Вся правда о

– Да вы не пугайтесь, она просто так называется. Есть и другое название – кротовая нора. И вы своим… э-э-э… пролезанием в нее доказали верность решений уравнений Эйнштейна, в которых четырехмерное пространство-время существует как бы в двух экземплярах, а общими для них обоих является некое кольцо – источник поля. Ну это не суть. Так вот, кольцо это замечательно тем, что можно сколько угодно бродить вокруг него, оставаясь в «своем» мире, однако стоит пройти его насквозь – и попадешь совсем в другой мир, хоть и похожий на свой. Потому что хотя само кольцо сингулярно, то есть кривизна пространства-времени на нем обращается в бесконечность, но все точки внутри него вполне нормальны, и попавшее внутрь тело не испытывает никаких особенных неудобств. Только до сих пор это все это было доказано лишь математически, теперь же…

– Дарио, – вернула молодого гения в реальность Доминик, – так ты говоришь, можно вернуться обратно… математически?

– Без проблем. Надо просто вылезти из норы.

Вот и славно! Доминик практически так и думала, хоть ее фамилия и не Эйнштейн. Нора, дверь, какая разница, в главном она была права – где вход, там и выход. Только вот где они?

Математическое сообщество в лице Дарио ответа на этот вопрос не имело. Поэтому решено было идти эмпирическим путем – след в след «обратно». Тогда, даже если нора невидимая, Доминик выйдет из нее в первом мире (они договорились для ясности называть их «первый» и «второй»). А Лауру, где бы она физически в первом мире не находилась, вселенское равновесие выкинет на то же место, но во второй.

– Мы прогуляемся до «Смарта», – рассуждал добровольный помощник, – если машина там, значит, нора была раньше, а если нет – тогда вы вошли в нее пешком.

У Доминик, однако, по поводу местоположения норы возникла своя версия. Она была практически уверена, что миры соединяла не нора, а туннель. Тот самый, с башней поверх короткой арки.

– Гробница, – хлопнул себя по лбу математик. – Запросто может быть! – Он сложил руки в молитвенном жесте. – О боже, я не верю! Неужели я первый увижу черную дыру? Ну то есть второй…

– Не спеши особо. Там твой двойник на операционном столе. Если он сюда перелетит вместе с Лаурой, но без нейрохирурга, то путешествие для него окажется очень коротким, образно говоря.

Мальчик сглотнул.

– Я тогда не близко к вам пойду, метрах в трех. Так даже лучше – увижу, как вы исчезнете, и буду точно знать, где дыра. Как вы думаете, завтра уже будет можно?

– Врач сказал, неделя – постельный режим, а потом еще реабилитация.

Дарио сник, но ненадолго. В конце концов, важно знать, где проход, резюмировал он, а уж влезть в него всегда успеется.

Более мешкать резона не было. Доминик расплатилась, Дарио получил разрешение проводить Лауру домой, и новоиспеченный тандем отправился искать вход в параллельный мир.

***

По дороге восполняли пробелы – рассказывали друг другу про свои миры. Отличий, кроме уже известных, не нашлось – «Макдональдс» присутствовал, мигранты из Африки – тоже, Тринита-деи-Монти16 и там и тут на реставрации.

Из-за обширных познаний Дарио в области черных дыр Доминик, было, заподозрила разницу в общеобразовательной программе, но мальчик успокоил: большинство школьников по-прежнему не особо интересовались квантовыми теориями. Его однокашники уж точно. Несмотря на то, заметил он с упреком, что давным-давно существует телепередача с Морганом Фрименом, где говорят обо всех важных открытиях современности. Доминик промолчала, подтвердить наличие программы она не могла, однако по другим индикаторным точкам настоящее вроде сходилось.

Прошлое тоже было на месте – полуразрушенные надгробия, вызванные в памяти, вполне соответствовали тем, мимо которых они проходили. Хотя, возможно, эти принадлежали только второй реальности.

– Парня с барабаном я с той стороны обошла, точно помню, – показала на античного воина Доминик. – Там лужа была на всю тропу. А на булыжники не решилась наступать – боялась поскользнуться.

– Парень с барабаном – «героический рельеф» называется. Был водружен здесь в конце Республиканской эпохи. Мраморный оригинал, имеется в виду. Он теперь в Римском национальном музее. Это – гипсовая копия.

Дарио иногда подрабатывал гидом и про местные развалины знал все.

– Я облокотилась на руку героической копии вот так, – Доминик вцепилась в камень и застыла на одной ноге в позе падающей балерины. Проходящая мимо пара уставилась на нее с интересом. И тут опять завыл телефон.

Номер на этот раз не определился, но этот низкий голос спутать с другими было невозможно. Доминик засочилась медом:

– Сенатор, мое почтение, как поживаете? Чем могу быть полезна?

– Надеюсь, синьора Сантини, сегодня вы, наконец, порадуете меня.

Судя по голосу, сенатор настроен дружелюбно. Еще бы знать, о чем речь! Хотя, в принципе, какая разница? – рассудила про себя Доминик. Через каких-то десять минут она пролезет в нору, а Лаура вернется домой разбираться со своими делами.

– О, разумеется! Только мне сейчас не очень удобно разговаривать, простите великодушно, давайте попозже обсудим детали, хорошо?

– Так значит – да? Превосходно! – оживился сенатор. – Я не сомневался, что вы примете верное решение, синьора Сантини. Так я жду вас завтра на открытии.

– Непременно. Хорошего дня, – пожелала Доминик уже издающей гудки трубке и кинула телефон в сумку.

Они как раз преодолели изгиб дороги, за которым должен был быть виден «Смарт». Машины не было.

– Вряд ли ее смогли убрать так быстро, – предположил Дарио. – Тут у нас недавно дерево упало – высоченный кипарис. Так целую неделю поперек дороги лежал – никто не шевельнулся даже. Потому что у нашей страны вместо головы – мягкое место. Так папа говорит. Ну ничего, Бьянки все равно на второй срок не изберут.

– Может, и изберут, – возразила Доминик, не отрывая глаз от башни-туннеля, выплывающей из-за гигантской лиственницы. – У нас он, скорее всего, выиграет. «Если, конечно, я вовремя вернусь домой», – это, понятно, уже про себя добавила.

В профиль башня казалась даже более высокой. Хотелось побежать прямо к ней, но приходилось продвигаться зигзагами, обходя уже подсыхающие лужи. В целях исключить «невидимые» варианты, в которые Доминик могла нечаянно вступить, надо было идти по своему утреннему маршруту след в след. Дарио ради безопасности двойника шагал по другой стороне дороги. Он полагал, что заметить, как Доминик исчезнет, можно только сбоку, потому что сзади она все время будет ему видна. Даже когда оба уже пойдут по мосту Эйнштейна в другую вселенную.

Приблизился, лишь когда достигли античной башни (как объяснил гид, она так и называлась, оказывается – надгробие-башня! Сложена из травертина, второй век).

Прежде чем пробовать межреальностную телепортацию, обменялись контактными данными: Дарио собирался, как только станет можно, навестить свою новую знакомую (пришлось пообещать ввести двойника в курс дела), а Доминик еще предстояло отыскать его родителей – разумеется, там, у себя.

Подождали, пока мимо проедет, трясясь на булыжниках, неуклюжий «Фиат» и пройдут спортивные деды. На прощание провожающий сфотографировал отъезжающую на фоне «моста» и поцеловал руку.

– Ну ладно, пока, – сказала Доминик и медленно шагнула в арку.

Обернулась – все по-прежнему, поезд еще не ушел. Еще шаг. Еще. Дарио стоял на том же месте, махал рукой. Ладно, чего тянуть? Доминик бодро прошагала каменный туннель насквозь и обошла слева, возвращаясь к входу. Дарио, почесывая золотую макушку, стоял на том же месте. Хорошо хоть молча.

– Может, выходить с другой стороны надо? – предположила путешественница и, уже не обращая внимания на приближающуюся к телепортатору бегунью, зашла в туннель с обратной стороны. До мальчика насчитала ровно девять шагов.

– Это не важно, синьора Сантини, – сочувственно проговорил Дарио, когда она отправилась на третий круг. – Мост должен автоматически вернуть вас на место, с какого бы конца вы не зашли.

– И что же он тогда не возвращает? – с отчаянием в голосе воскликнула Доминик, хотя уже знала ответ: это – не мост. Естественно! Как они вообще могли историческую достопримечательность мостом представить! Это сегодня народу мало – понедельник, опять же, дождь. А в обычные дни здесь полноценный парад победы проходит! Многонациональный. И каждый третий марширующий норовит прикоснуться к кусочку истории, посидеть на нем, внутрь залезть… Если бы этот двух-тысячелетний туннель хоть один день в неделю работал, Рим бы уже переименовали в Бермудский треугольник. Ой. А если он действительно не постоянно работает? Вдруг для перехода какие-нибудь особые условия нужны? Типа какой-нибудь пролетающей рядом с Землей кометы или этих, как их… гравитационных волн?

Дарио, на всякий случай тоже прошедший по бастующему мосту, с теорией про переменный характер работы не согласился:

– Мост точно открыт всегда. Другое дело, что он может не стоять на месте, а двигаться спонтанно по всему пространству вселенной. И в этом случае найти вход не представляется возможным. Мне нестерпимо жаль, синьора Сантини.

Доминик уселась на выступ внутри туннеля и закурила. Мысль, что это, наверное, подставка для урн, не подвинула ее ни на сантиметр.

Она ощущала себя замурованной в чужой реальности, точно останки почивших две тысячи лет назад людей в этой башне. Сидишь, смотришь на проходящих путников, а сдвинуться не можешь. Бахус, какой ужас!

Рядом опустился понурый Дарио.

– Дайте и мне сигарету, синьора Сантини?

– Рано тебе еще курить, – отмахнулась Доминик. – Придумал тоже. Неужели Лаура тебе сигареты дает?

– Нет, синьора, Лаура не курит – у нее астма. И меня заставила бросить, кстати. Обещала, если месяц продержусь, в одном деле помочь. Всего-то пять дней осталось. Да только что уж теперь… Значит, не дадите?

– Нет.

Дарио сорвал колосок с пушистым наконечником и засунул в рот. Помолчали.

– Синьора Сантини, вы, главное, не отчаивайтесь. На этом мире жизнь не кончается, хотя вы, может, так и думаете в данный момент. Лаура всегда говорит: когда кажется, что все плохо, надо найти хотя бы малость, которая хорошо, и держаться за нее.

– Да? И какая же у меня хорошая малость?

– Я. Вы можете во всем на меня рассчитывать. Лаура была моим другом, – голос мальчика стал торжественным и печальным, – а вы в каком-то смысле теперь – она.

Доминик выбила из пачки вторую сигарету, покрутила в пальцах, вздыхая, и засунула обратно – издевательство это по отношению к тому, кто бросает курить.

– Знаешь, что, в каком-то смысле, друг, я – не Лаура!

– Да, – с сожалением согласился мальчик, – но выбора-то нет. Вам придется ею быть.

В тишине тянулись минуты. Доминик не могла себя заставить думать об этом серьезно. Жаль, что это была единственная тема, на которую следовало думать в данный момент.

– И как это – быть Лаурой? – спросила она словно между прочим, словно ее это и не интересовало вовсе.

Дарио усмехнулся и покачал головой:

– Непросто. Но может, у вас лучше получится – вы с ней разные совсем.

Это Доминик уже и сама заметила. По «долгу, который платежом красен», например. Получается, теперь она должна этим заниматься? Мадагаскарскими тараканами и дерьмом??? Лучше пойти повеситься, как Аличе говорит. Бахус, тут даже Аличе нету! Точнее, есть, но она устала от выходок Доминик… точнее, Лауры. Надо как-то привыкать к этому имени…

– Синьора Сантини, – пробился сквозь драматическую музыку спектакля ужасов негромкий голос, – мне скоро на факультатив надо. Давайте обратно пойдем?

Однако Доминик в это «обратно» не хотелось.

– Ты иди, Дарио, а я еще немного тут посижу, – отпустила она мальчика.

Договорились быть на связи попозже и если что – общаться через смс (чтобы родители ничего не заподозрили). Доставшийся в наследство от Лауры друг легким шагом заскользил по тропе назад, а Доминик подожгла отложенную сигарету. Еще одна хорошая малость, подумала, с наслаждением затягиваясь. С новой виллой получается уже три. Может, и прорвемся?

Глава 5. Вот она какая

«Домой» отправилась лишь через час – все бродила между безмолвными надгробиями вперед-назад, пока мозг, наконец, не убедил продолжавшую надеяться душу – выхода нет. НЕТ, И ВСЕ.

И только после этого потихонечку, сначала по капельке, а потом все более мощным ручейком в мысли Доминик потекли планы. Итак, что же теперь делать? Доказывать, что ты – не ты, смысла не имеет, тут Дарио абсолютно прав – она будет Лаурой. Надо проверить, какие документы в наличии, остальное – восстановить. Доминик вытряхнула из сумки портмоне: двойнику не повезло – права здесь, и кредитные карты тоже.

Зато у нее там есть Серджио, который будет счастлив помочь, и Аличе. Однако придет ли ей в голову к ним обратиться? Да это и неважно – они сами ее найдут, телефон ведь тот же! Бахус великий, какой же шок ей предстоит испытать, когда узнает, как обстоят дела в чужой реальности. Что она и есть та самая стерва, которая украла мужа у лучшей подруги. Хотя, Доминик выразилась бы иначе: взяла напрокат, ведь Серджио еще не ушел из дома. Но в принципе, у Лауры есть шансы увести его оттуда. Только для нее это будет значить – получить назад любимого.

Впрочем, судя по полученным от Марии сведениям, у нее и любимый-то теперь другой. И это к нему первому она заявится по своему домашнему адресу. А там – сюрприз: безответная любовь. Точнее, теперь уже не безответная, причем в обоих направлениях, так сказать. В свете этого новая синьора Доминик уж как-нибудь переживет тот факт, что вместо виллы у нее трехкомнатная квартирка с видом на Колизей. И достойный бизнес!

При воспоминании о «Долге» настроение, и без того порхающее на уровне земли, вообще сложило крылья. Ну вот почему ей достался этот мир с тараканами, а Лауре – счастливая жизнь? Которую Доминик столько лет для себя строила! Несправедливо. И как же у нее так получилось все испортить? Даже Серджио удержать не смогла. О дружбе с Аличе – спасибо спрей-арту – нечего и думать. Хорошо хоть бабочколов не знает о неразделенной любви к нему, а то от репутации вообще ничего не осталось бы. Хотя, наверное, репутация у нее тут совсем изгвазданная. Как тот «Донкерворт» – в навозе.

Вот с такими пасмурными мыслями Доминик и вернулась на «свою» виллу. Мария ожидала ее с выражением лица сожителей жертвы Альцгеймера.

– Вы просили напомнить, – заорала она, как будто жертва заодно и глухая, – расквитаться с Джулианом. И что надобно выбрать – либо убрать мазню, про которую уже весь город долдонит, либо завести адвоката. Надеюся, вы сделаете правильный выбор, не зря же я столько лет взращиваю в вас любовь к чистоте. Кхм. Вам что-нибудь требуется еще, прежде чем я уйду?

– Спасибо, Мария. Принеси чего-нибудь попить, что ли. Я к бассейну…

– Топиться?

Доминик рассмеялась. Пожалуй, она забыла сосчитать еще одну хорошую малость. Мария, пусть и в другой должности, но снова рядом с ней. Такой же домкрат настроения, как и всегда, в отличие от совершенно чужого Серджио и неизвестно какой Аличе.

Вода в бассейне была холодная, однако Доминик все равно разулась и, усевшись на бортик, засунула в пощипывающую прохладу обе ноги. Ничто так не поднимает крылья, как вода. Самая простая на свете формула Н2О, а на выходе – волшебный эликсир. Когда надо – успокоит, когда надо – тонизирует. А главное – озаряет. Доминик именно поэтому установила посреди своей бывшей ванной джакузи – лежишь в пузырьках, мысли начинают фонтанировать, булькать и выдают необходимое решение. А бассейн в этом плане даже лучше! Вместо потолка – небо, вместо стен – зеленый забор.

– Вот, синьора.

Около Доминик на деревянный настил опустился поднос. Рядом с початой бутылкой виски лежали ключи от «Линкольна».

– Что это?

– Я оставлю вам только одно из двух, выбирайте. Хотите печень извести – дело ваше, но других людей губить не дам.

«Значит, этот танк за воротами – мой», – констатировала про себя Доминик и расстроилась: и вот как на таком по Риму ездить? О парковке можно сразу забыть.

Но все равно выбрала ключи, конечно. Она виски сроду терпеть не могла.

***

Как только удивленно-обрадованная Мария удалилась, Доминик сняла одежду и нырнула под колыхавшийся на поверхности кленовый лист. Бр-р, хорошо. Через несколько гребков температура сделалась приятной. Перевернулась на спину. О-о-о, да! Раз назад пути нет, будем устраиваться здесь. Не так уж страшен черт, точнее, «Долг», как его малюют. Надо будет эту шарашку вообще закрыть и организовать «Всю правду о», вот. Ипостась Джулиана она уже слышала, может, и другие актеры в этом мире присутствуют? Поищем.

Но сначала надо «подчистить хвосты» – чтобы не пришлось действительно выбирать адвоката. Что же там натворил Джулиан?

Сделав еще несколько кругов по бассейну, Доминик неохотно вылезла на траву, обещая себе провести здесь вечер в качестве приза за ответ на этот вопрос. Платье надела прямо на мокрое тело – стоять без одежды это вам не плавать нагишом, ощущения разные – и отправилась изучать дом.

В салоне ничего интересного, кроме гигантского пуфа, который менял свою форму в зависимости от позы сидящего. На столике в тонкошеей вазе – невидимые с лестницы гиацинты, разумеется, фиолетовые. Рядом приглашение на инаугурацию виллы, подписанное на этот раз «С.Б.» – Сильвио Бьянки.

Еще одна комната с застеленной кроватью и пустым шкафом, тоже ничего особенного, даже цветов нет. Наверное, гостевая.

Зато кухня поражала с первого взгляда. Доминик не знала не то, что названия, а даже назначения половины приборов, стоящих и висящих на полках вдоль стен. Посредине этой кулинарной мастерской гордо царствовал рабочий комплекс, – назвать это плитой не поворачивался язык. Восемь конфорок, ничего себе! Это на двух-то человек! Когда их еще тут было двое…

Алкоголя нигде не видно – похоже, Мария и правда унесла виски с собой. Неужели у Лауры в самом деле проблемы с выпивкой? Вполне возможно; повод, по крайней мере, есть. Однако вина все равно надо купить, записала в головной ежедневник новая хозяйка.

А вот еды было полно – можно кафе открывать прямо сразу. Зачем она только ходит в Лиин бар? Хлопья, орехи, галеты, мюсли, бочонки с джемом и медом. Холодильник блестит упаковками из фольги и бутылочками с неизвестным содержимым. И на всех этажах – фрукты и овощи. Много.

Доминик озадаченно оторвала полоску от бумажного пакета с грушами. Фрукты должны лежать в нижнем отделении, это каждая хозяйка знает, даже такая нерадивая, как Доминик. Но в выдвижном ящике лежали сладости. Если можно так назвать плитку шоколада с двумя отломленными дольками и щербет. Наверное, по крошке ест, бедная.

Гостья посмотрела на полки уже другими глазами – обезжиренные йогурты, диетические сыры, овощные соки. Лаура вела беспощадную войну с вредными вкусностями, а фрукты на переднем фланге призваны были это вкусное от нее защищать.

Думая о том, какие они все-таки разные, Доминик забрала из «тюрьмы» шоколадку и направилась на второй этаж.

Вот и спальня. Кровать прошла экзамен (кинг сайз, с приступкой из-за высоты). Гардеробная. Ничего себе! Шоколадка скользнула вниз из открытого рта, губы еле поймали. Это же ее одежда! Не вся, но много – половина, наверное! Доминик взяла за рукав шелковую рубашку и поднесла к носу. Стиральный порошок «Dash» – как у нее. Надо что-нибудь не свежестиранное. Вот пиджак. Она сняла шерстяной комплект с плечиков и зарылась лицом в подкладку. Запах был ее собственный. Это точно.

Для проверки метнулась к кровати и, помедлив секунду, наклонилась к подушке. Чистая. Черт. Мария, похоже, сегодня как раз генеральную уборку произвела. Ну ладно. Наличие своей одежды в любом случае большая удача. Во-первых, не надо бежать по магазинам. А во-вторых, разве такую красоту на раз-два-три найдешь?

На радостях даже приняла душ в меленькой ванной (шампунь как дома, мыло тоже, полотенца любимого цвета), а дальше откладывать свидание с кабинетом смысла не было. Облачившись в свободную синюю рубашку и белые бриджи, устроилась за стеклянным столом.

Комплект «бумажки для жизни» обнаружился в самом нижнем ящике, до которого утром из-за Серджио дело не дошло. Точнее, полкомплекта – медицинская страховка, документы на дом, диплом театрального института (в отличие от Доминик, специализация режиссерская) и многочисленные членские карты. Кредитки, судя по всему, уехали вместе с хозяйкой. Так же как и права, удостоверения личности и загранпаспорт. Нехорошо. Не то чтобы Доминик срочно за границу собиралась, но возможность выезда иметь хотелось бы.

Еще в том же ящике нашелся договор, заключенный Лаурой с детективным агентством на розыск родителей. Ну да, конечно, Дарио же сказал, что она сирота. Бедная. В том плане, что даже не понимает, как крупно ей с этим повезло. И пусть неизвестно, что пришлось пройти сиротке по дороге детства, все лучше, чем путь Доминик. О котором она даже вспоминать себе запрещала. Не было этого и все. Вот как у Лауры – не было. И решив привлечь Марию к восстановлению недостающих бумажек, Доминик переключилась на насущное.

Компьютер опять предложил поиграть в загадки. Какой же у Лауры может быть пароль? «Долгплатежомкрасен» – попробовала Доминик самое логичное (у нее был «всяправдао»). Неверно. А «пароль»? (В юности таким пользовалась.) Опять нет. Ну не день рождения же, в самом деле? «270786». Тоже нет. Ладно. День свадьбы с Серджио неизвестен. Да и нерелевантно уже. О! Так может, «Алессандро»?

«Добро пожаловать, Лаура!» – приветственно замигал экран. Ну что тут скажешь? Это любовь.

Документы даже искать не пришлось – они выстроились шеренгой прямо на рабочем столе. Причем в относительном порядке – Мария гордилась бы своей подопечной, если б увидела! В одной папке были собраны выполненные заказы, в другой – текущие, отдельно база исполнителей (тут обнаружились несколько знакомых фамилий) и архив неиспользованных идей. Надо будет здесь покопаться, решила Доминик. Потом. Сейчас следовало сосредоточиться на расписании. Ага, вот оно, дело Джулиана.

Моноспектакль, в котором он принимал участие, ставился, как следовало из расписания, сегодня утром. Кроме него, планировались еще две пьесы – «Проучить хулиганов», обижающих хорошего мальчика, и «Кража собаки» – слава Бахусу, это злодеяние на прошлую неделю перенесено. Выкрасть животное Доминик ни за что не смогла бы.

Тема у Джулиана была «Вот она какая». Ну что ж, это хотя бы напоминает «Всю правду о».

Главные герои:

Паола Буффони, клиентка. 50 лет. Разведена. Благовоспитанная домохозяйка.

Федерико Пирелли, 55 лет, бывший муж Паолы. Владелец сети ювелирных магазинов.

Ангелика Долл, 22 года, вторая жена Федерико. Немка. Училась на переводчика-синхрониста в Лингвистическом колледже, но бросила.

Стоп-стоп-стоп! Глаза перебежали в начало текста. Федерико и Паола. Сомнений нет, эта пара ей была знакома! Точнее, Паола – именно она в свое время заказала у Доминик правду о Федерико. Доминик перевела взгляд на стеклянную стену, вспоминая.

Обычный «Счастливый развод» – когда супругу делается предложение, от которого он может отказаться, но не отказывается. Команда Аличе, получив доступ к домашнему компьютеру, быстро выяснила, что «предложение» Федерико должно быть не старше двадцати пяти и говорить с иностранным акцентом. Именно такое он и получил – первокурсница Тициана с актерского факультета чудесно воспроизводила восточноевропейский выговор. Недвусмысленные фотографии были предъявлены суду, и магазинов у ювелирного барона сразу стало меньше.

И что же, теперь та же самая Паола – клиентка «Долга»? Интересно. Было бы еще понятно, если бы мстить явился супруг, а ей-то за что?

Так, где мы были? Экспозиция. На протяжении девятнадцати лет Паола и Федерико строят крепость под названием «Брак», которая со стороны жены гораздо крепче.

Поворотный пункт. Федерико неожиданно объявляет Паоле о своем решении закончить строить эту крепость и начать другую, с другой уже укладчицей, Ангеликой. И хотя новый «фестунг»17 вот уже год как стоит, Паола не может спать спокойно. Потому что это только наивному слепому Федерико не ясно, какой интерес может быть у нищей студентки оккупантских корней в ювелирном бизнесе. Но близится день, когда он это узнает. И матримониальный контракт не спасет.

Пожелания к мести:

1. Пусть у него сердце разорвется, у предателя.

2. Чтобы больше на молодых не смотрел даже.

3. Желательно, чтобы прибежал утешаться к Паоле. А она его, разумеется, не пустит.

Решение: нежная дружба с Джулианом, запечатленная не в самых дружеских ракурсах. Если и после увиденного Федерико не «прозреет», то клиентка отправится, наконец, в кровать и попытается заснуть, пусть первое время и со снотворным. Дальше разными чернилами шло «одобрено», «оплачено», «дата выполнения: 21 мая».