Тревожит память былую рану

– Ты проводишь меня? – пряча глаза, спросила девушка.

– Куда от тебя денешься?

– Зачем ты ударил Мишу?

– А зачем ты с ним целовалась?

– Ревнуешь?

– Нет. Просто не хочу, чтобы ты вляпалась в историю…

Они добрались до ее купе. Все так же, как и в прошлый раз. Двуместный «люкс» на одного пассажира. Что мать шикует, что дочь. Но ведь по средствам… Вероника тяжело плюхнулась на свою полку, легла на бок, подобрав под себя ноги в черных джинсах.

– Зачем ты меня остановил? – с трудом подняв голову, скорее с благодарностью, чем с осуждением посмотрела на него девушка.

– Я же сказал, чтобы ты не наломала дров.

– Я уже наломала. В Иркутске…

– Ну, было и было.

– Тебе что, все равно? – Возмущение было столь велико, что Вероника соскочила с полки, села, руками упершись в столик.

– Я пойду.

Егор взялся за ручку двери, но Вероника его остановила.

– Иди! А я сейчас по мужикам пойду! – пригрозила она. – Тут в соседнем купе один озабоченный…

– И зачем ты это мне говоришь? – с упреком спросил парень.

– А чтобы ты знал!

– Что я должен знать?

– Что ты меня бесишь!.. Что я из-за тебя схожу с ума!.. Ты идиот! Ты сволочь! Ты гад!.. Ты… Ты…

Она встала и, падая, руками вцепилась в его шею. Губами потянулась к его рту, но не смогла преодолеть силу земного притяжения.

Егор вернул ее на место, но не смог от нее отцепиться. Все-таки она поймала его губы, все-таки впилась в них…

Целоваться она не умела, но губы у нее вкусные, сладкие и сочные – пьяная вишня на коньяке. А тело такое податливое… Но ведь Егор не должен быть с ней. Это противоестественно…

И все-таки он смог оторваться от нее, сел на заправленную полку. Вероника по инерции потянулась за ним, но, осознав свою беспомощность, безнадежно махнула рукой.

– Зачем ты от меня бегаешь?

– Не знаю.

– Ты не хочешь со мной, потому что был с моей матерью?

– Может быть.

– А может, ты думаешь, что я еще девочка?.. Нет, я уже не девочка… У меня, правда, было в Иркутске… А что, нельзя?! Я уже взрослая, мне зимой уже восемнадцать будет!..

– Кто говорит, что нельзя?

– А что, можно?! Я отдалась ему, как последняя тварь… Знал бы ты, как на душе тошно…

Вероника всхлипнула и заплакала, растирая тушь вокруг глаз.

– Просто забудь, – посоветовал Егор.

– Как я могу это забыть? Ведь это все из-за тебя!.. Я тебя ненавижу! Это все со зла! – снова стала впадать в истерику девушка. – Если бы тогда… ничего бы не было… То есть было бы, но с тобой…

– Тебе нужно успокоиться.

– Вали отсюда! Я сказала, вали!..

Она вскочила со своего места, вытянув перед собой ощетинившиеся когтями руки, словно кошка, выпустившая коготки. У Егора не было желания, чтобы она расцарапала ему лицо, но еще больше не хотелось вступать с девушкой в противоборство. К тому же она указывала ему на дверь. И это показалось ему лучшим выходом из ситуации.

Он ушел, но через полчаса вернулся снова. В дверь стучаться не стал, но прислушался, что происходит за ней. Или Вероника спит, или пустилась во все тяжкие где-то за пределами своих владений. Парень попробовал открыть дверь, и это у него получилось. Но Вероника не заметила его усилий: она крепко спала, свернувшись калачиком. Егор снял простыню с соседней, заправленной постели, укрыл девушку.

А через час, закончив работу, снова наведался к ней. Мало ли, вдруг проснулась, вдруг понесло не туда. Но Вероника была на месте. Лампы в купе были выключены, но в свете пробегающих за окном фонарей было видно, что кто-то лежит под одеялом… А вдруг это не Вероника?..

Егор подошел поближе, наклонился, и оказался в западне. Вероника поймала его за шею, повисла на нем, привлекая к себе. Одеяло сползло на пол, обнажив голую девушку. Чтобы удержать парня, Вероника обвила ногами его тело…

Он попытался вырваться из объятий, но Вероника применила запрещенный прием.

– Если ты уйдешь, я расскажу всем, что ты гомик!

– Но я не такой! – возмутился Егор.

– А докажи!

– Ну, смотри!

В конце концов, он мужчина и большой любитель женщин. Сколько раз он пытался вразумить Веронику, и все тщетно. Сама ведь напрашивается, а он не железный… К тому же она была так доступна. Горячая, голая и невероятно соблазнительная…

Егор решительно подмял под себя девушку, беспардонно вторгся в нее… И ему было все равно, что она не девственница. Особенно сейчас, когда он стонал от возбуждения…

Глава 6

Вероника лежала на Егоре сверху, животом прижимаясь к его бедрам.

– С тобой так хорошо, – ликующе прошептала она. – И так спокойно…

– Со мной не может быть спокойно, – покачал головой парень. – Со мной как на вулкане…

– Почему?

– Ну, хотя бы потому, что я все время в дороге…

– И что? Я устроюсь проводницей, и мы вместе будем колесить по этим дорогам.

– Ты так больше не шути.

– Я не шучу… Ты не хочешь, чтобы я была твоей девушкой?

– Э-э… Хочу…

– А почему так неуверенно?

– Потому что мы разные…

– Разные, не разные, а ты от меня никуда не денешься!

Вероника еще крепче прижалась к нему. Как будто боялась его потерять.

– Я сам себя удержать не могу, – усмехнулся он. – Катаюсь по жизни как тот колобок…

– Если ты колобок, то я тебя съем.

– Попробуй, может, получится…

– И попробую… А я ведь, правда, устроюсь проводницей.

– А что скажет мама?

– Тебе не все равно?

– А тебе?

– Мне фиолетово… Я не хочу жить с ней, потому что… потому что она зануда, вот!

– Потому что ты еще юная и глупая.

– А она какая? Спать с тобой! Никогда ей этого не прощу!

– Вот это ты зря…

– Она не должна была с тобой спать.

– Не было ничего…

– Так я тебе и поверила!

– А я говорю, что не было ничего.

– Тогда и у меня ничего не было… – сказала девушка и, спохватившись, замолкла.

– С кем не было, с этим, из Иркутска?

– Не было там никого, – испуганно встрепенулась она.

– Но ведь с кем-то было…

– И что? – затаив дыхание, спросила Вероника.

– Ну, было и черт с ним.

– Ты меня не презираешь?

– Нет.

– Это я со зла. Отомстить тебе хотела… Сама не знаю, что на меня нашло. Как будто бес вселился…

– И где сейчас этот бес? – меланхолично усмехнулся Егор.

– Да бегает где-то, к другим цепляется. А ко мне путь заказан, обещаю. Если я вдруг разозлюсь на тебя, то мстить буду по-другому…

– Как, например?

– Оторву тебе… Может, не будем об этом? Я не хочу на тебя злиться…

– А я не хочу, чтобы ты оставалась со мной. То есть хочу, но боюсь за тебя… Пойми, в моем прошлом не все так просто. Прошлое может меня найти и наказать. И меня, и тебя вместе со мной. Это очень опасно…

– Это отговорка или правда? – до дрожи в поджилках напряглась девушка.

– Правда.

– За что тебя могут наказать?

– За все хорошее… То есть за плохое…

– Ты совершил что-то плохое?

– Я совершил что-то очень ужасное.

– И теперь тебя ищет милиция?

– Нет, милиция меня не ищет. С этим все в порядке… Но есть люди, которые хотят свести со мной счеты.

– За что?

– За то ужасное… что мы совершили вместе…

– А что вы совершили?

– Никогда меня об этом не спрашивай.

– Почему?

– Потому что я об этом уже забыл… То есть хочу забыть. И уж точно не хочу к этому возвращаться…

– Ты меня пугаешь.

– А на самом деле все очень страшно.

– Может, ты меня отпугиваешь?

– Тебе нужно держаться от меня подальше… Твоя мама правильно это поняла…

– А я не хочу понимать! Я упрямая!..

– Я бы мог тебе сказать, смотри, я тебя предупредил. Но вот это действительно будет отговорка. Ведь я хочу, чтобы ты была со мной. Хочу, но очень этого боюсь. Потому что ты можешь погибнуть вместе со мной…

– Погибнуть? – не на шутку всполошилась девушка.

– Я же говорю, что все очень-очень серьезно…

– Что ты мог такое натворить?.. Что-то у кого-то украл?

– Ну вот, если беспризорник, значит, вор… Врать не буду, воровать приходилось. Но тогда я даже не задумывался, что это преступление. Потому что это был один из способов выжить… Я не жил, я выживал…

– Мама говорила, что ты ночевал на вокзалах.

– И на вокзалах, и на помойках… Это дно, из которого нет пути наверх…

– Но ведь ты же выплыл.

– Да, но какой ценой…

– Какой?

Всей правды о своей прошлой жизни Егор открыть не мог. И самому противно вспоминать об этом, и слишком опасным для него может стать такое откровение. Ладно, если Вероника просто отвернется от него, узнав правду. Хуже, если она вдруг отправится к ментам…

– Во-первых, я очень хотел вырваться из этой ямы. Во-вторых, я не позволял себе опуститься до скотского состояния… И в-третьих…

– Что, в третьих?

– И в-третьих, у меня была девушка, которую я любил…

– А сейчас любишь? – встрепенулась Вероника.

– Нет… Не знаю… Я очень сильно в ней разочаровался…

– Почему?

– Потому… Не хочу об этом говорить.

– А как ее звали?

– Я уже забыл.

– Врешь.

– Сказал, что забыл, значит, забыл…

– А во мне ты не разочаруешься?

– С тобой я не знаю, что делать, – честно признался Егор. – Мы с тобой не пара, но и прогонять я тебя не хочу…

– Не хочешь, – кивнула девушка. – Потому что любишь меня.

– Кто тебе такое сказал?

– Никто, сама знаю. Если я люблю тебя, значит, и ты должен любить меня…

– В этой жизни каждый что-то должен, но не каждый делает.

– Ты меня не любишь?

– Я этого не говорил…

– Но и то, что любишь, не говорил…

– Ты слишком торопишь события. Опомниться не даешь…

– А когда ты опомнишься?

– Когда опомнюсь, тогда и скажу…

– Что любишь?

– Тебе не кажется, что пора спать.

– Мне кажется, что у нас вся жизнь впереди…

Егор обреченно закрыл глаза. Похоже, у него не будет возможности избавиться от этой настырной девчонки. Во-первых, нет желания разрывать с ней отношения. Во-вторых, она не позволит ему сделать это… Но как бы то ни было, они должны расстаться. Потому что с ним у нее вообще может не быть будущего…

Утром Вероника пришла в ресторан – яркая и цветущая, как весенняя черемуха. Не было в ней вчерашней вульгарности, улыбка у нее мягкая, нежная. И чарующая… Егор невольно залюбовался, глядя на нее. Сам приготовил и подал ей завтрак.

– Скоро мы будем в Новосибирске, – сказала она. – Как думаешь, чем нам заняться вечером?

– Ну, не знаю…

– Можем сходить в ночной клуб. Только ты и я…

– Да я в принципе, не против, – пожал плечами Егор.

Нужно было рубить с плеча – нет, и гуляй, девочка, вальсом. Но ему не хватило духу отшить ее… Может быть, и не нужно форсировать события. Пусть их с ней отношения развиваются естественным образом, пока сами не зайдут в тупик. Ведь Инга же охладела к нему. И его прошлое было лишь предлогом, чтобы поставить на нем крест. И Вероника что-нибудь придумает, чтобы выставить за дверь…

Сдав смену, Егор отправился в торговый центр, купил дорогой клубный пиджак из тех, что можно носить с джинсами поверх футболки, которые он приобрел, так сказать, для комплекта. Сходил он и в салон красоты, чтобы привести в порядок свою шевелюру.

В девять вечера парень стоял у входа в ночной клуб, ожидая Веронику. Громила в дверях, фейс-контроль, толпа страждущих, но не избранных… Егор знал, что такое ночные клубы. И когда-то дверь в такие заведения открывал, что называется, ногой. И горе тому вышибале, который посмел бы поставить перед ним заслон… Но то было в прошлой жизни, о которой не хотелось вспоминать. И он даже не возмутится, если вдруг фейс-контроль покажет ему от ворот поворот, воспримет это как должное.

Вероника не заставила себя долго ждать. Подъехала на такси – вкусная конфетка в яркой стильной упаковке. Парни, стоявшие рядом с Егором, чуть не свернули себе шеи, глядя на нее. А она даже не глянула на них.

– Привет!

Девушка нежно коснулась губами щеки Егора, прижалась к нему боком в ожидании, когда он обнимет ее.

– Пойдем?

Он кивнул, и смело повернулся лицом к охраннику на входе. Фейс-контроль его не пугал. Выглядит он прилично, на дебошира не похож, а комбинация «мальчик-девочка» для входа в клуб – самая выигрышная. Он – мальчик, Вероника – девочка, за которой он должен ухаживать. Во-первых, так положено, а во-вторых, он сам этого хотел. Это с ее матерью он вел себя, как самец, а с ней он должен был вести себя как джентльмен.

– Черт! – сквозь зубы процедила вдруг Вероника.

Егор обернулся и увидел ярко-желтый спорткар с мощной передней частью. Машина остановилась прямо перед ними, из нее выбрался юный репер Кешка.

– Оп-ля! Это чо здесь такое? – забавно жестикулируя, спросил он.

Чуть ли не в присядку подошел к Егору, пренебрежительно глянул на него, языком перекатил жвачку из-за одной щеки за другую.

– Ты, чувак, это мой чувиха, понял! – взвыл он, кивком показывая на Веронику.

– А не пошел бы ты кругом? – возмущенно протянула та.

Но Кешка на нее даже не взглянул. Казалось, он всерьез вознамерился прожечь Егора взглядом.

– Ты меня понял, спрашиваю!

– Где ты здесь чувих видишь, обмылок? – едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, спросил Егор.

– Как ты меня назвал?

– Как ты называешься, так и назвал…

– Ты хоть знаешь, с кем связался? – напыжился малолеток.

– Я вообще тебя знать не хочу.

– Он тебя в порошок сотрет, понял! – Вероника надвинулась на Кешку так, что парню пришлось отступить.

– Это мы еще посмотрим, кто кого сотрет!

Репер сел в машину, с ревом и резко сдал назад, вывернул на шоссе и вскоре исчез вдали.

– Придурок! – бросила ему вслед Вероника.

– Я бы на его месте тоже рвал и метал, – польстил ей Егор.

– Ты никогда не будешь на его месте. В том смысле, что я всегда буду с тобой, – порывисто прижавшись к парню, сказала она.

– Ну что, в клуб? – с воодушевлением спросил Егор.

– Ну, для начала туда, – лукаво улыбнулась она.

– А потом?

– Суп с котом…

Но «суп с котом» начался гораздо раньше. Охранник на входе перегородил Егору путь. Он ничего при этом не сказал, но было ясно, что фейс-контроль не пройден. Оскорбительный шаг с его стороны, но выяснять с ним отношения было бы еще унизительней. Егор молча повернул назад, увлек за собой Веронику.

– Это из-за Кешки, – пояснила она. – Бодик видел, как ты с ним сцепился. Драки не было, а минус нарисовался…

– Ну и черт с ними обоими.

– Я тоже так думаю, – прильнув к руке Егора, кивнула девушка.

– Город большой, клубов много…

– Да, но только не охота суетиться. Может, ко мне пойдем?

– Куда, к тебе?

– Ну, туда, где вы с мамой… – сказала она с таким видом, будто только что проглотила колючку чертополоха.

– А она туда не придет?

– Что ей там делать? Тебя нет, а другие в прошлом…

– Кто, другие?

– Ну, другие. Такие же молодые, как и ты… Она молодой быть хочет, потому и бесится, то с одним, то с другим… Может, и третьи-четвертые были, но я всего знать не могу… Зато знаю, что у нее новый друг появился. Я так поняла, что в годах мужчина и при деньгах… Но это ее личное дело, ладно? Или ты ревнуешь?

– Нисколько. Просто мне кажется, она не обрадуется, если узнает о наших отношениях…

– А плевать! – дрогнувшим голосом заявила Вероника. – Я уже вышла из детского возраста.

– Ну, это как сказать… Был бы я твоим отцом, я бы глаз с тебя не спускал…

– Но ты же не мой отец. И не пытайся им стать… Так мы идем ко мне или нет?

– Ну, если там у тебя есть музыка…

– Да, и выпить что-нибудь возьмем.

– Что-нибудь легкое.

– А кто собирается напиваться?

И снова Егор вернулся в квартиру, из которой был изгнан. Переступая порог, он на мгновение замер, как будто делал выбор – идти дальше или убраться отсюда от греха подальше. Но все же решился сделать шаг.

– Ты должен приготовить мне… нам какое-нибудь блюдо, – закрывая за собой дверь, сказала Вероника.

– Почему какое-нибудь?

Он знал, что придется готовить ужин на двоих. Поэтому в супермаркете, куда они заехали по пути, брал не только вино.

– Ну, мне, в общем-то, все равно, какое, – сконфуженно пожала плечами девушка.

Егор понимал, что с ней происходит. Она банально ревновала к нему свою мать. Поэтому и притащила его на эту квартиру, чтобы побыть с ним наедине там, где он предавался греху с ней. И блюдо какое-нибудь… Ведь не так давно он готовил мясо для ее матери, теперь же он должен был постараться и для самой Вероники… Такое ощущение, будто девушка хотела переметить эту территорию.

– А мне совсем не все равно, – улыбнулся Егор. – Поэтому на ужин у нас будет «Аррос кон камаронес»…

– Чего? – вытянулась в лице девушка.

– Блюдо такое кубинское. Из лангустов… Только лангусты у вас в супермаркете не очень, дорогие, но перемороженные. Вот на Кубе да, там лобстеры – закачаешься…

– Так лангусты или лобстеры?

– А это, в общем-то, одно и то же… Ну, так что, аррос кон камаронес?

– Камаронес кон аррос! – вытянувшись в струнку, бодро отрапортовала Вероника.

Егор отварил рис, промыл теплой водой, обсушил его, переложил в промасленную кастрюльку, плотно закрыл, поставил в духовку на среднюю температуру. Приготовил соус из лука, муки, петрушки, чеснока, красного перца и порошка Кэрри. Справился и с лангустами – очистил их, отварил мясо, смешал с хвостами крабов и соусом, поставил тушить. Блюдо подал с рисовой запеканкой.

– Черт, как вкусно! – отведав блюдо, восхитилась Вероника.

– Могу приготовить рагу из морского черта, – улыбнулся Егор.

– Да, но только не сегодня! И так много времени ушло… А мне, между прочим, домой возвращаться…

– Извини, как-то не подумал. Да и ты просила…

– Ничего, до двух у нас еще есть время… Черт, не могу оторваться!

Казалось, она не прочь была отодвинуть от себя тарелку, но слишком вкусным оказалось блюдо, чтобы позволить себе такое кощунство.

– Это не черт, это лангуст, – шутливым тоном поправил ее Егор.

– Черт – это ты! Окрутил бедную девочку, околдовал…

– Могу исчезнуть.

– Да, только меня не забудь прихватить…

Все-таки она отставила тарелку в сторону и, обвив руками его шею, потянулась к нему губами. Егор не смог устоять перед ее натиском и встретил ее жарким поцелуем…

Они действительно собирались немного потанцевать, но вместо этого легли в постель. А клубная музыка продолжала электризовать воздух забористой энергией. Именно поэтому они не услышали, как открылась входная дверь, как в комнату зашла Инга.

Загоревшиеся под потолком лампочки подействовали на Егора как вспышка светозвуковой гранаты. На какое-то мгновение он даже ослеп.

– Ника! – взвыла от возмущения Инга.

Увы, но ее дочь предстала перед ней в самом неприглядном виде – нагишом, верхом на Егоре.

– Ты?!

Женщина узнала его и едва не рухнула в обморок.

– Что за шум, а драки…

В комнату вслед за ней вошел неизвестный мужчина – статный, представительный, моложавый с чуточку посеребренными висками. Он осекся на полуслове, увидев обнаженную Веронику. Глаза остановились, челюсть медленно поползла вниз.

– Чего уставился? – взъярился Егор.

Может, он в чем-то не прав, но никто не смеет разевать рот на его девушку.

– А-а, ну да… – растерянно пробормотал мужчина.

Он осознал свою ошибку и безоговорочно исчез. Но Инга продолжала стоять, уперев руки в бока.

– Ты что себе позволяешь? – обращаясь к Егору, злобно прошипела она. – Да я сейчас милицию вызову, козел!

– Он такой же козел, как ты коза! – заступилась за него Вероника.

– Что?! – Инга вытянула рот в такую форму «о», что кожа в уголках губ едва не лопнула от натяжения.

– Сама как та шляешься, а нам еще морали читать? Боялись мы тебя!

– Ну, знаешь!..

– Знаю! Знаю, что Егора люблю! И если ты в милицию заявишь, я скажу, что сама затащила его в постель. Пусть думают, что у тебя дочь шлюха!

– А ты и есть шлюха!

– Что?! – взбеленилась Вероника.

– Что слышала!.. Убирайся, видеть тебя не хочу!

Инга страдала, и от душевной боли даже закрыла глаза. Но в гневе указывала Веронике на дверь. А девушка и не думала уходить.

– Ага, счас! Это моя квартира! Ты сама это говорила!

– Она могла быть твоей…

– Да, но в нашей новой квартире моя доля… Завтра же в суд на тебя подам! А половину квартиры продам каким-нибудь чуркам!

С практической точки зрения Вероника говорила дело, но Егору неприятно было ее слушать. Какая квартира, какие чурки?..

– Хватит! – вмешался он в разговор матери и дочери.

– Вы меня убили, оба, – пробормотала Инга.

Она находилась в предобморочном состоянии, еле стояла на ногах, спиной опершись о дверной косяк, рука на лбу – будто испарину с него смахивала.

– Ситуация идиотская, и крыша из-за этого потекла, – силясь быть спокойным сказал Егор.

Страсти накалились прежде всего из-за него. Но ведь если пожарный вдруг запустил в дом красного петуха, это же не значит, что тушить его должен кто-то другой.

– У кого потекла? – подавленно и с неприязнью посмотрела на бывшего любовника Инга.

– У всех.

– У тебя в первую очередь.

– Может быть.

– Зачем ты совратил Нику?

– Это не он, это я, – успокаиваясь, сказала Вероника.

– Что, ты себя совратила? – Инга начала заводиться снова.

– Нет, его!

– Он что, девочка, чтобы его совращать?

– Давай без оскорблений, – поморщился Егор.

– Ты бы лучше помолчал, – скривилась в ответ Инга. – Ты мне, гад, за все ответишь!

– Ну, если в чем-то виноват, отвечу.

– А ты кругом виноват… И Нику я тебе не прощу!

– А себя простишь? – уязвила ее дочь.

– Я другое дело…

– Ты сама по себе – другое дело. То с одним, то с другим, а я как неприкаянная!.. И вообще, я люблю Егора и выйду за него замуж!

– И не надейся!

– Хочешь скандала? Будет тебе скандал!

– Так, успокойся… – Инга сжала кулаки – как будто могла таким образом взять ситуацию под контроль. – И я успокоюсь… Нам нужно серьезно поговорить…

– Завтра приходи, поговорим.

– Куда приходить?

– Сюда. Я здесь остаюсь. И буду здесь жить. А если начнешь выгонять, я такое устрою!

– Все, все… – сдалась Инга. – Оставайся здесь, а завтра я приду, поговорим…

– Егор останется здесь.

– А-а… Ну да… Только это, по разным постелям… Черт, что я такое говорю… Егор, ну как ты посмел?

Под землю он провалиться не мог – по техническим прежде всего причинам. Поэтому оставалось только развести руками. Он очень сожалел о том, что так вышло, но горю, увы, ничем помочь не мог… Да и какое это горе? Девушка уже закончила школу, она вполне созрела для того, чтобы принимать самостоятельные решение. А если матери не нравится ее выбор, так это ее личные проблемы.

Глава 7

Поезд стоял на запасных путях, Егор готовился к отправлению в путь, сверял полученные на складе продукты по товарной накладной. Занятие важное и очень ответственное, а тут…

– Егор!

Он обернулся на голос и увидел Ингу. Вот это номер!

– Как ты сюда попала? – ошеломленно спросил парень. – Сюда посторонним нельзя!

– А я не посторонняя! – внешне смиренно, но с внутренним вызовом заявила женщина.

– Да я не спорю, но…

– Ты хоть понимаешь, что происходит?

Вчера Инга разговаривала с Вероникой, но так ничего от нее не добилась. Дочь не собиралась отрекаться от Егора, поэтому мать сменила тактику – с атаки в лоб перешла на обходной маневр.

– А что происходит?

– Ты должен понимать, что вы с Никой не пара!

– Не должен. Но понимаю…

– Ну, вот видишь! – воспряла духом Инга.

– Я-то вижу, а она слышать не хочет… Ей со мной трудно будет, а она не понимает…

– А ты постарайся ей объяснить!

– Старался. А толку?

– Но ты можешь банально ее бросить.

– Банально – это когда есть хочется, взял кусок хлеба и наелся… А тут серьезно все. И Веронике будет больно, и мне…

– Ничего, как-нибудь переживет.

– Как-нибудь?.. У тебя муж есть?

– При чем здесь это? – встрепенулась Инга.

– Да при том!

Муж у нее был, но, как говорится, сплыл. Бросил ее с ребенком, женился на юной красотке и укатил с ней и всеми своими капиталами в Австралию. Хорошо, пару магазинов Инге оставил – в качестве отступных. И еще лучше, что это ее дело не захирело, поднялось до уровня «Антиопы».

– Сколько лет ты без мужика?

– Не твое дело!

– Ты уже девять лет живешь без мужа. И попробуй сказать, что ты счастлива!

– Тебе не кажется, что ты много на себя берешь? Кто ты вообще такой, чтобы меня поучать? – вышла из себя Инга.

– А не важно, кто я такой. Важно, что с Вероникой будет. Ты сама как ветка без яблони, и ее несчастной сделать хочешь.