Теория Забвений

Когда лейтенант находился в приподнятом состоянии духа или был заворожён сильными эмоциями, у него в голове что-то перещёлкивало, и, сами по себе, рифмы ручьями начинали литься из его уст.

Лифт опустился до уровня три, двери открылись, и они пошли прямиком до практического зала. Зайдя внутрь, парень был слегка шокирован глобальными размерами этого помещения. Гигантский потолок продолговатой формы, висевший над ними как купол, высокие стены, окрашенные в серо-зеленые тона и пол, покрытый довольно жесткими матами такого же цвета.

– Мистер Краун, а почему вы выбрали площадку для массовых тренировок проводников?

– Как я понял, ты считаешь специальность чтеца довольно скучной и однообразный. – Не снимая туфель, зашагал лейтенант прямо в центр зала.

– Я такого не говорил…

– Но ты так думаешь… – произнёс Леонард и пристально посмотрел на него. Мгновение спустя, Звонарь вдруг осознал, что того нигде нет… Буквально секунду назад он стоял прямо перед ним, в десяти шагах, а сейчас словно испарился. – Кого-то потерял? – прозвучал тихий голос позади Виктора, когда тот оглядывался вокруг. Обернувшись же он встретился глазами с Крауном, а моргнув, моментально ослеп. Стоило его векам закрыться и взору погрузиться во тьму, как та уже назад не схлынула. Парень ощущал её будто нечто вязкое как желе между пальцев. Густая тень медленно поднималась вверх по телу, вот-вот и Звонарь ей захлебнётся. Паника настигла его от понимая, что он ничего не может сделать, чтобы спастись, но, когда отвратительная тёмная субстанция добралась до шеи, Виктор увидел, что лежит на мате посреди комнаты, а Леонард стоял возле стены.

– Извини… я, наверное, слегка переборщил. – Косо на один бок улыбался он, подходя и помогая ему подняться с пола.

У Виктора было ощущение, что он только что вернулся из кошмарного сна: – Что это было?

Лейтенант, не раздумывая, ответил: – Я наложил на тебя два последовательных миража. Сначала обманул твоё зрение, став практически незаметным, как стяжки на этих стенах, затем подошёл сзади и воспользовался техникой близкого зрительного контакта, чтобы окунуть тебя выдуманной мною кошмарной иллюзией, что и было, на мой взгляд, перебором.

Лейтенант Краун, хоть и был одним из самых уважаемых офицеров, никто из курсантов не мог знать почему. Да и говорил он довольно в свободной манере, не свойственной высоким представителям офицерского общества.

– Да нет, всё нормально, – Поправлял сюртук Виктор. – я же в порядке.

– Да. Ты оклемался довольно быстро, но я всё равно должен попросить прощения, ведь просто хотел показать, что наша специальность отнюдь не всегда такая, какой тебе представлялась. Конечно, в основном, все чтецы – это тыловики, без каких-либо талантов пригодных для ведения боя, но есть и такие как мы… – Он сделал небольшую паузу. – Заметь я сказал «мы», хотя такой всего я один. Но у нас с Альбертом большая надежда, что у тебя всё-таки может получиться.

Виктор всегда искренне верил в свои силы, но за годы успел стать реалистом: – С чего же? – С грустным голосом спросил он.

– А ты думаешь я хотел быть чтецом? – Вдруг, спросил его в ответ Леонард. – В молодости я, как и ты, всегда мечтал стать проводником!

– Вы серьёзно?..

– Серьёзнее некуда. – Краун взглянул на маты и присел, а Звонарь сразу проследовал его примеру. – Ну тогда я таким не был. Мною двигала мечта о карьере великого мастера в искажениях. О, в воображении у меня это хорошо получалось!

– И в чем же тогда была проблема?

– Ну, ты же знаешь, что испускать волны и, как в твоём случае, кидаться стульями – этого мало… – Виктор улыбнулся и вздохнул. Он уже перестал удивляться тому, что Леонард знает о нём практически всё. – Нужно уметь контролировать, что ты делаешь и создавать разломы при помощи одной лишь воли. Вот тут-то мы и погорели! – Сказал он и засмеялся. – Полностью провалившись, потеряв свою мечту, я пошёл от противного и сдал вступительные на чтеца – образа жизни совершенно противоположного тому, чего так долго искал. Захотел, так сказать, себя наказать. Но в процессе узнал: даже если путь был уже кем-то пройден, это не значит, что тропа, по которой надо следовать всего одна.

– А разве путь и тропа не одно и тоже? – С недопонимаем переспрашивал юноша.

– Я понял, что способности чтеца, позволяют понять других людей, открыть те секреты души, о которых даже сам человек и не подозревает. А, когда понимания других мне стало мало, я решил понять самого себя, пытался найти истину в своей душе и своём сердце. Проходя мимо этого практического корпуса, где тренировались мои бывшие друзья, я чувствовал, что всё равно иду не по той тропе, ведь всегда хотел сражаться, хотел уметь творить чудеса, которые повергали бы наших врагов. Но что может чтец? – Задал он вопрос парню. Тот пару раз в раздумьях моргнул, повадил глазами, но так и не дал ответа. – Да, верно. Ровным счётом ничего… – Просто и спокойно ответил Леонард. – Тогда я решил заниматься физически тренировками. Атлетикой, техниками боя, подготавливал тело к тому, чего не мог достичь мой разум. Но, даже став одним из лучших представителей школы рукопашного боя, я так и не получил желаемого. Раз за разом меня поражала глубокая депрессия, и, наконец, я осознал, что предел уже достигнут. Избавиться от него уже никак не получится. И вот однажды, пропуская очередной стакан, пытаясь заглушать свою боль, мне повстречался один из тех самых друзей, которых пришлось оставить, уйдя на другую специальность. Мы, мягко сказать, повздорили, и даже не могу точно вспомнить почему. Помню лишь то чувство стыда, всепоглощающее чувство беспомощности, облившие меня, словно проливной грязный дождь, когда, я лежал на разбитом столе, на который он швырнул меня лёгким движением руки. Глядя в глаза окружающим, хотелось лишь одного, чтобы никто не видел моего позора, никто не видел… меня. Это желание было настолько сильно, что, когда я поднялся, то осознал невероятную вещь: «Меня… никто… не видит…». Сначала, разумеется, я подумал, что люди просто отводят от меня взгляд, но, дойдя до дома уже полностью убедился в обратном. Даже сталкиваясь с кем-то по дороге, люде не могли в упор разглядеть моего присутствия. В голову шли ужасные мысли: «может я мёртв? Может это моё ужасное забвение?». Но, по правде говоря, вся моя жизнь и была тем самым ужасным забвением, от которого я так пытался убежать, а если бы умер, то уже растворился пеплом в воздухе, как и все остальные мезмеро. Однако, проснувшись на следующее утро, я понял, что всё кончилось. Всего одна простая идея изменила мою жизнь и наполнила её новым смыслом. Размышляя о пути, который прошёл, о всем том, что случилось, я задумался, что бы было, если бы все пошло по-другому. Наоборот… Вот эта идея, эта мысль, дала моей жизни новый смысл! Подумай, в чём же состоит та суть чтеца. Как можно начать всё с чистого листа?

Виктор вслушивался в эту невероятную историю, буквально погрузившись в неё, представляя каждую деталь: – В понимании других.

– Да, верно. Но представь теперь, наоборот эту идею. Законов распахнётся дверь, пойми всё то, что я имею.

Виктор вновь дал четкий и быстрый ответ: – Чтобы другие понимали тебя.

– Ну… – Посмотрел Леонард по сторонам. – В каком-то роде… да. Придав этой идее точные очертания, я понял в чём может заключаться истинная суть.

– И в чём же?

– Чтец может видеть то, что чувствуют другие. А если наоборот? Что будет, если заставить других видеть то, что чувствуешь, или воображаешь ты сам?.. Именно это я тебе и продемонстрировал, заставил твой… – сделал он ударение на это слово, – … разум воспринять мои мысли как собственные. Глаза потерять из виду, даже если в этот самый момент они смотрели прямиком в мою сторону. А затем вовсе внушил глобальное видение, полностью вывив тебя из строя. Вот в чем дело! Вот в чем состоит наша сила! Мы ударяем туда, где большинство людей, мезмеро и любых других живых существ уязвимы и заводим туда, где все будут играть по нашим правилам! А, как ты смог заметить, эти правила могут быть вполне жестоки.

– Да… успел ощутить. – Вновь проводил рукой по шее Виктор.

– Плюс, когда я совместил физическую силу, скорость и ловкость, которые приобрёл на долгих тренировках по искусствам ближнего боя, и немного практики, то стал тем, кем являюсь сейчас, а вот тебе это должно дастся гораздо быстрее. – Показал он на парня.

И снова Звонарь удивился: – Почему же?

– Потому что твоя физическая подготовка впечатляет.

– Если только её отсутствие…

– Именно. – Выставил лейтенант указательный палец. – Ты такой от природы! Никогда ничем не занимался, но ловкости и выносливости твоей может позавидовать даже опытный лейтенант. А представь, что будет, после тренировок… интенсивных… тренировок.

– Сильно интенсивных? – Прищурив один глаз спросил Звонарь.

– Очень… Как и говорил, у нас мало времени. Так что спрошу прямо сейчас. Альберт сам попросил меня стать ответственным за твою подготовку, потому что верит в твои силы, даже если ты сам в них не веришь. Он знает через что ты проходишь. Поверь мне – все в твоих руках. – Краун поднялся и протянул руку Виктору, уставившемуся на него. – Так что, ты готов направить свой талант по нужному пути, как когда-то сделал я?

Он ухватился за руку Леонарда и поднялся: – Да, наверное, пора стать «боевым чтецом». – Произнёс парень всё ещё без должного энтузиазма.

– «Боевым»? Хм… – Задумался лейтенант, нахмурив брови. – за сотню лет до этого бы не додумался. Так тому и быть! Приступим! – И только Виктор твердо встал на ноги, как вновь плашмя упал на маты.

Окружение перед глазами резко поменялось. Молодой человек не сразу, но понял, что очутился в очередном мираже. Этот образ был точь-в-точь, как и реальная центральная площадь. Посреди двора ходили курсанты, огибая фонтан, стоящий у круговой лестницы административного холла, те же птицы летали над ними, тот же запах цветов, растущих на рассаде в центре улицы. Вот только его никто не видел, а Леонард, зависнув в воздухе, парил прямо над людьми.

Виктор, стараясь не задавать глупых вопросов по типу «как это?», просто окликнул его: – Так с чего мы начнём?

На что Краун ответил четко и ясно: – Видишь все эти проекции? Они имитируют реальный мир, с одним только отличием – здесь время движется гораздо быстрее хоть ты этого не замечаешь. Так же здесь легче обучаться первым шагам в нашем искусстве.

– И что же это за первые шаги?

– «Заморозь» этот мир… – Проговорил он громко четко и с таким тоном, будто это сущий пустяк. – … Останови для них ход времени. Сделай так чтобы не было даже малейшего дуновения ветра. Ну, если сможешь… Ладно, с ветром я переборщил, но остальное тебе должно быть вполне под силу.

Виктор развел руками: – Эм… и как мне это сделать?

– Ничего сложного, смотри. – Он оглядел людей, проходящих прямо под ним. – Просто нужно сконцентрироваться и мысленно заставить проекции тебе подчиниться. – Краун показал «стоп» рукой, и люди тотчас же замерли.

– Ну вам легко говорить, вы же здесь хозяин… – Показал парень на них рукой.

Леонард тут же приземлился прямо перед ним: – А, кто хозяин, не имеет совершенно никакого значения для нас! Чтец не должен видеть разницы между своим разумом и чужим.

– Да, но…

– Никаких «но»! Ты будешь пытаться пока не получится, так как это – основа. Я учился такому несколько недель, но столько времени здесь – это десяток часов в реальном мире. Так что не торопись. Успокойся. Я не требую от тебя никаких резких успехов, да и вовсе не жду. – Вот это он по-видимому сказал не к месту, ведь у Звонаря сразу поникли глаза, а выражение лица начало шептать «ну вот… опять». – Освойся, и затем увидишь на что способен. – Следом лейтенант вновь поднялся в воздух. – Ну а пока на этом всё. Вернусь, когда ты будешь готов. – И затем бесследно исчез, оставив Звонаря одного посреди огромной придуманной сцены, где ему нужно было, каким-то образом, перевестись из актера второго плана, как и все образы его окружающие, в режиссёра спектакля.

Походив вокруг незамечающей его толпы и покричав на неё, Виктор понял, что привлекать внимание абсолютно бесполезно. Это натолкнуло его на мысль, которую стоило обдумать вдали от этой повседневной картины. И куда же ему пойти, чтобы поразмыслить над происходящем? Конечно же в лес, куда он и братья Пуарье всегда направлялись для этого и не только. Удивляясь точности и реалистичности миража, Виктор по привычке завернул в сад. Но тут обнаружилось самое большое отличие от настоящего мира. Пройдя мимо вековых дубов, он наткнулся на «конец света», в прямом его смысле. Хоть дальше и виднелся лес, но тропы к нему не было, и она не просто заросла какими-нибудь кустами, не было даже земли под ногами, ничего, кроме белого тусклого излучения, исходившего из бездны. Виктор понял это, когда сел и попытался дотронуться до якобы белого пола, которой оказался простыми лучами света. Если посмотреть на этот воображаемый мир сверху, то скорее всего он будет похож на картину, отображающую участок академии с высоты птичьего полёта, а эта светлая бездна – всего лишь клочок белого холста, недописанного произведения. «Туда явно пути нет…» – Подумал парень и, вздохнув, отправился назад. Что поделать, ведь ничто не бывает идеальным. Вернувшись на центральную площадь, он ещё раз обошёл толпу. Ничего не изменилось пока его не было. Образы все также ходили по кругу. Ему пришла в голову возможно стоящая мысль: «А что, если мне тут поспать, заодно и время пройдёт, может что изменится». Через пару часов попыток хотя бы задремать и сотни кувырков и поворотов по идеально гладкой зелёной траве Звонарь понял, что как бы уже спит, а, следовательно, затея была достаточно глупая. «Ладно, хватит валять дурака» – подумал он, и решил вспомнить как Леонард проделывал свои трюки. Он ведь просто смотрел на него. Смотрел и о чём-то думал, просто сильно сконцентрировавшись. «Ну, это я умею!» – юноша поднялся и стал пристально вглядываться в людей, но тужась около десяти минут так ничего и не добившись, вспомнил слова лейтенанта: «Техника близкого контакта» … ну или как-то так… Да и что ему, собственно, терять? Виктор подошёл поближе, затем ещё ближе. Затем ещё и ещё. Ничего не менялось. Тогда, решив идти ва-банк, он стал заглядывать образам людей в глаза, аналогично сосредотачиваясь и стараясь произвести хоть какой-то эффект. Проблема заключалась в том, что болванчики быстро ходили, и Виктор не поспевал за ними одновременно стараясь что-то «внушить». Потерпев очередную неудачу, парень уже разозлился: «Да стой ты!» – прикрикнул он на одного из толпы, останавливая и вытаскивая его из общего строя. Тут то и произошло самое неожиданное: образ начал защищаться, будто не хотел покидать колонны. Человечек пинался и толкался, чем ещё больше выводил Виктора из себя, на что тот не удержался и с размаху ударил его прямо в челюсть: «Ну хоть так тебя вырублю!». Но стоило образу человека упасть на землю, колонна остановилась. Все как один, они уставились на обидчика, и Звонарь, понял, что вот это уже не к добру. Путей к отступлению у него нет, а колонна всё ближе и ближе, и вид у них далеко не дружелюбный. «Стоять! Стоп! Остановитесь!» – приказывал им Виктор, на что те, абсолютно не реагируя, продвигались дальше. С боем парень кое как прорвался сквозь толпу, но на этом все не закончилось. Образы, развернувшись, начали преследовать его с ещё большей прытью. Удирая, Звонарь забежал в здание Административного холла, затем на лестницу, и на верх. Уже стоя на последнем двенадцатом этаже, он услышал звук. И это уже были не просто шаги. Люди бежали за ним, будто зная, где он. Ничего не оставалось, как запереться в кабинете Греция и как-то спрятаться. Засев под большим столом, содрогающимся от ударов, вышибающих дверь, Виктор затаил дыхание. «Никогда ещё не было так страшно в мире иллюзий…» – думал он, хотя это был его единственный подобный опыт. Когда дверь вылетела с петель, образы ворвались в кабинет. Парень зажмурился и, повторяя про себя одну и туже фразу «Вы меня не найдёте, вы меня не найдёте…», сидел совершенно неподвижно. Обезумевшие ринулись к столу и, вдруг… остановились. Оглядываясь по сторонам, они заходили по кабинету, и, явно потеряв свою цель с так называемого «радара», не понимали, что делать. И, пока болванчики ходили, топали взад-вперед от стены до стены, Виктор осознал, что его самоубеждения сработали. Тут то в голову и пришла главная мысль: «Мне не нужно было заставлять что-то делать их… ведь они не настоящие! Все это не настоящее.». Он всё же аккуратно и без лишних движений вылез из-под стола, продолжая про себя размышлять: «Между мной и им нет никакой разницы, следовательно, его образы – мои образы. Все эти люди подчиняться мне, нужно лишь только убедить в этом самого себя… хотя, возможно, с другой стороны я делал почти тоже самое изначально…». Звонарь мысленно указал людям на дверь, представляя, как колонна выходит на улицу, и те, словно заворожённые, собрались в кучку и послушно вышли из кабинета. Выведя их из здания административного холла, он встал на то же место в центре улицы, а образы окружили его, как и в самом начале.

– Довольно неплохо, да и относительно быстро! – сказал Леонард, неожиданно появившийся по левую руку от Звонаря.

Но тот совершенно не испугался: – Ещё бы! После того, как они меня чуть не убили!» – он стукнул правым кулаком воздух, и, вслед за ним, болванчики повторили тоже движение, рубанув своего правого соседа, по кругу получили в челюсть.

– Ты думаешь они в чём-то виноваты? Они всего лишь копировали твои собственные эмоции.

– Глуповато с их стороны. – Улыбался в ответ Виктор, а Леонард снова щелкнул пальцами. Вдруг, они оказались в части сада, в которую юноша один не смог попасть из-за перекрывающей ему путь пустоты.

– Как ты уже понял, в этом мире все подвластно нашей воле. – Лейтенант отошёл от парня на несколько шагов и встал напротив него рядом с колоннами вековых дубов. – Но как это поможет в реальном бою? Нужно научиться делать чужой разум своим, или же свой чужим. Звучит возможно немного неправильно или же не логично, но это – то, что я делаю, что мы делаем. – Показывал он правой рукой на себя, а левой на Звонаря. – Сложность внушения зависит от каждого человека в отдельности, ведь некоторых подчинить просто, а других… скажем так, не очень.

Виктор, не ожидавший таких резких продвижений, немного уточнил: – Вот прямо-таки с места в карьер?

Но Краун сначала косо взглянул на молодого человека, а затем сделал вид, что этого не слышал: – Скажу тебе кое-что по секрету. Хотя, наверное, это не такой уж и секрет. Жизнь часто к нам ко всем не справедлива, с этим ничего не поделаешь, уж так устроен третий мир. Но у тебя есть шанс взять судьбу в свои руки, и такая возможность выдается далеко не каждому. Если ты сможешь это сделать, то весь твой мир изменится и уже никогда не придёт в то плачевное состояние, которое ты переживал день ото дня. Это стоит всего… ты понимаешь, о чем я говорю? – Виктор стал серьёзным. Он молча кивнул, опустил руки и собрался с мыслями. – Увы, у тебя нету особого выбора, о философии которого говориться во многих наших писаниях, но таков уж твой путь. Лишь тропу на нём дозволено выбрать самому, но, так или иначе всё придёт, именно к этому. Так что вот тебе первый урок: к каждому сознанию есть ключ, его лишь нужно найти, в этом и заключается основа нашей работы, твоей будущей работы. Тебя будто протащат за руку по аллее и окунут во множество новых миров, которые существуют лишь внутри человеческого сознания. Поверь мне, понимать их – это даже важнее, чем понять весь третий мир. Сейчас я создам образы людей, знакомых лично мне. Ты же должен будешь проникнуть внутрь их воссозданного разума и стать для них невидимым, покрыть миражом, и тогда в процессе ты поймёшь, как подыскать способ обмануть зрение любого.

Через секунду перед ним появился первый образ: мужчина лет двадцати шести, плотного телосложения и довольно низкого роста. Лицо его было такое угрюмое, а форма головы квадратная, как и его прическа. От всего этого казалось, что это не человек, а какой-то голем, созданный Джипом для тренировок Младшего. – И вы серьёзно знали этого мезмеро? – С ухмылкой спросил он Лейтенанта.

– Нет, он всего лишь человек… Но когда-то давно я оказался с ним плечом к плечу на задании. И он погиб, прикрывая мою ещё несознательную спину.

– Оу… – Произнёс парень в ответ, а улыбка с его лица сразу пропала.

– Да нет, ты прав. Вообще-то я сам удивлялся, что его внешность полностью соответствовала тому, что было внутри. В общем именно поэтому он и выбран в качестве первого образа. Всё должно быть очень просто. Ну, давай, приступай. – Махнул тот слегка рукой.

Виктор посмотрел на того немного приоткрыв рот, а разведя руками спросил: – А что мне, собственно, делать?

– Леонард обернулся: – Как что? Стань невидимым.

– Да, понятное дело, но как это вообще делать-то?

Лейтенант потер глаза правой рукой: – А, ну да. Я столько разглагольствую, и всё же забыл про вводный инструктаж. – Он спустился с пригорка и подошёл по ближе к парню. – Смотри на меня. – Указывал он на своё лицо. – Глаза– это зеркало души. Хочешь достать до неё – смотри в глаза. Даже толики секунды зрительного контакта может хватить, чтобы погрузить цель в настоящую пучину твоего воображения.

– Хорошо. Ладно. – Встряхнулся Виктор и приготовился. – Да будет так!

Леонард отошёл, и ученик стал гипнотизировать квадратного мужчину. Направил взор, сконцентрировался и … ничего не произошло. Человек всё также следил за ним, не отводя взгляда. Спустя пол часа непрерывных попыток обмануть взор «Кирпича» Учитель сжалился над бедным парнем: – Виктор, да стой. Ты пытаешься забить руками гвоздь в титановый прут. Проще говоря, этот человек итак очень напряжен, посмотри на него.

– Да я только это и делаю! – Показал парень рукой.

– Да нет же… – Лейтенант явно не был мастером дотошных объяснений, поэтому терпения у него уже немного не хватало. Он опустил голову и прикрыл лицо правой ладонью. – Послушай. Это очень важно. Ты даже не представляешь себе, как. – Краун вздохнул, открыл глаза и медленно спокойно начал произносить:

– Дверь души всего одна,

А замок всегда различен.

Но какой бы не была она,

Разум имеет сто отличий.

Узреть их все не очень просто,

Понять, быть может, ещё сложней.

Но, к каждому возводя помосты,

Будешь становиться ты мудрей…

– Извините, мистер Краун, но ваша поэзия делу не сильно помогает. Что же мне делать то?

– Остановись и подумай. Что делать если дверь не открывается в одну сторону?

– Значит она закрыта? …

– Да, а может она просто открывается в другую сторону. Его разум хоть и мал, но в данный момент напряжен. Ты же свой очисти, успокой, и тогда ты сможешь открыть эту дверь.

Виктор расслабился и глубоко вздохнул. Мысленно растворившись в атмосфере, он направил невесомый взгляд на образ человека. Крепыш пошатнулся, а глаза его забегали. Он закрутил головой, затем начал оборачиваться, но поиски цели были безрезультативны. В это время юноша просто ходил вокруг него и никак не мог осознать свой успех. – У меня получилось? Он не видит? – Спрашивал Звонарь у своего учителя со слабо блестящими алыми глазами, на что тот, улыбаясь, кивнул и начал аплодировать. – Что… Что? – Обернувшись, спросил ученик.

– Ты и не представляешь… – Улыбался Леонард, всё также глядя на потерянный образ. Виктор просто промолчал, ожидая продолжения, но специальный лейтенант, вдруг, резко сменил выражение лица. – Думаю, на первый раз хватит. Перейдём к физическим тренировкам! – Он вновь щёлкнул пальцами, и юноша, открыв глаза, понял, что снова лежит на матах в зале для тренировок проводников. – Ты ведь сам сказал, что станешь «боевым чтецом». – Краун уже стоял позади него, сложив руки на груди. – Для этого я обучу тебя всем видам ближнего боя, которые когда-то изучал сам. – Он вновь подал руку, помогая Звонарю подняться. Тот встал и по привычке начал поправлять свою форму. – Но перед тем как к ним приступить, ты должен пройти физическую подготовку, так как тренировки будут жесткими, и без хорошей выносливости ты можешь не выдержать.

Двери открылись и в зал зашёл Джип. Он нерасторопно подошёл к ним и поздоровался: – Здравствуйте, специальный лейтенант. – Возможно я слегка задержался, – сказал он, оглядывая пустое помещение, – прошу меня извинить.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.