Светлая грусть

Вокруг них плыла целая вселенная – эффект значительно усиливал крепкий напиток. Время и пространство потерялись в непринужденном разговоре. Рука так к месту пришлась на Аниной талии, а ее щека на плече у Стаса. Он нежно провел пальцем по лицу девушки. Она подняла глаза, встретилась с ним взглядом и резко отпрянула, закачав головой.

–Нет, нет, не надо дальше, мы не должны…

–Почему? Мы взрослые люди.

–Я не могу, не хочу, не должна сейчас, – путалась она в словах, а сама нервно перебирала пальцы на его руке. Он ласково сжал ее ладонь и накрыл своей:

–Ань, я в последнее время непозволительно много думаю о тебе. Иногда ловлю себя на том, что без тебя и вазы с плюшками в кабинете как-то пусто. Понимаю, по сути, мы чужие люди, связанные какой-то безумной книгой, но руки сами просятся хоть смску послать о том, как твои дела… А ты сама почему повела меня в театр, потом отвезла в такую даль домой и битый час сидела со мной, обнявшись?

–Я так хотела…

–Или у тебя есть бородач-байкер, с которым в театре стыдно, а я – удачное прикрытие?

–Нет, меня тоже к тебе тянет… так хорошо рядом. Но ты… ты слишком идеальный для меня. Я не похожа на твою Олесю. Она была добрая, милая, всех любила, переживала… А я избалованная девчонка, ты меня плохо знаешь, потом разочаруешься и бросишь – мне будет гораздо больнее, чем, если все останется как есть.

–Анька! – Стас взял ее за руку. – Глупенькая моя, да будь она хоть в тысячу раз лучше – ее нет, а ты живая! И при всех своих странностях такая милая и ароматная.

Он попытался притянуть ее ближе к себе, но девушка резко вырвалась, задела рукой бутылку, та опрокинула фужер и вместе с ним полетела на пол.

–Еще и корова неуклюжая, – вырвалось у Ани. Она принялась собирать осколки.

–Брось, еще поранишься. Скажем Гале завтра. Это ее работа, а я тебя отведу в гостевую.

Комната была неподалеку. Стас показал, где найти новую зубную щетку и теплое одеяло, поцеловал Аню в макушку и поспешил удалиться.

До своей комнаты он дошел как в бреду – от всего произошедшего было невыносимо душно, темнота плыла перед глазами, мысли путались: странные признания Анюты с одной стороны радовали, с другой – ставили в тупик. Зайдя к себе, мужчина скинул пиджак и галстук, умылся ледяной водой и еще раз попытался разложить все по полочкам. Его чувства к Ане анализу не поддавались. Они были разные, не до конца осознанные, но то, что он к ней испытывал, напоминало букет эмоций, которые открыла Олеся, воскресшая в памяти на пару секунд в далеком гостиничном номере. «В конце концов, это первое свидание, да еще такое спонтанное, может, не стоило торопить события, – стало складываться в голове. – Проклятое шампанское ударило по мозгам. Не надо было».

Ему захотелось извиниться за свое поведение. Несмотря на позднее время, сна не было и следа – казалось, надо поговорить с Анютой до утра, чтобы не обсуждать скользкую тему утром при домашних и не ставить в неловкое положение подарившую чудный и одновременно чудной вечер девушку.

Стас пустился в обратный путь по темному коридору, надеясь, что Аня еще не спит. Он тихо постучал в дверь и, услышав «Войдите», зашел внутрь. Девушка сидела на кровати. Она уже успела сходить в душ, облачиться в белый гостевой халат и сейчас одной рукой обнимала подушку, а рукавом второй утирала щеки – похоже, ревела.

–Анька, да что ж с тобой такое? – он обхватил ее плечи, она бросила ради него подушку. – Каких глупостей ты напридумывала?

–Ничего, ничего у меня не получится, – шептала девушка, обнимая его все крепче.

–Никакой светлой грусти, – вспомнилось мужчине, и его озарила догадка, что именно недописанная книга мешала Ане. Но она была так близко, так вкусно пахла и так ласково обнимала, что губы сами льнули к ней, руки скользнули под халат…

И никакой светлой грусти.

Утром они проснулись вместе от ленивого зимнего солнца. Не в самый ранний час оно решило поиграть лучами по лицам спящих людей, вернув их этим к реальности.

Здороваясь с девушкой поцелуем, Стас успел прикинуть, что комната была во флигеле на третьем этаже и ее окна с распахнутыми шторами выходили в сторону леса, потому вряд ли кто-то случайно мог подсмотреть за тем наслаждением, которое нежданно, но так вовремя застигло их этой ночью.

–Почему ты вернулся? – спросила Аня, оторвавшись от его губ.

–Извиниться за излишнюю настойчивость.

Оба расплылись в улыбке.

–Еще хочу извиниться, – добавил он, обнимая ее. – Придумаешь, за что?

Поводов была масса. У обоих. Испорченная сюжетная линия книги, разбитая бутылка шампанского, а потом еще случайно включенная в душе холодная вода… Так, перемежая «извинения» с отдыхом, молодые люди долго не спускались вниз – пока не проголодались. А случилось это, когда время переползло обеденную отметку и за окном начало смеркаться.

–Мама, смотри, тетя, с которой дядя Стас на катке поссорился! – первой заметила их Ксюша, игравшая с родителями в твистер. Появление влюбленной парочки дало родителям повод разогнуться из продиктованных игрой причудливых поз. Гостье они как-то не удивились – поздоровались, отметили, раз Аня здесь – значит, помирился, и добавили еще несколько этикетных фраз.

–У меня всего один нескромный вопрос, – хоть Алиса и обращалась к Стасу, от ее слов покраснела Анюта. – Где твоя машина? Или ты махнул не глядя на то чудо, что красуется у нас в гараже? Совсем не твой стиль, надо сказать…

–Черт! – про машину он совсем забыл. А сейчас забеспокоился не столько за нее, сколько за лежавший в потайном ящике под сидением дипломат с ноутбуком и важными документами. Конечно, замок в нем придумал и установил сам Ванька Соболев, но против лома приема нет…

–Если хочешь вернуть ее сегодня, надо бы поторопиться, – резюмировал Денис, выслушав историю о нежданной предновогодней эвакуации.

–Дай людям хоть чая попить, они наверняка голодны, – Алиса снова заставила Аню краснеть.

–Если ради чая Стас готов еще денек подождать, – муж посмотрел на часы. – Я бы рекомендовал одеваться и ехать.

–Ты прав, компанию составишь?

–Конечно, буду ждать в машине.

–Я можно кофейку выпью и сама выберусь из ваших лесов?

–А ты не хочешь остаться на выходные? – Стас взял ее за руки. – Мы быстренько вызволим мой транспорт, ты пока пообщаешься с девочками…

–Не стесняйся, все свои, – подмигнула Алиса.

–А вы в твистер играть умеете? – вмешалась Ксюша.

–Видишь, точно не заскучаешь, – не отпускал ее рук Стас. – Или у тебя другие планы?

–Да нет, своим кину мессадж, они без меня проживут.

–Вот и славно, – он чмокнул ее в щеку и отправился за машиной.

Алиса вкусно накормила гостью, помогла ей политкорректно ответить на непринужденные вопросы своей дочки, потом разрешила девочке поиграть на планшете, а Анюте предложила подобрать более удобную, чем вечернее платье, одежду.

–Я пополнее тебя буду…

–Не прибедняйся, твое нынешнее платье показывает – разница у нас в один, ну, может быть, два размера… А мои домашние штаны и футболки не рассчитаны на то, чтоб сидеть в облипочку, так что влезешь.

Не прошло и получаса, как Анюта разглядывала себя в зеркале Алисиной спальни, решая, не слишком ли сильно обтягивают ее удобные спортивные штанишки.

–Думаю, твою попу ему приятнее видеть без них, – не сдержалась Алиса.

–Ну чего ты меня все утро смущаешь?

–Я тебя засмущаю еще больше, если скажу, что сейчас уже шестой час вечера. Давай лучше серьезно поговорим, пока мужиков нет, – она похлопала рукой по покрывалу, приглашая присесть рядом. – Помнится, ты про аварию меня спрашивала.

–Было дело, но я уже поняла: ты эту тему обсуждать не настроена.

–Я расскажу.

–Можно диктофон включу, пока ты не передумала?! – обрадовалась нежданной удаче Аня.

–Да можно, я бы на твоем месте не захотела потом переслушивать. Если плакать буду, прости заранее. Я могу, – девушка говорила, разглядывая собственные ногти – не хотела поднимать глаз на собеседницу:

-Ох, с чего начать-то… Стас специально отпуск взял, чтоб перед майскими праздниками отдохнуть, а потом вернуться и развлекаться всем вместе. Олеська старалась меня одну не оставлять, чтоб я лишний раз не грустила о своих проблемах – знала, могу в это удариться, когда работы нет, а Ксюня занята чем-то. Я тогда была несчастной матерью-одиночкой, – пояснила она, мельком посмотрев на Аню, и снова отвернулась. – Мы их так ждали, специально пораньше проснулись. Олеся из аэропорта позвонила – как всегда веселая – сказала, они удачно сели, скоро будут дома. Мы с дочкой готовились – вкусняшек всяких наделали, принарядились немного, вдруг, – она зажмурилась, закусила губы, глубоко вздохнула и продолжила:

–Вдруг Стас позвонил. Что он говорил, я не могла разобрать – казалось, в трубку воет какое-то дикое животное. Он не кричал, не плакал, он ревел, – она закрыла лицо руками, глаза оставались сухими. – Все, что я могла разобрать, было: «Ее больше нет, Алиса, нет ее. Приезжай». Как я осознала, что случилось, как поняла, куда ехать, я до сих пор не знаю. Помню, что мурашки по телу побежали, руки затряслись, и я попросила Галю с Ксюшей посидеть, а сама как была в праздничном алом платье, прыгнула в машину и погнала туда, по дороге набрала няню, ничего ей не объяснила, велела срочно приехать.

До последнего во мне тлела надежда, что это какой-то идиотский розыгрыш. Уже на месте аварии увидела машины с мигалками, но подумала, может, оттуда вылезут люди с тортом и прокричат что-то типа «С Первомаем!», а я потом устрою скандал сестрице за неудачную шутку. Подъехала, ничего такого не случилось, я несуразно, цепляясь платьем за кусты, спустилась на каблуках вниз, а там…

Алиса спрятала лицо в ладонях и заплакала. Аня бросилась ее обнимать и предложила не продолжать дальше.

-Давно уже было, а я как сейчас вижу, – слезы лились по щекам, но девушка отчего-то решила довести свой рассказ до конца:

–Сначала я увидела его машину. Мне стало жутко – металлический корпус, который мы считаем чем-то прочным, способным защитить, мне показалось, скомкало как лист бумаги. Тем более, Стас обо всех своих машинах очень заботился – они у него как с картинки были. И там. Просто груда металла. Вокруг сновали люди, я не видела ни Стаса, ни Олеси. Меня никто не спросил, кто я и по какому праву туда пришла. Я беспомощно озиралась вокруг. Тут в поле моего зрения появилась девушка, такая маленькая, круглолицая, с заправленными за уши волосами и пирсингом в левой ноздре. Помню, глаза добрые-добрые. Наверное, она была медсестрой скорой, потому что сразу взяла меня за руку и попросила:

-Помогите, пожалуйста. Его надо уговорить.

-Кого, зачем?

Она указала. И тогда мой взгляд сфокусировался в нужной точке – Стас сидел на земле, обхватив голову руками. Его буквально трясло. Наверное, он плакал. Возле него на корточках присел мужчина и что-то говорил. Судя по одежде, это был врач. Тут я осознала: сестры рядом нет, и мне стало еще страшнее.

-Где она? – спросила я у этой девушки.

-Не надо вам к ней, помогите с ним сначала. Он от всего отказывается, ему надо швы наложить.

-Отведите меня к ней, – я вцепилась в ее руку, не знаю, как я это просила – плакала, кричала, помню, изнутри меня разрывало от страха. Но я до последнего не верила, что Олеси не стало. Девушка смирилась, и выполнила мою просьбу. Сестру уже загрузили в машину. Анька! – Алиса уткнулась в почти такое же хрупкое создание как она сама:

-Это было ужасно, – шептала она, Анюте явно было не по себе от того, до какого состояния она довела всегда веселую и приветливую Алису:

-Давай ты остановишься. Я не хочу писать книгу такими жертвами.

–Нет, надо уже закончить, прости, – девушка отстранилась, села на кровати, обхватив колени. – Представляешь, они потом говорили, ее всю переломало – она погибла почти сразу. Но лицо ее осталось нетронутым. Тем не менее, я увидела его и поняла: это конец. Там была не моя Олеся, а красивая кукла до жути похожая на меня – неестественно белая кожа и синеватые губы – вот и вся маска смерти, а выражение лица – сама безмятежность. Кажется, я закричала, кажется, зарыдала. Помню, в тот момент рядом оказался Стас. Меня не сложно было заметить, я маячила там неуклюжим красным пятном. Он обнял меня. И какое-то время мы плакали вместе. Только потом я подняла глаза и увидела, что стало с ним. Он весь был в крови – падая, машина затормозила об дерево. Оно пробило окно, и ему буквально разорвало щеку. Не знаю, стеклом или веткой, но вид был ужасен.

-Боже, что с тобой? – пролепетала я. – Тебе надо к врачу.

-Ничего мне не надо кроме нее.

-Пожалуйста, Стас, – я вспомнила слова этой девушки и попыталась найти ее глазами. – Мне страшно на тебя смотреть, идем, тебе помогут.

-Мне ничего не поможет.

Как мне удалось его уговорить, как я потом умудрилась довезти нас домой и успела сказать няне, чтоб ничего не рассказывала дочери – я не помню, все будто накрыло пеленой.

-Алис, прости, что заставила все это вспомнить, – казалось, Аня сама вот-вот заплачет.

-Это еще не все. Там был шок, а самое страшное было потом – когда мы поняли: ее больше нет, а нам надо как-то жить дальше. У меня не было никого кроме дочки. У Стаса отец живет черте где, с мамой и сестрами они никогда не были близки. По сути, он тоже остался один.

Друзья почти все разъехались на майские праздники. У Олега и Славки до этого страшного случая была дурная привычка не брать с собой мобильник, чтоб не вызвали по работе. Ваньке тоже не сразу дозвонились – в итоге, он не смог взять билеты, чтобы прилететь на похороны. Половина наших общих подруг тоже была где-то вне зоны досягаемости. Тем не менее, хоронить ее приехало много людей, в том числе тех, кого ни я, ни Стас не знаем.

У нас были лишь мы.

Мы должны были как-то помочь друг другу выкарабкаться, научиться жить без нее.

И нам было безумно тяжело.

Он начал налегать на спиртное. Опустошил весь домашний бар, а потом признавался мне, что ему это ничуть не помогает – думал забыться, но вместо пьяного бреда чувствовал, как мозг оголяется и в нем остается одна мысль – о ней.

Я погрузилась в работу. Дочка тоже обязывала держаться. Потом еще Денис появился… А Стас почти каждый день ездил на кладбище. Мы все за него боялись, пытались хоть как-то отвлечь – работой, спортом, придумывали развлечения…

Все было бестолково. Он зомби какого-то напоминал. Словно душой лежал под землей рядом с Олесей, а тело его вынуждено было болтаться здесь.

Постепенно он вовлекся в работу. Надо сказать, кризис помог – гендиректору пришлось-таки включить мозг, чтобы не похоронить еще и свое предприятие. В остальном, он совсем недавно кое-как начал приходить в себя.

Алиса нажала кнопку «стоп» на диктофоне, утерла слезы и, всхлипнув, продолжила:

–А сейчас, ради чего я, собственно, заставила себя окунуться в то, о чем мечтаю забыть навсегда. Это должно остаться между нами. Ань, сегодня я видела в его глазах тот же восторг, с каким он смотрел на сестру. Он влюбился. Я не знаю, что ты к нему испытываешь. Если для тебя все это не серьезно, а такое вот следствие хорошего вечера и выпитого шампанского, прошу, исчезни сейчас. Материала для книги у тебя достаточно. Думаю, финальную точку я поставила яркую. Я не хочу, чтоб ему пришлось мучиться так, как было в последние годы. Если ты прервешь это сразу – мы обойдемся малой кровью.

–Алис, ты меня сейчас даже не смущаешь, а обижаешь уже, – надула губы Анюта.

–Извини. Я к тебе за эти несколько месяцев стала хорошо, даже по-дружески, относиться. Но Стас мне как родной. Я за него и сейчас переживаю, потому хочу перестраховаться.

–Если бы это было минутной… многоминутной… слабостью – я бы, наверное, сбежала с утра пораньше, а не согласилась остаться тут на выходные.

–Надолго ли тебя хватит? Я не знаю, может, ты побалуешься месяцок-другой и точка. Бывает, подобные отношения для людей норма…

–Алис, это когда-то раньше у меня были отношения. А с ним, – она мечтательно подняла глаза к потолку. – Это не отношения. Это сказка какая-то. Я с ума схожу. Красивый, умный, добрый, успешный, такой замечательный во всем… я сама боюсь, что это все закончится: начнет он меня с Олесей сравнивать – решит, она была лучше и все разорвет…

–Не будет он сравнивать, – Алиса знала наверняка: человеку с дырой в памяти сравнивать не с чем. – Тогда извини за этот разговор. Я привыкла быть любящей сестрой – для Олеси, а теперь и для Стаса…

–Да ладно, забыли. Ты сама как?

–Мам, а где зарядка от планшета? – послышалось в коридоре.

–Сейчас дам, – Алиса достала проводок из ящика и протянула его Ане. – Передай ребенку, я приведу себя в порядок: ей нельзя меня такой видеть.

–С тобой точно все в порядке?

–Нет, конечно, – она натянула улыбку. Глаза оставались грустными. – Но пусть это останется между нами. Скоро мужики вернутся. Им это тем более ни к чему.

Мужики вернулись на коне – каждый на своем. Работая в «Айсберге», Денис успел обрасти такими связями и знакомствами, что машину удалось вызволить без проблем, ни копейки за это не заплатить, да еще получить обещание, что в понедельник кому надо дадут нагоняй за такие сюрпризы для уважаемых людей.

Вечером Ксюша уговорила взрослых поиграть в снежки во дворе, чем организовала им веселую и своевременную эмоциональную разрядку. Впервые за последние два года в доме Стаса все были счастливы.

-Алиса Евгеньевна, здравствуйте, – пришедший на собеседование молодой человек вынужден был как-то привлечь к себе внимание финансового директора «Айсберга». Секретарь утверждала, что его готовы принять. Но войдя в кабинет, соискатель увидел пустующий рабочий стол и спину отвернувшейся к окну женщины.

–Помнится, ты еще в универе хвастал, как за семь с половиной минут можешь очаровать любую тетку и жалел, что не все преподши столько времени тратят на прием экзамена, – проговорила она. – Похоже, ничего не меняется – ты даже на сайт «Айсберга» не зашел, чтобы посмотреть, с кем будешь общаться.

Слушая этот монолог, мужчина насторожился. Голос казался знакомым, но основательно забытым. Женщина обернулась и засияла в свете полуденного солнца, дежурившего за окном – золотистые пряди волос, сверкающие украшения, хитрый блеск в глазах. Она знала, в какое время дня назначить встречу, чтоб заставить Сашу завидовать самому себе семилетней давности.

–Ну, здравствуй. Те, – точку в ее речи поставила улыбка, то ли вежливая, то ли издевательская.

Мужчина сделал шаг назад.

–Алиса? – он наморщил лоб, чтобы вспомнить, как звали ее отца и будто сам себе подтвердил:

–Евгеньевна… Но ты ведь не Купавина.

–Думаешь, брошенные тобой девушки навсегда остаются никому не нужными?

–Как ты здесь?.. Кто тебя?.. – мялся он на пороге, наверное, решая, нужно ли ему теперь это собеседование.

–Я здесь работаю, дорогой мой, – довольная произведенным впечатлением, Алиса села за стол и жестом пригласила мужчину расположиться напротив:

–Вот с такими балбесами, как ты, просили пообщаться, решить, нужен ли ты нам.

–Но как такое может быть? – вместо того, чтобы сесть, он подошел поближе, уперся ладонями в стол, склонился над Алисой и разглядывал ее как диковинного зверька в зоопарке.

Посмотрев в его голубые глаза, она почувствовала обиду, даже некое подобие ревности, что дочка чертовски на него похожа – вылитый отец. Но в то же время отметила, как за прошедшие годы Саша испортился – раньше был стройный паренек с твердым самоуверенным взглядом, а теперь тот же взгляд принадлежал мужчине, выглядевшему старше своих двадцати семи, набравшему в весе, ссутулившемуся и то ли не выспавшемуся сегодня, то ли в принципе потрепанному жизнью. Качество костюма и отглаженность воротничка на рубашке также не внушали уважения. Словом, в Саше она увидела «не мальчика, но мужа» и внутренне порадовалась, что не своего.

–С кем ты спишь, раз так поднялась? – продолжал он свой допрос.

–Ты тут, во-первых, не нависай, присядь уже, – она еще раз небрежно махнула в сторону отведенного посетителям места. – А в во-вторых, я уже лет семь как не обязана отчитываться тебе в своих связях. По секрету могу сказать, она одна, законная и к моей карьере никак не относится.

–Но как же ты с ребенком? – выхватывал он из памяти какие-то куски и пытался их соотнести с неожиданно открывшейся действительностью. – Ведь был тогда ребенок – помню, с пузом тебя видел огромным.

–У ребенка появился замечательный папа, который ее любит, – Алиса заранее убрала все семейные фотографии со стола – не хотела показывать дочку. – Не понимаю, что тебя удивляет? Я еще тогда говорила: молодым родителям ничто не мешает преуспеть в жизни.

–Нет, так не бывает. Алис, скажи, в чем подвох?

–Да отстань уже, – судя по тому, как нервно он перебирал пальцами попавшийся под руку карандаш, бегал глазами по кабинету, не находил, на чем их остановить и несколько раз уже возвращался к лицу спокойно смотревшей на него собеседницы, желаемый эффект она произвела, пришло время перейти к добыче информации:

–Насколько мне известно, ты пришел сюда, чтобы мы о тебе разговаривали, а пока обсуждаем мою личную жизнь. Расскажите уже о себе, Александр, – добавила она делано деловитым тоном.

–А чего рассказывать, ты, наверное, резюме мое читала.

–Да, читала и до сих пор не могу понять, чем ты опоил главного бухгалтера. Она ведь не просто допустила тебя до личного собеседования, но еще и передо мной словечко замолвила… Семь рабочих мест за пять с половиной лет трудового стажа. Это не признак стабильности.

–Заметь, с повышением должности либо зарплаты.

–То есть, это стало достаточным аргументом для нее? – Алиса недоверчиво качала головой. – Я думаю, дело в проклятых семи с половиной минутах. А для меня такое резюме означает, что ты можешь и от нас свильнуть в любой момент.

–Куда уж выше «Айсберга»? Я надеюсь здесь расти по карьерной лестнице.

–Саш, брось эту демагогию. Хочешь сказать, если тут ты станешь замом главного бухгалтера, и вдруг в каком-нить ОАО «Икс-Игриг и еще одна буква русского алфавита» тебя пригласят замом гендиректора, ты откажешься? Никогда ты так не поступишь. Я-то знаю.

Такого откровенного собеседования он не ожидал. Даже щеки зарумянились. В том, что от стыда, Алиса сомневалась – скорее, от внутренней злости.

–Но ты же зачем-то пригласила меня на эту встречу? – нашел он аргумент. – Могла ведь сразу отсеять резюме.

–А может я соскучилась?

–И хочешь помочь по старой памяти?

–Я предпочитаю забыть все наше общее старое. Онли бизнес. И с этой точки зрения меня заинтересовало, что ты Татьяне Борисовне обещал какими-то сведениями про «Кристалл» поделиться. Очерти масштаб известной тебе информации.

–Да ладно, – махнул рукой Саша. – С вашими информаторами мне не сравниться.

–Давай сверимся, – Алиса с трудом сохранила внешнюю невозмутимость – уж она-то наверняка знала: информаторов из «Кристалла» у них нет. И приложила все свои усилия, чтобы выведать нужное, а потом на вопрос собеседника, стоит ли надеяться на работу в «Айсберге», обещала подумать и перезвонить.

Как и он семь лет назад.

Анюта больше не брала интервью, но в «Айсберг» стала наведываться по два раза на день. Стасу это нравилось – они обедали, ужинали и общались до посинения, отодвигая работу на сорок пятый план.

–Малыш, прости, но сегодня мне нужно разобраться с важными бумагами, – проговорил мужчина, спешно допивая чай после обеда.

–Ты меня прогоняешь? – она положила руки ему на плечи.

–Анечка, у нас завтра подписание важной сделки – мне надо вычитать все документы. Ты меня будешь отвлекать, – он нежно поцеловал ее.

–Я попробую быть полезной…

–Ты же решила завязывать с работой финансиста.

–Но если это поможет подольше быть с тобой, – захлопала она ресницами. – Пожалуйста, разреши. Не получится – сгину до самого ужина.

–Ладно, смотри, это наш договор, – Стас пересел за свой рабочий стол и протянул девушке несколько листов бумаги, – а вот это – сопроводительная документация, – он похлопал рукой по пухленькой паке.

–Нашел, чем испугать.

Аня прошлась глазами по шапке договора, потом резко перешла к середине, нашла там нечто нужное, перелистнула к реквизитам и произнесла:

–Ты не должен это подписывать!

–Еще одна! – воскликнул Стас. – А у тебя какие аргументы?

–Учредитель этой фирмы Арина Сергушкина – сестра Андрея Кристаллинского. Есть вероятность, что у них подписано какое-то внутренне соглашение и, продав им по дешевке право на разработки, вы сами того не подозревая, поделитесь с «Кристаллом», которому, понятно, если и решились бы продать изобретения, то на совершенно других условиях. Или вовсе отказали бы, поскольку конкурируете.