Кот недовинченный

В восторге сэр Джон сделал полный оборот вокруг своей оси, а остановившись, снова подошел вплотную к Ленчику, схватил его за руку и быстро проговорил:

– А коли так, все становится на свои места! Значит, великий маэстро бывал в будущем! А возможно, и сам он является пришельцем из будущего, по недоразумению попавшим в Средние века и не сумевшим выбраться оттуда!

Пораженный напором хозяина (и высвобождая свою кисть от его пожатий), Леня плюхнулся в кресло. Сэр Джон, в свою очередь, простер руки, словно обнимая весь мир, и, задыхаясь, быстро проговорил:

– И тогда все объясняется, все!.. И загадочные улыбки леонардовских моделей, и женственная красота Крестителя, и маленький Ленин на руках у Богоматери, и сотни изобретений, найденных в тетрадях Леонардо! Да, да, да!.. Маэстробывал в будущем. И он сам видел и подъемные краны, и геликоптеры, и парашюты, и акваланги!.. И еще он видел, как в двадцатом веке в вашей России появляется и крепнет новый культ, в котором обожествляют, как нового Спасителя, земного человека по фамилии Ленин. И культ этот вытесняет традиционное поклонение Христу. И число его приверженцев становится больше, чем число христиан… И, видя это своими глазами, Леонардо – для того чтобы предостеречь будущее человечество – пишет на руках у Пресвятой Богородицы маленького Владимира Ленина…

– А лицо Богоматери, – ехидненько спросила Катерина, – он, по-вашему, с Марии Ульяновой писал?

Аристократ с гневным непониманием молча взглянул на нее.

– Так звали мать Ленина, – пояснила Катя.

Широким негодующим жестом сэр Эшли отмел реплику Кати и опять повернулся к Ленчику.

– Знаете ли вы, мой дорогой юный друг Лео,почему столь загадочны лица Леонардовых моделей? И почему столь женственны его мужчины?..

Леня неуверенно пожал плечами. Впрочем, хозяину и не требовался ответ.

– Да потому, что да Винчи, побывав в будущем, открыл избранным, входящим в его окружение, Великую Тайну Любви! И он сам – и все его натурщики! – знали, что будет впереди. Что впереди человечество ожидает прекрасное время. Время, когда любовь к своему собственному полу перестанет быть запретной. Сперва она станет уважаемой; затем – аристократичной; а вскоре – расцветет настолько, что вытеснит из умов мужчин и женщин, как странную ошибку, гетеросексуальную любовь. И технологии, разработанные учеными, позволят рожать детей вне секса и помимо секса, а женщины станут совокупляться с женщинами, а мужчины – с мужчинами, потому что только в подобном случае можно будет достичь Сада Истинного Наслаждения!..

– Да вы-то откуда знаете?! – с долей брезгливости бросил Ленчик.

– Потому, что я был там! – торжественно объявил сэр Эшли.

– Где? – грубовато усмехнулся Леня. – В саду истинного наслаждения?

– Нет. В будущем.

Немой обмен красноречивыми взглядами между Катей и Ленчиком – сбрендил, мол, – были ему ответом.

– О, вы напрасно мне не верите, юноша! – Специалист по да Винчи все-таки заметил сарказм в Ленином взгляде. – Идемте, молодой человек, и я приведу вас туда! Идемте! Мы с вами направимся, куда вы захотите – в будущее или прошлое. Идемте! Дайте вашу руку! Вы будете первым человеком на Земле – кроме меня самого! – кто совершит эту прогулку!

Сэр Джон подошел к камину и нажал на скрытый выступ в стене. Камин стал медленно сдвигаться в сторону, обнажая темный проем. Хозяин подошел к дыре (хронодыре?) и сделал триумфаторский приглашающий жест:

– Прошу вас, мой юный друг!

– Только после вас, – нашелся Ленчик, которому вовсе не улыбалась перспектива первому шагать неизвестно куда.

– Он никуда не пойдет, – встала грудью на защиту племянника Катя.

На лице сэра Джона отразился оттенок неудовольствия, слова Кати он, как обычно, проигнорировал, однако аристократическое воспитание взяло верх, и он произнес:

– Что ж, как скажете. – И первым прошел в проем в стене.

Леня и Катя переглянулись. Однако любопытство все-таки пересилило опаску, и они двинулись за хозяином. Второй в дыру отважно хотела войти Катя, однако джентльмен Ленчик все-таки оттеснил ее и шагнул следом за Эшли. Последней прошла сквозь дверь девушка.

Впрочем, помещение, куда они попали, оказалось никакой не хронодырой. Ничего в нем не было необычного: обыкновенный кабинет – с книжными полками до потолка, огромным столом красного дерева, заваленным бумагами и даже украшенным компьютером с жидкокристаллическим монитором. Шторы на окнах кабинета оказались задернуты, и в нем царила полутьма. Однако когда глаза исследователей привыкли к сумраку, они увидели, что посреди комнаты возвышается странное сооружение. То был сколоченный из длинных реек каркас, напоминающий недоделанную байдарку. В центре его красовалось сиденье наподобие велосипедного.

– Это – она! – торжественно провозгласил сэр Эшли, в очередной раз кладя руку на плечо Ленчика. – Расшифровав записки и чертежи секретного «Кодекса» Леонардо, мне удалось построить ее. Ее, машину времени! И я – я регулярно пользуюсь ею. И теперь предлагаю вам, Леонид, первому из прочих землян, совершить на ней путешествие!

– Куда полетим – в прошлое или будущее? – деловито осведомился Ленчик, аккуратно высвобождаясь из-под руки сэра Эшли.

Однако ответа он не дождался, потому что в глубине аристократической квартиры раздался шум. Сначала хлопнула дверь, а потом забубнили два женских голоса. Первый голос звучал резко, наступательно, он обвинял; второй – оправдывался. Сэр Эшли нахмурился, вздернул голову и с болезненной гримасой стал прислушиваться к разговору.

Изъяснялись женщины по-испански, однако для обеих язык, видимо, не был родным – поэтому Кате удалось, с пятое на десятое, кое-что понять в разговоре.

– Кто там у лорда?! – спрашивал за дверью наступательный женский голос. Кажется, акцент, с которым он звучал, был славянским. Последовал неразборчивый ответ – видимо, из уст той самой смуглой горничной.

– Он что-нибудь пил спиртное?! – обрушился новый громкогласный вопрос, и опять последовало неразборчивое виноватое бубнение.

– И он снова – рассказывал?! – И снова повинное «бу-бу, бу-бу» в ответ.

А затем дверь – другая дверь, в торце кабинета – распахнулась настежь, сквозь проем ворвался дневной свет – и вместе с ним здоровенная, широкоплечая деваха. Она была разъярена до последнего градуса каления.

– Аристократишка несчастный! – шипела она по-русски. – Гомик недоделанный!

Аристократ при появлении женщины чудесным образом переменился. Он съежился, казалось, сделался меньше ростом и попытался даже спрятаться за спину Кати.

Однако от гнева девахи не так-то просто было укрыться.

– На минуту нельзя одного оставить! – выкрикнула она по-прежнему по-русски и нанесла бедному сэру внушительный удар в плечо. – На рынок сходить! Сразу пьет, зараза, и мальчиков приводит!!

– Но, дорогая… – пролепетал в полном расстройстве хозяин на языке Оскара Уайльда, – медовенькая…

– А вы!.. – обрушилась деваха на Катю на плохом английском. – Как вам не стыдно! Вы приходить мой дом, слушать его бредни, спаивать его! Вы разве не видеть – он больной человек?! Крэйзи!

– Но, солнышко мое, – прохныкал сэр Эшли, – зачем ты так говоришь обо мне?!

– А ты вообще молчи! – замахнулась на него деваха.

– Да говорите вы по-русски, – усмехнулась Катя, – мы из Москвы.

– Ах, во-о-от оно что!.. – протянула широкоплечая женщина, переходя на родной язык и упирая руки в боки. – Из Ма-а-асквы!.. И что же вам, интересно, здесь нужно?! Чего приперлись?!

– Да мы, собственно, здесь по делу… – вклинился Ленчик.

– По делу? – взвизгнула «леди». – По какому еще делу?

– Мы, вообще-то, к вам приехали… Если вы – Елена Выхухолева-Санчес-Эшли…

– Ну, я это. Только у меня до вас никаких дел нету.

– Понимаете, – с достоинством принялся объяснять Леонид, – фирма, которую я представляю, «Уж замуж за рубеж», по ошибке направила вам одно электронное послание. Оно представляет для нас огром… – Тут он вспомнил хабалку Галину из венецианского общественного туалета, закашлялся и быстро поправился: – Определенный интерес, и мы хотели бы…

– Тоже чушь несете, – резюмировала мадам Елена. – И писем я никаких не знаю. И вообще: давайте, валите отсюда. А то полицию вызову. А ты, – накинулась она на мистера Эшли на своем жутком английском, – чеши в процедурную. Тебе укол пора делать!

Аристократ прошел мимо собственноручно построенной по секретным чертежам Леонардо машины времени и послушно посеменил к двери.

– А что, он и вправду –сэр ? – пытаясь сбить накал страстей, участливо спросила Катя у разгневанной Елены.

– Правда – неправда, какое тебе дело!.. – буркнула та.

– Да просто я сама мечтала за английского аристократа замуж выйти, только не получилось, – кротко пояснила Катя, – а вам вот это удалось. – Она решила слегка поступиться гордостью ради налаживания взаимопонимания с бывшей русской гражданкой.

– Плохо ты мечтала, – фыркнула госпожа Эшли. – У меня, вон, вишь, исэр , и денег куры не клюют. И к тому же голубой – в койке не надо отрабатывать.

– Раз он голубой – зачем же ему жена понадобилась? – изумилась Катя.

– Для блезира. И потом, я ж ему не просто жена, а еще и сиделка, – усмехнулась девушка. И презрительно добавила: – Вырождаются аристократишки. Трахаются в кругу семьи, женятся на сестрах двоюродных. К мальчикам в своих частных школах привыкают… Вот крышняк у них и едет… А я ухаживай… Специально, вишь, его родственники из России жену ему выписали – чтобы бесправная была, всем им обязанная. Чтоб, значит, ухаживала и молчала… И специально нас в Барселону сослали, чтоб он, значит, в своей Англии не отсвечивал… А я страдай! Секи тут за ним, ночами не спи! За пятьсот фунтов месячного содержания!..

– Да, не позавидуешь тебе… – сочувственно покачала головой Катя.

– Да кто ты такая, чтобы мне завидовать?! – вдруг снова ощетинилась госпожа Эшли. – Или НЕ завидовать?! Что ты в душу-то лезешь?! Давайте гуляйте отсюда! Оба!

– Простите, мэм, но сначала мы хотели бы получить от вас искомое письмо. – Ленчик изящно поклонился: общение с сэром Эшли еще дальше продвинуло его по части изысканного языка и хороших манер; теперь они и на родную речь распространились.

– Сказала уже тебе: не знаю никакого письма! – нахмурилась деваха. – А ну, брысь отсюда!!

– Лена, – спокойно и твердо произнесла Катя, – мы ради этого письма проделали длинный путь, из самой Москвы. Мы в течение двух часов слушали бредни вашего супруга и терпели его приставания – поэтому без письма мы не уйдем.

– Уйдете! Отвалите, как миленькие! – окрысилась девушка. – Ментам позвоню – живо тогда уйдете.

И она схватила со стола благородную, под красное дерево, телефонную трубку.

– В полицию, значит, звонить решили? Интересный вариант, – подняла бровь Катя. – Пусть будет полиция. Мы с удовольствием ей расскажем, как ваш супруг, сэр Эшли, будучи не в себе, заманил нас сюда и приставал вот к этому молодому человеку, – Катя кивнула на Ленчика. (Тот насупился.)

– А за такие дела в Испании статьи нет! – перешла к обороне леди Эшли. – Не социализм! Здесь гомики даже в браки вступают!..

– Статьи-то, может, и нет, – рассудительно отвечала Катя, – но информация о поведении господина Эшли запросто может просочиться в газеты. А мы, со своей стороны, сделаем все возможное, чтобы она просочилась. И представьте, какой скандал тогда раздуют бульварные газеты?!

Хозяйка молча нахмурилась. Видимо, газетная шумиха явно не входила в ее планы.

– Я так и вижу заголовок в «Сан», – продолжила Катя, – «Сэр Эшли приставал к русскому мальчику!» Или другой – я предложу его для «Санди экспресс»: «Английский аристократ свихнулся на почве Леонардо да Винчи!»… Я думаю, родственникам вашего мужа подобная огласка явно не понравится.

– Кикимора! – прошипела сквозь зубы госпожа Выхухолева-Санчес-Эшли, с ненавистью глядя на Катю. – Вобла!

– Давайте электронное письмо, и мы немедленно уходим.

Русская жена сэра Эшли перевела взгляд на Ленчика – тот тоже стоял суровый, кулаки сжаты – словом, готов ко всему.

– Еще раз: не знаю, о каком письме вы мне тут буровите, – нахмурилась женщина.

– Оно пришло в ваш электронный почтовый ящик с известного мне адреса, – поспешил вклиниться Ленчик, – и если вы предоставите мне ваш компьютер, я легко разыщу его.

– Компьютер тебе мой еще, – прошипела женщина, – а морда не треснет?

Однако было видно, что она уже почти сдалась.

– Ваш компьютер ни в коем случае не пострадает, – светски поднажал Ленчик. – И никакие ваши личные письма я смотреть не буду.

– Ладно, – решилась, наконец, хозяйка. – Ща принесу свой лэпь-топь. Но если ты что с ним сделаешь – голову отверну. И файлы мои открывать не сметь! Я рядом буду стоять!

И раздосадованная леди Эшли покинула потайной кабинет сэра Эшли. Выходя, она в сердцах пнула машину времени, построенную по секретным чертежам Леонардо. Жалобно треснула одна из реек, и машина обиженно завалилась набок. 12 марта, 16.35

Ленчик и Катя триумфально покинули обиталище безумного аристократа. В сумочке Кати лежал диск, на который Ленчик скачал очередное письмо от Антона. В отличие от всех предыдущих посланий оно оказалось весьма объемистым: едва ли не триста мегабайт, и юный компьютерный гений мечтательно улыбался. Он предвкушал, что именно в нем содержится вся, целиком, искомая Программа.

Под весенним, уже припекающим солнцем Барселоны они вышли на бульвар Рамбла – и уже через семь минут сидели в полутемном EasyInternetCafe’. Еще через пять минут Ленчик, потирая ручонки, раскрыл послание, выцарапанное у полубезумной семейки Эшли.

В нем не оказалось ни личного письма, ни Антоновой рожицы, ни новой загадки. Только бессмысленный (на взгляд Кати) набор файлов, в большинстве своем с расширением .EXE, то есть командных. Минуты три Лелик посидел перед экраном в ступоре, а затем, как безумный, защелкал клавишами. На экране поплыли идиотские (с точки зрения девушки) строчки, в коих мешались цифры, латинские, греческие буквы и значки непонятного происхождения.

Спустя десять минут Катя заскучала, тем паче что племянник временно выпал из материального мира и весь погрузился в мир виртуальный. Временами он в азарте бормотал: «А если мы тебя – так?.. Не хочешь?.. А – вот так?» В общем, вел себя странно, в духе сэра Эшли.

Катя отвернулась от охваченного азартом племянника и исподволь осмотрела интернет-кафе. Оно было полупустым, и ни единого человека, достойного ее внимания, здесь не нашлось: все какие-то испанские ботаники или игруны, уткнувшиеся в мониторы.

– Лелик, – тихонько позвала Катерина.

Ноль эмоций.

Она насмешливо прокомментировала:

– Соединение с сервером было прервано сервером.

Молчание было ей ответом.

– Лелик, я ухожу, – возвысила голос она.

Никакой реакции.

– Лелик, я пойду погуляю. А когда закончишь, пошли мне на мобильник «эсэмэску». Я тогда вернусь. Ты меня слышишь?! Лелик?!

– Да-да, тетечка, слышу, – рассеянно откликнулся племянник, не отрываясь от экрана. – Конечно, иди-иди. Я позову тебя, как закончу.

Катя с удовольствием прошлась по засаженному платанами широкому бульвару Рамбла. Народ за столиками кайфовал над огромными бокалами «Сангрии» или пива, поглядывал на фланируюших мимо туристов и барселонцев. Катя с удовольствием отметила, что она удостоилась многих – о да, очень многих жгучих мужских взглядов. По бульвару сновал мужичок, одетый страусом, налетал на юных туристок – те визжали и отскакивали. Музыканты пели во всеоружии электрогитар и колонок. Негры выпрашивали монетку-другую у тех, кто едва замедлил шаг.

Наслаждаясь солнцем и морским воздухом, Катя дошла до площади Каталонии. Здесь ее внимание привлекла безоконная многоэтажная громада с зеленой вывеской «El Corte Ingle’s» – по виду явный универмаг.

«Безобразие, – подумалось Катюше, – я четвертый день за границей, а еще ничего себе не купила. (Туфли от господина Брасселини не в счет – это подарок.) Надо зайти, хотя бы отсмотреть тенденции летнего сезона…»

И она отважно отправилась в сторону «Английского двора».

…Спустя три часа она покидала универмаг, отнюдь не посетив всех его этажей, зато приобретя чудный свитерок от «Барберри», летний костюмчик той же фирмы и в придачу к нему блузку. В результате удачных покупок (да еще и такс-фри удалось оформить) настроение у Кати резко повысилось. И солнце над Барселоной вроде бы засветило ярче, и морем стало пахнуть острее, и в лицах встречных мужчин загоралось при виде ее больше огоньков.

Однако за все то время, что Катя провела в универмаге, от Ленчика не было ни слуху ни духу, и она вдруг забеспокоилась. В голову полезли два бритых вепря с венецианских улиц, карабинеры с острова Лидо, широкоплечая леди Выхухолева-Эшли… Катя прибавила шаг и вскоре влетела в интернет-кафе на бульваре Рамбла, тридцать один.

Слава богу, Лелик оказался в том же положении, как она его оставила, – согбен перед монитором. Катя облегченно вздохнула. Подошла к племяннику, потрепала по плечу:

– Вставайте, граф, нас ждут великие дела!

Лелик вскинулся на нее, а потом снова уткнулся в экран. Выглядел он озабоченным и грустным. На мониторе по-прежнему громоздились непонятные символы.

– Что тут происходит? – весело спросила Катя.

– Да хрень какая-то! – воскликнул Леня и досадливо хрустнул пальцами.

– Лелик, не выражайся, – привычно одернула его тетушка. – И пальцами не хрусти, суставы расшатываются.

– Что ж тут скажешь, если хрень – она и есть хрень! И на суставы я тоже клал!

– А если выражаться по-русски и использовать нормативную лексику?

– Я-то думал, что Тоха прислал мне, наконец, программу, – а он!..

– Что – он?

– Он прислал мне кучу разрозненных файлов. То есть не всю программу, а половину ее. Или даже, может быть, треть.

– А ты по ним восстановить ее не можешь?

– Я, тетечка, конечно же, гениален, но не настолько!..

– И что теперь?

– В том-то и дело! Самое главное, что он не прислал больше никакой наводки! Как я ни бился, нет никаких указаний – где искать дальше!

– Ну и хорошо, – безоблачно откликнулась Катя. – Вернемся спокойненько в Москву.

Ответом ей был взгляд, способный, казалось, испепелить на месте.

– Ни за что! – воскликнул Ленчик, а потом повторил по слогам, угрюмо-патетически: – Ни-за-что!

Глава 8

Барселона – Мадрид.Барселона.12 марта, 19.40

Когда путешественники возвращались в гостиницу – отдохнуть и переодеться (а также померить шмотки, думала про себя Катерина), настроение Ленчика несколько улучшилось. Виной тому был обед, проглоченный им в ресторанчике с видом на море: паэлья, чанкеттос (гора жаренных в масле рыбочек величиной с мизинец) и два добрых бокала местного пива холодной фильтрации. Однако свежее Ленино чело все равно портила гримаска озабоченной задумчивости – юноша до сих пор переживал неуспех своей экспедиции.

Катя, в свою очередь, шла в отель с легким сердцем: кажется, приключения закончились. И слава богу! Ей уже успела надоесть беготня из города в город, из страны в страну. Можно расслабиться и пару дней отдохнуть в Барселоне – тем более что город ей нравился. Побродить спокойно по улицам, осмотреть Саграду де Фамилию и парк Гуэль, пройтись по местным магазинчикам. Да здесь, несмотря на март, уже и позагорать можно!

Однако радужные планы Кати рухнули в один момент, едва они свернули на крошечную улочку, ведущую к гостинице «Санта-Марта».

Катя сначала даже не поняла, отчего Ленчик хватает ее за руку и тянет прочь от отеля.

– Что с тобой? – недовольно спросила девушка.

– Это он… – тихо простонал племянник.

И только в этот момент Катя увидела знакомого ей по Венеции бритого гоблина, дежурившего на противоположном углу улицы, метрах в тридцати от входа в гостиницу.

Беда заключалась в том, что лысый громила (по фамилии то ли Патрушев, то ли Нургалиев) тоже засек обоих и двинулся в их сторону, на ходу вытягивая из кармана мобильный телефон.

После кратковременного приступа столбняка Катя бросилась наутек вслед за Ленчиком. Они выбежали на перпендикулярную, более широкую улицу, по которой равнодушно проезжали автомобили и следовали озабоченные планами на вечер редкие каталонцы. Но едва беглецы отважно перемахнули проезжую часть, вызвав скрежет тормозов, негодующие гудки и пару-тройку матерных восклицаний по-каталонски, – рядом с ними остановилась черная «Ауди». Оттуда, плотоядно ухмыляясь, выскочили двое бандюков – неприятного вида альбинос и еще один бритый, крупноплечий браток. Они преградили путь Кате с Ленчиком. Громила нацеливался на юношу, блондинчик – на Калашникову.

– Пожар! – что есть силы закричал Леня по-английски, надеясь привлечь внимание полиции или хотя бы прохожих.

Кое-кто из честных испанцев заозирался, и бандиты на секунду опешили, потеряли темп и уверенность. Воспользовавшись кратковременным замешательством нападавших, Катя от души съездила альбиноса по лицу своими покупками (три объемистых пакета), Лелик увернулся от громилы, и они бросились по тротуару дальше – в сторону моря.

К несчастью, улица, по которой пролегал их путь, была проезжей, а преимущества мотора «Ауди» над двумя парами человеческих ног (пусть даже самых быстрых) оказались очевидны. Машина с бандитами легко настигла беглецов, опять опередила их, остановилась, и оттуда снова полезли бугай и альбинос. Да еще сзади доносился тяжкий топот первого громилы – бегущего за парочкой от гостиницы.

Казалось, спасения нет, беглецы взяты в клещи – и, как назло, ни единого прохожего рядом. И ни магазина, ни ресторана пообочь, куда можно было бы броситься за помощью, – одни только равнодушные подъезды, закрытые на ключ.

Беглецам помог его величество случай – и Ленчикова находчивость. Прямо рядом с ними у тротуара остановился мопед. С него не торопясь сошел юноша – примерно одного с Леней возраста. Он расстегнул шлем, достал из корзинки позади сиденья коробку с пиццей и направился было к одному из подъездов – однако тут к нему вихрем подлетел Ленчик.

– Слышь, друг, – горячо зашептал он по-английски, – дай свой скутер в аренду! Через час верну, гадом буду! Встретимся у памятника Колумбу!

Свою просьбу русский юноша подкрепил тремя стоевровыми банкнотами.

Испанец даже не успел осознать, что происходит. Может, он совершил выгоднейшую сделку, сдав мотороллер в часовую аренду за неслыханные три сотни наличных? Может (что вернее), лишился своего средства передвижения? Но Ленчик уже оседлал скутер. Не заставляя себя ждать или упрашивать, на сиденье позади него лихо запрыгнула Катерина.

Мотороллер взревел, по широкой дуге обогнул бандитский «Ауди» и влился в транспортный поток. Русская шайка, осознав, что ее в очередной раз пытаются провести, дружно нырнула в свой черный автомобиль и бросилась в погоню за скутером.

Юноша-гишпанец, одолживший Кате с Леней свой мотороллер, с минуту озабоченно глядел им вслед, держа в одной руке коробку с пиццей, в другой – шлем. Потом он сообразил, что в любом случае остается в выигрыше. Не обманет «арендатор», вернет скутер – хорошо. Угонит насовсем (что, конечно, вероятнее) – тоже не беда, имеется страховка. Но если похититель средство передвижения возвратит, от него, верно, удастся услышать захватывающую историю: зачем ему столь срочно понадобился мотороллер и куда он собирался мчать эту длинноногую красотку? Мало кто из его друзей сможет похвастаться, что заработал за час вынужденного простоя три сотни, – поэтому за кружечкой вечернего пива внимание ему будет обеспечено. Поняв это, молодой испанец весело побежал исполнять заказ: относить явно последнюю на сегодня пиццу.

А скутер, ведомый Ленчиком, вырулил тем временем на широкую и прямую улицу, ведущую вдоль моря. Ветер бил в лицо, трепал волосы беглецов. Катя крепко держалась обеими руками за торс племянника – при этом, откровенно говоря, она волновалась не только за то, догонят ли их бандиты, но и о том, как бы не выронить драгоценные покупки от «Барберри».

Леня в первые несколько минут не мог освоиться с новым для себя средством передвижения – при том, что и с автомобилем, и с великом, и даже со сноубордом он был на «ты». Скутер то дергался, то ревел, то совершал опасные виражи – к вящему неудовольствию сигналящих соседей по полосе. Однако вскоре юноша приспособился к управлению, и мотороллер шустро помчал по автостраде.

К сожалению, направление движения оказалось выбрано неверно. Мотороллер хорош в пробке, в плотном потоке, когда он ловко проскальзывает мимо завязших автомобилей. А сейчас вечерний трафик (во всяком случае, на проспекте Колумба) уже закончился, и на полупустой автостраде скутер с его полулитровым движком явно проигрывал трехлитровой мощи «Ауди». В зеркала заднего вида Ленчик наблюдал, как наседает сзади черный автомобиль (им, закусив губу, азартно правила еще одна его знакомая, девушка с безразмерной грудью). Ленчику казалось, что в пароксизме погони девица, того и гляди, даст бампером по заднему колесу скутера – и тогда им с Катей точно настанет Хана Петровна: их бедные тела полетят кувырком по асфальту со скоростью шестьдесят километров в час.