Мир удивительных людей. Интервью 1998—2015

Что же вы изобрели?

Переключатель скоростей для спортивного велосипеда. Чтоб не рычагом, а кнопочкой.

То есть, простите за каламбур, все-таки изобрели велосипед. Вы не боитесь, что подрастающее поколение изобретет что-то совершенно новое?

Имеете в виду молодых бизнесменов? Мы постоянно ощущаем дыхание в спину. Но это стимулирует, как, в принципе, любая конкуренция. Вообще конкуренция – это здорово, я считаю.

Когда она честная…

Да, вот именно. Когда она честная, она заставляет постоянно что-то придумывать и Искать новое. А многие наши молодые бизнесмены настолько прагматичны и рациональны, что не всегда задумываются над тем, какие последствия имеют результаты их труда. Все-таки мое поколение, воспитанное в советское время, имеет больше положительных моментов воспитания. Даже моральный кодекс коммунизма списан с двенадцати заповедей Моисея.

О каком моральном кодексе вы говорите?

Раньше был «Моральный кодекс строителей коммунизма». Он висел в коридорах: и в школе и в институте. Там было крупными буквами написано, что строитель коммунизма должен быть честным и так далее. В общем, то же самое, что в заповедях, только в иносказательной форме. Неужели вы не помните из прошлой жизни?.. А вообще, дело не в возрасте. Просто есть разрушительные таланты, а есть созидательные. Один человек ставит цель, например, обогатиться и идет к ней без всяких ограничений, а другой при этом смотрит, не навредил ли он кому-нибудь.

Получается ли такое в бизнесе – идти к цели, никому не навредив?

Как бы мне ни не хотелось говорить этого слова, но ведь есть какие-то понятия. Вот говорят; «понятия» только у бандитов. А что в этих понятиях плохого? Они отражают уровень отношений, уровень каких-то неписаных законов – все равно это система правил. А когда вообще никаких правил и «понятий» нет, только большевистская целесообразность – вот это плохо. Что-то я разнервничался…

Устали от моих вопросов?

Да нет, я могу целыми днями говорить. А если интересный собеседник, вообще могу говорить без перерыва – мысли льются, льются…

Сказывается опыт работы в научной среде?

Конечно, сказывается. Я, кстати, нисколько не жалею о том, что защитил диссертацию, хотя она сейчас и неприменима. Почему-то думаю, что именно научная работа научила меня мыслить системно, бумаги писать четко и абсолютно не бояться говорить на людях.

Рассказывают, что вы всегда произносите самые выдающиеся тосты…

У меня есть друг, у которого на все случаи жизни есть тосты и анекдоты. Он их прекрасно запоминает. Я так не могу, я человек ленивый. Поэтому тосты говорю от души, от себя, а не из книжки.

Кстати, на чтение книг у вас остается время?

Намного меньше, чем раньше. Честно скажу, я только недавно начал читать современные романы. Купил три книги Петелина. Слышали такого?

Нет, никогда. Кто это?

Вы что, это как бы новый писатель. Везде про него пишут, он модный сейчас.

Может, Пелевин?

Тьфу ты, Пелевин. Видите, я даже фамилию не запомнил. Половину прочитал, что-то не произвела на меня впечатления такая литература. Литература должна быть живой, образной, откровенной, доброй. Как у Довлатова. Вот его я читаю с наслаждением. А вы, кстати, читали Дубова?

А это кто?

Юлий Дубов, генеральный директор «Логоваза». Он написал роман про Березовского. Вот кто самый настоящий черный гений: не нарушая никаких законов, он искал в них лазейки и, будучи намного умнее тех, кто писал наши несовершенные законы, проскакивал между струйками. Я дам вам книгу, почитайте, вам понравится.

Почему вы думаете, что мне понравится?

Потому что мы с вами похожи. Когда вы мне сказали: только не говорите мне «нет», я понял, что проще согласиться на интервью.

Спасибо, что согласились…

Недавно я был в Москве в ночном клубе «Мираж». В зале пятьсот человек: крупнейшие поставщики вина из Франции, Германии и других стран. Организатор этого вечера – компания «Русьимпорт», проводила конкурс, и наша фирма получила первое место в России по дистрибьюции вина. Президент этой компании заставил меня сказать пару слов, в общем, рассказать всем, как мы стали победителями. Я сказал: «Во-первых, я очень люблю женщин, поэтому не смог устоять перед чарами вашего коммерческого директора и усиленно выполнял все ее планы продаж. А во-вторых, в своей деятельности я руководствуюсь принципом: дешево купить и дорого продать. Главное – не перепутать».

Смешно.

А в зале никто не засмеялся. Я даже разочаровался от такой реакции зала. Уже потом, в перерыве, ко мне подошел француз и спросил: «Как вы сказали? Как?» Я ему два раза повторил, и он захохотал. Дошло через час.

Впервые опубликовано в журнале «Челябинск», 2000, №2

13: Привычка побеждать

Одна американская журналистка, опубликовавшая интервью с Ереминым, назвала его бароном. Может, просто слова перепутала. «Ему бы шубу до пят – получился бы настоящий русский барин», – подумала я, приглядываясь к Дмитрию Владимировичу, гуляющему между павильонами на выставке «Уральская масленица». А вообще-то Дмитрий Еремин – председатель совета директоров Челябинского молочного комбината.

Дмитрий Владимирович, говорят, вы были сильно недовольны публикацией, хотя беседа с американской журналисткой прошла замечательно. Почему?

Я говорил ей одно, а она написала совсем другое. Все по-своему поняла. Будто мы сбесились с жиру, будто бы я местный барон. И все это в известной американской газете «Financial Times». Вообще журналисты – достаточно опасный народ. Задают каверзные вопросы. Что у них в голове – никогда не знаешь. Всем понятно, что любую информацию можно подать и как добрую сказку, и как злую.

С журналисткой выяснили отношения?

Зачем? Жизнь сама потихоньку расставит все на свои места. Я люблю говорить, что я не злопамятный, а просто злой, и память у меня хорошая. Те люди, которые причинили мне вред, просто перестают для меня существовать. Я их вычеркиваю из своей жизни. И все. Никакого выяснения отношений.

А вообще вы конфликтный человек?

Что вы имеете в виду? Все зависит от того, на какую «кнопку» нажать. Но думаю, что моей внешней реакции видно не будет. Во всяком случае, чужие люди не поймут, какие чувства у меня внутри.

А близкие?

Не обижайтесь, но мне бы не хотелось с вами обсуждать свою личную жизнь. У меня все хорошо и дома меня любят и понимают. Я сам никогда не вмешиваюсь ни в чью личную жизнь и не позволяю, чтобы лезли ко мне. Скажу только, что жизнь оказалась сложнее и многограннее, чем я представлял в детстве… Можно жить разумом, а можно – сердцем. Никто не знает, как на самом деле правильно. Разве только Бог…

Вы верите в Бога?

Верю. Только он может мной руководить. И никто больше.

Это хорошо или плохо?

Думаю, что плохо. Хороший руководитель в первую очередь должен быть хорошим подчиненным. Но мной руководить – не самое лучшее дело. А вообще, зачем вы об этом спрашиваете? Мне почему-то сейчас вспомнился фильм «Молчание ягнят». Там Джоди Фостер тоже задавала всякие каверзные вопросы.

Только она беседовала с людоедом…

(Смеется).

Предприятия общественного питания, являющиеся вашей собственностью, – это только способ заработать денег или еще и реализация ваших творческих возможностей?

В первую очередь я занимаюсь ими для души. Я сам люблю вкусно покушать, разве по мне не видно? И потом, я патриот и националист в хорошем смысле этого слова. Хочу возродить в Челябинске настоящую русскую кухню: пельмени из разных сортов мяса, медовуху, вкусный квас – думаю, что все это появится в «Уральских пельменях». Что касается «Бегемота», там мы хотим отойти от быстрого питания и сделать ресторан «Белое солнце пустыни». Тихий такой, уютный ресторан для семейных праздников.

Не смущает, что ресторан с таким названием уже есть в Москве и считается одним из престижных?

Именно эти дизайнеры, которые делали московский ресторан, сейчас едут к

нам, чтобы заняться реконструкцией «Уральских пельменей». Сначала хотели привлечь местных дизайнеров, но потом передумали.

Почему?

Потому что они достаточно провинциальны, мало выезжают за границу и мало что видят.

Меня удивляет, что вы так открыто говорите о своих планах. Вы не боитесь сглазить?

Просто я уверен, что у нас все получится. Вообще-то я суеверный человек: стучу по дереву, сплевываю через левое плечо, разворачиваю машину, если дорогу перебегает черная кошка.

А если дорогу перебегает рыжая кошка – это хорошая примета.

Про это я не знал. Я знаю только то, что плохо. Хороших примет я не знаю.

Приметы побед у вас есть?

Есть чувство уверенности в вопросе. И если я уверен, то довожу дело до конца.

Хотя уверенным на сто процентов нельзя быть ни в чем. Это только кажется, что дорога пряма и ясна, без ухабин и без кочек. На самом деле на пути всегда появляются преграды.

Карлос Кастанеда писал, что первый враг человека – страх, второй – ясность.

Согласен. Когда тебе все ясно и уже нет внутренних переживаний, жизнь проходит менее интересно. Когда не ясно, стараешься мыслить, двигаться, искать какие-то пути.

А когда в личных отношениях все ясно, тоже становится скучно и неинтересно?

Наоборот. В личных отношениях я предпочитаю ясность и очень этим дорожу. Я вообще достаточно стабильный человек, и в личных отношениях мне нравится классика, а не модерн. Каждый человек сам для себя определяет, что такое хорошо и что такое плохо.

Вы преданный человек?

А что такое преданный человек? Я могу точно сказать, что я никого не предавал. Ни умышленно, ни случайно. И думаю, что не предам с божьей помощью.

Один мудрый человек как-то сказал, что между умными и преданными он выберет преданных.

Правильно сказал, я с ним согласен. Лучше хуже, но свой, чем лучше, но чужой. Конечно, хорошо было бы, чтоб нас окружали только умные и преданные люди, но это редко встречается в одном лице.

Чем быстрее человек набирает обороты, тем ближе он к одиночеству?

Вопрос очень интересный. Это действительно где-то так. Независимо от того, куда тебя выносит жизнь, внутренний мир все равно меняется. Многие надевают маски и снимают их только дома. А некоторые так входят в роль, что забывают свое настоящее лицо. Большое заблуждение – считать себя королем мира. Таких людей можно только пожалеть: что хорошего, если человек не может открыто поговорить сам с собой. Ему не позавидуешь.

А кому можно позавидовать?

Честно говоря, никому. Чтобы завидовать, надо очень хорошо знать человека. Мы видим только внешнюю сторону – состояние, успех, но не знаем, что у этого человека внутри. Может быть, там такая проблема, что никакое благосостояние не спасет. Если я кому-то и завидую, то только белой завистью.

Разве есть белая зависть?

Конечно. Когда ты видишь, что у другого получается что-то лучше, чем у тебя, ты у него учишься.

Слушаю вас и удивляюсь: какой-то вы весь правильный и положительный. Я вам немножечко не верю.

(Смеется.) И правильно делаете. Многие мои псевдодрузья и недоброжелатели считают, что я зазнался. Но они ошибаются. Я достаточно адекватно к себе отношусь.

Проспект Ленина уже наполовину переименовали в проспект Дмитрия Еремина. Не каждому выпадает такая честь…

Моя идея. Я сделал это для того, чтоб никому скучно не было, а не для того, чтоб себя возвеличить. Еду вечером домой и веселюсь: а чьи это луга? – Маркиза де Карабаса.

Назовите ваше самое драгоценное качество?

Чувство ответственности. Оно у меня очень развито. Иной раз я принимаю решения, ни с кем не посоветовавшись, и всю ответственность в случае возможной неудачи беру на себя. Потом убеждаюсь, что все сделал правильно. Может быть, я не всегда попадаю в «яблочко», в «десятку», но в «се-мерочку» попадаю точно.

А если не образно, а на самом деле – вы хорошо стреляете?

Неважно. Лучше получается по бегущей мишени. Наверно, если б занимался постоянно, стрелял бы лучше.

Мне казалось, что выпускники института физкультуры преуспевают во всех видах спорта…

Так не бывает. Невозможно одинаково хорошо разбираться во всем. Если в школе я занимался боксом, а в институте и армии играл в баскетбол, это не значит, что я должен хорошо стрелять.

Достаточно противоречивое сочетание: баскетбол и бокс. Где вам уютнее?

В боксе. Баскетбол – командная игра, а я все-таки недостаточно командный человек.

Одиночка?

Не одиночка, а индивидуалист. У одиночек нет друзей, соратников и компаньонов. У меня все это есть. Просто стиль игры у меня индивидуальный. Если я чувствую, что надо делать вразрез всем договоренностям, я делаю. Чаще всего это срабатывает, и все получают пользу.

Любимый прием в боксе был?

Сальстеп – удар с шагом в сторону. Противник наносит удар, ты отходишь в сторону и одновременно бьешь. Сила удара в движении намного больше.

Сейчас задам каверзный вопрос. Когда вы дрались в последний раз?

Ну и что же каверзного в этом вопросе? Очень давно. Я не посещаю такие места, где из ничего может возникнуть конфликт: не ставлю машину на стоянку, не хожу на дискотеку, практически не бываю в ресторанах. У меня нет пересечений с людьми, затевающими драку.

А вообще вы обращаете внимание на то, как живут другие люди?

Думаю, что да. На той же «Уральской масленице» я большую часть времени провел у павильона, где выставлялась продукция наших молокозаводов. Количество людей – огромное. И в основном это были бабушки и дедушки, люди небогатые. Я понял, что не зря трачу силы, время и деньги на развитие молочного производства. Людям это необходимо.

Производство молока – прибыльное дело?

Но не сверхприбыльное. Здесь не получится: вложил рубль – получил десять. Это, конечно, не металл и даже не золото, но за счет большого объема производства можно что-то заработать. Сейчас планирую ввести мощный демпинг по ценам и заняться молочными кухнями.

Говорят: видна птица по полету. Скажите, у вас есть свой «потолок»?

Нет. И в этом мой плюс. Если человек уверен в своих силах, его возможности безграничны.

А мечта у вас есть?

Научиться играть на пианино. И больше бывать дома…

Впервые опубликовано в журнале «Челябинск», 2000, №3

14: Управленец – это Призвание

…Еще совсем недавно Миасский завод «УралАЗ», крупнейшее градообразующее предприятие, находился на грани банкротства. Сегодня он успешно развивает контакты с Египтом, Турцией, Китаем и государствами северной Африки. Произошло чудо? Отнюдь. Просто на заводе появилась команда, имеющая конкретную программу развития предприятия.

…Программы успешного развития работают только в том случае, если есть успешный сильный управленец. Который точно знает, чего он хочет. Который точно знает, что он может. Мой собеседник – внешний управляющий ОАО «УралАЗ» Валерий Викторович Панов.

Существует мнение, будто сильный руководитель – это тот, кто в первую очередь умеет руководить людьми, а потом уже производством. Валерий Викторович, совпадает ли это с вашим представлением?

Мне трудно разделить эти два понятия, потому что руководить производством – это прежде всего руководить людьми. Технические решения могут быть самыми разными, но это не имеет никакого значения. Главное, чтоб результат был тот, который нужен. Важно знать цель, ясно ее видеть, намечать пути наиболее оптимальные.

Что вы называете техническими решениями?

К каждому работнику должен быть разный подход. Главное в руководителе – быть человечным. Понимать чаяния людей. И на этом строить мотивационные процессы.

Как вы определяете, к кому какой подход? Интуитивно?

Наверно, интуитивно. Да и потом, каждый работник сам должен об этом сказать.

Вы обговариваете с людьми условия их работы?

Обязательно. У нас на заводе есть система контрактов, и любой специалист работает по контракту. В нем есть особые условия, где помимо материальных вознаграждений есть еще и стандартный набор поощрительных процедур.

Например, Доска почета?

Когда я пришел на завод и увидел, что она сохранилась, я обрадовался. Недавно я предложил работникам идею – поместить на Доску почета фотографии детей, которые хорошо учатся. Это тоже мотивация. Это тоже процесс заинтересованности. Работнику будет приятно, и он выложится на сто процентов.

Я слышала, что ваш старший сын в этом году окончил тридцать первый лицей с золотой медалью. Вы им гордитесь?

Трудно говорить о своих детях. Можно перехвалить, а я достаточно суеверный. Но пока у Жени все получается. В прошлом году на мировой олимпиаде по физике в Италии он завоевал золотую медаль и его зачислили после десятого класса в МФТИ. Но мы с женой не отпустили его в Москву – маленький был еще.

Успехи вашего сына – это чья заслуга?

Жены. Это ее большая заслуга. Она всегда занималась детьми. А может быть, сплав генов: я в свое время увлекался физикой, жена – математикой. Важно вовремя распознать возможности ребенка. А потом дать этим возможностям раскрыться.

Вы свои возможности реализовали полностью?

Ни один человек не может полностью реализовать свои возможности. Потому что они безграничны. Если кто-то начинает думать, что он реализовался полностью, то ему можно лечь и умереть. Все. Жизнь закончена.

Вы требовательны к людям?

Лучше спросить об этом у них. Мне кажется, что требовательный, причем иногда чересчур. Особенно к близким. Сказывается отрицательное влияние работы: еще не успеваешь остыть и даже с близкими, дома, используешь стереотипные подходы и фразы. Хотя… Иногда я считаю, что у меня мягкий характер, и к самому себе я недостаточно требовательный. Это один из недостатков, с которыми я пытаюсь бороться.

Что вы имеете в виду, когда говорите о мягком характере?

Это когда недостаточно ответственности и целеустремленности. Но, с другой стороны, все эти характеристики относительны. В определенной степени у меня развита ответственность и целеустремленность, но я очень часто склонен к поиску компромиссного, может быть, даже либерального решения, а это приводит к затягиванию в принятии решений. Иногда причиной этому – моя нерешительность.

Вам трудно сказать слово «нет»?

По-разному. Я вообще считаю, что «нет» – это неправильное слово. Нельзя говорить «нет». Сказать можно: «да, но…» Обоснуешь, и все будет понятно.

В течение дня вы улыбаетесь разным людям. Правильно ли я предполагаю, что, когда вы находитесь с близкими и у вас нет необходимости надевать маску и играть роль, вы становитесь менее обаятельным и более жестким?

Отнюдь. В отношении того, что я всегда улыбаюсь, как вы сказали, то это не так. Если приятная беседа, я действительно улыбаюсь. Но я не позирую и не надеваю какую-то маску. Вот вы мне приятны, и я улыбаюсь.

И все-таки, я не верю, что все люди, которым вы улыбаетесь, вам симпатичны.

Улыбка – она ведь разная бывает. Да, я стараюсь не загонять собеседника в страх, стараюсь не выглядеть нахмуренным. И этот подход более правильный, он быстрее приводит к результату. Но мне не хочется, чтоб вы делали акцент на том, что я обаятельный и приятный. Просто сейчас я чувствую себя расслабленным и спокойным, находясь на территории «Строммашины», моего первого завода. Мне здесь спокойно, потому что нет той ответственности и того груза обязанностей, какие всегда присутствуют на «УралАЗе».

Вы не любите быть обязанным?

Я имел в виду, что у меня нет того чувства долга, что на «УралАЗе». Там я чувствую свою обязанность перед работниками завода – сделать их жизнь лучше. Придя два года назад на «УралАЗ», я увидел людей, действительно доведенных до отчаяния. Существовала система пластиковых карточек, на которые ничего невозможно было купить, разве что полбулки хлеба. В октябре 1998 года самой сложной проблемой для меня было выдать им по пятьдесят рублей. А сейчас средняя зарплата на заводе 1500 рублей. Не самая высокая, но зато нам удалось сохранить коллектив и не произвести сокращений. Мы надеемся, что к концу этого средняя зарплата вырастет до 2200 рублей. «УралАЗ» – градообразующее предприятие Миасса, и сократить людей – это просто выбросить их на улицу.

Как вы оказались на заводе «УралАЗ»?

«Дан приказ ему на запад». В 1998 году губернатор области рекомендовал суду назначить меня арбитражным управляющим. Завод был в тяжелейшем состоянии. Оборотные средства отсутствовали. Долги были огромные. Самое страшное, что было подорвано доверие, и ни один банк не хотел давать кредит. Мы начали работу с банками, брали небольшие кредиты, но, главное, вовремя возвращали. Сейчас стараемся не брать в долг. Берешь чужие на время – отдаешь свои навсегда.

Как вы объясните, почему губернатор рекомендовал именно вас?

Думаю, что оценил нашу работу на «Строммашине». Там тоже была сложная ситуация, но мы вовремя заняли нишу спецтехники, перепрофилировали завод, и с 1996 года предприятие работает достаточно стабильно. Помню, в 1993 году я шел по цеху и чувствовал недостаточное доверие к себе со стороны рабочих. Они, наверно, думали, что новая команда, появившаяся на заводе, не сможет понять их проблемы. Но мы понимали, что коллектив находится в состоянии шока, что люди приходят на работу, а заказов нет.

Сколько времени прошло, прежде чем люди вам поверили?

Доверие зарабатывалось постепенно. Но спустя четыре года, в день юбилея завода в 1997 году, мы услышали признание, которое дорогого стоит. Старейший работник

завода, М. Ф. Шульман, произнес слова: «То, что сегодня есть, – мы об этом мечтали. Мы хотели нормально работать и получать нормальную зарплату. Мы хотели, чтобы наше предприятие развивалось, и это мы видим сегодня».

Вам нравится ваш стиль жизни?

Нравится. Другой жизни я себе не представляю. Жизнь нужно прожить достаточно эффективно. Под эффективностью я подразумеваю большое количество результативных событий в единицу времени. И желательно, чтобы события были интересные. Чем больше отдаешь – тем больше получаешь. Эта философская истина полностью себя оправдывает.

Неужели вам хочется помочь всем?

Наверно, вы думаете, что я говорю красивые слова, но служить людям – это счастье. Есть такое общественное движение «Забота», организаторы его – молодые ребята, удачливые предприниматели. Они активно работают в Миассе, проводят мероприятия, открывают людям глаза на многие-простые вещи. Точно так же и я стараюсь максимально услышать каждого своего работника и найти возможность помочь. Взаимоотношения с людьми – это тот же кредит: сначала дают немного и проверяют. И очень важно не расплескать это доверие.

Вы хотите, чтобы ваше предприятие стало одной большой семьей?

Не семьей, а сообществом нормальных людей, которое гармонично развивается.

Я, кстати, очень удивился, когда увидел, что во Дворце автомобилестроителей в Миассе развита почти на профессиональном уровне художественная самодеятельность. В Челябинске ни у одного завода (не постесняюсь этого заявить) такого уровня самодеятельности нет. И это работники «УралАЗа» после трудового дня танцуют и поют, получая от этого огромное удовлетворение. Или, например, бегают на стадионе. Трудно представить, чтобы в Челябинске заводчане после работы шли на стадион. Может, разве что на ЧМЗ, где свой выделенный соцгород. Но вообще это традиция маленьких городов. Люди, живущие в больших городах, не знают даже своих соседей.