Афган, любовь и все остальное

Юная девушка горько рыдает, заливая слезами подушку. Ей так жалко себя, так бессовестно обманутую. На дворе поздняя ночь, а слезы все льются и льются. И неизвестно сколько бы это продолжалась, если бы не мама. Которая чутким родительским сердцем почувствовала, что с ее единственным и любимым ребенком происходит что-то неладное. Услышала в ночной тишине всхлип и мгновенно примчалась к своей дочурке. Легла рядом, прижала к себе, успокоила и услышала историю, от которой хоть смейся, хоть плачь. Какая она еще глупенькая и наивная, ее Катюша. Вот что значит воспитание в интеллигентной семье, на классических литературных образах. А в жизни то развитой социализм, как его именуют доморощенные идеологи, и Тургенев, вещи диаметрально противоположные. Вот и итог, дочь далека от простой, житейской ситуации.

– Вот глупенькая, стоит ли расстраиваться от всего трех танцев с незнакомым парнем.

– Но ты не представляешь, он весь вечер только на меня смотрел. Он и в ресторане остался только из-за меня.

– Он так тебе и сказал?»

– Нет конечно, но я это сразу поняла. Он сказал, что все медленные танцы хочет танцевать только со мной.

– А почему только медленные?

– Другие не умеет. Да и в военной форме неудобно скакать и прыгать. А еще знаешь что он сказал? В медленном танце можно обнять девушку и не получить пощечину.

– А кто он? Не представился?

– Сказал что его Дмитрием зовут. Он только что вернулся из армии. Это его последний армейский день.

– Почему последний?

– Ну как почему? Встал на военный учет и завтра он уже гражданский человек.

– А ты почему ушла не попрощавшись? Ведь как ни как, а три танца вместе.

– Не надо смеяться. Я не знаю что на меня нашло. И Владимир все время твердил, мол ему все равно что я, что Зойка. Оно и правда так получилось. Он у нее ночь провел. Да и как я могла с ним попрощаться, если его забрал военный патруль. И мне кажется, что это организовал Владимир. Если так, то это очень подло.

– На первый взгляд все так, да не совсем. Во первых, самой надо решения принимать, а не слушать советчиков. Ситуация то простая. Ничего не обещаешь, не объясняешь, и исчезаешь. Не оставив парню ни каких надежд. А тут другая можно сказать на шею вешается: красивая и безотказная. Взрослые мужчина и женщина. Результат закономерен.

– Может это все и так. Но мне не нужен парень, который так легко соблазняется.

– Все правильно, ты у меня умница. Но опять же, ты не оставила парню ни какой надежды. Не сказала что еще встретитесь. Я понимаю, если бы он напросился провожать и тут же ушел с другой. Тогда ситуация без комментариев. А так представь, весь вечер на что-то надеялся и вдруг один. И ничего ему непонятно.

– И все равно это не повод сразу цепляться за другую юбку.

– По большому счету ты права. Вдруг встретитесь снова, он же из нашего города. Вот тогда и будешь думать что к чему. Может он в твоей жизни вообще никогда не появится. А ты свое сердечко понапрасну рвешь.

– Все равно как то обидно. Зачем он так на меня смотрел? Я уже не представляю как мы можем встретиться после того, что было у него с Зойкой. Надо забыть это и все.

– Боже мой, какая ты у меня еще маленькая и глупенькая. Вот выскочишь замуж и через год будешь смеяться над всем этим.

– Прямо таки смеяться. Мне сейчас снова плакать хочется.

– Не стоят эти пустяки твоих слезок. Тем более за тобой ухаживает и уже предложение сделал очень даже красивый парень. Владимир очень хорошая партия.

– Я об этом совсем не думала, но в мыслях к этому склонялась. А вот теперь все перевернулось. Я уже себя боюсь. Это наверное ненормально. Встретились в ресторане, потанцевали. Парень ушел с другой, а для меня это чуть ли не трагедия.

– Не переживай, чему быть того не миновать. Кто тебе в мужья записан, тот им и станет. – Катя успокоилась, уснула, уткнувшись в теплое мамино плечо. Мама хотела встать, вернуться к себе в спальню, но боясь разбудить свою девочку, осталась. Тихо лежала, прислушиваясь к легкому дыханию дочурки. И тоже через минуту уснула, легко и без сновидений.

Зоя чувствовала себя очень неуютно. Пятьдесят рублей, полученные от Вована, душу не грели. Радости от них ни какой. Ведь сработала как проститутка, не больше, ни меньше. То что она нагадила подружке, ее не волновало. Разве они подруги? Да они друг другу никто. Да и может ли быть дружба у женщин? Они почти всегда соперницы, обычно примеряющие друга, любовника, мужа так называемой подружки на себя. Не останавливаясь и перед родной сестрой. Готовы при случае мгновенно оттолкнуть соперницу, занять ее место. Сложная штука жизнь. Ведь она сейчас элементарно завидует Катюше, ее чистоте и порядочности. Ведь никому даже в голову не придет сделать ей такое предложение, какое получила она и блестяще исполнила. Вот и пусть тоже мучается. Так ей и надо. В следующий раз будет думать своей головой. Сама должна принимать решение. Не смогла ты, получилось у другой. Если в одном месте убыло, в другом прибыло. Закон, и от этого никуда не деться. А все равно как то не по себе и до слез обидно. Ведь за деньги легла в постель с незнакомым парнем. И почему в этой самой постели получилось все так хорошо. Для нее было бы наверное лучше, случись все наоборот. Забыла бы через день этот мелькнувший мгновением эпизод и все дела. А так, появись ее этот новый любовник, и она с радостью и без вопросов распахнется ему навстречу. А вот появится ли он? Это большой вопрос. Хотя все возможно. Ему то тоже понравилось. Надо выкинуть это из головы. Ведь если парень и появиться вновь, то придет к ней, как к обычной давалке и не больше. К девушке не замороченной высокими моральными принципами. Придет лишь для того, чтобы удовлетворить желание. Все просто и понятно. Ему и в голову не придет поцеловать ее при встрече. Вот так то, за все приходится платить. Как бы этого не хотелось. Он то уже понял главное, его подставили. И она Зоя, в этом ключевая фигура. Ну почему все так повернулось? Он ей понравился, и она совсем была ему не противна. Ведь остался до самого утра. И уже когда был совсем трезвый. Они всю страсть выпили до капли, выражаясь высоким литературным языком. Но опять это проклятое НО. Он поехал с ней в надежде, что с Катей встретиться. Ну почему так, одним вздохи, поцелуи, любовь? И непреодолимое желание ждать очередное свидание. Другим постель, обычная случка без лишних церемоний. Кто что заслужил, тот то и получает. И не получилось у нее чуркой бесчувственной прикинуться. Получала свое раз за разом. Хоть в этом плане правильно сделала. Весь жар тела отдала. Пусть теперь вспоминает и сравнивает. А может он вернется? Ну хотя бы адрес Катин узнать, номер телефона. Вот тогда снова надо провести любовный тест. Который возможно перейдет в любовный марафон. Все может быть. По крайней мере она на это надеется. И захочет ли он встречи с каким то неземным идеалом, если еще раз окажется между стройных девичьих ножек. Второй раз ему оттуда не выбраться. Вот размечталась то, а вроде как раньше этим не страдала. Вот что мужики с женщинами делают. И сейчас она замирает, аж жарко становится, как вспомнит его сильное тело. Жадные и такие волшебные прикосновения в постели. А вообще-то от судьбы не уйдешь, как будет так и будет.

Этот и следующий день из дома не выходил, был хорошим сыном, хотя погода балует солнышком и теплом. Уже не лето и еще не совсем осень. Почистил и отгладил форму, убрал в шкаф, аккуратно развесив на плечиках. Сапоги с ботинками начистил до блеска и убрал на лоджию. Все, с армией покончено, начинается мирная жизнь. Хотя в этой мирной жизни нарваться на крутые неприятности моментов побольше, чем в самом гнилом и провальном боевом выходе. Что и подтвердили прошедшие сутки. Так что расслабляться не стоит. В воскресенье еще раз наведаюсь в ресторан, поплотнее познакомлюсь с гардеробщиком и швейцаром. Они как раз работают. Да и официантка Оля не последний человек в моих планах. Если я не ошибаюсь, то ее взгляд обещает много волнующего и сладкого. Что и говорить, а женщина она красивая, одна грудь чего стоит, так соблазнительно стянутая кокетливым передничком. Пройдет неделька – другая, забудутся глаза прекрасной незнакомки Кати. И снова стану простым и совсем не замороченным любовью парнем, для которого все земное родное и близкое. И у которого есть цель в жизни. И эта цель главнее всего на свете. Не говоря уже о какой-то непонятной любви. Пусть даже и в перспективе неземной. Мне надо вырваться из совдеповской нищеты и я вырвусь. Я не буду прозябать на обочине жизни. Удивляюсь, почему люди не понимают в каком дерьме они живут? И почему надо отвоевать два года, чтобы это понять, чтобы до этого додуматься?

Завтра выйду в город в полном гражданском параде. Темно – синие американские джинсы из московского валютника. Оттуда же коричневые ковбойские сапожки. Черная футболка с кандагарской барахолки. Светло – серый пуловер куплен мамой по великому блату в Центральном универмаге. Вроде и заплатили прилично сертификатами, а на деле копейки и не больше. Не представляю, вернись я пустым, без перспективы начать денежную суету. Серая, однообразная жизнь, в которой женитьба и рождение ребенка мелькнут мгновенной радостью и счастьем. И снова серая мгла без всякого шанса на что-то яркое и большое. Видно это понимают наши мужики и потому пьют смертельно. А многие на наркоту подсаживаются. И я свой вклад внесу, подкину «кайфа» страждущим. По сволочному конечно поступаю, но никто никого насильно не заставляет ни водку пить, ни «дурью» заморачиваться. И мне, если сказать честно, то их совсем не жалко. А меня кто жалел, когда я в Афгане «парился»? Медальками откупились, от которых пока мало толку. А вообще это будет моей одноразовой акцией. Мне до ноября надо столкнуть весь «пластилин», пока его хозяин не появился. Половина то моя по праву, и это обсуждению не подлежит. Можно конечно не спешить и просто вернуть половину. Но это не разумно. Землячок то грешен этим, «пыхает» однозначно. Как и большинство наших, прошедших Афган по крутому. И что стоит парняге раскумариться и залететь по полной. Сам сгорит и на меня наведет милицию. А это однозначно лишнее. У меня далеко идущие планы, и я совсем не собираюсь «светиться» в самом начале большого пути. Не может быть, чтобы в главном ресторане города никто о «кайфе» не знал.

Остаток дня провел на диване с книжкой, чем очень радовал маму. Зачем ее сегодня огорчать, если завтра понадобится целый вечер, который может затянуться и на всю ночь. Ведь официантка Оленька забита в память конкретно. Матерям хорошо, когда дети сидят дома, и если выходят куда, то не надолго. Правда так редко бывает. То Отчизна оторвет на два страшных года, закинув на войну. То другая женщина бесцеремонно завладеет любимым сыночком, заставив сидеть уже у своей юбки. А сидеть мне без дела не резон. Долг перед мамой – родиной выполнен качественно, что подтверждают награды. Теперь самое время о себе позаботиться. Ведь никто не торопится с дарами герою войны. И эти самые дары надо самому добывать. Ведь это совсем неправильно, когда от тебя копейками откупаются. И то лишь тогда, когда сам об этом настойчиво напомнишь. С этим в моральном плане у меня все в порядке. И как я заработаю на машину никого не касается. Тем более эту самую маму – родину. Пусть лучше думает о тех убитых и покалеченных пацанах, отправленных на бессмысленную войну. Она поигралась по дурному, чем не одной тысяче ребят жизнь сломала. Так что у меня есть полное моральное право себя обеспечить. О шикарной жизни я не мечтаю. Это нереально. Но и прозябать в фактической нищете не хочу и не буду. Обеспечу себя настолько, на сколько хватит моего ума и энергии. И за это я буду биться до конца, не отступлю, если даже моя деятельность будет отдавать конкретным криминалом.

В воскресенье вечером появился в ресторане «Интурист». Маме сказал, что снова собираемся с одноклассниками. И встреча может затянуться до утра. Она конечно огорчена, но виду не подает. Одноклассники так одноклассники. Чувствую, не верит она в это. Я конечно с ними встречусь, но не сегодня. У меня на них тоже определенные виды.

Я всего второй раз в этом заведении, а уже как свой. Пацаны и прикид мой оценили, и получили по пачке «Мальборо», а это круто по местным меркам. С виду я для них лучший друг на все времена. И официантка Оленька с местом подсуетилась, снова у окна посадила. И все время ласково и нежно улыбается. Ее улыбка намекает, что очень скоро в одной постели окажемся. Из всей этой тройки главный гардеробщик Миха. У него всегда цепко – настороженные глаза. Он не из простачков, и свою тему какую то мутит в этом кабаке конкретно. И уже явно прокачал, что у меня к ним интерес. О каком не кричат на всю улицу. Не зря я раздаю ни с того, ни с сего мелкие презенты. К этому вопросу конечно перейдем, но чутка позже. Швейцар с виду вроде как простоват. Но опять же, простачки не прорываются в такие заведения и на такие должности. Посижу, поужинаю, а ближе к закрытию угощу ребят коньяком. Под него легче закинуть пробный крючок, на который вряд ли они сразу клюнут. Как не крути, а меня плохо знают. Уж больно рискован мой вопрос. А пока до этого еще довольно далеко, переключаюсь на официантку Оленьку с ее ладненькой фигуркой и большими серыми глазами, которые меня обжигают весьма благосклонно и ласково. В кармане ровно пятьдесят рублей. Специально больше не взял, чтобы соблазна потратить не было. На приличный ужин, на чаевые официантке и бутылку коньяка пацанам хватит с лихвой. С сегодняшнего дня начинается работа и все подчиняется ей одной. Сам то мог и без спиртного обойтись, но с парнями выпить придется пару рюмок обязательно. Меня просто не поймут и насторожатся. Еще одно. Ресторан для иностранцев, значит и КГБ роет тут с особым усердием. И вполне возможно, что и ребятки стучат конторе. Надо учитывать этот вариант.

К одиннадцати вечера коньяк в гардеробной был распит на троих. Я выложил что мне надо, не крутясь вокруг да около. Мол пристрастился в Афгане к кайфовым папироскам. Соскакивать с них пока не собираюсь, да и подработать на этом не прочь. Все равно карты придется открыть рано или поздно. Парни молчат. Ни да, ни нет. Пока что ничего особо криминального. Планы и есть планы, а не действия. Для первого раза в общем то неплохо. Остается только ждать. Пора уходить. С Оленькой ничего не лепится. Получила десятку сверх счета и перестала глазками сверкать. На мое предложение проводить ее, мягко уклонилась. Она мол совсем не против, но только не сегодня. Проблемы у нее в семейной жизни. Нет так нет, думаю еще случай представится. Правда что-то в ее поведении не то. Я чего то не понимаю, не догоняю. Короче, около ноля был дома. Еще раз порадовал маму как своими трезвым видом, так и ранним появлением. Она еще не ложилась, хотя в такое время уже спит. Уже лежа в постели, в деталях вспомнил разговор с Михой. Свою просьбу достать «дури». Мол пристрастился я к этому на службе. И пока деньги есть, надо затариться этим основательно. Конкретно про количество, про видик пока не заикался. Надо получит хоть несколько доз, а там видно будет. Как стану для этих ресторанных своим, так и тайн для меня будет меньше. Мне кажется, да и по другому быть не может, они в курсе этого мутняка. Главное, что Миха сказал, мол забегай через день другой, может что-то и наклюнется. Так что через день еще придется полтинник оставить в этом очаге разврата. Бог с ними с деньгами, лишь бы результат был. Кстати, на оставшиеся сертификаты надо купить американских сигарет на презент, лишними не будет. А коли завтра свободный день, надо посетить блондинку, может узнаю что про Катю. Хотя этот вариант рисковый, как бы снова с ней в одной постели не оказаться. Она то точно все подружке расскажет в деталях. Лучше не рисковать, начну завтра с мединститута. Выясню когда у первокурсников начинается учеба. Да и в политех надо заехать, узнать про подготовительные курсы. Пора документы подавать. А Катя крепко засела в мою голову. Так крепко, что избегаю красивую девчонку, боясь оказаться с ней в плотной связке. А может я себя просто накручиваю? И это все мои нездоровые фантазии. А почему не здоровые то? Я с ней танцевал очень плотно, близко видел ее глаза. Я не могу объяснить – понять как она на меня смотрела. Но я это запомнил, и от этого у меня до сих пор на душе не спокойно. Она мне понравилась и я хочу ее снова увидеть. Все в общем то здраво. И совсем не при чем тут моя контузия. Кстати, тогда меня и не так сильно тряхнуло. Головные боли не в счет. Да и сейчас их уже нет. Это все московский невролог страху нагнал. Наслушался всякой херни и вот теперь постоянно себя тестирую. Уж больно мнительным стал. Хотя с коньяком надо поаккуратнее быть по любому. Он и на не контуженных со временем не очень то полезно действует. Эх, если бы не этот урод – патрульный, все было бы тип-топ. И я сегодня не маялся бы в неведении.

С мединститутом ничего не получается. Информацию о первокурсниках никто не дает. Узнал с трудом одно, пятого сентября они уезжают на месяц в колхоз копать картошку. Надо успеть встретиться с Катей до ее отъезда. Чем больше время проходит, тем у меня меньше шансов остается. Надо ускорить поиски, а для этого все же придется навестить блондинку Зою. Вариант не очень, но другого выхода не нахожу. Вполне возможно, что я зря туда лезу. Как бы не сорваться, поставив на всем этом жирную точку.

И вот получив от мамы задание съездить на рынок за картошкой, решаю заодно заехать к Зое. Ведь от рынка до нее рукой подать. Поехал к восьми утра. Так больше шансов застать ее дома. И в начале девятого позвонил в знакомую дверь. Уже подумал что дома нет никого, когда услышал тихое:

– Кто там? – – не отвечая встал под глазок. Рассматривает целую минуту. Наверное думает, а стоит ли открывать. Наконец щелкнула задвижка. Удачно, с первого раза застал. А что дальше случится, будем посмотреть, как говорят в Одессе. Дверь как то робко приоткрылась, и в проеме нарисовалась хозяйка. В бледно – васильковом халатике, слегка припухшая ото сна, но уже причесанная.

– Заходи. – и пошла слегка покачивая бедрами. Закрываю дверь и топаю следом в комнату, где застаю красавицу – блондинку в постели, отвернувшуюся лицом к стенке. Хорошо что халатик не сняла, а то бы сразу накрылся деловой визит. Хотя халатик разве помеха? Можно и трахнуть, думаю она против не будет. Но тогда про Катю можно забыть навсегда. Эта мысль сразу притушила мое грешное желание. На единственное кресло брошена юбка цветастая и кофточка. Под ними наверное белье. Все сгребаю в кучу и бросаю на постель поближе к хозяйке. Откидываюсь удобно и жду, когда девушка соизволит проснуться окончательно. Так молча и просидели почти полчаса. Вернее я сидел, а хозяйка лежала. То ли спала, то ли притворялась. Наконец поинтересовалась, не поворачиваясь ко мне:

– Зачем пришел?

– А ты не догадываешься?

– Догадываюсь – не догадываюсь, какая разница. Говори, коль появился. – Зоя повернулась лицом ко мне и кажется проснулась окончательно.

– Мне телефон и адрес Катин нужен. Не смог я ее в институте найти.

– 22 – 47 – 30. Катя Муромцева. Проспект Терешковой 25, квартира 47. Больше тебя ничего не интересует? – торопливо чиркаю в записной книжке. Дело сделано, можно отчаливать. Но останавливает ее ехидный смешок.

– Может еще какие вопросы осветить?

– Ты ей все рассказала?

– Разумеется, мне же за это заплатили.

– Кто платил? Очкастый? – задаю совершенно бессмысленный вопрос, на который знаю ответ.

– Он самый. Ее жених. Еще вопросы будут?

– Да нет. Все понятно. Спасибо за информацию. А ты то за что на меня злишься?

– Я на себя злюсь. Такую красивую пару разбила. У меня сердце кровью обливается. Так мне вас жаль. – и девушка злорадно рассмеялась.

– Зря смеешься, у меня это серьезно.

– А больше не хочешь сладенького? Я не против.

– Если честно, то очень. Ты красивая девчонка. Встретиться бы нам при других обстоятельствах, мне бы лучше и не надо. А сейчас уже как есть так и есть.

– Не мудри, получим удовольствие и разбежимся до следующего раза. Я Кате ничего не скажу. Честное пионерское.

– Прости, не могу. Мне не нужны лишние проблемы. Я воевал на Востоке. А Восток дело тонкое. Может я не на много, но мудрее стал. Обман он и есть обман. Узнает о нем кто-то или нет. Да и пока мозги водкой не залиты, я себя в общем то контролирую.

– Ну коли так серьезно, тогда прощай, мудрый человек. Кате привет передавай.

– Еще одна просьба. Прошу тебя. Так на всякий случай. Был я у тебя, взял телефон, адрес и все. Ты к этому ничего больше не добавляй.

– Твоя просьба для меня священна, любимый. А теперь освобождай квартиру. – встаю. Хватит вести беседы с женщиной лежащей в постели. У которой ворот халатика постоянно распахивается, открывая неестественно белую грудь на фоне загорелой шеи. Какого то мгновения не хватило, чтобы не рвануться к этому горячему и желанному. И последним усилием воли отворачиваюсь. Торопливо ухожу. Я помню Катю, ее глаза. Помню щекой теплоту ее ладошки. А может не это меня остановило? Мелькнула вполне трезвая и циничная мысль. А элементарная не свежесть постельного белья. И вся моя сила воли устояла только от этого небольшого штриха.

У меня есть адрес и телефон, а я весь в сомнениях, которые добавляют мне нерешительности. Встретиться бы нам лицом к лицу, было бы легче. Оправдываю свою позорную трусость. Два раза набирал ее номер и тут же бросал трубку. В конце концов решил звонить, когда определюсь с бизнесом. Оботрусь, появится уверенность. В общем нашел уловку своей нерешительности. Не думал даже, что я способен так позорно бояться. Чудеса да и только. А почему не могу подождать девушку с утра у подъезда? Если мне легче лицом к лицу. И снова оправдывающая уловка. У меня напряг со временем. На что-то конечно решусь. Но это будет не сегодня и не завтра.

Третье посещение ресторана началось с болезненного удара по нервам. Я стоял уже двадцать минут у закрытой двери и терпеливо ждал, когда Леха наконец меня заметит и впустит. Для себя я решил, что если через пятнадцать минут такое не случится, то «заряжу» швейцару в дыхалку. Вот сука кабацкая. Начинаю психовать и элементарно не выдерживаю. Хватит, пора действовать, а то так и до ноля простою. Злюсь все сильнее и сильнее. Вот он результат последних пьянок. Завожусь по пустякам. Пнул со злостью дверь так, что стоявшие рядом такие же ожидающие бедолаги невольно отшатнулись. Но Леха и на это ни как не отреагировал. Но через минуту он все же дверь открывает, выпуская женщину. Она вышла и он тут же хотел ее закрыть снова, уперев глаза в пол. Но я уже подставил ногу под нее. Если он сейчас что-то вякнет против, сходу «заряжу» ему с правой. Чтобы знал сука, со мной такие штучки просто так не проходят. Но у этих ресторанных нюх, что у твоих легавых. Сразу просек обстановку. Почуял грозовой ветер на своей упитанной роже. Прямо звериное чутье на опасность.

– Привет. Давай проходи. – ну что на это скажешь. Учиться этому надо. И злость вроде бы как испарилась. Самое интересное, в будущем у меня никогда не будет друзей из этой кабацкой братии. Как и из автосервиса. Отталкивает меня их лакейство перед сильными и вальяжная наглость перед слабыми.

В фойе дым коромыслом, не продохнуть. Музон гремит так, что уши закладывает. Но мне не до этих мелочей, прошел сразу в гардероб к Михе.

– Привет, держи сигареты. Что это сегодня наш швейцар такой не внимательный?

– Ух ты, американский «Винстон». Где берешь?

– Где придется. Так что с Лехой?

– А вот и сам Леха. У него и спроси чего это он такой невнимательный. – пришел закурить. Увидел из далека, что кореш держит в руках красивую пачку. Значит не такие уж мы и слепые.»

– Что же это ты дорогой, так долго меня мариновал на входе?

– Не заметил сразу.

– Сигареты через все фойе увидел, а меня в метре от себя нет. Как это называется?

– Прости. Дергают со всех сторон, вот и закрутился.

– В следующий раз крутись в нужном направлении. А то я тебе уже хотел было в пятак зарядить. Прямо на твоем боевом посту. – оба от таких слов разом переглянулись. Давно видно с ними так не разговаривали. Чувствуют силу и не возбухают. Сразу все на мирные рельсы переводят. У них конечно возможности в этом плане колоссальные. От местных бандитов до ментов. Но и они не знают возможностей противника, то есть меня. А коли не знают, никогда не полезут на рожон, как я вот сейчас.

– Зря ты так. Я честно говорю, что не заметил. Такое больше не повторится. Ну ошибся чуть – я тоже оттаиваю.

– Ну ошибся так ошибся. С кем не бывает. Все, проехали. Держи сигареты.

– Спасибо за курево. Пойду к дверям, кто-то там ломится.

– Иди служи. А я пойду Оленьку отыщу. Место себе пробью.

– Если у нее не сядешь, я тебе столик организую через Лиду – администраторшу. Ты кстати на весь вечер или как? – он тоже на всякий случай высказывает уважение. Смотри ты, еще ничего не сделал стоящего, а уже зауважали.

– Все от тебя Миша зависит. Сколько скажешь, столько и буду сидеть. Но коньяк на троих обязательно заглотим. – я прошел в зал, отыскал взглядом официантку и тормознул ее, уже готовую нырнуть на кухню.