Одинокое место Америка. Роман в новеллах

Одинокое место Америка

Роман в новеллах

Ирина Борисова

Посвящается Курту Лангу

© Ирина Борисова, 2016

© Михаил Борисов, фотографии, 2016

Редактор Наталья Нутрихина

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть I. Проблемы с электричеством

Как это все началось

Идея брачного агентства пришла мне в голову после того, как знакомая, Валя, попросила у меня воспользоваться моим абонентским почтовым ящиком.

Валя, разведенная женщина тридцати семи лет, жила вместе с родителями и шестнадцатилетним сыном. Совместное проживание с родителями не угнетало Валю, наоборот, она считала это очень удобным. Валина мать была ее сыну матерью больше, чем она сама, мать занималась уборкой, стирала и готовила. Валя была занята только работой, но вечерами ей было скучно, а она любила посещать театры и другие культурные учреждения, причем ей хотелось бы посещать их не одной.

Поэтому она и поместила в газету объявление о знакомстве. В объявлении было написано, что она хочет найти кого-то «для бескорыстной дружбы и совместного посещения музеев, театров и пригородов Санкт-Петербурга». Это и в самом деле было все, чего она хотела. Валя была неосторожна, указав в своем объявлении номер телефона. Телефон начал звонить денно и нощно. Большее количество звонков приходилось на ночь, и ночные фантазии звонящих мужчин были далеки от посещения театров и музеев.

Галины родители негодовали. Они требовали отключать телефон на ночь. Непрерывный звон продолжался две недели. Однако никто из звонящих мужчин не соответствовал образу любознательного господина, желающего поднять свой культурный уровень посещением достопримечательностей.

Валя была холодна и эгоистична. Она прошла через неудачный первый брак и не хотела повторить эту ошибку, она не желала ни о ком заботиться, жизнь для себя ее вполне устраивала, меньше всего ей нужны были брак и секс.

Она убрала телефонный номер из следующего объявления, указав мой абонентский ящик в качестве адреса. Я вынимала из ящика письма, Валя приходила ко мне и забирала их. В награду мне разрешалось эти письма читать.

Поэтому я могу рассказать об особенностях писем русских мужчин.

Многие из них были, во-первых, очень коротки: иногда лишь телефонный номер, имя и просьба позвонить.

Оформлены они были плохо, часто написаны на случайных клочках бумаги, выдранных непонятно откуда. Письма иногда писались даже на телеграфных бланках, подобранных, я полагаю, на почте, где идея написать, возможно, внезапно пришла человеку в голову и была немедленно осуществлена.

Некоторые письма были длинными и казались попыткой описать характер и жизнь пишущего. Но истинные печаль и одиночество были обычно скрыты за слоем иронии и звучали скорее как попытка посмеяться над жизнью в целом и, особенно, над самим собой.

И снова никто из мужчин, приславших письма, не соответствовал роли джентльмена, сопровождающего Валю в театры. Все, чего хотели мужчины, вращалось вокруг одного и того же, что абсолютно отвергалось Валей.

Один человек даже предложил отремонтировать за это печь на Валиной даче, если бы таковая у нее была. Валя фыркнула, у нее не было печи, печь была у меня и как раз нуждалась в ремонте. Был момент, когда я всерьез подумывала, как бы попытаться бесплатно воспользоваться этим предложением, но, вздохнув, поняла, что бесплатным ремонтом тут не обойтись.

Один корреспондент насмешливо спрашивал Валю, что она подразумевает под «бескорыстной дружбой». Намекая на что-то, он иронически спрашивал, мужчин какого именно типа Валя имела в виду?

Валя поняла и оценила идею. Это было как раз то, что нужно. Ее третье объявление было составлено уже как прямое обращение к мужчинам этого специфического типа.

И круг кандидатов немедленно изменился: все мужчины, кому она теперь звонила, действительно, интересовались лишь театрами и музеями. Валя была счастлива: со всеми ними по очереди она посещала петербургские театры и концертные залы. Ее жизнь стала радостной и исполненной смысла. Наконец, из претендентов остался один, с которым было особенно интересно говорить об искусстве.

Он сопровождал Валю везде, куда бы она только ни пожелала, они стали неразлучными друзьями. Однажды вечером, играя с Галей в шахматы в своей квартире, он рассказал ей свою историю.

Его первая женщина оказалась слишком жестокой к нему: разболтала всем, кого знала, о его первой неудачной попытке, после которой молодой человек не решался предпринять новую – он нервничал всякий раз, опасаясь, что от него ждут того, что он не сможет предложить. Но, рассказывая об этом, Валин друг вдруг почувствовал, что с Валей, которая ничего такого не ожидала, а думала лишь об очередном шахматном ходе, все было совершенно иначе. Он сел к ней поближе, голос его зазвучал страстно, и Валя не успела и двинуть пешкой, как очутилась в его объятиях.

Эта попытка оказалась вполне удачной. Валя была несколько озадачена, она, однако, не забыла, как много театров они посетили вместе. Ее друг был так счастлив, что немедленно сделал ей предложение. Очень скоро они поженились.

Говорили, что после свадьбы Валю видели на кухне, и что она там даже что-то готовила. Через год у них родился замечательный мальчик. В этот раз Валя стала заботливой мамой, может, потому что ее муж стал самым любящим в мире отцом.

Все это произошло из-за опущенного в мой почтовый ящик письма. Поэтому брачное агентство было первым, о чем я подумала, когда пришлось начинать дополнительный бизнес, потому что наш основной переживал не лучшие времена.

Анна

В двадцать лет у Анны был шведский бойфренд, студент, работавший летом на строительстве отеля в Санкт-Петербурге. Молодой человек был влюблен в нее, звал ее выйти за него замуж и уехать в Швецию, Анна же тогда училась в медицинском институте, она обещала приехать к нему через год, когда закончит учебу.

Но ужасное несчастье случилось в то лето с ее семьей: на даче заболел двухмесячный сын сестры, и, оставив ребенка с Анной, родители и сестра поехали на машине в город купить лекарства и продукты и быстро вернуться назад. По дороге произошла авария: их машина столкнулась с грузовиком, и все они погибли на месте. Анна потеряла родителей и сестру, ребенок потерял мать, деверь Анны потерял жену.

Он остался один с ребенком на руках, и Анна не могла оставить отчаявшегося мужчину без помощи.

Они поселились в одной квартире и вместе ухаживали за ребенком. Этот год был трудным для обоих, несчастье сблизило их, и когда Анна закончила учебу, ее родственник сделал ей предложение.

Анна любила шведского жениха, продолжающего писать ей письма, но она также очень привязалась и к маленькому племяннику, ей было тяжело оставлять ребенка. Родственник настаивал, шведский жених торопил, он должен был уезжать на работу в Америку, Анне надо было что-то решать. Но шведский жених не смог приехать за ней и забрать ее, а ребенок, который уже начал называть ее мамой, был рядом, плакал по ночам и улыбался, когда она брала его на руки. Она сдалась и вышла замуж за его отца.

Выйдя замуж, она сразу же поняла, какую ошибку совершила. Она думала, что привычка заменит любовь, но этого не случилось. Ее муж был преуспевающим журналистом коммунистической газеты, он много работал, часто ездил в командировки, редко бывал дома, проводя время в обществе партийных функционеров, часто возвращался домой пьяным. Он был больше занят собственными делами, не обращал внимания на настроение Анны и удивлялся, почему она приходит с работы такой усталой.

Анна была зубным врачом. Ее муж не знал, что пациенты считали ее кресло волшебным, в нем никто не чувствовал страха, потому что Анна была не из тех докторов, которые только просят открыть или закрыть рот, она слушала людей, ободряла их, пыталась взять на себя часть их боли.

Она начала заниматься и научной работой, но два события помешали ей защитить диссертацию: перестройка и рождение собственного сына.

Перестройка также разрушила политическую карьеру ее мужа. Он не мог поверить, что партийные ценности будут развенчаны так быстро, он сделал неверные ставки, а когда попытался сменить политическую ориентацию, было уже поздно. Его привычка к пьянству усугубилась, приняла сильные формы, и вскоре он оказался без работы, без денег, всегда навеселе.

Анна должна была обеспечивать двух мальчиков и неработающего мужа. Ей повезло: имея такую профессию, она могла зарабатывать даже в новые трудные времена, но работать ей приходилось слишком много. Ее старший мальчик был самостоятельным и трудолюбивым, много ей помогал, смотрел за маленьким братом. Он не знал, что Анна – не его настоящая мать, он презирал вечно пьяного отца, и когда Анна развелась с мужем, он остался с нею.

Анне было уже тридцать пять, когда она пришла в мое брачное агентство. Она устала от своего двенадцатичасового рабочего дня, от совместного житья с бывшим мужем: все они по-прежнему жили в той же квартире – она и дети в одной комнате, бывший муж – в другой. Ей надоело его пьянство, ужасные скандалы с битьем оконных стекол и визитами участкового. Заполняя анкету, она указала в ней только младшего сына, шутя, что за пять-десять лет, через которые я, может быть, и выдам ее замуж, ее старший сын станет уже взрослым.

– И потом, у меня и на самом деле, только один сын! —улыбнулась она уходя.

Но ей повезло очень скоро. Респектабельный финский джентльмен проявил к ней большой интерес, приехал в Санкт-Петербург, чтобы встретиться, и, в свою очередь, пригласил ее в Финляндию.

Анна могла оставить работу лишь на короткое время, но и этого времени джентльмену хватило, чтобы понять, что Анна —его избранница.

Анна с радостью приняла его предложение, существовала лишь одна проблема – надо было объяснить жениху, что по легкомыслию она указала в анкете только одного мальчика, и что хотя, на самом деле, второй мальчик ей не сын, а племянник, она все же не может уехать из России без него.

Джентльмен очень расстроился. Он сказал Анне, что в его доме недостаточно спален и ванных комнат, и разместить там двоих мальчиков не представляется возможным, если учесть, что у второго мальчика есть родной отец в России. Джентльмен упрекал Анну за то, что она поступила так легкомысленно: если бы она указала в анкете двоих детей, это сразу бы его оттолкнуло и не причинило бы им обоим столько страданий.

Анна сказала, что подумает, но она уже знала свое решение. Она возвратилась в Санкт-Петербург, и когда улыбающийся старший сын спросил ее на вокзале: «Ну, мы едем в Финляндию?», она ответила: «Нет».

И она осталась в России. Жизнь ее сделалась легче, потому что бывший муж вскоре умер от водки, и ей теперь не надо звонить каждый день участковому. Она все также много работает, а ее анкета, как прежде, хранится в моем брачном агентстве. Но в анкете теперь указан не только старший сын, но также их собака и две кошки, без которых, как заявила Анна, она никуда не поедет.

– Пусть берут меня со всеми моими детьми и животными! —говорит Анна, смеясь. – Мне плевать, если они не хотят, я и без них проживу! – и, улыбаясь, она склоняется надо мной, сидящей в ее «волшебном» зубоврачебном кресле, где пациенты не чувствуют ни боли, ни страха.

Честный русский милиционер

Эй, честный русский милиционер, где ты, что ты сейчас делаешь? Входишь ли ты в зловещую квартиру, где уже неделю лежат четыре трупа? Или крадешься по грязному подвалу, выясняя причину недавнего взрыва? Или прячешься от пуль безжалостного убийцы, державшего весь город в страхе? Или ты просто расслабился за крепчайшим кофе в редкую минуту отдыха, потому что не спал уже… сам-то ты помнишь, сколько?

А знаешь, где твоя бывшая жена? Она сидит рядом со мной на диване в офисе моего брачного агентства и показывает свою фотографию. На фотографии она стоит в спальне на ковре на коленях в ярко-красном нижнем белье и красных кружевных чулках в нарочитой позе и с натянутой улыбкой на лице, видимо, стараясь изобразить, какая у нее замечательная фигура, и как она привлекательна!

– Мой бывший муж был очень хорошим человеком, – говорит она, глядя сначала на меня, потом куда-то за окно на темную улицу, где в этот вечер не горят фонари. – Мы десять лет прожили вместе, он милиционер, профессионал высокого уровня. До 1991 года он зарабатывал сравнительно неплохие деньги, но сейчас на его зарплату можно купить разве хлеба да картошки, ну, и может быть, еще тетрадки для нашего сына.

Да, честный русский милиционер, все знают, что в стране нет денег для милиции и для всех тех, кто получает зарплату из бюджета. Бандиты ездят на мерседесах, милиция преследует преступников на смешных старых джипах и умудряется их иногда и ловить. Так бывает, ведь в России случаются и многие другие невероятные вещи!

– Когда его зарплата стала слишком мала для нормальной жизни, я попросила его бросить эту работу, где он проводил по двадцать восемь часов из двадцати четырех, – продолжает свой рассказ бывшая жена милиционера. – Так и было, я не шучу, особенно когда чеченские террористы появились в городе, когда начались все эти взрывы в метро. Он приходил с работы (если не оставался на ночь) поздно вечером, ел, сколько мог, потому что днем у него не было возможности перекусить. Он не мог со мной даже разговаривать, я не говорю уже о сексе, он валился как мертвый спать до шести утра, и опять все сначала. Ни выходных, ни отпуска. Такая была наша жизнь. Можно ли было это продолжать?

Нет, честный русский милиционер, конечно, нельзя. Ты должен знать, что твоя жена любит «хороший секс», как записано в ее брачной анкете. Ты не мог предложить ей ничего подобного после своей ужасной работы, и это было еще одной причиной, почему ваша семейная жизнь не могла продолжаться.

– А когда вы просили его уйти с этой работы, что он ответил? – спрашиваю я.

– Он ответил, что не умеет делать ничего другого так же хорошо, как ловить преступников. Он ответил, что он всего лишь детектив высокого уровня, где еще он может найти для себя работу – разве лишь у бандитов? Да, они бы с радостью его взяли, им бы очень пригодился такой профессионал, но он сказал, что дорожит своей милицейский честью.

– Вы бы и в самом деле предпочли, чтобы он работал на бандитов? – спрашиваю я.

– Я не знаю! – восклицает она. – Я бы предпочла жить нормальной семейной жизнью! Я бы предпочла иметь возможность купить своему ребенку все, что он попросит на улице! Я бы предпочла иметь достаточно разной еды в холодильнике, а не только картошку! Я могла смириться с нищетой, когда все были нищие, но когда некоторые дети не смотрят на заморские фрукты, а я не могу купить своему сыну даже яблоко. Когда другие люди путешествуют и видят мир, а я не могу выйти на улицу в дождь, потому что мои единственные ботинки текут! Тогда я понимаю, что есть и другие мужчины кроме моего мужа, и пусть он ценит свою милицейскую честь, а я сама позабочусь о своей судьбе!

– Но он, наверное, на что-то надеялся?

– Он надеялся, – кивает она. – Он просил меня подождать еще немного, он надеялся, что этот абсурд не может продолжаться вечно, что когда-нибудь все образуется, и его работа снова станет почетной и хорошо оплачиваемой.

– А я отвечала, – вздыхает она, – что за двадцать лет или более, когда это, может быть, и случится, я стану старухой, если вообще буду жива, и тогда мне уже ничего не понадобится…

И она дает мне свою фотографию в красном нижнем белье и красных чулках, и я осторожно спрашиваю, действительно ли она думает, что эта фотография подходит.

– Почему нет? – удивляется она. – Я посылала такую же в Германию и получила несколько предложений. Я не стала спешить, потому что должна быть уверена, что выхожу замуж за хорошего человека.

«За такого же хорошего человека, как ты, честный русский милиционер, – думаю я. – Хороший человек плюс спокойная комфортная жизнь и достаточно денег. Кто бросит в нее камень? Я – нет, ты, кажется, тоже, потому что, я знаю, ты согласен подписать нужные бумаги на отъезд из страны твоего сына».

– Я не хотела бы ехать в Финляндию, потому что климат там тоже сырой и гнилой. Я бы хотела уехать в Германию или в Америку, где климат сухой и хороший, – говорит она, и глаза ее, сверкая, смотрят куда-то сквозь меня, как будто стараясь увидеть неизвестное, но, конечно же, счастливое будущее.

И она уходит, а ее фотография в блестящих красных чулках остается лежать на моем диване.

Ах, честный русский милиционер… Делаешь ли ты по-прежнему свою трудную работу за гроши, чтобы сохранить милицейскую честь? Что еще ты можешь надеяться сохранить в этой жизни? Ты, действительно, думаешь, что кто-нибудь когда-нибудь тебя здесь оценит? Может, и правда, надо было плюнуть на все и пойти в охрану или в бандиты, или уехать из этой несчастной страны в любое другое место в мире…

Извини, храбрый русский милиционер. Хорошо, что ты не слышал эти мои слова.

Телефонный звонок из Швеции

Некоторые клиенты моего брачного агентства заказывают провести для них персональный поиск. Я часто делаю это через газету, которая печатает их брачные объявления, я получаю в ответ письма от девушек и пересылаю их потом по назначению. Я прошу девушек прислать фотографии, но некоторые девушки присылают только письма. Я обычно складываю такие письма в коробку и храню их там на всякий случай.

Однажды я получила еще одно письмо без фотографии.

«Если вы, действительно, тот человек, за которого себя выдаете, вы, наверное, ждете письмо от петербургской девушки, но вы держите в руках письмо от девушки из Азии. Меня зовут Айнура, мне 25 лет, я приехала в Санкт-Петербург из Казахстана в надежде устроить свою жизнь в России. Но по многим-многим причинам я испытываю трудности, живя в этой непредсказуемой стране. Вы глубоко ошибаетесь, если думаете, что я предлагаю интимную связь в обмен на ваше щедрое спонсорство. Нет, мое христианское вероисповедание запрещает мне такого рода отношения. Но я так устала от этой серой скучной жизни, я так хочу чего-то большего: домашнего очага, уюта, тепла, любви и семьи. И я хочу навсегда покинуть эту страну.

Вернемся ко мне. Я некрасива, увы, мои фотографии часто лучше, чем я на самом деле, поэтому я не посылаю их, не желая приукрашивать себя и обманывать вас с самого начала. Я окончила строительный техникум, но не нашла работы по специальности, да и, честно говоря, я не люблю свою специальность. Я люблю кино, театр, люблю изучать языки, но не знаю никакого другого языка, кроме русского. Я люблю спорт, путешествия. Я непоседа, не люблю долго сидеть на одном месте. Образ жизни, который я могу себе позволить, одежда, которую я ношу, скромны. Иногда я выгляжу неплохо, но чаще моя внешность очень меня огорчает. Я думаю, если мы встретимся, может, вы увидите во мне то, что могло бы сделать меня настоящей красавицей, если бы хоть один человек в мире увидел это во мне хоть однажды.

Еще одно маленькое предложение, если вы еще не выбросили это письмо. Я знаю, маловероятно, что я стану вашей супругой, тогда я могла бы быть хотя бы домашней работницей у вас в доме, в вашей стране, только бы вырваться отсюда…

Айнура»

Такое письмо. Увы, мужчины любят знакомиться только с красивыми девушками, поэтому я не послала его, а положила в свою коробку.

А несколько дней спустя ко мне в офис позвонили из Швеции.

– Ирина? – спросил по-русски уверенный женский голос. – Я нашла ваш телефон в Интернете. Я замужем, живу в Швеции, мне нужна няня на весну и лето. Может быть, среди ваших знакомых есть кто-то, кого бы заинтересовало такое предложение?

– Извините, – ответила я. – Среди моих знакомых, кажется, таких нет.

– Может, среди ваших клиенток? – переспросила она. – Я могу сказать вам об условиях…

– Я не уверена, что смогу вам помочь, – прервала ее я. – Мои клиентки ищут мужей, а не такого рода работу.

– Мужей? – спросила русская дама из Швеции. – Вы находите им мужей?

– Иногда, – отвечала я.

– Значит, вы думаете, никто не захочет? – спросила напоследок женщина.

И тут я вспомнила. Я попросила немного подождать, нашла письмо Айнуры в своей коробке, нашла номер телефона, дала его даме и предложила попытаться позвонить.

После этого я позвонила Айнуре сама. Ее голос был застенчивый и тихий, как раз такой, как я ожидала услышать. Я объяснила, что человек, которому она писала, уже нашел себе подругу, но я подумала, а вдруг ее заинтересует другое предложение, поэтому я дала ее телефон русской даме из Швеции.

Айнура благодарила меня, может быть, больше, чем мое предложение заслуживало.

Когда через некоторое время я позвонила ей, чтобы узнать, как дела, какой-то мужской голос сказал мне, что Айнура здесь больше не живет, и он не имеет о ней никакой другой информации.

Дети и родители

Родственники принимают самое активное участие в устройстве счастливого будущего своих близких. Они часто приходят в мое брачное агентство или присылают письма.

Однажды я получила письмо от матери семнадцатилетней дочери. «Уважаемая Ирина, – было написано в письме. – Моя дочь оканчивает школу в этом году. Она очень хорошая девочка, и у нее отличные отметки за все десять лет учебы. Я старалась, как могла, воспитывая ее, я много вложила в ее образование, а теперь, я думаю, пришло время подыскать ей мужа за границей. У меня к вам большая просьба: я бы хотела сначала рассмотреть все кандидатуры сама и решить, в какой степени тот или другой кандидат подходит моей дочери». Фотография ее дочери была вложена в письмо, в котором имелось разъяснение, что мужчинам предлагается присылать письма сначала матери для предварительного ознакомления. Никто не рискнул воспользоваться таким способом знакомства, девушка не получила никаких писем, и ее мама звонила мне потом, обвиняя в халатном отношении к делу.

Другая мама влетела в мой офис, глядя на часы, протараторив, что ей надо поспеть еще в два агентства. Она добавила, что ее дочь в Италии, но мужчина, который ее туда пригласил, скучный и жадный, он много работает, не развлекает девушку и не покупает ей подарков, поэтому девушка не спешит принимать его предложение. «Зачем? – соглашалась мать. – У нас у самих здесь серая жизнь, зачем менять ее на то же самое?» На мой вопрос, действительно ли она думает, что западным мужчинам всего и забот, что о развлечениях да подарках, мама ответила, что тогда нет никакого резона уезжать: жить там слишком скучно, если еще и не получать подарков в виде компенсации.

Третья мама пришла ко мне и рассказала грустную историю своей очень застенчивой и одинокой тридцатилетней дочери, которой она не решается намекнуть на такое место, как брачное агентство. Девушка была бы шокирована и наверняка бы отказалась, поэтому мама пришла тайно, обещая все как-нибудь устроить, если дочкой кто-нибудь заинтересуется. Она принесла фотографию дочери в кавказкой бурке и папахе, сделанную лет десять назад на какой-то турбазе в горах, из-под папахи была видна только треть лица девушки. Когда я попросила принести фотографию покрупнее, мама обещала сфотографировать дочь опять же как-нибудь тайком, будто бы для другой цели. Она поблагодарила меня, пожелала моему агентству удачи, ушла и больше не вернулась.

Однажды за моей дверью появилась маленькая девочка со школьным рюкзачком. Я спросила ее, не перепутала ли она мой офис с каким-нибудь другим, но девочка покачала головой и сказала, что знает, куда пришла. Она села на кушетку, как взрослая, и сказала, что ее мама хотела бы познакомиться с кем-нибудь, но стесняется, она у них такая, и я должна это знать. Девочка вытащила из рюкзачка фотографию и протянула ее мне со словами: «Это вся наша семья». На групповом снимке было изображено много людей: три очень похожие друг на друга женщины, как объяснила девочка – мама, бабушка и прабабушка, сама девочка и два великолепных младенца-близнеца, которых гордо держали на руках бабушка и прабабушка. Мама девочки сидела в центре, глядя в камеру, как лидер группы. «Наша семья очень дружная, – похвасталась девочка. – Нам не хватает только папы. И, пожалуйста, напишите там, что мы согласны уезжать за границу только все вместе». Я кивнула, написала, как она хотела, и девочка ушла вполне удовлетворенная, напоследок попросив меня немного подождать с размещением фотографии на сайте, потому что ей хотелось бы перед отъездом успеть закончить четверть.

Я помню двух дам в шубах, яростно обвиняющих бывшего мужа дочери и племянницы в каких-то грехах, перечисляя все его преступления, из которых самым страшным была неудачная продажа хорошей квартиры где-то на Севере. И старика, ищущего готового мужа для беременной правнучки как раз к ее родам, и…

Они все были очень разными, но одинаковыми в искреннем желании устроить счастье своих близких. И заполнив анкеты и отдав мне фотографии, они уходили с убеждением, что лишь несколько шагов отделяет теперь их родственниц от счастливого будущего.