Бриллиантовая заколка. Судьбы великих шахматистов XX века

– Разгромить великого Эммануила Ласкера с сухим счетом – это не шутки, такое еще никому не удавалось! Разве это не доказывает, что Капабланка – сильнейший шахматист планеты? – говорили его поклонники.

– Да вы посмотрите, в каком состоянии играл Ласкер, – возражали скептики, – разве его можно узнать в этой игре? А какую грубую ошибку он допустил в последней партии матча! Грубый просмотр, вызванный изнуряющей жарой. Нет, Капабланка должен доказать свое превосходство в турнирах.

Новый чемпион мира и не собирался почивать на лаврах. Следующий после завоевания титула год он начал с турне по США, где провел множество сеансов одновременной игры. Чего стоил один только сеанс в Кливленде, где он из 103 партий выиграл 102 и лишь одну свел вничью! Хотите побед в турнирах, господа скептики? И Капабланка в том же году выигрывает крупнейший международный турнир в Лондоне, в котором участвовали все сильнейшие шахматисты мира за исключением Ласкера. После Лондона умолкли все недоброжелатели кубинца, зато его поклонники в прессе наделяли его самыми восторженными эпитетами: непобедимый чемпион всех времен, неподражаемая шахматная машина, шахматный Моцарт… Природная самоуверенность Капабланки превратилась в непоколебимую веру в свою непобедимость и исключительность. Она помогала ему и в турнирах. Даже опытные мастера, садясь играть против чемпиона мира, начинали нервничать и допускали ошибки, а ошибок Капабланка не прощал. Малейший просчет, и вот уже на тебя медленно, но неотвратимо начинает надвигаться паровой каток совершенной и грозной шахматной машины, чтобы расплющить и уничтожить. При его тактике сыграть с кубинцем вничью было вполне возможно, если не делать ошибок. А вот выиграть хотя бы одну партию у Капабланки даже для гроссмейстеров уровня Рубинштейна и Нимцовича казалось делом немыслимым. «Белыми на выигрыш, черными – на ничью» – таким стал отныне его девиз. Право первого хода – это хоть и крохотное, но преимущество. В руках такого виртуоза, как Капабланка оно шаг за шагом реализуется сперва в позиционное превосходство в миттельшпиле, а уж потом виртуозная техника кубинца доведет партию до победы в эндшпиле. А от малейшего риска он укроется в ничейной гавани. Не прошибешь его оборону. Да и как его атаковать при его гениальной интуиции и совершенной технике? Атакующий неизбежно ослабляет свои тылы, он идет ва-банк. Пан и или пропал! Но вот выдохлась твоя атака без результата – и что? Ты понес тяжелые материальные потери, а кубинец в порядке. Сидит за доской и вежливо улыбается. А партия проиграна. После проигрыша партии Оскару Чайесу в 1916 году за девять лет Капабланка проиграл только три раза. Первый раз чешскому гроссмейстеру Рети в 1924 году на международном турнире в Нью-Йорке, но тогда чемпион мира был болен гриппом и играл с высокой температурой. Два других его сенсационных проигрыша случились в 1925 году на международном турнире в Москве, где он совершенно неожиданно проиграл Ильину-Женевскому и Верлинскому. Всего три проигрыша рядовых турнирных партий за столько лет! Это был поистине страшный результат. Можно ли было кому-то рассчитывать выиграть у кубинца матч, если ни один из реальных претендентов на шахматную корону, к которым Рети, Верлинского и Ильина-Женевского отнести было никак нельзя, ни разу у него не выиграл ни одной партии? Да и кто при таком раскладе даст претенденту на матч огромную сумму в десять тысяч долларов золотом по новым правилам, установленным Капабланкой? В двадцатые годы это было огромное состояние, ни у одного шахматиста с мировым именем таких денег не было. Вся надежда была только на меценатов.

Условия матча на звание чемпиона мира, разработанные Капабланкой и его командой, были объявлены гроссмейстерам на лондонском турнире и сразу же повергли их в глубокое уныние. Матч должен был играться до шести побед при любом количестве ничьих. Мыслимое ли это дело – шесть раз выиграть у Капабланки, и это еще при условии, что удастся собрать такую чудовищную сумму? И пусть его обвиняют в том, что он спрятался за «золотым валом», ставить условия проведения матча всегда было прерогативой чемпиона мира.

Да, это был прекрасный период в жизни Хосе Рауля. Трон его казался незыблемым и прочным. Он разъезжал по всему миру с лекциями и сеансами, его с восторгом принимали почитатели в разных странах, и особенно в СССР, где он даже снялся в роли самого себя в художественном фильме «Шахматная горячка» режиссера Пудовкина.

Х. Р. Капабланка в фильме «Шахматная горячка»

Капабланка давал сеансы одновременной игры руководителям государства, включая Ворошилова, Крыленко и Куйбышева. Случилось, правда, в Ленинграде одно досадное недоразумение: в сеансе он неожиданно для всех проиграл партию четырнадцатилетнему пионеру Мише Ботвиннику.

На международном турнире в Нью-Йорке 1926 года, в котором участвовали сильнейшие гроссмейстеры мира, включая Алехина, Нимцовича и Маршалла, Капабланка одержал убедительную победу, опередив второго призера, Алехина, на целых два с половиной очка. Казалось бы, кто может посметь бросить ему вызов сейчас, когда он находится в зените славы, на пике шахматного могущества? Но вот в 1927 году громом среди ясного неба пронеслось сенсационное сообщение: Александр Алехин обеспечил финансовую сторону матча с Капабланкой.

Знатоки недоумевали. Кто мог раскошелиться на этот матч? Слов нет, Алехин – шахматист сильный, интересный. В 1925 году он добился выдающихся турнирных успехов, одна его победа в Баден-Бадене чего стоит. Шахматный мир дал ему неофициальные титулы «чемпиона Европы», «чемпиона 1925-го года», «гения шахматных комбинаций». Понятно, что он ближайший претендент, если не считать Ласкера, который играть матч-реванш не желает. Но можно ли всерьез предполагать, что русский гроссмейстер одолеет Капабланку? Ведь он ни разу в жизни еще не сумел у него выиграть ни одной партии! Это же мнение разделял и сам Хосе Рауль. Оказалось, что деньги выделило правительство Аргентины – страны, которая целиком и полностью была на его стороне. Аргентинцы просто хотели еще раз насладиться триумфом своего любимца, отпраздновать его блестящую победу, в которой они нисколько не сомневались, а заодно и проучить дерзкого претендента, чтобы другим было неповадно посягать на шахматную корону их великого дона Хосе.

Мало, кто сомневался в победе действующего чемпиона мира. Конечно, отдавали должное и мастерству русского шахматиста, но во всех статьях так или иначе сквозила уверенность, что Алехин в итоге будет разбит. Это будет интересная борьба двух выдающихся мастеров, которая порадует любителей шахмат всего мира красивыми партиями, прежде чем Капабланка одержит победу. Примерно так. Впоследствии Хосе Рауль пришел к выводу, что его погубили собственная излишняя самоуверенность и все эти неуемные восхваления. Недооценка противника – страшная ошибка. Готовился ли он к матчу с Алехиным? Изучал ли его партии, его стиль, сильные и слабые стороны? Нет. Он вообще никогда не готовился ни к турнирам, ни к матчам. Как обычно, он понадеялся на свой талант, интуицию, великолепную технику. А вот Алехин готовился к этому матчу не один год. Он, как выяснилось впоследствии, знал Капабланку лучше, чем сам Капабланка. Но все это было потом, а поначалу ничто не предвещало беды.

Хосе Рауль прибыл в Буэнос-Айрес за месяц до начала матча. Он очень любил столицу Аргентины, которая раскинулась на берегу Ла-Платы ровными квадратами, словно шахматная доска. Любил он и жизнерадостных аргентинцев, которые устроили ему торжественную встречу. Судья соревнований, доктор Кваренцио, предоставил ему свой большой дом, не взирая на возможные кривотолки. Особенно приятно было то, что он встретил свою старую любовь – известную актрису Кончиту Веласкес. Он по-прежнему был ее кумиром, ее неподражаемым и гениальным Хосе. Неумолимое время, прошедшее с момента их последней разлуки, хоть и оставило свои следы на ее красивом лице, придали ей мудрости, которая позволила ей стать для Капабланки настоящим другом. Счастливый месяц в общении с Кончитой и аргентинскими друзьями, которые предвкушали его скорую блестящую победу, пролетел, как один день.

И вот, настал день открытия матча, 15 сентября 1927 года. Хосе Рауль был в прекрасном, идеально подогнанном по его статной фигуре, черном костюме. Его мягкие движения и обаятельная улыбка вызывали всеобщее восхищение. А Алехин… он тоже неплохо выглядел, но был немного скован, не знал, куда девать руки. Да и вообще, кто может сравниться с великолепным и неподражаемым доном Хосе? Когда настал момент жеребьевки, президент зажал в кулаках две пешки и предоставил возможность выбора чемпиону мира. Капабланка плавно дотронулся до левого манжета президента, и в раскрытой ладони оказалась белая пешка. Ничего удивительного, он всегда был счастливцем. Это был хороший знак – начинать первую партию матча белыми. Капабланка был спокоен и уверен в себе. Ему всего тридцать девять, он в прекрасной форме, а своего противника он уже не раз побеждал в личных встречах на турнирах. Вот почему, когда президент обнял обоих противников после жеребьевки и сказал: «Завтра за работу, сеньоры!», Хосе Рауль ответил: «Мне работать не нужно. Пусть сеньор Алехин трудится!».

Первая партия матча Капабланка-Алехин за звание чемпиона мира по шахматам

Лучше бы он этого не говорил! Эта ужасная первая партия, от воспоминания о которой Капабланку пробирала дрожь еще долгие годы… Чемпион мира сел играть, спокойный и уверенный в себе, и вдруг Алехин в результате хитрой комбинации выигрывает у него пешку. Ладно, ничего страшного, начнем матч с ничьей, успокаивал себя кубинец, но вскоре он убедился, что тут и ничью сделать не так просто. Алехин играл не просто хорошо. Он играл великолепно, находил такие ходы, которые Капабланка при всей его гениальной интуиции не мог предвидеть. Хосе Рауль смотрел на противника с изумлением. Это был какой-то новый Алехин! Его шахматная сила удвоилась, утроилась, удесятерилась! Не зря он годами упорно изучал Капабланку, в то время как сам чемпион мира упивался своей славой. Обидно начинать матч проигранной партией, но хуже всего было то, что противник поселил в его душе страх. Это была демонстрация силы. Огромный и страшный русский медведь неожиданно встал перед ним во весь свой исполинский рост, и Капабланка дрогнул. Первую партию он отложил в безнадежной позиции просто для того, чтобы не огорчать своих поклонников в первый день матча.

Известие о проигрыше чемпионом мира первой партии, в которой у него к тому же были белые фигуры, стало для всего мира шоком. Такого никто не мог предположить, тем более сам Хосе Рауль. Все это только подогрело интерес к матчу. А Капабланка, сделав быструю ничью во второй партии, к третьей собрался силами и взял реванш за первую. Счет стал ничейным. Это его приободрило. Затем опять три быстрые гроссмейстерские ничьи, и вот в седьмой партии Алехин в результате блестящей атаки кубинца был буквально разбит. Как радовалась тогда Кончита! Они провели чудесный вечер в ресторане «Трампесон». Хосе Рауль, казалось, вновь обрел былую уверенность в себе, а его подруга уверяла, что именно она приносит ему удачу. Капабланка легко поверил в это. Он вообще верил в свою счастливую звезду. Казалось, что русский медведь больше не опасен, еще немного усилий, и матч счастливо завершится так, как он и должен завершиться. Это был последний вечер в течение матча, когда Хосе Рауль шутил и улыбался. Как же они ошибались тогда!

Девятая партия, хоть и закончилась вничью, стала переломной. Капабланка в ней решил объявить Алехину бой не на жизнь, а на смерть. Он сделал все, что было нужно для победы, играл так, как никогда до этого в жизни, во всю силу своего таланта и фантазии. Мало того, в этой партии он применил интересную новинку. И что же? Алехин своей неподражаемой игрой спас партию в положении, которое всем знатокам казалось безнадежным. Кубинец со страхом понял, что он ничего больше не может поделать со своим противником. На следующий день вновь «отдых» – быстрая ничья, и вот наступил день одиннадцатой партии. В девятой партии русский медведь показал всем, как он умеет защищаться, а в одиннадцатой – как он может быть страшен и стремителен в атаке. Это был разгром. Проигрыш в таком стиле для Капабланки был смерти подобен. Если после первой партии кубинец еще сумел психологически восстановиться, то после одиннадцатой он вошел в состояние «шахматного грогги» и на следующий день опять проиграл партию. Два поражения подряд!

В эти дни Хосе Рауль с горечью убедился, как непостоянны люди. Неожиданно вдруг выяснилось, что в Аргентине у Алехина множество поклонников, которые не боялись больше открыто держать его сторону. А потом, при счете 3:2 в пользу претендента, началась длинная череда ничьих, которая казалась всем лишь затишьем перед бурей. Все чаще Хосе Рауль с грустью говорил Кончите, что ему, по-видимому, не удастся выиграть этот матч, а ей все труднее было доказывать ему обратное. Чемпион мира дошел в своем отчаянии до того, что однажды в частном разговоре с Алехиным в присутствии Кончиты и секунданта соперника как бы невзначай сделал предложение прервать матч, объявить его ничейным. Удивленно поднятые брови претендента были ему надменным ответом. Такие предложения не делают при счете не в свою пользу. Тогда Капабланка еще раз собрал в кулак всю свою волю и предпринял серию отчаянных атак. В его игре были и интересные дебютные новинки, и изобретательность, и его прежняя искрометная фантазия, но все было тщетно. Противник был сильнее! Когда Хосе Рауль однажды во время игры посмотрел в его голубые глаза, он увидел в них холодную неумолимость победителя. Его тогда пробил озноб от этого взгляда, и он отчетливо осознал, что ему не спастись. Ему удалось, правда, выиграть еще одну, двадцать девятую, партию, но лишь в результате грубой ошибки противника в дебюте. Но как же тогда защищался этот русский! Капабланка невольно восхищался его защитой, лишь случайно не завершившейся успехом. Алехин же выиграл еще трижды в таком блестящем стиле, что кубинец был буквально раздавлен. Последняя, тридцать четвертая, партия была отложена в безнадежной позиции. Он отложил ее просто для того, чтобы не видеть триумфа своего соперника.

В подавленном настроении Капабланка выходил из клуба. Толпа молча, с холодным и насмешливым любопытством расступалась перед ним. Кому интересен чемпион мира на один вечер? Хосе Рауль снова с горечью подумал о том, как преходяща слава, как непостоянны в своих привязанностях люди. С ним осталась только Кончита и несколько верных друзей. Чего можно ждать от людей? Они всегда любят победителей. Те же самые аргентинцы, которые так пылко его здесь встречали и превозносили, с равнодушием отвернулись от него. Теперь вся Аргентина с таким же энтузиазмом любила Алехина. Можно подумать, что с самого начала они болели именно за него! Ай да молодчина Алехин, как он разделал Капабланку! Ведь это благодаря Аргентине Алехин стал чемпионом! Ура новому чемпиону мира! С таким восклицанием негласно принято передавать корону новому шахматному королю. Нет, это было выше его сил. Хосе Рауль ограничился телеграммой, в которой он сдавал партию и желал Алехину счастья в звании чемпиона мира.

Он возвращался в Нью-Йорк в одиночестве, разбитый и уничтоженный, в ошеломляющем потрясении от постигшей его катастрофы. Как это могло случиться, спрашивал он себя, ведь только что он с блеском победил на турнире в Нью-Йорке? Капабланка с удивлением обнаружил, что мир больше не крутится вокруг него, и по большому счету до него никому нет никакого дела. Выиграл ли он матч, или проиграл, жив ли он вообще или уже умер, людей не так уж сильно волнует. То, что для него трагедия, для них всего лишь интересная новость. Ему бы тогда отдохнуть, сделать перерыв в игре, успокоиться, осмыслить происходящее, сделать выводы, провести ревизию своего стиля и начать готовиться к матчу-реваншу, изучать Алехина так же, как тот изучал его самого. Ему бы понять, что время легких успехов прошло, что кроме таланта ему теперь необходимо и умение работать до седьмого пота, как это делал тот же Алехин. В этом случае поражение в Буэнос-Айресе могло бы стать для него тем очистительным рубежом, после которого мир бы узнал нового Капабланку, более сильного и мудрого шахматиста. Возможно, он бы еще вернулся на шахматный престол.

Увы, все произошло совершенно иначе. Капабланка заметался, «завибрировал», вместо того, чтобы критически осмыслить причины поражения, принялся доказывать всему миру, что оно было случайным, что всему виной его досадные ошибки в некоторых партиях. Он требует от президента шахматной федерации США организации срочного проведения матч-реванша! Зачем, казалось бы, так спешить, ведь Алехин обещал ждать его вызова ровно год – до 29 октября 1928 года? Но нет, он не мог ждать, ему надо было оправдаться перед миром сейчас, немедленно! Условия проведения матча его больше не устраивают: нужно ограничить число партий, уменьшить призовой фонд, увеличить продолжительность партий. Все это он излагает в письме президенту Международной шахматной федерации с тем, чтобы тот повлиял на Алехина. Но президент не мог и не хотел на него влиять. Алехин – чемпион мира, а Вы, сеньор Капабланка, теперь, простите, кто? Да и не Вы ли сами придумали «лондонские условия», когда были чемпионом? Не Вы ли требовали неукоснительного их соблюдения? Новый чемпион не обязан менять эти условия в угоду Вам.

«Я выиграл у Вас в честном и тяжелом бою шесть партий. И признаю сильнее меня только того, кто выиграет шесть партий у меня!» – так написал ему Алехин. Что мог возразить на это Хосе Рауль? Тогда он, казалось, обиделся уже на сами шахматы и решил им отомстить. «Шахматам грозит ничейная смерть. Правила игры необходимо существенно усложнить!» – написал он в своей широко разрекламированной статье. Вы только подумайте, весело удивлялись любители во всем мире, тысячи лет люди играли в шахматы и всех правила устраивали. А тут вдруг пришел Капабланка и решил все изменить! И ведь действительно изменил, и даже сыграл матч с Гезой Мароци в новые шахматы: у каждого по четыре короля, восемь ладей, тридцать две пешки, доска шестнадцать на двенадцать. Тот матч Капабланка выиграл, но в глазах шахматной общественности потерял очень много. Его постепенно переставали воспринимать всерьез.

Тогда он оставил свою затею с реформой шахмат, поехал в Европу и принялся играть во всех турнирах, где это было только возможно. Какая же это была ошибка! Не нашлось у него настоящих друзей, которые подсказали бы, что не турниры ему сейчас нужны, а год серьезной подготовки к матч-реваншу, на который он имел полное право. Пусть он проиграл матч Алехину, рассуждали бы знатоки, но еще ни разу Алехин не становился выше Капабланки в турнирах. Его тяжелое психологическое состояние и нервное напряжение привели к тому, что он не мог играть с прежней силой, да и ореол непобедимости был утрачен. Его побеждали и Боголюбов, и Нимцович, на практике доказывая ошибочность его постулата о «ничейной смерти». Великолепная шахматная машина начала скрипеть и давать сбои. Все меньше интереса он вызывал, все больше превращался в рядового гроссмейстера, все меньше шансов оставалось на матч-реванш, тем более что Алехин, в отличие от него, побеждал во всех турнирах. Шахматная корона дала ему столько уверенности в себе, настолько увеличила силу его игры, что ни один из выдающихся гроссмейстеров мира не мог уже и мечтать о том, чтобы победить Алехина в матче. Капабланка все же несколько раз вызывал его на матч, но всякий раз у него ничего не получалось. Первый раз Алехин ему отказал, когда кубинец послал ему вызов 8 октября 1928 года. Чемпион мира, «забыв» про свое обещание ждать вызова ровно год, сослался на более раннее обещание, данное Боголюбову. При этом мстительный вельтмейстер не упустил случая уколоть Капабланку напоминанием о том, как он действовал сам, находясь на шахматном троне.

Алехин буквально разгромил Боголюбова в матче, и это послужило для всех наглядным уроком. Капабланка еще несколько раз после этого вызывал его на матч, и Алехин даже соглашался, но каждый раз Хосе Рауль с огорчением убеждался, что ему просто не собрать на это состязание денег. Каким образом после длинной череды блестящих побед нового чемпиона мира он мог найти спонсора, готового выложить крупную сумму на безнадежное дело? Разве можно надеяться победить такого титана? Денег на матч не давала даже родная Куба. Пресловутый «золотой вал», который он воздвиг когда-то для защиты своего титула, теперь стал непреодолимой преградой для него самого. Его личные отношения с чемпионом мира ухудшались год за годом. Доходило до того, что Капабланка немедленно покидал помещение, если в нем появлялся Алехин.

Звезда его исторического противника, между тем, со временем разгоралась все ярче, и Хосе Рауль уже ясно отдавал себе отчет, что у него нет шансов победить Алехина в матче. Каждый раз, когда он вспоминал этот неумолимый алехинский взгляд, ему становилось не по себе, начиналось сердцебиение. Постепенно он оставил свои честолюбивые мечты о возвращении на шахматный трон, смирился со званием экс-чемпиона мира, да и вообще охладел к шахматам. Все реже его можно было увидеть за шахматной доской, теперь его больше занимал бридж. Вулкан шахматного дарования, когда-то восхищавший и поражавший воображение всех, казалось, потух навсегда. Что случилось с Капабланкой? Может быть, он болен? Такой вопрос задавали себе любители шахмат во всем мире и поклонники его таланта. Неужели он больше никогда не порадует их своей красивой игрой, фантастическими комбинациями, тончайшими маневрами? Ответа не было. Оставалось лишь ждать и надеяться на чудо.

Чудо, вернувшее его шахматному миру, имело красивое лицо с выразительными тонкими чертами, светлые каштановые волосы, стройную точеную фигуру и звучное русское имя. Княгиня Ольга Чегодаева, урожденная Чубарова, слышала и читала о Капабланке с раннего детства, его имя уже тогда поражало ее воображение тем, какой возвышенный тон принимали газеты, едва лишь заходила речь о кубинском гроссмейстере. Могла ли она тогда предположить, что станет его женой? Они встретились совершенно случайно в 1934 году в Париже. Капабланка зашел со своим приятелем в кабаре «Веселый кролик», что на Монмартре, и туда же привел Ольгу знакомый Хосе Рауля, сотрудник американского посольства. С первых минут общения между ними появились невидимые, но прочные нити, которые связывают порой людей навсегда. Хосе Рауль понял, что встретил именно ту женщину, о которой мечтал всю свою жизнь, а Ольга никак не могла поверить, что кумир ее детства и юности, недосягаемая звезда с волшебным именем Капабланка-и-Граупера находится рядом с ней, танцует с ней и с восторгом на нее смотрит. Из кабаре они ушли вместе, чтобы никогда уже больше по возможности не расставаться.

Ольге в тот момент было 35 лет, за плечами были пережитые в России ужас и страдания, бегство за границу, неудачное замужество. Опытная и умная женщина, она сразу же взяла верный тон в общении с Капабланкой. Ему, как и прежде, было необходимо восхищение и поклонение, а ей было совсем нетрудно ему это дать, потому что она его искренне любила. Очень скоро Хосе Рауль уже не мог помыслить без нее своей жизни. Без сожаления ушел он от нелюбимой жены, но оформить брак с Ольгой они сумели лишь через четыре года, в 1938 году. Ее влияние на него было огромным, и постепенно она сумела полностью подчинить своей воле этого свободолюбивого и самоуверенного покорителя женских сердец.

– Другие женщины? – говорил Капабланка друзьям, – зачем мне тратить на них драгоценное время, которое я могу провести рядом с Ольгой?

Х. Р. Капабланка и княгиня Ольга Чегодаева

Именно благодаря ее настойчивости и вере в него Хосе Рауль вернулся к серьезным занятиям шахматами. Мудрая женщина, она понимала, что одна только любовь не спасет Капабланку от губительной скуки и праздности. Его огромный потенциал и нерастраченные силы, которые она высвободила из-под гнета многолетней депрессии, потребуют выхода. Так пусть же он потратит их на то, чтобы вернуться на шахматный трон.

– Почему ты не участвуешь в турнирах, Хосе? – спросила она однажды, когда они прогуливались по улицам Кельна.

– Они мне приносят мало радости, дорогая, – печально ответил он ей.

– Но почему?

– Потому что свергнутому королю неприятно возвращаться в королевство, которое у него отняли.

– А если он снова станет королем?

– У меня на это нет шансов, – покачал головой Капабланка, – пять лет я ожесточенно бился за свои права и ровным счетом ничего не достиг. Я устал, я даже разлюбил шахматы.

– Но тогда ты был один, ты был болен, а теперь у тебя есть я! И я хочу, что ты снова серьезно занялся шахматами.