Аллея королевы Луизы, 32

– У меня взорвали машину.

– Наконец-то купишь новую.

– Вообще-то, это совсем не смешно.

– Пойдем.

Валдис взял его под локоть и провел мимо памятника Канту к булочной, где оставил машину.

– Как тебе это нравится? – спросил он Гуся, показывая дырки на сиденье.

Гусь присвистнул. Потом удивленно посмотрел на лобовое стекло.

– Я его уже заменил, – сказал Валдис.

– Когда это случилось?– спросил Гусь.

– Вчера вечером. Около двенадцати.

– Белый “Патроль”?

– Да. Откуда ты знаешь?

– Соседи видели, как перед взрывом мужичок крутился у моей “Омеги”, а потом сел в белый джип и уехал. В джипе был еще кто-то, кто его ждал.

– Похож на кого-нибудь?

Гусь пожал плечами.

– Я уже думал об этом. Никого такого не припоминаю. Во всяком случае, из местных. Может кто из ваших, или поляки?

– Вряд ли. Но одно я знаю точно – к делу, которым я занимаюсь сейчас, это никакого отношения не имеет.

– Почему?

– Ты-то в нем не участвуешь.

– Да. Зато мы вместе участвовали в нескольких делах, за которые есть, кому нам мстить.

– Ладно. Разберемся.

– Мне покупать новую машину или нет? Не хотелось бы, чтобы ее тоже взорвали.

– Дурак ты, братец,– сказал Валдис.– Посмотри еще раз на мое сиденье. Охотятся не за нашими машинами, а за нами. Просто твоя почему-то взорвалась раньше, чем ты в нее сел.

– Я не люблю, когда за мной охотятся,– сказал Гусь.

– Разберемся,– повторил Валдис.– С этим-то мы разберемся.

И вдруг он вспомнил то, что ему говорили в Польше.

– Я, кажется, знаю, откуда это идет. Твой приятель звонил ментам о том, что у него угнали машину?

Гусь насторожился.

– Должен был.

– Звонил или нет?

– Черт его знает!– завелся Гусь.– Поехали! Я его удавлю, если он этого не сделал.

Валдис довез Гуся до кинотеатра “Родина”, дальше тот поехал на такси. Они сговорились встретиться у памятника Канту в двенадцать часов. “Должен же я хоть показаться на работе”,– сказал Гусь.

Мимо Южного вокзала, через двухъярусный мост и Правую набережную, Валдис выбрался на дорогу к Циммербуде.

Вчерашняя стрельба у магазина “Спутник” сбила его с толку. Он связал ее с делом Ливенталя и потому утром, уезжая с Пайзы, наказал Люсе ни в коем случае не отпускать Диану со двора. Сам собирался проверить ее квартиру. Но теперь он был уверен, что их с Гусем заказал Белорус. Диану можно было отвезти домой. Хотя… Если намерения Эдика настолько серьезны, то ему ничего не стоит привязать сюда и Диану. Значит, ей придется пожить там, где ее не достанут руки Эдика. По крайней мере, до той поры, пока Валдис их не укоротит.

Ну, хорошо,– думал Валдис,– мальчики отдельно, девочки – отдельно. С киллером все ясно. Найти белый “Патроль” не трудно. Но что это объясняет в деле Ливенталя?

– Твой приехал,– услышал Валдис голос Люси, когда подходил к двери.

И остановился, взявшись за ручку. Что-то внутри него щелкнуло. Он не знал, нравится ему, что его так назвали или нет?

Женщины сидели на табуретках друг против друга, свесившись над ведром. Чистили картошку.

– Есть хочешь? – спросила Люся.

– Да.

– Сейчас я тебе что-нибудь поджарю.

– Ты не хочешь еще пару дней пожить здесь?– спросил Валдис Диану.

– В интересах дела?

Он не понял, шутит она или нет. Диана спросила это, не поднимая головы от пакета с картошкой.

– Ну и вообще… – сказал он.– Тебе же тут нравится?

– Хорошо, мой господин.

“М-да… – подумал Валдис.– Ничего, пройдет”.

– Где Игорь? – спросил он у Люси.

– В гараже возится. Где же ему еще быть?

Валдис пошел в гараж. Игорь возился в яме под “Жигулями”, которые готовил к продаже. Валдис оглянулся, нет ли кого поблизости, и сказал:

– Мне нужна моя машинка.

Игорь исчез под автомобилем и через несколько секунд появился с грязной промасленной тряпкой. Валдис какое-то время смотрел на сверток в руке Игоря, а потом сказал:

– Сделаем так – ты это спрячь на его родное место, а мне достань тот “бульдог”, что я давеча принес.

Игорь выругался.

– Что ты мне голову морочишь?– сказал он, с кряхтением выбираясь из ямы.– Дай то, нет, дай это… У меня работы невпроворот. Ты мне сказал запрятать его подальше, я и запрятал. Теперь кучу металлолома придется перекидывать.

– Ладно,– сказал Валдис.– С меня бутылка.

– Две,– сказал Игорь.

– Две бутылки.

– “Старого Кёнигсберга”.

– Черт с тобой! Давай, доставай мне машинку.

13

В это время Гусь, сидя за рулем синего “Гольфа”, на второй передаче разогнался с десяти метров и въехал в угол дома на улице имени Павлика Морозова. Потом вышел из того, во что превратился “Фольксваген”, и полюбовался на свое произведение.

– Это тебе штраф в материальном выражении,– сказал он тощему мужику с желтыми белками глаз и обвисшими усами под острым носом.

– А вот – моральная компенсация,– сказал Гусь, неожиданно точно и сильно всаживая кулак под ребра усатому. Тот икнул, выпучил желтые белки глаз и завалился на асфальт. Гусь подождал пока усатый придет в себя, поднял его, поставил и коротким ударом костяшками пальцев свернул ему нос в сторону. Усатый, схватившись за лицо, тихо отчаянно завыл.

– Это тебе на память,– сказал Гусь.– И попробуй только выпрямить его. Тогда я приду и сверну тебе голову. И молись за меня, сука, потому что я ведь мог и удавкой воспользоваться.

Через ближайший проходной подъезд Гусь вышел со двора на улицу и поймал первую же попавшуюся машину.

– К университету, пожалуйста,– попросил он водителя.

14

Валдис нарушил все свои правила. Он целый день мотался по Кёнигсбергу из конца в конец. Засветился даже на рынке, где купил целый ворох колбасы, шоколадок и соков. “Люсе пригодится”,– подумал он, украдкой поглядывая по сторонам. Там его и увидел один из четырех уголовников, нанятых Эдиком Белорусом для поисков Валдиса. Этого звали Паша Гвоздь, и от остальных он отличался сообразительностью и приближенностью к Эдику. Он единственный из всех шестерок знал, что за голову Валдиса Эдик собирается отвалить киллеру, нанятому в Брянске, тридцать тысяч зеленых. Быстро обежав стоянки у рынка, он разыскал черный БМВ” – тройку” с литовскими номерами, и поставил свой “Опель” так, чтобы не упустить Валдиса. Теперь он должен был по рации донести Эдику о своих достижениях. Однако Гвоздь не сделал этого, рассудив, что грешно и непатриотично отпускать тридцать тысяч долларов за границу. Он, Паша Литвиненко, по кличке Гвоздь, тоже очень неплохо сможет ими распорядиться.

БМВ покрутился по городу, но все в таких местах, что Гвоздю не представлялось случая выказать свою удаль.

Около пяти вечера БМВ по Советскому проспекту направился к выходу из города. Пройдя под окружной дорогой, он свернул налево, к птицефабрикам, и Гвоздю пришлось сильно отстать, потому что дорога эта довольно пустынна, и он боялся, что Валдис его заметит. Но потом он вспомнил, что впереди дорога раздваивается, испугался, что упустит БМВ, и прибавил скорости. Через пару километров его ждал нечаянный подарок – черный БМВ Валдиса стоял на обочине перед мостом возле озера.

Гвоздь на небольшой скорости проехал мимо, внимательно осмотрев пустую машину под деревьями и берег озера, но Валдиса не увидел. В полукилометре за мостом, он развернулся и направился назад. Возле БМВ по-прежнему никого не было.

Гвоздь поставил “Вектру” напротив, через дорогу. Сердце у него колотилось, и он немного посидел в машине, покуривая, надеясь, что оно успокоится. Ему еще не приходилось стрелять в людей, и хотя Паша был убежден, что дело это несложное, руки у него дрожали. Все-таки он заглушил мотор, вытащил из-под сиденья “ТТ”, и сунул его в специально приспособленный для этого карман с внутренней стороны джинсовой жилетки.

Паша походил вокруг БМВ, заглянул в него, стараясь не прикасаться, чтоб не возбудить сигнализацию. Эта машина нравилась Гвоздю, и он твердо решил купить такую же, как только получит от Эдика деньги. Эта мысль укрепила его дух, и он решительно зашагал к озеру.

Сначала он увидел двух лебедей, жадно собирающих куски белого хлеба с коричневой поверхности воды. Потом Валдиса. Тот сидел на бревне спиной к Гвоздю и кидал лебедям хлеб. Гвоздь достал пистолет и осторожно подошел ближе.

– Эй ты, Валдис!– крикнул Гвоздь. Можно было и не кричать, но так уж у Гвоздя получилось.

– Да?– сказал Валдис, не оборачиваясь.

– Посмотри на меня,– сказал Гвоздь.

– Успею еще насмотреться.

– Может, и не успеешь,– сказал Гвоздь, поднимая пистолет.– Смерть твоя пришла.

– Да?!– удивился Валдис, оборачиваясь.– А ты – кто?

– Я – Паша Гвоздь.

– Жалко мне тебя, Паша,– сказал Валдис.

– Ах, ты…

Договорить Гвоздь не успел, потому что в затылок его вошла пуля и вынесла добрую половину Пашиного лба над левой бровью.

– Вот это да!– сказал Гусь, когда перевернул Пашу и увидел, что стало с его головой.– Маленький, а злой!

Он с уважением посмотрел на “бульдог” в своей руке.

– Не тот,– сказал Валдис.– Гвоздь какой-то.

– Не тот,– согласился Гусь.– А какого рожна этому надо было?

Валдис не ответил. Он подошел к озеру и стал тщательно мыть руки в его темной воде.

– Большую охоту затеял Эдик,– сказал Гусь.

– Машинку не выбрасывай,– сказал Валдис, зная, что Гусь уже собрался закинуть револьвер в озеро.

– А куда его?– удивился Гусь.

– Придержи. Может пригодиться.

Потом они закинули Гвоздя в озеро. Валдис посмотрел на свои руки и опять пошел мыть их.

– Послушай,– задумчиво сказал Гусь, глядя, как Валдис полощется в воде.– Я в его машине видел рацию.

– Ну? Это интересно.

Валдис выпрямился и стоял, потряхивая кистями.

– Может мне попробовать продать тебя?– спросил Гусь.

– Думаешь Эдик на это купится?

– Хрен его знает. Но терять-то нам нечего.

Валдис подумал.

– Ну, пойдем. Попробуй.

Ответил не Эдик. Голос был хриплым и низким.

– Зачем он тебе?

– Если б я хотел говорить с тобой, дерьмо, я бы тебя не по рации вызвал. Ты бы сам ко мне на карачках приполз. Скажи Белорусу, что с ним хочет Гусь говорить.

Там помолчали. Потом в машине раздался моложавый голос Эдика:

– Ты еще жив?

– Я надеюсь, что переживу тебя.

– Чего тебе надо?

– Купишь у нас Валдиса?

Эдик надолго замолчал. Гусь не торопил. Но когда надоело ждать, он спросил:

– Ты там ничем не подавился?

– У кого это – у вас? – спросил Эдик.

– У нас,– сказал Гусь, указывая на себя и Валдиса.

– Вы же с ним были друзьями.

– Были. Но я не люблю, когда взрываются мои машины, даже если они и старые. Мы тебе Валдиса, а ты нам – пятьдесят штук, и мы мирно расходимся.

– Пятьдесят штук?!– удивился Эдик.– Ты что думаешь, я нефтью торгую?

– Я думаю, а чего это я с тобой вошкаюсь? Мне проще взять у Валдиса десять штук, и сказать ему кто за ним охотится. Ему это будет интересно. Я считаю, что такой поворот обойдется тебе дороже. И мне удобнее. Окажу приятелю услугу, избавлюсь от любителя класть бомбы в мои машины, еще и с прибылью останусь.

– Что же ты так не сделал?

– Сделаю, не волнуйся, если ты мне не заплатишь. Просто хочу хорошую машину купить. Ты же мою сломал. И потом – я ведь не один.

– Тридцать, – сказал Эдик.

Гусь смерил Валдиса взглядом и сказал:

– Тридцать – за такую голову? Не жадничай, Эдик.

– Ну, хорошо,– голос у Белоруса стал жестким.– Сорок. Все. Как ты это сделаешь?

– От окружной налево идет дорога на Люблино. Знаешь?

– Знаю.

– Едешь по ней до озера, а там ровно в восемь вечера я тебя встречу.

– Откуда я знаю, может там меня засада ждет?

– Но ведь и я не знаю, с кем ты приедешь. И потому – прошу без глупостей. Мои люди будут ждать меня в городе. Если я не приеду с деньгами, они тебя и в Белоруссии достанут.

– А тот ублюдок, что называет себя Гвоздем, он где?

– Молодец,– тихо сказал Валдис.– Быстро он нас накрыл.

– Вышел погулять,– сказал Гусь.– Все, отбой.

Он ударил по рации ногой, оторвав ее с креплений под радиоприемником, и выбросил в кювет.

– Между прочим,– сказал Валдис,– а с чего ты взял, что я дал бы тебе десять тысяч?

В восемь часов вечера на дороге со стороны окружной показался синий “Опель – Сенатор”. Гусь стоял, прислонившись к БМВ, и курил. Когда он увидел в “Сенаторе” трех человек, то выплюнул сигарету и отошел за машину. “Опель” остановился в нескольких метрах. Из него выскочили двое с короткими “калашниковыми” наизготовку. Гусь выставил руки с пистолетом на крышу БМВ.

– Не двигаться!– крикнул он.– Я стреляю лучше вас.

– Спокойно, Гусь,– сказал, вылезая из машины третий, тот самый бритоголовый, которого Гусь недавно разбудил стволом ружья.– Не надо резких движений. Мы приехали пока не за тобой, нам нужен Валдис. Где он?

– Я договаривался с Белорусом. Почему он не приехал?

– Не смог. Где Валдис?

– Не помню,– сказал Гусь.

Бритоголовый ухмыльнулся, полез в машину и вытащил чемоданчик.

– Тут твой гонорар,– сказал он, все еще ухмыляясь и размахивая в воздухе чемоданчиком.– Это поможет тебе вспомнить?

– Может быть. Если там то, что мне обещано. Тащи его сюда, посчитаем.

– Ты нам не доверяешь, Гусь?– удивился бритоголовый.

– Нет.

Бритоголовый вальяжной походкой направился к БМВ.

– Положи “дипломат” на багажник и открой его,– сказал Гусь.

В чемоданчике лежали четыре пачки долларов в банковской упаковке.

– Разорви упаковки, рассыпь купюры и дай мне одну.

Упаковки были не “куклами”, а доллары – настоящими.

– Мы работаем честно, Гусь.

– Слушай, дядя,– сказал бритоголовому Гусь.– Мы с тобой в детстве на одном очке не сидели и одну пайку на нарах тоже не хлебали. Я тебя не знаю, так что я для кого Гусь, а для тебя, фраер, Иван Иваныч. Запомнил?

– Я запомнил,– сузил глаза бритоголовый.– Я тебя хорошо запомнил.

– Теперь закрой портфель и поставь его на землю у машины. И отойди к своим молокососам. А я тебе скажу, где Валдис.

Бритоголовый, пятясь, отошел к “Сенатору”.

– Валдис в кювете за “Вектрой” под куском брезента,– сказал Гусь.– Можете его забрать.

Бритоголовый, переводя взгляд с Гуся на “Вектру”, лихорадочно соображал, нет ли здесь подвоха, но ему ничего не оставалось, как пойти и самому проверить.

– Не спускай с него глаз,– сказал он одному из автоматчиков, а второго кивком позвал с собой.

Гусю было видно, как они зашли за машину Гвоздя, и автоматчик наклонился, чтобы сдернуть брезент. В ту же секунду Гусь три раза нажал на спусковой крючок “макарова”, и тот, кому было велено не спускать глаз, мешком осел на землю у колес “Омеги”. Гусь мгновенно повернулся с пистолетом в сторону “Вектры”, но там было тихо.

– Валдис,– позвал он.

Тишина.

Гусь, держа пистолет впереди себя обеими руками, бросился через дорогу.

Автоматчик лежал лицом вниз, из его шеи фонтанчиком била кровь. У бритоголового было две дыры – одна в груди и другая чуть ниже правого глаза. Валдис лежал, закинув руки за голову, и жевал травинку.

– Мать твою!..– заорал Гусь.– Ты, какого хрена тут разлегся?

– Я думаю, – сказал Валдис.

– О чем, черт бы тебя побрал?

– Где Белорус?

– Не знаю.

– Это плохо,– сказал, вставая и отряхиваясь, Валдис.

– Морду бы тебе набить,– мечтательно сказал Гусь.– Да не время. Пойду, посмотрю, нет ли чего интересного?

Валдис вынул деньги из чемоданчика, сунул их в отделение для перчаток и, положив в “дипломат” пистолеты, отшвырнул его в сторону от дороги. Он видел, что Гусь наполовину скрылся в “Сенаторе” и оттуда торчал только зад. В это время Валдис и услышал высокий звук мощного мотора. Какая-то машина шла по шоссе с большой скоростью. Он прислушался. Звук доносился со стороны Люблино.

– Гусь!– крикнул Валдис. Но тот не слышал, был слишком занят чем-то.

Внезапно из-за поворота, скрытого деревьями, вынырнул белый “Патроль”.

– Гусь!!!

Машина была уже в полусотне метров, а Валдис только что выбросил оружие. У “Сенатора” валялся автомат, но ему было не успеть к нему. Перед тем, как броситься в кювет, Валдис заметил, как Гусь начал выбираться из машины. Потом, уже скатившись с дороги, он услышал треск длинной очереди.

“Патроль”, не сбавляя скорости, промчался мимо и метрах в тридцати стал разворачиваться. Валдис по кювету добежал до “Сенатора”, схватил автомат и, склонившись, обогнул машину. Гусь лежал на спине, раскинув руки, и на его зеленой футболке расплывались, соединяясь в одно, три багровых пятна.

За рулем джипа, пригнувшись к рулю, сидел Белорус. Из правого окна, высунувшись почти наполовину, торчал широколицый мужик с тонкими усиками и в, низко надвинутой, бейсбольной шапочке козырьком назад. В руках у него был большой старый АК, из которого он угрюмо целился в Валдиса. Валдис успел дать четыре или пять коротких очередей по Эдику, и “Патроль” стал вилять, а ему пришлось метнуться за “Сенатор”. Джип, сильно забирая вправо, направился прямиком на ограждение моста, сбил его и боком свалился в озеро. Валдис побежал на мост, и когда в радужном пятне, быстро растекавшемся по поверхности озера, показалась лысеющая голова усатого, уже без шапочки, он разрядил в нее остатки патронов из магазина АКС. Голова медленно исчезла, густо окрашивая воду красным. Валдис бросил туда же автомат и вернулся к Гусю.

Одна из его трех ран темнела дырой на футболке как раз под левой грудной мышцей. Валдис подумал, что даже не знает, есть ли у Гуся родственники? Судя по тому, что он исправно ходил на официальную работу, у него вполне могла быть семья.

Он закрыл Гусю глаза, услышал, что кто-то едет, и заторопился.

– Прости, брат, – сказал он.– Ты знаешь, что я уже ничем не могу тебе помочь.

В Люблино Валдис выбросил в окно перчатки. Но руки были в тальке и, миновав поселок, он остановился у первого же болотца и вымыл их.

15

Доехав до поворота на Циммербуде, Валдис почему-то не смог повернуть руль налево и прошмыгнул мимо, по прямой – на Фишхаузен. Стрелка на часах двигалась к девяти. Валдис прикинул, что до Юодкранте ему пришлось бы добираться еще часа два, и стал вспоминать, нет ли поближе тихих пансионатов, где можно переночевать без предъявления паспорта? Если не считать того визита, который они с Ремизовым нанесли местному пляжу, то он здесь был очень давно и потому ничего более тихого, чем турбазы Гросс Курена, известные своей терпимостью к ночным посетителям, вспомнить не мог. Впрочем, для начала, Валдис решил заехать в Янтарный – прихватить что-нибудь на ужин. В конце концов, с едой он мог переночевать в машине, хотя и не любил этого делать.

“Кстати, о машине, – подумал Валдис. – Странно, что при такой пальбе ее не задела ни одна пуля. Или задела? Надо бы остановиться и осмотреть внимательнее. Не хватало еще нарваться на ментов с дырами от очереди на багажнике”. Он прошел кругловский поворот и свернул на обочину к куче соленого песка, оставленного дорожниками.

На БМВ не было ни единой царапины. Валдис сел за руль, закурил и только тут почувствовал, что до сих пор находится в напряжении. Он растопырил пальцы. Они не дрожали, хотя Валдис чувствовал, как его трясет изнутри. Он докурил сигарету, бросил ее через полуоткрытое окно на дорогу, взялся за ключ и в боковое зеркало увидел, что к машине подошла высокая рыжеволосая молодая женщина. Одета она была в простенький сарафан на тонких лямках, не скрывавший стройного сильного тела.

– Вы меня до Янтарного не подвезете?– спросила женщина.

Валдис никогда не брал попутчиков. Исключения делал только изредка, да и то – для беременных или женщин с детьми. Он не остановился бы, махни эта рыжая рукой ему на ходу. Но сейчас он стоял, а женщина не кокетничала и не старалась выпятить свои прелести, покупая его.

– Так как?– спросила она.– Возьмете?

Валдис перегнулся через рычаг коробки передач и открыл правую дверь.

Женщина села и небрежно одернула задравшийся подол сарафана. Ноги ее были в золотистом загаре, который хорошо оттеняли белые мягкие спортивные туфли.

Ехали молча. Валдис думал о том, что сейчас будет очень трудно искать родственников Гуся. Уже к ночи они будут обложены милицией, как волки. Валдис убеждал себя, что за ним нет никакой вины, хоть это и он привлек Гуся к этой работе. Тот знал, на что идет. И все же Валдису было очень скверно.

– Вам где нужно выйти?– спросил Валдис рыжую попутчицу, когда показались первые дома Янтарного.

– А мне и не нужно выходить,– сказала она.

Валдис посмотрел на нее. Она улыбнулась и сказала:

– Я пошутила. Мне надо в магазин.

Он не ответил и свернул к магазину. Купил три пол-литровых банки пива, копченый балык скумбрии, сыр и хлеб. Водка была из России, и он остерегся ее покупать, хотя больше всего ему сейчас хотелось именно водки. Решил посмотреть в киосках.

Выйдя из магазина, наткнулся на резную доску объявлений. Он может, и прошел бы мимо, если б не крупные буквы, выведенные синим фломастером на листке клетчатой бумаги: “ Продается /сдается внаем/ пол. дома в пос. Кленовое”. Валдис постоял, подумал, но, не вспомнив поселка с таким названием, повернулся, ища у кого бы спросить? Наткнулся на рыжую. Та стояла за его плечом и тоже изучала доску объявлений.

– Где это – Кленовое? – спросил Валдис.

– Тут, неподалеку. Я могу показать. Мне как раз нужно в ту сторону.

“Можно подумать, что она навязывается”, – решил Валдис, вглядываясь в ее лицо. Но оно было непроницаемо. Слегка удлиненное, с тонким носом и желтоватыми глазами, оно не выражало ничего, кроме доброжелательности. Что-то в нем было хищное, но впечатление это не задерживалось в сознании. Солнце золотило пушок на ее левой щеке.

– Хорошо, – сказал Валдис.– Поехали. Я только куплю еще кое-что в палатках.

Палаток было несколько, но только в одной из них, под плакатиком “Водка Калининградская”, он нашел то, что искал. Взял две бутылки. Хватило бы и одной, но уже много лет он придерживался правила, что спиртное никогда не бывает лишним. Кроме того, он чувствовал, что сегодня одной бутылки ему может не хватить.

– Вы хотите снять квартиру в Кленовом?– спросила рыжая, когда они отъехали от палаток.

– Не знаю. Посмотрим.

– Если Вам нужна эта квартира на недолгий срок, то думаю, что у Вас ничего не получится. Я знаю тех, кто ее сдает. Им нужны деньги, они переезжают и вообще собираются продавать свою часть дома. Если и сдадут кому, то не меньше, чем на год.

– Посмотрим,– повторил Валдис.

– У Вас неприятности?– спросила рыжая.

“О, черт!– подумал Валдис.– Тебе-то, какое дело?!”

– Куда поворачивать?– резко спросил он.

– Направо,– сказала рыжая и замолчала.

В Кленовом она указала Валдису дом, который тот искал, но сама выходить из машины не стала. Наоборот, как показалось Валдису, глубже устроилась в кресле, прячась за затемненными стеклами.

Переговоры с хозяйкой ничего не дали. Она хотела деньги сразу за год, а лучше – за три. Но Валдис не очень-то ее и уговаривал. Он заметил, что из дома напротив вылезло все семейство, и стало разглядывать его и БМВ, а какая-то бабка, проходя мимо, остановилась и прислушивалась к тому, что говорит хозяйка.

– Ко мне приезжала одна пара… – говорила еще хозяйка, когда Валдис повернулся и пошел к машине.

– Я живу на хуторе,– сказала рыжая, не глядя на него.– В двух километрах отсюда. У нас на чердаке есть две комнаты, которыми мы с отцом не пользуемся. Мне кажется, Вы с ним могли бы договориться.

– А Вам не кажется,– спросил Валдис,– что это все как-то слишком кстати?

– Нет, – сказала рыжая.– Это все – совершенно случайно. Не думаете же Вы, что я подстерегла Вас на дороге?

– Может, Вы и водку пьете?– спросил Валдис.

– Иногда.

“Черт с тобой”, – подумал Валдис.

– Показывайте, где ваш хутор?– сказал он.

– Прямо. Нужно проехать через Кленовое, а потом я покажу.

Они добрались до железной дороги, но не стали пересекать ее, а поехали вдоль по мостовой, где булыжник местами был разобран, и белели песчаные провалы. Вскоре кончилась и она, и через поле пошла колея, нарезанная тракторами и грузовиками. Валдис ехал по обочине так, чтобы колеса его машины шли по гребням, стараясь не угодить в борозды, но все равно, БМВ шуршал брюхом по сорнякам, а в его правый бок скреблись колосья озимой ржи.

Хутор был окружен живой еловой изгородью. Ели давно уже никто не подрезал, они выросли и стояли стеной, так что самого дома за ними не было видно. А дом – приземистый, с оспинами осыпавшейся штукатурки, открывшей глиняные стены, и с черными дощатыми дверьми – примостился у небольшого заросшего дубами холма, горбом торчавшим из-за черепичной крыши. Этот самый дом поразил Валдиса своей древностью. Он вышел из машины перед воротами из еловых жердей и стоял, разглядывая реликтовое строение. Он много помотался за последние годы по Прибалтике, Пруссии и Европе, но ничего подобного нигде не встречал. Этот дом не знал ремонта лет триста, если вообще его кто-то когда-то ремонтировал. А, судя по тому, какими низкими были его покривившиеся от времени, раскорячившиеся стены, какими подслеповатыми квадратные с коваными навесами-уголками окна, дому было не меньше четырех-пяти сотен лет. С крышей, вдвое превышавшей высоту стен, крытой потемневшей черепицей, он походил на покрытый плесенью гриб-моховик.