Противостояние

– Вот тебе, а не атака! Думаешь, напугал лягушку толстой улиткой? Ха! Мне хоть и страшно, но я не трус! И полез бы ты ко мне честно да с голыми кулаками, я бы тебе живо пятак начистил! А то, понимаешь ли, обвешался лазерами и низкочастотными пушками и ходит тут, словно петух с перьями! Хм, ну да! Свои-то перья я уже не скоро отыщу. А вот оружия жаль. И ты мне, ишак, за него ответишь!

Он еще долго стоял перед равнодушной плитой из сверхпрочного базальта и выплескивал свой гнев в беспредметном приступе ораторства. Уж так ему хотелось выкричаться и просто выговориться. На такой непомерной толщине прощупать иного человека, а тем более его расслышать неспособны и огромные стационарные геодезические устройства, так что опасаться своего обнаружения не стоило. А вот выплеснуть свой гнев, пусть в камень, пусть в налипших на стены улиток, стоило однозначно. В эпопее полуторатысячелетней биографии Гегемона открывалась новая страничка.

Глава пятая

И КОГО ПОЙМАЛИ?

С самого начала погоня пошла вроде как и верно, но с каким-то подспудным чувством неправильности происходящего. Светозаров твердо знал, что впереди пытается от него сбежать враг, это фиксировали все его приборы и подтверждала личная сила Торговца. Об этом свидетельствовали странные остатки магических ловушек и неприятных сюрпризов. Причем складывалось четкое убеждение, что Крафа вначале ловушки устанавливал, а потом сам же и убирал. Словно передумывал в последний момент или таким хитрым действом заманивал преследователя за собой.

Но не это смущало больше всего, все-таки враг – самый сильнейший Торговец во всех мирах и вселенных. От такого можно и надо ждать всего, что угодно. Удивляли некоторые явные подсказки для ловца, которые беглец при всей своей хитрости и всесилии просто не мог бы подстроить. Ведь в какие-то моменты Крафа нуждался в смене направления, короткого осмотра, закладке новой ловушки, да и просто в установлении верной дистанции между ними. Хотя оставалось только поражаться, насколько циничный диктатор и предатель сумел быстро здесь освоиться и изучить такие громадные массивы переходов, лабиринты тропок и анфилады пещер. При своем подсмотре с Аристархом Дмитрий и тысячной доли всего этого рассмотреть не успел, а преодолевший пешком пустыню путник за шесть дней изучил недра, словно собственную квартиру. Может, он отыскал здесь что-то универсальное? Или ему кто-то стал помогать? Вдруг все-таки какие-то аборигены уцелели? Или некие космические конкистадоры сюда наведались и теперь тирану помогают? Ведь он и заставить может кого угодно.

Иначе как можно было трактовать такие детали во время преследования: клубящийся сырой туман в том проходе, куда помчался Крафа? Тогда как в других он даже не вздрагивал? При этом в явных тупиковых ответвлениях тумана не было совсем! И в пещерах тоже!

Или сонмы нерастоптанных ракушек-улиток, устилающих пол тоннелей, в которые беглец даже не сунулся? А в том, где он скрылся, ракушек словно и не бывало никогда!

Пару раз из хода, куда скрылся враг, разбегались, смешно прыгая, лягушки.

Гораздо чаще надо было только прислушаться, чтобы услышать вдалеке некие постукивания, похожие на топот убегающего человека. И это притом, что, судя по многочисленным отпечаткам ног, противник передвигался в некоем подобии мягких мокасин из кожи. Скорее всего, позаимствованных, а потом и сделанных из ценнейших шкур сброшенных в пустыню тварей из мира Мерлан. То есть сам стучать или имитировать свой бег специально у прячущегося человека не получилось бы по причине… малого расстояния! Именно! Стук раздавался гораздо ближе, чем в данный момент находился Крафа. Там в тот момент, как бы по всем показаниям приборов и личного сканирования пространства, вообще никого не могло находиться!

Вот это все вкупе и смущало неимоверно, и настораживало, и навевало чувство неправильности ведущегося преследования.

Ну и концовка всей погони получилась соответствующей плохим предчувствиям. Вначале грохот обвала впереди навел на мысль, что предатель дела Торговцев завалил за собой свод стратегически важного тоннеля. И теперь уже либо уйдет в окончательный отрыв, либо приготовит очередную подлость. Но при ближайшем рассмотрении завала, который и оказался-то всего в четыре метра сплошной породы, выяснилось, что за ним находятся длинный проход, метров в сто, и завершающая глухой тупик пещерка. А за самим завалом затаился, присел и явно прислушивается, а может, и сканирует четко просматриваемый человеческий силуэт.

Вот в этот момент на графа Дина и накатила волна ликования, которую он, доставая и подготавливая к атаке низкочастотный разрушитель, выплеснул из себя в серии восклицаний:

– Ага! Попался, пиявка! Попил кровушки?! Все! Пришла и к тебе смертушка!

Словно услышав его слова и поняв, что сейчас его плоть будут размазывать узконаправленным лучом разрушителя, силуэт врага умчался в тупиковую пещерку и там улегся в какую-то выемку.

– Ха! Никак спрятаться решил? Не хочешь сразу загибаться? Ничего, я не ленивый, пройдусь к тебе в гости! Жди, гаденыш!

Данное оружие на максимальной тяге прекрасно и базальтовую плиту могло разрушать до состояния крупнозернистого песка. Так что серии взрывов вскоре сокрушили преграду, залпы вакуумного огнемета пробили просеку в горах песка и погнали внутрь тоннеля громадную пыльную тучу. Прекрасно чувствующий себя в своем сюртуке-скафандре, Светозаров с разрушителем наперевес и с самыми жесткими убийственными структурами на изготовку бросился следом за этой пыльной тучей. С его приборами и личным сканером он мог в этой туче и иголку, и червяка отыскать. А при желании и с одинаковым успехом структурой преломления прощупать человека и подавно.

Каково же было его потрясение, когда в пещерке он ничего, кроме ручейка, ракушек-улиток да нескольких сотен лягушек величиной с голову, не обнаружил! Словно сомневаясь в собственном зрении и не доверяя приборам, он встал на колени перед ямкой с водой, которую когда-то наверняка для своих нужд выдолбили аборигены, отложил низкочастотный разрушитель чуть в сторону на плоский камень и собственной рукой ощупал чернильную воду до самого дна. Затем еще заглянул под каждый камень, переворачивая его, и попытался в некоторые щели запустить своих мини-разведчиков. Увы, даже они дальше нескольких метров не протиснулись. То есть противника здесь не было и в помине! Спрятаться ему негде. Но ведь и силуэт человека, который Торговец рассмотрел сквозь завал, однозначно не был иллюзией!

И тут заскрежетало, затряслось в тылах. Граф Дин сломя голову бросился назад, уже подозревая, что все-таки попал в западню коварного Крафы, и проклиная себя за безалаберность. А чуть позже с вырвавшимися проклятиями уставился на своих экранах на невероятно толстую, состоящую из базальтовых плит преграду. Причем тщательное сканирование так и не определило окончательную глубину завала, дальше двадцати метров ни устройства, ни личные силы не вытягивали.

«Что из этого следует? – попытался определиться со своими дальнейшими действиями Дмитрий. – Что меня провели как начинающего стажера! Но не это главное. Неужели Крафа думает, что я отсюда не выберусь? Трудно будет, но с разрушителем нет ничего невозможного, пусть даже двое суток на это уйдет!.. Вот только жаль, что эта пиявка успеет не просто спрятаться, а может догадаться и до створов в пустыне добежать за эти двое суток. У-у-у-у! Как я зол!»

Но даром сотрясать горы своими завываниями смысла не было, и Светозаров поспешил в пещеру за оставленным разрушителем. Каково же было его изумление, если не шок, когда он понял, что незаменимого и крайне нужного оружия в пещерке нет.

Он долго и тупо пялился на плоский камень, заглядывал за него и ощупывал вновь яму с водой, но искомого предмета так и не обнаружил. Тот словно в воздухе растворился. Даже закралось подозрение, что Крафа и здесь умеет перемещаться между мирами и только что просто заскочил в пещерку и похитил нагло разрушитель. Потому что даже протащить его сквозь слишком узкие щели было делом бессмысленным.

«Но если меня обокрал враг, то мне больше надеяться не на что… – Навалилась волна отчаяния. – С такими силами и умениями, как у него, все мои технические устройства и сюртук с ускорителями – пустое место и лишь немного оттянут печальный конец. А мои умения и внутренняя сила только послужат для него развлечением и лишним поводом для издевательств».

Черные мысли настолько заполонили сознание, что в какой-то момент Дмитрий опять чуть не взвыл от злости и бессилия. Но неожиданно ему в голову пришел пример из недавних действий того же Крафы. Каким бы ни был тот моральным уродом, подлым предателем и вселенским преступником, а геройский подвиг все-таки совершил: прошел под тремя солнцами там, где любой человек свалился бы еще в начале пути. Прошел, выжил, восстановился и вот теперь сражается с полной самоотдачей и применением всей своей смекалки и многовекового опыта.

«А я бы так смог? Хм! Стоит только подумать про Александру и всех тех друзей, которые ждут меня, как приходит четкое ощущение: наверное, смог бы! Ну а раз даже на такие подвиги способен, то чего сейчас впадать в уныние? Действовать надо!»

И попавший в западню Торговец приступил к поиску самого оптимального варианта собственного спасения. Ловец оказался в роли зверя, но такого зверя, которого лучше вообще не трогать.

Глава шестая

НЕ БРОСАЙ МЕНЯ ОДНУ

Александра все равно не смирилась со своим неучастием в поимке или уничтожении коварного Крафы. Возражать и спорить она с Дмитрием не смогла, потому что бесповоротно поняла, что в этом вопросе он ей не уступит даже под угрозой полного развода. Да и сама графиня о таком варианте отношений и помыслить боялась. Но, оставшись дома и немного подумав, решила действовать иным манером. И главную роль в предстоящем действе должен был сыграть великан, баюнг Шу’эс Лав. Вернее, его единственного как основополагающую фигуру всего проекта следовало тщательно обработать.

Придя к такому решению, она продумала тактику, планомерность действий и постаралась привлечь к себе внимание той, без сговора с которой ничего не получится изначально. С такой всезнайкой следует быть только в едином союзе. Поэтому и обратилась к вездесущей магической сущности наиболее откровенным и любящим голосом:

– Эрли! Прелесть ты наша! Ты меня слышишь?

Несколько мгновений тишины после этого никак нельзя было классифицировать как задержку с ответом:

– Конечно слышу, мама Саша! – Был уже поздний вечер в этой части мира Зелени, большинство обитателей Свирепой долины спали, так что и ответный вопрос был вполне закономерен: – Тебе не спится?

– Можно и так сказать.

– Хочешь поразвлечься или поработать?

– Да нет, скорее просто пообщаться, поделиться своими страхами и посоветоваться. Я тебя не сильно отвлекаю?

– Что ты! Нисколько, мама! Мне так интересно, когда со мной советуются и делятся переживаниями, – бесхитростно призналась магическая сущность.

Чем живо и воспользовалась бывшая лучшая агент силовой конторы:

– Ну а с кем мне еще и советоваться, как не с тобой? Только знаешь, Эрли, мне как-то это наше обращение между собой кажется устаревшим. У тебя и так столько пап и мам, что мне как-то не по себе. Да и вообще иметь такую умную дочь мне как-то неудобно. А давай лучше мы будем с тобой лучшими подругами?

– И делиться всеми секретами? – загорелась интересом Эрлиона.

– Конечно! Я уже и забыла те времена, когда у меня кто-то был, а будучи на Земле в последний раз, так и не смогла отыскать своих друзей по детдому. Мне их так не хватает.

– Все, договорились! Я к тебе обращаюсь «любимая Шурочка».

– А к тебе… – замялась графиня с подбором нового обращения и тут же получила вариант:

– Очаровашка Эр! – еще больше сократила свое имя невидимая собеседница. – Нравится?

– Превосходно!

После чего обе подруги на полчаса ушли в дебри той чисто женской трепотни, в которой не столько делятся сплетнями или плачутся друг другу, как просто оттачивают свое мастерство правильного определения приоритетов и выбора поведения в отношении мужчин.

О подобном можно было трепаться сутками, но магической сущности подобное нравилось, спать ей нужды не было, и она с удовольствием занималась бы выведыванием и обсуждением секретов хоть всю свою оставшуюся вечную жизнь. Видимо, недаром она сама себя определила после рождения как женскую особь и выбрала женское имя.

Да только хитрая графиня затевала подобное действо не для пустопорожней болтовни и очень скоро, используя наводящие слова, заставила собеседницу саму упомянуть о чрезвычайно опасной миссии Дмитрия Светозарова. Ну и сразу живо откликнулась на эту тему:

– Ты так думаешь? Ну все, я теперь от переживаний точно не засну!..

– Не, ну так переживать не надо.

– Правильно! Надо что-то делать, в этом ты, Эр, права. И кстати, когда я с Димой расставалась, у него было такое расстроенное лицо, что я еле удержалась от рыданий. А когда мы с ним над той пустыней летали, он мне проговорился: «Если за сутки, максимум двое я этого Крафу не изничтожу, то, значит, не справился. Не вздумайте меня искать, это мне уже не поможет». Ох! Порой он такой самонадеянный!

Магическая сущность тоже получила на прощание от графа четкие и строгие указания:

«Никуда не рыпаться! Ни в коем случае никакой самодеятельности! Только сидеть тихо и ждать, пока сработает кокон-ловушка „Проба-2“! Любое иное ваше движение – это ваша гибель и страшные проблемы для остальных миров!»

Сейчас первая и самая близкая подруга говорила в принципе то же самое, но совсем иным тоном и с совсем иными акцентами. От услышанного становилось тоскливо и страшно, ну и очень, очень хотелось увидеть Светозарова веселым, радостным и здоровым. Поэтому неопытная в житейских делах Эрлиона клюнула на приманку и вместе с сочувствием проговорилась на тему помощи:

– Да ничего с ним не случится! В крайнем случае мы ему всегда поможем.

– Как? Меня он не взял, твои силы и знания проигнорировал. Если бы хоть ты могла заглядывать в подпространство!

– Шурочка, ты знаешь, что у меня не получается.

– Как жаль. Хоть бы кто-то краешком глаза за Димой присматривал.

– Так ведь он в горах? – недоумевала невидимая, но вездесущая подруга. – А створы есть только в пустыне.

– Правильно! И как это ты сразу не подсказала?! Ведь можно послать в горы летающего разведчика, который будет хоть что-то выслушивать и выискивать, а потом отправлять на приемный маяк в пустыне. Тот же баюнг мог бы в одном движении забирать информацию с маяка, и мы бы хоть примерно знали, что там творится.

Идея в самом деле показалась вполне реальной и безопасной. И как бы даже не слишком нарушала категорические запреты хозяина замка, создателя академии и владельца всей Свирепой долины. Раз – и заранее запрограммированное устройство полетело к горам. Два – маяк сброшен в укромном месте. Три – информация с этого маяка собрана и разрабатывается. Вдобавок ведь можно не один, а добрый десяток приборов послать в горы, и тогда данные поступят в десятикратном объеме. По большому счету до такой простой подстраховки своих действий и сам Торговец должен был додуматься. А если не додумался, значит, действовал на эмоциях, исходя только из безопасности своих близких и совершенно забывая о собственной. Вдруг, к примеру, сложится такая ситуация, когда посторонняя помощь и всесильному Торговцу Светозарову понадобится? Как случилось при последней катастрофе, когда граф попал в мир Мерлан. Не окажись рядом с местом падения маркиз Зарнар со своим отрядом – разорвали бы Дмитрия злые твари, и никакой бы сюртук не спас.

Именно о подобных ситуациях и твердила Александра, печалясь, что дисциплинированного баюнга трудно будет уговорить на несколько визитов в мир Огненной Патоки.

– Как бы его так уговорить, чтобы не слишком афишировать в кругу наших друзей и соратников? – размышляла графиня. – А то ведь знаешь, как они к этому отнесутся, потребуют сразу своего личного участия в деле, а то и доставки их персонально в пустыню. Я слышала, как Хотрис прямо рвался самовольно туда отправиться, представляешь?

– Если бы только он! – поддакнула Эрлиона. – Тут вон только что две Арчивьелы утверждали, что на твоем месте графа без своего сопровождения ни за что не отпустили бы! Вот же балаболки!..

– Какие именно Арчивьелы? – сразу напряглась самая лучшая подруга, и прорвавшаяся ревность была вовремя замечена.

– Да не обращай внимания на глупых детей. А вот по поводу баюнга – так попробуем убедить его вдвоем. Ты скажешь, что так хотел твой муж сделать, да забыл в спешке, а я поддакну в нужной форме и в нужных местах.

– Хорошо бы. К слову, а где сейчас Шу’эс Лав?

– Как раз расстается с папой Тителом и бригадой исследователей. Последние три часа изучали то наследие, баюнга, что вы забрали в месте его пробуждения, в башне Лудеранского леса.

Тщательный осмотр этого наследия из-за экстренных обстоятельств до сих пор откладывался каждый раз на неопределенные сроки. Но сегодня Верховный целитель выкроил два часа и решил покопаться в сохранившихся устройствах. Тем более что его невероятно интересовал хрустальный саркофаг, в котором усыпленный великан пролежал в летаргическом сне полторы тысячи лет. Сам баюнг тоже нечто припомнил из начальных научных разработок этого саркофага, поэтому и пришла пора для первого осмотра. Причем сегодняшний поздний вечер исследователи провели при изучении разных мелких деталей, предметов быта и сохранившихся вспомогательных устройств. Не говоря уже о попытках выяснить состав многочисленных колб и сосудов, в которых содержались неведомые препараты, ингредиенты и питательные вещества, поддерживавшие тело в физической кондиции такое долгое время.

Как могла судить вездесущая магическая сущность, пока ничего эпохального в грудах наследства не отыскали. Но ведь это лишь первые часы осмотра, завтра решили тоже продолжить с самого утра.

– Вот! Опять они его закрутят в работе, – оживилась графиня, а нам и поговорить будет некогда. – Давай его останавливай и спроси, что лучше: мы к нему в гости нагрянем или он к нам сюда?

Хотя такие понятия, как «к нам» или «к нему», в пределах замка и академии для Эрлионы не существовали, она через некоторое время довольным тоном доложила подруге:

– Идет к нам! Мне и уговаривать его почти не пришлось. Только и намекнула, что касается некоей деликатной просьбы графа Дина.

– Ох! – сделала вид Александра, что страшно распереживалась. – А нас потом Дима не заругает?

– Еще чего! – возмутилась магическая дочь графа. – Он ведь нас любит! А тебя так особенно. Уж я-то знаю.

Тут и баюнг явился, невероятно быстро покрыв расстояние к апартаментам графской четы. Прыгнуть он не осмелился, а вот тесным для него лифтом в последнее время пользовался постоянно.

– Шура, привет! – начал он с порога. – Спать хочу – с ног падаю. Так что давай побыстрее рассказывай.

Вот тут две подруги за него и взялись. Вначале застращали соблюдением тайны, потом подтолкнули к мыслям о простоте любого действия, ну а потом и раскрыли всю суть предстоящей акции в целом. Как ни странно, великан долго уговорам не сопротивлялся. Скорее так, для приличия и отмазки на будущее. Дескать, я очень сильно упирался, но меня эти две настырные персоны все равно уговорили.

И уже деловым тоном стал интересоваться:

– Летающие разведчики есть для того климата?

– Как раз имеются в арсенале у графа для работы в условиях жарких тропиков.

– И какой вес каждого? – то есть выспрашивал Шу’эс Лав уже со знанием дела. Проснувшаяся память воина позволяла ему оперировать как своими знаниями, так и возросшей силой Торговца.

Пятикилограммовые устройства он мог перенести весь десяток за один раз. Маяки для сбора информации весили десятикратно больше, но все равно два обещал расставить в указанных графиней Светозаровой местах. Как и установить некое подобие базы с навесом прямо в пустыне на месте нужного створа. Еще один резервный маяк и тоже с солнечной панелью было решено поставить у гор из мумий крокоспрутов. Туда же решили перебросить на всякий случай и резервный комплект заплечных ускорителей. Причем на последнем особо настаивала именно Эрлиона:

– Вдруг у него основные носители выйдут из строя? Не пешком же ему возвращаться по пустыне. А так, если убедимся в его трудностях, только и забросим ему усилители к горам. Да и вам могут пригодиться.

– А кто забросит? – удивлялся великан. – Мой вес они не потянут.

– Любой взрослый человек, – тут же расплывчато добавила графиня. – И еще: может, продумаем определенный вариант с доставкой продуктов питания? Вернее, подготовим такой вариант?

Союзники согласились, а потом стали подсчитывать, сколько времени займет определенная настройка летающих разведывательных устройств. Привлекать к этому делу иных математических гениев или операторов они не собирались. А так как баюнгу следовало выспаться, то Александра обещала работать вместе с магической сущностью хоть до утра. Так что подруги посчитали: за ночь справятся. До обеда уже сама Эрлиона проверит и откалибрует маяки, и можно отправлять посылки по адресу.

Правда, все-таки решили, что разведчиков попытаются забросить с самого утра. Хотя бы первую пятерку.

– Пусть ищут да высматривают, – убеждала графиня.—

Вдруг потом каждый час на счету окажется?

Если Шу’эс Лав и сомневался в своих завтрашних действиях, то внешне это никак не показывал:

– Ладно, одной ходкой больше, одной меньше, большой роли это не играет. Только и опасений, чтобы «Проба-два» меня по поясу опознал и в пространстве не размазал.

Опасения его были небеспочвенны: любой неопознанный коконом-ловушкой Торговец мог катастрофически пострадать, и это было еще мягко сказано.

– Но ведь Диму опознает, – напомнила о супруге Александра. – Так что иди спокойно отсыпайся и утречком сюда на экипировку.

– А может, я по-быстрому и налегке? – заканючил великан.

Все-таки именно из-за веса сшитого специально для него сюртука, массы амулетов и иных защитных устройств, не говоря уже об оружии, «грузоподъемность» этого громадного путешественника между мирами даже при старте из створа составляла всего лишь около пятидесяти килограммов. Потому и рассчитывали на четыре, а то и все двадцать четыре ходки, если учитывать самоходки с порциями продовольствия с неким автоматическим определителем хозяина.

То есть воин из древности хотел воспользоваться нарушением приказа и не просто прокатиться, а сделать ходки с ветерком. Но в данном вопросе обе подруги оказались более чем единодушны. И после краткого категорического отказа и не менее интенсивного нагоняя отправили баюнга спать. А сами в довольно интересных, интенсивных спорах приступили к настройке высокотехнических устройств. Программы опознания, защиты, а то и атакующих действий следовало предугадать на все случаи жизни.

Вполне естественно, что кроме споров обе подруги и в самом деле делились своими женскими секретами. Вернее, секретами делилась только Александра, потому что они у нее были, ну а магическая сущность больше напирала на изучение эмоциональных отношений между любящими людьми. Видимо, в своем «подростковом» возрасте стала считать себя слишком взрослой и начала всерьез задумываться о своем семейном положении в будущем. Хотя вслух сама же первой над этими думами и смеялась.

Глава седьмая

ПОПОЛНЕНИЕ ВИВАРИЯ

Хозяин горного массива с двойным именем Подрикарчер Ситиньялло результатами своей охоты оказался очень доволен. Все прошло просто замечательно: беглец по имени Первый, или Птица, слишком нервничал и, словно тупой абориген, мчался в задуманном загонщиком направлении. Хотя наверняка думал, что выбор дороги – это его личная прерогатива. Наивный, он даже не догадывался, что воистину перспективные ответвления, попав через которые в лабиринты он бы оторвался от любого преследователя, закрывались Хозяином либо глубокими иллюзиями, либо неслышно подвинутыми валунами. Причем ни разу никто из двух человек глубокие иллюзии не заметил.

Удалось очень хорошо и преследователя направлять по нужному следу. А то этот Второй хоть и умник, но явно не блистал разумом во время погони. Да и устройства его, видимо, не настолько эффективными оказывались. Тем не менее оба сейчас находились в отдельных пещерах, и за ними Подрикарчер вел самое пристальное и ежесекундное наблюдение. Изучал и анализировал язык, который оказался не то чтобы несложным, но все-таки имеющим некие аналоги в наследственной памяти существа. Присматривался к каждому жесту и пытался просчитать каждую реакцию на определенный внешний раздражитель.

Ну и пленников приходилось беречь для запланированной в скором будущем очной встречи. Правда, при этом они должны будут встречаться на равных, без своих технических устройств и даже искусственной кожи, которой хватало на Умнике. Лучше всего получилось оставить без оружия Птицу. А потом еще на последствиях этой операции почерпнуть огромный запас слов, пусть те и оказались в своем большинстве вульгарного, ругательного и оскорбительного свойства. То есть Первый уже остался в своем отделении вивария с голыми руками. Оставалось только снять с него остатки самодельной одежды, что казалось загонщику вообще пустяшным делом. Для большего интереса он намеревался сделать это обманным путем, скорее всего, даже с толикой издевательства.