Неучтенная личность. Книга первая. День Возрождения

«Мафия», – молнией пронеслось в Юлиной голове.

– Будешь вести себя правильно – будешь у меня работать, – продолжал мужчина. – А иначе утилизирую, – жестко пригрозил он.

– Убьете? За что? – она притихла.

Чувство страха не покидало ее, но в то же время немного успокаивала мысль, что рядом находится ребенок, и, значит, пока ничего страшного не должно случиться – не будет же он убивать ее при сыне. Видно было, что мальчик тоже волнуется, он не выдержал и вступился за девушку.

– Папа, не выбрасывай Юлю. Она хорошая. Она просто боится, – чуть ли не со слезами просил мальчик, потом участливо стал объяснять, успокаивать девушку: – Юля, ты не бойся, я буду тебя слушаться. Ты будешь вместо Эи у нас работать. Временно. Потом мы тебя отпустим, отвезем обратно.

– Почему я должна на вас работать? Не имеете права. Отвезите меня, обратно, прямо сейчас, – взмолилась Юля.

– Обратного пути нет! – отрезал мужчина. – Так удачно все складывается.

Он хозяйским жестом похлопал Юлю по бедру.

Примерно через пять минут полета билайнер начал снижаться над широким цилиндром с глубоким колодцем по центру. Чем ниже они опускались в колодец, тем гуще становилась тень. «Неужели этот колодец и есть дом? – с ужасом подумала Юля, помня, что мужчина приказывал аппарату лететь домой. – Вот моя тюрьма».

Как только билайнер приземлился, верхняя часть корпуса будто раскололась и медленно растворилась, буквально растаяла в воздухе, открывая пассажирам свободный выход со всех сторон. Юля выскочила первая, но сразу поняла, что бежать некуда. Гладкие серые стены колодца сплошным высоким кольцом окружали площадку, на которой яркими фигурами выделялись детские игровые конструкции. Олли тут же оседлал карусель.

Юлин взгляд заметался в поисках дверей. Гладкие стены колодца на высоту примерно двух-трех метров были увиты лиловой ажурной листвой экзотических растений. Эту грустную лиловость немного оживляли пышные желтые цветы размером с голову. Из сердцевины каждого цветка ниспадали длинные пучки тычинок. От цветов шел дурманящий запах, от которого у Юли сразу закружилась голова.

Несмотря на то, что дверей не было и в помине, мужчина, тем не менее, направился прямиком к глухой стене. Примерно в двух шагах от стены он небрежно махнул рукой, щелкнув пальцами. И тут, как по волшебству, часть стены расступилась, открывая широкий проход в лифт, куда хозяин дома привычно шагнул, уверенный, что сын и Юля следуют за ним. Мальчик действительно соскочил с карусели и вприпрыжку побежал за отцом. Юля не двинулась с места, хотя понимала, что оставаться одной в этом колодце бессмысленно, а может, и опасно. Мужчине пришлось вернуться за ней, но Юля, приняв оборонительную позицию, в отчаянии закричала: «Не подходите ко мне! Не подходите!».

– Замолкни, – вышел из себя мужчина. – Надоела. Шлюз закрой, иначе я прямо сейчас тебя прихлопну. Ни слова больше без разрешения. Быстро в дом, – он толкнул ее в спину, и Юля с затравленным видом покорно вошла в лифт.

Поднявшись на лифте, они оказались в просторном холле без единого окна и абсолютно пустом, но залитом мягким дневным светом. Свет лучился с поверхности потолка, как будто ясный день глядел в комнату.

– Ну, что, Олли, ты рад? Все получилось, – улыбнулся мужчина, сворачивая в коридор. – Теперь ты будешь не один, у тебя будет личный тьютор.

– Да, папа, я очень рад, – ответил мальчик и подмигнул Юле.

– Пока Эя в клинике, будешь заниматься с Юлей, – продолжал мужчина на ходу. – Маара ей программу настроит, все будет хорошо – будет слушаться. Но смотри – сам не лезь, не сломай ничего! Сейчас я уеду, а ты иди к себе. Без меня ни-че-го не трогать… и не бить ее! Ты понял?

– Я обещаю, что не буду ее бить. Я буду ждать тебя.

Юля на ватных ногах еле поспевала за похитителями. Она молча наблюдала, с опаской поглядывая на мальчика, который обещал не бить ее. Мальчик, не отставая, бежал рядом с отцом. Они прошли по светло-серому коридору, в конце которого в тени глубокой ниши стояла молодая женщина, судя по одежде, горничная.

– Иди сюда, – скомандовал мужчина, обращаясь к Юле. – Я покажу тебе место.

Мужчина указал место рядом с женщиной и сказал Юле: «Вот – это твое дневное место. Когда свободна от работы, должна находиться здесь, рядом с Маарой. Маара – управляющая домом и горничная. Сегодня Маара твой начальник, ты выполняешь все ее инструкции, а с завтрашнего дня подчиняешься Олли. Не скучаешь, Маара? – обратился мужчина к горничной.

– Без вас, хозяин, всегда скучаю, – ответила Маара, мило улыбаясь. – А где Эя?

– Эи еще долго не будет. Теперь твоей соседкой будет Эля, преподаватель. Познакомься с ней, введи данные в сервер, задай нашу программу, объясни обустройство дома, покажи, где что находится, не забудь о правилах поведения. Ну, в общем, ты знаешь, что делать.

– Я все сделаю, хозяин, – сказала Маара, преданно глядя мужчине в глаза. – Какой назначить уровень доступа?

– Четвертый. Все, кроме выхода, центра управления домом и моего кабинета, – объяснял мужчина. – А ты, Эля, – он посмотрел на Юлю, – запоминай, записывай всю информацию. Мне с тобой возиться некогда, а требовать буду по полной программе.

– Какую степень свободы учитывать? – задала следующий странный вопрос Маара.

– М-м, у тебя какая? – замешкался мужчина.

– Восьмая, – ответила Маара нежным голосом.

– Ну, что там в восьмой? С учетом того, что ей придется работать с моим сыном, не меньше… девятой, что ли? – неуверенно сказал мужчина, – Эля, – крикнул он, обращаясь к Юле, – какая у тебя степень свободы? Ты должна знать свою степень свободы.

Юля не сразу сообразила, что мужчина обращается к ней, и поправила его:

– Вообще-то, я Юля, а не Эля.

– Твое имя будет Эля, – сказал мужчина. – Ты будешь работать педагогом, а все педагогические работники на букву «Э».

– А меня спросить не хотите? – возмутилась Юля. – Запомните: мое имя Юля.

– Не хватало мне спрашивать тебя, – устало сказал мужчина. – И запомни: с сегодняшнего дня ты – Эля, а я твой новый хозяин.

– Угу, хозяин, – нервно усмехнулась Юля. – С чего вы решили, что я буду на вас работать, хоть Эля я, хоть не Эля? У меня другие планы. И хозяина у меня никогда не было и не будет. Кто вы такой вообще?

– Это прекрасно, что у тебя не было хозяина, но теперь я твой хозяин, – твердо сказал мужчина. – Ты что, не испытываешь радости от того, что у тебя появился хозяин? Я не вижу радости на твоем лице.

– Папа, а они все должны радоваться? – влез в разговор Олли, стараясь разрядить обстановку.

– Они все мечтают, чтобы у них появился хозяин, – ответил мужчина.

– У меня другие мечты, – бросила Юля. – И работать я на вас не буду.

– Работать тебе придется, милая, а иначе зачем ты нужна… – произнес мужчина, почему-то с грустью в голосе.

– Ну, раз не нужна, так отпустите меня, – в ярости крикнула Юля. – А-а, я поняла, вы меня украли, чтобы получить бесплатного репетитора.

Хотя Юля громко возмущалась, она чувствовала свою полную беспомощность и была обескуражена таким обращением, как будто она вещь, а не человек.

– Да, я пока не заплатил за тебя, – спокойно согласился мужчина. – Через месяц отдам тебя обратно. Что тебя не устраивает?

– Кому не заплатили? – истерично воскликнула Юля. – Я что, в рабстве? Учтите, меня будут искать и обязательно найдут. А вас посадят в тюрьму за похищение. Вы меня удерживаете насильно. В плену.

– В плену, – усмехнулся мужчина. – Я не понимаю, какая тебе разница, на кого работать? Ты по-хорошему не понимаешь, придется тебя отключить, – мужчина повернулся к Олли, – Олли, что ты не уходишь? Я тебе сказал: иди к себе.

Олли нехотя ушел, и к Юле вернулся страх. Маара стояла в нише, никак не реагируя на происходящее.

– Мне надо позвонить, – сказала Юля, вспомнив о мобильнике.

Мужчина удивленно улыбнулся, глядя на ее телефон.

– Забавно. Я видел такие аппараты в музее. Раритет, – сказал он, с любопытством разглядывая смартфон.

Он подошел к Юле почти вплотную, потрогал ткань платья, провел рукой по груди. Юля грубо стряхнула его руку.

– Натуре-е-ель, – протянул он, улыбаясь чему-то, и сказал:

– Хорошо, буду звать тебя Ю-Эля. Мне нужна Эля, но Юля тоже не помешает. Массаж умеешь делать?

При этих словах он игриво прищурился и легонько прижал девушку к себе. Юля отскочила как ужаленная, тогда он сухо произнес: «Вечером уточним твои обязанности». Затем резко развернулся, собираясь уходить.

– А вас-то как зовут? – вдогонку крикнула Юля.

– Называй меня Харн, – не оглядываясь, бросил мужчина и исчез за стеной.

Юля пыталась дозвониться родителям, но тщетно: телефон никак не реагировал. Какие бы кнопки она ни нажимала, аппарат молчал, и даже не звучала ненавистная фраза: «абонент недоступен или находится вне зоны действия». Юля разочарованно бросила мобильник обратно в сумку и огляделась в поисках дверей. Ее окружали голые светло-серые стены длинного коридора, серый потолок, серый пол, но ни дверей, ни окон не было. Харн как будто прошел свозь стену. От этой однообразной серости немного «ехал» вестибулярный аппарат, мутило. Сознание отказывалось воспринимать такую реальность. Юля, конечно, уже поняла, что это не сон, а жестокая реальность, но совершенно не знала, что делать с этой реальностью, и даже не представляла, что ей обо всем об этом думать. В сознании пульсировала одна мысль: «Вот влипла!». Страх не уходил, а только усиливался от неизвестности. «Что же происходит? Кто эти люди? Куда она попала? И как она здесь оказалась?» – вопросы роились в голове, и от этих вопросов без ответов голова шла кругом.

Стараясь не потерять остатки самообладания, она подбадривала себя: «Ничего выкручусь. Все будет хорошо. Мужик сердитый, но вроде не бандит. Не злой». Прижав к груди сумку, единственный предмет из понятной прошлой жизни, она машинально направилась в ту сторону, куда ушел Харн, но услышала за спиной резкий возглас: «Оставайтесь на месте!».

«О, Маара», – обернулась Юля, совершенно забыв про горничную.

Маара вышла из темной ниши, и Юля смогла разглядеть высокого роста красивую темноволосую девушку лет двадцати пяти. Правильные, почти идеальные черты лица придавали ее внешности кукольный вид. Точеная изящная фигурка и глубокое декольте притягивали взгляд. Горничная была в платье из тонкого, слегка отливающего серебром шелка цвета морской волны. Белая отделка платья и маленький беленький фартучек придавали наряду свежесть и вызывали ощущение чистоты. На волосах был приколот чудесный чепчик, украшенный стразами и бантиками. На длинных стройных ногах блестели шикарные модельные туфли на прозрачных высоких каблуках. «Ничего себе – горничная-фотомодель!» – мысленно восхитилась Юля.

Маара уже не улыбалась, выражение лица стало бесстрастным, взгляд – холодным.

– Здравствуйте, Маара, – поздоровалась Юля. – Я Юля.

– Ваше имя Ю-Эля, – сразу же поправила Маара.

– Ладно, называйте, как хотите, – смирилась Юля. – Маара, вы можете сказать, что это за город? Кто такой Харн? И что здесь происходит?

– Прослушайте инструктаж, – голосом диктора начала свою речь Маара, проигнорировав все Юлины вопросы. – Вам присвоен четвертый уровень доступа. Это означает, что вы получите доступ ко всем помещениям дома, за исключением машинного зала, центра управления домом и кабинета хозяина; и выход из дома для вас будет заблокирован. Также вы получите доступ ко всем бытовым приборам и механизмам, всей технике, имеющейся в доме. Чтобы получить доступ к помещениям и технике, вам необходимо зарегистрироваться. Следуйте за мной и выполняйте все инструкции.

Маара быстро пошла по коридору, Юле пришлось почти бежать за ней. Коридор, по которому они шли, заканчивался глухой стеной, но Маара, не сбавляя скорости, продолжала путь. Она чеканила слова в такт быстрым шагам: «Следует запомнить, что стены и остальная техника реагируют на голос, на движение, на прикосновение, а иногда и на запах. Вы можете выбрать любой из этих способов, а также все четыре способа. Последнее – предпочтительнее».

Маара вот-вот должна была врезаться в стенку, но этого не случилось: как только она подошла вплотную к стене, в ней тут же открылся проем. На протяжении всего пути невидимые двери с приближением горничной немедленно растворялись, открывая проход.

– А как я найду эти двери, если их не видно? – задала, видимо, глупый вопрос удивленная Юля, так как Маара даже остановилась и внимательно на нее посмотрела.

– Не надо искать их, двери сами найдут вас. Идите к цели – двери будут открываться. После идентификации двери будут узнавать вас. Изучите план дома. Запоминайте маршруты. Сейчас мы идем в центр управления домом.

«Как же я запомню этот лабиринт, – думала Юля. – Где же ориентиры? Ни окон, ни дверей, ни мебели нет. Все безлико. Пожалуй, без навигатора здесь не обойтись».

Они прошли еще несколько абсолютно пустых комнат, затем воспользовались лифтом. Наконец в очередной пустой комнате Маара остановилась и сказала в сторону стены: «Панель для ввода новых персональных данных». Сразу же прямо на стене засветился экран с изображением панели. Из пола выдвинулся небольшой округлый подиум с красными светящимися краями. На потолке вспыхнул зеленый круг.

– Раздевайтесь, – сказала Маара.

– Зачем? – испугалась Юля и поначалу воспротивилась, но Маара схватила ее за волосы и слегка приподняла.

– Я сама, – закричала Юля и после этого возненавидела Маару.

Маара заставила Юлю встать на подиум и завела на нее целое досье. Отдавая команды компьютеру, она установила уровень доступа, сняла образец ее голоса, структуру волос и кожи, отпечатки ладоней и пальцев, размеры фигуры и даже образец запаха. Процедура была неприятной и унизительной: Юля стояла обнаженная на маленьком круглом подиуме, который медленно вращался; с потолка лился сплошной поток зеленых лучей, снизу бил поток красного света, с экрана – поток синего. Следуя приказам Маары, надо было поворачивать руки, открывать рот и высовывать язык, наклоняться в разные стороны и приседать.

Во время процедуры Юле хотелось зажмуриться, защитить глаза от пронизывающих лучей, но сквозь прищур она все-таки следила за действиями горничной. Юля не понимала всех манипуляций, но из увиденного и услышанного старалась почерпнуть как можно больше информации, чтобы потом, если понадобится, самой воспользоваться этим устройством, может быть, даже для своего спасения. Юля понимала, что попала в сложную ситуацию, выпутываться из которой будет непросто. Мысли чехардой прыгали в ее хорошенькой, мало чем до этого дня озабоченной головке. Что же ей делать? Как выбраться из этого непростого дома, напичканного неизвестной техникой? И Маара ей ни в чем не поможет, так как полностью предана хозяину. Юля вращалась на подиуме и боялась одного: что устройство повлияет на разум. Она удивлялась необычному процессу сканирования: везде сканируют невидимыми лучами, а здесь цветными – зачем? Может быть, цветные лучи нужны для снятия образца запаха? А вдруг это какое-нибудь особенное излучение? А вдруг машина читает ее мысли? Ну и читайте: Сволочи! Гады! Гады! Бандиты! Такой симпатичный мужик – и бандит.

Маара продолжала вводить данные в машину, задавать программы.

В конце сеанса она установила для Юли девятую степень свободы, как и приказал хозяин. Но машина выдала заключение: «Для данной особи степень свободы не является обязательной. Продолжить?».

Маара несколько раз пыталась ввести девятую степень свободы, но программа все время выдавала ошибку и предлагала свой вариант.

– Нет, пусть хозяин сам разбирается, – сдалась Маара, не решаясь ослушаться Харна и принять самостоятельное решение. Она выбрала команду «Отложить».

Сразу после сканирования машина выдала Юле униформу. Юля переоделась в новое платье. Изумрудно-зеленое платье из приятного шелковистого материала с бежевой отделкой и с таким же с глубоким декольте, как у Маары, оказалась Юле впору и приятно облегало фигуру. Униформа была удобной: нигде не жала, не тянула, не сдавливала, к тому же под нее не надо было надевать белье, в конструкции платья все было учтено. Но только вот декольте смотрелось не так эффектно, как на пышногрудой горничной.

Когда все процедуры закончились, Маара произнесла фразу: «Конец сеанса», – и экран, подиум, лучи мгновенно исчезли. В комнате остались только голые серые стены, и на полу – Юлина старая одежда и сумка, которые она тотчас подобрала.

– Теперь вы можете перемещаться по дому в любых направлениях, кроме запретных зон, – еще раз повторила Маара.

Они покинули Центр управления домом, но Маара продолжала инструктировать: «Подробную информацию об устройстве дома и режимах работы, а именно: план дома, наличие техники и продуктов, распорядок дня, правила поведения персонала вы можете получить, используя информатор. Информатор реагирует на голос, на условный звук и другие заданные сигналы-раздражители. Принцип работы с информатором прост: вопрос-ответ. Соответственно, на некорректный вопрос получите сомнительный ответ. Информатор есть на каждом этаже, в каждой комнате. Моего информатора зовут Микл. Для вызова достаточно позвать: «Микл».

На стене сразу засветился экран с изображением ведущего.

– В конце работы завершите сеанс, условными словами, например, попрощавшись: «Пока, Микл».

Изображение исчезло.

– Впрочем, можете выбрать из списка любой другой персонаж.

Маара в быстром темпе читала лекцию: «Устройство дома следующее: в доме шесть этажей. Минус первый – технический этаж и изолятор, первый этаж – машинный зал, второй – столовая и гостиная, третий этаж – детский, четвертый – кабинет хозяина и ЦУД, пятый этаж – оранжерея, бассейн и развлечения. Перемещаться с этажа на этаж следует на лифте. Лифт вызывается голосом или любым условным сигналом.

Маара постучала по стене пальцами, и дверца лифта открылась.

– Обслуживающий персонал обитает на минус первом этаже. Во время работы вы можете находиться в любой точке дома, в свободное время – на втором этаже на своем месте, но ночью вы обязаны вернуться на минус первый этаж, пройти дизобработку в изоляторе и получить питание. Персоналу с девятой степенью свободы запрещается без вызова хозяина перемещаться по дому ночью.

– А с какой степенью свободы можно перемещаться ночью, например, в туалет? – с сарказмом спросила Юля.

Но Маара проигнорировала ее вопрос и продолжала инструктаж:

– Связаться с ребенком, Олли, или хозяином, Харном, можно, используя внутренний майфон. Хозяин сам его запрограммирует.

– Но у меня нет никакого внутреннего майфона, – сообщила Юля. – Мне нужен внешний майфон.

– Внешних майфонов не бывает. Тогда вам нужен циклофон. Я сообщу хозяину о вашей проблеме.

– А кормить меня будут? Очень хочется есть.

– Сколько?

– Мне надо минимум три раза в день.

– Три раза в день? – воскликнула горничная. – Нерационально! Питание в изоляторе. Инструктаж закончен.

После этих слов горничная замолчала и быстро удалилась, предоставив Юлю самой себе.

Юле так и не удалось выяснить у Маары, где, в каком городе она находится.

«Дурдом какой-то. Где же все-таки я оказалась? – ломала голову Юля. – Сейчас проверим мой уровень доступа».

Она подошла к пустой стене и неуверенно постучала пальцами по стене: «Микл. Ты где?». На стене мгновенно засветился экран, на экране появились мужчина и женщина. «С кем предпочитаете общаться, Ю-Эля? – прозвучал вопрос. – Мое имя Микл, а мое – Микла».

Ведущие добродушно улыбались.

– С Миклой, – выбрала Юля, и на экране осталась только Микла.

– Спасибо. Ваш вопрос? – Микла всем своим видом выражала готовность помочь.

Юля, недолго думая, спросила: «Я хочу знать, где я сейчас нахожусь. И, пожалуйста, подробно».

Ответ последовал сразу же: «Вы находитесь в доме Харна Тээрли, квартал Б4, город Правда, Юкрай, планета Поркус, система Глодиса, галактика Барромоу».

Юля опешила, поначалу ей даже стало смешно: «Что за бред? Какой, к черту, Барромоу? Ерунда какая-то. Говорят-то везде по-русски. Поркус».

Она задала вопрос второй раз и получила тот же ответ.

– Что-нибудь еще? – спросила Микла.

Юля с недоумением смотрела на Миклу – нелепая информация не укладывалась в голове. Но, тем не менее, сердце тревожно заколотилось, кровь прилила к вискам, а в животе противно похолодело. Мысли заметались в поисках разумного объяснения услышанному. «А! Это розыгрыш!» – обрадовалась возникшей догадке Юля, вспоминая телевизионное шоу. – Но нет, – она отмела это предположение, – маловероятно: она же не звезда экрана, а обычная девушка. Кто будет создавать такой антураж для бедной студентки?

Юля, истерично посмеиваясь, беззвучно выругалась.

«Что ты несешь, капра путида! Вот, я влипла! Мать твою!»

Юля росла в простой семье, училась в обычной школе и в детстве достаточно наслушалась, нахваталась крепких выражений, которые сыпались на маленькую девочку отовсюду: во дворе, в школе, в коммунальной квартире, а иногда даже с экрана телевизора. Во времена ее детства жизнь была непростая, тяжелая была жизнь. Юлин папа, водитель-дальнобойщик, сам любил крепкое словцо, но дочь предупредил, что слова эти сакральные и употреблять их можно только в стрессовой ситуации. Юлина мама, преподаватель литературы, обеспокоенная тем, что ее повзрослевшая дочь стала употреблять нелитературные словечки в повседневной речи, сказала ей: «Мне очень жаль, что я не смогла дать тебе хорошего воспитания, которое гарантировало бы, что ничего грязного к тебе не прилипнет. Я также не смогу тебе запретить ругаться. Раз у тебя есть такая сильная потребность, то ругайся, но ругайся хотя бы оригинально. Например, на латинском языке». И мама протянула ей словарь латинских слов и выражений. Юля сначала презрительно отмахнулась от книжки, но через некоторое время передумала, решив, что идея заслуживает внимания.

Юля поставила перед собой благую цель: очистить свою речь от грязных слов, непроизвольно слетающииих с языка в моменты эмоциональных всплесков: ей и самой это не нравилось – ведь Юле предстояло работать в школе, с детьми.

Она долго и тщательно выбирала себе латинские фразы, но не по смыслу и содержанию, а по принципу сочетания звуков, чтобы слова и фразы легко произносились и легко запоминались. Волевым усилием она заставляла себя замещать брань латинскими фразами. Через пару месяцев тренировок, когда вместо того, чтобы выплеснуть из себя варварское слово, она начинала вспоминать его заместителя, появились результаты проделанной работы: слова-паразиты стали исчезать из ее речи, а латинский язык превратился в хобби.

Но сейчас она вспомнила все гадкие слова, которые старалась забыть, и сыпала латинскими фразами вперемешку с бранью.

– Матэр пиа! Дура ты! Капра путида!

Микла удивленно посмотрела на нее и ответила: «О моей доброй матери у меня нет информации. Уточните, пожалуйста, запрос о зловонной козе».

– Ничего себе! – воскликнула Юля. – Уточнить? Может, ты еще и спиик инглиш?

– Конкретизируйте вопрос, – настаивала Микла.

– Да пошла ты! – не выдержала Юля.

Микла тут же исчезла, но Юля снова вызвала ее.

– Что-нибудь желаете? – повторила вопрос Микла.

– Да! – возбужденно кричала Юля. – Мне нужен этот… план дома, и я хочу срочно знать, где здесь туалет, и желательно, все быстро распечатать.

– Распечатка – это нерациональное использование материальных ресурсов. Вы можете в любое время получить доступ к интересующей вас информации. Например, к вашим услугам поэтажный план дома.

На экране появился план этажа.

– Вот, минус первый этаж – запоминайте. Запомнили?

– Нет, не запомнила: я тебе не компьютер. Мне нужны распечатки, и скорей.

– Какая у вас степень свободы? – вежливо спросила Микла. – В моей базе данных отсутствует информация о вашей степени свободы.

– Девятая, вроде.

– Девятой степени свободы недостаточно, чтобы получать печатные документы.

– А какую надо?

– Не менее двадцати первой.

– Тогда считай, что у меня двадцать первая степень свободы.

– Предоставьте свою степень свободы.

– Как ее предоставить?

– Приложите руку к экрану.

Юля приложила левую руку к экрану и добавила: «И правила поведения персонала заодно напечатай».

– Считано. Разрешено. Печать плана дома выполнена. Печать правил поведения персонала выполнена.

Прямо с экрана тончайшие печатные листы скользнули Юле в руки. Она свернула эти тоненькие листики и бросила в сумку для последующего изучения.

– Информация о туалете, – продолжала докладывать Микла. – Все комнаты гигиены расположены на каждом этаже в северной части дома. Смотри план.

Юля быстро нашла туалетную и ванную комнаты. В этих помещениях обстановка тоже была необычной, например, в туалете вместо привычного унитаза стояло большое прозрачное кресло, а ванна представляла собой огромный наполненный водой пузырь с дыркой для головы.