Охота на поросёнка

– Лавэ находятся в сейфе, – сказал Рамиль прежним тоном, зорко следя за незваным гостем, – и я его открою тебе. Другому бы не открыл, а тебе открою, поскольку ты, по всему видать, мужчина серьёзный. Но дай мне слово, что сразу же уберёшься, не причинив мне вреда. Клянусь тебе – никаких других денег у меня нету.

– Как это нету? – внезапно подала голос Ольга, встав как цунами, – А мне мои пятьсот баксов, сволочь? Быстро гоните мне мои деньги и делайте тут друг с другом чего хотите! Меня это не касается!

Эта сцена была отсмотрена с любопытством и удивлением.

– Она дура? – спросил налётчик Рамиля, переведя глаза с Ольги на него. Чеченец кивнул. Это было масло в огонь. Забыв про свой вывих, если не перелом, Ольга со стремительностью тигрицы и злобностью феминистки ринулась на грабителя, чтобы вырвать ему глаза. Но не тут-то было! Владелец «Вальтера» оказался редкостным подлецом. Он посмел не только с лёгкостью уклониться от смертоносных ногтей разгневанной женщины, но и дать ей отпор. Получив затрещину, Ольга кубарем покатилась через всю комнату. Основательно приложившись к полу затылком, она несколько секунд лежала не двигаясь, потрясённая тем, что в бледном заморыше оказалась такая силища. Потом медленно поднялась, приложив ладонь к вздувающемуся уху. Мальчишка пристально наблюдал за ней. Ей стало понятно, что её поведение напугало его и он, несомненно, её пристрелит, если она ещё раз на него напрыгнет или поднимет шум. Пытаться разжалобить эту тварь не имело смысла. Но можно было попробовать важно сесть на диван как можно красивее. Сделав это, Ольга сказала:

– Хорошо, ладно! Давай мне триста, и разбегаемся.

– С таким ухом ты и на сто не тянешь, – ответил юный подлец.

– Особенно для тебя, Пассивного скотоложника, – не осталась Ольга в долгу.

– Так что, мы договорились? – Вдруг проявил лёгкую нервозность Рамиль, – Открываю сейф, забираешь деньги, и – разбегаемся навсегда! Без обид. Согласен?

– А сколько там?

– Шестьдесят кусков.

Ольга опять встала. Но на неё никто уж не обратил внимания.

– Постарайся не делать резких движений, – предупредил налётчик Рамиля. Тот, ничего не сказав в ответ, приблизился к шкафу и открыл дверцу среднего отделения. Выложив на диван пять или шесть свитеров, он просунул руку поглубже и надавил на заднюю стенку. Её аккуратно выпиленный кусок сперва накренился, затем упал, и Ольга увидела дверцу сейфа, вмонтированного в бетонную стену. Он имел два замка – кодовый с шестью кнопками и обычный. Достав ключи, Рамиль вставил один из них в замочную скважину, повернул, потом набрал код. И настал момент, с которого началась другая жизнь Ольги – такая, что не сойти с ума оказалось довольно сложно.

Глава вторая

Шестой звонок разбудил её. С плеском встав, она выпрыгнула из ванны, и, оставляя на полу мокрые следы, побежала в комнату, где стоял телефон. Стряхнув с пальцев пену, схватила трубку.

– Алло!

– Здравствуй, Верочка, – прозвучал из трубки слегка хрипловатый голос с нотками нетерпения, – это я.

– Я тебя узнала. Ты говори быстрее, что тебе надо – я стою голая, и с меня течёт на паркет!

– Мне деньги нужны.

– Мне тоже.

– Ты продала товар?

– Нет, Конечно! Что за вопрос? Ты разве не знаешь, какой в Москве беспредел из-за этих взрывов? Ментов спустили с цепи по полной программе! Катька вчера спалилась!

– Что ты мне вешаешь? У тебя – десятки других концов!

– Но любой из них сейчас приведёт в СИЗО! Я ведь говорю – беспредел реальный творится! Жди, Олег, жди. Все нормализуется безусловно.

– Когда?

– Не знаю, как фишка ляжет.

– Верочка, я бандитам должен 50 тысяч!

– Ну, подождут и они. Тоже невеликие господа.

Плечом прижав трубку к уху, Верка присела на край дивана, взяла со столика сигареты, вытащила из книги Цветаевой зажигалку и закурила.

– Директор «Национали» хочет тебя, – сообщил Олег.

– Пускай запишется в очередь. Хочет он! Много кто кого хочет. И я тебя когда-то хотела, если ты помнишь.

– Он пообещал мне помочь, если я с тобою договорюсь.

– Нет, Олег, нет. Не договоришься.

– Ну, если так – договорюсь с тем, кого ты в этом году лихо киданула с Тайванем.

– Скоро ты сдохнешь.

Положив трубку, Верка долго сидела не шевелясь. Сигарета тлела. На пол текло. Из открытой форточки дул сквозняк. Телефон опять зазвонил. Сбив его со столика, Верка встала и пошла в ванную вытираться. Меньше чем через час она уже ехала в метро, сама не зная куда. Ей нужно было искать другую квартиру. В этой уже жила её смерть.

Глава третья

Рамиль сработал настолько молниеносно, что Ольга рта раскрыть не успела. Распахнув сейф, он выхватил из него «Парабеллум», с быстротой кошки прыгнул к дивану, беря врага на прицел, и – выстрелил раньше, чем приземлился. Но приземлился он уже трупом. Нажатие его пальца на спусковой крючок было конвульсивным, поскольку в этот момент свинец пробуравливал ему череп. Пуля из «Парабеллума» вгрызлась в стену над головой налётчика. Тот, хоть был застигнут врасплох, смог выстрелить раньше. На один миг. Ольга отрешённо, молча смотрела, как Рамиль, выронив пистолет, валился на телевизор, как телевизор с грохотом падал на пол, как из опрокидывающегося столика вываливался магнитофон, сыпались кассеты. Мертвец улёгся ничком на Ольгины туфли. Его кудрявый затылок был разворочен – пуля навылет прошла сквозь голову.

С полминуты в квартире двигались только стрелки стенных часов. Потом потихоньку пришла в движение Ольга. Начав туманно осознавать, что произошло, она обратила взор на грабителя. Он стоял, слегка склонив башку набок, опустив пистолет и глядя на труп бессмысленными, пустыми глазами. Он не дрожал, не дышал как загнанная борзая, не стискивал пистолет до хруста суставов. Он неподвижно стоял и тупо смотрел. Казалось, его не сдвинул бы с места даже пожар. Ольга поняла – дикая случайность направила пулю, развесившую мозги Рамиля на шторе. Случайность из разряда тех, которые никогда никем в расчёт не берутся, так как их вероятность слишком ничтожна.

Первым движением Ольги после того, как ей пришла в голову эта мысль, был разворот к дивану с целью схватить браслет и дать дёру. Однако, протянув руку к свитерам, чтобы вытащить из-под них браслет, она вдруг заметила, что глаза убийцы как будто начали проясняться. Это остановило её. Смешно было думать, что он позволит ей убежать с браслетом! Как бы не так! Минуту назад этот идиот убил человека. Пусть неожиданно для себя самого, но он это сделал. Ему теперь терять нечего. Нужно было действовать раньше! Но, может быть, ещё и не всё потеряно? Продолжая приглядываться к мальчишке, Ольга спросила:

– Ты что, дурак, натворил?

– … знает, – проговорил налётчик, растерянно поглядев на неё.

– Урод! Ты просто урод!

Парень промолчал. Он был озадачен. Ольга решила – нечего церемониться с ним. Он, конечно, больно дерётся, но сейчас сил у него, кажется, не больше, чем у Рамиля. Про пистолет в собственной руке этот недоумок даже не помнит, так что браслет – её. Открывая рот с целью сообщить грабителю эту новость, Ольга заметила, что он смотрит не на неё уже, а на шкаф. Она вся похолодела. О, боже! Сейф! Ну как можно было о нём забыть? Ольга повернулась на девяносто градусов так стремительно, что её ледяные пятки скрипнули по паркету. В сейфе, точно, лежали шесть толстых пачек стодолларовых купюр. А на них лежала компьютерная дискета.

От всей этой красоты у Ольги, в буквальном смысле, потекли слюни. Утерев рот, она бессознательно протянула руки к деньгам. Но в эту секунду произошёл кошмар. Зловещая тишина огромной квартиры треснула. Труп запел! Да, да, именно запел! Но не человеческим голосом и не человеческими словами, а механическим мёртвым писком, выстроенным в «Турецкий марш» Моцарта. Он звенел из Рамиля, как из музыкальной шкатулки – звенел настойчиво, громко, требовательно, как будто о чём-то предупреждая или кого-то зовя. Налётчик и Ольга, остолбенев, глядели на мертвеца. Если бы он встал и пошёл на них, чернея дырой во лбу, они бы сильнее не испугались. Им представлялось – смерть пищит из него, настойчиво требуя у кого-то ещё две жертвы.

Крик рвался из груди Ольги, но не мог вырваться – ужас крепко сжимал ей горло. Она бы, может быть, умерла, если бы проклятый «Турецкий марш» вдруг не оборвался за пару нот до финала. И вновь стал слышен шорох дождя за окном.

– Мобильник, – прошептал парень, тихо вздохнув. Стеклянный взгляд Ольги вполз на него.

– М-мобильник?

– Да! У него в кармане.

– Дай закурить, – попросила Ольга после недолгой паузы. Парень вытащил из кармана пачку «LM». Очень осторожно, будто бы прикасаясь к покойнику, завладев одной сигаретой, Ольга достала из сумочки зажигалку и начала ею чиркать. Пальцы не слушались. Сигарета подрагивала во рту. Огонь всё не появлялся. Крутя колёсико, Ольга сломала ноготь большого пальца. На этой мелочи её страшное, шоковое спокойствие подскользнулось, как бык на наледи. Сигарета, не удержавшись между сведёнными судорогой губами, упала на пол, а зажигалка, в которой вдруг появилась трещина, полетела парню в лицо. Парень увернулся с такой поспешностью, будто это была отравленная стрела. Топая ногами, Ольга заверещала:

– Ублюдок! Тварь! Идиот! Какого ты … лез, если видел, что он пришёл не один? Полудурок, …! Куда лез?

– Заткнись! – был ответ ей в тон, – я мог подловить его только здесь! А он, может, каждую ночь сюда … возит! Я не в таком состоянии, чтоб бояться вместо одной тварюги прикончить двух!

– Это ты разбил его «Мерседес»? – Догадалась Ольга, быстро придя в себя. Её собеседник забегал и заорал:

– Четыре тысячи баксов! Где я их, …, возьму? Я ему сказал: «Жди!». Не ждёт! Из принципа, …, не ждёт, хоть у него в сейфе – шестьдесят тысяч! А мне машину заправить не на что! Мне бы завтра рёбра переломали, если бы я не принёс ему эти деньги! Завтра уже!

– Нечего по встречной гонять!

– Да пошла ты в жопу! Что ты меня жить учишь? Кто ты вообще такая? Почему все, кому даже в рожу плюнуть противно, лезут и лезут ко мне со своими долбанными советами? Я у вас их спрашиваю, уроды? Вам больше нечем заняться? Или ума очень до …? Друг друга учите, что нужно делать, когда вы сами оказываетесь в заднице и готовы сколько угодно дерьма сожрать, чтоб из неё вылезти!

– Всё понятно, – жёстко сказала Ольга, не видя необходимости продолжать дискуссию с идиотом, – Незачем так орать, кругом люди спят! Делим эти баксы и разбегаемся.

– Ты получишь свои пятьсот.

– Ой, какой красавец! – подпрыгнула от восторга Ольга, – а ты получишь свои пятнадцать! Усиленного режима. Ты знаешь, как называется то, что ты сотворил? Убийство с разбоем при отягчающих. Плюс к тому – незаконное владение пистолетом. Или ты думаешь, что сумеешь меня убить? Да я тебе шпалер твой сейчас в жопу вставлю!

И Ольга двинулась на грабителя. Тот попятился, осознав, что теперь махать кулаками без толку – к нему шла уже не тигрица, а дьяволица. Поднять оружие он не смел. Приблизившись, Ольга схватила «Вальтер» двумя руками и со всей силы рванула его к себе. Налётчик качнулся, но пистолета не выпустил.

– Отдай, сука, – хрипло проговорила Ольга, пробуя распрямить его пальцы, сжимавшие рукоятку, – кому сказала? Отдай!

– Зачем он тебе?

– Я уже сказала! Чего, тупой?

– Не отдам!

Она попыталась выкрутить пистолет из его руки, но какое там! Легче было бы выкрутить телеграфный столб из асфальта. Попытка парня достичь победы аналогичным способом также не увенчалась успехом. Силы были равны. Набрав полный рот слюны, Ольга хорошенько плюнула в лицо парню. Тот уклонился и захотел ответить ей тем же, но в этот миг вдруг случилось самое интересное. Зачирикал дверной звонок.

Драчуны застыли, хоть и не сразу поняли, что настало время мириться. Звонок прервался. Но тотчас раздался снова. И лишь тогда, полубессознательно поглядев друг другу в глаза, налётчик и Ольга одновременно вспомнили, что входная дверь, которая отделяла их в данную минуту от катастрофы, не заперта! Стоило тому или тем, кто за ней стоял, нажать ручку…

– Господи, боже мой! – прошептала Ольга. Выпустив пистолет, она приложила руки к лицу. Звонок опять смолк, опять зачирикал. Налётчик вышел из комнаты, и сейчас же Ольга услышала его радостное сопение. Он увидел, что на двери есть задвижка. Пользуясь тем, что звонок продолжал громко щебетать, грабитель тихонько вдвинул её в стальную дверную раму. Потом он припал к глазку. Ольга наблюдала за ним сквозь пальцы. Пятый звонок звучал нестерпимо долго. Во время паузы между ним и шестым за дверью послышались голоса.

– Кто там, твою мать? – чуть слышно пискнула Ольга. Выпрямившись, налётчик вернулся в комнату и кривым от нервного напряжения ртом дал страшный ответ:

– Чеченцы.

– Ох! Сколько их?

– Откуда я знаю? Там темнота!

Ольга устремилась к окну. Слегка сдвинув штору, глянула вниз. Там, прямо перед подъездом, стоял большой чёрный джип с включёнными фарами.

– Там какой-то бандитский джип! – Прошептала Ольга, задёрнув штору и подбежав к налётчику.

– Хорошо, что не танк, – задумчиво бросил тот. Это идиотство Ольге не по душе пришлось. Крепко схватив парня за воротник и встряхнув, она объявила ему сквозь сжатые зубы:

– Сука! Клянусь тебе – если ты не вырулишь ситуацию, я тебя…

Тут она запнулась, решая, чем этакую тварь можно напугать. Наконец, придумала.

– Я тебя женю на своей сестре!

Не переставая звонить, нежданные визитёры начали долбить дверь ногами и кулаками, а также и дёргать ручку. Они, как видно, нисколько не сомневались в том, что хозяин – дома, и что им есть о чём с ним потолковать. Вырвавшись из рук помертвевшей от страха Ольги, налётчик снова выбежал в коридор и замер, взяв на прицел лязгающую дверь. Удары по ней сотрясали стену.

– Что делать, господи, что же делать? – Со всхлипами простонала Ольга, заломив руки. Налётчик, не оборачиваясь, ответил:

– Тихо! Прорвёмся.

– Прорвёмся? Да чтоб ты сдох, урод! Чтоб ты сдох!

Звонок надрывался. Дверь содрогалась. По этажу гуляли два эха: Одно – от грохота, а другое – от гневных выкриков по-чеченски. Ольга, скуля, металась по комнате, как лиса по курятнику, к выходу из которого подошла снаружи собака. Парень стоял в воинственной позе, откинув голову с припотевшею ко лбу чёлкой, сжимая «Вальтер» белыми пальцами и стеклянно глядя на дверь.

К счастью для неё и для тех, кого она разделяла, жильцы соседних квартир гурьбой из них вышли и пригрозили вызвать милицию. Обругав их матом, злостные нарушители тишины покинули холл. Спустя какое-то время донёсся гул приближающегося лифта. Продолжая высказывать обитателям трёх квартир своё о них мнение, дети гор транспортировались вниз. Жильцы, тихо обсудив то, что произошло у них в холле, а заодно ситуацию во всём городе, разошлись.

– За джипом следи! – заорал налётчик, влетая в комнату, – шевелись, а то пристрелю!

– Заткнись, – огрызнулась Ольга и поплелась к окну, шатаясь как пьяная. А грабитель, полный невесть откуда взявшейся удали, осмотрелся, схватил с дивана Ольгину сумочку, вытряхнул прямо на пол всё, что в ней было – обычное содержимое женской сумочки плюс десяток презервативов, и, подбежав с нею к сейфу, быстро переложил из него в неё сперва деньги, потом – дискету. Застегнув сумочку, ещё раз покрутил башкой. Ему на глаза попался валявшийся возле столика «Парабеллум». Налётчик его поднял, сперва запихнув за пояс свой пистолет, туда же просунул вражеский и прикрыл их свитером.

– Три мужика из подъезда вышли и сели в джип, – доложила Ольга, глядя в окно.

– Он отъехал?

– Нет.

– Твою мать! Но нам всё равно надо убираться. Надевай туфли!

– А ты их достанешь из-под него? – прошипела Ольга, скорчив страшную рожу и указав на тело Рамиля.

– Если достану, ты их наденешь?

– Да ни за что на свете! Придурок! На хрен ты их швырнул сюда?

– Чтоб они не путались под ногами!

– Ну и баран! Не вздумай их доставать! Пойду босиком. Дай сумку!

Прежде чем открыть дверь, налётчик прислушался. Покидая следом за ним квартиру, Ольга в последний раз оглянулась на своего клиента. С порога были видны только его ноги в чёрных ботинках. Ей показалось, что они дёрнулись. Не иначе, Рамиль решил приподняться, чтоб проводить её взглядом!

Общая дверь была опять заперта. К счастью, с внутренней стороны она запиралась только щеколдой. Лифт вызывать налётчик не стал, направился к лестнице. Ольга побежала за ним, очень хорошо его понимая. Она охотнее провела бы минуту на раскалённой сковороде, чем рядом с квартирой, которую только что покинула.

– Обними меня, – попросил убийца, когда они спустились к подъездной двери, – гуляем, типа, под звёздами!

– Идиот! Дождь хлещет! Какие звёзды?

Грабитель в ответ заметил, что, может быть, пара звёзд всё-таки найдётся. Без всякой нежности обхватив его талию, Ольга вдруг почувствовала ком в горле. Ещё бы: в сумке – шестьдесят тысяч, а жизнь висит на тоненьком волоске! Виновник того и этого, между тем, нажал кнопку, толкнул тяжёлую дверь, и в подъезд ворвался яркий свет фар. Огромный «Ниссан Патрол» стоял у самых ступенек. Дождь оглушительно барабанил по его крыше. Наклонив головы, чтобы не захлебнуться, Ольга и её спутник по щиколотку в воде миновали джип, свернули направо и побрели, вздымая ногами волны, вдоль тротуара, заставленного машинами. И ему, и ей безумно хотелось прибавить шагу, но им казалось, что это вызовет подозрение. Парни в «Ниссане», должно быть, были согласны с тем, что быстро идти под сильным дождём – дело подозрительное, а еле плестись под ним, да ещё в обнимку, как это делали босоногая Ольга и её, с позволения сказать, товарищ – дело вполне естественное, и благодаря этому совпадению взглядов двум беглецам удалось дойти до угла. Свернув за него, они бросились бежать во весь дух.

Налётчик придерживался какого-то направления. Его спутнице не пришлось особо раздумывать, по пути ли ей с ним, так как он схватился за ремень сумки. Ему в кроссовках бежалось легче, и он Тянул Ольгу за собою. Миновав два или три двора, они перешли на шаг и вскоре остановились перед белой «Восьмёркой» с вмятиной на крыле. Она была припаркована у помойки, под фонарём. Оглядев окрестности, парень вытащил из кармана пульт с парочкой ключей и нажал на кнопку. Машина пискнула, замигав габаритами. Открыв Ольге правую дверь, вымокший грабитель сказал:

– Садись!

Ольга, задыхаясь, ответила:

– Нет, спасибо! У меня денег вполне достаточно для того, чтобы не садиться в машины к разным уродам. Давай-ка мне их сюда, и – прощай навеки!

– Я взял ещё и дискету, – возразил парень, – если чечены за ней в квартиру ломились – ты представляешь, как они будут её искать?

– Ну так и отдай её им! А хочешь, засунь её себе в жопу. Меня это не касается!

– А чего ты так испугалась? Уж если я тебя не грохнул в чужой квартире, в своей машине точно не грохну! У нас – большая проблема. Нужно о чём-то договориться!

– Да не боюсь я тебя, – усмехнулась Ольга, и, сев в машину, сильно хлопнула дверью. В конце концов, решила она, нужно хорошенько подумать, куда идти босиком, да с чёртовой кучей мокрушных денег, по предрассветной Москве, усиленно патрулируемой! К тому же, ещё и ливень не прекращается. Разглядев белеющую под ручником пачку сигарет, Ольга извлекла из неё одну, включила прикуриватель. Владелец авто, тем временем, сел за руль и, запихнув ключ в замок зажигания, также взял сигарету. Уставившись на потоки воды, бегущие по стеклу, они закурили. Дождь совершенно скрывал окружающее пространство.

– Странно, нога у меня прошла, – промолвила Ольга, ощупывая лодыжку, – не понимаю, когда сустав встал на место?

– Когда ты по полу кувыркалась.

Ольга подумала и признала, что, видимо, так и есть. А затем спросила:

– Так что ты хотел сказать?

– Куда ты сейчас пойдёшь?

– Твоё-то какое свинячье дело? Я ведь тебя не спрашиваю, куда ты сейчас поедешь!

– Но я убил человека! И если тебя возьмут за твою шикарную жопу, ты меня сдашь.

– Хорошо, отвечу тебе. Я сейчас пойду в какой-нибудь круглосуточный магазин – на Ленинском их полно, куплю приличные шмотки, выпью две чашки кофе и закажу такси в Шереметьево. Через три часа меня в России не будет.

– Как бы не так! Уже через два часа твои и мои портреты будут у всех постовых ментов. А регистрационные службы аэропортов получат их ещё раньше. Чеченцы нас очень хорошо разглядели, когда мы шли мимо джипа! Одно стекло опустилось даже, заметила? Они скоро поймут, что с Рамилем случилось что-то неладное, и ментам позвонят. Менты войдут в хату, и дело быстро завертится!

– Твою мать, – прошептала Ольга, решив, что дело, скорее всего, уже завертелось.

– Где он тебя подцепил? – спросил парень.

– Около МИДа. Я там работаю.

– В МИДе?

– Нет. Около него.

– А кто-нибудь видел, как он тебя снимал?

– Таксист, с которым он ехал. Этот таксист сюда нас привёз.

– Отлично! Менты таксиста найдут, он скажет, где ты стояла, они тряхнут сутенёров, те всё про тебя расскажут, подруг твоих назовут, и – вилы тебе, куда б ты ни сунулась!

– Ну и что ты мне предлагаешь делать? – спросила Ольга, раздавив в пепельнице ещё достаточно длинную сигарету.

– Я предлагаю поехать ко мне домой и там отсидеться. Менты не смогут на меня выйти, я засветился только перед чеченцами! Найти кого-то в пятнадцатимиллионном городе по описанию внешности нереально.

– Трудно. А ты один живёшь?

– Да, один.

– Своя у тебя квартира или снимаешь?

– Своя. В Сокольниках.

Ольга думала полминуты. Конечно же, этот странный парень был прав. Следя за его рукой, гасящей окурок, она спросила:

– И долго мне придётся торчать в твоей идиотской квартире?

– За пару дней я точно придумаю что-нибудь. Послушай, мы здесь дождёмся, когда менты все улицы перекроют! Ты едешь?

– За тридцать тысяч? Даже с таким уродом, как ты – да хоть на край света!

– А я с тобой и за сорок тысяч не согласился бы ехать даже до следующей помойки, – сказал налётчик, взявшись за ключ.

– Так зачем же едешь?

– Дискета стоит дороже.

Дав Ольге такой ответ, недисциплинированный водитель завёл мотор, включил дворники, дальний свет, и, резко сорвав автомобиль с места, погнал его по глубоким лужам дворов. Он знал их расположение. Не успела Ольга зевнуть и вынуть из пачки ещё одну сигарету, как перед ней опять вспыхнули огни Ленинского проспекта. С брызгами вырулив на него, опасный преступник добавил скорости, и «восьмёрка» с воем помчалась навстречу ветру, вгрызаясь в дождь, как торпеда в морские волны. Дорога была пуста. Щётки на стекле почти не справлялись с ливневым шквалом, но псих с двумя пистолетами не давал дрожащей стрелке спидометра опускаться ниже ста десяти. На всех перекрёстках горел зелёный. Ольга сонно курила, гладя, как кошку, сумку с деньгами. Но удивительно – не они владели её сознанием, а всё тот же страшный и завораживающий взгляд ночи. Она ещё не закончилась, эта ночь, хотя уже было без десяти четыре! Огни Москвы, размазанные дождём, звенели как колокольчики, навивая призрачную тоску по чему-то более дальнему, чем пределы земных дорог. Это чувство было Ольге знакомо. Больше того – порой она им жила.

Лихим виражом обогнув Октябрьскую площадь, по всей ширине которой, казалось, было разлито кипящее молоко, бизнес-партнёр Ольги выехал на Садовое. Оно сплошь мигало жёлтыми пятнами светофоров – работал хоть бы один. Дождь в эту минуту пошёл на убыль, и парень выжал сто сорок. В тоннеле под Павелецкой его стремительно обогнал роскошный белый «Пассат». Едва не сбив зеркало о «восьмёрку», он моментально растаял в багряном сумраке. В миг обгона парень с испугу ударил по тормозам, отдав тем самым машину во власть инерции. Та её закружила, грозя ударить о стену с яркими лампами. Визг колодок заставил Ольгу, уснувшую с сигаретой во рту, очнуться и завизжать ещё громче. Смерть приближалась к ней со скоростью пули, уныло глядя сотнями электрических глаз на шероховатом бетоне. Он разорвал бы машину в клочья, если бы в последний момент водитель каким-то чудом её не выровнял, сделав правильные движения педалями и рулём. Вновь сцепившись с асфальтом, машина вырвалась из тоннеля.

– Я ж тебе не принцесса Диана, урод ты чёртов! – крикнула Ольга, шаря руками по полу, – у меня сигарета выпала!

– Хер бы с ней.

– Хер бы с твоей тачкой! Огнетушитель есть?

Но огнетушитель не пригодился. До поворота на Яузскую набережную Ольга успела ещё разок задремать. Ей приснился сон – море, солнце, тёплый песок. Она лежала на нём совершенно голая, сквозь ресницы глядя на облака. Вдруг одно из них стало тучей и громыхнуло:

– Менты!

Море испарилось. Солнце исчезло. Все облака превратились в тучи над ночным городом. Дождь едва моросил. Машина звенела, прыгая по раздолбанному асфальту. Слева чернела лента реки с гранитными берегами. А впереди, рядом с припаркованным на обочине милицейским «Фордом», блестели светоотражающие ремни и ствол автомата. Тот, на чьём плече он висел, очень походил на военный памятник, потому что, судя по его взгляду на приближающуюся «восьмёрку», он собирался броситься под неё со связкой гранат.