Куклы во время шторма

Господи, неужели этот угрюмый человек может быть с кем-то нежен и ласков? И неужели его самого можно полюбить? Впрочем… наверное, любви достоин каждый.

Или нет? Я, поморщившись, вспомнила синяки на руке подруги.

Сема не подвел. Уже через минуту мне пришла SMS с цифрами.

– Слушай! – крикнула я Стасу, которого на время своего разговора заставила выйти из комнаты. – Я раздобыла номер Аллы.

– Кто из твоих знакомых его знает? – осведомился он, входя.

– Я же сказала, неважно. Иди сюда, я продиктую.

Он сел у телефона, я проговорила номер, Стас со словами «о, черт, точно, ну как же я забыл, надо же» набрал его и напряженно застыл с трубкой в руке.

– Алло, – произнес он через некоторое время. – Что? А… ага… добрый день… Да я просто оставил свой телефон… А? Где? Почему? Ох. Да. Конечно. Спасибо. До свидания.

Он положил трубку и сосредоточенно уставился на нее.

– Ну? И что там? – спросила я нетерпеливо.

– Ее тетка взяла. Говорит, не знала, как со мной связаться. Алла в больнице.

– Что стряслось?

– Я не разобрал… то ли она случайно отравилась чем-то, то ли… – Окончание фразы так напряженно повисло в воздухе, что я не выдержала и договорила:

– …не случайно.

– Да, – с готовностью сказал Стас.

Пару секунд мы оба молчали.

– Надо ехать, – заключила я.

– Да.

– Ты понял, где это?

– Да. Ты хочешь со мной?

– Конечно.

– А… что скажет тетка о том, что мы приехали вместе? Она же, наверное, поймет, что…

– Мне до лампочки.

– Как ты думаешь… Алла же не могла все это подстроить? Ну, то есть может это оказаться ложью? – с затаенной надеждой произнес Стас.

– Теоретически может. Практически – вряд ли, – не стала обнадеживать его я.

Глава 8

– Ну что ты еще натворил?! Если это ты виноват, я убью тебя, задушу голыми руками, слышишь?! – От дамы с огромными ручищами, по комплекции напоминающей небольшой шкаф, эта угроза звучала весьма серьезно. На меня она даже не посмотрела – сразу набросилась на Стаса.

– Как она там? – спросил он даже не то чтобы тревожно – скорее потерянно. Похоже, не мог поверить, что на сей раз волки таки напали.

– Лучше. Может, завтра ее даже перевезут из реанимации в простое отделение… обсуждается вопрос о госпитализации в психиатрическую лечебницу. Я делаю все что могу, чтобы договориться… это же клеймо! – Шкаф всхлипнул и внезапно залился слезами – как по команде, будто кто-то повернул краник. – Я ненавижу ее родителей! Представь только – они сейчас уехали в гости в Москву и, когда я им позвонила, даже не дернулись приехать! Знаешь, что они сказали? «О, Тамара, это ужасно, если станет хуже, немедленно перезвони»! «Если станет хуже»! Как только язык повернулся?!

– Погодите… так все произошло вчера?

– Ну да, я поговорила с ней по телефону, голос мне показался странным, ну, отстраненным… я и решила приехать… хорошо, у меня был ключ.

У кого только нет ключа от Аллиной квартиры.

– А что именно произошло?

– Ох, она напилась снотворного.

Да, уж этого у нее наверняка было в избытке. Очень злая ирония судьбы.

– Случайно? – наивно переспросил Стас, и на секунду мне показалось, что шкаф-Тамара сейчас его ударит.

– Ну конечно! – взревела она. – Случайно! В таком количестве!

Лицо Стаса стало белее мела.

– Я могу ее увидеть? Она в сознании?

– Пришла в себя вчера поздним вечером. Я все время была при ней. Сейчас меня выставили из палаты, она уснула. Что, черт бы тебя побрал, ты натворил?

Тут ее взгляд наконец упал на меня.

– Здрасьте. Вы подруга Аллы? Что-то я вас не помню.

– Зато я о вас слышала. Очень переживаю за Аллу, – отозвалась я.

Тетка смерила меня настороженным взглядом.

– Как вы обо всем узнали? Вы знакомая Стаса?

К счастью, в этот момент из палаты вышел врач, и она бросилась к нему с вопросами о состоянии племянницы.

– Послушай, и как я теперь заберу свои деньги и телефон? У меня нет ключа, – отрешенно произнес Стас.

– Эй, ты что? – изумилась я.

– Говорю же, у меня нет ключа. Брать его у Тамары? Прямо не знаю, что делать.

У меня по коже пробежал озноб. Он не в себе.

– Тебе надо глотнуть свежего воздуха, – осторожно посоветовала я. – Давай выйдем ненадолго.

– Зачем? Я в порядке.

Я попыталась взять Стаса за руку, но она дрожала так, будто его ударили током, и он тут же ее отдернул, повторив:

– Я в порядке…

– Сиди здесь. – Я подтолкнула его к скамейке для посетителей и ринулась в сторону буфета (мне смутно запомнился указатель на первом этаже).

Через пару минут я вернулась с бутылкой воды. Сделав пару глотков, Стас выдохнул, и мне показалось, что лицо у него стало менее белым.

– Врач говорит, она проснулась – один из вас может войти, – подойдя к нам, сообщила тетка. – Думаю, это лучше сделать Стасу.

– О да. Хорошо. Одну секунду. У меня кружится голова, – механически сообщил он. – Я сейчас, сейчас.

– О-о, дружище, да тебе самому нужен врач. Сиди уж, неженка, пусть лучше Аллина подружка пока войдет, – проворчала Тамара.

Похоже, на самом деле она относилась к Стасу беззлобно, несмотря на то что подозревала его вину в неудавшемся самоубийстве племянницы. Может, знала, что у той расшатаны нервы? Конечно, выяснив, из-за чего все случилось, она бы действительно задушила голыми руками и его, и меня.

Я скользнула в палату и поначалу застыла на пороге – четыре кровати, четыре изможденных девушки, и ни в одной из них я не узнала Аллу. Ошиблась дверью? Я попятилась было обратно, как вдруг одна из девушек еле заметно приподнялась на подушке, глядя на меня, и у меня что-то екнуло внутри. Не может быть…

Посеревшая, растрепанная, с лиловыми тенями под глазами… конечно, я не ожидала, что она будет лежать в больничной постели в красно-зеленых одеждах и с ярким макияжем, но к такой перемене почему-то была не готова. В голове мелькнуло, что для Стаса это будет удар – надо как-то предупредить его, что ли… или нет?

В глазах Аллы мелькнуло что-то похожее на ужас. Зачем я вошла, о чем только думала?! Сейчас у нее случится истерика и ей, не дай бог, станет хуже…

Я снова сделала шаг к двери, но Алла проскрипела еле слышно:

– Погоди.

Похоже на звук несмазанных петель.

– Не буду тебя беспокоить, – пробормотала я.

– Где Стас?

– Он здесь, скоро зайдет.

– Спасибо.

– Что?

Я шагнула к ней и осторожно, стараясь не сбить капельницу, присела на край кровати. По очертаниям ее руки под одеялом показались чересчур тонкими. Обман зрения. Можно ли так исхудать за день?

Наверное, ужас в ее глазах мне просто почудился – возможно, это было изумление. Но сейчас ее взгляд смягчился, на губах даже возникло подобие улыбки.

– Спасибо.

– Мне? За что?

– Не поверишь.

– Говори.

– Я… когда проваливалась… туда… все время твое лицо видела. Ты мне сказала, что надо выкарабкаться.

– Я? – шепотом переспросила я. – Почему я?

– Не знаю.

У меня голова пошла кругом. Значит, наша странная связь была двусторонней. Но это же мистика. Находясь в объятиях ее жениха, я одновременно спасала ее от смерти и даже не подозревала об этом. Я была глуха ко всем сигналам. Они прорвались ко мне только сегодня.

Тут до меня дошло, что Алла что-то шепчет. Наклонившись к ней, я никак не могла разобрать, что же именно, но потом поняла – скорее интуитивно.

– Come on and then save me from the dark, – повторила я. – Это из…

– Evanescence.

– Знаю.

Алла смотрела на меня без всякого выражения. Я не понимала, что лучше сказать, спросить… может, просто оставить ее в покое?

– Я тебе даже не принесла ничего, – ляпнула я.

Она сделала слабый жест рукой – вроде как отмахнулась.

– Ты как сейчас?

Глупее вопроса не придумаешь.

– Жива, – пробормотала Алла и прикрыла глаза.

– Ладно. Я тебя оставлю.

Она не отозвалась – возможно, снова уснула.

Когда я вышла из палаты, Стас уже пришел в норму и с готовностью бросился к двери.

– Ну как там? К ней можно?

– По-моему, она задремала. Посмотри, – рассеянно отозвалась я.

– Как там? – повторил он и, не дожидаясь ответа, скрылся за дверью.

На ватных ногах я прошла мимо тетки. Почему-то в голове засело, что надо сделать это как можно быстрее, хотя, скорее всего, она и внимания на меня не обратила – до того ли ей было.

Я спустилась по лестнице на первый этаж, взяла свой плащ, вынырнула на улицу, на свежий воздух. И вместо того, чтобы испытать облегчение и замедлиться, ускорила шаг.

Совершенно внезапно (до аллюзий ли было в тот момент?) я поняла, что напоминаю себе апдайковского Кролика.

«Еще прежде, чем в ушах загудел ветер, руки сами собой взлетают вверх, каблуки вначале тяжело грохочут по мостовой, потом, без всяких усилий с его стороны, в нем нарастает какой-то сладкий ужас, шаг становится все легче, быстрей и спокойней, и он бежит. Бежит. Бежит».

Глава 9

В тот день Стас не пришел и не связался со мной. В понедельник в дверь звонили три раза, но я не открыла. Во вторник встретила папу в коридоре – он сообщил, что Стас заходил вернуть футболку и куртку. На вопрос, почему меня с ним не было, пришлось ответить, что я была дико занята дипломом (надеюсь, Стас сказал ему то же самое, хотя бы приблизительно).

Следующие пару недель я не отвечала на звонки, кроме родительских, не открывала дверь и действительно писала диплом. Наверное, у меня никогда в жизни не было таких странных двух недель, и дело было даже не в том, что я виделась только с дипломным руководителем, а прогулки совершала только в одиночестве, вокруг дома или до ближайшего гастронома. Я почти ни о чем не думала – старалась обрубать все мысли на корню, убеждала себя, что меня ничто не интересует. В конце концов посторонние мысли стали обрубаться уже сами, без моих усилий: в мозгу периодически вспыхивали имена и почти сразу гасли. Алла (?….). Жанна (….). Стас (??…).

После майских праздников я сдала диплом на проверку и, не представляя, чем заняться теперь, впервые в жизни проспала почти целый день. Просыпалась, перекусывала – и опять ложилась. Каждый раз мне казалось, что теперь уж я точно не засну, но сон приходил снова, и я погружалась в него с облегчением и радостным узнаванием, будто встречая старого друга. Сны мне, к сожалению, не снились – либо я ни один не запомнила.

В день рождения Жанны, открыв глаза, я сразу с такой тоской вспомнила прошедшие дни, будто мне предстояло выходить на работу после долгих праздников. Я бы ни с кем не общалась еще очень долго, но забыть о такой дате не имела права. И нужно было пойти купить тот сертификат в подарок.

Выйдя из салона, я поняла, что по-прежнему не позвонила Жанне, и достала мобильный телефон. Звук на нем был отключен уже давно и проверяла я его нечасто, так что я обнаружила очередную порцию пропущенных вызовов, но, даже не став смотреть, от кого они, набрала номер подруги.

– А вот и ты! Думала, ты вообще про меня забыла, – не дав мне произнести традиционную поздравительную речь, застрекотала она в трубку. – Как насчет того, чтобы посетить мою безалкогольную вечеринку? Кстати, какой сок ты предпочитаешь? А может, морс или что-нибудь в этом роде?

– Безалкогольную вечеринку, – повторила я. – Значит…

– Да-да, все подтвердилось, я беременна! – Последнее слово она выдохнула с таким восторгом, что я впервые за много дней улыбнулась.

– Поздравляю. Раз так – сразу с обоими событиями.

– Я пыталась дозвониться до тебя, но это же было невозможно. Где ты была эти полмесяца? Даже дверь мне не открыла! Я волновалась! Ты что, уезжала? – Жанна не стала дожидаться моего ответа – для этого у нее было, похоже, слишком много эмоций. – Чертов доктор Голицын оказался не только продажным, но еще и недобросовестным. И слава богу. Жду тебя в пять у себя.

Не передать словами, до чего меня напряг этот визит. Подарок Жанна оценила, а в остальном был полный мрак – темой вечера стала отнюдь не сама именинница, а ее положение. Три ее подруги (все замужем, две с детьми, одна мечтающая о ребенке) почти сразу же принялись с упоением обсуждать вынашивание, кормление и прочие прелести, и конца-края этому не было.

Из мужчин на этой, с позволения сказать, вечеринке присутствовали только Сема и муж одной из девушек (видимо, никого не прельстила мысль о празднике без алкоголя), и они практически поселились с сигаретами на балконе. Я весь вечер завидовала черной завистью, поглядывая из комнаты на их спины и локти – больше ничего я разглядеть не могла, – а потом не выдержала и тоже выскользнула на балкон.

Услышав скрип двери, оба обернулись и вопросительно посмотрели на меня.

– Я покурю с вами. Не возражаете? Только вот у меня… кажется, сигарет с собой нет, – проворковала я, делая вид, что роюсь в карманах.

Сема молча протянул мне толстую «Мальборо» и зажигалку. Затянувшись, я чуть не закашлялась.

– Крепкие.

– Это да, – сказал второй парень.

– Рада за вас с Жанной, – произнесла я, повернувшись к Семе, и подумала о том, что ни танцев, ни психологического образования в жизни моей подруги уже, скорее всего, не будет. Впрочем, она ведь получила как раз то, чего больше всего хотела… так не все ли равно?

– Я тоже рад. – Мне показалось, Сема даже слегка улыбнулся – ну надо же.

Не знаю, почему, но я ждала, что он спросит, зачем мне понадобился телефон Аллы, хотя при постороннем человеке это было бы довольно странно, да он уже и забыл, наверное, о том случае. Вместо этого Сема внезапно сообщил:

– Жанне вчера звонил какой-то твой друг. О тебе спрашивал.

– А она что? – Пепел с моей сигареты приземлился на балконный пол, и я стряхнула его вниз носком тапочка.

– Сказала, что сама не может до тебя дозвониться.

– Так и было.

– Ты, наверное, уезжала? – дружелюбно осведомился второй.

– Ну… я была сильно занята. И еще моя подруга пыталась покончить жизнь самоубийством.

Сема слегка содрогнулся, а второй пробормотал:

– Кошмар. Как она сейчас?

– Не знаю.

Они посмотрели на меня странно и как по команде отвернулись.

– Я все выясню, – зачем-то добавила я и бросила еще не потухшую сигарету в пепельницу.

Уже совсем стемнело, и мне пришло в голову, что, вероятно, я могу улизнуть, сославшись на позднее время. Достав из кармана джинсов телефон с по-прежнему отключенным звуком, я обнаружила, что мне звонит Гена. Можно было в очередной раз не взять трубку, но этот разговор избавлял меня от необходимости курить вторую сигарету, когда у меня еще от первой кружилась голова, и сидеть в уголке с шестым по счету стаканом сока, внимая беседам о радостях материнства. Поэтому я нажала «ответить» и вышла с балкона.

– Привет. Ну надо же, ты взяла. Даже не ожидал.

Такое начало мне почему-то не понравилось, и я отозвалась холодно:

– Зачем тогда звонил?

– Да надеялся на чудо. Как ты там?

– Хорошо. Диплом закончила, вот жду результатов проверки. – Я проскользнула в коридор мимо Жанниной компании.

– Здорово, молодец. Ты дома? Может, прогуляемся? Погода дивная.

Моей маме наверняка понравилось бы это странное сказочное словечко – «дивная». Не встречала ни одного другого парня, который бы его произносил.

– Я не дома. Я на дне рождения у подруги.

– Когда собираешься обратно? Тебя, может, встретить?

– А который час?

– Сейчас посмотрю… одиннадцать. Без десяти. Ого, прости, я и не знал, что так поздно звоню! Готовился к важному зачету – он уже в понедельник – и не уследил за временем…

Одиннадцать? Неужели я вытерпела целых шесть часов? Да я героиня. Внезапно мысль о том, чтобы Гена пришел за мной, показалась мне не такой уж плохой. На самом деле, рассудила я, маршруток теперь уже не дождешься, а так можно будет не вызывать такси… к тому же уйти, объяснив, что тебя ждут, всегда легче, чем уйти просто так, когда все остальные еще сидят и никуда не собираются. Наверное, те, у кого есть дети, оставили их бабушкам и наслаждаются краткосрочной свободой.

– Действительно поздно. Встреть, если хочешь. Тут не очень далеко.

– Скажешь адрес? – оживленно перебил меня Гена – по-моему, впервые в жизни. Не совладал с эмоциями.

Было приятно, что у кого-то вызывает такой восторг возможность переться за мной куда-то среди ночи.

Он примчался уже через двадцать минут. Жанна чуть не подавилась соком, когда я заявила, кто за мной пришел.

– Это тот, который «просто сосед»? – с подозрением спросила она. – Чую, ты опять мне много чего должна рассказать…

– Потом, – многообещающе улыбнулась я.

К своему стыду, хлопнув дверью подъезда, я испытала ни с чем не сравнимое облегчение.

Глава 10

– Тысячу лет тебя не видел! – Внезапно возникший рядом со мной Гена вытянул руки, чтобы обнять меня, и в темноте его фигура в черном плаще напомнила силуэт взлетающей птицы.

– Плащ – в мае? – произнесла я.

– Ночь прохладная, – извиняющимся тоном отозвался Гена, не опуская рук, и пришлось все-таки позволить себя обнять.

Ну да, градусов пятнадцать. Холодрыга, действительно. По мне так парень, перекутывающий себя, как старая бабка, – это просто смешно. Но, может, я придираюсь.

– Ну, как там мои родители? Я давно с ними не ужинала, разговариваем по телефону да сталкиваемся в подъезде. Что у них новенького?

Совершенно не замечая моего ироничного тона, Гена радостно ответил:

– Купили микроволновку.

Жаль, что он не сказал «микроволновую печь».

– Да, старая уже плохо грела.

– Они такие милые люди, Ида!

– Я знаю.

– Тебе бы с моими познакомиться. Съездила бы с нами на дачу на пикник…

– У вас есть дача?

– Да, за городом.

Ох, не может быть, а я-то думала, что в центре города.

Я обнаружила, что становлюсь прежней – язвительной, равнодушной, с вечным желанием остаться одной.

Люди гуляли по улице, как днем – в парке, мимо которого мы прошли, не оказалось ни одной свободной скамейки, а в круглосуточный магазинчик выстроилась целая очередь. Это был первый по-настоящему теплый уикенд. Пожалуй, я спокойно могла обойтись и без провожатого. Зато удалось вырваться от Жанны без помех.

Я подумала о ее замужних подружках, которых я раньше даже не видела, о строгом сером платье, в котором она встречала гостей, и ощутила раздражение. Ну вот, снова. Все возвращается на круги своя. Недолго я была альтруистичной и благосклонной ко всему миру. Надо было поймать момент и понаделать добрых дел, а я?.. Чуть не свела человека в могилу. Ну, навестила потом этого человека. Из хорошего – однажды прикрыла Жанну перед родителями, взяв на себя вину за плохое пюре. Почему-то в голову пришло только это. Негусто. Может, было что-то еще, но я забыла. Неудивительно – ведь в последнее время я только и делала, что старалась обо всем забыть.

А, ну да, еще я не сказала Стасу об измене Аллы. Ну и очень правильно сделала, нечего в чужие дела лезть.

Гена вышагивал рядом, сунув руки в карманы, и что-то оживленно рассказывал. Я пропустила мимо ушей все от первого до последнего слова, даже не стала утруждать себя вежливыми кивками.

– Большое спасибо, что проводил, – сказала я, когда мы вошли в лифт.

– Было очень приятно, – искренне улыбнулся Гена, и мне стало слегка стыдно. Раньше бы не стало – все-таки что-то из последних месяцев во мне, видимо, закрепилось.

– Может, зайдешь? – ляпнула я (зачем??). – Чаю выпьем.

– Э… даже не знаю… уже поздно, – замялся он.

– Родители будут волноваться?

– Ну да… хотя… я им позвоню. В конце концов, завтра воскресенье, никуда с утра идти не надо.

– Да нет. Раз будут волноваться, то и не стоит.

– М-м… – разочарованно протянул он.

– В принципе, если хочешь, мы можем ненадолго пойти ко мне и заняться сексом, но только один раз, больше ни на что не рассчитывай, – дружелюбно произнесла я – просто захотелось посмотреть, как вытянется его физиономия.

Убедившись, что Гена совершенно сбит с толку, я все с той же непринужденной улыбкой пояснила:

– Я пошутила.

– Э… я понял, – выдавил из себя он.

Лифт остановился на моем этаже, я так же любезно проговорила «до скорого» и выскользнула на лестничную площадку.

Подходя к своей двери, я посмеивалась, а когда полезла за ключом, меня разобрал такой хохот, что я никак не могла подцепить его – ключ все время выскальзывал, а в конце концов со звоном опустился на пол. Я сочла это знаком того, что домой идти не время, и недолго думая развернулась обратно к лифту.

***

Ночь даже разочаровала меня – никаких тебе опасных приключений, ничего экстраординарного. Разве что легкий привкус свободы. Не так уж часто мне приходилось гулять в это время суток, а одной так и вовсе не приходилось.

Я прошлась по улицам, посидела на одной из немногих свободных лавочек в парке и вернулась домой. Во дворе было безлюдно и темно, свет горел лишь в нескольких окнах, и на секунду я подумала: вот оно, где-то здесь притаился бандит, и сейчас меня убьют (хорошо, если сразу). Наивное представление типичного «дневного» жителя города о ночи. Но мне повезло – если бандит где-то и прятался, то я его не заинтересовала. Действительно, зачем ему серая мышь, как когда-то назвала меня Алла.

Ее имя не обрубилось, едва вспыхнув в голове, как это происходило в последнее время, а будто мягко погрузилось обратно в глубину сознания и утонуло там, под толщей. Наша внутренняя связь умерла. Я больше ее не чувствовала. И вообще, все стало пресным. Как раньше. Только я уже не хотела жить как раньше.

Дома я сразу же переоделась в ночную рубашку, нырнула под одеяло и взяла телефон. Так и есть, я не удалила ее – ту SMS от Семы, в которой был номер Аллы.

Глава 11

Она ответила почти сразу – то есть я ее не разбудила. Впрочем, десять утра – более или менее нормальное время для звонка, даже в воскресенье. Не то что три ночи, – а ведь я чуть было не позвонила сразу после того, как обнаружила номер.

– Алло. – Довольно вялый голос с еле уловимой вопросительной интонацией.

– Привет, это Ида.

– Откуда ты знаешь мой номер? – Судя по тону, Алла напряглась.

– Неважно. Как ты себя чувствуешь? Тебя выписали?

– Да.

– Стало быть, Тамара уберегла-таки тебя от лечебницы.

Врачи все больше разочаровывали меня своей продажностью: сначала доктор Голицын, теперь эти… или этот… или эта… кто знает, кому именно Тамара дала взятку. Может, всем сразу.

– А имя моей тетки тебе откуда известно?!

– В больнице познакомились. Так значит, ты чувствуешь себя хорошо.

– Да. Оставь меня в покое. – Алла внезапно перешла на шепот, а потом я услышала голос Стаса:

– Алла, кто это? Это не Ида?

С какой стати это должна быть я, интересно? У него прямо особое чутье. Может, теперь он переключился на мою волну? Впрочем, способен ли он на такое? Он всегда только на своей. Что бы он там ни болтал о безграничном доверии и о том, что хочет смотреть на мир моими глазами. Очередная романтическая прихоть.

– Нет, это не она, – раздраженно отозвалась Алла, и после нервного «с кем ты говоришь?!» вызов прервался.

Через несколько минут мне стали звонить, долго и настойчиво. Стас. Я не шелохнулась. Что бы я ему сказала? Ничего определенного у меня в голове не было.

Вопрос с Аллой был решен, и, вероятно, это был наш последний разговор. Впрочем, я и не ждала, что мы будем вместе ходить по магазинам и на маникюр и обсуждать последние сплетни о звездах Голливуда (от одной этой мысли мне стало весело, почти как вчера после общения с Геной).

Бросив разрывающийся от звонков телефон на столе возле компьютера, я накинула халат, вышла на лестничную площадку, подошла к двери квартиры родителей и нажала на кнопку звонка.

Открыл папа.

– О, дорогая, ты наконец-то решила зайти, – произнес он, пропуская меня. – Дай я тебя обниму… Как диплом?

– Пока не знаю – сдала на проверку, – ответила я, прижавшись к нему.

Из комнаты высунулась голова мамы, украшенная бесчисленным количеством бигуди.

– Ой! – воскликнула она и механически схватилась за голову, будто собираясь содрать с нее бигуди, но тут же отдернула руку: видимо, они были еще горячими.

– Не волнуйся, мам. Как видишь, я тоже особенно не наряжалась. В конце концов, мы ведь одна семья, – успокаивающе произнесла я.

– Ну да, конечно, Идочка, – облегченно произнесла мама, но ее голова все же исчезла из дверного проема.

– Мы в гости собираемся… помнишь Ивлевых? Вот у тети Люды день рождения, – пояснил папа с улыбкой.

– Надеюсь, я не помешаю сборам. Просто заглянула… посмотреть на вашу новую микроволновку.

– А, Гена рассказал? – Наклонившись к моему уху, он прошептал: – Вы все еще просто друзья?

– Конечно.

– Тогда я могу тебе признаться: он меня уже ЗАДОЛБАЛ. Приходит как к себе домой. Мне кажется, даже мама начала слегка напрягаться. Ты намекни ему, что ли, что мы не всегда ждем гостей.