Картак

– Нет. Я все запомнил. – Кивнул парень.

– Вот и хорошо. Свободен.

***

После прохождения Мясорубки у нас начались тренировки по движению строем и разведывательными двойками, а так же тренировки с оружием. Конечно Мясорубку никто не отменял, и мы каждый день проходили эту полосу, сразу после боевки.

Сначала нас тренировали с деревянными образцами оружия и в полной броне, а уже потом и с затупленными боевыми. Натаскивали в основном на работу с булавой, молотом, шестопером или другим дробящим оружием. Даже не знаю почему, может потому что мы картаки? Так же усиленно нас гоняли с мечом, арбалетом и луком, но тут без особого фанатизма. Причем во всех тренировках нас заставляли таскать щит на руке, даже если мы пользовались арбалетом.

Всему этому нас учил сам дэй Коло, который так же, как и мы (я узнал случайно), являлся картаком.

Не скажу, что все были супер бойцами, но драться сносно научились. В строю мы выходили на «троечку» по пятибалльной шкале, а вот по одиночке и парами у всех было по разному.

Раз в неделю нас водили на стрельбище, где приобщали к техникам владения луком и арбалетом. Тут я был полной бездарностью. С пятидесяти метров я не попадал в яблочко ни разу даже из арбалета. Здесь нас с носом оставили Беда и Нэзик. Первый стрелял из лука как из автомата, попадая семь раз из десяти в мишень с сотни метров. А Нэзик рулил в арбалетной стрельбе. Поэтому Беда по праву таскал с собой лук и был назначен первым стрелком-разведчиком, а Нэзик – арбалет и назначение второго стрелка-разведчика.

По боевке в принципе все, нас изо дня в день натаскивали только в этом. Мы должны уметь быстро пробить строй противника за счет дробящего оружия и щитов, и удержаться до момента подхода наших сил в пробитую брешь. Или занять глухую оборону при удержании определенного места, выстраивая из щитов круговую оборону. Правда для меня оставалось загадкой, что может сделать тринадцать человек, ведь десяток всадников их просто растопчет.

За время моего пребывания здесь мы неплохо сдружились, правда чаще всего меня можно было увидеть в компании Кёрна или Дежи. Первый был здоровым коренастым молчуном, с таким видом, будто чем-то всегда недоволен. За это он получил кличку Ворчун, хотя на самом деле практически не ворчал и был добрейшей души человеком, что не мешало ему здорово махать кулаками и оружием. Второй уже имел кличку, и она подходила ему под стать. Дежи Плут, так величали самого неугомонного картака в десте.

Но помимо них меня тянуло к Линю, самому мрачному члену нашей команды. Все мы были простыми ребятами, кто-то работал раньше в поле обычным крестьянином, кто-то был охотником в западных лесах, Дас вообще был рабом, которого хозяин использовал на арене в качестве бойца (он сам рассказывал), а вот Линь оказался другого поля ягодой.

Он всегда был каким-то отстраненным, старался не вступать в споры и драки, да и вообще мало разговаривал, чаще всего сидя в теньке и размышляя о чем-то своем, недоступном нам. Нет, он так же как и все вставал горой за отряд, если это требовалось, но в остальное время оставался как бы «отшельником» внутри нашего круга. Именно это почему-то притягивало меня к нему, даже сам не знаю почему. Наверно было просто интерсено. И как оказалось не зря.

Поначалу Линя пытались вызвать на откровенный разговор все кому не лень, но делалось это как-то топорно, грубовато. А иногда вообще в шутливо-приколистской форме, что напрочь отбивало у Линя желание болтать. Я же старался к нему подобраться, просто разговаривая о постороннем, о быте, проблемах, мечтах (естественно выдуманных). И в один прекрасный момент мне посчастливилось. Наверно самому Линю надоело все держать в себе, а я, по его мнению, как никто другой подходил для того, чтобы излить душу.

– Знаешь, вот говорят, что картаки как маги могут накапливать энергию. А вот управлять – нет. Я честно не верю в это. Вот как можно не управлять тем, что ты имеешь? – Задал я вроде бы риторический вопрос, когда мы с Линем сидели в теньке казармы после ужина.

– Можно. – Коротко ответил он. – Поверь…

– В смысле? – Не понял я чему верить. – Ну вот рука у меня есть, я же могу ей управлять? Могу. И с силой так же. Просто нам не показывают, как это делать. Не учат.

– Все не так. – Помотал он головой. – Смотри, вот у тебя есть телега. Ты можешь ее толкать или тянуть, можешь развернуть или переврнуть, да даже поломать ее можешь. А когда у тебя есть телега но нет рук, многое ты сможешь с ней сделать?

– Нет… – Задумчиво протянул я, не понимая к чему он клонит.

– Вот так и картак, у него есть «телега», но нет «рук».

– Ничего не понятно… – Честно признался я.

– Ладно, начнем с другого. В мире есть простые разумные и есть маги. Отличие одних от других в том, что у первых запас сил очень мал, чтобы им как-то воздействовать на окружающее, а у вторых очень большой и они могут это делать. То есть, у одних нет «телеги», а у других она есть. Понимаешь?

– Угу. – Кивнул я.

– Но помимо них есть еще картаки, у которых тоже есть «телега», вот только управлять они ей не могут, потому что нет «рук». Только если картаку дадут в зубы «веревку», один конец которой привязан к «телеге», он сможет потащить ее в нужном направлении.

– А что может выступать в роли такой «веревки»?

– Рунные предметы.

– А, это амулеты всякие и артефакты, да?

– Нет. Амулеты – это устройства, в которые маг заложил определенное количество силы. Со временем сила заканчивается, и амулет нужно заряжать еще раз. То есть амулет имеет внутреннее хранилище, и им могут пользоваться простые люди. Артефакт – это почти тот же амулет, вот только помимо хранилища он имеет накопитель, который сам собирает энергию. Артефактами простые люди тоже могут пользоваться, но на таких вещах чаще всего стоит привязка на хозяина, так что в чужих руках он скорее всего окажется бесполезен. Рунные же предметы не имеют ни хранилища, ни накопителя, и для простого разумного будут обычным предметом без магических особенностей. Такими вещами могут пользоваться только маги или картаки.

– Откуда ты все это знаешь? – Недоуменно спросил я, когда у меня в голове улеглось пояснение Линя.

– Я когда-то был магом. – С горечью в голосе произнес он.

– Ты? Магом? Ого… – Это все на что меня хватило, слишком неожиданная была информация.

Для меня маги представлялись эдакими небожителями, да притом опасными. А тут рядом сидит один из представителей этой братии и спокойно со мной разговаривает.

– А почему ты тогда здесь? – Выпалил я, и только по напрягшемуся лицу Линя понял, что сморозил какую-то глупость.

– Я преступник. – Вопреки ожиданиям он ответил.

– Ты это, извини, если затронул больную тему… – Осторожно начал я.

– Не за что извиняться. – Перебил он меня. – Рано или поздно кто-то узнал бы. Так что можешь спрашивать, от этого уже ничего не изменится…

И я спрашивал. Линь Камень – так его раньше называли. Он был магом земли, работал фортификатором, просто строителем или занимался прокладкой дренажных систем в земле. Иногда гильдия направляла его по своим надобностям в команде других магов. Одна из таких поездок стала для Линя последней в качестве мага земли.

В подробности он не вдавался. Сказал, что повздорил с жизнюком (так называют магов лекарей). Дошло до драки, а потом и до применения магии. Линю было не тягаться с «жизнюком», который человеческую природу знал от и до. И он проиграл. А на совете магов гильдии его признали виновным в бунте, подрыве авторитета мага, неуважении и прочее, прочее… Конечно Линь понимал, что все это происходит благодаря влиянию «жизнюка», которые находятся на особом положении в стране, но сделать ничего не мог. И тогда его лишили «рук», как он выразился. Он стал простым картаком.

Как можно было лишить мага способности управлять энергией, Линь не рассказал, отделавшись фразой в духе: «ты все равно не поймешь». Зато он рассказал в общем о магах.

Магия – это, запретное для простых смертных, понятие страшило и в то же время манило всех непосвященных. Любопытство не обошло стороной и меня.

Каждая раса на материке обладала своей магией и рунной письменностью, не подвластной магам других рас. Почему-то руны нелюдей не подчинялись человеку, а людские не подчинялись остальным. То же самое с самой магией. Если людской маг мог сбить или как-то изменить заклинание другого людского мага во время кастования, то такой же фокус с нелюдями уже не проходил. Такая же ситуация была между других рас, они могли влиять на магию себе подобных, но не могли влиять на магию других представителей разумных, только лишь на ее проявления.

Так он мне рассказал о главных различиях магов в людских землях. Самыми влиятельными и популярными были маги жизни и рунники. Первые за то, что лечили, делали «пластику» и все тому подобное, вплоть до продления жизни. Правда это продление как таковым не являлось, просто организм приводился в тонус, и убирались всякие болячки, сопутствующие стареющему организму, что позволяло некоторым людям перепрыгнуть порог в сто пятьдесят лет жизни. Вторые были популярны, потому что именно они изготавливали всякие амулеты, артефакты и разрабатывали новые заклинания, так как остальные маги этого не умели.

После жизнюков и рунников наиболее влиятельными были боевые маги. Власть их распространялась на более узкий круг общества, но страха они наводили на всех, потому что один боевой маг мог соперничать в огневой мощи с танковой дивизией.

Дальше шли рабочие маги. Там их полный спектр – строители, учители, погодники, коммунальщики, природники, водники и много кто еще. Самой маловлиятельной кастой в магической иерархии считались подмастерья, которые обучались в гильдиях, а не в общей магической школе. Они тоже разбивались по профессиям и принадлежности к силе.

Что же касается внутреннего деления магов на категории, то их было всего три: жрецы, интуиты и рунники.

Жрецы обладали божественной магией, которая была для обычных магов сродни шаманизму. Конечно ее так не называли, иначе местные монахи пошли бы войной на гильдии, но все же такое мнение бытовало. Просто воздействовать на божественную магию обычные маги не могли, так же как и на магию других рас. Да еще и молитвы эти с различными священными жестами очень напоминали пляски шаманов, когда те взывали к духам. Но тут было одно противоречие, божественная магия оставалась такой же загадкой для шаманов, как и шаманизм для монахов. Жрецы черпают свою силу от богов. Хрен знает правда это или нет, но Линь утверждал, что эта магия имеет какую-то другую основу и не поддается воздействию интуитам или рунникам.

Кстати, среди людей нет шаманов, таким достоянием могут похвастаться басты с вейгами, ну может еще какая раса…

Интуиты это маги, которые «чувствуют» силу. Именно так, чувствуют, и работают с ней посредством чувств. Интуит может работать с силой без заклинай, грубо, топорно, но сильно и очень мощно. Это главное их отличие от рунников.

Рунники это маги, которые видят магию, но без заклинаний и рун не могут так сильно и эффективно работать с силой как интуиты. Они различают потоки, направляют и изменяют их, строя причудливые рунные вязи или структуры заклятий. Это преимущество дает им возможность создавать амулеты и артефакты, а так же находить накопители и резервуары сил. Рунник в столкновении с интуитом проигрывает всегда, потому что скорость создания заклинаний не может соперничать с мгновенной мощью интуита. Но если рунник будет иметь при себе свои изделия, а именно артефакты и амулеты, то уже интуиту не поздоровится. Он за мгновение сможет размать его по земле тонким слоем.

Каждая категория магов имела свою градацию зависящую от силы мага, его опыта и много чего еще. Их разделяли на ступени, которые присваиваются в гильдиях или королевской школе магии. Самая низкая ступень – первая, она присваивается подмастерьям. Так же подмастерье может достигнуть и второй ступени, а вот третью и далее могут присвоить только в королевской школе. Но в основном так не делают, слишком много денег за это надо отвалить, поэтому подмастерье может щеголять второй ступенью, хотя на самом деле дорос уже и до четвертой.

На данный момент самый сильный маг – ректор королевской школы магии Энос Яози – имеет восьмую ступень силы. Таких мощных магов в стране больше нет. Семерок43 в Агентии было не больше пары десятков, шестерок несколько сотен, а остальных даже считать не стоит.

Про магов больше Линя не расспрашивал, потому что когда тема заходила за них, он страдальчески закатывал глаза и начинал ругаться странным языком, который мой переводчик оказался не в силе перевести без дополнительной информации.

Еще он поведал о мире, который немного успел посмотреть в свое время. Оказывается, люди были не доминантной расой на материке, как я считал ранее. Я слышал, что людских государств четыре, и думал они занимают большую часть суши здесь, но оказалось все не так. По площади людские государства вместе взятые уступали государствам Фариоп Тич (Великий лес) и Ак’Хатис (Красная пустошь), а так же Мариан Грех (Мертвая земля или Обитель мертвых). Немалый кусок отхватили себе Даэрин и Теплхаф (Южногорье). Причем Тэплхаф находилось на севере материка и называлось так, потому что от когда-то большой страны после катаклизма остались только горы на юге. Чуть меньшие масштабы были у Ёрда, Бастатика и Вайбелхафа (Белогорье). Так что люди были не так уж и многочисленны.

Меня так заинтриговали названия стран и рас, что я еще больше насел на Линя, за что чуть не получил по носу.

– Я тебе что, учитель что ли? Задолбал! – Вот и все что он вскоре мне говорил, когда я у него что-то подобное спрашивал.

Остальные ребята знали и того меньше, только слухи ходили один чуднее другого. Да и откуда им все это знать, все же не государственные разведчики.

Агентия. На границе западной и центральной провинций. Тренировочный лагерь. Все те же месяцы тренировок…

После прихода дэя Коло мы зажили нормально, но плохое все же случалось.

Погиб Морт на одной из тренировок. Он неудачно приземлился со стены и свернул себе шею. Лекарь тогда развел руками и сказал, что его квалификации не хватит на реанимацию и лечение. Я тогда не поверил, что можно реанимировать человека при таких повреждениях, но ребята рассказали что жизнюки, начиная с пятой ступени, могут и не такое.

Мне на тренировках тоже доставалось немало. Я дважды ломал ногу и один раз три ребра, когда поймал боком летящее бревно. Помню Прян лечит меня, заставляет пить всякую гадость, потом дунет-плюнет, руками поводит, да тряпочкой лоб протрет и скажет «Завтра бегать будешь лучше, чем прежде». И правда, на следующий день все восстанавливалось. Эх, нашим бы врачам такие мази с настоями....

Но переломы и даже смерть Морта не отменили наши повседневные занятия. После отработки всего «курса» дэй Коло провел местные экзамены и признал нас годными к получению нашего, картакского оружия, которое теперь все время будет с нами.

В этот комплект входили: меч зеленый из непонятного металла, длинной около восьмидесяти сантиметров (включая гарду); топорик малый, простой, внешне похож на франциску; шестопер артефактный, весь изрисованный причудливыми символами; нож засапожный простой; щит артефактный (тоже шел как оружие), изрисованный только с внутренней стороны хитрой концентрической вязью. Ну и каждому еще по мелочи разного перепало, кому-то лук и стрелы, кому-то арбалет с болтами, кто-то стал штатным лекарем и отправился постигать науку первой помощи к Пряну, а кто-то обзавелся черпаком и походным котелком.

– Слушайте внимательно. – Вещал дэй перед строем. – Это рунное оружие. – Показал он на щит и шестопер. – Я буду вас учить, как им пользоваться. Выжму из вас все соки, но вы станете у меня лучшими рунными бойцами. Всем ясно?

– Так точно! – Гаркнул строй.

– Теперь подробней. Назначение щита – это защита от силового и слабого магического воздействия. Зона защиты покрывает метр в ширину и два в высоту с лицевой стороны щита. Так же щит можно использовать для толчка, чтобы продавливать строй или отбрасывать одиночных противников. Как это все делать покажу на занятии. Теперь шестопер. У него только одна функция – усиление удара. Сила удара такова, что человека отбросит на добрую сотню шагов сломанной куклой, так что аккуратнее с ним! И наконец клинок. Он сделан из металла хромосов, имеет очень хорошую сопротивляемость магии и поэтому не зачаровывается. Эффективен против магов, разрушает слабые заклинания и защиту вплоть до третьей ступени. Все понятно?

– Так точно!

– И самое главное. Лучше потеряйте голову, чем что-то из названных вещей! За потерю рунного оружия или клинка оторву яйца!!!! Понятно??!!!

– Так точно!

И понеслась. Тренировки с рунным оружием были сложнее, чем с обычным. Сложным оказалось понять, как подавать энергию в оружие и щит. Всякие фразы типа «почувствуйте его как продолжение своей руки» слабо помогали. Чаще всего они способствовали фразе «пошел нахер со своими советами!»

Первым как нетрудно догадаться с этим справился Линь. Затем это получилось у Тана и Нэзика. Потом лавинообразно у всех остальных, кроме меня. Я почему-то никак не мог добиться, чтобы мое оружие работало, правда это спасло меня от полетов.

Тренировки-то продолжались в строю. А случайная подача силы в рунное оружие и щит иногда играла злую шутку со стоящим рядом товарищем. И поначалу у нас многие учились летать, нечаянно задетые шестопером или щитом в реверсивном режиме.

Я же постоянно приставал ко всем, дабы выяснить, как они это делают, что при этом чувствуют. Но у всех было по-разному. Кто-то говорил, что начинал чувствовать покалывание в руке, когда сила подавалась в оружие, кто-то тепло, а кто-то холодок.

У меня ничего из этого не было. Как только не старался, и кручу его так и эдак, и понюхаю, и лизну. Ноль реакции. В конце концов я вышел из себя и хотел зашвырнуть все это рунное добро куда подальше, но вдруг почувствовал что-то непонятное в руках, сжимающих щит и шестопер. Такое странное ощущение, даже не знаю, как описать. Это что-то из разряда утреннего «тянешься потянешься, вытянуться не можешь», только в руке.

Мгновенно проскочила мысль «может это оно?», и я поперся к манекенам, которые специально установили в конце тренировочного поля для отработки ударов. Первый же мой царский замах и последующий удар отправил чучело в далекий полет за границы лагеря. Я даже немного струхнул, у остальных манекены так далеко не летают.

С этого момента начался период моего пребывания в этом мире в качестве рунного бойца…

Глава двенадцатая

В пути.

Идем дорогой трудной мы в город изумрудный....

(И.Токмакова)

Агентия. На границе западной и центральной провинций. Тренировочный лагерь. Двести пятьдесят пятый день от прибытия…

Когда я попал в этот мир, было начало весны, сейчас же лето клонилось к концу, погодка начала радовать пасмурными деньками и короткими дождями. По рассказам ребят тут теплая зима, хоть и бывает со снегом. Так что последние занятия нас особо не радовали. Одежда наша за все это время настолько обтрепалась и застиралась, что уже толком не грела, и промозглая погода постоянно снабжала наш отряд насморком и кашлем.

Но не только это стало волновать нас. К концу лета в лагере стали происходить изменения, видимые невооруженным глазом. Постепенно ушли старые отряды, на смену которым пришли другие с новобранцами. А если точнее с бывшими крестьянами, которых гоняли, пытаясь сделать из них хоть какое-то подобие воинов. Из старожил в лагере вскоре остались только мы и сотня охранения.

Появились среди людей слухи о боевых действиях на северной границе, но толком их подтвердить никто не мог. Все было на уровне испорченного телефона – в одном углу пукнули, в другом сказали, что усрался.

Слухи слухами, а командиры подразделений начали гонять отряды сильнее, даже дэй впрягал нас на порядок больше. Так что многие прониклись и попытались собрать как можно больше информации из тех крупиц, что витали по лагерю.

В один прекрасный промозглый день мы по привычке построились на завтрак. В лагере царила не свойственная обычному распорядку суета. Все бегали, носились туда-сюда, кто-то орал на весь лагерь, пропесочивая «тупоголовых сопляков» или раздавая распоряжения направо и налево. Через минуту мы увидели нашего дэя, который шел от офицерской казармы. Сегодня он был несколько мрачен.

– Слушайте сюда ребята. – Начал он. – Нас отправляют в боевой выход. Плохо, что так быстро, нормальных воинов за прошедшее время из вас не сделать, вы и сами это понимаете. Но приказ есть приказ. Мы выдвигаемся в Сухарь44 своим составом. Там переходим под командование пьятра45 снабжения и продолжаем движение до Верхушки46. Сейчас отправляетесь на склад и получаете свою форму и замену старой защите. Кому надо к кузнецу – не затягивайте, до завтра все должно быть сделано, с рассветом выходим. Вопросы? – В ответ молчание. – Тогда шагом марш!

На складе нам выдали по походному мешку, в который была сложена наша форма, запасные рубахи со штанами и портянки. Старую одежду приказали собрать в кучу и сжечь за лагерем. Выдали новые кольчуги, наручи и сапоги взамен старым, а так же комплект походных столовых приборов. Всех подряд нагружали чем-то вроде спальников – пара одеял, непромокаемых с одной стороны и ворсистых с другой, были сшиты между собой на манер пододеяльника и имели отверстие с торца, закрывающееся деревянными застежками. Мне и еще двум ребятам выдали запас еды и общую посуду – котелок, черпак, тренога и всякой мелочи. У Пряна каждый получил небольшую котомку с бинтами, спиртом и несколькими склянками заживляющей мази.

Наш дест вернулся в казарму и начал примерять обновки. Новая форма состояла из простой рубахи, плотного подкольчужного жилета, плотных штанов, накладок на ноги из твердой кожи, непромокаемого плаща с капюшоном, рукавиц обшитых с тыльной стороны металлическими накладками и сапог усиленных в верхней части дополнительным слоем кожи. Все это великолепие в купе с подогнанной кольчугой, сбруей и шлемом выглядело очень грозно. До попадания сюда я бы точно обосрался, если бы увидел, как дядька в такой экипировке мчится на меня.

– Не может быть! – Воскликнул Линь и замер, держа в руках развернутый плащ.

– Чего случилось? – Обернулись к нему ребята. – Чего орешь-то?

– Сами посмотрите! – Развернул он перед нами плащ.

На нем красовалось вышитое тонкой каемкой изображение половины солнца, внутри которого находилась странная карикатура на птицу с расправленными крыльями, а у ее основания, свернувшись кольцом и подняв голову, лежала змея.

– Ну и чего? – Спросил Керн. – Эмблема как эмблема, чего раскричался?

– Вы что, не знаете? – Линь ошалело обвел нас взглядом.

– Не знаем. – Подтвердил я. – Поделишься?

– Ну вы тьма-а-а… – Протянул он, качая головой.

– Слушай, не тяни тита за хвост. – Не выдержал как всегда непоседливый Дежи. – Давай рассказывай.

– Ладно-ладно. – Начал Линь, примирительно расставив в стороны руки. – Это одна из старых историй, о которых не очень любят говорить в теперешнее время. Отец нынешнего короля очень болезненно воспринимал напоминания о Тысяче Бона. Так что горланить об этом не стоит, усекли?

– Подожди! – Прервал его Дежи. – Не хочешь ли ты сказать, что сказки про некра в армии правда?

– Какого некра?… – Вклинился Керн.

– Да тихо вам! – Оборвал я обоих. – Если вам известна история, то мне нет. И я бы хотел ее послушать! Продолжай Линь.

– Угу. – Кивнул тот. – Вот эта эмблема принадлежала когда-то воинам из Тысячи Бона. – Ткнул он пальцем в солнце с птицей. – А что означает змея я не знаю, вроде бы тысяча делилась на сотни. У каждой такой сотни были свои, как бы «свойства». Знаю только про Рысей – они были группой разведки в тысяче, а змея… нет, не припомню.

– А что за Тысяча Бона такая? – Подтолкнул его я.

– Боном прозвали одного не’гре47, который жил в Агентии около сотни лет назад. Как он попал в войска, история умалчивает, но сам факт его наличия там был просто фантастичен. Это и есть одна из причин, по которой об этом не любят говорить. Свое прозвище не’гре получил за цвет кожи, как бы в насмешку, но вскоре имя Бона стало вселять страх в сердца его врагов. Эту историю вкратце затронули на уроках по магическим битвам, там, где я учился… – Немного запнулся Линь. – И эта тема заинтересовала меня, пришлось подключить пару связей и выбить разрешение на посещение Антарского архива48. Много прочесть, конечно, не успел, слишком хорошо королевство скрывает свои записи. По моим связям ударили так, что эхом даже меня шарахнуло. – Криво ухмыльнулся он. – Тогда, в архиве, мне в руки попался отчет командира сотни Рысей, входящего в состав Тысячи Бона. Судя по тем записям, вся тысяча Бона состояла из воинов-картаков… Вы представляете? Все они были картаками!