Иллюзия власти. Том 2

Тащить в дом к Мариэнь смертельно больного и, возможно, заразного Анэру я не хотел, поэтому велел Ирэлу, не теряя времени, лететь с ним дальше, в Остэвейг, строго-настрого запретив ему убивать бедолагу по пути, решив до конца следовать, выбранному мною, плану. По прибытии в столицу они сразу же должны были приступить к изучению хвори, сразившей нашего товарища. Я же, сопровождаемый Наргетом, спешился неподалёку от особняка матери Лирэна. Полуэльф остался возле наших крылатых рептилий, с которыми он по-прежнему не очень хорошо ладил, а сам же я отправился в отчий дом Алирия, Антария и Нирмалы. Моей милой Нирмалы.

Дома я Мариэнь не застал – слуга сообщил мне, что госпожа его отправилась на прогулку к древнему озеру, расположенному посреди леса, неподалёку. Лакей проводил меня до стройного ряда густых тернистых деревьев и объяснил, как пройти дальше, наотрез отказавшись следовать к озеру вместе со мною, заявив, что место то, дескать, недоброе. Идя, в указанном слугою, направлении, я размышлял по пути, с трудом пробираясь сквозь густой лес, что же могло понадобиться благородной даме, какой являлась Мариэнь, в столь мрачном месте? А окружала меня и впрямь жутковатая картина – недавно прошедший ливень из тухлой жижи, прибил вечный и вездесущий в этом крае туман, обнажив корявые чёрные ветви мокрых деревьев, поросших бледным мхом, цепкими когтистыми пальцами норовящихся ухватить за одежду, сбить с узкой извилистой тропы, пролегающих меж них, в самую чащу. Лес этот полнился странными шорохами, тихим шелестом и граянием ворон, зоркими глазами следившими за мною с высоты, словно бы чего-то ожидая.

Перед тем, как отправить меня бродить одного по старому лесу в поисках его госпожи, лакей в живописных подробностях описал мне легенды, витавшие вокруг «проклятого озера». Водоём сей носил имя Амот и находился в самом сердце дебрей. Древнее, как само время, озеро возникло здесь ещё задолго до того, как Анорл ступил в Эльтамиру. Легенды гласят, что давным-давно в это место упал с небес гигантский огненный камень, и при столкновении с землёй он оставил глубокую воронку, края которой были усыпаны неизвестным блестящим минералом, что принёс с собою небесный гость. Спустя века воды отступающего на север ледника заполнили эту яму, сделав её прекрасным озером, и если бы не густой туман, вечно клубящийся по его берегам, сквозь кристально чистую гладь водоёма можно было бы узреть миллиарды искрящихся камней, сияющим своим собственным неземным светом.

Казалось бы, что это столь заманчивое и притягательное место должно было бы уже давно собрать возле себя всех охотников за сокровищами, но местные жители как огня боялись этого необычного водоёма и не допускали к нему чужаков. Впрочем, была ещё одна причина, по которой желающих посетить Амот сыскивалось не много – дело в том, что таинственные воды древнего озера обладали жуткой силой, сводившей с ума тех, кто смотрел на них, заманивая в пучину вод, безжалостно топя несчастных. Так что наряду с дивными самоцветами, горящими подобно звёздам в вышине, дно и стены озера были усыпаны ещё и костями утопленников. Поговаривали, что гиблые чары этого водоёма – дело рук того самого демона, пришедшего с небес, да так и оставшегося обитать под недвижной толщей вод. Лишь немногим удавалось совладать с тёмной магией Амота и живыми уйти оттуда прочь, унеся с собою величайшие знания прошлого и будущего, ибо в том озере отражалось само время. Этими редкими счастливцами были жрецы Лингера и старейшие из Анэру. Видимо, поэтому Мариэнь и решилась пойти в это проклятое место, что сокрыто в самой чаще старого леса. Только, что же она желала увидеть в магической глади Амота? Что за вопрос её мучил?

Влажные от недавнего дождя деревья, коим, казалось бы, не было конца и края, с надоедливыми кривыми ветвями, спустя полчаса пути, всё же расступились, и я увидел впереди, окутанный туманом, берег озера Амот. Возле его неподвижных тихих вод стояла безмолвной тенью Мариэнь, явно о чём-то размышляя. Подойдя поближе к эльфийке, я негромко поприветствовал её. Услышав мой голос, она подняла свои светлые печальные глаза, очевидно, думы Мариэнь были далеки от весёлых.

– Мы были на севере, миледи. – начал я, до конца не зная как описать ей весь тот ужас, что довелось мне увидеть. Помолчав немного, я решил выложить всё и сразу. – Зло пришло в наш мир. Очень древнее и могущественное Зло. Страшный демон из Земель Смерти пробрался сюда и не один – он привёл с собою жутких тварей. Вместе они истребляют население побережья: кого-то эти изверги просто жестоко убивают, складывая из их мёртвых тел безумные гротескные фигуры. Остальных же заражают неведомой болезнью, она обращает Анэру в злобных кровожадных чудовищ, истребляющих всё живое, но в первую очередь себе подобных. И хворь эта распространяется быстро, слишком быстро по нашей земле. Мы с Ирэлом и Наргетом возвращаемся в столицу, миледи, чтобы узнать, с чем же имеем дело.

Помедлив, я продолжил:

– Вы и всё население Вирм-эн-Морнма в опасности и должны покинуть город, ибо вскоре и он может оказаться во власти демона.

Хранившая доселе молчание, Мариэнь, посмотрев пристально на меня, отозвалась:

– Я знаю, что старый демон вернулся, – она указала рукою в сторону озера. – пучина вод Амота показала мне это, также как и уродливых тварей и двух младших демонов, что сопровождают Сапфировую Полночь, и орды живых, но лишённых души трупов, идущих по туманной земле.

– Двух младших демонов? – удивился я. – Первый, это явно тот, с клешнями на башке, – рассуждал я сам с собою. – но кто второй?

– Вторая… – уточнила Мариэнь. – Она – мать всех трёхлапых тварей, тех, что сеют мор в нашем мире.

Видя недоумение в моих глазах, Мариэнь, кивнув в сторону водоёма, сказала:

– Спросите у Амота сами, мой король – его дух многое знает. Быть может, он подскажет Вам, как спасти наш мир. Если это ещё возможно.

Развернувшись, чтобы уйти, она добавила, на ходу:

– Я сообщу жителям Вирм-эн-Морнма о том, что им грозит опасность. И позабочусь, чтобы все они покинули город. Позже я присоединюсь к Вам в столице.

С этими словами Мариэнь покинула меня, оставив наедине с, излучающими тихое мерцание, водами древнего озера. Подойдя поближе к воде, я стал внимательно рассматривать его спокойную неподвижную гладь, покрытую лёгкой дымкой и переливающуюся всеми оттенками радуги.

– Амот, древний дух – изгнанник неба, что живёт здесь, в глубине. – начал я полушёпотом, неотрывно глядя на поверхность озера. – Ты пришёл в этот мир до начала времён, ты будешь здесь и после того, как память о последнем из Анэру уйдёт в небытие. Скажи мне, о Амот, как победить мне Полночного демона, как изгнать его навечно отсюда.

Я не знал, правильно ли обращаюсь к духу, и отзовётся ли он вообще на мой зов. А, если ответит, то как? Стоя на краю озера, я почувствовал лёгкое головокружение, которое усиливалось с каждой минутой. Вскоре тьма окружила меня – всё померкло пред моими глазами, и, не чувствуя земли под ногами, я рухнул в неожиданно тёплые воды Амота, тут же сомкнувшиеся над моей головою. Но почему-то мне не было страшно в тот миг, я словно бы погружался в глубочайший сон, а не в воду, влекущую меня на дно. Достигнув его, я открыл глаза, и увидел, что нахожусь на северных пустошах, а не в Вирм-эн-Морнме.

Земля вокруг меня была усеяна окровавленным снегом и мёртвыми телами. Там были трупы жутких тварей, а также погибшие в бою Анэру, люди и эльфы, причём некоторые из них были одеты в доспехи воинов из Земель Смерти. Штандарты того холодного мира, равно как и Эльтамиры, вместе со стягами долины Кэрлот и Светлых Земель были здесь же, втоптанные в грязь и измазанные кровью. В тяжёлом воздухе стоял прогорклый запах пепла и тошнотворная вонь от тёмной жижи, что была повсюду. Так неужели, это – конец всему? Я поднял глаза вверх и увидел, что в вечернем небе, озарённом кровавыми всполохами заката, сошлись в смертельном бою два гигантских чёрных дракона, чьи огромные перепончатые крылья с острыми обсидиановыми когтями неистово кромсали плоть соперника, оставляя глубокие раны. Глаза двух этих демонов горели безжалостным синим огнём, подобно раскалённым сапфирам.

Потрясённый увиденным, я закрыл глаза, и тьма вновь поглотила меня. Когда я очнулся, то обнаружил, что лежу на берегу водоёма, а одежда моя и волосы были совершенно сухие. Так падал ли я на самом деле в воды Амота? И был ли мой сон ответом на заданный вопрос, или же это лишь игра моего воспалённого рассудка? Два сапфировооких дракона, бьющихся друг с другом – так значит, чтобы одолеть Морайриста, мне нуден ещё один Полночный демон. Но где ж его взять, ведь я убил Наммтара, и своими глазами видел, как жизнь покинула его тело вместе с чёрной кровью. Хотя, с другой стороны, Морайрист тоже когда-то был мёртв, но теперь он вернулся. Но быть может, речь шла о сыне Наммтара и Селинии? Но до его рождения ещё далеко, и тем более, очень не скоро он сможет противостоять своему деду. За это время Морайрист со своими прихвостнями успеет тысячу раз сгубить мой мир. Да и как мне попасть теперь в Земли Смерти, ведь по моему же приказу Портал туда был запечатан навечно? Я был в абсолютном смятении. Как всегда, получив ответ на один вопрос, у меня возникла ещё сотня.

Поднявшись на ноги и взглянув хмурым взглядом на тихие воды Амота, хранящие загадки веков, я неспешно побрёл прочь, дабы вместе с Наргетом, ожидавшим меня, продолжить свой путь до Остэвейга. К моим верноподданным, ждущих от меня ответов на многие вопросы. Ответов, коих у меня не было.

Глава 6. Меч северной страны

Пушистый белый снег засыпал старинную рощу, простирающуюся возле древних стен Крепости Адриана, выстелив чистым ковром холмы и дорожки меж высоких дерев. Он укрыл и мягким невесомым одеялом те две одинокие могилы, что стали последним пристанищем для короля Нефтали и его сестры, Элими. В который раз снег скрыл холодную тяжёлую землю над ними, крупные снежинки падали на серый гранит оснований их надгробий, белизною своею создавая иллюзию покоя и тишины.

Но это был лишь мираж. Ни Нефтали, ни Элими не спали вечным сном, здесь пребывали лишь их кости, души же находились совсем в ином месте. Теперь Наммтар это знал, не столь давно он сам смог увидеть их. Правда, для этого эму самому пришлось умереть. Хоть и на время. Когда король сумеречных эльфов ударом меча Преисподней оборвал жизнь правителя Земель Смерти, Наммтар вновь вернулся в мир, где обитали души его близких, хоть те и просили его не торопиться с визитом. Войдя в царство теней, молодой король застал там своего дядю, окружённого ослепительным светом, льющихся из ниоткуда лучей невидимого светила. От пронзительного взгляда светлых, словно сталь, серых глаз Нефтали даже Наммтару стало не по себе, в этот момент он понял, что дух былого короля обладает великой силой, не уступающей его собственной, но совершенно иной – чистой и светлой.

– Не пришло ещё твоё время, и ты это знаешь. – промолвил Нефтали, задумчиво глядя на племянника.

– Я верну тебя к живым, но помни: «Демон летит в чёрном беззвёздном небе и ползёт в бездонные глубины Ада».

Лишь теперь Наммтар понимал, что дядя предупреждал его об отце. Стоя посреди, засыпанной первым снегом поляны, озарённой рассветными лучами, молодой король взирал на изваяния свих родичей, в раздумии своём не решаясь подойти ближе. По обыкновению своему, он принёс с собою цветы, даже в холодное время года, специально для этой цели, их выращивали в оранжерее.

Тихо падал снег, неспешно танцуя в недвижном воздухе. Медленно подошёл Наммтар к изваянию матери, бледной рукою смахнув холодную пелену снежинок с её надгробия, положив на него венок из золотистых цветов, тёплым лучиком осеннего солнца сверкнувшим посреди зимней стужи. Не мигая смотрел молодой король на искусно сплетённый Селинией венок, погружённый в, бередившие его сердце, думы. Обернувшись, Наммтар неспешно подошёл к статуе короля Нефтали и положил к ногам его букет крупных полевых цветов, оттенка небесной вышины. Находясь посреди двух погребений, молодой король сложил руки за спиною и, смотря себе под ноги, тихо молвил:

– Он вернулся, как ты и предупреждал, дядя. И все мои старания и достижения превратились в пыль на ветру. Годы ненависти и страха вновь ожили в душе моей. Я убил его и думал, что изгнал это зло навечно. Но я ошибался – всё рано или поздно возвращается, ибо жизнь вечна.

Наммтар тяжело вздохнул.

– Теперь я должен одолеть его снова, в очередной раз отправить в ту темницу, где самое ему место. Ту, что избрал для него ты.

Молодой король задумчиво посмотрел на изваяние Нефтали.

– Мне лишь нужно придумать, как это сделать.

Наммтар стоял в тишине посреди, укрытой белым снегом, поляны, и крупные снежинки, падая на его бледное лицо, таяли от жара, превращаясь в капли, текущие ручейками по щекам демона, но он не замечал их. Склонив голову к могиле матери, он продолжил:

– Возможно, и ты когда-нибудь вернёшься. Вы оба. Теперь я знаю, хотя бы то, что вы рядом со мною. И всегда были подле меня. Я надеюсь, что вновь вас увижу, но только уже в этом мире, мире живых. Как знать, возможно, скоро настанет пора вернуться и вам из того безвременного края, что простирается за гранью смерти.

Воцарилось безмолвие, длившееся несколько минут.

– Когда я убью его вновь, то знаю, что смогу открыть вам дорогу из царства теней. Вот только пожелаете ли вы пойти по ней? Надеюсь, что да. Я хочу изменить этот мир, изгнать из него всю несправедливость и боль. Я хочу, чтобы вы вновь жили и были счастливы, ведь вы этого заслужили. Тогда и моя душа наконец обретёт покой.

Далёкое эхо заставило Наммтара оторвать свои сапфировые очи от изучения снежного покрова под ногами, он прислушался, но не услышал более ничего. Восприняв это как знак одобрения от духов, молодой король слабо улыбнулся и добавил:

– Но сперва я должен убить его, вновь.

Глядя в никуда, он кивнул самому себе, а после направился обратно в замок, собираться в путь.

***

Через час молодой король был уже в пути, и его вороной конь с быстротою, выпущенной из тугого лука, стрелы нёс своего всадника на север, к Твердыне Вечной Ночи. В свой отчий дом Наммтар отправлялся один, всё войско его выйдет вслед за ним через три дня. В одиночку он сможет добраться до Эрейвинга гораздо быстрее, сменив загнанного коня на переправе, у старой границы страны, самому же ему сон и отдых были не нужны, по крайней мере, не так как другим.

Наммтар ехал налегке, не взяв ни припасов, ни тяжёлых доспех – лишь лёгкую, но прочную броню и длинный узкий меч. Его чёрный скакун копытами поднимал в воздух облако ледяной пыли, вихрем проносясь по заснеженным долинам. Равнины, пролески, речушки и озёра – пейзажи сменяли друг друга один за другим, но Наммтар не обращал на красоты природы никакого внимания, взор сапфировых очей его был устремлён лишь вперёд. Он оставлял позади, в Крепости Адриана, бесконечный поток слёз Селинии, не желавшей отпускать его. А ещё, связанного по рукам и ногам семью проклятыми путами, заточённого в подземелье, Змея Хаоса Лингера, что должен был присоединиться к нему вместе с южным гарнизоном у Врат Миров. Выбив, на последок, из своего пленника остатки воли и последние зубы, молодой король оставил его в бессознательном состоянии на попечение своей гвардии. Он мог бы взять Змея с собою и зашвырнуть его в Колодец Погибели, как сделал это ранее с отцом, но у Наммтара на Лингера были иные планы, куда менее приятные, чем просто заточение, пусть и вечное в бездонной яме.

Солнце, окрасившись в бардовые тона, начало неумолимо клониться к горизонту, предвещая скорую ночь. Снег прекратился уже после полудня и сейчас остался лишь мягким нетронутым ещё ковром, устилавшим землю вокруг. Пустив коня тихим шагом, Наммтар дал скакуну передохнуть. Неспешно шествуя по заснеженной дороге, молодой король вслушивался в лёгкое пение ветра, едва развевающего его медные волосы. И тут до его чуткого слуха донёсся далёкий, но столь знакомый вой, полный лютой ненависти и злобы. Гончие Ада. Это были, без сомнений, именно они. А значит, и Марэк тоже находился поблизости, и кто знает, быть может, его охота всё же удалась?

Наммтар направил коня галопом в сторону, где только что разносился псиный вой, желая как можно скорее увидеть своих нечестивых питомцев, а заодно и первого война Андэгара. Спустя считанные минуты у ног его вороного скакуна кружились и катались по снегу, визжа от радости, две алоглазые псины, то и дело подпрыгивая, силясь облизать руки хозяина слюнявыми языками. Чуть позже к ним присоединился и отряд солдат, возглавляемых Марэком.

Хмурым взглядом оглядев своих подчинённых, отсутствие пленных среди которых явно указывало на провал, возложенной на них, миссии, молодой король приметил также и свежий шрам на холке одной из гончих. То, что владыка Земель Смерти был крайне вне себя от ярости, понятно было и без слов, поэтому Марэк, помня напутствующие ему угрозы, решил не искать оправданий и покаяться сразу:

– Милорд, эти твари сумели уйти. – не смея поднять глаза от страха, он продолжил, уставившись на уши коня короля. – Мы гнали их до самого Портала, там и застигли врасплох. Серых крыс было четверо, одного Ваша гончая прикончила сразу, а потом ранила и второго, и я думаю, что смертельно. Но тут подоспел их вожак, он мечом своим чуть не убил гончую, терзавшую его сподручного, перед этим напав и на другую Вашу собаку. А после этого они сбежали через Портал. Мы, естественно, последовали за ними, но оказавшись в их родном мире, серых крыс этих мы, почему-то, не нашли. Там не было даже следов их, хотя они не могли уйти далеко от Прохода. Прочесав несколько лиг вокруг Чёрного озера и не найдя беглецов, я отдал приказ вернуться. А что ещё мне оставалось делать – они как в воду канули.

Несчастно понурив голову, провинившийся Марэк замолчал, с ужасом ожидая реакции своего короля на его рассказ, не ведая как именно, обладающий столь переменчивым нравом, Наммтар отнесётся к нему. Зная своего владыку не один год и не раз на собственной шкуре испытавший его гнев, Марэк был готов к любому исходу событий, в том числе и фатальному – ведь молодой король мог запросто здесь же снести голову с плеч своему первому воину, при этом совершенно ни о чём не жалея. Марэк робко поднял глаза и посмотрел в сапфировые очи демона, взиравшего на него подозрительно бесстрастно. То, что глаза короля были синими, а не чёрными вселяло в душу эльфа слабую надежду на спасение от ярости правителя. Превозмогая страх, он спросил:

– Мой Лорд, что прикажете мне делать дальше? Вернуться в Страну Туманов и продолжить поиски Вашей короны и серых крыс, укравших её?

– Ты не найдёшь их там, Марэк. – холодно отозвался король. – Беглецов нужно было ловить до того как они вошли в Портал, потому что вышли они не возле Чёрного озера. У этих тварей было кольцо, позволяющее открывать Портал там, где они захотят. – пояснил демон. – Эту вещь дал им Лингер. Он сам рассказал мне об этом.

Поймав удивлённый взгляд первого воина, Наммтар продолжил:

– Здесь многое произошло, пока ты столь бездарно растрачивал своё время и время моих псов. Мой отец сбежал. И укрылся он как раз в Эльтамире.

Марэк ошарашено уставился на своего короля, не веря ушам.

– Теперь мы должны всё исправить. – отозвался Наммтар.

– Сейчас ты со своими воинами вернёшься в Крепость Адриана, чтобы затем вместе с её войском отправиться к Порталу. Ты лично будешь сопровождать Змея, следить, чтобы он не попытался удрать. Я же с шавками еду дальше до Волчьей Пасти. После мы увидимся возле Врат.

Не удосужев Марэка более ни единым словом, Наммтар в сопровождении двух неистово лающих гончих Ада, стремительно понёсся дальше, к границам Эрейвинга.

***

Между Крепостью Адриана и Твердыней Вечной Ночи пролегало огромное расстояние: это были леса и равнины, расчерченные серебристыми лентами рек Андэгара, а также его озёра и невысокие скалы с разномастными кустарниками на опушках; острые шпили оледенелых гор и замёрзшие пустыни Эрейвинга, с его бескрайними хвойными лесами, что устилали вечнозелёным ковром покатые сопки, мрачные и туманные. Этот дальний путь вооружённая и нагруженная армия преодолевала за шесть с небольшим дней, Наммтар же, путешествовавший налегке и не жалеющий лошадь, намеревался управиться за четверо суток.

Окружённый двумя визгливо лающими гончими Ада, не умолкающими ни на минуту, Наммтар мчался быстрее ветра, не останавливаясь, не задерживаясь, не обращая внимания ни на что. Да и не на что было больше смотреть в этой ледяной пустыне – старое дерево на границе двух стран обратилось в пепел, и ветер унёс его прочь. Ледяное ущелье, где некогда погибла королева Элими, также ушло в небытие, разлетевшись на тысячи осколков.

Был третий день его пути, вернее раннее утро, и молодой король приближался к очередной заставе, на которой он собирался сменить коня, уже второго. Возле аванпоста Наммтара встретили шестеро солдат, обеспокоенных жутким лаем, бегущих впереди хозяина, гончих. Будучи уже по горло сытым надоевшим ему путешествием и, особенно, гавканьем псов, молодой король пребывал в дурном расположении духа. Поэтому, он вместо приветствия лишь сухо потребовал у собравшихся воинов лучшего коня, и отказался от, предложенных ему, отдыха и трапезы. Решив не делать крюк и не посещать Портал лично, Наммтар отправил туда двоих стражников заставы, велев им прислать ему оттуда весточку о состоянии Врат. Сам же король избрал путь немного восточнее Ока Пламени – так дорога его сокращалась на треть, хоть и была более опасной и трудной, нежели основной Тракт. Именно этим путём дважды шла его мать, уходя из Эрейвинга.

Низкие свинцовые тучи обещали скорую грозу, северный холодный ветер швырял в лицо молодого короля колкие льдинки и трепал его тяжёлые волосы, но Наммтар не замечал этого – к стуже и непогоде он привык с детства, нередко уходя с отцом в далёкие и долгие походы. «Знай свою страну, её холодную и жестокую погоду, только так ты сможешь понять людей, живущих в ней с их суровым, непреклонным нравом, ибо они – это неотъемлемая часть этой земли» – говорил Морайрист. Хотя похоже, ему самому на людей, населяющих его страну, было глубоко плевать, он, не задумываясь, отправлял на верную гибель сотни, а то и тысячи из них, за что заслуженно получал в ответ ненависть и нескончаемые восстания. Одним только страхом беспрекословной преданности добиться нельзя. Равно как и любовью. Его отца, Морайриста, подданные ненавидели, его дядю, короля Нефтали, жители Андэгара любили и почитали, но итог один – оба они лишились и жизни и короны. Впрочем, первый воскрес, и столь некстати.

***

Сгущались сумерки, когда Наммтар пересёк вновь пылающий нестерпимым жаром ров, окружающий Твердыню Вечной Ночи. Хоть Фиамус, поддерживающий ранее пламя в этой бездне, навечно ушёл из подлунного мира, но молодой король магией своею снова заставил огонь гореть также ярко, как и прежде. Сделал он это, когда чернейшей тенью покинул недавно свой родовой замок, отправившись крушить вражью армию.

Взмыленный конь молодого короля обессиленный упал наземь, как только его всадник спешился, и тут же испустил дух. Почуяв запах смерти, две гончие Ада моментально набросились на тушу павшего скакуна, через мгновение оставив от неё лишь обглоданные кровавые кости. Не обернувшись на это зрелище дьявольской трапезы, Наммтар безмолвно вошёл под своды Волчьей Пасти, направившись прямиком в подземелья, по пути велев собрать советников и приближённых в тронном зале.

Оказавшись под высокими потолками базальтовых катакомб, молодой король вошёл в зал, где не так давно вершил древний ритуал. На чёрном полу ещё остались хитросплетения кровавых рун, начертанные им, а, ранее вонзённый в фундамент замка, меч Хорнорн теперь валялся на земле, присыпанный тёмным пеплом. Наммтар поднял длинный клинок, аккуратно стряхнув с его лезвия пыль, тонкими бледными пальцами проведя по холодному металлу. С тех самых пор, как он вернулся в мир живых после смертельного удара, нанесённого ему королём сумеречных эльфов, Наммтар опасался за судьбу меча Хаоса, боясь, что неудачный ритуал мог ослабить или вовсе его разрушить. Сомнения молодого короля усилились после побега Морайриста из Колодца Погибели и его попытки завладеть Хорнорном вновь.

Древний клинок, оказавшись в руке хозяина, тихо зазвенел и начал испускать слабый голубой свет, холодный, словно лёд. Улыбнувшись своей бесценной реликвии, Наммтар пошёл прочь, дабы забрать ещё одну немаловажную вещь – доспехи отца, твёрдо решив более не расставаться ни с тем, ни с другим. Спустя час после своего прибытия, молодой король, облачённый в чёрные матовые латы и с клинком Преисподней у пояса, вошёл в тронный зал, где его уже ждали придворные. Поднявшись по ступенькам к престолу, Наммтар сел в массивное каменное кресло, холодной аскетичностью столь контрастировавшее с южным своим сородичем, украшавшим чертоги Крепости Адриана.