Стоимость. Процесс труда как процесс создания стоимости

Для того, чтобы сохранить племя, производительная его часть запасала продукт в таком количестве, который, несомненно, гарантировал сохранение жизни большему числу соплеменников. Такую гарантию только и могли дать запасы больших масс продуктов. Например, убитый на охоте мамонт, для племени представлялся целой горой мяса. И это на самом деле было так. Для племени численностью в 300 человек, и при ежедневной норме питания равной 1 кг. мяса, мамонт весом в пять тонн гарантировал сытое существование в течение примерно 14 – 17 дней. А за это время, охотники племени успеют завалить ещё одного хоботорукого великана. Да что там далеко ходить. Махонькая белочка и та все окрестные сучки и веточки утычет сушёными грибами. Что уж о нашем предке говорить. В дикой природе, все животные делают запасы на «чёрный день».

С того самого времени, как предок наш взялся самостоятельно производить жизненно необходимый ему продукт, он старался произвести его в таком количестве, которого хватило бы ему не только до следующего урожая, но и избыток его при этом оставался бы в закромах, на всякий случай. Этот произведённый избыток, мы называем фондом накопления. А продукт, ставший для человека основным и ведущим в производстве продукта вообще, мы называем массовой продукцией.

Массовое производство необходимых жизненных средств, обеспечивало человеческому коллективу независимость от причуд природы. Однако большие запасы произведённого продукта. Вносили в жизнь человеческого коллектива не только уверенность в завтрашнем дне, но и умиротворение, а вместе с ним и беспечность. Учитывая нерегулируемость деторождения в первобытном человеческом обществе, мы поймём, что беспорядочные половые связи способствовали безконтрольному увеличению числа рождаемых детей, что, в свою очередь, приводило к резкому демографическому скачку. Демографический рост вызывал увеличенное потребление произведённого продукта, что приводило к быстрому сокращению его запасов. Обозначившийся из – за демографического роста недостаток, жизненно необходимого продукта, настоятельно требовал ещё большего его производства. Этот заколдованный круг человек не скоро сумел разорвать, но со временем таки сделал это. Впрочем, нас это абсолютно не занимает. Нас гораздо больше интересует, каким образом ему удалось производить продукцию в массовом количестве.

Свою работу, мы начали с анализа целенаправленной трудовой деятельности связанной с производством пшеницы, и, неспроста. Именно на процессе производства пшеницы, наглядней всего видно, как удалось древнему человеку производить всё большие и большие массы продукции.

Вообще – то говоря, наш хлебопашец в массовом количестве производил всего один вид продукции – пшеницу, зато в массовом количестве. И, действительно. Архисеятель ежегодно выращивал 1344000 зёрен пшеницы – пятизернянки, Первопахарь кардинально изменив технологию обработки пашни, уже получал, а точнее выращивал урожай равный 3735000 зёрен той же самой пшеницы – пятизернянки. Земледелец Ячменное Зерно, модернизировав технологию вспашки, получал урожай пшеницы – пятизернянки равный 29866650 зёрен. И, наконец, тракторист – фермер прозванный Святогором, благодаря своему железному коню, вырастил урожай пшеницы – пятизернянки равный 107520000 зёрен.

А, теперь выпишем в столбик достижения наших знакомых.

Урожай пшеницы – пятизернянки:

– Архисеятель – 1344000 зёрен

– Первопахарь – 3735000 зёрен масса

– Ячменное Зерно – 29866650 зёрен продукта

– Святогор – 107520000 зёрен

Простые арифметические действия выполненные даже на счётах Енисейского леспромхоза, показывают, что Первопахарь собирал урожай, приблизительно в 2,8 раза, Ячменное Зерно в 22 раза, а Святогор в 800 раз больше, нежели Архисеятель. Как видим, масса производимого продукта изменяется в сторону увеличения, только при внедрении новых технологий в производстве продукта и при совершенствовании методов производства продукта. Добавим к этому, что масса любого продукта может быть измерена количественно в штуках и в единицах веса – граммах, килограммах, тоннах.

Наряду с производством массы продукта, имеет место производство и массы продукции. Масса продукции есть совокупность разных видов продукта. Связано это с тем, что человеческая община производила и производит не один какой – то продукт, а множество продуктов. Если земледелец выращивает пшеницу, овёс, лён, ячмень и ещё ряд зерновых. Садовод, например, выращивает яблоки, груши, вишню, клубнику, малину, смородину, сливы, черешню и многое другое. Овощевод – дыни, арбузы, тыкву, огурцы, редьку, редис и так далее. Кузнец производит продукцию из металла, сапожник – обувь, плотник строит дом, столяр изготовляет двери, оконные рамы, мебель.

Составим небольшой список продукции производимой человеческим коллективом:

– Плуги

– Пшеница

– Овощи

– Фрукты

– Мебель /столы, стулья/

– Одежда

– Обувь

– Украшения

– Оружие

– Домашние животные /коров, лошадь, овца, коза/

– Домашняя птица /гусь, утка, курица, индейка/

и так далее.

Вот это и есть масса производимой продукции, которая тоже измеряется количественно, но не только в единицах веса, но ещё и в штуках. Например, изготовлено плугов – 5 штук, мечей – 10 штук, стульев – 5 штук, выращено уток – 10 штук и так далее.

Отсюда, единицей продукции мы можем считать произведённый продукт, который окончательно готов к употреблению в ином качестве, качестве будущего продукта потребления, бытового, социального или производственного. Производства продукта можно считать законченным, когда форма продукта окончательно завершена. К примеру, зерно это продукт в завершённой форме, меч – тоже продукт труда в завершённой форме, стол – тоже. Дальнейшее потребление этих продуктов будет протекать в качественно иной форме. Зерно пшеницы будет измельчено в муку, из которой замесят тесто, а из теста испекут куличи, пироги, оладушки, блинчики, бублики и ещё много разной и вкусной снеди. Мечом будут сносить головы врагам, на стуле будут сидеть, обувь носить, уток потрошить и суп с лапшой из них варить.

Так вот. Массу произведённого продукта, мы можем разделить на единицы продукта. Например, в одном килограмме массы такого продукта, как пшеница, единиц продукта будет ровно тысяча, если останется неизменным условие, при котором 1 зерно весит 1 грамм. В единице такого продукта, как утка, масса этого продукта, по весу будет равна, скажем, четырём килограммам. Как видим, единица продукции. Может содержать в себе массу продукта равную и грамму, и килограмму, и тонне, нескольким тоннам и даже десяткам тонн. Например, мамонт, как единица продукта, имеет массу равную пяти тоннам.

Выпишем в столбик единицы продукции:

– Зерно – 1шт.

– Меч – 1 шт.

– Мамонт – 1 шт.

– Стул – 1 шт.

Уточним. Единица продукции – это вид продукта /зерно, стул, меч/, а единица массы продукта – грамм, килограмм, тонна, фунт и прочие единицы измерения веса.

Может показаться странной наша озабоченность такой тщательной разработкой определений. Правда это только первая и пока, быть может, не совсем удачная попытка классифицировать понятия и определения, а потому не будем спешить. В дальнейшем поправимся, если будет в том необходимость. Потерпим и призадумаемся. Вода камень точит, а терпение крепче стали самурайского меча.

Обмен продуктами.

В основе естественноисторического процесса обмена продуктами, лежит процесс, уходящий своими корнями в биологию и физиологию живых организмов. По сути, это естественная подмена одного продукта другим.

Все представители животного мира, используют себе в пищу разнообразные продукта питания произведённые природой. Травоядные поглощают различные виды и сорта растительной пищи. Трава, молодые древесные побеги, тростники, злаки, плоды – вот небольшой перечень растительных продуктов употребляемых в пищу растительноядными животными. Отсутствие одного вида растительности, с успехом заменяется другим. Плотоядные не брезгуют ни кабанчиком, ни оленем, ни зайцем, ни птицей. При отсутствии чего – либо одного, в пищу у них идёт другое. Нет кабана, закусят зайцем, нет зайца, слопают оленя и не поморщатся.

Человек – существо всеядное. Если ему трудно добыть растительную пищу из – за сезонности, он заменяет её пищей животной. Как им используются в пищу разные фрукты, овощи, корнеплоды, злаки, так и в отсутствие оных, в дело идёт мясо убитых, но съедобных для человека, животных. Но при случае не побрезгует человек употребить себе в пищу насекомых, членистоногих и прочих разных ползучих гадов. Ну, а, если нет ни того, ни другого, ни третьего, то в отчаянии человек, пойдёт и убьёт мамонта, или шерстистого носорога, или, на худой конец, лося и из мяса оных приготовит себе на огне вкусную и здоровую пищу, без всяких там нитратов и потому экологически чистую.

Из всего вышеизложенного, мы видим, что, в данном случае имеет место не обмен продуктами, а естественная замена одного пищевого продукта другим.

Обмен произведёнными продуктами, мог возникнуть лишь в человеческом обществе, может быть даже, ещё в первобытном человеческом стаде. Что впоследствии послужило толчком к многостороннему обмену произведёнными продуктами, трудно предположить. Скорее всего, этот обмен поначалу носил спонтанный, эпизодический характер по принципу – у тебя есть банан, но ты, я знаю, хочешь отведать персиков, а у меня персики есть, но я хочу вкусить бананов. Желание иметь то, чего в данную минуту нет, но очень хочется иметь, и послужило, видимо, позывом к первоначальному обмену.

Впоследствии, когда человеческое племя, научилось производить жизненно необходимые продукты своим собственным трудом, то обмен произведёнными продуктами возник сам собой внутри этого человеческого коллектива, с одобрения и согласия всего племени. Выглядело это следующим образом.

Допусти, часть членов единого кровнородственного коллектива производила пшеницу и поставляла её в племенные, то бишь, общественные закрома. Часть соплеменников охотилась, и добычу тоже приносила к общественному столу. Третья часть ловила рыбу и богатый, а может быть и не богатый улов, приносила к племенному очагу. Четвёртая часть этого первобытного племени, шила одежду из шкур добытых животных и одевала в них всё племя. Пятые хранили неугасимый пламенный огонь, обогревающий всех членов племени. Шестые собирали спелые фрукты – овощи и угощали им всех членов этой первобытной общины. Лозунг – всё ради общины и всё в общину, был наиболее злободневным в те дремучие первобытные времена. Этот всеобщий вынужденный взаимообмен произведёнными, или добытыми с трудом продуктами, и был примитивным, но регулярным обменом внутри кровнородственного племени. Обмен, как процесс, зародился внутри первобытного человеческого коллектива и был коллективным достоянием. Это и была эпоха первобытного, или, пещерного коммунизма.

Взаимоподдержка, взаимозабота, взаимодоверие, взаимовыручка, взаимопомощь – оказались необходимейшими условиями существования и продолжения человеческого рода – племени. Это и только это, помогло человеку выжить и сохраниться, как биологическому виду. Первоначальный, стихийный, эпизодический обмен продуктами, а, впоследствии и регулярный произведёнными продуктами, сделали людей не только взаимозависимыми друг от друга, но и породили такое понятие, как «справедливо – несправедливо».

Когда один член коллектива, давая другому яблоко взамен забирал у того последний килограмм мяса, то утративший мясо чувствовал себя обделённым и обманутым. Обман же, как и всегда. Обида начинает громко взывать к справедливости. Тут то и является крупный самец вождь племени и своей скорострельной дубинкой, моментально награждает обоих подзатыльниками. После чего, судья, неправедно добытый килограмм мяса, съедает сам и закусывает его яблоком раздора. Справедливость восстановлена, торжествует и сыта.

Но, в большинстве случаев, обмен продуктами происходил с обоюдного согласия высоких договаривающихся сторон и к обоюдному удовлетворению. Ни та, ни другая сторона, в результате такого обмена не чувствовала себя ущемлённой. В конечном итоге, обмен произведёнными продуктами, стал повседневной практикой, закрепившейся в историческом процессе развития человеческой цивилизации.

Охотник, отправляясь на охоту, заранее расчитывает отдать некоторую часть своей добычи тому члену племени, кто для него, охотника, готовит наконечники для стрел. Другу часть добычи, охотник предполагает отдать тому, кто сошьёт для него обувь, третью часть тому, кто ему даст хлеба испечённого из пшеничной муки, четвёртую часть тому, кто изготовит для него амулет приносящий удачу на охоте. Если он, в силу ряда «коммунистических» обстоятельств не сможет поделиться своей добычей явно, он сделает это тайно, но наконечники для стрел, а, также, обувку, кусок испечённого хлеба и амулет он, таки, поимеет, независимо от того, хочет или не хочет этого главный пахан.

Земледелец, выращивая пшеницу, расчитывает часть урожая отдать кузнецу, который откуёт ему плуг, часть портному обещавшему сшить ему куртку и штаны, часть урожая расчитывает отдать своему коню, чтобы то не сдох с голоду, дожидаясь следующего урожая, часть охотнику за кусок принесённого с охоты мяса, часть рыбаку за рыбу на своём столе и так далее. Ровным счётом до тех пор пока не окажется, что себе – то земледелец не оставил и жмени пшеницы. Что поделаешь. Сапожник без сапог, как и водится испокон веку.

Сапожник, портной, скорняк обувая – одевая соплеменников, взамен своей продукции получат мясо, рыбу, пшеницу, ножи для кройки и иглы для шитья. Кузнец, в обмен на свою продукцию, получит пшеницу, мясо, рыбу, одежду, железную руду и много чего другого. Возможным это стало потому, что внутри человеческой общины необходимо произошло разделение труда. Это разделение позволило каждому члену общины избрать для себя определённый род производительных занятий и совершенствовать в избранном ремесле, проходя последовательно стадии освоения ремесла, через накопление знаний, навыков, умения к мастерству, а от мастерства, через творческое осмысление, к искусству. Но, наращивая профессионализм и контролируя этот процесс, ремесленник всё более и более замечает, что продукт, производимый им вместе с его мастерством, впитывает в себя ещё и нечто такое, что даёт ему право усомниться в «справедливом» обмене продуктами производства.

Сомнения возникают тогда, когда производитель при обмене произведёнными продуктами, начинает сравнивать физические усилия, стоившие ему в производстве того или иного продукта, и каких физических усилий стоило производство продукта тому, с кем он вступил в меновые отношения. Одному из них стоило одних усилий произвести продукт, другому других. И если то, что «стоило» у того и другого хотя бы приблизительно соизмеримы, то обмен происходит приблизительно «справедливо». Только при наличии приблизительно равных затрат физических усилий на производство продукта и мог происходить «справедливый» обмен произведёнными продуктами. А, вот чего «стоило», а точнее, каких физических усилий стоило производство самих продуктов, нам и предстоит выяснить.

Производство материального продукта.

Процесс производства материального продукта.

Наряду с производством жизненно необходимых продуктов питания, древний человек прошёл этап становления производства материальных продуктов. Такими материальными продуктами стали жилище, одежда, домашняя утварь, кухонные принадлежности, орудия труда, оружие для охоты и рыбной ловли, предметы религиозного культа и многое, многое другое, что в общем то не годиться в пищу, но столь же жизненно необходимо, как и продукты питания.

Основополагающим и единственным стимулом производства материальных продуктов, стали три главнейших фактора осмысленного человеческого существования. Во – первых голод, во – вторых холод и в – третьих страх за собственную жизнь. Отсюда бесконечные человеческие усилия, расходуемые на поиск, добычу и поглощение пищи. Поиск тёплого и безопасного жилища. Поиск и применение природного материала используемого в качестве оружия для отражения внешней агрессии, а так же, как оружия для нападения. Но тот же природный материал, человек приспосабливал и под орудие труда.

Кстати, нелишне будет напомнить, что природными материалами для собственных нужд, пользуются представители всего животного мира. Вспомним ворону разбивающую камнем добытое где – то яйцо, или аиста вьющего гнездо из подобранных веток. Ласточка, сооружая себе жилище, пользуется не только соломинками и мелким хворостом, но и глиной. Всюду, куда мы не глянем, живое для своих нужд использует природный материал и в, первую очередь, древесину, камень, глину. Но никто из животных не додумался использовать в своекорыстных целях огонь. Лишь человек умудрился приручить всё уничтожающее пламя. Огненная стихия, укрощённая нашим далёким предком, была его первой победой над слепыми силами природы. Усмиренное пламя искусственно разведённого костра, убеждало человека в его всемогуществе, придавало его действиям и помыслам воистину безграничные устремления. Глядя на разведённое в очаге пламя, человек впервые ощущал себя творцом. Ритуал воскрешения огня, обрёл сакральное значение, а заодно и форму творчества, а точнее стал актом творения. «Да будет свет» – воскликнул далёкий пращур и воскресил спасительный огонь, избавивший его от чувства голода, холода и смертного страха перед хищниками. Прирученный огонь уберёг человека от всего и вся ему враждебного.

После того, как был пленён огонь, пришло время задуматься и о хлебе насущном, и о крыше над головой. Добывать. А точнее, растить хлеб и строить жильё, было невозможно без специальных приспособлений, которые мы называем орудиями труда.

Вначале, орудиями труда, человеку служили первые попавшиеся подручные средства произведённые природой, как то: ветка, камень лиана. Вулканическое стекло – обсидиан, глина. Кости и рога животных, бивни мамонта, слона, моржа и так далее. Имевшаяся масса подручных средств была хоть и незначительна, но и она поначалу позволила древнему человеку увеличить свои силы. И то сказать, одно дело собственным ногтем выкапывать съедобный корень, совсем другое использовать для этой цели палку – копалку, а то и рог антилопы гну. Врезать медведю по лбу кулаком или увесистым камнем, изловить носорога собственной рукой или охомутать его петлёй, свитой из крепкой лианы – задача, которую человек решил в пользу приспособлений изготовленных из природных материалов.

На первых порах человеку достаточно было использовать то, что сунула ему в руку услужливая природа. Привыкнув к подобному вниманию с её стороны, первопредок так освоился в применении этих предметов для собственных нужд, что и не заметил, как их ему стало явно не хватать. И вовсе не потому, что оскудела матушка – природа, а, прежде всего потому, что этими самыми природными предметами, стал пользоваться буквально каждый член первобытного кровнородственного коллектива. Даже малые детишки и те норовили, подражая взрослым, применять для своих игр те же самые природные материалы.

С одной стороны, недостаток природных предметов годных к применению в качестве орудий труда и оружия для охоты и рыбной ловли, сдерживал прогрессивное развитие первобытной человеческой общины, а, с другой, побуждал к поиску новых возможностей приобретения новых орудий. Такой новой возможностью и стало умение изготовить очень нужные в быту, работе, охоте, рыбной ловле приспособления.

Конечно. Первоначальные навыки в изготовлении необходимых средств труда, пришли в результате попыток, и зачастую довольно успешных, отремонтировать разрушившееся средство труда. Постепенно обретённые навыки, как сумма навыков, трансформировались в умение не только отремонтировать. Но и изготовить заново нужное средство труда. Ведь рукой в лучше случае можно было с успехом задавить лишь зайца или сорвать кокос. Дубиной же, с закреплённым на её конце крупным камнем, удавалось завалить оленя или, даже, размозжить голову неолитическому вепрю. Шерстистого носорога удавалось добыть, применив для охоты на него, тучу копий.

Но изначально, наш первопредок, прибегал к изготовлению необходимых орудий лишь эпизодически, от случая к случаю, по мере того, как прежнее старилось, ломалось, входило из строя..

Ведь что греха таить. Все мы и до сих пор, настолько привыкаем к полюбившимся нам предметам быта, домашнего обихода, орудиям труда, что с превеликой неохотой расстаёмся даже с уже никуда не годными вещами. Как с тем старым чемоданом, который и нести тяжело и выбросить жалко. Потому что у него и замок медный, да ещё и с музыкой открывается. До сих пор мы, современные люди, фетишизируем свои вещи. Что уж говорить о пещерном человеке, для которого всего то и радости, что копьё, да амулет. Сломается копьё, беда большая, а если его ещё и починить невозможно, то тут уж горю и предела нет. Тогда возникает необходимость изготовить новое. Так и служила необходимая вещь до своего «смертного часа. Надобность в изготовлении новой, возникала лишь при необходимости заменить ею старую и потому, никуда не годную. Поэтому производство материального продукта, было эпизодическим, спонтанным.

А, что значит «туча копий»? Это значит, что были изготовлены древка копий, каменные наконечники и тесёмки, для крепления каменных наконечников на древко. Множественность же однородных охотничьих средств, подразумевает развитую индустрию изготовления оружия для охоты. В свою очередь, развитая индустрия массового производства необходимых средств и предметов, предполагает сложившуюся технологию производства материального продукта. А, если, мы говорим о технологии производства, то волей или не волей, мы говорим о производстве продукта, как о производственном процессе, который подразумевает последовательность выполнения технологических операций, которые могут протекать, как параллельно, так и последовательно, одна вслед за другой. К примеру, три мастера могут одновременно выполнять разные технологические операции по изготовлению охотничьего копья. Один готовит из ветки древко, другой в это время режет из воловьей шкуры тесёмки, третий вырубает из речной гальки наконечник для копья. Затем, все трое завершают производственный процесс сборкой копья из трёх главных элементов: древка. Наконечников и тесёмок. Если за изготовление копья возьмётся один ремесленник, то все технологические операции, кончая сборкой, он выполнит последовательно. Вначале выстругает древко, затем вырубит наконечник, вырежет тесёмки, прежде спустив с вола или буйвола семь шкур и, завершит изготовление копья операцией крепления наконечника к древку, с помощью тесёмок.

Таким образом, за десятки, а быть может и сотни тысячелетий, целенаправленные производительные усилия дали человеку первые, пусть даже, не совершенные технологии производства разнообразных, но жизненно необходимых продуктов, средств труда, охоты и рыбной ловли.

И, тем не менее, даже при всём при том, что уже имелись довольно совершенные для своего времени технологии производства средств труда и даже средств производства, само производство продуктов не могло быть регулярным. Хотя бы потому, что не имело смысла делать каменный топор тогда, когда уже имеющийся отвечал всем требованиям, предъявляемым к данному средству труда. Если старый топор ещё был годен к интенсивному употреблению в собственном его качестве, никому и в голову не приходила мысль по поводу того, что надо де приступать к изготовлению нового. Точно так же обстояло дело и с другими жизненно необходимыми средствами. Пока доедали одного мамонта, совершенно не было никакой надобности убивать другого, чтобы, в конечном итоге, из его шкуры сшить кисет для махорки. Должны были прийти такие времена, когда регулярное производство продуктов становится самоцелью. Производить продукт во имя производства этого продукта, можно лишь при условии, что произведённый продукт будет тут же потреблён. Ускоренное его потребление мог гарантировать лишь обмен. Обмен одного произведённого продукта на другой, столь же жизненно необходимый.

Вот тут то и возникло то, что мы называем процессом производства материального продукта. Процесс производства – это регулярное, последовательное и беспрерывное изготовление того, или иного жизненно необходимого продукта. Независимо от того, производятся продукты питания, или продукты материального потребления.

Но, в процессе материального производства, в отличие от производства продуктов питания, некоторые технологические операции можно совместить по времени, хотя и необязательно при этом совмещать эти операции и в пространстве.

К примеру, если, скажем, земледелец выполняет ряд последовательных производственно – технологических операций, то он не может, как бы ему этого ни хотелось, совместить выполнение нескольких технологических операций одновременно, ему это не удастся. Потому что земледелие на 99% природный процесс и земледельцу волей – неволей приходится приноравливаться к нему. То есть, аграрий прежде чем соберёт созревший урожай, должен вспахать землю, засеять её зерном, заборонить засеянную пашню, уберечь колос в стадии его роста и созревания. И только потом, он примется убирать созревший урожай. Кстати, за тысячелетия, в течение которых земледелием были заняты сотни миллионов человек, ещё не был зарегистрирован ни один случай, когда кому – то из них удалось единовременно вспахать, посеять, вырастить и собрать урожай. То есть, совместить природные и производственные циклы в один.