Аллея королевы Луизы, 32

– А что говорят менты?

– Оползень. Слишком близко подъехал к краю обрыва.

– А ты что думаешь?

Олег пожал плечами.

– Мутная история. Зачем ему нужно было подъезжать на самый край? Не нырять же он с него собирался.

Валдис покачал головой.

– Не довод.

– Мой муж был евреем,– сказала Диана.– А мы – народ предусмотрительный и осторожный.

– Все-таки – не довод.

– Есть еще одна странная вещь,– сказал Олег.– В машине было очень мало крови. Ты представляешь, что там должно было твориться?

– Где это произошло?

– Возле Янтарного.

– Представляю. Ну и что?

– Там почти не было крови.

– Интересно…– протянул Валдис.

– Это еще не все. На шее у него была очень странная рана, которую ему сделать в машине было вроде нечем.

Валдис посмотрел на Диану. Та сидела бледная, но взгляд ее был трезвым и жестким.

– Ну, и ты думаешь, что его засунули в машину уже готовым, и спустили с обрыва?– спросил Валдис Олега.

– Я думаю, что это мутная история, и неплохо бы в ней разобраться.

Валдис закурил сигарету и выпустил несколько колец.

– Бред какой-то,– сказал он, немного подумав.– Мы же не в Чечне. Я что-то ни разу не слышал о любителях резать глотки. Как его звали?

– Саша Ливенталь. Александр Львович.

– Есть какие-то подозрения?

Олег назвал фирму, в которую когда-то вложил серьезные деньги, но потом, заподозрив ее крах, вовремя свои средства изъял. Фирма, конечно, лопнула и потянула за собой несколько других, а вину за это они пытались свалить на Олега. Даже наехать пробовали, но Олег отбился.

– Это все?– спросил Валдис.

Олег, подумав, назвал еще пару фирм и несколько фамилий.

– Но эти – вряд ли,– добавил он.

– У тебя поесть ничего нет? – спросил Валдис.

– Конечно, я совсем забыл,– сказал Олег, вытряхивая из пакета еду.

Валдис пошарил за кроватью и вытащил початую бутылку “Столичной”.

– Будешь?– спросил он у Олега.

– Нет. Мне сегодня еще назад ехать.

Валдис налил себе полстакана, отрезал хлеб и оторвал кусок колбасы. Выпил и закусил. Потом посмотрел на Диану.

– Я извиняюсь, что не предложил. Может, Вы тоже хотите?

– Хочу,– сказала Диана.

– Вот это правильно,– сказал он, наливая в другой стакан.– Люблю выпить с утра. Особенно, когда есть с кем.

Олег с изумлением смотрел, как Диана вылила в себя водку и, отрезав кусочек сыра, закусывает им.

– Ну вот,– сказал Валдис.– А говорили – осторожны и предусмотрительны. Что Вы делаете сегодня вечером?

– Ты возьмешься за это?– спросил Олег.

– Не знаю. Надо сначала расспросить кое-кого. Кстати, у тебя ведь с ментами отношения лучше, чем у меня. Попробуй узнать, было ли в ближайшие два-три года что-либо подобное?

– С машиной?

– Нет. Это как раз не очень интересно. Я имею в виду сам способ… Ну, ты понимаешь, о чем я.

– Хорошо,– сказал Олег.– Я узнаю. Что-нибудь еще?

– Пока все. Вы не могли бы отвернуться?– спросил Валдис Диану.– А я бы тогда выбрался из-под простыни.

Диана посмотрела на него, и вдруг ей пришло в голову, что у него очень юная фигура.

“А ведь ему уже далеко за тридцать”,– подумала она, отворачиваясь и стыдясь собственных мыслей. “Если б не эти два странных глубоких рубца на груди, с него можно было лепить подростков”.

– Откуда у Вас эти шрамы на груди?– спросила Диана.

Валдис не ответил. Она повернулась и увидела, что он уже застегивает рубаху.

– Что? – спросил он, глядя ей в глаза.

– Ничего, – сказала Диана.– Это я так…

Валдис кивнул.

– Ну что, пойдем, перекусим и выпьем чего-нибудь поприличнее?– спросил он.

– Пойдем,– сказала Диана.

6

Следующим утром Валдис пришел на стоянку за своим БМВ в пять часов утра. Ему нужно было за день проехать две границы, чтобы попасть в южную часть Пруссии в Ольштын. В полвосьмого он звонил из Бартошиц по телефону.

В девять часов Валдис сидел в кафе в центре Ольштына напротив грузного человека с круглым румяным лицом, и потягивал густой черный кофе. Говорили они по-литовски, на языке, который вряд ли мог знать кто-либо из сидевших неподалеку.

Человек с круглым лицом посмотрел на часы.

– К двенадцати я все выясню. Но не думаю, что тебе это что-то даст. Я про такие штуки еще не слышал. Может, чеченцы?

– Откуда им взяться?

Человек напротив Валдиса пожал плечами.

– Ну, ладно,– сказал он.– Я пойду. Встречаемся здесь?

Валдис кивнул, глядя на молоденькую паненку-подавальщицу. Та ходила между столиками, вертя бедрами, как моделька на подиуме. Бедра были хороши, и гордиться ей было чем.

Рядом громко гоготала компания престарелых немцев. Румяный человек встал, неодобрительно посмотрел на них и вышел из кафе.

Валдис погулял три часа пешком по Ольштыну, покидал камешки в речку, поглазел на юных полек, и к двенадцати вернулся в кафе. Румяный уже расправлялся там с сосисками, запивая их пивом. Валдис тоже заказал сосиски и виноградный сок.

Румяный посмотрел на него, и помотал головой.

– Ничего?– спросил Валдис.

– Ничего.

– Я так и думал. Странная история,– сказал Валдис, передавая румяному сто долларов.

– Я же ничего не выяснил,– сказал румяный, глядя на зеленую бумагу.

– Но ты все-таки работал. Теперь я точно знаю, что копать нужно в другом месте.

Румяный взял деньги, и сунул их в нагрудный карман рубашки.

– Слышал?– спросил он.– Кто-то бомбанул Эдика Белоруса.

– Ходят слухи… Так у него вроде долг забрали.

– Поделом. Он охамел – своих начал кидать. Когда-нибудь ему вставят перо в бок. А говорят, ребята очень чисто сработали. Сеня Леший и ахнуть не успел, как его повязали.

Румяный оторвался от сосиски и посмотрел на Валдиса.

– Не знаешь, кто работал?

– Нет,– сказал Валдис.

– Ну, значит и мне это неинтересно. Только слышал я, что Эдик ищет этих ребят.

– Пусть ищет,– сказал Валдис.– Может, нарвется на что.

Румяный кивнул и собрал хлебом остатки соуса с тарелки.

– Ну, я пошел?

– Давай.

– Если что-то засветится, я позвоню.

– Ага.

Валдис ехал на север и думал об этом деле.

7

– “Кведнау-консалтинг”…

– Добрый день. Мне нужен Олег Ремизов.

– А кто его спрашивает?

– Валдис.

– Одну минутку, я посмотрю.

Хорошенькая девочка, лет тринадцати-четырнадцати, в коротком платьишке и колготках с рисунком, имитирующим приспущенные чулки, выгуливала бледную собаку на кривых ногах и с мордой заспанной крысы. На девочке были грубые коричневые ботинки с пряжками, а ее платье глубокими вырезами напоминало мужскую майку. Все вместе смотрелось дико и походило на картинку из журнала “Крокодил” за 1975 год. Валдис в очередной раз подумал, что в этом деле есть что-то ненормальное.

– Валдис?

– Да.

– Ты откуда звонишь?

– С окружной. Ты узнал что-нибудь?

– Да. Но мне не хотелось бы по телефону…

– Мне тоже. Сделаем вот что: я сейчас поеду в сторону Янтарного и встречу тебя где-нибудь на трассе.

– В Янтарный?!– удивился Олег.– Зачем?

– Ты покажешь это место.

Олег помолчал.

– Ты что, уснул?– спросил Валдис.

– Как-то все это очень неожиданно… Ну ладно, поехали в Янтарный.

Только мне придется заехать за Дианой.

– Без нее нельзя?

Олег вздохнул:

– Она меня и так со свету сживает.

– Понятно. Тогда тебе понадобится еще полчаса. Хорошо, подожду.

Валдис зашел в кафе при магазине автомобилей и спросил несколько бутербродов с балтийским лососем и литровый пакет “Мультивитамина”.

По окружной он доехал до северо-западного шоссе, спустился на него и доехал до Переславского, после которого дорога разламывалась на север и запад. Сразу за железнодорожным переездом стоял дом, возле которого можно было стоять, не бросаясь в глаза, и одновременно наблюдать за дорогой. Валдис выключил двигатель, отодвинул подальше кресло и, закинув ноги на панель приборов, принялся за бутерброды. Минут через сорок появился “Сааб” Ремизова. Валдис включил зажигание и вырулил вслед за ним.

Олег заметил его перед развилкой, когда притормозил, пропуская “КАМАЗ”, выезжавший со стороны Раушена.

– Черт!– сказал он, глядя в зеркало заднего вида.– Откуда он взялся?

– Кто?– спросила Диана.

– Валдис.

– А где он?

– Сзади нас,– сказал Олег, трогаясь с места.

Диана обернулась и посмотрела в заднее стекло.

– Кто он такой?– спросила она, разглядывая черный БМВ с затемненными стеклами, следующий за ними, как на веревочке. – Бандит?

– Пожалуй. Только очень профессиональный. Так что и бандитом уже не назовешь. Скорее – наемником.

– Ты хочешь сказать, что он никого не ограбил?

– Думаю, что нет.

– И не убил?

– Вот за это я не могу поручиться.

– Чем же он занимается?

– Видишь ли, сейчас у нас спокойно, но были времена, когда для того, чтобы отбиться от уголовников, приходилось нанимать таких, как он. Я с ним так и познакомился. Никто не знает, где он живет. Никто не знает даже, как его зовут на самом деле. Вряд ли Валдис – его настоящее имя.

Олег замолчал. Дорога становилась все хуже, и ему пришлось переключить на нее все внимание.

Диана не мешала ему. Она сидела и думала о том, что если Сашу действительно кто-то убил, то это сделал такой, как этот… Валдис. У которого, возможно, где-то есть семья, дети, любящая жена. Вот он говорит им, что едет в командировку, садится в свой черный БМВ примерным семьянином, переезжает границу и становится волком – одиночкой, убийцей, хладнокровно выслеживающим жертву. Потом он приезжает домой и покупает детям конфеты на деньги, полученные за чью-то жизнь.

“А что он собирается делать сейчас?”– подумала Диана.

– Для чего ты нанял его?

– Кого?

Олег тщательно объезжал очередную яму.

– Этого… Валдиса.

– Я его еще не нанял. Он же пока не дал согласия.

– А если согласится? Что он будет делать? Кого-то выследит и убьет?

– Я не понимаю, ты к – чему?

– Я спрашиваю: ты что, заплатишь ему деньги, чтобы он кого-то убил?

Олег изумленно посмотрел на нее, из-за этого угодил в колдобину и, выругавшись, выправил машину. Они подъезжали к Янтарному. Оставалось миновать переезд, а дальше в городке власти настелили новый асфальт. Олег облегченно вздохнул, въезжая на него.

– Чего ты от меня хочешь? – спросил он.

– Не знаю.

– Ты устроила мне скандал, заставила вызвать Валдиса, пресмыкаться перед ментами, выспрашивая что-то, чего я и сам не знаю. Я уже несколько дней не видел жены, потому что прихожу ночью, забросил работу. Все это – по твоей прихоти.

– Из-за еврейской подозрительности,– сказала Диана.

– Что?

– Ничего. Смотри за дорогой.

“Твоя еврейская подозрительность… – говорил Саша”, – подумала она.

Олег злился, но молчал.

“К чертовой матери!– думал он.– Что мне – больше всех надо? Сейчас Валдис скажет, что ничего не нашел, а он, наверняка, так и скажет, и вся возня на этом закончится. Все ее подозрения высосаны из пальца. Ничего за этим нет. Кому он к черту нужен был, Александр Львович?”

Он посмотрел на БМВ. Тот по-прежнему шел, как приклеенный, хотя Янтарный кончился, и опять начались ямы и колдобины.

– Хорошо водит, подлец,– вслух подумал Олег.

Они выбрались из-под сосен и, не сворачивая в Синявино, поехали грунтовой дорогой вдоль моря. Собственно это была не дорога, а колея, которую каждое лето накатывали любители диких пляжей этой части взморья. Почва была песчаной и потому достаточно ровной, так что следить приходилось больше не за колесами, а за тем, как бы заросли облепихи и шиповника по краям колеи не оцарапали бока машины.

Когда они добрались до места, оказалось, что оно уже занято парой “Опелей”. Машины пришлось ставить вплотную к тем, что были на полянке.

– Тут же могли быть свидетели,– сказал Валдис, когда огляделся, подошел к Олегу и протянул руку для приветствия. Диана осталась в машине.

Олег покачал головой:

– В тот день их не оказалось. Машину нашли утром, там внизу, на пляже, ловцы янтаря. Обычно, уже на рассвете, они бродят вдоль прибоя.

– Когда он сюда приехал?

– Второго июня.

– Меня интересует время.

– Не знаю. Сразу после работы.

– Он не мог куда-нибудь заехать? Выпить, например.

– Алкоголь не обнаружили.

Валдис покосился на Диану. Та сидела в “Саабе” и курила, упершись застывшим взглядом в лобовое стекло.

– У него подруги не было?– тихо спросил Валдис.

– Нет. Я бы об этом знал.

– Ты с ментами разговаривал?

– Да. Ничего похожего. То есть, головы отрезали, ну, знаешь – расчленение, когда запихивают в мешок и топят в озере?

Валдис кивнул.

– Но так, чтобы на заказ – бритвой по горлу, да потом в машину, а ее столкнуть с обрыва… Говорят, больно мудрено.

– И глупо. Кто-нибудь может увидеть, как ты бегаешь с трупом. Никто из профессионалов не станет устраивать такой спектакль. Кроме того, я тоже навел справки, похоже, не было такого заказа. Это, конечно, не стопроцентная уверенность, но заслуживающая внимания. Кстати, ты мне уже должен сто пятьдесят долларов.

Олег вытащил бумажник и отсчитал три купюры. Он хотел сунуть бумажник в карман, но замешкался и спросил:

– Сюда входит твой гонорар?

– Пока нет. Только бензин, сосиски и информация. Это все, что ты узнал у ментов?

– Вроде все.

Они стояли у края обрыва и смотрели вниз. Место, где сползла машина, было хорошо видно по полосе измочаленных, вырванных с корнем кустарников облепихи, и свежим залысинам песка.

– Что-то здесь не сходится, а я никак не пойму – что? – сказал Валдис.– Давай сначала. Во сколько он ушел с работы?

– Около семи.

– Какая у него была машина?

– “Кадет”. Старый, восьмидесятых годов.

– Я засекал время, мы ехали сюда около часа. Положим, на “Кадете” ему понадобилось полтора часа. Значит, он был здесь в полдевятого.

Валдис посмотрел на солнце.

– Две недели назад оно было немного ниже, чем сейчас, но все-таки было. Допустим, подъехав, он не сразу прыгнул вниз, а поставил машину, как все нормальные люди. Чтобы он сделал дальше?

– Понятия не имею.

– Он постарался бы спуститься на пляж, как все нормальные люди – не в машине. Интересно, как они туда попали?– спросил Валдис, кивая на резвящихся в море людей.

– Я знаю, где спуск.

– Пошли. А дама не хочет составить нам компанию?

– Она сегодня не в духе.

– Ее можно понять.

Когда они спускались, им встретилась молодая парочка, поднимавшаяся наверх, и Валдису с Олегом пришлось посторониться, балансируя на шаткой кочке, поросшей травой. Спустившись, они оглядели пляж, подошли к тому месту, где собиратели янтаря нашли машину. Оно было заметно издалека по сверкавшим кристалликам стекла. Ничего интересного обнаружить не удалось.

Валдис подошел к морю и намочил руки.

– Холодная,– сказал он.

– Ну и что?– спросил Олег.

– Я говорю – вода холодная. А люди все равно купаются. А в той стороне Брустерорт? Донское?

– Донское. Ну и что?

– Там какие-то люди бродят.

– Ты можешь говорить как-нибудь так, чтобы это было понятно не только тебе?

– Мне тоже ничего не понятно. Ты просто представь себе, что вот сейчас подъехала машина к краю обрыва, гробанулась оттуда, и этого никто не заметил. Ну, хорошо, не сейчас, пусть на час позже, пусть это было две недели назад, и солнце стояло на пару градусов ниже. Но ведь его нашли только утром!

Олег, в который уже раз посмотрел на то место, откуда упал “Кадет” Саши Ливенталя.

– Пошли отсюда,– сказал Валдис.– Тут мы вряд ли что-то найдем.

Они поднялись наверх.

– Так ты берешься за это дело?– спросил Олег, пока они шли к машинам.

– Не знаю. Я не сыскарь и не цыганка, загадки – не моя работа. Мне нужно подумать. Завтра я позвоню.

Диана выставила боковое зеркало со своей стороны так, чтобы видеть то, что делается за “Саабом”, и, когда они проезжали Янтарный, заметила, как БМВ свернул в сторону.

– Он свернул,– сказала она.

– Я видел.

– Куда?

– Он мне не докладывал.

– А разве ты теперь не его начальник? Ты же платил ему, я видела.

– Во-первых, я ему ничего не платил, а только отдал деньги, которые он потратил на то, чтобы добыть информацию по делу, что ты затеяла. А во-вторых, у него не бывает начальников, потому что он никогда не берет деньги вперед и может, кого угодно послать, если ему что-то в работе не понравится.

Диана промолчала. Она молчала и дальше всю дорогу до самого дома.

У Олега тоже не было желания беседовать с ней.

8

Валдис доехал только до Варникена. Пройдя первый поворот, круто уходящий вниз, через овраг, он притормозил, съехав на обочину, к огромным древним дубам, растущим здесь еще со времен Ордена. Вытащил сигарету, прикурил, круто развернул машину и помчался назад, в сторону Янтарного, превышая сотенную отметку на спидометре. Валдис торопился – с востока наползали сумерки, а ему нужно было их опередить. До сих пор его мучило сосущее чувство какой-то недостаточности. Он знал, что чего-то там, у моря, не сделал, недосмотрел. И только когда увидел овраг у Варникена, понял, что упустил. Там, у моря, был овраг. Гораздо более глубокий и темный, чем варникенский. А он, Валдис, был настолько туп, что не удосужился его обшарить. Он крыл себя последними словами. Такая халява, будь он на работе, могла обойтись ему очень дорого.

Была еще одна оплошность. Когда они уезжали от обрыва, он заметил дорогу, идущую через поле прямо от моря, на восток. Он подозревал, что она выходила к брусчатке, соединяющей Янтарный с Брустерортом. Если б он полюбопытствовал, в каком именно месте она выходит, то сейчас сократил бы путь вдвое. А так пришлось ехать до Синявино и там добираться тем же проселком, что и в первый раз. Валдис был очень зол на себя.

Оставив машину на пустой уже полянке, он побежал к спуску на пляж.

Было около девяти. Солнце еще не завалилось за море на шведскую сторону, и на серо-зеленой глади сверкала золотая лужа от него.

Валдис обошел плотную стену морщинистого шиповника и вошел в заросли, напомнившие ему детские представления о джунглях. Казалось, растения сюда свалили из огромного самосвала, не заботясь об их соответствии друг другу. Поросль дуба, ольхи и сосны вперемешку пробивалась сквозь облепиху, растущую бок о бок с гигантскими папоротниками. Тут же, нарушая все природные табу, белели березы и дрожали мелкими листьями карликовые клены, цвели малина и ежевика. И было очень тихо.

Зная, что ни один человек, будь он даже маньяком-убийцей, не полезет в ежевику или облепиху, если не захочет ягод, Валдис выбирал более или менее свободные для прохода места, и внимательно оглядывал землю под ногами. К сожалению, она была сильно истоптана козьими и кабаньими копытами, для того, чтобы на ней хоть что-то можно было обнаружить. Он прошел по дну оврага до того места, где тот круто уходил вверх. Оглядел его склоны, прикинул, хочется ли ему туда лезть? Нет, не хотелось. Значит у Саши Ливенталя, бывшего здесь на прогулке, тем более этого желания не могло возникнуть. Валдис повернул, все так же изучая почву и окрестные кусты.

Выход из оврага уже светился морем сквозь деревья. Валдис остановился на небольшом пятачке, свободном от кустарника, и в последний раз окинул взглядом все, что мог видеть. На всякий случай. Хотя бы для того, чтобы потом можно было детально вспомнить. И тут ему показалось, что за ветками что-то блеснуло. Он посмотрел туда, но ничего не увидел. Тогда он повел головой в одну, потом в другую сторону, слегка присел, и поймал тот маленький солнечный зайчик, который привлек его внимание. Заметив место, откуда он пробивался, Валдис сделал только два шага и насторожился. Где-то сзади хрустнула ветка. Он всем нутром почувствовал, как тот, кто был сзади, тоже замер, не решаясь сделать следующий шаг. Валдису сунул руку в карман и повернулся. Никого не было видно, но он чуть ли не кожей ощущал чье-то затаенное дыхание.

Туго щелкнул нож, выбросив наружу лезвие. Валдис, держа его наготове, сделал несколько мелких, но нарочито шумных шагов вперед. И вдруг желтые пятна, которые он принимал за солнечные блики на листьях, сдвинулись разом ближе к нему и превратились в крупную рыжую собаку, лоснящуюся упругими мышцами под короткой шерстью.

Валдис не любил собак. Он в них разбирался, и даже лучше многих собаководов, питал уважение к некоторым породам, например к немецкой овчарке, но любви к зверю у него не было. Слишком часто они оказывались врагами.

В этой собаке было что-то необычное. Валдис чувствовал ее враждебность, но по внешним признакам это определить было нельзя. Ее желтые глаза были холодны, и казалось, безразличны, но тело было готово в любое мгновение развернуться пружиной, как у опытного уличного бойца.

Они стояли друг против друга, не двигаясь, а их мозги молниеносно и хладнокровно просчитывали возможные варианты нападения и защиты, как вдруг оба одновременно поняли, что любое неосторожное движение может стать для каждого из них последним. И оба облегченно вздохнули, когда с треском кустов послышался крик:

– Санксти!

Валдис не убрал лезвие, но опустил руку с ножом. Собака села, не сводя с Валдиса глаз. Старик с пегими волосами подошел и схватил собаку за холку.

– Ты что тут делаешь?– зло спросил он.

Псина тихо огрызнулась, но повернулась и пошла к выходу из оврага. Это была сука. Теперь, сбоку, Валдис смог разглядеть. Красивая сильная собака неопределенной породы.

Старик посмотрел на Валдиса, ожидая, что он что-нибудь скажет, но Валдис молчал, и тот пошел за своей собакой. Валдис подождал, пока они уйдут, и вернулся к тому месту, где что-то блестело.

Это были очки с одним зеркально-коричневым стеклом и неестественно вывернутыми дужками. Осколки другого стекла валялись тут же. Валдис присел, изучая почву вокруг и прислушался к тому, как старик ругает собаку. Слов Валдис не разобрал, но обратил внимание на странный акцент – не то жемайтийский, не то латгальский.

Валдис достал носовой платок, собрал в него трофей и пошел к машине.

9

У Олега Ремизова было двое детей. Мальчик – пятнадцати, и девочка – четырнадцати лет. С мальчиком не было проблем. Свободное время он проводил с друзьями или вместе с ними в своей комнате, большей частью за компьютерными играми. Но девочка!.. Когда в двенадцать лет она занялась женским футболом, это вызвало восторги в семье. В тринадцать она увлеклась еще и каратэ, и за это ее тоже похвалили. Через полгода ее мама, обнаружив в кармане дочери пачку сигарет, не придала этому большого значения. Не может же целеустремленная девочка–спортсменка всерьез курить! Короче говоря, кончилось тем, что Катя по пьянке приняла активное участие в уничтожении оконных стекол детского сада. Садик был престижным, и супруге Ремизова, скрывавшей до сих пор от мужа мелкие шалости дочери, не удалось замять скандал. На Олега Ремизова свалилось все сразу – странная катастрофа Саши Ливенталя, разборки с его женой, улаживание отношений с детским садом и милицией, и поиски средств на латание очередной финансовой дыры в фирме. В одиннадцать вечера он только что закончил спаивать зам. начальника милиции Центрального района и у него появилась если не уверенность, то четкая надежда на благоприятный исход дела с детским садом. Он сел в любимое кресло перед телевизором, и прищуренным хмельным взглядом стал следить за тем, как два популярных политических лидера за столом у не менее популярного телеведущего выкрикивают бессмысленности и зачем-то обливают друг друга чаем из стаканов. Потом Ремизов решил, что это не политические лидеры, а клоуны, которые только их из себя представляют. Но, заметив, как натурально оба они брызжут слюной, Ремизов стал сомневаться в своем выводе. Окончательно разобраться в этом представлении ему помешал телефонный звонок. Ремизов, бормоча, что давно пора было разбить этот аппарат, поплелся к телефону.

– Олег?– спросил телефон.

– Да,– сказал Ремизов, а хотелось ему сказать: “Какого еще черта?..”

– Это Валдис. Твой приятель носил темные очки?

– Все мы их когда-нибудь носим,– пробормотал Ремизов.

– Ты что, пьян?– спросил Валдис.

– Извини. Сейчас. Я попробую вспомнить. Он не носил, но ездил в них на машине. Я, впрочем, тоже только в машине их надеваю.

– Твои очки меня меньше интересуют. Ты видел протокол осмотра машины?

– Видел.

– Там были очки?

– Не помню. Там много чего было… И потом, сама ситуация, знаешь ли, не способствовала тренировке памяти.

– Хорошо,– сказал Валдис.– Одевайся. Минут через пятнадцать я буду ждать тебя в машине у твоего подъезда.

– Эй!– сказал Ремизов.– Я не… – и осекся. В трубке были гудки.