Я запрещаю этому быть на Земле

Игла вошла ему в вену.

– Что происходит? Отстегни меня! – крикнул Горга.

– Сейчас. Сейчас, – Ройза вытер выступивший на лбу пот и нащупал пульс на шее Влада. – У нас авария. Я сейчас отвяжу тебя. Дай мне отдышаться.

– Чтоб через пять минут все были в скафандрах! – Флоренс втолкнула в медотсек аварийные комплекты.

Горга, наконец, освобожденный, помог им натянуть скафандр на Влада и зафиксировать его в медкапсуле.

– Лукас! – Лариса в отчаянии треснула по заблокированной двери в ангар с техникой, вздохнула и вновь уперлась в непослушное тяжёлое колесо замка. Проклятая невесомость. Ноги соскальзывали по поверхности стены, не позволяя навалится всем весом.

– Давай вместе, – раздался сзади незнакомый голос.

Лариса обернулась. В темноте всё равно не разобрать лица, но это мог быть только один из прилетевших с Метью.

– Упрись мне ногами в колено, – предложил он, быстро сориентировавшись как справиться с невесомостью, и поймал её за ногу.

Лариса подавила рефлекторное желание вырваться. Чужие прикосновения, да ещё и в полной темноте. Она взяла себя в руки и уперлась ему в колено.

– Раз, два…

– Три!

Колесо нехотя провернулось. Дальше пошло легче. Свет фонарика прорвался из открывшейся двери. Лукас откинул шлем скафандра.

– Что происходит?

– Авария, – выдохнула Лариса. – Это Лукас. Я Лариса.

– Маркус, – представился парень, заслоняя глаза от бьющего в него луча света.

– Извини. Спасибо за помощь, – Лукас отвернул фонарик на плече скафандра. – Авария. Тогда почему вы тогда без скафандров?

Эвакуация

– Я требую немедленно отправить меня… – встретил Флоренс возмущённый Метью, уже в скафандре и с небольшим чемоданчиком.

– Где ваши люди? – сурово прикрикнула она, направив луч фонарика ему в лицо.

– Я ценный специалист! Что вы себе позволяете!?!

– А я капитан станции! – отрезала Флоренс. – Чтоб через минуту вы и ваши два оболтуса были в зале прилёта!

И она проскользнула мимо него к залу управления.

– Борис?

– Я пытаюсь! – Борис продолжал набирать команды на клавиатуре ручного ввода.

– Они же видят, что мы в беде, – с надеждой обернулась на голос капитана Карина.

– Видят, – фыркнула капитан. – И ничего не делают.

– А кто, по-вашему, без конца перехватывает у меня управление? – воскликнул Борис.

– У них есть код доступа? – спросила Карина.

– У щушеров есть, – напомнила Саша.

– Вот именно! – возмутился Борис, продолжая пытаться вернуть управление станцией.

– Почему не сменили код, когда они отказались? – возмутилась капитан.

– Кто мог подумать, что цепларги так этим воспользуются?

– Код же меняют при смене миссии? В этой миссии только мы. Как цепларги получили новый код?

– Они же отказались уже после старта миссии, когда мы уже были на станции, – застонала Саша. – Они просто не прилетели, не предупреждая. А через два дня заявили, что отказываются от участия из-за обвинений в их заинтересованности в результате и будут присутствовать только как внешние наблюдатели.

– Но код они успели получить?

– Выходит так, – кивнула Саша, глядя на огоньки бортов наблюдателей.

– Но это-то не щушеры! Цепларги не должны были участвовать в этой.

– Щушеры знали код. Это они его сдали. Они же союзники. И в каком-то смысле родня.

– Вот твари!

– И теперь они просто наблюдают, как мы падаем, – Карина прижалась лицом к стеклу. – Они слетелись, что бы наблюдать как мы падаем.

– Сколько у нас времени? – спросила Флоренс.

– Саша подлетела к пульту и зависла верх ногами, что бы не мешать Борису.

– Около тридцати восьми минут, – посчитала она.

– Если они больше не будут вмешиваться, – уточнил Борис, продолжая вбивать код доступа. – Проклятье! Они используют какой-то автоматический транслятор кода! Код передается каждые полторы секунды! Станция в состоянии постоянной перезагрузки! Я просто физически не успеваю перехватить управление!

– И ничего нельзя сделать?

Он просто посмотрел ей в глаза и вернулся к упрямому вбиванию цифр кода. Его взгляд объяснял всё лучше сотен слов.

– Мы можем эвакуироваться? – спросила Флоренс.

– Нет. Шлюзы разгерметизированы, – буркнул Борис, не отрываясь от работы.

– А второй? – Саша поймала подлетающего Лукаса и он стал рассматривать слабые огоньки датчиков. – Я вскрыл там плату. Что бы не габаритные осколки катера завести.

– Лукас, ты гений! – Борис обернулся. – Флоренс, мы можем скинуть один катер. Но…

– Что но?

– Только один и только один раз, – отрезал Борис. – Я отстрелю вас вручную.

– И сколько человек мы впихнём в один катер? – спросила Лариса.

– Не отвлекайте меня! – нарушил повисшую паузу Борис. – Позовёте, как надо будет вас подтолкнуть.

– Никто ещё не говорил, что ты останешься, умник! – рыкнула на него капитан.

– Должностная инструкция сказала, – возразил Борис. – Когда вписали в пульт управления только биоматрицы Пашки, Ширёмы и мою.

– Так! Лукас, Лариса, помогите Ройзе транспортировать Влада и Горгу. И этих новоприбывших утрамбуйте в катер. Это приказ!

Она повернулась к пульту.

– Саша.

– Нет, Флоренс. Ты знаешь, что Карина быстрее добьётся встречи с представителями Союза Миров. Она должна лететь.

– Саша! – возмутилась Карина. – Ты обязана защищать их до конца!

– Меня по комиссиям затаскают! Ты же понимаешь это! Я кучу времени на это потеряю. А тебя пропустят. Ты сможешь доказать. Ты всё знаешь. Лети.

– Карина! – прикрикнула Флоренс. – Живо к катеру.

Зал прилёта был сейчас большой темной пещерой. И только лучики фонариков на скафандрах пересекали его, подчеркивая его нежилую холодность.

– Но все не поместятся. К тому же, Влада надо эвакуировать вместе с медкапулой, – возразил Ройза. – Милая, я им ничем не смогу помочь. Я нам не нужен.

– Принесла же нелёгкая этого визгуна в такое время! – вздохнула Флоренс. – Ещё эти его два немых. Только место занимают!

– Как только я отстрелю челнок вручную, здесь тоже сработает автоматическая блокировка, – предупредил Борис, возясь с платой шлюза. – Это значит, что мы станцию покинуть не сможем. И никто пристыковаться к нам не сможет, пока не будет возвращён контроль над станцией.

– Карина! – прикрикнула на неё капитан, подтолкнув к катеру. – Живо! У нас время истекает.

– Иди! – кивнула ей Саша.

Карине пришлось прижаться к Горге, что бы люк смог закрыться. Она уткнулась ему в плечо, пряча слёзы. Но плечи её вздрагивали от сдерживаемого плача. Горга осторожно, бережно, робко обнял её и прижал к себе.

– Это возмутительно! Что за бедлам! Какая теснота! Как можно работать в таких условиях? – возмущенно ворчал Метью где-то в глубине катера – Если что-то из моих вещей пропадёт…

Маркус протянул руку и выключил связь на скафандре Метью. Благо он единственный в катере загерметизировал свой скафандр.

– Спасибо, – Лукас оживил панель управления.

– Не за что, – кивнул Маркус. – А где Лариса?

Катер отстрелило от станции.

Наши?

Флоренс бросила взгляд на мужа.

– Надо было тебя запихнуть всё же. Останемся без внуков теперь. Кто же нашим оболтусам мозги вправит! Эх! – Флоренс скользнула взглядом по оставшуюся части команды.

– А ты что тут делаешь!?!

– Я умею считать пассажиров, капитан, – выплыла к ним из темноты коридора Лариса. – Карина бы не поместилась.

– Под трибунал отправлю за невыполнение приказа!

– Надеюсь, я до такого позора не доживу.

На огромной тёмной и пустой станции, было одно единственное место, где у людей оставалась надежда взять ситуацию под контроль. Зал управления. Температура на станции падала, и из-за этого казалось, что ячеистая структура щашурских стен стала ещё сильнее выпирать сквозь хоть как-то маскирующую эту чужеродность краску.

– Системы жизнеобеспечения катера перестанут справляться с перегрузкой через тридцать четыре часа, – Лариса следила за точкой катера, удаляющейся от станции и из поля притяжения планеты. – Ремонтник же должен успеть пролететь до этого? Должен! Он подберёт их.

– Сволочи,– Флоренс покосилась на борт далёкого цеплагрского корабля. – Видят же всё. Даже не пошевелились. Борис?

Он только отрицательно покачал головой, продолжая сражаться с клавиатурой.

– Вот дурень старый, не догадался, – ударил себя в лоб Ройза, – надо было приказать Лукасу поставить щиты невидимости. Он не догадается.

– Невидимости? От кого? – Лариса похолодела, поняв, что доктор имеет в виду.

– Он наших партнеров по миссии, что б их… бездна поглотила! – Борис едва сдержался, что бы не вырвалось ругательство покрепче.

– А ну кончайте панику наводить! – прикрикнула Флоренс. – Сбить наш катер! О чём вы думаете?

– Им нужно уничтожить улики, милая, – пояснил доктор. – А возможно и свидетелей. Иначе, зачем бы они сейчас убивали нас.

– Ведь всё равно все их проделки станут известны, – возмущалась Флоренс. – После падения станции будет расследование. Всё выяснят.

– Зато улики успеют уничтожить, – безжизненно произнесла Саша. – Они выиграют время на заметание следов.

– В том числе и взлом станции, – добавил Борис, – и мухлёж с номерами бортов.

– Какой ещё мухлёж? – обернулась к нему Флоренс.

Борис отмахнулся, продолжая вбивать код.

– Дара была права, дорогая, – ответил вместо него Ройза, – у нас не должно было быть постоянных наблюдателей. И Влад с Борисом выяснили, что цепларги используют одни и те же позывные на двух бортах одновременно.

– И вы мне не доложили! – возмутилась Флоренс.

– Они не успели, дорогая.

Она не стала спорить. Не стала расспрашивать, почему он об этом в курсе. Глупо тратить последние минуты на выяснение отношений.

– Сейчас-то они что налетели как мухи? – обернулась к иллюминатору Флоренс.

– Что это? – вскрикнула Лариса, указав на сполохи следов выхода из подпространства. – Это же… это…

Флоренс, Ройза и Саша одновременно подлетели к окнам.

– Что это? Это же военные? – с надеждой воскликнула Лариса.

– Наши? – Саша с надеждой посмотрела на Флоренс.

– К счастью, да, – кивнула капитан.

– Борт сил быстрого реагирования трудно с чем-то спутать, – подтвердил Ройза.

– Они что, выпускают ястребов? – пригляделась Лариса.

– Девчонки, что там происходит? – поинтересовался Борис, ковыряясь в настройках пульта.

– Хотела бы я знать, – дрогнувшим голосом ответила Саша. – Похоже, мы в районе активных боевых действий.

– Смотри, как наши наблюдатели зашевелились! – ехидно заметила Лариса. – К нам кто-то движется!

– Хорошо бы ремонтник, – с надеждой вздохнула Саша.

– Они нас починят! – облегчённо вздохнула Лариса.

– Какой идиот сюда военных прислал? – возмутилась капитан. – Здесь закрытая зона! Вы что творите?

– Как их много!

– Девчонки, мне жаль, но они не смогут пристыковаться к нам, – напомнил Борис. – У нас все шлюзы выведены из строя.

– Они подобрали катер, – нарушила тишину Саша. – Наши в безопасности.

Единственный выстрел

– Фиксирую присутствие цеплагрских бортов, генерал!

– Выпустить ястребов. Перерезать им линию разгона. Не дать им уйти в струну до прибытия комиссии! – распорядился генерал Береней.

– Да их здесь не меньше полусотни!

– Нарушение закрытого пространства цеплаграми зафиксировано. Наше присутствие оправдано, генерал, – отчитался помощник.

– Ни одного борта наблюдателя не должно быть, говорите? – усмехнулся генерал Береней, окидывая взглядом экран с красными точками бортов нарушителей, окружённых стаями его ястребов.

Лишь два цеплагрских борта успели нырнуть в струну до того, как звенья ястребов заблокировали им линии разгона. Появление Сил Быстрого Реагирования «наблюдатели» явно не ожидали.

– Подтверждаю присутствие четырёх бортов Цеплагров на орбите сектора, – доложил Василий командиру звена и не выдержал. – Сволочи!

– Семнадцатый! – одернул его командир. – Васька, ты мне это прекрати! О партнерах, да ещё и в открытом эфире!

– Партнёрах? Да я вырос на Бальбеше. Вы бы знали, что они там творили.

– Командир, они тикают! – доложил другой борт. – Простите, уходят в прыжок.

– Перекрыть линию разгона! Что б вас! Дисциплина как у грузчиков, – командир развернулся к помощнику. – Успели зафиксировать номера?

– Да, все четыре цеп… – он не успел договорить, запнулся и вытаращил глаза на происходящее на экране.

Яркий луч ударил в борт цеплагрского корабля и в следующее мгновение он развалился в облако осколков.

– Кто стрелял? – возмущённо крикнул командир, уже понимая, что ни один из его ястребов такой мощью не обладает. – Кто открыл огонь!?!

– Борт семнадцать исчез с радаров! Командир, он сбит! Васька сбит!

– Что, произошло? Чтоб вас всех!

– Командир, это они! Это цеплагры стреляли! – доложил помощник.

– В себя?

– В планету. Что-то отразило в них часть их же залпа.

– Васька, – простонал командир. – Маяк семнадцатого засекли?

– Нет, командир. Сильные помехи.

– Какие ещё помехи?

– Фиксирую сильные возмущения в атмосфере в месте попадания луча.

– Ищите маяк Васьки, – распорядился командир.

Надо честно отдавать себе отчёт, что выжить после столкновения с боевым лучом восьмого уровня мощности, у Васьки нет ни единого шанса. Надо быть сверх везучим, что бы выжить. Невероятно везучим.

– Васька, выживи! – упрямо прохрипел командир.

– Фиксирую сильный выброс в атмосферу. Похоже, выстрел задел месторождение газа.

– Твою галактику! – простонал командир. – Теперь нам вмешательство в планетарное развитие впаяют. Ваську слышите?

– Нет, командир.

– Генерал вызывает, – доложил оператор, с трудом оторвав взгляд от облака осколков уничтоженного борта, невольно вжал голову в плечи.

Борт командующего. Выброс

– Вы что там творите! Кто открыл огонь? – голос командующего операцией заставил всех выпрямиться.

– Выстрел был произведён с цеплагрского борта, генерал, – доложил командир звена. – Стреляли по планете. Зафиксирован мощный выброс газа в месте попадания луча.

– Кто сбил цеплагров?

– Мы не открывали огонь, генерал. Возможно, они сбиты собственным отражённым лучом, генерал. Часть луча могла быть отражена полем ястреба. Сбитого пилота ищем.

– Что за выброс газа? Спектральный анализ моим аналитикам. Срочно!

– Есть, генерал!

– Это азот, генерал, – доложил аналитик через считанные секунды. – Анализ показал, что выброс разрушителен для атмосферы планеты.

– Этого нам не хватало, – проворчал генерал, вглядываясь в набухающий розовый прыщ на поверхности планеты. – Со станцией связь установлена?

– Ещё нет, генерал. Техники должны стыковаться со станцией через три минуты.

– Насколько это серьёзно? – генерал ткнул пальцем в расползающееся розовое пятно.

– В атмосфере планеты нет азота, – отозвался аналитик. – Значит, это очень серьезно. Это масштабная экологическая катастрофа, генерал.

– Блокировать выброс! Перекинуть ястребов в район выброса. Ставьте сеть!

– Но мы дадим уйти цеплаграм.

– Номера бортов зафиксированы?

– Да генерал.

– Перекидывайте ястребов на спасение планеты!

Борт командующего. Что со станцией?

– Что со станцией? Связь установили? Где они? Почему свет погас?

– Они сошли с орбиты, командарм. Система жизнеобеспечения отключена.

– Техники докладывают, что не могут состыковаться с ними, генерал. У них все шлюзы разгерметизированы. Второй шлюз взорван.

– Подобрали катер с экипажем станции, генерал.

– Один катер? Это весь экипаж?

– Уточняем, командарм.

– Нет, не все. Спасенные утверждают, что на станции ещё пять человек.

– Сколько у них до входа в атмосферу?

– Одиннадцать минут, генерал.

– Пусть техники вскроют обшивку ангара. Вытащите их!

– Мы не успеем, командарм. С разгерметизированным корпусом при входе в атмосферу…

– Понял! – отрезал генерал.

– Спасенный со станции просит соединить его с вами, командарм. Капитан Грей подтверждает важность информации.

– Соедини нас.

– Генерал, здравствуйте! – встревоженное лицо худощавого парня возникло на экране. – Управление станцией перехвачено цепларгами. Они дистанционно автоматически непрерывно передают код и не позволяют Борису взять станцию под контроль.

– Это возможно? – повернулся командующий к первому помощнику.

Тот сразу вызвал отдел шифровальщиков.

Генерал повернулся к экрану и увидел выражение ужаса на лице парня со станции.

– Это на планете происходит? – парень смотрел экран за спиной командующего. – Что это за розовое пятно?

– Командарм, моё почтение, – какой-то тип оттолкнул зависшего с выпученными глазами парня, – приятно снова встретиться с вами. Вы знаете кто я, и я требую немедленно доставить меня…

– Что это за выброс? – очнувшийся долговязый оттолкнул настойчивого холёного брюнета.

– Что вы себе позволяете? Я ценный специи…

Долговязый внезапно врезал брюнету в нос, вышибив его с экрана.

– Выстрел цепларгов задел месторождение азота, – пояснил генерал, сразу почувствовав в нём своего парня.

– Там нет месторождений азота! На планете невозможна выработка азота!

– Вы уверены?

– Я геолог! Азот убьет всё живое!

– Это точно азот, генерал, – подтвердил оператор.

– Генерал, фиксирую технику в эпицентре выброса.

– Это атмосферные установки, – подтвердил его напарник.

– Какие ещё атмосферные установки!?! Нет там никаких установок! – заорал долговязый.

– Генерал, внешнее управление станцией возможно, – доложил помощник. – Мы можем вычислить источник по…

– Фиксирую мощный внешний сигнал! – доложил сержант. – Управление станцией идет извне. Сигнал фиксирую с Цепларского флагмана.

– Он опять ушел, генерал, – доложил второй оператор. – Скачет как кролик. Вынырнет буквально на минуты и вновь уходит.

– Азот убьет их!!! – заорал худощавый парень, привлекая к выбросу внимание.

– Мы работаем над этим. – Командующий жестом показал отключить связь с геологом. – Мы можем перехватить управление станцией?

– Перегрузить код можем, а управлять станцией, как цеплагры нет. Но получив код, они смогут взять станцию под управление. Если мы заставим замолчать цепларгов.

– Надо сменить код доступа! Мы можем передать им новый код?

– Они нас не слышат, генерал. Даже если мы перегрузим им новый код, они не узнают его и не смогут взять управление.

– Придумайте, как передать им код! – командующий смотрел, как его ястребы слетались к расползающемуся по планете розовому пузырю.

– Линии разгона цепларгов открыты, генерал. Они не уходят.

– Почему они не сбегают? Скачут как зайцы, – командующий перевёл взгляд на перемещающиеся точки цеплагрских бортов. – Они же знают, что пойманы с поличным. Что они здесь крутятся?

– Фиксирую активные сигналы с их бортов. Провожу анализ частот.

– Фиксирую массовую телепортацию с планеты.

– Их не должно было быть на планете, – генерал посмотрел на данные сканеров.

– Их и в этом секторе не должно было быть, – напомнил помощник.

Борт командующего. Восемь минут до входа станции в атмосферу

– Станция всё ещё под внешним управлением, генерал.

– И как мы им новый код сообщим? Стыковка невозможна, они без связи! – развернулся к ним командующий. – Думайте! Станция через 8 минут войдет в атмосферу планеты.

– Генерал, мы не сможем сметить код. Сигнал управления идёт непрерывным потоком. Мы не сможем внедрить свой код, если не остановим эту трансляцию.

– Но почему трансляция непрерывна, если они скачут как зайцы? – командующий не дождался быстрого ответа и добавил. – Выяснить!

– Цепларги используют автоматический транслятор, – пояснил второй оператор. – Поэтому на станции просто не могут ввести код.

– Найти источник трансляции, – распорядился генерал. – И думайте, как нам на станцию код сообщить!

– Трансляция с зонда! Цепларгский флагман перед каждым прыжком сбрасывает зонд, транслирующий код.

– Сбить зонд! Сбивать все их зонды! – генерал развернулся к шифровальщикам. – Что с новым кодом, гении?

Да, дружище, я с неба упал

Его привела в чувства автоматика. Василий открыл глаза. Автоматика отчиталась о состоянии спасательной капсулы. Вернее, о том, что осталось от его спасательной капсулы. От самого ястреба после прямого попадания боевого луча не осталось практически ничего. Большая часть корабля просто испарилась, успев отстрелить капсулу с пилотом. И теперь капсула с сожалением предупреждала, что ей тоже здорово досталось, и она не в силах больше поддерживать жизнеобеспечение для него. Маяк усердно транслировал сигнал, но капсулу угораздило рухнуть между двух горных хребтов. Велика вероятность, что они экранируют сигнал, поэтому его ещё и не нашли.

Значит, надо выбираться наружу.

– Дыхательный аппарат не настроен на атмосферу этой планеты, – предупредил костюм. – Дыхательной смеси хватит на восемнадцать минут.

– Ну и за это спасибо, – согласился Василий.

Он выбрался из капсулы. Даже беглого взгляда на неё было достаточно, что бы по спине Василия прокатилась волна дрожи. Передняя часть была прожжена насквозь и недостающую часть защитного кокона капсула всё это время моделировала из и так скудного запаса силового поля. Просто чудо, что она при таких повреждениях умудрилась спасти его. Освобожденная от пилота, капсула с лёгким хлопком сбросила поле и сразу превратилась в искорёженную груду оплавленного металла с чудовищными пробоинами.

Василий вздохнул и ласково провел рукой по умершему борту спасшей его капсулы. И заметил, что ткань на перчатке покрылась мелкой сыпью микроповреждений. Летный костюм не был предназначен для прогулок по планете.

«Дыхательной смеси осталось на шестнадцать минут», – сообщил костюм.

Надо выстрелить маяк. Иначе местная атмосфера убьет его раньше, чем его найдут.

Василий огляделся и вынужден был тут же сесть на землю. Вестибулярный аппарат сошёл с ума, не в силах сориентироваться в настолько незнакомой обстановке. Мозг судорожно искал ассоциации к поступающей от глаз информации, отчаянно стараясь выполнить свою работу по расшифровке и объяснению увиденного. Беда в том, что в картотеке накопленных Василием знаний и опыта ничего даже близкого к условиям этой планеты не было. Из-за этого он теперь страдал от эффекта галлюцинаций, когда на и так странную и незнакомую картинку, воспринимаемую глазами, накладывалась постоянно меняющиеся картинки ассоциаций мозга, только мешающие сейчас восприятию действительности. Василий тряхнул головой, пытаясь стряхнуть это наваждение, но мозг есть мозг. Он усердно старался оправдать необходимость своего наличия в организме, подсовывая ему новую порцию ассоциаций. Серо-зелённая местность вокруг снова стала плыть в глазах превращаясь усилиями паниковавшего мозга то в каменистую насыпь, то в болотную трясину, то в клубы извивающихся ползучих растений. Несмотря на все усилия, Василий не мог определить сейчас даже где заканчивается горная гряда и начинается небо. И небо почему-то было разделено на две половины: сине-серо– зелёную и искрящуюся розовую. Надо подождать. Надо просто подождать, пока у мозга закончится эта паническая атака и он остановиться на какой-то одной версии интерпретации воспринимаемого глазами.

Хорошо, что его предупреждали об этом эффекте шока от столкновения с абсолютно новой информацией. Иначе он бы рассудка лишился от всей этой череды галлюцинаций. Или умер от страха от иллюзий, наведённых собственным паникующим подсознанием. Надо просто подождать. Беда в том, что времени у него как раз и не было.

– Дыхательной смеси осталось на тринадцать минут, – подтвердил костюм.

Василий собрался с духом и открыл глаза.

– Будем считать, что надо мной открытое небо, – произнёс Василий, усиленно моргая глазами, что бы сбросить плывущие в глазах картинки галлюцинаций. – Нехорошо будет, если я разобью маяк о выступ скалы над моей головой. На всякий случай, он прицелился в сторону розового искрящегося солнца.

Выстреливать атмосферный маяк пришлось вручную. Спасательная капсула больше не подавала признаков жизни. Что-то метнулось в сторону во время выстрела, и Василий машинально резко оглянулся. Никакого движения больше. В совершенно незнакомом пейзаже очень трудно понять, что является камнем, а что растением. А что, возможно, и живым существом. Должно быть, показалось. Мозг понемногу успокаивался, но адекватной картинки происходящего от него требовать было ещё рано. Василий перевёл взгляд на пульсирующий огонёк буя. Из-за того, что рука предательски дрогнула от этого резкого движения под боком, буй завис гораздо ниже, чем он рассчитывал. А может и не ниже. Может, это тоже только кажется, от того, что невозможно сравнить с чем-то знакомым. Но главное, маяк завис выше линии, которую Василий условно считал краем горных хребтов. Теперь его просто не возможно не найти. Если, конечно, буй действительно поднялся выше горных хребтов.