Узурпатор ниоткуда

Парень в берете обратил на меня внимание и с серьезной миной сделал недвусмысленный жест – топай по своим делам, здесь не надо задерживаться.

– Эй, смотри-ка, – обратился ко мне Балтазар. – Вон, кажется, не местные.

Я увидел троих, входящих в кафе.

– Один белый и два черных? – спросил я. – Эти?

– Точно. Надо пойти и присоединиться.

Балтазар был совершенно прав. В любом случае нельзя упускать малейшей возможности найти любое транспортное средство, не исключая и гужевую повозку, чтобы разведать дорогу к экспедиционному лагерю. Ведь к вечеру мы просто обязаны оказаться на месте. Иначе все пойдет сикось-накось и с жертвами. В крайнем случае придется даже идти пешком. В смысле – бегом, чтобы успеть. Но об этом сейчас думать не хотелось. Хотелось думать о том, что эти залетные господа располагают каким-нибудь видом транспорта.

В бывшем аэропортовском кафе было полутемно, грязно и вонюче. Однако мы рискнули взять по два банана, тощей лепешке и жестянке колы, при этом расположились за столом близ примеченной нами компании. Трое действительно отличались от прочей публики. Один из них – хотя бы уже тем, что был белокожим, светло-русым и сероглазым. Ему бы косоворотку и гармонь, и перед вами как есть участник ансамбля русской песни и пляски. Но этот был одет примерно так же, как я, а его черные спутники – в просторные хлопчатобумажные брюки и яркие рубашки навыпуск. Они, как я услышал, говорили по-английски, и обращались к белому «мистер ван Хойверт». Тот отвечал с небольшим акцентом. Черные выглядели лет на тридцать пять, белый был моложе; я бы дал ему лет двадцать семь максимум.

– Голландец, – уверенно сказал Балтазар. – Скорее всего, бур из ЮАР. А эти двое, наверное, из какой-нибудь бывшей британской колонии.

– Кем они могут быть?

– Да кем угодно…

Поскольку мы тоже общались на английском, внимание не могли не привлечь. Трое прислушались, затем белый встал и, подойдя к нам, вежливо поздоровался:

– Добрый день, джентльмены. Прошу прощения за назойливость, но мне показалось, что мы могли встречаться в Йоханнесбурге.

– Я никогда не был в Йоханнесбурге, – ответил Балтазар, усердно подчеркивая свой нью-йоркский прононс. – Я приехал из Соединенных Штатов.

– Меня зовут Эрвин, я из ЮАР, – представился белый.

Эрвин из ЮАР напомнил мне некоторых из моих соотечественников – пресловутых «новых русских». Я не говорю о нуворишах с их мерзкими манерами, совсем наоборот. Вы наверняка встречали таких людей, которые могут держаться сравнительно скромно и при этом с безупречной элегантностью. Пусть даже нет костюма от кутюр и часов «Ролекс», но печать действительно большого богатства скрыть грубой одеждой невозможно.

Балтазар подумал и отрекомендовался как Джон.

– Эндрю, – назвался я.

– Мои друзья, Джеймс и Томас, – представил нам Эрвин ван Хойверт своих спутников. Те, глядя на нас, кивнули. Тоже, на мой взгляд, не бедные, явно не с деревьев слезли.

– Присаживайтесь к нам, – пригласил я. – У нас, правда, всего лишь бизнес-ланч, но если вы не против…

Эрвин насторожился. Я понял, что его смутило.

– Не обращайте внимания на мой английский, – сказал я. – Дело в том, что я – литовец по происхождению.

– Давайте, лучше вы к нам, – предложил бур. – Наш стол больше вашего.

Резонно. Мы перебрались к странной компании. Я готов был поспорить, что эти ребята тоже выполняют какую-то особую миссию. Другое объяснение не выдерживало критики – ну зачем, скажите на милость, иностранцу посещать нищий город, который лишь называется столицей некоего образования с непонятным статусом?

Сначала мы довольно осторожно прощупали друг друга: насколько дозировано можно выдавать сведения, чтобы взамен получить равноценную информацию.

Я выяснил, что гости с юга Африки представляют некую финансово-промышленную группу; а приехали они сюда, чтобы изучить на месте, стоит ли вкладывать деньги в реставрацию бездействующего несколько лет аэропорта. Взамен я сообщил, что мы находимся в тайной инспекционной поездке и действуем от имени государственной проверяющей организации США, которой стало известно об излишне самостоятельной деятельности одной компании по добыче полезных ископаемых.

Затем мы с Эрвином, словно спохватившись, заявили друг другу, что любая услышанная за этим столом информация распространению не подлежит. Все было в порядке. Мы выяснили, что друг другу дорогу переходить не будем, и смогли определить взаимные степени доверия.

– Мы прибыли через Пуэнт-Нуар, – заявил ван Хойверт. – Сюда невозможно добраться другим путем. Только контрабандисты соглашаются заглядывать в этот город…

Я согласился, что миновать порт в Конго невозможно, чтобы попасть в Руздану, а потом рискнул назвать фирму, чью деятельность нам якобы требуется ненавязчиво расследовать – «Квинси лимитэд». Это уже был блеф, но я угадал верно. Эрвин заявил, что слышал про эту американскую компанию – их грузовик, кстати, торчит сейчас возле отеля. Я сказал, что придется, видимо, поговорить с водителем. Ван Хойверт посоветовал поторопиться – водитель-американец падок на экзотику и «клеит» черных горничных.

Я заметил, что парень здорово рискует собственным здоровьем, и Эрвин сказал, что согласен с этим. Однако, служащие отеля, включая и горничных – местная элита. У них есть работа, какая-никакая зарплата и пусть редкие, но чаевые в валюте. А то и оплата за услуги сверх обычных. Поэтому те же девушки-горничные часто содержат не только своих родителей, но и братьев-сестер, а то и их детей. При этом и себя не обижают, особенно если клиент достаточно щедр. Так что если водитель грузовика с кем-то договорится, то останется ночевать в Руздане, и в лагерь не поедет. И вообще, если вы еще не знаете – от города до Долины Камней Тумана ведет лесная дорога длиной километров тридцать. Дорога эта идет через джунгли, кишащие опасными тварями, в том числе малоизученными громадными осами ненгебу, укус которых смертелен. При этом нанять машину в этой дыре практически невозможно. Почти невозможно и дойти до Долины пешком.

Заметив, что мы с Балтазаром засуетились, бур протянул мне визитку, и заявил, что был бы рад узнать о том, что в деятельности компании никаких нарушений не обнаружится. Поскольку от того, насколько быстро американцы возьмут под свой контроль добычу полезных ископаемых, зависит судьба проекта реставрации аэропорта, да и воздушного сообщения в целом. А следовательно, и денег на счетах ряда лиц в ЮАР. По-моему, он даже намекнул на взятку, но я обтекаемо ответил, что позвоню по телефону, указанному в визитке, позже. После чего мы вполне радушно попрощались с южными африканцами и буквально припустили к единственному в городе отелю – тому самому, в котором год назад жил Майк Новински.

Возле отеля грузовика не оказалось, и я уже начал паниковать, но Балтазар поймал пробегавшего мимо мальчишку, и тот заявил, что самолично видел, как здоровенная машина направлялась к гавани.

За доллар нас доставили туда на повозке, которую тянули два резвых бычка. Не могу сказать, что скорость этой упряжки была намного выше скорости пешехода, но дорога шла под уклон, да и быки оказались сравнительно шустрыми, так что минут через пятнадцать мы покинули город и тут же оказались возле гавани. Портом это место назвать было можно лишь с очень большой натяжкой, поскольку никакой заметной инфраструктуры по переработке грузов и пассажиров я не заметил. За исключением небольшого пакгауза, возле которого и стоял нужный нам грузовик – трехосный пятитонный вездеход «Стюард-Стивенсон». В его кузов аборигены укладывали выносимые из пакгауза грузы. Белокожий водитель, на наше счастье, никого не «клеил». Он с хмурым видом сидел на крыше кабины и пересчитывал устанавливаемые в кузов ящики и бочки.

Когда погрузка закончилась, хмурый водитель рассчитался с аборигенами, которые тут же испарились, а сам задернул кузов брезентовым тентом и куда-то исчез. Возникла дилемма: навязаться водителю пассажирами или же прокатиться «зайцами». После краткого совещания, на котором были выдвинуты аргументы насчет вероятного строго приказа пассажиров не брать, а особо навязчивых расстреливать на месте, мы подкрались к машине и залезли в кузов, спрятавшись под брезент. Через пару минут зарычал двигатель, и вездеход двинулся вперед с довольно большой скоростью. Я осторожно высунулся из-под жесткой ткани. Сначала мелькнула быстро исчезнувшая окраина Рузданы, после чего вездеход оказался в лесу. Сразу стало темно. По обеим сторонам дороги быстро мелькали темно-зеленые деревья, которые невозможно было хорошо рассмотреть из-за высокой скорости; запахло гниющими листьями и потянуло удушливой болотной влагой.

Скорость машины стала снижаться, несмотря на то, что водитель добавил двигателю оборотов. Мотор выл, из-под колес фонтаном летела черно-желтая грязь. Я увидел, как дорогу перебежал какой-то большой рыжий зверь, а затем позади осталась лежать бьющаяся в судорогах огромная зеленая змея, которую сильно придавило колесами.

Машину раскачивало и бросало из стороны в сторону. На борта кузова то и дело садились жуткого вида насекомые; я вспомнил про страшных ос и забился поглубже под брезент. Балтазар, скрючившись, тоже лежал под его прикрытием и иногда ругался, когда машину особенно сильно подбрасывало на ухабах.

Дорога, к счастью, прошла без происшествий. Спустя час после отъезда вездеход остановился, и его двигатель замолчал. Мы аккуратно выбрались из кузова и спрыгнули на траву, постаравшись убедиться, что не наступим на змею.

Машина, в которой мы только что ехали, стояла в центре большой поляны, с трех сторон окруженной видневшимся в сотне метров отсюда густыми джунглями. С четвертой, южной стороны земная поверхность полого, но достаточно заметно уходила вниз, образуя широкую котловину. Ее южный склон уходил круто вверх, смыкаясь с холмами, за которыми проходила охраняемая крокодилами граница с Заиром. На поляне, неподалеку от машины, большая металлическая сетка в виде высокой – метров в семь высотой – палатки, накрывала участок местности метров пятидесяти в длину, и около двадцати в ширину. Внутри «палатки» виднелись небольшие постройки, фигуры людей, где-то гудел дизельный двигатель.

Покинувший кабину водитель, по-прежнему хмурый, но теперь еще и весьма удивленный, подошел к нам и спросил:

– Вы кто такие?

– Нас интересует представитель компании «Квинси лимитэд», – ответил Балтазар. – А мы представляем интересы ее контрагента.

– Какого еще контрагента? – у водителя, похоже, начала понемногу съезжать крыша.

– Мистера Роберта Кейджа. Я его адвокат, – заявил Балтазар.

Магическое для любого американца слово «адвокат» приостановило сползание водителя в пучину безумия.

– Я не знаю никакого Пейджа, – сказал шофер.

– Кейджа, – вмешался я.

– Неважно. Во всяком случае, кто бы вы ни были, вы не имеете никакого права появляться здесь… Пойдемте. Может быть, вас еще обратно везти придется.

Мы втроем подошли к проволочному пологу, закрывающему площадку. Водитель крикнул:

– Ричи, шеф где?

– У себя в офисе, – ответил тот, кого звали Ричи. – Аппаратуру привез?

– Еще не доставили. Сегодня только солярка. И консервы.

– Ого, да ты не один?! Ребята, смотрите, был у нас один смертник, а теперь еще двое появилось!

Несколько человек с той стороны подошло к сетке.

– Эй, что там такое? – послышался строгий и звонкий женский голос со стороны второй площадки.

– Так это я, Сэм! – откликнулся водитель.

– Вижу, что ты. Аппаратуру привез?

– Еще не доставили. Куда выгружать горючее и провизию?

– Бочки на полигон, остальное – сюда… Кто это там с тобой?

– Попутчики.

– Что-о?! Какие еще попутчики? А ну, идите все сюда!

В сопровождении водителя мы подошли к сетке вплотную. Водитель нащупал какую-то защелку, и в пологе образовалась щель.

– Быстрее проходите, – крикнула шефиня, – чтоб ни одна дрянь не залетела… Сэм, ты почему посторонних привез? Тебе же ясно сказали: никого здесь быть не должно.

Перед нами находились пять сборных домиков. В дверях одного из них, самого маленького, стояла просто потрясающей красоты стройная золотоволосая женщина лет тридцати, одетая в короткую алую безрукавку и зеленые обтягивающие шорты.

Впоследствии, вспоминая ее, я каждый раз пытался убедить себя, что никакой неземной красоты не было и в помине, да и с возрастом наверняка ошибся; и вообще, просто я очень давно не видел привлекательных белых женщин. Сами знаете, убеждать самого себя – не самое достойное занятие на этом свете, особенно если при этом пытаешься оправдать свои действия в прошлом. Но в тот момент я натурально забыл обо всем – золотоволосая, сама не желая того, поразила меня словно высоковольтным разрядом. Ее зеленоватые глаза метали гневные молнии, лицо, едва тронутое косметикой, выглядело каменным, но оттого почти совершенным. Лишь только губы казались мягкими. Сексуальными. Как и тяжелые груди, которым было тесно в тугой безрукавке.

Пока я пожирал женщину глазами, водитель объяснил, что эти двое пробрались в кузов машины без его ведома. Затем Балтазар со своим роскошным произношением заявил, что нам необходимо увидеть руководителя экспедиции.

– Вы его видите, – ледяным тоном произнесла женщина. – Кто вы такие?

Я пришел в себя и сообщил, что мы представляем интересы Роберта Кейджа, человека, чье имя наверняка здесь известно. Я – его деловой партнер, мистер же Джон Катлер – его адвокат из Далласа, штат Техас.

– Ваше имя? – последовал вопрос.

– Эндрю Маск, – ответил я.

– Линда Шелликэт, – представилась женщина, протянув мне руку. Я пожал ее (еще один удар тока!), затем шефиня обменялась рукопожатием с Балтазаром. И обратилась к водителю: – Сэм, свободен.

Водитель испарился.

– Документы, – потребовала Линда Шелликэт.

Я протянул паспорт. Шефиня с трудом произнесла вслух мое как бы литовское имя.

– Вы не американец? – спросила она.

– Я из Литвы, – соврал я в который уж раз.

– Это где?

– Север Европы. Балтийское море. Знаете?

– Конечно, знаю… Там ведь Швеция рядом?

– Да, конечно! Километров двести по морю…

– Это сколько в милях?

Я не первый раз за свою африканскую эпопею был вынужден пересчитывать метрические меры длины в английские. То еще занятие, скажу вам!

– Ваши документы, мистер Катлер.

Балтазар протянул странные «корочки» нигерийского происхождения.

– Сомнительная рекомендация, – вынесла вердикт госпожа Шелликэт.

– Насколько я знаю, ваши отношения с господином Кейджем тоже были не самыми простыми, – показал зубы да Силва.

– Согласна… Хорошо, пойдемте в офис. В любом случае надо поговорить.

Я перевел дыхание. Если говорить о деловой стороне вопроса, то она решается как нельзя лучше. Но если думать о чем-то еще… А не думать невозможно: Линда Шелликэт поднялась в домик по невысокой лестнице, и ее подколенные ямочки оказались как раз напротив моего носа. Попробуй тут, переключись на деловой лад!

– Итак: где Роберт Кейдж? – спросила Шелликэт, когда мы прошли в офис и уселись на складные стулья. Шефиня прошла за свой стол, на котором лежали закрытый ноутбук, записная книжка, а также несколько камней – видимо, образцов здешних руд.

– Мистер Кейдж отправлен в столицу Уганды, – сказал я.

– Причина?

– Тяжелая лихорадка. Эбола, или что-то в этом роде. В Луанде не смогли определить, чем именно он заразился, и его отправили самолетом в Кампалу. Там, я слышал, есть британская лечебница, где хорошо разбираются в редких болезнях. Правда, три дня назад мы звонили туда, и нам сказали, что летальный исход не исключен.

– Печально. Мистер Кейдж ничего не просил передать мне? На словах или еще как-то?

– Последние дни он был в бреду, то есть, почти без сознания. Единственным, что я нашел в его частных бумагах, была вот эта карта. – Я протянул Линде листок с пометками Кейджа. Шелликэт взяла его, наши пальцы случайно соприкоснулись, и я получил еще один удар током. Нет, я точно скоро сойду с ума!

– Почерк похож. Да и местность понятна. Что тут написано? Мистер Маск, подойдите ко мне, будьте добры.

Я встал и подошел. Встав чуть сбоку и позади начальницы экспедиции, я с большим трудом оторвал взгляд сами понимаете от чего и перевел его на карту. Но запах женщины – тончайший и одновременно сбивающий с ног аромат – здорово мешал мне сосредоточиться.

– Написано на литовском… здесь и здесь: «аурум – вероятная глубина залегания жил – до тридцати метров». Золото.

– Похоже… А здесь?

– Эти три пометки говорят об урановых рудах… Настуран, лавандуламит, ульрихит… А тут написано: «ошибка – выход кимберлитовой трубы в двадцати километрах к северу от первоначальных данных».

– Спасибо, мистер Маск… Конечно, ничего нового вы мне не сказали, это я уже давно знаю. По крайней мере, я вижу, что вы в курсе всех дел мистера Кейджа… Садитесь, пожалуйста, на ваше место…

– Не всех, – заговорил Балтазар. – Пусть в бреду, но мой клиент несколько раз упоминал, что желает расторгнуть договор с компанией «Квинси лимитэд».

– Вот как?.. – Линда Шелликэт старательно попыталась скрыть свою озадаченность. – Но даже если так, договор подписывала не я, что вполне естественно. Все переговоры мистер Кейдж заключал в главном офисе нашей компании в Санта-Фе, штат Нью-Мексико…

– Это так, – нагло стал гнуть свою линию бывший адвокат. – Но, мисс Шелликэт… (Я невольно навострил уши, ожидая, поправит женщина Балтазара, или нет.) Дело-то в том, что здесь Ангола, а не Штаты. И до Санта-Фе далеко, а мой клиент, как это ни прискорбно, может отдать богу душу в любой момент.

– Я, кажется, вас понимаю, – без тени улыбки сказала Линда. – Но и вы меня поймите, мистер Катлер, мы не в равных условиях: на территории нашего лагеря есть разные специалисты: геологи, геофизики… Включая повара, водителя и секьюрити. Но адвоката нет ни одного. И я не уверена, что поступлю с юридической точки верно, если назову вам даже те моменты, которые известны мне… А мне известно далеко не все. И, что вполне естественно, у меня нет текста договора, который подписывал Кейдж в Санта-Фе… Если такой договор вообще существует в письменном виде, вот что я хочу сказать.

– Даже так?

– Именно.

– Может быть, вы каким-нибудь образом можете связаться с вашим главным офисом, мисс Шелликэт? – спросил я.

– Единственное, что я могу сделать, это отправить водителя в Руздану с текстом телеграммы. Через день, возможно, я получу ответ, если пост-офис в этом проклятом месте наконец заработает нормально.

– То есть, оперативной связи лагеря с внешним миром нет? – удивился я.

– Почему же? На случай чрезвычайной ситуации есть спутниковый канал связи… – Шелликэт невольно покосилась на блестящий кофр, стоящий на стеллаже. – Но это не значит, что по этому каналу я могу в любой момент связываться с офисом и запрашивать документы. Это слишком дорого, и каждый выход в эфир через спутник влечет за собой служебное расследование. Так что прошу отнестись с пониманием.

Балтазар поджал толстые губы и скорбно покачал головой. Он был в восторге. Я тоже мог быть в восторге…

– Есть еще варианты? – спросил я.

– Есть. Я сама могу отправиться в Руздану и заказать телефонный разговор по трансатлантическому кабелю. Тоже штука недешевая. И тоже зависит от состояния оборудования и наличия оператора в пост-офисе.

– Ага. Значит, документ мы в принципе сможем получить по факсу? – заинтересовался да Силва.

– Послушайте, мистер Катлер… Я даже еще и не сказала, что в принципе согласна предоставить вам информацию по предмету наших дел с мистером Кейджем, а вы уже говорите о документе как о решенном деле…

– Хорошо, – сказал я. – Мисс Шелликэт, выслушайте нас, а потом решайте. Я сейчас кое-то сообщу, а если немного ошибусь, вы, пожалуйста, поправьте меня.

– Я согласна.

– У нас есть сведения, что не всем нравится деятельность вашей компании. Как я понимаю, мистер Кейдж где-то сумел найти скрываемую властями Анголы информацию о Долине Камней Тумана. Вполне возможно, что если бы эта информация вышла на более высокий уровень, то здесь уже давно кипела бы работа. Причем под эгидой правительства Соединенных Штатов или… какого-нибудь другого государства.

– Так, так… – заинтересованно произнесла Линда.

– Впрочем, эту Долину могли бы начать разрабатывать и транснациональные корпорации – эти акулы такого, как правило, не упускают. Но мы видим, что здесь очень тихо, не привлекая особого внимания, трудится сравнительно небольшая фирма из сравнительно небольшого города… Вы улавливаете мою мысль?

– Конечно. В случае чего вы сможете передать информацию более сильному игроку, и нашу компанию попросту съедят.

– Да. Но это необязательно делать нам. Сейчас вы уязвимы как никогда. Через некоторое время Кейдж сделал бы вам серьезное прикрытие, какое обещал, но так как он вряд ли поправится в ближайшие дни, ваши перспективы остаются неопределенными.

– Вы действительно владеете ситуацией, мистер Маск. Дальше?

– Может быть, вы сможете нам назвать это прикрытие? Или хотя бы контактное лицо, с которым мы сможем связаться, когда покинем лагерь?

Линда поднялась во весь рост, продемонстрировав мне особенности своей фигуры, отвернулась к окну, задумалась…

– Единственное, что я могу вам сказать, – произнесла она, – что Кейдж действительно затеял игру на свой страх и риск. Я знаю, что он получил немалую сумму денег от руководства компании. И я подозреваю… Именно подозреваю, без всякой уверенности, прошу вас это усвоить… Что все упирается в мэра Рузданы, в этого самопровозглашенного президента. Но дело в том, что господин Батишта – всего лишь страдающий манией величия чиновник. – Шелликэт резко развернулась и опять села за стол. – В любой момент ангольские власти могут его выгнать и заменить более послушным исполнителем. И то, что они этого пока не сделали, говорит лишь о том, что у них и без Рузданы полно проблем. В любой момент, как вы, мистер Маск, верно заметили, нас могут попросить убраться отсюда более крупные игроки. Защитить нас и позволить нам разрабатывать Долину Камней Тумана сможет только легитимное правительство Контвигии, при этом, если оно заручится поддержкой сильной державы и захочет иметь с нами дело. А Кейдж уверял, что захочет. Вот только он не сказал, каким образом сумеет уговорить власти Анголы и лидеров других стран признать суверенитет Контвигии… Возможно, мистер Квант, наш босс, знает гораздо больше, в противном случае он вряд ли дал бы денег Кейджу и вряд ли отправил сюда нашу экспедицию. И если это так, на мою телеграмму я вряд ли получу положительный ответ, думаю, вы и сами это понимаете. – Линда помолчала, уставилась взглядом в поверхность стола, потом продолжила. – Да, вы совершенно правы. Мы отправились сюда практически инкогнито, и все сотрудники дали подписку о неразглашении коммерческой тайны… И я, если честно, в любой момент жду появления здесь более сильных игроков… Или хотя бы того, что получу команду сворачиваться. Причем теперь, когда вы рассказали мне о болезни Кейджа, я почти уверена в том, что подобное действительно случится. И мне будет очень обидно – я никогда прежде в своей жизни не видела землю, настолько богатую ценнейшими рудами!

Мисс Шелликэт подняла на нас грустный взгляд. Глаза у нее подозрительно блестели. Мне захотелось подойти к ней, сказать какие-то ободряющие слова… Но это, конечно же, было невозможно. Ведь я в какой-то степени и представлял собой других игроков, которые разыгрывают свою партию на территории Контвигии…

– Идите, – сказала нам Линда Шелликэт. – Боюсь, вы вряд ли сможете узнать от меня что-то еще. Я сама больше ничего не знаю… Найдете Ричи Стетсона, он отведет вам место за столом и разместит на ночь. Завтра Сэм отвезет вас в Руздану.

И женщина открыла крышку ноутбука. Разговор был окончен, мы поблагодарили начальницу экспедиции и ретировались.

… На накрытой сетчатым пологом площадка площадке находилось человек пятнадцать – очевидно, сотрудников «Квинси лимитэд». Все были заняты делом: кто сидел за низенькими, но широкими, словно кушетки, столами и проводил анализ пород, кто листал какие-то схемы, кто занимался чем-то еще По причине жары все ходили в плавках и с обнаженным торсом – загорали. Некоторые цветом кожи уже походили на аборигенов… Кроме начальницы, я увидел здесь еще двух женщин: одной можно было дать лет двадцать, другой – раза в два больше.

– Короче, все сошлось, – сказал я. – Жоам и Майк вычислили затею Кейджа на все сто процентов.

– Это пусть у них голова болит, – заметил Балтазар. – Кто здесь может быть секьюрити и как он вооружен – для нас этот вопрос сейчас самый основной. Вообще, ситуацию с оружием надо прояснить, и чем скорее, тем лучше… Ты хоть слушаешь, черт возьми, что я говорю?!

– Конечно, слушаю… Только ведь ты не пойдешь и не станешь спрашивать напрямую.