Февраль и март в Париже 1848 года

Около 10 часов утра, когда назначение Одиллона Барро и Тьера сделалось известным, большая часть национальной гвардии и в этот раз хотела уверить себя и других, что все дело опять кончено. Рассказывали тогда, будто сам новый президент, почтенный Барро, надев зеленые очки и шляпу с большими полями, ходил справляться на баррикадах, какое впечатление производит на умы его собственное недавнее возвышение. Результаты наблюдений, приобретенные сим новым Гарун-аль-Рашидом{28}, остались тайною между ним и баррикадистами, но их угадать не трудно. Я сам видел около полудня небольшую толпу людей, с несколькими национальными гвардейцами во главе, которая везла на плохой лошаденке по закраинам бульваров и по тротуарам (так как середина улицы была уже завалена всякой всячиной) старого шефа оппозиции к его дому. Одночасный министр, вероятно, сам себе устроивший эту бедную овацию и этот уединенный триумф, ехал без шляпы, раскланивался на обе стороны своим приверженцам, которых можно было сосчитать всех по пальцам, но, вероятно, он не успел еще добраться и до крыльца своих палат, когда должен был услыхать частую и жаркую перестрелку в весьма близком расстоянии от себя. Народ в это время брал приступом Палерояль и гауптвахту перед ним, известную под именем Château-d'eau[27], – единственное жаркое дело всей революции и единственное серьезное сопротивление, встреченное им в течение всех трех февральских дней.

Битва у Палерояля известна по многочисленным описаниям. Я пропускаю ее, потому что, не быв ее свидетелем, не могу прибавить ни одной черты к тому, что всякому читавшему газеты должно быть отчасти знакомо. Известно, что человек 200 того линейного полка, который накануне стоял у дома Гизо, и несколько десятков солдат муниципальной гвардии защищали старую каменную гауптвахту-фонтан Château d'eau[28] с великим мужеством, возбраняя революции спокойно поселиться в Палерояле и не пуская ее далее по направлению к Тюльери. После жаркой перестрелки народ овладел ею, подложив огонь. Сцены ужаса, которые происходили там во время Приступа и после него, вероятно, преувеличены хвастовством республиканской летописи, но перечень их, сообщенный вскоре листками и брошюрками, должен иметь все-таки историческое основание. Тут был ранен также и генерал Ламорисьер, как известно. После взятия приступом гауптвахты толпа, ожесточенная борьбой, предала собственно дворец Палерояля грабежу: она переломала все статуи, какие нашла там, изорвала все картины, еще не прибранные владельцем, разбила все окна, выкинула различную рухлядь на внутреннюю площадку и поделала из нее костры. Через полчаса дворец был гол, как ладонь. Галереи, с которых начинается ряд магазинов и склад частной собственности, остались неприкосновенными. Все движение останавливалось перед ними, как перед порогом, на который оно не имело силы или права перейти. Нельзя сказать, что им вовсе не угрожала опасность: к вечеру открылся пожар во дворце, и конечно, он мог сделать дело истребления очень хорошо, но, к счастью, его скоро потушили. Затем путь к Тюльери был совершенно очищен. Войско, охранявшее его со стороны Карусельской площади и простиравшееся, как говорили, разумеется с неизбежным преувеличением, до 40 т. ч., уже ретировалось по собственному изустному приказанию герцога Немурского на площадь de la Concorde через набережную Сены, Тюльериский сад и улицу Риволи. Когда народ явился по Карусельской площади к Тюльери, решетка, замыкавшая его с этой стороны, уже никем не охранялась, и ворота старого дворца были растворены настеж.

Выстрелы все еще гремели в отдалении, когда, направляясь с несколькими сопутниками к теперешнему театру борьбы, мы остановили первого попавшегося нам человека вопросом: что делается и за кем осталась победа? Человек этот был национальный гвардеец средних лет, в полном военном своем костюме, румяный и здоровый; он отвечал нам с невыразимым хвастовством: «Народ и национальная гвардия взяли приступом Тюльери». Не вполне доверяя этой почтенной гасконаде, мы повернули к Тюльерийскому саду. Зрелище, представившееся нам тогда, поистине описать весьма трудно: где набрать красок, чтоб передать одну из самых странных и поразительных картин, какие только мог видеть человек нашего времени; как уловить все бесчисленные подробности там, где каждая из них необходима для полноты целого; наконец, как представить это целое в его двойном характере – уличной потехи и грозного исторического факта?

Дворец уже был наполнен народом и изо всех его окон, изо всех отверстий, не исключая чердаков, палили из ружей на воздух, в знак радости. На балконе его в ужасной разладице трубили в трубы, на террасе били в барабаны, на среднем павильоне звонили в набат. По всему саду двигались колонны работников с криками и песнями, в разнороднейших костюмах, добытых в гардеробной Тюльери: в ливреях орлеанского дома, фалды которых влачились по земле у новых их обладателей, в шитых мундирах придворной свиты, надетых поверх грязной рубашки, в коротких бальных панталонах, и проч. Рядом с головами, перевязанными пестрыми платками, красовались головы, украшенные маршальскими шляпами с плюмажем; на голых плечах мотались густые эполеты короля и принцев; некоторые были подпоясаны их шарфами и орденскими лентами. Знамена и надписи все еще гласили: «à bas Guizot, vive la réforme», представляя едкую иронию и странное противоречие с тем, что происходило. Черная и запыленная масса вращалась, при страшном шуме, во дворце. Ветер, разносивший дым от беспрестанных выстрелов, колебал лохмотья разодранных оконных занавесов его, а в самых окнах появлялись и исчезали люди с обнаженной грудью и в лайковых перчатках, работники в блузах и в перевезях офицеров, бедняки в истертых сюртуках и в шляпах с перьями и золотыми галунами. Я видел даже мальчишку с митрой на голове, захваченной, вероятно, в придворной часовне. К картине этой следует еще прибавить разнородное вооружение толпы: сабли офицеров, тесаки солдат, штуцера кирасир, ружья пехотинцев. Всего резче бросались в глаза кивера муниципалов, разносимые на штыках поверх голов и служившие в одно время знаменем и трофеем. Тут выразился уже прогресс времени: в иную эпоху так точно разносились более кровавые трофеи. Как о весьма замечательной подробности, нами, да и большинством зрителей, вероятно, непонятой, нужно упомянуть о медном вызолоченном орле времен империи, прибитом неизвестной рукой к решетке балкона прямо над входом во дворец: он как будто указывал, что остается еще делать народу, и заранее превращал дворец в достояние наполеоновской фамилии. Но разбирать явления в этой всеобщей разладице было не легко, и как бы вы приступили к оценке их, когда ухо ваше было наполнено грохотом невообразимым, глаз поражен тысячью цветов, костюмов, физиономий, одни других страннее и неожиданнее. Представьте бал оперы в последний день карнавала, только вооруженный и опьяненный от битвы, победы, торжества; вы еще не будете иметь и приблизительного понятия о том, что свершалось в это время в Тюльери и саду его. Мы молча и без рассуждения смотрели на картину, стараясь уловить как можно более подробностей ее и утвердить их в памяти… Другая сторона дворца, обращенная к Карусельской площади, была не менее странна, шумна и живописна. На огромной Карусельской площади горели в разных местах великолепные королевские экипажи, как громадные факелы или костры. Ребятишки для потехи запрягались в горящие кареты и развозили их по разным направлениям: со стороны казалось, будто пожар прогуливается. Множество людей скакали вдоль и поперек с невообразимым гамом и криком на лошадях муниципальной гвардии и притом скакали без всякой цели, единственно из удовольствия упиться шумом, суматохой, движением. Двор, решетка и оконечности триумфальных ворот завалены были навозом и нечистотой от войска, стоявшего тут бессменно три дня. Они издавали теперь запах смрада и гниения. Как муравьи, вращались на почетном дворике странные люди в тех же неимоверных костюмах, о которых мы уже говорили; там же дымились две, три кучи, и у самого подножья дворца образовались уже груды от сорванного железа, разбитых рам, вещей, выкинутых из окон. Известно, что в поспешном бегстве король предоставил народу завтрак, за которым сидел, но победитель не удовольствовался этим. Он сошел в кухню, развел огонь во всех печах и принялся за стряпню. Обильные запасы домовитого короля исчезли в несколько часов. Если бы еще одно это и исчезло!.. Мы беспрестанно видели людей, выходивших из дворца с кусками ветчины, хлеба, разных живностей на штыках и под мышками. Другие спустились в подвалы и уничтожали династические вина. Оттуда неслись песни, крики и завывания. Долго после совершенного очищения Тюльери мещане города Парижа и жены их прикладывали с улицы Риволи лица свои к разбитым рамам погребов и глядели в темь и пустоту, стараясь представить себе оргию, бушевавшую в них за несколько дней. Между тем изо всех этажей дворца сыпались клочья бумаг, как будто постоянный дождь (сколько любопытных документов могло быть истреблено таким образом), с шумом падали ставни, срываемые с крюков своих единственно из наслаждения порчи, и с звоном летели стекла на мостовую.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Реформа (франц.).

2

Как Марат{122} (франц.).

3

Инсуррекцию (от франц. insurrections) – мятежников.

4

«Да здравствует реформа! долой Гизо!» (франц.).

5

«Марсельеза» (франц.).

6

Ферулу (от лат. ferula) – линейку (в значении розги).

7

«В министерство иностранных дел, в Тюльери!» (франц.).

8

Дело чести (франц.).

9

«Да здравствует муниципальная гвардия!» (франц.).

10

Амбулатория (франц.)

11

Передовая статья в парижских газетах (франц.).

12

«Уйдите прочь, люди крови и несчастья» (франц.).

13

Континуум (франц.).

14

Новейшая перестройка Парижа отняла у этих улиц их прежнее значение, частично очистив, а частично перерезав их с разных сторон широкими бульварами.

15

Статья (франц.).

16

«Да здравствует реформа! Оружье сдано!» (франц.).

17

«Смерть Гизо!» (франц.).

18

«Смерть, смерть» (франц.).

19

«Колпак белый, белый колпак… все равно» (франц.).

20

«Фонари, фонари! – или камни!» (франц.).

21

«Какая красивая революция!» (франц.).

22

«Лев сорвался с цепи и теперь забавляется» (франц.).

23

«В министерство юстиции!» (франц.).

24

«Измена! Нас убивают!» (франц.).

25

«Зачинщик революционной битвы» (франц.).

26

Временное правительство (франц.).

27

Шато д'О.

28

Как эта гауптвахта, так и все узенькие переулки между Лувром и Палероялем теперь снесены и обращены в великолепную площадь, разделяющую оба дворца.

Комментарии

1

…который застал меня в Париже неожиданно. – Анненков с осени 1847 г. безвыездно жил в Париже и в начале 1848 г. собирался вернуться в Россию, но революционные события заставили его задержаться. А. И. Герцен писал Анненкову из Рима 5 марта 1848 г.: «Жду от тебя вестей, вероятно, ни ты, ни Гервег никуда не поедете» (Герцен, т. 23, с. 65).

2

…устроенных оппозицией – Имеется в виду династическая оппозиция. См. прим. к «Парижским письмам», письмо VIII, п. 17.

3

Барро Камилл Гиацинт Одилон (1791–1873) – французский политический и государственный деятель, глава династической оппозиции в период Июльской монархии; противник революции 1848 г., после подавления июньской революции 1848 г. возглавлял реакционное министерство.

4

Дювержье – Дювержье де Горан Проспер (1798–1870) – французский политический деятель, представитель династической оппозиции в период Июльской монархии.

5

Дюшатель Шарль (1803–1867) – французский реакционный государственный деятель, министр внутренних дел при Луи Филиппе.

6

…пригласил национальную гвардию… – Национальная гвардия состояла из лиц, освобожденных от военной службы, а также военнообязанных старшего возраста; до февральской революции основной состав национальной гвардии – буржуазия, после революций была открыта для всех сословий, но состав ее мало изменился.

7

Каваньяк, правильно Кавеньяк Луи Эжен (1802–1857) – французский генерал и буржуазный политический деятель; военный министр во Временном правительстве 1848 г.; в период 1848–1849 гг. – глава партии порядка, усмиритель июньской революции, организатор кровавых расправ с рабочими.

8

Бедо Мари Альфонс (1804–1863) – французский генерал и политический деятель, умеренный республиканец.

9

Кремье Исаак Адольф (1796–1880) – парижский адвокат и буржуазный политический деятель; в период Июльской монархии примыкал к династической оппозиции, в период революции 1848 г. – член Временного правительства.

10

Мараст, правильно Марраст, Арман (1801–1852) – французский публицист и политический деятель, умеренный буржуазный республиканец; в период Июльской монархии находился в оппозиции, был редактором газеты «Натиональ»; в период революции 1848 г. – член Временного правительства; в 1848–1849 гг. – председатель Учредительного собрания.

11

Муниципальная гвардия, garde municipale – создана в Париже в 1830 г. для подавления народных волнений.

12

Кирасиры – конные части войска.

13

…в зале дендерского зодиака… – Астрономические знаки, впервые изображенные на стенах дендерского замка в Египте.

14

Шамполион-Фижак Жак Жан (4778–1867) – французский ученый-археолог, хранитель рукописей в отделе королевской библиотеки.

15

…о Бордоском банке… – Банк в г. Бордо, финансировался главным образом виноторговцами, оказывал сопротивление распоряжениям Временного правительства.

16

претензий республиканских историков… – Видимо, речь идет о: Lamartine A. Histoire de la revolution française 1848, tt. 1–2. Paris, 1849.

17

Моле Луи Матье, граф (1781–1855) – французский государственный деятель, орлеанист, премьер-министр в 1836–1837, 1837–1839 гг.; депутат Учредительного и Законодательного собраний в период Второй республики.

18

…по поводу испанских и афинских дел… – В 1840-х годах противоречия между Англией и Францией обостряются, предметом их конфликта были Испания и Греция, где каждая из сторон добивалась предпочтительного влияния; в греко-турецком конфликте 1820-х годов Англия приняла сторону Турции, Франция – сторону Греции, что и привело к обострению их конфликта в 1840-х годах. В 1846 г. Гизо удалось добиться заключения брака испанской наследницы престола с младшим сыном Луи Филиппа и расстроить проектируемый Англией брачный союз принца Леопольда Кобургского с испанской королевой Изабеллой II.

19

«Times» – «Времена», крупнейшая английская общественно-политическая еженедельная газета консервативного направления; основана в 1786 г. в Лондоне.

20

Гюбер, правильно Эбер (Hebert), Мишель Пьер Александр (1799–1887) – французский юрист и консервативный государственный деятель, орлеанист, член палаты депутатов (1834–1848), с 1841 г. главный прокурор королевского суда, министр юстиции (1847 – февраль 1848).

21

…рассказчиков из демократической партии… – Видимо, предполагаются: Blanc L. Histoire la revolution 1848. Paris, 1849; Castilie I. Histoire de la seconde République française. P., 1854; Proudon P.-J. Confessions d'un revolutionnaire. P., 1849.

22

…этот расчетистый выстрел… – Анненков воспользовался непроверенным слухом: выстрел был произведен охраной крепости Шато де'О, хотя, действительно, в этот момент у крепости были Этьен Араго и Шарль Лагранж.

23

Тьер Луи Адольф (1797–1877) – французский государственный деятель и буржуазный историк. В Июльскую монархию принадлежал к династической оппозиции.; в 1848 г. поддерживал партию порядка; в дальнейшем сторонник Луи Бонапарта и глава монархистов; палач Парижской коммуны.

24

Ламорисьер Кристоф Луи Леон (1806–1868) – французский генерал, покоритель Алжира; в 1848 г. депутат Национального собрания, сторонник партии порядка, участник расправы над восставшими рабочими в период июньской революции 1848 г.

25

Парижский Луи Филипп Альбер, граф (1838–1894) – сын герцога Орлеанского, внук короля Луи Филиппа.

26

Немурский Луи Шарль Филипп, герцог (1811–1896) – второй сын короля Луи Филиппа, бежавший из Франции в момент февральской революции 1848 г.

27

Монпансье Антуан Мари Филипп Людовик – пятый сын короля Луи Филиппа, бежавший из Франции в момент февральской революции 1848 г.

28

Гарун (? – 809) – калиф, по прозвищу Аль-Рашид, т. е. справедливый.

122

Марат Жан Поль (1743–1793) – французский публицист, деятель Великой французской революции, якобинец.