Тысяча кораблей

– Вик, – что-то в голосе Тая заставило Виктора напрячься и покрыться холодным потом, – Проводник… Они отстрелили Проводник.

– Ищи! – рявкнул Виктор, уже выбегая из рубки.

– Засек? – спросил он, вбегая к инженерам.

– Да, – сосредоточенно ответил Тай, вглядываясь в бегущие строчки на своем мониторе. – В течение пяти минут его можно еще достать. Я пошел. Марк, на тебе щуп. Иван, на тебе мой пеленг, если что, состыкуешь меня со щупом. Я побежал.

– Тай, – Виктор положил руку на плечо друга, – почему ты? Ребята готовы пойти.

– Вик, – Тайгер схватил Виктора за руку и потянул в коридор, а там к шлюзовому отсеку, – ребята объективно лучше меня работают с этими приборами. А я, как-никак, бывший баскетболист. Поймаю и этот мячик.

Тайгер быстро надел легкий скафандр, улыбнулся другу и скрылся в шлюзовом отсеке.

Виктор повернулся к экрану.

– Марк, Иван, я у шлюзового. Связь! И внешний экран мне.

Экран засветился и стал показывать инженерный отсек и Тайгера, подплывающего к удаляющемуся Проводнику.

Пять метров… Три метра… Метр… Десять сантиметров… Достал.

Виктор выдохнул и расслабился.

Вспышка. Направленный узкий луч лазара отрезал от Тайгера Проводник вместе с руками. Вторая вспышка. Луч отхватил ноги человека чуть выше колен. Проводник, блеснув последний раз, оказался на недосягаемом расстоянии от корабля.

Виктор застонал и вцепился в волосы. Ведь чувствовал же! Не хотел отпускать друга! Думай, Капитан, думай! Вдруг в глазах вспыхнула надежда.

– Иван, пеленгуй, Марк, доставай Тайгера щупом! Быстро!

– Не достанем… Да и смысла нет, – в голосе Ивана явственно слышались слезы.

– Не спорьте с Капитаном. Луч мог герметично запечь скафандр! Тай в шоке от боли! Если быстро достанем, ему хватит воздуха. Быстро!

Виктор с облегчением увидел движение щупа и отвернулся от экрана, лихорадочно набирая номер медблока.

– Видели?

– Видели, – всхлипнула Саша.

– Быстро сюда со всем необходимым. Он может быть еще жив! Ребята его сейчас подтащат. Они справятся.

– Летим, – в голосе Саши послышалась надежда, – мы уже летим!

– К шлюзовому, – уточнил Виктор, отключился и стал быстро натягивать скафандр. Ему помогали руки кого-то из подошедших…

У шлюзового отсека постепенно стали собираться люди. Все подавленно молчали и напряженно следили за щупом.

Захватил! Десять метров до корабля… Пять…Два… Один… Втянули.

По коридору прошелестел вздох облегчения. Виктор кинулся в шлюзовой отсек, подхватил Тайгера и потащил в коридор.

"Только будь жив. Пожалуйста, будь жив!" – уговаривал Виктор друга. Через стекло шлема было почти не видно лица…

Капитан отбросил свой шлем, стянул и кинул под ноги перчатки скафандра, упал на колени рядом с телом своего друга, сорвал с него шлем и приложил пальцы к шее, пытаясь уловить пульс. Есть!

– Жив, – выдохнул Виктор, мельком взглянув на собравшихся, и снова наклонился к Тайгеру.

– Тай, – Виктор похлопал его по щекам, – Тай, открой глаза…

Веки Тайгера дрогнули и поднялись, открывая затуманенные болью глаза.

– Тай. Потерпи. Медики уже в пути. Все будет хорошо, Тай. Прорвемся.

– Уп… упу… тил… – выдохнул Тайгер.

– Не важно. Мы его найдем! Обязательно найдем! – Виктор сам понимал, что говорит глупость. Искать маленький шар в бескрайнем космосе еще хуже, чем иголку в стоге сена.

– У… ур… урод… Калека, – прохрипел Тайгер.

– Брось! – Виктор хотел кричать. Какая разница! Будут ему и новые руки, и новые ноги! Главное, что Тайгер жив!

Вдруг Виктору показалось, что атмосфера вокруг изменилась. Как будто сам воздух стал другим. Мужчина почувствовал ЕЕ присутствие за несколько секунд до того, как она девушка опустилась на колени перед Тайгером.

– Тай, – ласково позвола Елена и положила ему на лоб свою прохладную ладошку, – ты молодец. Ты такой сильный. Потерпи еще немного… Скоро медики будут здесь. Скоро будет не больно…

– Я ка… ка…калека. Я про… протии…

– Не выдумывай! – резко перебила его принцесса. – Никакой ты не калека. И мне абсолютно все равно, какие у тебя будут руки и ноги. Главное, что они со временем снова будут. А навыки свои ты очень быстро восстановишь.

Первой из медиков добежала Оливия, оттолкнула Виктора и приложила ко лбу Тайгера прибор.

– Все, Тай, все, – приговаривала она, считывая показания прибора и вводя молодому человеку обезболивающее. – Теперь ты заснешь, а когда проснешься, будешь как новенький.

– Елена, – шепнул. Тайгер, – тан… танго…

– Конечно, станцуем, – улыбнулась девушка, поднимаясь с колен. – В любой момент, как только захочешь.

******

На корабле воцарилось уныние. Сначала оно, ведя себя как воспитанный гость, постучалось в двери и, войдя, присело в уголке. Сидело и внимательно наблюдало. А потом выползло из своего угла и нашептало что-то одному, рассказало что-то другому, напело третьему… А потом поднялось, окрепло и показало свой истинный облик. Уныние было цинично и страшно, бороться с ним у людей не было ни сил, ни желания…

В начале третьей недели после выхода из гиперпространства вся футбольная команда не явилась на тренировку. Виктор потоптался на поле, отговорился от тренировки с Еленой и отправился к инженерам. Капитан корабля даже не связался с капитаном своей футбольной команды, выяснять, ругаться и пытаться встряхнуть команду не имело смысла. Нужна была глобальная встряска, событие, а лучше всего чудо.

Виктор вошел в святая святых своего корабля. Иван и Марк, трогательно склонив друг к другу головы, пытались хоть что-то выловить в эфире.

Виктор подошел к ним и сел в кресло Тайгера. Положил руки на подлокотники и слегка сжал пальцы. Рукопожатие. Со своими мыслями, с надеждами, с самой своей дружбой. Тай лежал сейчас в оздоровительной капсуле в медблоке, где умные машины под присмотром корабельных врачей боролись с последствиями трагедии. А руки и ноги Тай получит только на Земле… Если они смогут вернуться… Если они чудом найдут этот Ризоплас, если им дадут еще один Проводник, если они выиграют матч… Слишком много "если".

А некоторые люди на корабле, Виктор знал это точно, начинали считать Тая самым счастливым человеком. Ведь если все пойдет совсем плохо, то Тайгера это никак не коснется, он будет спать и видеть счастливые сны до тех пор, пока будут работать системы жизнеобеспечения корабля – песчинки, затерянной в космосе…

– Что нового? – как всегда, поинтересовался Виктор, не ожидая, впрочем, услышать ничего нового.

– Какой-то код, – отрывисто бросил Марк.

Виктора подбросило в кресле.

– И вы молчите?!

– Говорить пока нечего, – Марк пожал плечами.

– А я считаю, что это морзянка, – подал голос Иван, что-то быстро записывая на исчириканном листке.

– Что? – Виктор пытался вспомнить, откуда ему знакомо это слово.

– Азбука Морзе. Была изобретена еще до Эпохи первого выхода в Космос.

– Да брось ты, – начал Марк. Было видно, что препираются они так уже не первый раз.

– Нет. Азбуку Морзе прекрасно понимали на Земле представители разных народов, говорящих на разных языках.

– Ты сможешь расшифровать? – Виктор загорелся идеей.

– Конечно, – улыбнулся Иван. – Если Марк не будет бубнить у меня в наушнике, что этого не может быть, потому что не может быть никогда. Мне надо просто вспомнить…

– Хвала твоему Наставнику, который заставлял тебя учить "мертвые" коды, – улыбнулся Виктор и, обняв Марка за плечи, повлек его к выходу. – Пойдем, совершим набег на оранжерею. Вера мне запретила там появляться под страхом отравления бледными поганками. А ты сможешь сорвать нам по паре веточек винограда…

Вера, увидев своего Капитана возле оранжереи, только махнула рукой. И сообщила, что если они снова пришли пить и бузить в оранжерее, а Марк заменяет временно нетрудоспособного в этой области Тайгера, то она, Вера, сварит настойку из мухоморов и лично напоит дебоширов во время похмелья.

Вернувшись, Марк и Виктор, застали Ивана в каком-то веселом возбуждении. Казалось, еще чуть-чуть, и молодой инженер пустится в пляс.

– Я же говорил – морзянка! Сигнал постоянно повторяется, через каждые тридцать секунд. Сначала слово "контакт", потом код настройки на канал связи. Компьютер настраивается на канал. Настроится через полчаса.

Эти полчаса показались Виктору самыми долгими в жизни.

На экране возникли пять чужих. Люди и Чужие с интересом разглядывали друг друга.

Таких Виктор еще не видел. Чужие были похожи на прямоходящих лягушек, с кожей нежно-зеленого цвета, без волосяного покрова на головах. Все пятеро были одеты в короткие белоснежные туники. Открытые плечи, руки и ноги бугрились мускулами. Огромные глаза смотрели в экран не мигая. И казалось, что они смотрят прямо в душу.

Один стоял впереди, небрежно подбрасывая на перепончатой лапе круглый предмет, напоминающий Проводник Ризопласа. За ним, расслабленно положа руки на нечто, очень сильно напоминающее оружие, полукругом стояли четверо. И вся пятерка улыбалась своими широкими лягушачьими ртами, полными мелких, по виду очень острых зубов.

– Квадрики с планеты Квадрикус приветствуют обреченных, – квакающий голос резанул по ушам.

Иван дернулся, но Виктор, не отрывая глаз от экрана, с силой наступил ему на ногу.

– Раз не спрашиваете, почему обречены, значит, все прекрасно понимаете сами, – все так же, подбрасывая на лапе их – с каждой секундой уверенность Виктора в это крепла – Проводник, произнес Первый. – Но у нас есть предложение по Сделке. И мы готовы прибыть на ваш корабль через сутки для обсуждения. Мы впятером пройдем на ваш корабль, Проводник, ведь вы его узнали, будет дрейфовать под контролем вашего и нашего кораблей. Если мы договоримся, то мы ослабим контроль нашего корабля и уйдем. Если нет… Но, думаю, "нет" все-таки не будет…

– Мы ждем вас, – кивнул Виктор и прервал контакт.

– Сделка, – хмыкнул Марк. – Если у них те же принципы, что и у Лиги, у нас есть шанс…

– Я бы не стал на это рассчитывать, – задумчиво сказал Иван. – Торговцы из Лиги никогда не отстреливают у кораблей то, что им хотелось бы иметь у себя. Они это покупают…

– Завтра все узнаем. А пока надо продумать оборону корабля… – Виктор задумался. – Коридор возле шлюзового отсека достаточно широкий и его можно быстро отгородить от остального корабля, если что… Так что дальше коридора этих квадриков пускать нельзя. Четверо футболистов наденут тяжелые скафандры и возьмут бластеры…

– Мне тоже нужен бластер, – донеслось от двери.

Мужчины обернулись и увидели Елену с большим подносом в руках. На нем стоял огромный кофейник, три кружки и тарелки с кучей разнообразной снеди.

– Как ты вошла? – рявкнул Виктор.

– Тай еще давным-давно сказал мне код двери, а ребята его не поменяли. И я иногда захожу к ним. С гостинцами, – и не удержалась от подкола: – Они не против моего общества, в отличие от тебя.

– Вик, не убивай свою ученицу взглядом, – Марк подошел и отобрал у девушки поднос. – Тяжелый же, – упрекнул он. – Мы ж договорились, что ты приносишь меньше.

Иван разгреб на столе место для подноса. В действиях этих троих наблюдалась такая слаженность, что Капитан подозрительно прищурился.

– Как часто, ты сказала, сюда приходишь?

– Я не говорила…

– А я спрашиваю.

В серых глазах заклубились грозовые тучи, когда они встретились с бушующим морем в синих. Подбородок вздернулся в немом вызове.

– Если бы ты хоть как-то интересовался моей жизнью и не отменял тренировки, ты бы знал.

– Я хочу услышать ответ…

– Каждый день прихожу. Ты против?

– Виктор, – Иван дотронулся до руки Капитана, – Елена здорово нам помогла. Благодаря ее заботе, мы смогли целиком посвятить свое время работе. Наш результат, это и ее заслуга…

– Она очаровала поваров, – подхватил Марк, – и приносит нам нормальную еду, а кофе вообще волшебный. Не то, что бурда из нашего автомата. Присоединишься к нам? Мы сейчас тебе кружку организуем…

– Нет, спасибо. – Виктор поднялся, взял за руку принцессу и потянул за собой. – Нам с ученицей надо кое-что обсудить.

По коридору шли молча. Теплая маленькая ладошка девушки доверчиво покоилась в широкой мужской ладони.

С того дня, как корабль потерял Проводника, а если сказать совсем честно, с того дня, когда они вместе летали в невесомости внешнего диаметра корабля, Виктор старался избегать девушки. Проще было не видеть ее, не слышать ее голоса и не думать о ней…

Так, молча, рука в руке, мужчина и девушка дошли до капитанской рубки. Виктор открыл дверь и пропустил Елену вперед.

Она вошла, села в кресло и замерла, неестественно выпрямившись. А Виктор ощутил смутное разочарование тем, что она не скинула туфли и не устроилась, удобно поджав под себя ноги.

– Принцесса, что ты опять творишь? – устало произнес Капитан.

– Я не делаю ничего плохого, – возмутилась она.

– Ты загоняешь себя! Утром два или три часа наблюдаешь за приборами Тая, пока наши врачи принимают депрессивных…

– Но у девочек много работы, а мне не трудно…

– Потом, – продолжил Виктор, не обращая внимания на слова девушки, – ты несешься к поварам и обсуждаешь с ними неизвестные эдемские рецепты.

– Но ведь новые вкусовые ощущения могут влиять на настроения людей!

– Потом ты пропадаешь в оранжерее с Верой и Надеждой, открывая им секреты эдемского сельского хозяйства.

– А ты против того, что мы снимаем больше урожая с оранжерейных культур?

– Потом ты несешься к нашим гениям кормить их, а потом опять в медблок следить за приборами… Так нельзя!

Девушка хотела что-то сказать, осеклась и подняла на Виктора засветившиеся радостью глаза.

– Откуда ты знаешь про мой распорядок?

– Ну, это пока мой корабль, а ты пока моя ученица… – улыбнулся мужчина, наблюдая, как слетают туфли со стройных ног, и вот она уже сидит в своей излюбленной позе.

– Елена, ты не должна пытаться всем помочь. Ты сгоришь так.

– Виктор, я не могу без дела. Тем более, сейчас. Дома у меня был свой круг обязанностей, свой сегмент управления планетой. И только моя ответственность за это… А тут я болталась как праздная девица… А сейчас тоже оказалась чем-то полезна… И мне тоже нужен бластер. Только мини-бластер. По крайней мере, если что, на эффекте неожиданности, двоих я беру на себя.

– А ты когда-нибудь стреляла в живое существо? – спросил Виктор.

И тут же пожалел об этом, увидев, как боль разливается в серых глазах.

– Я убила планету. Помнишь?

********

В рубке собрались все. Было тесно, душновато – кондиционеры не справлялись с такой нагрузкой, – но удивительно тихо. Все обдумывали то, что увидели.

– Хандра долой! – крикнул вдруг Олег и вскинул кулак к потолку.

Крик капитана футбольной команды стряхнул оцепенение, все загомонили, послышался даже робкий смех. Уныние рыкнуло, съежилось, отползло в самый темный угол и затаилось там, уверенное, что его время еще придет.

Виктор поднял руку, разговоры мгновенно утихли.

– Ребят, мы не знаем что им от нас нужно. Не знаем, почему именно нам так "повезло", а два прошлых корабля прошли к Ризопласу и обратно, не обратив на себя внимание этих квадриков. Поэтому "торжественной встречи" не будет. Все будут по своим местам у экранов, но в коридор к шлюзовому ни ногой. Если что-то пойдет не так, Марк и Иван его герметично задраят. Когда их корабль подлетит, они выпустят Проводник и будут удерживать его магнитным полем своего корабля. Мы тоже подхватим его своим полем. Такая своеобразная сцепка двух кораблей. Когда квадрики уйдут, я надеюсь, у нас будет то, что им нужно, их корабль уменьшит свое поле и спокойно уйдет, пока мы будем пристыковывать Проводник на место. Звучит достаточно безопасно, но как все будет на самом деле, предугадать сложно…

– Да все будет в порядке, Капитан, – улыбнулся Олег. – Выбирай тех, кто с бластерами встанет.

На корабль вернулось какое-то возбуждение, суета… Вернулась жизнь. Футбольная команда произвольно собралась на тренировку, близняшкам пришлось ограждать оранжерею от наплыва желающих полакомиться вкусненьким, бассейн бурлил от всеобщего заплыва…

А Елена до хрипоты спорила с Виктором. Но поняла и согласилась с его доводами. Пообещала наблюдать за всем из медблока.

Сутки пролетели как одна минута. На приборах показался чужой корабль. Все, кроме Капитана и четырех человек в тяжелых скафандрах, сжимающих в руках бластеры, прильнули к экранам.

Вот от чужого корабля потянулся мягкий стыковочный шлюз. Одновременно с этим из корабля вынырнул Проводник Ризопласа и был мгновенно подхвачен магнитным полем обоих кораблей. Виктор тихонько перевел дыхание. Ребята не подкачали. Конечно, они лучшие из лучших, но без Тая… Придется привыкать доверять им безоговорочно и без Тая.

Стыковочный шлюз был подхвачен и герметично закреплен манипуляторами, дверь шлюзового отсека открылась. Послышались шаги. Все ближе… ближе… ближе… Пятеро. Один впереди, четверо полукругом сзади. Ростом примерно около двух метров, физической мощью так и веет. Одеты все так же – в белые короткие туники. Значит, уверены в своей неуязвимости, уверены в полном владении ситуацией, уверены в полной беспомощности людей.

Виктор и Первый одновременно шагнули вперед, одновременно прошли несколько шагов и остановились друг напротив друга.

– Сделка? – спросил Первый.

– Возможно, – уклончиво ответил Виктор. – Смотря что вы хотите взамен…

Первый медленно протянул руку Виктору. В руке находился кусок пластика с изображением человеческого плеча с имплантированным в него достаточно большим черным камнем.

– Нам нужен этот камень.

Виктор стоял и смотрел Первому прямо в глаза. Если ему так нужен этот камень, он сам расскажет. Но Виктор не задаст ни одного вопроса, которого от него ждут эти Чужие.

Первый неопределенно хмыкнул и продолжил:

– Камень имплантирован в руку дочки главнокомандующего Ризопласа. Это все, что я могу сказать. Нам нужен этот камень.

Виктор молчал. Он прекрасно понимал, что Проводник взамен на обещание добыть и принести этот камень им никто не отдаст. Будет еще условие. Обязательно будет. Но Виктор не собирался о нем спрашивать. Раскрывайте свои карты сами, господа квадрики.

– Чтобы быть уверенными в ваших добрых намерениях, – продолжил Первый, – мы заберем у вас одного человека. Вернем живым.

Виктор молчал, глядя на оскаленные в улыбке мелкие зубы Первого.

– Мы проведем над вашим человеком несколько тестов. Так что в ваших интересах поскорее выиграть свой матч, найти камень и передать его нам.

Виктор молчал.

– Мы возьмем женщину, – продолжил первый, доставая из складок туники небольшой прибор и нажимая на нем несколько кнопок. – Я сейчас сканирую ваш корабль и выбираю нашего заложника. Вот. Нашел. Эта нам подойдет.

Над прибором выросла и развернулась в полный рост голограмма. Короткие светлые волосы, серые глаза…

– Нет, – бросил Виктор, – сделки не будет.

– Вы уверены? – усмехнулся Первый. – Один заложник за возможность спасти вашу планету?

Виктор замялся. Первый был прав. Он был чертовски прав! Что стоит жизнь одного человека, да даже жизнь всего их корабля, по сравнению с планетой. С Землей. Земля ведь не просто планета, она – символ… Но Елена!

Виктор всей кожей чувствовал, как она приближается, бежит изо всех сил по коридорам в сторону шлюзового отсека.

– Я согласна, – раздался за спиной Виктора запыхавшийся голос.

Виктор медленно обернулся и схватил ее за плечи.

– Ты никуда не пойдешь! Пусть выбирают другого!

– Нет, – усмешка явственно слышалась в голосе Первого, – либо она, либо сделки не будет! Она самая светловолосая из всех. Это представляет для нас интерес. Мы берем ее!

Девушка вырвалась из ослабевших мужских рук и шагнула к Чужим. Шаг, другой, третий… Как будто замерло время везде, кроме крохотного отрезка пути, по которому шла девушка.

Вдруг она развернулась и стремительно подбежала к Виктору. Посмотрела ему в глаза и выдохнула:

– Я люблю тебя!

Мир разбился вдребезги, жаркая волна смыла все стены и заборы, которыми Виктор пытался отгородиться от нее, от себя. Ее руки обнимают его плечи, его руки стискивают ее так сильно, что кажется, трещат ребра. Поцелуй. Губы к губам, душа к душе, тело… у них просто одно тело на двоих… и одно сердце. Разум уноситься куда-то вверх, не остается никаких мыслей, только жар ее губ. Поцелуй. Неистовый и жадный. Как первый, как последний… последний… И Виктору абсолютно все равно, что на них сейчас смотрит вся команда. Он должен отдать самое дорогое, что у него есть… было… от чего он так долго пытался бежать…

Девушка оторвалась от его губ.

– Виктор, – лихорадочный шепот и взгляд, полный слез, которым не позволено будет пролиться. – Ни ты, ни я не простим себе и друг другу, если я сейчас не уйду. Мне сейчас очень страшно. Очень-очень. Но и ты, и я знаем, что я должна идти. Если ты будешь меня задерживать, я не смогу. Просто не смогу. Помнишь, что я говорила? Помнишь? Ни одна женщина не стоит тысячи кораблей.

– Я приду за тобой, – глухой шепот и взгляд прямо в душу. Главное, чтобы она поняла, чтобы поверила.

Легкая улыбка расцветает на губах девушки:

– Я знаю… Отпусти.

Оказывается, он все еще сжимает ее в объятиях. Как просто – разжать руки и отпустить… Как невыносимо сложно – просто разжать руки и отпустить.

Капитан чуть ослабил объятия, принцесса одним движением вывернулась из кольца его рук, развернулась и пошла к квадрикам.

Следя за ее шагами, Виктор вспоминал, что что-то ей не сказал. Что-то очень важное. Глобальное…

– Елена, – крикнул он.

Обернулась.

– Я люблю тебя! – вот так, вслух, и плевать на мнение всей вселенной о невозможности их любви.

– Я знаю, – улыбнулась Елена, улыбнулась своей такой солнечной улыбкой, которая, казалось, освещала коридор даже после того, как шестеро вышли в шлюзовой отсек.

Захлопнулась дверь.

Виктор, уже не контролируя себя и свои чувства, упал на колени посреди коридора, вцепился в волосы и… по коридору прокатился вой. Вой смертельно раненного зверя, который не смог защитить свою подругу.

********

Вдох-выдох. Дыши, дыши! Встань. Встань! Встань!!! Надо встать. Вдох-выдох. Она… Не думай. Иди и дыши. Шаг – вдох, шаг – выдох. Дыши. Больно. Это хорошо. Боль – это всегда хорошо, мешает думать. Раз больно, значит, жив, раз жив, значит, можешь дышать. Идти и дышать и делать свою работу. Вдох-выдох. Вдох – шаг, выдох – шаг. Связь.

– Марк, Иван, пристыковали? – голос хриплый, не голос даже, а шепот. Сорвал. Кривая усмешка – неудивительно. Эхо твоего воя еще долго будет летать по коридорам этого корабля.

– Да. Порядок. "Мозг" прекрасно считывает информацию. До Ризопласа три дня.

Три дня… Семьдесят два часа… Четыре тысячи триста двадцать минут… Двести пятьдесят девять тысяч двести секунд… Так мало времени… Так много времени… Не думать.

– Хорошо. Следите за эфиром, вдруг Ризоплас выйдет на связь…

Вдох-выдох, шаг – вдох, шаг – выдох. Связь.

– Олег, через час всех жду на поле.

– Будем.

Вдох-выдох, шаг-вдох, шаг – выдох. Не думать, не думать, не думать…

"Я люблю тебя… Я Вам не верю… Поцелуй меня. Пожалуйста… У тебя воображение хорошее? Я буду рассказывать, а ты представляй…" Представляй. Как ей там? Как она там? Ей больно? Ей страшно? Дыхание сбилось. Не думать. Думать нельзя. Нельзя. Дыши. Просто дыши. Вдох-выдох. Тысяча кораблей… Тысяча кораблей на орбите… Тысяча тяжелых крейсеров на орбите Квадрикуса… "Ни одна женщина не стоит тысячи кораблей…" Стоит. Одна стоит… Но нет этой тысячи. Нет! Этой! Тысячи! Не думать. Можно только дышать. "Мне страшно. Мне очень страшно". Ей страшно. Ей там страшно. Не думать. Не думать! Дышать. Вдох-выдох, шаг – вдох, шаг – выдох. Бассейн… Утопиться? Нельзя. Умирать нельзя. Нужно бороться. Нужно руководить своими людьми, своей командой. Не думать. Загнать себя.

Тихий плеск воды. "Вы за мной следите? Нет. Я не против поплавать в хорошей компании". Компания плохая. Сам с собой наедине. Не думать. Дышать. Грести. Вдох-выдох. Правая рука – вдох, левая – выдох. Сколько кругов? Не помню. Не важно. Легкие горят… Хорошо. Руки гудят… Еще лучше. Вдох-выдох. Тяжело дышать. Пора. Его ждут. Вдох-выдох. Тяжело. Хорошо. Как хорошо, что тяжело.

Шаг, еще шаг. Поле… Встревоженные лица.

– Разбиваемся на команды. Завязываем руки за спиной. Вперед!

Пристроиться на краешке кресла и делать вид, что следишь за игрой. Ребята хорошо играют. Хорошо играют и без тебя. Но ты им нужен. Нужен.

Танго. Полет над полем. Она не со мной. Не со мной. Не думать… Не думать! Больно. Чуть прикрыть глаза. На долю секунды.

– Виктор, – легкое касание, встревоженные глаза Олега, – она боец. Она нас дождется. Обязательно. Никто не сомневается в ней. Мы в последнее время все очень много общались с Еленой. Она сильная. Надо просто сейчас постараться о ней не думать.