
Полная версия
Память. Моим дорогим родителям посвящаю
Городскому мясокомбинату настоятельно требовалась ежедневная разнорабочая сила, которая нанималась и оплачивалась только ежедневно и только натурой. Мужики, годные для физической работы, были у властей наперечет, и за ними следили исправно. При скоплении в городе нескольких эвакуированных с запада заводов свободная рабочая сила на строгом учете. Мужиков практически нет. Брал мясокомбинат на работу и женщин, но с ограничением по их физическим нагрузкам. Словом, походив два утра к воротам мясокомбината, где производился набор разовых рабочих, и получив за день уборки территории половину бараньей головы, на третий раз я был замечен и принят в число мужиков, работающих внутри холодильника, развешивающих на крюки под потолком морозильной камеры свежие туши. Работа оказалась очень тяжелая и возможная только с перерывами, чтобы отогреться от холода в камере. Половину туши с трудом поднимали втроем. Теперь я не ждал, что меня в очередной раз выберут, шел к воротам, как на постоянную работу, на несколько дней, даже мог предупредить, что день два не приду. Наш выбранный бригадир шел мальчишке навстречу. Это было здорово и оплачивалось здорово двумя бараньими головами в день. Хитрые мужики припрятывали и выносили печень, языки и меня уговаривали пришить специальный карман, но я отказался и не из моральных соображений, а из страха. Подошло время урожаев с огорода, но помидоры без полива сгорели, картошка выросла с орех. Брат Санка вместе с бывшей няней отправились на уборку картофеля в колхоз, условия оплаты просты: девять мешков колхозу, десятый тебе. Ничего вам не напоминает из истории? Выгодные места по оплате называла все знающая тетя Вера. Лето подходило к концу, пора подумать об учебе. Благо школа рядом, через улицу, на углу Венцека (?) и Чапаевской. Школа старая, с высокими потолками, большими партами, и я фантазирую, что мама и все ее сестры учились в этой бывшей гимназии. Совершенно другой, не мой город, совершенно не похожая на прежнюю жизнь, ни мамы, ни отца, а я упорно барахтаюсь и даже научился готовить домашние обеды из заработанных мною и братом продуктов, получается понемногу, тетя, приходя вечером, хвалит, а научила Санкина няня. Не пойти ли в повара. С братом у нас полный контакт, но и постоянная борьба. Я старше на два года, по мне это значит, что я главный, с такой позицией брат согласиться не хочет, ведь это он здесь главный. Чтобы доказать это часто завязывает силовую борьбу, но теперь после работы в холодильнике ему меня не одолеть, как и мне не одолеть этого крепыша, и все заканчивается возней и миром.
У брата сложные отношения с отчимом. Виктор Карлович человек сухой, жесткий и самолюбивый, требует беспрекословного исполнения вводимых им правил, это касается поведения за столом, обращения к старшим, разрешения выхода из за стола, срока уличных прогулок и возвращения домой. Но все это сопровождается такими обидными замечаниями и угрозами наказаний, что брат заранее встречает слова отчима в штыки. Я любитель свободы сразу стал на его сторону, так как ретивый воспитатель и меня стал обучать своими методами, особенно он насмехался над моим нежеланием ходить в баню, старанием избежать умывания перед сном. Он был прав по сути, но эта привычка осталось у меня еще от блокады и его обидные насмешки задевали сильно. Словом, теперь он встретился с упорным организованным сопротивлением двух мальчишек, старающихся перетянуть Любу на свою сторону в возникающих с ним ссорах. Такая хитроумная тактика начала приносить успех, и он, обозленный на нас и обиженный на Любу, все реже прибегал к занудным наставлениям. Стоило ему начать воспитывать Александра (Санку), как сына звала Люба, сразу вступал я, и наоборот. Ох, как не возлюбил он нашу парочку, и конечно в первую очередь меня, присланный сюда издалека чуждый ему подарочек. Вместе с Санкой и его приятелями мы часто бродили по примечательным местам города. Походили по старинным парковым аллеям, облазали огромный памятник любимого Чапая, вблизи и издалека осмотрели огромное современное здание дома культуры, где теперь выступал московский Большой со всеми его оперными и балетными знаменитостями. Здание очень не соответствовало теперешнему названию, на просторной пустой площади огромное, высокое, серое, псевдоклассическое здание совсем не похожее на ленинградские театры. Сам город за исключением центра одно и двухэтажный, за домами зеленые дворы, где развешивают стираное белье, и как объяснили мне ребята, нужно уследить, когда можно будет «стибрить» такие необходимые прочные веревки, зимой сам пойму зачем.

Пески. Волга
Улицы без мостовых и тянутся параллельно и перпендикулярно Волге, и кажутся во много раз длиннее Невского. Но все эти походы и знакомство со старым центром ничто по сравнению с самой Волгой, если вшестером на большой лодке идёшь наискосок течению, чтобы попасть на «пески». Пески это намываемые Волгой острова из чистейшего песка, которые, ежегодно перемещаясь по руслу, опасны для судоходства и весной скрываются под высокой водой, а летом обнажаются и служат мальчишкам пляжем и местом рыбалки. На пески ходят только взрослые ребята и завзятые рыбаки на целый день. Набрав с собой еды, мы, шестеро, собрались на «пески». На меня смотрели с сомнением, я признался, что никогда не греб, но отказать брату его приятели не могли и взяли меня для счета. Что это такое Волга понял уже в лодке. Когда с высокого берега Самары ты смотришь на нее, она сразу поражает своей шириной, противоположный берег далеко- далеко. А с воды другого берега совсем не видно, но не это заставляет со страхом и языческим уважением относится к ней, а могучая сила ее течения. Мы отплыли от берега много выше места песков, их не видно из за их малой высоты, но ребята уверенно гребут к другому берегу. Никакого другого берега абсолютно не видно, и куда нас занесет от удаляющегося этого, не знаю. Ребята пыхтели и уверенно, дружно, видно не первый раз, гребли. Впереди, слева по курсу на воде показалось странное плавающее сооружение в виде бочки с цветным на ней фонарем на железных опорах. Рулевой начал громко подбадривать ребят, весла заработали еще чаще, и мы стукнулись бортом об бочку, стоящую на мертвом якоре, торопясь обмотать носовую веревку за опоры фонаря. Передышка. Ребята хвалили рулевого за правильный выбор курса, я не отрываясь смотрел как стремительный поток перехлестывает через бочку, сильно наклоняя фонарь к воде. Понял со страхом, попадешь в воду сопротивляться невозможно, во всяком случае мне при моем жалком умении плавать. Очень зауважал Санкиных друзей. Следующий рывок шел уже как гребец, не без ругани в мой адрес, но в команде. Сами «пески» открытое ровное место без всякой растительности, огромный пляж посреди разделенной ими реки. Самое главное удовольствие добраться до песков с первого захода, выбрал неправильный курс и унесет вниз, второго захода не захочешь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.