купленных ему тещей, залез под одеяло, завозился, укладываясь. Сладко зевнул – его, утомленного обильной едой и выпивкой, клонило в сон. Нина деловито запустила руку в трусы мужа.

– Ни–и–ин, ну хватит… Давай спать! – капризно протянул Вовчик.

– Потом поспишь, – сказала Нина, массируя пальцами его твердеющее достоинство. – Первая брачная ночь все–таки! Ну давай, не тяни!

Член Вовчика уже не помещался в трусах, а сам он задышал часто – хоть немного, но возбудился, и то хорошо. Нина притянула мужа к себе, тот навалился на нее, и ей, как всегда, показалось, будто между ног ей засунули целый баклажан. Так, так, ну давай… Диван, на котором Нина спала еще подростком, скрипел.

Вовчик повозился еще несколько минут и вдруг затих, не слезая с жены, и Нина почувствовала, как он мерно засопел ей прямо в ухо. Заснул…

– Вовчик! – Нина потеребила его, он промычал что-то и отвалился, похрапывая. Одеяло сползло с молодых, и Нина увидела в свете ночника, как муж ее спит, бесстыдно заголившись – опавший, но все еще толстый член свешивался набок, придавленный у своего основания резинкой полуспущенных трусов. Да что же это, господи, ведь не кончил же! Нина, встав на колени, снова принялась работать рукой, и орган мужа отозвался – выстрелил ей прямо в ладонь, а Вовчик вздохнул судорожно и пробормотал в пьяном сне: "Ва-алька…".

Ну вот, подумала Нина, все пропало. На сегодня – точно пропало. Зря старалась…

Вовчик спал. Нина лежала на спине, глядя в темноту потолка. Ничего, думала она, еще несколько дней есть в запасе. Завтра он будет уже потрезвее и кончит, куда надо. И, может быть, тогда и вправду удастся забеременеть…

* * *

Галина буквально слышала, как гудят ее натруженные за день ноги. Рядом храпел в неспокойном хмельном сне Григорий. Сквозь его храп и даже сквозь прикрытую в коридор дверь Галина слышала звуки из дочкиной комнаты – молодые разговаривали негромко, потом скрипел диван… Вот и у доченьки как-никак, а жизнь наладилась, думала Галина. Настоящая женская жизнь, не хуже, чем у других… Конечно, не очень-то это хорошо для беременности – с мужем в постели баловаться, но разве ж они послушают, молодые-то… Ничего, все будет хорошо. Дай им бог счастья…

02.2001, Кфар-Билу

© Василий Розен; [e-mail]

Release 3, May 26, 2018