Я вернусь

–– Есть место начальника милиции в Усть-Нере, – рапортуют из отдела кадров.

Я испугался, ведь пишу по-русски до сих пор неважно, да и далеко от родных мест. Так и так, говорю, благодарствуйте, но не могу я. Рассердился тогда Подгаевский.

–– А ты думаешь у нас должности на дороге валяются? Для тебя одного министерство работает?

Тут я ему и рассказал, что меня в колхоз хотят отправить, в отстающий. Там работа такая, что с моей контузией долго не заработаешься, да еще и с семьей.

Вызвал Подгаевский моего тогдашнего «знакомца» Атласова.

–– Скажите, капитан, у нас в Якутске есть какая-нибудь свободная должность?

–– Новый отдел создается против тунеядства…

Я как услышал это слово, подумал: «Неужто для тунеядцев еще какие-то отделы создают?» Задачи размытые, ответственности много, а толку мало. Тунеядство не партийными приказами изживать надо, а личным примером на производствах да стимулированием. Не хотелось бы мне в таком отделе работать, но выбирать было не из чего: либо отстающий колхоз, либо тунеядцы.

–– Когда к работе приступать? – спрашиваю у Атласова.

–– В Мархе дом купили под штаб. Будет вас четыре человека в отделе. Поедешь туда, спросишь заместителя начальника отдела – товарища Сивцева…

Оказалось, я знал этого человека. У нас с ним были весьма недружеские с ним отношения, еще с давних времен, как я в тюрьме работал. Я попросил время подумать и вышел из министерства. Иду и думаю, может, все-таки согласиться?

Быть бы мне в отделе тунеядства, если бы не одна случайность.

Еду в автобусе, переживаю, думаю… И тут с мужиком знакомым одним разговорился. Бронислав, так его звали, узнав о моих перипетиях, тут же посоветовал:

–– Я сам из Ленска, а сейчас в Мирный еду. Там дивизион создают по охране алмазов на разработках. Вакансий полно и участковые тоже нужны! Прям позарез!

Меня как будто в сердце кто-то толкнул, сразу понял – вот он, шанс! Вот так, совершенно случайно я принял решение, которое полностью перевернуло мою судьбу. Переезд в строящийся город, алмазную столицу Южной Якутии, стал судьбоносным решением, о котором я никогда в своей жизни не сожалел.

Глава 11. Мирный

20 июля 1959 года я написал заявление министерству, в котором просил отправить меня работать в Мирный. Мирный тогда еще не был городом, он только строился. Люди жили там в палатках, потому мне посоветовали оставить семью в Вилюйске, пока все не устроится. Но я знал, что не смогу оставить жену и детей.

Через семь дней получил телеграмму: «Командировать Иванова в Мирный в распоряжение командира дивизиона такого-то и райкома партии». За четыре дня мы сдали дом, продали скарб, который невозможно было увезти в Мирный. На человека, без разницы, взрослый или ребенок, можно было взять всего лишь 75 килограммов груза. Взяли мы с собой кровати, одно кресло, одежду всякую, посуду, чтобы детям было на чем спать и сидеть. Миру оставили у бабушки с дедушкой, Шуриных родителей, а сами с женой и пятью остальными детьми (младшая дочка еще не родилась) оставили родной Вилюй.

На катер наш скарб не поместился. Я договорился с двумя владельцами моторных лодок и перевез членов семьи с остатками вещей. Переправились с грехом пополам.

На берегу грузовых машин не оказалось. А порт был в полутора километрах. Еле нашел заправочную машину, договорился, погрузил скарб. Перевез своих на речной вокзал. Оттуда мы держали курс на Нюрбу на корабле. В Нюрбе с большим трудом отыскали дом брата Тихонова. Там переночевали.

Из Нюрбы в Мирный в то время летали одни «Антошки». Разумеется, наше все имущество в тесный биплан не поместилось, пришлось взять с собой только самые необходимые вещи. Получилось, что весь рейс разместился на наших вещах, но никто не сетовал. Все пассажиры самолетика были в приподнятом состоянии, все ждали от нового, строящегося города, только хорошего.

В Мирном первым делом отыскал горотдел милиции. Он находился в двухэтажном деревянном здании, едва ли не единственном «крупном» строении будущего города. Показал бумагу о своем назначении, попросил машину.

Меня направили к исполняющему обязанности начальника дивизиона ВОХР Михайлову. Увидев мою большую семью, детей мал мала меньше, он разинул рот:

–– А… Ты зачем детей с собой взял? – спросил Михайлов.

–– А куда мне их девать? – ответил вопросом на вопрос.

Только к вечеру нашли куда нас устроить. Привезли в какой-то маленький деревянный домишко с двумя дверьми. Очевидно, это был дом на две семьи. Как и все только что построенное жилье, было неудобно и тесно. Наша квартира представляла собой всего одну комнатку с двумя окошками чуть больше двух ладоней, и печкой-буржуйкой из половины бочки. А я обрадовался, что не в палатке будем жить. Многие ведь так жили, уже видел в городе.

Быстро нашел дрова. Растопил печку, жена заварила чай. Согревшись я отправился искать доски, чтобы сколотить нары для детей. Возле фабрики по упаковке да переработке руды лежала груда старых досок, вроде никому не нужных. Спросил у сторожа, объяснил для чего мне они нужны. Он оказался добрым товарищем. Дал пять больших досок, да еще и помог смастерить нары…

Так мы и переночевали, начали жить. Семья моя была не в восторге от новых условий жизни, но жена не ругалась, дети не капризничали, все понимали и терпели, отцу и мужу видней… Я был им за это благодарен. Через восемь дней мне, как семейному, выделили старый трестовский дом. Дом, конечно, сказано сильно. Скорее сарай. Стены в нем были из обычных досок. Но для нас он показался настоящим дворцом после той комнатушки, где лежали все на одних нарах.

Я быстро соорудил перегородки и у нас появились две отдельные комнаты. Утеплил стены мхом, отыскал на фабрике четыре трубы, батареи, кирпичи и сделал печь, повесил в комнатах радиаторы. Стены изнутри обшил фанерой, взятой оттуда же, с фабрики. В этом доме мы перезимовали, благо зимы не то, что у нас, на Вилюе.

В 1960 году весной нам выдали квартиру в частично-благоустроенном доме. Центральное отопление, вода… Считай, только ванны не было и туалет на улице. И зажили мы еще лучше. А еще через десять лет жизни в Мирном к выходу на пенсию получил я четырехкомнатную благоустроенную квартиру в каменном доме…

Так я стал настоящим мирнинцем, прикипел к этому городу всем сердцем, пустил здесь корни… Любому, прошедшему войну, слово «мир» бесконечно дорого, можно сказать даже свято… Я люблю свой город Мирный, горячо люблю жизнь, свою семью. Я счастлив, что мне довелось пройти славный боевой путь и прожить счастливую долгую мирную жизнь после войны. Миллионы солдат на Великой Отечественной сложили головы за мирную жизнь. Как любой ветеран я всем сердцем хочу, чтобы вы, наши дети, внуки и правнуки берегли завоеванный нами мир…

БЕРЕГИТЕ МИР!

Примечания

1

1      Тымтай (як.) – Корзина для рыбы

2

2      Тонгсуо (як.) – Производное от слова «клюв»

3

3      Эдьиий (як.) – Тетя или старшая сестра

4

4      Сайылык (як.) – Летник

5

5      Алаас (як.) – Круглый луг посреди леса с водоемом

6

6      Абаасы (як.) – Злое потустороннее существо

7

7      Ётёх (як.) – Старое заброшенное жилье

8

7      Хотон (як.) – Хлев

9

8      Тоойуом (як.) – Ласковое обращение к детям, младшим по возрасту

10

9      Нохоо (як.) – Пренебрежительное обращение к младшим мужчинам

11

1      0       Убай (як.) – Старший брат

12

1      1       Айыы (як.) – Добрые духи

13

1      2       Олонхо (як.) – Якутский эпос

14

1      3       Сымыыт (як.) – Яйцо

Эпилог

Дорогой, читатель!

Мы, семья ветерана Василия Давыдовича Иванова и вся команда участвовавшая в создании книги, будем весьма признательны Вам, если вы поделитесь этой книгой с друзьями, родными, коллегами, всеми теми, до кого бы Вам захотелось донести эту настоящую историю, простого солдата, ведь это произведение олицетворяет подвиг всех наших дедов, прадедов – советских солдат, которые подарили нам Мир…

Благодарим Вас за прочтение и будем рады отзывам в социальных сетях, отметить публикации можно хэштегом #БравыйСолдатВасилийИванов instagram аккаунт книги @vd_ivanov_book

СПРАВКА:

Иванов Василий Давыдович.

Родился 24 ноября 1923 года в крестьянской семье, чочуйского наслега, Вилюйского округа ЯАССР.

В 1942 года ушел добровольцем на фронт, в ряды рабоче-крестьянской армии.

Сразу попал в самое пекло – окопы Сталинграда, освобождал оккупированную Украину, Варшаву, штурмовал стены Берлина. Воевал в пехоте и разведке, был пограничником, охранял в бункере тело покончившего с собой Геббельса, охранял первых лиц трех стран победителей, стоял в почетном карауле советской армии во время Потсдамской конференции и Нюрнбергского процесса, отдавая честь Сталину, Рокоссовскому и Жукову.

Воевал в Сталинграде – 68-ой гвардейской армии, автоматчиком, после ранения на Юго-Западном фронте командиром отделения 127 пограничных войск МГБ, на Донском фронте 1-ой гвардейской армии 38 гвардейской дивизии, разведчиком.

В 1944 году был послан на 4-х месячные курсы и направлен в 1-ый Белорусский фронт помощником командира взвода в 38-ой Краснознаменный Померанский полк войск МГБ СССР. Войну окончил 11 мая 1945г. на р. Эльбе под г. Берлином. После войны служил до 1948 в пограничных оккупационных войсках Советских войск в Германии, прошел курсы спец. школы при управлении войск МГБ.

Во время войны получил боевые ранения, контузию. Домой вернулся в июле 1948 г. инвалидом ВОВ.

Имеет 9 боевых наград:

– Орден Отечественной войны 1 степени,

– Орден Октябрьской Революции;

– Медаль «За отвагу»;

– Дважды награжден медалью «За боевые заслуги»;

– Медаль «За оборону Сталинграда»;

– Медаль «За освобождение Варшавы»;

– Медаль «За взятие Берлина»;

– Медаль «За  Победу над  Германией в  ВОВ 1941—1945 гг.».

После службы по направлению РК КПСС направлен в органы МВД ЯАССР. Строил город Мирный, стоял у истоков алмазодобывающей промышленности Республики Саха (Якутия).

Почетный гражданин г. Мирного и Вилюйского района, заслуженный работник Народного хозяйства ЯАССР, ветеран алмазодобывающей промышленности.

Отец 7 детей, 16 внуков, 14 правнуков.

В 2011 г. выпустил книгу – воспоминаний «Я вернусь».

Ушел из жизни 7 октября 2011 г. Похоронен в г. Мирном.