Полное собрание сочинений. Том 9. Война и мир. Том первый

170

Это к нам идет удивительно.

171

в дребезги,

172

Я вас спрашиваю,

173

Прекрасно! прекрасно то, что̀ вы сказали.

174

Матушка,

175

Прекрасно – прекрасная погода, прекрасная, княжна, и потом Москва так похожа на деревню

176

Не правда ли?

177

щепотку кремортартара…

178

Поговорим.

179

Я заморен, как почтовая лошадь;

180

Но, милая Катишь, это ясно, как день.

181

[Незаконный,]

182

и всего, что отсюда вытекает.

183

Ну, ну,

184

поговорим толком,

185

Не будем терять время.

186

В этом-то и дело,

187

Ах, мой дружок, поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.

188

Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы, подумайте, что это ваш отец… может быть при смерти. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.

189

Будьте мужчиною, друг мой, а я уж буду блюсти за вашими интересами.

190

блюсти его интересы,

191

Любезный доктор, – этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?

192

Доверьтесь Его милосердию.

193

Не унывать, не унывать, мой друг. Он велел вас позвать. Это хорошо.

194

Был еще удар полчаса назад. Не унывать, мой друг…

195

Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.

196

Пойдемте.

197

Он забылся,

198

Пойдем.

199

Катишь велела подать чай в маленькую гостиную. Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.

200

маленькую гостиную.

201

Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю,

202

Да нет же, моя милая Анна Михайловна, оставьте Катишь делать, чтó она знает.

203

я вас умоляю…

204

Это смешно. Ну, же,

205

Но, князь,

206

Он умирает, а вы меня оставляете одну.

207

Его нет более…

208

Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.

209

Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.

210

После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, чтó бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.

211

Это тяжело, но это поучительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,

212

прусский король,

213

мамзель Бурьен.

214

батюшка,

215

Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу пред собой в ту минуту как пишу вам?

216

Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовише, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове, который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между нашими двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда-нибудь наше прощанье и все, что̀ говорилось при прощании. Всё это еще слишким свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем-нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.

«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухова и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую-то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безуховым и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безуховым и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери-невесты, и самых барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, чтó я могла узнать о нем.

Но будет болтать. Кончаю мой второй листок, а маменька прислала за мной, чтоб ехать обедать к Апраксиным.

Прочитайте мистическую книгу, которую я вам посылаю; она имеет у нас огромный успех. Хотя в ней есть вещи, которые трудно понять слабому уму человеческому, но это превосходная книга; чтение ее успокоивает и возвышает душу. Прощайте. Мое почтение вашему батюшке и мои приветствия мамзель Бурьен. Обнимаю вас от всего сердца. Жюли.

PS. Известите меня о вашем брате и о его прелестной жене.

217

Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13-го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Жюли. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, чтó же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас утешения религии, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то я не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, отраднее и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.

Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает всё, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия!

Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Чтó касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в игольное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы! Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Столь молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я сказала бы: желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской. Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, чтó в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, чтó Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.

Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; чтó касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по-моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст в супруги.

Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену. Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других! Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.

Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом.

Мари.

218

А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,

219

Княжна, я должна вас предуведомить – князь разбранил Михайла Иваныча. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…

220

Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне о том, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие это делали.

221

Да это дворец! Ну, скорее, скорей!..

222

Это Мари упражняется? пойдем потихоньку, чтобы она не видала нас.

223

Ах, какая радость для княжны! Наконец-то! Надо ее предупредить.

224

Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас!

225

Ах, милая!.. Ах, Мари!.. – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?.. Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…

226

Я тотчас узнала княгиню,

227

А я и не подозревала!.. Ах, Андрей, я и не видела тебя.

228

плакса,

229

настоящий,

230

Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…

231

Мальбрук в поход поехал, Бог весть когда вернется.

232

поддаваться этой мелочности!

233

Бедная графиня Апраксина потеряла мужа. Глаза выплакала бедняжка,

234

Мамзель Бурьен, вот еще поклонник вашего холопского императора!

235

Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.

236

Бог весть когда вернется!..

237

Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого-то я и боюсь его.

238

Ах, Андрей! Какое сокровище твоя жена,

239

Кто всё поймет, тот всё и простит.

240

не весела

241

Батюшка

242

на улице,

243

обожания

244

Ах, мой друг!

245

Благодарю тебя, мой друг.

246

Андрей, если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.

247

Ах, я думала, вы у себя,

248

Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…

249

Андрей, что уже!

250

Прощай, Маша,

251

Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».

252

промеморийку,

253

Вы видите несчастного Мака,

254

Боже, как наивен!

255

Сорок тысяч человек погибло, и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.

256

Доброго утра, доброго утра!

257

Уж за работой!

258

Да здравствуют Австрийцы! Да здравствуют Русские! Ура император Александр!

259

– И да здравствует весь свет!

260

– И да здравствует весь свет!

261

Ваше высокоблагородие,

262

Отзывы Билибина расходились по венским гостиным,

263

Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку на кегельный кон,

264

Однако, мой милый, при всем моем уважении к «православному российскому воинству», я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.

265

Зарок непобедимости.

266

Видите ли,

267

все это прекрасно,

268

один эрцгерцог стоит другого,

269

как будто бы вы нам сказали:

270

Это как нарочно, как нарочно.

271

Принц Мюрат и все другое…

272

укрепление,

273

перестрелка под Дюренштейном,

274

словечек,

275

то Австрию принудят

276

Кампо Формио.

277

Буонапарте?

278

[словечко]

279

надо его избавить от u

280

просто Бонапарт.

281

говорят, православное жестоко грабит,

282

ради прекрасных глаз,

283

между нами, мой милый

284

Поживем, увидим,

285

Ну-ка, ну-ка,

286

Женщина – подруга мужчины,

287

Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…

288

Подождите, я не кончил… Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство. И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября… Вот чем всё это кончится.

289

Демосфен, я узнаю тебя по камню, который ты скрываешь в своих золотых устах!

290

в этой гадкой моравской дыре,

291

Надо его поподчевать Брюнном.

292

Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.

293

Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.

294

мостовое укрепление

295

мостовое укрепление.

296

[Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.]

297

298

Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, – не то что подлость…

299

Быть может, измена,

300

Также нет. Это ставит двор в слишком дурное положение. Это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина. Мы обмаковались.

301

мой милый, это героизм.

302

философ,

303

мой милый, вы – герой,

304

«Эту русскую армию, которую английское золото перенесло сюда с конца света, мы заставим ее испытать ту же участь (участь ульмской армии)».

305

Вот оно милое

306

[смешным],

307

Принцу Мюрату. Шенбрюнн, 25 брюмера 1805 г. 8 часов утра.

Я не могу найти слов, чтоб выразить вам мое неудовольствие. Вы командуете только моим авангардом и не имеете права делать перемирие без моего приказания. Вы заставляете меня потерять плоды целой кампании. Немедленно разорвите перемирие и идите против неприятеля. Вы объявите ему, что генерал, подписавший эту капитуляцию, не имел на это права, и никто не имеет, исключая лишь российского императора.

Впрочем, если российский император согласится на упомянутое условие, я тоже соглашусь; но это не что̀ иное, как хитрость. Идите, уничтожьте русскую армию… Вы можете взять ее обозы и ее артиллерию.

Генерал-адъютант российского императора обманщик… Офицеры ничего не значат, когда не имеют власти полномочия; он также не имеет его… Австрийцы дали себя обмануть при переходе венского моста, а вы даете себя обмануть адъютантам императора.

Наполеон.

308

Вот приятность лагеря, князь,

309

вac заставят плясать,

310

Что̀ он там поет?

311

Древняя история,

312

Император покажет вашему Сувара, как и другим…

313

Чорт возьми…

314

Очень забавно, мой господин князь,

315

Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare à la guerre, on vit deux masses d’infanterie marcher résolument l’une contre l’autre sans qu’aucune des deux céda avant d’être abordée»; a Наполеон на острове Св. Елены, сказал: «Quelques bataillons russes montrèrent de l’intrepidité». [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения»]. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]

316

в конце концов,

317

«Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; и ты знаешь, – то что́ я тебе говорю, есть единственно возможное».

318

Но, милый мой,

319

дружок

320

прелестно.

321

У меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.

322

Погодите, у меня есть на вас виды на этот вечер.

323

Моя милая Элен, надо, чтобы вы были добры к моей бедной тетке, которая питает к вам обожание. Побудьте с ней минут десять.

324

И как держит себя!

325

Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,

326

Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,

327

Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.

328

Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое-что об этом знаю. Не правда ли?

329

Всё это прекрасно, но всему должен быть конец,