Неучтенная личность. Книга первая. День Возрождения

Сегодня уже ясно, что это было гениальным решением проблемы – ведь только переселение всех женщин на планету Лингора спасло человечество от полного вымирания. Все материальные и людские ресурсы были брошены на достижение этой цели. Государства Поркуса объединили свои силы для решения глобальной задачи. Это была дорогостоящая и сложная операция, которая называлась «Великий Перелет». Она продолжалась несколько лет и кардинально изменила жизнь всех народов. Лингора в те далекие времена была необитаема, не приспособлена для беспечной, легкой жизни. Надо было строить дома, завозить домашних животных, обустраивать новую жизнь. Среда обитания на Лингоре в то время была некомфортна для людей. Дело осложнялось тем, что большую часть поверхности планеты занимает Зеленый Океан, а для жизни пригоден только один небольшой материк. На многочисленных островах планеты круглый год льют дожди и дуют сильные ветры. По этой причине количество людей для переселения было ограничено. Тем не менее, межпланетному правительству, которое было создано в те годы для решения задач планетарного масштаба, удалось переселить на Лингору всех оставшихся в живых женщин. О переселении мужчин не могло быть и речи. Этот дорогостоящий проект не завершен и по сегодняшний день: кормить и содержать многомиллионную колонию женщин приходится мужчинам. На Лингоре нет промышленности, нет привычных объектов цивилизации, поэтому ежедневно на Лингору отправляются тысячи межпланетных кораблей с продовольствием, техникой, оборудованием, медикаментами. Персонал, обслуживающий корабли, перед вылетом проходит жесткую медкомиссию, чтобы не занести опасный вирус на Лингору.

На Поркусе остались жить мужчины. Жизнь на этой планете за последние семьдесят лет очень изменилась. Развитие науки и техники превзошло все ожидания. Были сделаны величайшие открытия в области роботостроения, биосинтеза и биоэнергетики, открыта формула мироздания. Только благодаря этим открытиям мы имеем возможность обеспечивать женщинам на Лингоре комфортную жизнь.

Население за последние пятьдесят лет перестало убывать, и даже фиксируется общий прирост на 0,2 %, в том числе женщин – на 0,6 %.

Чтобы избежать перенаселения материка, с Лингоры на Поркус вывозятся мальчики, достигшие семилетнего возраста. Каждый мальчик обретает свою вторую родную семью на Поркусе. Девочки остаются на Лингоре».

Вся эта лекция сопровождалась бравурными документальными кадрами, где радостные женщины прибывают на Лингору, со счастливыми лицами строят дома и, улыбаясь, отправляют своих сыновей на Поркус.

Юля заметила, что Олли загрустил. Котя продолжал рассказ, но Юля уже не слушала, она обняла мальчика и спросила: «А тебя когда привезли?».

– Я здесь уже три месяца.

– Твоя мама, значит, на Лингоре осталась?

– Еще Хеля, Ватан и Сильма. Хеля и Сильма – это мои сестры. Ватан – мой младший братик. Ему сейчас пять лет и через два года он ко мне приедет. Будет весело. Только мама опять будет плакать. Когда я уезжал, мама плакала, я слышал, потому что не спал. Я все слышал. Хеля ее успокаивала, а мама сказала: «Вот когда у тебя заберут твоего ребенка, тогда я тебя буду успокаивать». А Хеля сказала, что, когда у нее будет свой ребенок, она ни за что его не отдаст и будет бороться за него до последнего, и еще она сказала, что бороться начнет уже завтра. А мама за меня не боролась.

– Нет, Олли, мама не хотела тебя отдавать, но твоей маме в одиночку не справиться с государством, – с сочувствием сказала Юля.

Котя продолжал: «По сей день передовые лаборатории мира пытаются понять загадочную болезнь и найти вакцину от опасного вируса, но пока обнадеживающих результатов нет. Ежегодно правительство выделяет до десяти миллиардов целлеров на научные разработки в области медицины. Назначена премия в пятьдесят миллионов целлеров за создание вакцины от вируса Биконга.

Мяу?»

– Рэдукцио ад абсурдум! – тихо произнесла Юля, оценивая ситуацию.

– Хеля тоже так говорит: довели до абсурда, а исправлять не торопятся, – поддержал Олли.

– Ты знаешь латынь? – удивилась Юля.

– Я не знаю, что такое латынь.

– Но ты понял, что я сказала.

– Я все понимаю, что ты говоришь.

На Поркусе проблем с пониманием языка не было.

После двух суток пребывания в доме Харна и постоянного общения с информатором Юля приняла реальность, какой бы фантастической она ни казалась. Итак, она на чужой планете, на Поркусе, где живут одни мужчины, где нет ни одной женщины. Женщин было запрещено привозить на Поркус под страхом смерти.

О жизни поркусиан Юля узнала следующее: основной ячейкой общества являлся дом. Дом, как пчелиный улей, жил обособленной жизнью. Большая часть населения города жила в пирамидах, огромных «муравейниках». Это были люди, не обладающие высоким положением в обществе, но чем выше этажом находилось жилье, тем престижнее было положение владельца жилья. Уклад жизни в пирамидах был похож на жизнь в колониях: человеку выделялась маленькая комнатушка безо всяких удобств, даже кухонь в таком доме не предусматривалось. Население, живущее в пирамидах, имело право на ежедневное двухразовое питание в общественных столовых, которые обустраивались в каждой пирамиде. Жильцы пирамиды должны были сами обслуживать свой дом и зарабатывать деньги на общественные нужды. Управлял домом и нес ответственность за порядок в доме Глава пирамиды, который назначался государственными чиновниками.

Поверхности пирамид покрывались специальным веществом, которое аккумулировало солнечную энергию. Кроме того, пирамиды могли получать порции энергии с орбитальных электростанций. Вся поверхность стен должна была быть рабочей, поэтому обходились без окон; окна были только на двух верхних этажах. Вода в пирамидах циркулировала в замкнутой системе, расход ее строго контролировался.

Личные дома были не у каждого жителя, а лишь у заслуженных членов социума. Дом Харна, цилиндр, являлся личным домом, и это означало, что Харн был богатым и уважаемым человеком. В толстых стенках дома-цилиндра располагались комнаты. В таких домах не было окон, и освещение внутри дома было искусственным, но днем, когда светило солнце, свет попадал в комнаты по световодам, которыми были пронизаны все блоки дома, поэтому в комнатах могли светиться и стены, и потолок. По этим же каналам подавался и свежий воздух. Поскольку окон в доме не было, для того чтобы оценить ситуацию снаружи, на стенках включалась видеокартинка.

Дом Харна обладал интеллектом, а, как выяснилось позже, дом-цилиндр мог еще и летать.

Вода на планете была в дефиците, ее производили на заводах, а вот энергии было вдоволь. Поркусиане научились добывать энергию практически из любого вещества, аккумулировать ее в небольших по размеру устройствах и даже передавать электрическую энергию без проводов.

Система жизнеобеспечения каждого дома была автономна. Дом являлся одновременно электростанцией, которая снабжала электричеством все домашнее оборудование. Мусоропроводов и помоек в городе не было. Мусор сам являлся источником энергии и утилизировался сразу же на месте. Понятия «мусор» вообще не существовало. Был круговорот материи в природе.

Околопланетное пространство Поркуса оказалось до предела заполнено орбитальными станциями различного назначения. Кроме электростанций, по разным орбитам вокруг планеты летали целые фабрики, заводы и лаборатории. Работали на них в основном роботы, а люди жили в свое удовольствие – так сообщали источники информации, которые находила Юля.

Свой быт мужчины оптимизировали максимально. Одежда стала универсальной, с программным обеспечением. Костюмы отливали по унифицированным формам из специальных биополимеров. Надетые на человека заготовки сами автоматически подгонялись по фигуре и запоминали форму. Программа позволяла легко менять цвет костюма, его размер и даже фасон. Кроме того, одежду не надо было стирать, она сразу же самоочищалась, как только ее снимали и, понятное дело, гладить костюмы тоже не приходилось.

Умные кастрюли готовили еду, однако пищевые продукты в большинстве своем были модифицированные или даже синтетические, то есть мгновенно созданные по заданной программе из необходимых элементарных составляющих. Например, для овощей основой была клетчатка и вода, остальные наполнители в виде порошков добавлялись по желанию пользователя. Пищевой комбайн по определенной программе строил из этих порошков продукт. Белковые продукты выращивались на биофабриках в специальных контейнерах и упаковывались в энергооболочки. Натуральные овощи были редкостью и стоили баснословных денег.

Деньги на планете ходили только виртуальные, то есть электронные, и хранились они в виртуальных банках. Кошелек тоже был электронным и находился у каждого индивидуума в чипе на руке. Можно было хранить деньги также в личных электронных копилках.

Насмешил Юлю закон, согласно которому каждый житель Поркуса обязан был ежедневно смотреть какой-нибудь сериал. Сериал назначался с детства и длился всю жизнь. Ребенок рос вместе с героями сериала, жил их радостями и горестями, заочно дружил с ними и даже мог побеседовать с любым героем сериала, пожаловаться ему, попросить совета. И только чиновники высшего ранга да пилоты межпланетных кораблей были освобождены от обязанности смотреть сериалы.

Но самым главным потрясением для Юли стало даже не отсутствие на планете женщин, а то, что вместо них ученые и биоинженеры создали женщин-биороботов, так называемых эр-леди, внешне ничем не отличающихся от настоящих живых женщин. Разные модели эр-леди предназначались для разных функций. Универсальных биороботов пока не производили, но Юля была уверена, что это было сделано специально для увеличения продаж.

Странным показался Юле и тот факт, что при таком развитии науки и техники поркусиане не могли справиться с вирусом.

Вот это катастрофа! – беспокоилась Юля. – Что же делать? Я же не робот – живая. Как долго я смогу это скрывать? И что это за вирус? Насколько он опасен для меня? Не зря ведь запрещено под страхом смерти привозить на планету женщин. Тревожные мысли не отпускали ее и не давали спать по ночам.

Юля обосновалась на третьем этаже рядом со спальней Олли. Ей пришлось самостоятельно оборудовать и обставлять свою комнату. Это было несложно: в информаторе можно было найти любые предметы обстановки и активировать их. После активации мебель появлялась в комнате прямо из стен и из пола точно в обозначенных местах. Толщина стенок мебели была тоньше бумажного листа, но, тем не менее, конструкции получались прочными и жесткими. Для поверхности мягкой мебели, наоборот, использовался упругий, теплый и приятный на ощупь материал. Тонкие и острые края предметов заботливо скруглялись, чтобы не травмировать. Настройки комнаты можно было сохранить, но Юля решила вовсе не убирать свою мебель. Она сразу расставила все по местам: широкую кровать, шкаф, стол, диван, два стула, зеркало.

Серые стены комнаты Юля перекрасила в нежно-персиковый цвет. Не забыла Юля заказать виртуальное окно: ей очень не хватало окон. Еще она выбрала два пейзажа в виртуальной галерее картин и назначила в комнате постоянную стенку для экрана информатора. После тщательной настройки своего жизненного пространства она заблокировала обстановку.

Ей понравилось пользоваться информатором. Виртуальная Микла отвечала на все вопросы и подробно объясняла, что необходимо делать в той или иной ситуации. Юля быстро поняла, что устройство служило не только информатором, но одновременно и телевизором, и компьютером, и телефоном, и принтером, и сканером, и, может быть, еще чем-то, о чем она даже не догадывалась. Манипулировать экраном можно было без дополнительных устройств только движением руки или словесной командой. Например, чтобы изменить размер экрана, достаточно всего-навсего рукой нарисовать в воздухе диагональ. Изображение легко приближалось или удалялось, поворачивалось под углом, делалось объемным, благодаря тому что картинка формировалась невидимым излучением с поверхности потолка.

Больше всего Юле понравилось отсутствие проводов: все устройства работали от автономных источников питания, и никаких хвостов за ними не тянулось. Она подумала, как было бы здорово, если бы и на Земле у оргтехники не было проводов, а все приборы работали автономно. Тогда не приходилось бы, чертыхаясь, периодически распутывать переплетения всевозможных шнуров и кабелей. Юля всегда в этих случаях вспоминала рассуждения о бечеве в повести Джерома К. Джерома «Трое в лодке, не считая собаки».

«…Если взять самую обыкновенную бечеву, вытянуть ее на ровном месте по прямой линии, отвернуться на тридцать секунд, а потом посмотреть на нее снова, то окажется, что она уже умудрилась собраться в кучу, скрутиться, и завязаться узлами, и затерять оба конца, и превратиться в сплошные петли».

Также и кабели от оргтехники и бытовых приборов каким-то образом ухитряются самостоятельно заплестись в косички и завязаться чуть ли не в морские узлы. И даже провод зарядного устройства для мобильника, не связанный ни с какими другими проводами, но и тот у Юли ухитрялся завязаться в несколько узлов и скрутиться комком. А что уж говорить о наушниках для плеера!

Каждый вечер, после того как Юля укладывала мальчика спать, она бежала к себе в комнату и включала информатор. Она искала сведения о том, как ей вернуться обратно домой, на Землю. Искать информацию было просто: следовало только правильно задать вопрос, но слова «земля» и «солнце» машина воспринимала только как имена нарицательные. Устав от безуспешных поисков, Юля в отчаянии переключалась на поркусианские сериалы, которые время от времени привычно прерывались новостями и рекламой.

***

«На рынке игровых программ наконец-то появилась долгожданная игра «Джин». Новая игра вызвала небывалый интерес у геймеров. Ажиотаж вокруг игры обусловлен реалистичным дизайном и необычными возможностями интерфейса. Игрушка комплектуется специальным чипом, пирсинг-украшением. Штанга вставляется выше переносицы и позволяет игроку, заранее выбрав условия старта, полностью, на уровне пяти чувств, погрузиться в иную реальность. Таким способом можно прожить вторую, параллельную жизнь в выбранном образе: в образе другого человека, животного, птицы, рыбы или насекомого.

Позволь себе взглянуть на мир другими глазами!»

***

«Новая модель, универсальная красавица серии УНИКРА скоро поступит в продажу. Готовьтесь к встрече! Презентация состоится в ближайшее время».

Глава 4

Юля с интересом изучала новый для нее мир. Ей было любопытно все: от государственного устройства планеты, ее географии, истории и культуры до научных достижений и открытий.

Она выяснила, что на планете был только один огромный материк, и на нем – всего два государства: Южный край, сокращенно – Юкрай, поделенный на провинции, и Северный округ, сокращенно – Севокр. Три четверти всего континента принадлежало Юкраю, одна четверть – Севокру. В океанах было разбросано множество мелких островов, которые тоже принадлежали Юкраю. На единственном большом острове размером, примерно, с Мадагаскар, располагалось элитное межпланетное государство, Андерика. Андерика правила миром. Там жил и работал межпланетный президент, который назывался Мультипрезидентом.

Юля нашла в информаторе портрет Мультипрезидента. С экрана на нее пристально смотрел моложавый мужчина, не очень-то симпатичный. Вроде бы черты лица сами по себе и не были уродливы, но все вместе вызывало неприятное чувство. Юля склонила голову набок, оценивая внешность самого главного правителя. Она поняла, откуда это ощущение: в лице мультипрезидента были нарушены привычные пропорции и симметрия.

«Господин Мультипрезидент, я хочу домой, на Землю, в Санкт-Петербург. Отправьте меня домой», – кривлялась Юля, глядя на портрет. Неожиданно Мультипрезидент на экране повернул голову, посмотрел Юле прямо в глаза и сказал: «Ща-ас». Ей стало жутко, и она скорей выключила информатор. Больше Юля так не шутила.

К своему удивлению, Юля вскоре узнала, что все население обеих планет делилось на касты. Принадлежность индивида к той или иной касте зависела от степени свободы. С первой по пятнадцатую была степень свободы для биороботов. С двадцатой по двадцать пятую – для маленьких мальчиков. У всех женщин на Лингоре была двадцать вторая степень свободы, независимо от возраста, заслуг и образования. А у мужчин степень свободы повышалась в зависимости от достижений личности. Максимальная степень свободы, сто первая, была у Мультипрезидента. И только главе Южного края и его ближайшим родственникам не присваивалась никакая степень свободы, а это означало, что у них была абсолютная свобода. Но, похоже, что это была секретная информация, так как прежде, чем показать ее, информатор запросил данные у самой Юли.

Информатор и раньше, прежде чем выдать некоторые факты, иногда просил Юлю ввести свою степень свободы, и она вначале писала цифры: «21», но в таком случае информатор мог не выполнить запрос. Тогда Юля стала просто прикладывать руку к экрану, и информатор, как ни странно, без проблем выдавал любую информацию.

У Юли открывались даже сайты научных секретных институтов с их разработками. А Юлю интересовало многое: источники питания, принцип их действия и технология изготовления, устройство билайнеров. Но, совершенно не разбираясь в технике и вопросах современной физики, она, к сожалению, ничего не понимала. А формулы так вообще пропускала.

Юля тщетно пыталась осмыслить статьи о том, как разделить трионные пучки или как направить базальные потоки в сигмовидный контур, как обуздать пси-кварки и заставить мюоны почковаться, как правильно использовать Глобальный катализатор.

О билайнере она поняла только то, что вся его поверхность покрыта специальным «летательным» материалом, который состоял из невидимых глазу мельчайших вибрирующих устройств.

Юля запуталась в научных трудах, но не отчаивалась, и наиболее важную, по ее мнению, информацию распечатывала на тоненьких листочках, которые прятала в свою большую сумку в надежде, что это пригодится людям на Земле, когда она вернется домой. А в том, что это обязательно произойдет, девушка не сомневалась.

Читала Юля и философские опусы о мироздании. «Основа мироздания – триединое начало». «Это и мы знаем из библии», – думала Юля. Заумные рассуждения в статье Юля интерпретировала так: в любом явлении или предмете надо искать триединое начало. Две субстанции суть материальные, а третья – нематериальная. Причем, второе материальное начало зависимо от первого и порождение первого. Юля подумала, что в нашем мире это могли бы быть поля: электрическое и магнитное. Ну и что дальше? Ничего нового. Что это ей дает для понимания мира? А третья составляющая – нематериальная, но из запутанных фраз Юля так и не поняла, что это такое: информация или движение, или это одно и то же?

«Допустим, – пыталась додумать Юля, – возьмем компьютер: «железо», электричество, программа. Возьмем человека: тело, движущиеся жидкости и генетическая программа. Это сложные структуры. А простые? Железка, например. – А простых не бывает, подсказывала ей программа. – «Материя появляется только в результате движения». У них, на Поркусе, те же постулаты! «Без движения нет материи». Да, без движения и информации, вообще ничего не делается! Поэтому, наверное, вначале было Слово. Только вот откуда же взялось суперпервое движение?»

Одни вопросы без ответов.

И на главный вопрос – как вернуться домой – Юля не находила ответа.

Примерно через неделю после появления Юли на Поркусе Харн отмечал свой день рождения. Он пригласил в гости друзей и коллег. Его близкий друг, Шаин, мужчина средних лет, с нагловатой улыбкой на небритом лице, пришел немного раньше остальных, чтобы похвастаться своим новым приобретением, красавицей-моделью.

– О, привет, Шаин! Я вижу, у тебя новая подруга, – приветствовал его Харн. – Неужели УНИКРА?

– Нет, Харн, моя модель уникальна, – обиженно возразил Шаин, – сделана по спецзаказу, в единственном экземпляре. Зовут ее Юнита. Покажись-ка, Юнита.

Юнита улыбнулась во весь рот и покружилась на месте, одетая в длинное голубое многослойное платье из прозрачной ткани. Поверх платья была накинута белая с серебристым отливом меховая горжетка. Шею и маленькие аккуратные ушки Юниты украшали бриллианты, а длинные светлые волосы уложены в замысловатую прическу.

– Ну как? Нравится? Настоящая леди, – хвастался Шаин. – По дороге купил ей несколько сногсшибательных платьев. Я люблю, когда женщина одевается красиво и дорого.

– Да, красавица. Можно посмотреть поближе? – Харн восхищенно оглядывал Юниту.

– Конечно, – согласился Шаин. – Только аккуратно.

Харн подошел к Юните, погладил по щеке, по шее, затем провел рукой по ее груди, обнял за талию. Юнита нежно посмотрела на Харна.

– О! Харн! Какие у тебя ласковые руки, – неожиданно произнесла Юнита томным голосом.

– Да-а-а! – восхитился Харн. – Круто! Какая мягкая, теплая и обольстительная. И сердце бьется.

Затем он посадил Юниту себе на колени, запрокинул ей голову и поцеловал в шею.

– Здорово! Такая гибкая и послушная. – В голосе Харна слышалась зависть.

Юнита ответила ему долгим поцелуем и страстно зашептала на ушко: «Тигренок, ты меня заводишь. Безумный! Давай! Прямо здесь и сейчас. Я хочу тебя!».

– Эй, эй, Юнита, стоп! – подскочил к ним Шаин. – Ты что забыла, кто твой хозяин?.. Черт, я еще не все настройки изучил, – бормотал Шаин, хватая Юниту за руку.

– Прости, прости, любимый! Не знаю, что на меня нашло.

Потупив глазки, Юнита медленно встала с колен Харна.

– Черт, прямо проститутка какая-то, – засмущался Шаин. – Я ее программировал для себя, но что-то, видимо, не учел.

– А, может, так и оставишь? – предложил Харн, смеясь. – Будет будоражить тебя, всегда держать в тонусе. Интересная модель. Наверное, дорогая?

– Да, недешевая – как два билайнера. Она, вообще, считай, настоящая. И питание у нее как у человека. Мы вместе обедаем, выпиваем. А твоя Юки где?

– Продал.

– Не понравилась? Какой серии она была?

– Серии «Нимфа».

– На «Нимфу» вроде не жалуются. Это хорошая модель.

– Надоела.

– А новую когда заведешь?

– Когда… Ты же знаешь, у меня заочная жена и еще четверо детей на иждивении, две дочки и два парня. Один уже здесь, второго через два года привезут. Мне же приходится их содержать, всем надо дать образование. Мне есть, куда потратить деньги. Хотя… твоя Юнита прелесть! Дашь покататься?

– Нет, только не сейчас. Считай, у нас медовый месяц. Она и массаж умеет делать. Что, уже соблазнила?.. – поморщился Шаин. – Надеюсь, у тебя скоро своя будет, – сказал он, заметив разочарование на лице Харна. – У меня для тебя подходящий подарок: приглашение на презентацию УНИКРЫ. Очень выгодное предложение они делают.

– Спасибо, – поблагодарил Харн, принимая пакет. – Скоро Вэйн придет со своей старушкой Юсмой, – сменил он тему.

Старушка Юсма оказалась молодой красивой блондинкой. Она курила сигареты одну за другой, выпуская клубы дыма направо и налево, то тоненькой струйкой, то кольцами, то густыми клубами. Впрочем, дым не отравлял атмосферу в помещении, он сразу улетучивался в систему вентиляции.

– Слушай, Вэйн, скажи ей, чтобы она бросала курить. Это вредно для здоровья, – пошутил Харн, и они засмеялись.

– Вэйн, а зачем она у тебя курит? – поинтересовался Шаин. – Только деньги зря переводишь.

– А чтобы не похожа была на других. Я специально заказывал такую функцию. Я же тоже курю, вот вместе и курим, с одной только разницей: ей фильтры можно поменять, а мне нет, – с грустью сказал Вэйн.

Вскоре подошли еще двое приятелей, Вэнс и Вуди, тоже со своими пассиями-красотками. Мужчины выглядели ухоженными и холеными. Видимо модели хорошо ухаживали за ними.

Все приглашенные собрались в гостиной, и довольный Олли тоже крутился среди взрослых.

Маара заранее подготовила гостиную для вечеринки. Лишние стены были убраны, появилась новая мебель: бордовые кожаные диваны с расписными подушками, горки с красивой посудой, большой стол, покрытый темно-зеленой с золотом скатертью, скульптурные композиции, вазы, цветы, картины и деревья. На одной из стен появились большие виртуальные окна с видом на море.

Маара и Юля по приказу Харна должны были обслуживать гостей, они подавали к столу свежеприготовленные блюда.

– А у тебя, я вижу, тоже новенькая. Что за модель? – спросил Шаин, заметив Юлю.

– Это… экспериментальная модель, – придумывал на ходу Харн. – В клинике выпросил замену вместо Эи. Вообще-то она бракованная, не все команды выполняет.

– А что такая страшненькая? – Вэйн с сожалением посмотрел на Юлю.

– Что дали, то и взял, – отмахнулся Харн.

– Как зовут?

– Ю-Эля.

– Ю-Эля? Совмещенная модель? Ты ее уже пробовал? – допытывались друзья.

– Нет, она же бракованная, меня к ней и не тянет, – сказал Харн, но видно было, что он заволновался. – Я ее для сына взял. Она нужна мне только для того, чтобы сын под присмотром был.