Полное собрание стихотворений

Хрустально-серебристый

Звуки лютни в свете лунном,Словно сказка, неживые,В сновиденьи многострунномСлезы флейты звуковые.Лики сонных белых лилийВ озерной зеркальной влаге,Призрак ангелов, их крылий,Сон царевны в лунной саге.

Опалово-зимний

Легкий слой чуть выпавшего снегa,Серп Луны в лазури бледно-синей,Сеть ветвей, узорная их нега,Кружевом на всем – воздушный иней.Духов серебристых замок стройный,Сонмы фей в сплетеньях менуэта,Танец блесток, матово-спокойный,Бал снежинок, вымышленность света.

Голубовато-белый и красновато-серый

Голубовато-белый и красновато-серый,В дворце людского мозга два цвета-вещества.Без них мы не имели б ни знания, ни веры,Лишь с ними область чувства и наша мысль жива.Чрез них нам ярко светят душевные эфиры,Напевность ощущений слагается в узор.В дворце людского мозгa играют скрипки, лиры,И чудо-панорама струит просвет во взорВо внутренних чертогах сокровища без меры,Цветут, пьянят, чаруют – не день, не час, века —Голубовато-белый и красновато-серыйВ дворце людского мозга два странные цветка.

Белый

Нарцисс, восторг самовлюбленности,До боли сладостные сны,Любовь – до смерти, до бездонности,Всевластность чистой Белизны.Нарцисс, забвенье жизни, жалости,Желанье, страстность – до того,Что в белом – в белом! – вспышка алости,Забвенье лика своего.Нарцисс, туман самовнушения,Любовь к любви, вопрос-ответ,Загадка Жизни, отражение,Венчальный саван, белый цвет.

Черный

Как ни странно это слышать, все же истина верна: —Свет противник, мрак помощник прорастанию зерна.Под землею призрак жизни должен выждать нужный срок,Чтобы колос золотистый из него родиться мог.В черной тьме биенье жизни, зелень бледная, росток,Лишь за этим стебель, колос, пышность зерен,желтый сок.Мировой цветок, который назван Солнцем меж людей,Утомясь, уходит в горы, или в глубь ночных морей.Но, побывши в сонном мраке, в час рассвета,после грез,Он горит пышнее, чем маки, ярче самых пышных роз.Черный уголь – символ жизни, а не смерти для меня: —Был Огонь здесь, говорю я, будет вновь напев Огня,И не черный ли нам уголь, чтоб украсить светлый час,Из себя произрождает ярко-праздничный алмаз.Все цвета в одном согласны входят все они —в цветы.Черной тьме привет мой светлый мой светлый,в Литургии Красоты!

Зарево мгновений

В закатном зареве мгновений, твоих или моих,Я вижу, как сгорает гений, как возникает стих,В закатном зареве мгновений докучный шум затих.Воспламененное Светило ушло за грань морей,И в тучах краски доживают всей роскошью своей,Чего в них больше – аметистов, рубинов, янтарей?К чему свой взор случайно склонишь, то даст тебе ответ,В одном увидишь пламя счастья, в другомуслышишь «Нет».Но все, на что свой взгляд уронишь, восхвалитпоздний свет.Прозрачность, нежность, и чрезмерность, все слитов забытьи,В последний раз мы их коснемся в предсмертном бытии,И мы поймем, что эти краски – твои или моиИ мы поймем, как полнозвучно поет волна морей,Когда дневное отшумело, и Ночь, во сне, бодрей,И все ночное, незаметно, идет скорей, скорей.Вот, все воздушней аметисты, рубины, янтари,Все, что во внешнем – еле слышно, все ярко – что внутри,Мгновенье пышного Заката – последнее – гори!

Огонь

Не устану тебя восхвалять,

О, внезапный о страшный, о вкрадчивый,

На тебе расплавляют металлы,

Близ тебя создают и куют.

Будем как Солнце

1

Огнепоклонником я прежде был когда-то,Огнепоклонником останусь я всегдаМое индийское мышление богатоРазнообразием рассвета и заката,Я между смертными – падучая звезда.Средь человеческих бесцветных привидений,Меж этих будничных безжизненных теней,Я вспышка яркая, блаженство исступлении,Игрою красочной светло венчанный гений,Я праздник радости, расцвета, и огней.Как обольстительна в провалах тьмы комета!Она пугает мысль и радует мечту.На всем моем пути есть светлая примета,Мой взор – блестящий круг, за мною – вихри света,Из тьмы и пламени узоры я плету.При разрешенности стихийного мечтанья,В начальном Хаосе, еще не знавшем дня,Не гномом роющим я был средь Мирозданья,И не ундиною морского трепетанья,А саламандрою творящего Огня.Под Гималаями, чьи выси – в блесках Рая,Я понял яркость дум, среди долинной мглы,Горела в темноте моя душа живая,И людям я светил, костры им зажигая,И Агни светлому слагал свои хвалы.С тех пор, как миг один, прошли тысячелетья,Смешались языки, содвинулись моряНо все еще на Свет не в силах не глядеть я,И знаю явственно, пройдут еще столетья,Я буду все светить, сжигая и горя.О, да, мне нравится, что бело так и алоГоренье вечное земных и горних странМолиться Пламени сознанье не устало,И для блестящего мне служат ритуалаУста горячие, и Солнце, и вулкан.Как убедительна лучей растущих чара,Когда нам Солнце вновь бросает жаркий взгляд,Неисчерпаемость блистательного дара!И в красном зареве победного пожараКак убедителен, в оправе тьмы, закат!И в страшных кратерах – молитвенные взрывы:Качаясь в пропастях, рождаются на днеКолосья пламени, чудовищно-красивы,И вдруг взметаются пылающие нивы,Устав скрывать свой блеск в могучей глубине.Бегут колосья ввысь из творческого горна,И шелестенья их слагаются в напев,И стебли жгучие сплетаются узорно,И с свистом падают пурпуровые зерна,Для сна отдельности в той слитности созрев.Не то же ль творчество, не то же ли горенье,Не те же ль ужасы, и та же красотаКидают любящих в безумные сплетенья,И заставляют их кричать от наслажденья,И замыкают им безмолвием устаВ порыве бешенства в себя принявши Вечность,В блаженстве сладостном истомной слепоты,Они вдруг чувствуют, как дышит Бесконечность,И в их сокрытостях, сквозь ласковую млечность,Молниеносные рождаются цветы.Огнепоклонником Судьба мне быгь велела,Мечте молитвенной ни в чем преграды нет.Единым пламенем горят душа и тело,Глядим в бездонность мы в узорностях предела,На вечный праздник снов зовет безбрежныйСвет.

2

Огонь в своем рожденьи мал,Бесформен, скуден, хром,Но ты взгляни, когда он, ал,Красивым исполином встал,Когда он стал Огнем!Огонь обманчив, словно дух: —Тот может встать как тень,Но вдруг заполнит взор и слух,И ночь изменит в день.Вот, был в углу он, на полу,Кривился, дымно-сер,Но вдруг блестящей сделал мглу,Удвоил свой размерРазмер меняя, опьянилВсе числа, в сон их слив,И в блеске смеха, полон сил,Внезапно стал красив.Ты слышишь? слышишь? Он поет,Он славит Красоту,Вот – вот, до Неба достает,И вьется налету!

3

Я закрываю глаза, и в мечтанииВижу повсюду сияющий Свет,Вижу Огонь я во всем Мироздании,В травках, в росинках, в спиралях планет.Вижу я Землю – сестрой меж планетами,Землю опять ощущаю Землей,Горы, долины, сады с их расцветами,Ценные камни с подземною мглой.Медное небо, отяжелелое,Грозно нависло над знойной пустыней,В нем Электричество белое,С роскошью желтых изломанных линий,Желтых, и красных, лазурно-зеленых,В безднах эфирностей синих,Тучи как горы, там замки на склонах,Кони из пламени в вышних пустынях.Снова я в Индии. Да, но не в той,Где побывал соглядатаи ничтожный, —В Индии древней, в отчизне святой,Данной для всех, опьяненных мечтой,В цельной, навек непреложной.И меж светлоликих, меж дважды рожденных,Открывши на миг в Запредельное дверь,При свете огней, благовонно-зажженных,Я слушаю Бурю теперь.

4

Рудра, красный вепрь Небес,Ниспосылатель алых жгутов,Отец стремительных Марутов,В вихре огненных завес,Гений Бури,Враг Лазури,Пробежал и вдруг исчез.Где он почву Неба роет?Образ пламенных чудес,Вон, он там рычит и воет,Между облачных зыбейТучи молнией своейБеспокоит.Рудра шлет блестящесть вод,Льет их током плодородным,Но, порвавши небосвод,Вдруг пожар в домах зажжет,Быть он добрым устает,Хочет быть свободным.Рудра-Сива, Смерть-Любовь,Губит Жизнь, и любит вновь,Равнодушен к звукам стона,Вепря красного клыкиРанят тело, рвут в куски,Но в траве у склона,Где убит был Адонис,Лепестки цветов зажглись,Дышит анемона.Рудра-Сипа, Смерть-Любовь,Смерть-Бессмертье, Пламя-Кровь,Радуга над Морем,Змеи молний, ток дождей,Вечность зыбкая страстей,Здесь мы Грому вторим!

5

Огонь приходит с высоты,Из темных туч, достигших граниСвоей растущей темноты,И порождающей чертыМолниеносных содроганий.Огонь приходит с высоты,И, если он в земле таится,Он лавой вырваться стремится,Из подземельной тесноты,Когда ж с высот лучом струится,Он в хоровод зовет цветы.Вон лотос, любимец стихии тройной,На свет и на воздух, над зыбкой волной,Поднялся, покинувши ил,Он Рай обещает нам с вечной Весной,И с блеском победных Светил.Вот пышная роза, Персидский цветок,Душистая греза Ирана,Пред розой исполнен влюбленных я строк,Волнует уста лепестков ветерок,И сердце от радости пьяно.Вон чампак, цветущий в столетие раз,Но грезу лелеющий век,Он тоже оттуда примета для нас,Куда убегают, в волненьи светясь,Все воды нам ведомых рек.Но что это? Дрогнув, меняются чары,Как будто бы смех Соблазнителя-Мары,Сорвавшись к долинам с вершин,Мне шепчет, что жадны, как звери, растенья,И сдавленность воплей я слышу сквозь пенье,И если мечте драгоценны каменья,Кровавы гвоздики и страшен рубин.Мне страшен угар ароматов и блесковрасцвета,Все смешалось во мне,Я горю как в Огне,Душное Лето,Цветочный кошмар овладел распаленноймечтой,Синие пляшут огни, пляшет Огонь золотой,Страшною стала мне даже трава,Вижу, как в мареве, стебли немые,Пляшут и мысли кругом и слова.Мысли – мои? Или, может, чужие?Закатное Небо. Костры отдаленные.Гвоздики, и маки, в своих сновиденьяхбессонные.Волчцы под Луной, привиденья они,Обманные бродят огниПустырями унылыми.Георгины тупые, с цветами застылыми,Точно их создала не Природа живая,А измыслил в безжизненный миг человек.Одуванчиков стая седаяМиллионы раздавленных красных цветов,Клокотанье кроваво-окрашенных рек.Гнет Пустыни над выжженой ширью песков.Кактусы, цепкие, хищные, сочные,Странно-яркие, тяжкие, жаркие,Не по-цветочному прочные,Что-то паучье есть в кактусе злом,Мысль он пугает, хоть манит он взгляд,Этот ликующий цвет,Смотришь – растенье, а может быть – нет,Алою кровью напившийся гад?И много, и много отвратностей разных,Красивых цветов, и цветов безобразных,Нахлынули, тянутся, в мыслях – прибой,Рожденный самою Судьбой.Болиголов, наркоз, с противным духом, —Воронковидный венчик белены,Затерто-желтый, с сетью синих жилок, —С оттенком Буро-красным заразиха,С покатой шлемовидною губой, —Подобный пауку, офрис, с губоюШирокой, желто-бурою, и красной, —Колючее создание, татарник,Как бы в броне крылоподобных листьев,Зубчатых, паутинисто-шерстистых, —Дурман вонючий, мертвенный морозник, —Цветы отравы, хищности и тьмы, —Мыльнянка, с корневищем ядовитым,Взлюбившая края дорог, опушкиЛесные и речные берега,Места, что в самой сущности предельны,Цветок любимый бабочек ночных, —Вороний глаз, с приманкою из ягодОтливно-цветных, синевато-черных, —Пятнадцатилучистый сложный зонтикИз ядовитых беленьких цветков,Зовущихся – так памятно – цикутой, —И липкие исчадия Земли,Ужасные растенья-полузвери, —В ленивых водах, медленно-текущих,В затонах, где стоячая вода,Вся полная сосудцев, пузырчатка,Капкан для водной мелочи животной,Пред жертвой открывает тонкий клапан,Замкнет его в тюремном пузырьке,И уморит, и лакомится гнилью, —Росянка ждет, как вор, своей добычи,Орудием уродливых железокИ красных волосков, так липко-клейких,Улавливает мух, их убивает,Удавливает медленным сжиманьем —О, краб-цветок! – и сок из них сосет,Болотная причудливость, растенье,Которое цветком не хочет быть,И хоть имеет гроздь расцветов белых,На гада больше хочет походить.Еще, еще, косматые, седые,Мохнатые, жестокие виденья,Измышленные дьявольской мечтой,Чтоб сердце в достовернейшем, в последнемУбежище, среди цветов и листьев,Убить.Кошмар! уходи, я рожден, чтоб ласкать и любить!Для чар беспредельных раскрыта душа,И все, что живет, расцветая, спеша,Приветствую, каждому – хочется быть,Кем хочешь, тем будешь, будь вольным, собой,Ты черный? будь черным мой цвет голубой,Мой цвет будет белым на вышних горах,В вертепах я весел, я страшен впотьмах,Все, все я приемлю, чтоб сделаться Всем,Я слеп был я вижу, я глух был и нем,Но как говорю я – вы знаете, люди,А что я услышал, застывши в безжалостном Чуде,Скажу, но не все, не теперь,Hei слов, нет размеров, ни знаков,Чтоб таинство блесков и мраковЯвить в полноте, только миг – и закроется дверь,Песчинок блестящих я несколько брошу,Желанен мне лик Человека, и боги, растенье,и птица, и зверь,Но светлую ношу,Что в сердце храню,Я должен пока сохранять, я поклялся, я клялся – Огню.

6

Буря промчалась,Кончен кошмар.Солнце есть вечный пожар,В сердце горячая радость осталась.Ждите. Я жду.Если хотите,Темными будьте, живите в бреду,Только не лгите,Сам я в вертепы вас всех поведу.Если хотите,Мысли сплетайте в лучистые нити,Светлая ткань хороша, хороша,Только не лгите,К Солнцу идите, коль Солнца воистину хочетдуша.Все совершится,Круг неизбежен,Люди, я нежен,Сладко забыться.Пытки я ведал. О, ждите. Я жду.Речь от Огня я и Духа веду!

7

Лучи и кровь, цветы и краски,И искры в пляске вкруг костров —Слова одной и той же сказкиРассветов, полдней, вечеров.Я с вами был, я с вами буду,О, многоликости Огня,Я ум зажег, отдался Чуду,Возможно счастье для меня.В темнице кузниц неустанных,Где горн, и молот, жар и чад,Слова напевов звездотканныхНеумолкаемо звучат.С Огнем неразлучимы дымы,Но горицветный блеск углейПоет, что светлы СерафимыНад тесной здешностью моей.Есть Духи Пламени в Незримом,Как здесь цветы есть из Огня,И пусть я сам развеюсь дымом,Но пусть Огонь войдет в меня,Гореть хотя одно мгновенье,Светить хоть краткий час звездой —В том радость верного забвенья,В том праздник ярко-молодой.И если в Небе Солнце властно,И светлы звездные пути,Все ж искра малая прекрасна,И может алый цвет цвести.Гори, вулкан, и лейся, лава,Сияйте, звезды, в вышине,Но пусть и здесь – да будет славаТому, кто сжег себя в Огне!

Вода

Влажная пропасть сольется

С бездной эфирных высот

Таинство – Небом дается,

Слитность – зеркальностью вод.

Только любовь

1

Вода, стихия сладострастия,Вода, зеркальность наших дум,Бездонность снов, безбрежность счастья,Часов бегущих легкий шум.То недвижимо-безглагольная,То с неудержною волной,Но вечно легкая и вольная,И вечно дружная с Луной.И с Солнцем творческим слиянная,То – гул, то – плеск, то – блески струй.Стихия страстная и странная,Твой голос – влажный поцелуй.

2

От капли росы, что трепещет, играя,Огнем драгоценных камней,До бледных просторов, где, вдаль убегая,Венчается пеною влага морскаяНа глади бездонных морей,Ты всюду, всегда, неизменно живая,И то изумрудная, то голубая,То полная красных и желтых лучей,Оранжевых, белых, зеленых и синих,И тех, что рождается только в пустынях,В волненья и пеньи безмерных зыбей,Оттенков, что видны лишь избраннымвзорам,Дрожаний, сверканий, мельканий, которымНельзя подыскать отражающих слов,Хоть в слове бездонность оттенков блистает,Хоть в слове красивом всегда расцветаетВесна многоцветных цветов.Вода бесконечные лики вмещаетВ безмерность своей глубины,Мечтанье на зыбях различных качает,Молчаньем и пеньем душе отвечает,Уводит сознание в сны.Богатыми были, богаты и нынеПросторы лазурно-зеленой Пустыни,Рождающей мир островнойИ Море – все Море, но в вольномпростореРазлично оно в человеческом взореКачается грезой-волной.В различных скитаньях,В иных сочетаньях,Я слышал сказания бурь,И знаю, есть разность в мечтаньях.Я видел Индийское море, лазурь,В нем волн голубые извивы,И Красное море, где ласков корал,Где розовой краскою зыбится вал,И Желтое, водные нивы,Зеленое море, Персидский залив,И Черное море, где буен прилив,И Белое, призрак красивыйИ всюду я думал, что всюду, всегда,Различно-прекрасна Вода.

3

Безмолвно она под землею таится,Ей Солнце и Небо, там в сумраке, снится,И нежная к Солнцу сумеет прорыться,Пещеры сплотит в города.Застынет, и дремлет, над горной вершиной,И дрогнет, услышавши возглас звериный,От крика проснется, сорвется лавиной,И вихрем несется Беда.Беззвучна в колодцах, в прозрачных озерах,Безгласна во влажных ласкающих взорах,Но в снежных узорах таится в ней шорохИ звонкое вскрытие льда.Превратившись в снега, заключившись в усладумолчанья,Расстилаясь застывшей студеной немой пеленой,От зеленой Луны принимая в снежинки мерцанья,В первозданность Вода возвращается теплой весной.И играет волной,И бежит, и поет.И горит белизнойУплывающий лед.Нарастанием водЗатопляет луга.Все победно возьмет,Все зальет берега.Как раздольна играВодопольной волны.Но шепнули «Пора!»Уходящие сны.И речной глубиныУстановлен размер.Все цветы зажжены,Пышен праздник Весны,В нем лучи сплетеныОтдаленнейших сфер.Все приняло свой вечный вид,Лик озера зеркально спит,Безгласно дремлет гладь затона.О бесконечности усладПоет бессмертный водопад,Ключи бегут по скатам склона.И рек причудливый узорЛелейной сказкой нежит взор,Их вид спокоен и. беззвучен,И тот узор светло сплетен,В серебряный, в хрустальный сон,Среди уклончивых излучин.И без конца поют ручьи,И нежат душу в забытьиВоздушно-сладкою тоскою.Как разность ярко здесь видна,Как ясно, что Вода – одна:Ручей различно-схож с рекою.И нам преданья говорят:Ручей с рекой – сестра и брат.Ручей ласкает слух, влечет нас в отдаленье,Ручей журчит, звучит, баюкает, поет.Река лелеет глаз, дает успокоеньеДвиженьем медленным безмолвствующих вод.Ручей, как чаровник, дремотно шепчет, манит,Ручей гадает нам, и вкрадчиво зовет.Река наш зыбкий дух яснит, а не туманитУспокоительным теченьем светлых вод.Ручей нам говорит: «Люби! Люби! Люби же!»Но в нем не отражен глубокий небосвод.Кто в реку заглянул, тот Небо видит ближе,Лазури хочется безмолвствующих вод.

4

Но переменная ВодаБыть хочет разною всегда,Восторг рождает полногласный.К преображениям бежит,Меняет вид, и жить спешит,Не уставая быть прекрасной.Вон бьется гейзер голубой,Весь очарованный собой,С водою бешено-кипящей.Как ослепительно-светлаОна выходит из жерла,Кругом бросая пар свистящий.Столбами пляшет влажный прах,Несчетность радуг в тех столбах,Падение дождей алмазных.Слиянье светов и теней,Переплетение огней,Всегда одних и вечно разных,Там дальше море-Океан,Неизмерим и неогляден,На дне утесы, пасти впадин,Подводных сил военный стан.Проходят быстрые акулы,Домам подобные киты,В прорывах влажной темнотыСпиральные родятся гулы.В круговращении своемЧудовищной змее подобной,Гудит и плещет сечкой дробной,Воронка адская, Мальстрём.Совсем другого ОкеанаДругие области встают,Существ невидимых приют,Затишье в круге урагана.Кораллы меж морских валов,Водой рожденные картины,Червеобразные плотиныКольцеобразных островов.Людских строений первотипыОазисы пустынь морских,Не люди создавали их,А кругодумные полипы.Им света хочется–и вотРастут узорные сплетенья,Осуществляются хотенья,Оазис круговой живет.Из влаги восстают кораллы,И волны бешено кругомНесутся в строе боевом,Как викинги в предел Валгаллы.О, да, я знаю, что всегда,Полна безмерных чар Вода,Но понял это я не сразу.Все в мире нужно различать,На всем лежит своя печать,И аметист – не брат алмазу.

5

Я помню, в далекие детские дниПривиделся странный мне сон.Мне снилось, что белые в Небе огни,И ими наш сад озарен.Сверкают далеко холодные льды,Струится безжизненный свет,Звезда отражает сиянье звезды,Сплетаются гроздья планет.Сплетаются тысячи крупных планет,Блестят, возрастают, растут.Но в этом сияньи мне радости нет.Цветы предо мной не цветут.Ребенку так нужен расцвет лепестка, —Иначе зажжется ли взгляд.Но нет предо мною в саду ни цветка,Весь – белый безжизненный сад.И стал я тихонько молиться в бреду,И звезды дрожали в ответ.И что-то как будто менялось во льду,И таяли гроздья планет.И, в светлой по новому, в той полумглеВозникли потоки дождя.Они прикоснулись к далекой Земле,С высокого Неба идя.Полмира окутал блистающий мост,В нем разные были цвета.В нем не было бледности мертвенных звезд,Живая была красота.О, чудо! О, радость! Вблизи, предо мной,Вдруг ожил мой сказочный сад.Цветы расцветали живой пеленой,Был светел младенческий взгляд.Раздвинулись полосы ровных аллей,Светло заиграл изумруд.Под частою чащей зеленых ветвейЦветы голубые цветут.Багряных, и алых, и желтых цветовРосла золотая семья.Ребенку так нужен расцвет лепестков,И это так чувствовал я.И в ландышах белых, от капель дождя,Иначе зажглась белизна.И дождь прекратился. И, с Неба идя,Струилась лишь музыка сна.Мы видим в младенчестве вещие сны.Так близки мы к Небу тогда.И этого сна, и цветов пелены,Не мог я забыть никогда.С звездою, блистая, сплеталась звезда,Тянулась звезда до звезды.Я помню, я понял впервые тогдаЗиждительность светлой Воды.

6

Но минули детские годы,Иного хотела мечта.Хоть все же я в царстве ПриродыЛюбил и цветы и цвета.Блаженно, всегда и повсюду,Мне чудились рокоты струн.Я шел к неизвестному чуду,Мечтателен, нежен, и юн.И ночью пленительной Мая,Да, в первую четверть Луны,Мне что-то сверкнуло, мелькая,И вновь я уверовал в сны.Я помню баюканья бала,Весь ожил старинный наш дом.И музыка сладко звучалаВ мечтающем сердце моем.Улыбки, мельканья, узоры,Желанные сердцу черты.Мгновенно-слиянные взоры,Цветы и мечты Красоты.Все было вот здесь, в настоящем,В волне нарастающих сил.С желанною, в зале блестящем,Я в вальсе старинном скользил.Чудилось мне, что столетийНад нами качался полет.Но мы проносились, как дети,И пол озарялся, как лед.И близкое тело скользило,Я нежно объятие длю.«Ты любишь?» душа говорила.Глаза говорили: «Люблю».Друг другу сказали мы взором,Что тотчас мы спустимся в сад.И связаны тем договором,Скользили, как тени скользят.Лишь несколько быстрых мгновений,И мы отошли от огней,Мы в сумраке цветущих сиренейС знакомых сошли ступеней.И стройная музыка бала,И вальса старинного звон,Как дальняя сказка звучала,И душу качала, как сон.Но ближе другое влияньеСлагало свой властный напев.Все думы сожгло ожиданье,И сердце блеснуло сгорев.В саду, в том старинном, пустынном,Где праздник цветов был мне дан,Под светом планет паутиннымЖурчал неумолчно фонтан.О, как был узывчив тот сонныйИ вечно живой водоем,Он полон был мысли бездоннойВ журчаньи бессмертном своем.Из раковин звонких сбегая,И влагу в лобзаньях дробя,Вода трепетала, сверкая,Он лился в себя – из себя.И снова, как в детстве, светилиСозвездья с немой высоты.И в сладостно-дышущей силеЦвели многоцветно цветы.Но пряности их ароматаСказали нам, с пением вод,Что к прошлому нет нам возврата,Что новое новым живет.И пели так сладко свирелиВ себя убегающих струй,Что мы колебаться не смели,И влажный возник поцелуй.И радостных звезд чарованьеСветилось так странно в тот час,Что влажное это слияньеНавек пересоздало нас.Я видел так ясно узоры,Сплетенья, гирлянды планет.И чьи-то бессмертные взорыХранили немеркнувший свет.Лелея цветы мировые,Меж звезд проходила Весна.В той ночи прозрачной, впервые,Я понял, как Влага нежна.

7

Боль, как бы ни пришла, приходит слишком рано.Прошли, в теченьи лет, еще, еще года.На шепчущем песке ночного ОкеанаЯ в полночь был один, и пенилась Вода.Вставал и упадал прибой живой пустыни,Рождала отклики на суше глубина.Был тот же Океан, от века и доныне,Но я не знал, о чем поет его волна.В моем сознании иные волны пели,Припоминания всего, что видел я.И чудилась мне мать у детской колыбели,И чудился мне гроб, любовь, и смерть моя.В предельность точную замкнутые стремленья,Паденье, высота, разорванный узор.Все тех же вечных сил все новые сцепленья,Моей души ночной качанье и простор.Но за разорванной и многоцветной тканьюЯ чувствовал мою – иль не мою – мечту.В конце концов я рад, всему, я рад страданью,Я нити яркие в живой узор плету.Но мне хотелось знать все содержанье смысла.Куда же я иду? Куда мы все идем?Скажите, звезды, мне, вы, замыслы и числа,Вы, волны вечные, чьих влажных ласк мы ждем!На Небе облака, нежней мечтаний летом,В холодной ясности ночного Сентября,Дышали призрачным неуловимым светом,Как бы сознанием прошедшего горя.От вод вставала мгла волнистого тумана,И долго я смотрел на синий Небосклон.И вот в мои зрачки – от зыбей ОкеанаИ от высот Небес – вошел бессмертный сон.Так глубока Вода, под небом без предела,Такая тайна в двух живет, всегда дыша,Что может утонуть в их снах не только тело,Но и глубокая всезрящая душа.Из легкой водной мглы и из сияний звездных,Из нежно-зыбкого воздушного руна,Меж двух бездонностей, и в двух зеркальныхбезднах,Возникла призрачно блаженная страна.Мир, где ни мук, ни тьмы, ни страха, ни обиды,Где все, плетя узор, в узорность сплетены.Как будто города погибшей Атлантиды,Преображенные, восстали с глубины.Домов прекраснейших возникли мириады,Среди невиданных фонтанов и садов.Я знал, что в тех стенах всегда лучисты взгляды,И могут все сказать глаза живых – без слов.Здесь каждый новый день был сказкой, как вчерашний,Созданий мысленных, дрожа, росли леса.Здесь каждый стройный дом кончался легкой башней,И все, что на земле, всходило в Небеса.Весь бледный, Океан слиялся с Небосклоном,Нет нежеланного, ни в чем, ни где-нибудь.Весь Мир наполнился одним воздушным звоном,Вселенная была – единый Млечный путь.И этих бледных звезд мерцающие рекиСказали молча мне, какой удел нам дан.И в тот полночный час я стал иным навеки,И понял я, о чем поет нам Океан.