Полная версия
Ирония, грусть и ностальгия. Двадцать шесть рассказов и одна повесть
Ирония, грусть и ностальгия
Двадцать шесть рассказов и одна повесть
Юрий Ишутин
© Юрий Ишутин, 2017
ISBN 978-5-4483-5426-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
В очередной раз приветствую всех, кого заинтересовало моё творчество!
Предлагаю Вашему вниманию свою третью книгу. В ней собраны рассказы на самые разные темы – от далёкого детства до морских историй и сказок для взрослых.
Герои моих рассказов разговаривают на простом и доступном языке. Иногда этот язык может показаться несколько грубоватым, за что я заранее прошу прощения у читателя.
Хочется выразить огромную признательность друзьям, помогающим мне словом и делом: Алле Королевой, Татьяне Егоровой, Наталье Каминской, Татьяне Палыге, Ольге Масличенко, руководителю портала Onedivision.ru Вячеславу Устименко, Игорю Кичапову, Роману Гребенькову, Александру Че и всем, кто морально поддерживал меня во время работы над книгой.
Все события и персонажи являются вымыслом автора, а совпадения – случайностью.
В книге использованы фотографии из моего личного архива
Морские истории
Важный гость
По мотивам флотских баек.
В одной из укромных бухт Охотского моря, на фоне штилевой водной глади, прочно и незыблемо возвышалась громадина плавзавода. Между ним и бросившим якорь неподалеку, миниатюрным «пассажиром», шустро сновали крохотные мотоботы, которые занимались перевозкой вновь прибывших членов экипажа на борт огромной плавучей фабрики. Обратным рейсом они забирали отработавших свой положенный срок моряков с тем, чтобы впоследствии «пассажир» доставил их на столь желанный и долгожданный берег.
Визжали «лебедки», взмывали вверх и падали вниз «корзины» для перевозки людей. На Главной палубе царила присущая подобным моментам суета.
Работая длительное время на таких плавучих предприятиях в очень непростых условиях, соратники сближались, становились почти родными друг для друга. И совсем не удивительным казался тот факт, что на Главной палубе, в этот момент, можно было увидеть совершенно искреннюю радость от встречи со старыми знакомыми и такие же неподдельные слёзы расставания.
Со всего Советского Союза ехали сюда молодые и не очень люди с тем, чтобы заработать неплохие деньги, обеспечить будущее своих детей, купить жильё…
Это было вполне возможно тогда, в той большой, одной на всех стране…
Молодежь создавала здесь семьи и Вашему автору доподлинно известно о том, насколько прочны были такие союзы, скрепленные совместным тяжелым трудом и солеными морскими штормами.
Среди царившей на палубе кутерьмы, своими манерами и поведением явственно выделялся один, по всей видимости, очень непростой гражданин. В отличие от прибывших на борт моряков, которые, запасаясь всем необходимым на долгий срок, волокли на себе огромные сумки с вещами, данный товарищ имел при себе лишь миниатюрный и очень модный в то время «дипломат». Безупречно сидящий на нем костюм-«тройка», строгий галстук, солидные очки в красивой оправе, а также начищенные до зеркального блеска, стильные, явно импортные туфли, отличали его от общей массы, одетых «кто во что горазд», горластых и возбужденных мореманов.
Солидный мужчина, снисходительно понаблюдав некоторое время за царившей вокруг суетой, неспешно подошёл к вышедшему зачем-то на палубу вахтенному штурману и негромко бросил:
– Товарищ, соберите, пожалуйста, экипаж. Будем знакомиться.
После этой, брошенной небрежно фразы, мужик, молча, повернулся спиной к растерявшемуся на мгновение штурману и так же неспешно удалился, пресекая на корню все возможные в этом случае вопросы.
Судовой «телеграф» отреагировал на это явление со скоростью «Молнии». Весть о прибытии загадочного и, скорее всего, очень грозного гостя на борт их славного плавзавода, немедленно разнеслась до самых отдаленных его уголков. Повинуясь принципу «испорченного телефона», новость обросла самыми невероятными подробностями и вскоре дошла до чутких и бдительных ушей Самого Капитана-Директора. По словам судовых кумушек, на борт прибыл не меньше, чем представитель ЦК КПСС из самой Москвы.
Кэп срочно вызвал к себе своего старшего помощника. Они с максимальной осторожностью, не обнаруживая себя, внимательно осмотрели загадочного пассажира сквозь толстые стекла иллюминатора и теперь держали совет.
– Кто такой, с «управы»? – почему-то шепотом спросил Чиф.
– Не похоже. Не видел я там этого кадра, – также потихоньку отвечал Кэп.
– Плохо дело. Наверняка упырь из министерства или того хуже… – дрожащим от волнения шепотом, предположил верный Старпом.
– Старшую буфетчицу – срочно ко мне! – отрывисто приказал Капитан-Директор, подняв телефонную трубку внутренней связи.
Высокий гость был немедленно приглашен в кают- компанию для высшего командного состава. Там он плотно и вкусно отобедал, сыто отрыгнул и покровительственно хлопнул ниже талии зардевшуюся от смущения, миловидную деваху, которая обслуживала его всё это время. Таинственный незнакомец, не вставая из-за стола, закурил диковинную, в те времена, «мальборину». Затем, удовлетворенно откинувшись на спинку кресла, важный чин напустил на себя ещё более неприступный и загадочный вид. Курение в кают- компании для простых смертных было категорически запрещено…
Со стороны могло показаться, что этот плюгавенький и ничем не примечательный, на первый взгляд, мужичок крепко о чём-то задумался. Не иначе, как о важнейшей государственной миссии, с коей он и прибыл на борт этого плавзавода…
Большой кинозал был заполнен почти до отказа. Все свободные от вахт и судовых работ моряки были срочно собраны для того, чтобы прослушать какое-то неведомое, но, судя по всему, очень важное сообщение.
В самом центре первого ряда монументально восседал огромный и необъятный во все стороны Капитан- Директор, получивший от судовых острословов прилипшую намертво кличку «Черчилль» – за несомненное внешнее сходство с известным политическим деятелем прошлого. По бокам от него располагалось всё высшее руководство большого плавучего предприятия.
Одним рядом выше сидели все свободные от вахт люди из штурманской и судомеханической службы. По строжайшему приказу Кэпа, все, кому положено, были одеты в парадную морскую форму.
Далее располагались начальники рангом пониже.
И, наконец, самые дальние ряды – «камчатку», занимали рядовые моряки и обработчики. Законы субординации были соблюдены безупречно!
На сцену срочно притащили обитую красной материей трибуну и графин, наполненный первоклассной водкой из личных запасов Капитана-Директора. Туда же водрузили второй графин, до краев наполненный вкуснейшим судовым компотом и блюдце с красиво разложенными на нем, небольшими бутербродами с красной икрой – на случай, если вдруг дорогой гость возжелает закусить…
Наконец, в тот момент, когда нетерпеливое и тревожное ожидание достигло своего апогея, загадочный и грозный гость появился на сцене. Внимательно осмотрев сервировку парадной трибуны и подняв крышку первого графина, товарищ удовлетворенно хмыкнул. Его нос, учуяв знакомый запах, мгновенно и предательски окрасился в багрово-алые цвета.
Будущий оратор, не спеша, оглядел зал. Там царила полная тишина, лишь неугомонная «камчатка» негромко о чём-то шушукалась. Гость неторопливо налил себе полный стакан из первого графина и, с видимым удовольствием, выпил его крохотными глотками, продемонстрировав немалую закалку в этом непростом деле. Так же неспешно он прожевал бутерброд и запил всё это дело из второго графина. После этого он вновь поднял глаза и пристально взглянул на шептавшуюся «камчатку». Шум мгновенно стих…
– Ну что, товарищи, – начал таинственный гость свой монолог, – давайте знакомиться…
Бурные и продолжительные аплодисменты, рожденные в первом ряду, были дружно и быстро подхвачены всем залом. Народ был в полном восторге от перспективы знакомства с таким важным и значительным деятелем из самой Москвы!
Пока стоял шум и гвалт в зале, оратор зачем-то открыл свой «дипломат» и с трудом запихал в него почти полный первый графин. На волне всеобщей эйфории, на это никто не обратил внимания…
Дождавшись пока в зале воцарилась прежняя тишина, «представитель высших органов» многозначительно взглянул на зал, выдерживая академическую паузу. Как же ему не хотелось произносить следующие слова!
Но делать было нечего. Он уже и так максимально растянул удовольствие от народного обожания.
– Звать меня Иван Александрович Хлестаков. Я – ваш новый Матрос-Обработчик! – выдал, наконец, обожаемый народом гость свой шикарный финальный аккорд и, подхватив в охапку свой неизменный «дипломат» изготовился для «высокого старта».
Какие-то секунды в зале стояла такая тишина, что стало слышно, как где-то в углу тихо скребутся крысы.
– Ах ты, падла!!! – густым басом взревел опомнившийся Черчилль, а со стороны дальних рядов весь зал стала накрывать неудержимая лавина громового хохота.
«Высокий гость», с кейсом подмышкой, втянув голову в плечи и злорадно хихикая, стремглав бросился в сторону запасного выхода из кинозала.
– Лови этого дрыща!!! – ревел, тем временем, разъяренный Черчилль. – Я ему сейчас покажу – «знакомство»!!!
– Да ладно, Палыч, – успокаивал его сидящий рядом и вытирающий выступившие от хохота слёзы, многоопытный Чиф, – куда он денется с «подводной лодки»?!
– Ты смотри, какая сволота! Ещё и водку мою упёр! – возмущенно ревел Палыч-Черчилль. – Меня ни один гад ещё так нагло не разводил!
– Палыч, но согласись – это был высший пилотаж! – продолжал его уговаривать Старпом, не в силах унять новые приступы смеха.
– Когда найдётся – ко мне этого «пилота», я ему устрою весёлую жизнь! – уже более спокойно буркнул Кэп и сам громко расхохотался, представив всё произошедшее действо как бы со стороны…
Дальнейшая судьба виртуозного флотского «разводилы» автору, к сожалению, неизвестна. Однако Ваш покорный слуга твёрдо и непоколебимо уверен в том, что никаких особых санкций со стороны одураченного судового начальства не последовало. На флоте всегда ценили и уважали людей, обладающих здоровым чувством юмора и умеющих скрасить тяжёлые морские будни подобными «мероприятиями»…
Африканский вояж
Трудяга-сейнер под российским флагом, в кромешной темноте, неспешно скользил по штилевой глади Атлантического океана, вдоль ангольского побережья, в поисках своего косяка. Экзотическая сардинелла, в отличие от дальневосточной сайры, панически боялась любого света. При первом же его проблеске, огромный косяк этой шустрой, внешне очень похожей на родную селёдку рыбы, мгновенно разбегался в разные стороны с тем, чтобы вновь собраться потом в более комфортном для себя, тёмном месте. Вся площадь судна была расписана по зонам ответственности и тому нерадивому моряку, который забывал выключить освещение на своём участке, грозили штрафные санкции от капитана. В зависимости от его настроения, это могло быть: либо виртуозная и не очень цензурная лекция о вреде разгильдяйства, либо материальное взыскание. До последнего, впрочем, никогда не доходило.
Лишь ярко раскрашенное звёздами ангольское небо слегка освещало эту безмолвную охоту.
Никогда и нигде больше, ни до, ни после, Лёха не видел такого количества звёзд одновременно! Небо было буквально усыпано ими до самого горизонта. Они переплетались в столь причудливые узоры, что человеку, впервые сюда попавшему, немудрено было забыть обо всём на свете и просто любоваться красочной картиной, задрав голову и не слыша ничего вокруг. Что Лёха с успехом и проделал, выскочив по звонкам на свой первый здесь замёт.
Парень быстро вылетел на палубу по сигналу с мостика, спотыкаясь в полной темноте на непривычной пока ещё для себя «трассе» и матерясь вполголоса, добежал до кормы и застыл, поражённый открывшимся ему небесным великолепием…
Обмёт рыбного косяка должен был начаться именно с его действия. Он выбрасывал самый первый – кормовой буй, затем – по цепочке, выходил за борт весь остальной невод. Тот замёт так и не состоялся. Пока Лёха, раскрыв рот от восторга, восхищённо любовался ночным великолепием, время было упущено. Судну пришлось разворачиваться и делать повторный заход под не очень приличные, но беззлобные комментарии с мостика и приглушенные смешки палубной команды…
…Лёха попал сюда от безысходности. Несмотря на трезвый образ жизни и рациональные траты, деньги закончились гораздо быстрее, чем планировалось, а долги начали, наоборот, расти со страшной силой, неотвратимо приближая его личный дефолт.
Огромная рыбацкая организация, где он работал, ощутимо шаталась под натиском хитромудрых московских «бизнесменов». Уже было понятно, что окончательный её крах – вопрос времени. Лететь в такую даль, не имея за спиной крепкого тыла, было тогда верхом легкомыслия. Однако и долгов Лёха никогда не любил!
Получив предложение и немного подумав, собрав в кучу остатки своей прежней бесшабашности, Лёха решил рискнуть. Долги давили на психику, а слово «Африка» звало и манило к себе. В конце концов, сможет ли он вообще когда-то увидеть этот загадочный и чудный край, да ещё и на халяву?
Когда их авиалайнер, после долгого перелёта, приземлился, наконец, в аэропорту Луанды, парням открылась мрачная картина.
Колючая проволока, натянутая вдоль всей ВПП, мчавшийся вдоль неё на огромной скорости открытый джип, набитый чернокожими крепышами в военной форме и агрессивно ощетинившийся сзади большим пулемётом на треноге.
Лёхе сразу вспомнились старые фильмы про гражданскую войну, Будённого и тачанки…
Шутки закончились. В стране, куда они прибыли, уже не первый десяток лет, шла гражданская война.
– Вот это жопа, так – жопа… – угрюмо пробурчал его сосед, такой же моряк, прилетевший на другое судно.
Они долго ехали по столице страны. Более-менее приличные районы города сменились бедными кварталами. Перед ними, как в «Клубе кинопутешествий», проплывали картинки из разряда тех, которые раньше можно было увидеть лишь на телевизионных экранах.
Женщины, несущие свою поклажу прямо на голове, беспокойные ватаги детей-попрошаек, неприглядные хибары и полная антисанитария вокруг…
– Смотрите, пацаны! – воскликнул кто-то из его новых товарищей. – Здесь без русского Ваньки точно не обошлось!
Их микроавтобус стоял на перекрёстке. Мимо них переходила дорогу большая группа детей в сопровождении двух взрослых дам. По внешнему виду, это была обычная группа детсада. Дети шли парами, чинно взявшись за руки, и лишь замыкающий большую колонну пацанёнок брёл один, понуро опустив голову. Было сразу видно, что этому мальчишке приходится здесь очень несладко. Внешне он выглядел так же, как и остальные дети: пухлые губы, большие, выразительные глаза и жесткий курчавый «ёжик» волос. Отличие было одно. Пацан был альбиносом, имея, в отличие от остальных, абсолютно белую кожу!
Лёхе стало безумно жаль этого мальчишку. Он даже хотел, открыв окно, подозвать его и угостить чем-нибудь из своих запасов. Однако сопровождающий их представитель фирмы, заметив его поползновение, строго-настрого запретил это делать.
Потом был недолгий переход до своего судна на таком же сейнере и знакомство с парнями из его новой команды.
– Давай, Лёха, за знакомство! – предложил Петруха – его новый сожитель по каюте, доставая из рундука бутыль с чем-то мутным и не очень вкусно пахнущим. – Это местный самогон, вчера у барыг выменяли.
– И как он? – спросил Лёха с интересом.
– Да говно! – простодушно ответил Петруха со смехом. – Но мозги вышибает напрочь!
Остальные парни, находящиеся в каюте, жизнерадостно заржали.
Лёха вежливо отказался от угощения и прилёг на шконку, сославшись на усталость.
– Непьющий что ли? – услышал он чей-то недоуменный шепот. – Только этого нам не хватало!
– Пацаны, надо с ним аккуратнее, вдруг стукач? – поддержал его другой «мыслитель».
Лёха едва не рассмеялся в голос у себя за шторкой от таких предположений.
– Видели бы они меня лет пять назад! – ухмыльнулся он мысленно. – Сколько я её родимой выжрал в своё время, никому из них и в кошмаре не приснится!
Успокоив себя таким образом, парень почувствовал даже некоторое превосходство алкоголика со стажем перед этими неплохими, в принципе, гостеприимными ребятами. Его мысли перенеслись в прошлое, парня с головой накрыли воспоминания…
Лёха уходил в армию. У него на руках была повестка из военкомата, и юный балбес догуливал последние беззаботные деньки на свободе.
С Ромкой – старшим другом и паханом их шпанюковской команды по совместительству, они бесцельно шарахались вечером по родному району. Когда им удалось раздобыть бутылку водки, перед ними возникла проблема, знакомая многим начинающим алкашам, а именно – отсутствие стакана. Пить из «горла» в те годы они ещё были не приучены.
– Лёха, смотри – свадьба! – сказал Рома, указывая на ярко освещённые окна столовой неподалеку, из которых громко доносилась танцевальная музыка. – Давай зайдём, стакан попросим.
Лёхе не очень понравилось направление мысли Романа. Русская свадьба – штука непредсказуемая. Получить там по харе, например, можно очень даже легко! Однако парню было стыдно показать себя перед старшим другом «ссыкуном и слабаком».
– Пошли! – кивнул он в ответ.
Они проскочили мимо курящих на улице мужиков (это важно!), завернули за угол и вошли в большой зал столовой.
Никто не обратил на них ровно никакого внимания! Несколько пар увлечённо исполняли в углу медленный танец, чуть поодаль от них оживлённо переговаривалась многочисленная компания.
– У кого бы попросить? – Лёха оглянулся в поисках свободного от развлечений человека.
– Лёха, ты – дурак что ли? – со смехом оборвал его поиски Рома. – Садимся и пьём здесь!
– Рома, да как-то неудобно… – замялся менее дерзкий и не склонный к подобным авантюрам Лёха.– Чужая свадьба, мы здесь – никто и звать нас – никак…
– И что? – ответил друг универсальным вопросом. – Кому мы здесь нужны? Кто будет спрашивать – кто ты и откуда?
– Ну, не знаю… – продолжал сомневаться Лёха.
Однако ему самому эта идея уже начинала нравиться…
– Смотри: водки – море, закуски – навалом! – тоном Змия-искусителя продолжал вещать Роман. – Садись давай, не отсвечивай, а то спалимся!
Они сели по разные стороны длинного свадебного стола, друг напротив друга. Налили по первой, по второй, плотно закусили. Мир вокруг них стал расцветать яркими, радужными красками…
Неожиданно Лёхина нога наткнулась под столом на что- то твёрдое. Заглянув туда, парень обнаружил едва начатый ящик водки. Роман тоже заинтересовался его манипуляциями внизу и, увидев результат, радостно цокнул языком.
– Берём и валим отсюда очень быстро! – ребячий пахан реагировал на такие подарки судьбы мгновенно.
– Рома, ты гонишь что ли? – Лёха едва не подавился халявным салатом от такого предложения. – Представляешь, что будет, если спалимся?
– Мы не ссым с Трезором на границе. Трезор не ссыт, и я не ссу! – весело ответил Ромка популярной поговоркой тех времён.
– Рома, не стоит… – продолжал упираться Лёха. – Зачем людям праздник портить?
– Да им и так хватает! – горячо зашептал Роман. – Вон, смотри!
Он указал Лёхе на мирно посапывающего мордой в «оливье» индивидуума.
– Зато тебя в армию проводим, как положено!
Этот аргумент стал решающим в их недолгом споре. Грузить мать большими расходами на проводы парню очень не хотелось.
Пацаны, подчиняясь тихим командам Романа, синхронно и слаженно допинали вожделенный ящик под столом до самого выхода. Получилось это у них очень ловко, навыки футболистов очень им сейчас пригодились.
Быстро подхватив тару с обеих сторон, они были уже готовы покинуть столь гостеприимный и щедрый кров, но именно в этот момент, на их несчастье, с улицы стала заходить большая группа любителей никотина.
Быстро разобравшись в ситуации, курильщики, пользуясь подавляющим численным преимуществом, загнали пацанов в угол. Злосчастный ящик маячил между сторонами конфликта железобетонной уликой. Привлечённая шумом, из основного зала подтянулась большая группа мужиков.
Подобно незабвенному Кисе Воробьянинову из бессмертных «Двенадцати стульев», незадачливым любителям халявы впору было задать классический вопрос: «Господа, неужели вы будете нас бить?» и получить на него, такой же классический ответ: «Ещё как!!!»
Пацаны нисколько не сомневались в том, что их ждёт неминуемая и жестокая расправа. Однако бить их никто почему-то не спешил. Лишь плюгавый мужичок в очках петушился в задних рядах.
– Мы вам сейчас всю харю разобьём! – непрерывно кричал он противным фальцетом. – Ворюги!
– А ты ближе подойди, родной… – мрачно предложил ему Роман, хищно сверкнув золотыми фиксами. – Что-то слышно тебя плоховато…
– Ну, всё… Милиция уже едет! – донесся чей-то голос со стороны кабинетов администрации столовой. – Сейчас сдадим этих сопливых алкашей и продолжим!
Посещение родного отдела милиции, где их обоих знали, как облупленных, в планы пацанов не входило. За такую шалость в те годы можно было получить вполне реальный срок! Друзья затравленно оглянулись и посмотрели друг на друга.
– Лёха, попёрли! – взревел Роман и могучим ударом от души засадил в табло самому крупному и потенциально опасному противнику. – Спину прикрой!
Больший и грозный на вид мужик, абсолютно не ожидал подобной запредельной дерзости от двух сопляков. Получив добрый удар в челюсть, он грузно опрокинулся на задние ряды соратников, внося туда беспорядок и некоторую растерянность. На какие-то секунды в рядах неприятеля возникла небольшая брешь, ведущая к столь желанной для узников свободе. Именно в неё, подобно древнеримскому тарану, устремился криминальный дуэт.
Пацаны пулей пролетели вдоль живого коридора. Получив от опомнившихся неприятелей: справа по затылку, слева – в ухо и смачный прощальный пендель напоследок, Лёха, резким движением корпуса стряхнув повисшего на нём очкарика, вырвался, вслед за Ромкой на свободу.
Погоня была недолгой и не очень быстрой. Желающих первым настигнуть беспредельный дуэт, среди догоняющих, почему-то не оказалось. Воющая где-то неподалеку милицейская сирена придала пацанам дополнительные силы, и вскоре им удалось полностью оторваться от свадебного «кортежа».
– Вот же уроды! – едва отдышавшись после мини-марафона, проворчал Роман. – Зачем было ментов вызывать?
