Подённые записки обывателя. Действительность как она есть

19 мая. Пятница

Писатель Сергей Лукьяненко (ну, тот самый, который «дозоры» сочиняет – написал про ночные и дневные, сейчас усиленно работает над утренними и вечерними) заявил:

«У каждой эпохи своя нравственность: в девятнадцатом веке – одна, в двадцатом – другая, в двадцать первом – третья».

До боли знакомым пахнуло от этого утверждения. Сказывается марксистско-ленинское воспитание писателя. Это ведь ленинизм толковал нравственность как категорию классовую, а потому утверждал, что нравственные критерии рабочего класса – самые правильные, а неправильные и чуждые трудящемуся нравы, насаждаемые в капиталистическом обществе. И почему только забыл упомянуть о вершине нравственных постулатов – моральном кодексе строителя коммунизма, который был провозглашен коммунистическими вождями, и по которому сами же вожди жить не собирались?

Писателю Лукьяненко следовало бы знать одну очень и очень простую вещь – вот уже более двух тысяч лет христиане живут по одним и тем же нравственным заповедям. Считалось в древние века и считается сейчас, что красть – нехорошо, что ложь – омерзительна, что прелюбодеяние – Богу противное занятие, что человек должен быть добродетельным и помогать ближнему своему. Ну и так далее.

Откуда взял господин Лукьяненко, что нравственный принцип «не убий» не был в ходу в царской России, а стал нормой жизни лишь в советское время, в то время, когда сама власть уничтожала миллионами?

Кстати. Почему-то современные «интеллектуалы» полагают, что в словарях не дано толкования слову «нравственность».

О чем речь, господа?! Специалисты русского языка тут давно определились: мораль и нравственность – слова-синонимы, поэтому их значения тождественны. МОРАЛЬ (от латинского mores), в переводе означает НРАВЫ, а нравы и нравственность – однокоренные слова.

Ну, и, конечно же, нравственность человека никак не зависит от материального достатка. Безнравственно ведут себя как бомжи-попрошайки, так и олигархи, купающиеся в золоте.

22 мая. Понедельник

Каждый пишет то, что слышит…

Я же, в отличие от автора сих строк, пишу лишь о том, что вижу. А вижу зачастую совсем не то, что льется ласковым и серебристым ручейком в мои уши. Слух обману рад. Слух – не абсолютен и податлив влиянию извне. Зрение обмануть невозможно. Правда, оно, то есть зрение, крайне индивидуалистично. Но это замечательно! Массовое восприятие беднее, оно – трафаретно. Всяк, обитающий на земле, даже птица или слон, имеет свой, персональный взгляд на то, что его окружает.

23 мая. Вторник

Анекдот, как логическое продолжение…

Вбегает в поликлинику мужчина. На встречу ему идет медсестра. Лихорадочно хватает ее за руку.

– Мне срочно нужен врач!..

Медсестра пытается иронизировать.

– Психиатр?

Мужчина отрицательно мотает головой

– Нет, девушка! Мне нужен врач ухо-глаз.

– Может, ухо-горло-нос?

– Нет-нет! Ухо-глаз нужен.

– Но такой специализации врача не бывает. Есть офтальмолог, лечащий глаза, и отоларинголог, лечащий уши.

Мужчина начинает нервничать.

– Не понимаешь, да? Болезнь есть, а специалиста нет, да? Повторяю: мне нужен врач ухо-глаз!

Медсестра снисходительно улыбается:

– Допустим, такой врач существует. А зачем он вам?

– Ну, как же! – восклицает мужчина. – У меня серьезно и одновременно отказываются служить уши и глаза: я систематически слышу одно, а вижу совсем другое.

24 мая. Среда

У И. А. Гончарова один из героев (из разряда мошенников) говорит:

«Пока не перевелись олухи на Руси, что подписывают бумаги не читая, нашему брату можно жить».

Полтора века минуло, а олухов не становится меньше. Они по-прежнему подписывают договора сомнительного содержания, а потом, когда видят, что их надули, выходят в пикеты и митинги, требуя от правительства: верните уворованное! Именно это сейчас происходит с теми, кто вложил деньги в строительство жилья. Но разве у них кто-то воровал? Нет, сами отдали!

27 мая. Суббота

Любовь, как какая-нибудь хворь, настигает человека, наваливается внезапно, поэтому и избавление, выздоровление идет мучительно долго, с болями и страданиями.

29 мая. Понедельник

А Виталий Коротич, писатель и публицист (к тому же прораб перестройки, единомышленник Михаила Горбачева), оказывается, осел в Киеве, пускает корни на своей, как он выражается, исторической родине.

А как же Москва? В обиде на первопрестольную. За что? Забыла, не зовет под свои знамена. За чужака считает того, кто еще недавно шел в первых рядах преданных сыновей матушки-Москвы.

Такая вот грустная история.

У России много бесстрашных патриотов, готовых отдать за нее все, что имеют… Даже благополучную и сытую жизнь, обустроенную за десятилетия. Два имени у меня перед глазами.

…19 августа 1991 года. В стране – государственный переворот. К власти пришла кучка бездарных партийно-государственных функционеров, пообещавших народу достойную жизнь, то есть «светлое будущее всего человечества», сместив (под предлогом тяжелого и внезапного заболевания) законно избранного Президента. Заговорщики, кроме «светлого будущего», грозно пообещали разобраться с теми, кто разваливал страну, дав всем понять, что списки «предателей родины» давно составлены, поэтому никто не уйдет от возмездия.

Народ, понимая, с кем имеет дело, хлынул – кто туда, то есть к российскому Белому дому, чтобы защитить только-только нарождающиеся свободы, а кто обратно, то есть за «бугор», поближе к статуе Свободы и подальше от длинной и когтистой лапы КГБ.

Двое ярких представителей этих бурных потоков встретились вечером того грозного дня лицом к лицу – в аэропорту Шереметьево.

Один только что прилетел из Парижа, чтобы отдать свои скромные силы тем, кто встал преградой на пути заговорщиков; он за всю жизнь не держал в руках грознее оружия, чем виолончель, но сейчас, сегодня он полон решимости сменить певучий и ласковый инструмент на другой; он, узнав о перевороте, помылся, оделся во все чистое (так принято перед последним и решительным боем), помолился, попрощался (никто не исключает, что может назад и не вернуться) с женой, детьми, внуками, многочисленными друзьями, не советовавшими «класть голову на плаху», и улетел. Улетел туда, где на улицах стояли грозные танки и бронетранспортеры с десантниками. Понимал, что проку от такого защитника, как он, немного, но совесть, честь, долг обязывали быть с теми, кому тяжело.

Другой, бросив в час грозного испытания на произвол судьбы главный перестроечный журнал и коллектив журналистов-единомышленников, собрав на скорую руку все, что поценнее (он явно готовился к подобному повороту событий, поэтому и загранпаспорт с соответствующей визой был под рукой), украдкой проскользнул между танковыми гусеницами, ужом прополз возле десантников – и в международный аэропорт, поскорее на борт авиалайнера, чтобы тот унес «прораба перестройки» за океан, в самое для него безопасное место на земле. Понимал, какие грозовые тучи сгустились над его головой. Знал, что в «черном списке», на который намекала хунта, ему нашлось место. В страхе забыл, что оставляет в беде своего боевого товарища, даже больше – друга, ставшего первым и главным узником, человека, оказавшегося в плену на юге, в Форосе.

Называю эти два замечательных (каждый по-своему) исторических имени: сюда летел – всемирно известный виолончелист Владислав Ростропович, изгнанный из страны, лишенный когда-то собственной Родиной гражданства; отсюда улетал (скорее, рвал когти) главный редактор журнала «Огонек» Виталий Коротич, член президентского, то есть Горбачевского, совета, человек, во все времена обласканный властью, представлявший всегда честь и совесть нации.

Как по-разному повели себя люди в грозный час опасности!

И у господина Коротича, отсидевшегося под сенью статуи Свободы, хватает наглости обижаться?! На кого? На тех, кого бросил когда-то в опасности?

Удивляюсь, что находятся люди, которые подают руку трусу и предателю. Видимо, одной породы.

31 мая. Среда

Виктор Славкин, которого представляют как блистательного драматурга и великолепного и остроумного писателя (к тому же московского денди), говорит, что он «ОДЕВАЕТ» галстук, а не «НАДЕВАЕТ», как это принято у людей не блистательных, но элементарно грамотных.

1 июня. Четверг

Подумал, было, что первый канал российского ТВ поумнел, похоронив свою программу со странным названием «ВНЕ ЗАКОНА». Ан нет! Недавно вновь замелькала на экране. Следовательно, понятие «ВНЕ ЗАКОНА» владельцам канала нравится, и в нем они не видят ничего необычного. Подумать только!

И кто же «вне закона»? Убийцы и насильники, о которых рассказывает программа? Или их жертвы? Может, все общество, в котором те и другие обитают?

Мне кажется, в подобных криминальных передачах, наоборот, надо внушать людям, что всё делается и будет делаться в стране не «вне закона», а исключительно в рамках закона, только по закону, но не иначе. Тем более, не «вне закона» по отношению к уголовщине. Беззаконие не рождает ничего, кроме беззакония.

Да, в нашей истории были времена, когда людей ставили «вне закона» и карали, исходя из революционной либо пролетарской целесообразности, то есть без суда и следствия уничтожали миллионы невинных.

Наказание должно быть неотвратимым, но обязательно в рамках закона. Другой мысли даже допускать не стоит. Не варвары же мы! Впрочем, тут могу быть неправым, судя по тому, с какой настойчивостью нам вдалбливают в головы «внезаконную» несуразицу.

7 июня. Среда

Простите недруга своего, но, добавлял Гёте, лишь после того, как его вздернут на виселице.

15 июня. Четверг

Пошумела Генпрокуратура России (а также ФСБ и МВД), пошумела и замолкла. Как по команде. Замолкла на шесть лет. Будто, ничего и не было. Будто так и надо, то есть шумно, надзирать за законностью в государстве.

И тут (на тебе!) арестовывают тех самых московских дельцов, специализирующихся на мебельном бизнесе, тех самых, к которым претензии предъявлялись еще шесть лет назад.

– Если бы не Президент, – потирая от удовольствия руки, публично сейчас заявляют деятели от прокуратуры, – уголовное дело не было бы возобновлено.

Именно так: не возобновлено. Потому что прокурорская возня вокруг фирм, занимающихся мошенничеством, впервые началась тогда, шесть лет назад (при том же президенте). Тогда же (после грозных заявлений и клятвенных обещаний довести начатое дело до конца, то есть до суда) Генпрокуратура следствие прекратила, закрыв это «хлопотное дело».

Закрыла и забыла. Надолго забыла. А забыла не потому ли, что этого тогда «захотел» всё тот же всемогущий? И не за эту ли самую «услугу» тайный агент Кремля (генпрокурор Устинов) стал тайным Героем России?

Ах, до чего ж тёмная история! С недавней отставкой тайного Героя России – также.

Так, когда же на самом деле Генпрокуратура отстаивала интересы государства – тогда, шесть лет назад, прекращая уголовное преследование, или сейчас, вновь вернувшись к тогдашним мошенникам? Или ни тогда, ни сейчас? Все может быть в вертикально построенной России. Подоплёка странной и забавной истории, может, кроется в личности, точнее, в двух личностях, в двух одинаково славных и достойных Героях современной России? Так сказать, «хозяин земли русской» поматросил да и бросил своего верного слугу. Выбросил на задворки истории, как отработанный материал, ставший ему никчемным.

Короче, тайны «Мадридского двора», не имеющие ничего общего ни с законностью, ни с государственностью. Точь-в-точь, как при большевиках, которые руководствовались исключительно принципами социалистической законности, то есть политической целесообразностью.

16 июня. Пятница

Российский предприниматель – объект моего пристального внимания. И не по охоте, а по необходимости: лезет оный делец в глаза и все тут! Хоть тресни…

На телевидении – шоу «Капитал». Почему так назвали? Не знаю. Смею предположить, ошибочно. Возможно, в головы организаторов ничего более умного не пришло. Ну и пусть! В конце концов, дело не в названии, а в сути.

Суть же такова: сидят, по-барски развалившись в креслах и глядя свысока на всех, пятеро богатых людей; поочередно перед ними появляются люди с протянутой рукой, просящие милостыню, то есть христарадничающие. Последние приходят с пустыми руками, но зато с идеями, бродящими в их головах. Их цель – выпросить хоть сколько-нибудь на реализацию идеи.

Высоколобые бизнесмены усиленно морщат лбы, изображая думающих людей, что явно им тяжело дается. Смешно и грустно смотреть.

Один из сюжетов шоу…

Появляется парнишка со своим деловым предложением.

– Есть проект, – говорит он членам ареопага, – обеспечить, то есть напоить, москвичей целебным напитком – китайским зеленым чаем, – подробно изложив существо проекта, резюмирует. – Дайте, господа, триста тысяч на обзаведение и вы будете иметь стабильный доход – десять процентов от суммы выручки.

– И… в деньгах? – интересуется один из высоколобых.

– Пять рублей с каждого стакана чая.

Предприниматели, покрутив недовольно головами и поухмылявшись, отказывают просителю. Проситель, одаренный напутственными советами (надо, мол, не забывать пользоваться кассовым аппаратом, чтобы не иметь проблем с налоговыми органами), удаляется.

Один из высоколобых и удачливых хмыкает и говорит коллегам:

– Ввяжись в затею – обсмеют. Пять рублей со стакана, скажут, – это бизнес?!

Застыдился предприниматель и потому не захотел парню помочь: пять рублей для него – тьфу! Но малый и честный бизнес – позор?

Он и другие не умеют считать. Видимо, не обучены с детства четырем правилам арифметики. Придется мне за них сосчитать.

Итак, вложив сумму в бизнес, он бы имел десять процентов с дохода, с тонны реализованного продукта – 20 тысяч рублей (из расчета, что в килограмме четыре стакана напитка).

Это, что ли, мало? Но разве мало у нас товаров, реализуя которые (в том же объеме) такого дохода, ну, никак не получить. Скажем, тонна картофеля. Сколько, максимум, можно получить доход? Не более десяти тысяч рублей и это в том случае, если закупить картофель у производителя почти даром. Но картофелем торгуют, значит, кому-то выгодно и не стыдно? Возьмем апельсины, килограмм которых стоит у нас 30 рублей. За какую цену надо закупить этот фрукт, сколько потратиться на транспортировку, чтобы в итоге от реализации иметь всё те же 20 тысяч? Явно невыгодно, мелочно и стыдно, если исходить из мнения бизнесмена, ставшего богатым, непонятно от чего.

Господин из ареопага, а это был не кто иной, как Чичваркин, застыдившийся пяти рублей, основываясь на собственном опыте предпринимательской деятельности, привык иметь куда более весомую прибыль – под сто и двести процентов. И, главное, ему ничуть не стыдно.

Да, многие проекты, с которыми приходят идеалисты, смешны. Ради Бога, не давайте денег. Но как можно стыдиться малого, но честно полученного дохода?!

Стыдиться надо другого: тех несметных богатств, явившихся непонятно откуда. Точнее – понятно, откуда, но в приличном обществе стыдливые люди об этом не говорят.

Они же, члены того самого ареопага, заявили, что главная цель шоу «Капитал» – это облагородить имидж российского предпринимателя, возвысить в глазах обывателя, показать, что не все в бизнесе воры и мошенники, что есть люди, готовые своими капиталами поддержать ценные идеи предприимчивых россиян.

Это – теория. На практике же… Человек мыслящий делает обратный вывод, вновь и вновь убеждаясь, что в России «трудом праведным – не наживешь палат каменных».

17 июня. Суббота

Московская интеллигенция всерьез озаботилась утратой богатств русского языка. Любит об этом поговорить. Аргументы, правда, не всегда приводит удачные. Это может происходить по двум причинам: либо сама не знает истории развития языка, либо сознательно наводит тень на плетень, ради того, чтобы только «умно» поговорить.

К примеру, с чьей-то легкой руки укоренилось мнение, что слово «лох» (в его прямом значении) вошло в жизнь в конце 80-х и начале 90-х прошлого столетия. Хотя на самом-то деле у этого слова история куда как длиннее. Чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть в словарь Владимира Даля. Заглядываю и делаю «открытие». Оказывается, почти двести лет назад Россия уже знала это слово и его рождение к перестроечному или постперестроечному времени не имеет отношения.

У Даля сказано: лох – это мужчина-разиня. Именно в этом смысле и имеет хождение это слово – как тогда, так и сейчас.

Даль знал и происхождение слова. «Лохом» народ называл рыбу из семейства лососевых, которая приходит в реки раз в год, отметав икру, потеряв в весе, сильно отощав за период нереста, уходит назад в море.

Рыба – теряет в весе, а мужик-лох утрачивает, разинув рот, кошелек. Вот и все.

Оказывается все до нас изобретено. И давным-давно. Это должна бы знать заместитель главного редактора журнала «Знамя» Наталья Иванова. Она, между прочим, крупный литературный критики и яростный борец за чистоту русского языка.

21 июня. Среда

От свободы до рабства, как от разумного до нелепого, – один шаг. Замечательные слова. Жаль только, что написаны до меня и принадлежат перу русского писателя И. А. Гончарова. (Роман «Обрыв»).

22 июня. Четверг

Талантливые люди на дороге не валяются – это правило. Но случаются и исключения. Когда? Тогда, когда напьются (а пить таланты умеют не хуже нас, простых смертных), и ноги отказываются им служить.

25 июня. Воскресенье

Обломов говорит:

«Грамотность вредна мужику; выучи его, так он, пожалуй, и пахать не станет».

А ведь верно! Не оттого ли по всей современной России нынче перестали пахать и поля зарастают бурьяном?

27 июня. Вторник

Дружба – замечательна, потому что являет собой прихожую любви. Но если дружбу предлагает любовница, то она начинает выглядеть для мужчины, как оскорбление.

28 июня. Среда

Раньше литературно-художественные журналы (их еще называют «толстыми) читали миллионы. А ныне? На несколько порядков меньше. Тиражи катастрофически упали. Почему? Только ли из-за того, что пропал интерес к серьезному чтению, меньше стало любителей проведения такого вида досуга? Не только и не столько! Интерес «угас» к толстым журналам потому, что люди, читавшие прежде много, сейчас не имеют таких материальных возможностей. Я, допустим, охотно бы подписался на журналы «Новый мир» и «Дружба народов», но где взять деньги мне, обычному российскому пенсионеру, каких миллионы, если, порой, не на что купить лекарства, невозможно выкроить из пенсии на овощи и фрукты?

Да, есть в обществе зажиточная прослойка – чиновники и предприниматели. Они могут себе позволить такую по нынешним временам роскошь, как подписка на толстые журналы. Но они невероятно жадны и не готовы тратиться, как они считают, попусту. Да и не были, не могут быть активными потребителями пищи духовной: их интерес в другом – побольше и поскорее набить мошну.

Как прежде, так и сейчас основными потребителями пищи духовной являются интеллигентные люди: ученые, инженеры, врачи, учителя, библиотекари, музейные работники, работники клубов и домов культуры и наиболее продвинутая часть пенсионеров. Но именно эти категории населения, составляющие абсолютное большинство, живут впроголодь.

Так, кому же читать литературные журналы? А в России некому!

29 июня. Четверг

Кто сегодня в списке ближайших друзей России?

Это – Ирак и Иран, Таджикистан и Узбекистан, Китай и Монголия, Северная Корея и Вьетнам, Боливия и Аргентина, Турция и Азербайджан, Палестина и Туркмения.

А какие колоритные лидеры с нами водятся?! Один «товарищ Ким» из братской Кореи чего стоит. А Туркменбаши, отец всех туркмен, обеспечивший нищий свой народ в избытке одним – собственными каменными изваяниями?

Странный выбор партнеров для политического и экономического сотрудничества: может, по принципу – сытый голодного не разумеет, а нищий нищего всегда поймет?

Наши вожди обнимаются с батькой Лукашенко, которому ни один приличный лидер цивилизованного государства руки при встрече не подаст.

Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты.

И кто же мы? Разве не потомки тех самых скифов, раскосых и с голодным и жадным блеском в глазах, о которых писал поэт?

1 июля. Суббота

Со словом «агитация» прожил всю жизнь. Агитаторы (слава Богу, сам к ним никогда не относился напрямую; возможно, потому, что партийные комитеты не считали меня достаточно идеологически надежным) были повсюду: в школьных классах и студенческих аудиториях, в бригадах, цехах, на заводах, в колхозах и совхозах и даже по месту жительства трудящихся (имею в виду агитплощадки в микрорайонах). И впитал в себя, крепко засело в сознании, что без всего этого – агитации и агитаторов – жить нельзя. В том не сомневался.

Знал и значение слова «агитация». Так знал, как преподносила мне КПСС. Вот как трактует однотомный советский энциклопедический словарь, вышедший из печати в середине восьмидесятых ушедшего века:

«Агитация – это распространение идей для воздействия на сознание, настроение, общественную активность масс с помощью устных выступлений, средств массовой информации. Важное средство политического воспитания. Одно из орудий борьбы классов, партий. Тесно связана с пропагандой».

Тут все точно сказано, сказано с марксистско-ленинских позиций.

Существовала печатная агитация, устная, а еще и наглядная. Наглядная в том смысле, что ее видели люди изо дня в день и на каждом шагу мозолила глаза. Помню, как на здании Первоуральского горкома КПСС неизменно висел лозунг, с которого аршинными буквами нас агитировали: «Ленинским курсом вперед к победе коммунизма!» Вообще говоря, средства наглядной агитации делали, как ни что другое, добротно. Помню над фасадной стороной основного корпуса локомотивного депо Свердловск-Сортировочный огромными ярко-красными буквами было начертано коротко, но ёмко: «Слава КПСС!» Эти словосочетания можно было видеть повсюду, но эта конкретная ссылка моя имеет значение. Как известно, 4 октября 1988 года на станции Свердловск-Сортировочный, в непосредственной близости от локомотивного депо прогремело несколько страшных взрывов (взлетел на воздух сначала сорокатонный вагон с гексогеном, а затем сдетонировал другой вагон, доверху загруженный тротилом). Я был на месте трагедии одним из первых журналистов. Своими глазами видел огромную чашу-воронку. Видел страшные разрушения, коснувшиеся и депо. Однако… Никакой взрыв не мог повредить «наглядную агитацию», то есть лозунг «Слава КПСС», несмотря ни на что, по-прежнему был цел и невредим.

Надежна советская наглядная агитация. А еще необычайно назойлива: в странах социалистического лагеря ничего подобного не видел. Проехав Чехословакию от края и до края, не увидел никаких лозунгов или агитационных щитов, планшетов. Впрочем, нет: один планшет все-таки видел – на здании ЦК компартии. Художник изобразил (на фоне дымящей фабрики) группу людей в рабочих спецовках и подпись: «Компартия Чехословакии – авангард рабочего класса».

К слову. Чехословацкие рабочие крайне неохотно пополняли ряды партии рабочего класса и рост численности достигался за счет служащих (за это КПСС подвергала братские партии жесточайшей критике, обвиняя в нарушении ленинских принципов построения партий). Стало быть, не доверяли «авангарду»? Аналогичная картина (во всяком случае, в семидесятые и восьмидесятые годы ушедшего века) наблюдалась и в СССР. Разумеется, с нашей спецификой. В отличие от чехословацких товарищей, где никто и никого насильно не загонял в компартию, у нас была внедрена дифференциация, то есть ограничение приема в партию служащих и, наоборот, – ворота настежь для рабочих и колхозников. Более того, существовало правило: парторганизация могла принять в партию одного служащего, но после того, как примет в партию не менее трех рабочих. Так что агитаторы, а ими были преимущественно служащие, активно зазывали, тянули в КПСС рабочих, иногда буквально за уши. Рабочие же, особенно элитная часть, всячески упирались. На партийных собраниях рабочие-коммунисты обычно занимали места на «галерке», то есть в последних рядах: там можно было подремать. Среди рабочих-коммунистов были и «аристократы» (рабочий класс своих «аристократов» ненавидел, потому что честь оказывалась им не по труду). Ну, эти всегда были в президиумах, соответственно, в списках на награды.

Мне почему-то казалось, что агитация и агитаторы – это изобретение большевиков, меньшевиков, эсеров и прочих российских партий, что агитаторы стали особенно востребованы в канун русских революций. Помните, как агитаторы от большевиков бегали по фабрикам, заводам и смущали своими речами люмпен-пролетариат?