Ветер. Книга 2. Начало времен

К Вадиму с Викой подошёл парень из команды уфимцев, Вячеслав. Он протянул Вадиму свой телефон:

«Что там, сильный дождь?»

Вадим засомневался в том, что ему стоит ответить. Не хотелось устраивать напрасную панику в закрытом помещении.

«Очень сильный дождь. Ливень» – ответил он.

«Понятно» – беззвучно произнёс Вячеслав и унёс телефон, чтобы показать ответ своим товарищам.

Остальные подошли к ним полюбопытствовать. Москвичи даже вышли наружу, но тут же вернулись, потрясённые увиденным. В голове каждого человека, который сидел в убежище, строились собственные гипотезы о происходящем. От рядовых, типа урагана, до библейских, про всемирный потоп.

Наступило утро. Определили это по часам, по ощущениям же тьма так и осталась тьмой. Никакого намёка на просвет не было и в помине. За границей видимости всё выло и гудело. Неожиданно, гора загрохотала, свод и пол убежища затряслись, как при землетрясении. Народ испуганно завертел головами. Грохот нарастал. Вика вцепилась в руку Вадима и со страхом ждала, во что выльется нарастающий шум. Казалось, что такой грохот не сможет пройти мимо.

Грохот заглушил вой ветра. Он уже ощутимо звучал прямо напротив входа. Люди смотрели на выход и ждали, чем закончится страшное представление.

Всё произошло неожиданно. Волна воды с огромной силой ударила внутрь убежища. Кто успел вскрикнуть от страха, подавились водой. Волна потянула за собой людей и вещи в сторону выхода.

Вадим не выпустил Вику из рук. Он рефлекторно ухватил трекинговую палку и упёрся ею в пол, удерживаясь из последних сил. Волна схлынула быстро. Вика отплёвывалась, успев наглотаться воды. Вадим обхватил девушку и затянул её вглубь убежища, подальше от входа. Кто-то толкался сбоку. Фонарь, освещавший убежище, унесло водой, поэтому тьма была кромешной.

К счастью, рюкзак Вадима и рюкзак Вики вода не смыла, но, к сожалению, основательно всё промочила. Вадим залез в свой рюкзак, полный воды. У него был непромокаемый фонарь, и сейчас он здорово пригодился. Его луч осветил убежище. В нём, словно морские котики на лежбище, отсвечивая мокрой одеждой, копошились люди. На первый взгляд нельзя было понять, все ли на месте.

Вадиму не было дела до всех. Первым делом он поинтересовался самочувствием Вики. Она выглядела испуганной. То ли от страха, то ли от холода губы у неё тряслись. Вадим прижал её к себе и попытался что-то произнести на ухо, но увидел в нём вату и понял, что его не услышат. Жестами он попросил Вику снять куртку. Вдвоём они выжали одежду и Вика снова её надела. Потом они выжали куртку Вадима, потяжелевшую в несколько раз. Только после этого, Вадим решил узнать, как обстоят дела у остальных.

Итог оказался печальным. Зураб, всё ещё считая себя ответственным за группу, пересчитал всех, кто был в убежище. Вода унесла раненого Тимура и Римму, а также кучу вещей. Это было страшно. Каждый примерил их ситуацию на себя. Хотя полного осознания, что эти люди уже мертвы ещё не произошло, сам факт собственной беззащитности перед стихией пугал до смерти. Убежище больше не воспринималось таковым и теперь напоминало ловушку, откуда смерть будет доставать свои жертвы одну за другой.

Телефоны у большинства погибли в воде. У Зураба, Стаса, Юрия и Софьи телефоны оказались в непромокаемых корпусах. Люди собрались вокруг них, чтобы хоть как-то общаться между собой.

«Откуда взялась эта вода?»

«Похоже на сель» – написал Зураб. – «Сошёл с горы и захлестнул сюда воду»

«А вдруг ещё будет?»

«Не исключено. Держитесь крепко»

Татьяна сидела, зажавшись в самом дальнем углу. Она прикрыла лицо руками и рыдала. Тело девушки сотрясалось, как от судорог. От её компании остался только полуживой Марк. Вика толкнула Вадима, давая понять, чтобы он каким-то образом успокоил или пожалел Татьяну.

Вадим стушевался. Он не был спецом в таких делах и не знал, как подойти к расстроенной девушке. К счастью, Зураб оказался быстрее и автоматически освободил Вадима от нежданной повинности.

Опытный инструктор помог несчастной девушке выжать сырую одежду, набросил ей на плечи какую-то накидку и подстелил ей свою «пенку». Девушка перестала рыдать, но взгляд оставался несчастным. Её можно было понять.

Команда успешных менеджеров из Уфы пребывала в тяжёлой задумчивости или, лучше сказать, «загруженности». Смерть товарища тяготила их. Да ещё и печальная обязанность по возвращении домой поведать о судьбе сына родителям.

Петро рылся в своём рюкзаке. Он был единственным из всех, кто не казался напуганным и расстроенным, как остальные. Рытьё в рюкзаке как будто дало ему цель, и пока он этим занимался, печалиться было не о чем. Он вынул баллон с газом и маленькую портативную раскладную горелку на одну конфорку. Соединил их вместе и разжёг. Оранжево-синее пламя едва освещало пространство радиусом в полметра. Петро поставил жестяную банку на горелку и растянул над ней свою промокшую толстовку. Свет от горелки почти исчез, но зато по убежищу разошёлся запах еды.

Вадим вскинул руку с электронными часами к глазам и нажал кнопку подсветки, чтобы увидеть время. Было около двенадцати. Снаружи, даже если представить, что там непроглядный ураган и ливень, не пробивалось и капли света. Вадим даже представил себе, будто их убежище попало под воду, и в нём остался воздушный пузырь. Потом он вспомнил, что убежище было расположено так, что не смогло бы удержать воздух. Предположение успокоило его, но приемлемого объяснения причин появления абсолютной тьмы он всё равно не нашёл.

Вика захотела есть. Она забралась в свой рюкзак и вынула оттуда пачку печений в пластиковой обёртке. Девушка нащупала руками рот Вадима, сжала ему немного губы, нечаянно сбив с толку. Вадим подумал, что к нему лезут целоваться, но вместо губ Вики почувствовал во рту что-то сухое с кондитерским ароматом. Он открыл рот шире и откусил печенье. Они съели всю пачку, как два влюблённых голубка, прижавшись друг к другу.

Вадим вспомнил, что они с Викой даже не объяснились, чтобы определиться с тем, что они питают друг к другу. Всё произошло само собой, не требуя слов. Обстоятельства сделали это за них. Вадим попробовал на вкус сочетание: «Вика – моя девушка». Оно понравилось ему и показалось естественным. Поддавшись чувствам, он стиснул «свою девушку» посильнее. Вика чмокнула его в ухо, промахнулась в темноте. Промах рассмешил обоих, они беззвучно затряслись, и это рассмешило их ещё сильнее.

Всем остальным в убежище было не до смеха. Татьяна готова была прыгнуть в бездну за подругой. Зураб и Стас тяготились ответственностью за группу. Менеджеры скорбели по товарищу. Москвичи, в принципе, не были готовы к такому повороту дел – ведь их ждали миллионные контракты. Петро и Михаил ещё держались, но только с виду. Деньги были уже взяты и частично освоены, но проекту теперь точно конец. Их страшил долг, взятый не в банке, а у криминальных товарищей Михаила. Процент там был меньше, но приставов за возвратом долга они посылать не станут.

Зураб снова взял трекинговую палку, и они вместе со Стасом попытались ещё раз прощупать обстановку снаружи. Стас светил фонарём телефона в спину товарищу. Зураб словно растворился в тумане. Вот он стоял – и вот исчез в тёмной водяной взвеси, как призрак. На расстоянии вытянутой руки от источника света его уже не было видно. Через несколько секунд он вернулся. Едва различимое в сумраке лицо не выражало ничего хорошего. Значит, там ничего не поменялось в лучшую сторону.

Зураб взял пробу воды, бегущей вниз по горе. Она оставалась солёной, и его, человека немного знакомого с географией и элементарными законами природы, это обстоятельство загоняло в тупик. Он точно знал, что в этих местах солёной воды нет, а до самого близкого к ним Карского моря больше полутысячи километров. Теоретически он мог представить, что некий смерч, образовавшийся где-то в океане, набрал солёной воды и теперь обрушивает её на плато. Сила урагана на самом деле походила на огромный смерч, но и ему пора бы уже было иссякнуть.

Никакого иного выхода, кроме как ждать чем всё закончится, у людей, спрятавшихся в небольшой выемке в теле горы, не было. И заняться в ожидании окончания урагана им было нечем. Они могли только прокручивать в голове разные мысли – о том, что было, что есть и что будет.

Вадим даже заснул. Организм успел привыкнуть к вою и отключил его как постоянный, привычный раздражитель. Ему приснилась деревня, дом, мать, отчим, сводные брат и сестра. Мать разводила руками, будто извинялась за то, что так произошло, что-то говорила, но голос её не был слышен. Потом они все помахали Вадиму руками, обратились в белых гусей, разбежались по сельской пыльной дороге и взлетели. Он проводил их взглядом, а в душе появилось чувство, что улетели они навсегда.

Вадим проснулся. Сон оставил в душе тягостное ощущение и пустоту. Снаружи так ничего и не поменялось. Ветер выл тысячами турбин, разгоняя Землю до световой скорости. У кого-то горел фонарь, прятавшийся за тёмными силуэтами.

Вадим проверил время. Только три часа дня. Ему показалось, что он проспал сутки, и наступил новый день. Он ждал, а ожидание всегда растягивало время. Нужно было как-то найти в себе силы принять обстоятельства и придумать занятие, чтобы не впасть в уныние.

«Это должно когда-нибудь закончиться, – убеждал себя Вадим. – Не зря же мне встретилась такая прекрасная девушка. За что судьбе дразнить меня?»

Вика тоже спала или делала вид, что спит. Вадим провёл рукой по мокрой ткани куртки девушки. Она вздрогнула, но не проснулась. Вадим решил, что ей снится сон, и может быть, такой же странный, как и его собственный. Вой ветра наверняка не лучшим образом действовал на подсознание.

Зураб встал с места с включённым телефоном. Он подносил экран к глазам людей, чтобы те прочли какое-то сообщение. Вадима показалось, что он даёт прочесть какие-то известия из внешнего мира. Надежда сразу окрылила его, так что, казалось, даже вой снаружи поутих, а последствия странного сна растаяли в ожидании. Что ни говори, а определённость всегда придаёт сил.

Зураб подошёл к ним в последнюю очередь. Вадим взял в руки телефон и впился глазами в текст. Это было разочарование. Зураб просил проверить запасы и дать ему знать, что осталось пригодного. Инструктор поступил правильно, предусмотрев возможность долгой изоляции, но убитая надежда вновь испортила настроение.

Вику пришлось разбудить. Вадим попросил её вынуть вату из уха и прокричал ей просьбу Зураба. Они принялись копошиться в своих вещах, как и все остальные члены группы. Нечем было заняться только Татьяне – её рюкзак унесло водой. Зураб отдал ей рюкзак подруги Риммы. Едва сдерживая слёзы, она вынимала из него вещи погибшей подруги.

В рюкзаке Вадима безвозвратно пропали все продукты в бумажной упаковке. Их было немного. Три пакета с картофельным пюре, один пакет с макаронами. Полиэтиленовый пакет с сахаром порвался и растворился в солёной каше из воды и картофельного пюре. Все вещи были в осклизлой грязи.

Вадим решился на отчаянный поступок. Объясниться было тяжело, но Вика поняла его намерения. Вадим взял сменные джинсы из рюкзака в одну руку, в другую трекинговую палку, за которую его держала Вика, и сделал шаг наружу.

Звук сразу поменялся. Вой затих, его забил гул падающей воды. Страшно было представить, какую силищу несла в себе стихия. Вадим осторожно вытянул руку вперёд. Ничего. Сделал ещё один короткий шаг и чуть не выронил штаны. Вода ударила по руке, словно молот. Тяжёлый поток воды отбил грязь со штанов не хуже центрифуги. Вадим вернулся, взяв майку и свитер, превратившиеся в липкую грязную массу. Теперь он был готов к тому, что поток ударит его по руке, и действовал смелее.

После этого он вернулся назад в убежище. Теперь им с Викой предстояло выжать воду из промытых вещей. Высушить их во влажной атмосфере из клубящейся водяной пыли было нельзя, но так они хотя бы не весили в пять раз больше своего веса. Вика взялась за один конец свитера, Вадим за другой. Во рту он держал фонарь, чтобы освещать процесс выжимания. Вода потекла тёмными ручьями. Вадим увидел, как вместе с водой из одежды вниз упал какой-то предмет. Вика тоже это заметила. Она нагнулась и подняла его с пола. Вадим посветил ей фонарём, чтобы лучше разглядеть.

Вика долго вертела его, не понимая на что это похоже. Вадим решил, что кроме камней сверху ничего не может попасть, но предмет совсем на него не походил. Он был похож на кусок корня, но по виду, слишком мягок и податлив для дерева. Вадим увидел, как в глазах Вики неожиданно появился ужас, она дико взвизгнула, перекрыв вой ветра и отбросила от себя предмет. Девушка замерла в ступоре, вытаращив испуганные глаза.

– Вика! Вика! – Вадим забыл про свитер, крепко обнял её и попытался поцеловать в щёку.

Вика отстранилась рывком.

– Там… это же… я подумала… это рука, – беззвучно произнесли её губы. – Человеческая рука. Кисть.

Вадим подумал, что у Вики произошёл импульсный выход негативный энергии. Предмет, который она отбросила, нечаянно напомнил ей человеческую руку, а собравшаяся в короткий удар психическая энергия нашла себе образ, который позволил бы быстро от неё избавиться.

– Тебе показалось, Вик, успокойся. Я сейчас найду и покажу тебе, что это совсем не так.

Вадим посветил фонарём. Народ уже поднялся и тоже смотрел себе под ноги. Вячеслав, парень из Уфы, нагнулся и взял в руки вещь, выброшенную Викой. Несколько фонарей упёрлись в него светом. Подошёл Зураб и Софья. Москвичка плеснула на грязную вещь водой из бутылки. И тут, ко всеобщему ужасу, стало видно, что Вячеслав держит за палец, сильно повреждённую человеческую кисть. На месте запястья висели ошмётки вымоченной кожи и мышц. В центре ладони зияла рваная дыра, а некоторые пальцы блестели белыми костьми.

Тут не выдержали нервы и у Вячеслава. Он вскрикнул и с отвращением отбросил кисть от себя. Минуту или две никто не двигался. Страшная находка напугала до паралича сознания.

Вадим оклемался первым. Он нашёл на полу кисть и выбросил её наружу. Теперь надо было успокоить Вику. В её глазах ещё светился ужас и отстранённость. Вадим прижал её голову к своей груди и по-отечески провёл рукой по волосам, словно успокаивал свою дочь. Девушка не сопротивлялась. Под одеждой чувствовались лёгкие вздрагивания тела, но Вадим глушил их рукой.

В голове каждого, кто был в убежище, крутилась одна мысль, пытающаяся увязать страшную находку с тем, что происходит снаружи. Пётр и Михаил решили, что вода и ветер размыли могилу и смыли вниз разлагающуюся плоть. Ответ на вопрос, откуда на плато могила, их сейчас не волновал.

Москвичи, в особенности Софья, не спешили делать окончательные выводы. Она написала на экране телефона свои мысли:

«Плоть не сгнила, суставы гибкие. Вымочена в воде, но судя по состоянию, не больше нескольких суток с момента отделения»

«Каким ветром занесло её сюда» – попытался пошутить Юрий.

«А что если это кто-то из туристов, которые оказались на плато?» – вставила своё мнение Вероника.

«Их что, ветром на куски рвёт?» – дописал вопрос Виктор.

«Они могли попасть в сель, где их разорвало камнями» – высказалась Софья.

«Какой ужас. Когда же закончится этот ветер?» – оставила свой комментарий Вероника и отошла от группы. Их предположения пугали её и настраивали на пессимистический лад. Ей захотелось остаться наедине с собой, со своими мыслями.

Парни из Уфы, имели на этот счёт свои предположения. Они решили, что кисть принадлежит их товарищу, Тимуру.

«Зря этот чувак выбросил её. Если не найдут тело, можно было бы похоронить хотя бы её» – поделился записью Максим.

«Не знаю, у меня от неё до сих пор мурашки по коже» – ответил Вячеслав.

Татьяна была уверена, что это кисть её подруги Риммы. Со своей подругой она прошла многие места боевой славы, не раз оказывалась вызволенной из сложных обстоятельств благодаря её помощи, и многим была обязана ей, в том числе и работой в ночном клубе Марка. Голос совести шептал ей слова упрёка в том, что она не уберегла подругу. Татьяна не думала о том, что за стихия разыгралась снаружи. Если бы ей сказали, что подобные ураганы случаются здесь время от времени, она бы поверила.

Зураб и Стас вели свою переписку. Зурабу, как человеку, имеющему за плечами высшее педагогическое образование и широкий кругозор, было очевидно, что снаружи творится что-то не имеющее аналогов в истории человечества, по крайней мере, с библейских времён.

«Это ураган по силе сравним со скоростью вращения воронки смерча, только он движется фронтально, либо это смерч размером с полушарие планеты» – написал Зураб строчку для Стаса. – «Но такое невозможно».

«Ты хочешь сказать, что он идёт по всей стране?» – отписался Стас.

«Не знаю, может быть, он идёт только в северных широтах. Как в фильме “Послезавтра”, помнишь?»

«Там фантастика, брехня одна»

«Вчера сегодняшний день тоже был фантастикой. Ураган, куча трупов, да ещё нам помахали ладошкой, на прощание»

«Твою мать, не шути так. Мы и так как в могиле тут сидим»

«Нет, Стас, могила снаружи. Нам несказанно повезло, что мы успели добежать»

«Чья же это была ладошка?»

«Ветром принесло. Вместе с солёной водой»

«Не перегибай»

«Посмотрим»

На самом деле любая теория в их обстоятельствах оставалась теорией. Можно было только строить предположения, основываясь на ограниченном количестве фактов.

Вадим был занят тем, что пытался, как в немом кино, успокоить Вику. Он молчком наминал ей бочок, гладил по волосам. Поцеловать её в таком состоянии он не решался, опасаясь неадекватной реакции. В конце концов Вика успокоилась, развернулась к Вадиму лицом и коротко поцеловала его. Она жестами показала, что готова снова заняться делом. Вещи Вадима, постиранные ранее, валялись на полу, затоптанные по неосторожности. Пришлось всё начинать заново.

Их активность подбодрила и остальных. Люди бросили предаваться страхам и унынию, и с новой энергией принялись разбирать рюкзаки.

Глава 4

Прометей и Иван безостановочно гребли три часа, пока в самодельном парусе не зашелестел утренний бриз. Пропитанная жиром ткань расправилась и потянула кораблик в сторону острова Вайгач. Всё время, чтобы не потерять направление в ночи, они шли так, чтобы Полярная звезда была у них за спиной. Чем дальше плот отдалялся от острова, тем больше в душе становилось безмятежности. Можно было подумать, что беспокойства и неприятности случаются только по причине живущих вокруг людей.

Иван сделал глоток воды и передал деревянную бутыль Прометею. Он представил, что снова случилась катастрофа, подобная той, давнишней, и выжил только он. В отсутствие других людей не было бы и понятия о морали, о принципах, об ответственности и прочих вещах, ценимых в обществе. Устав от контроля, можно было бы пожелать себе такую жизнь, но с другой стороны, полное одиночество быстро наскучит.

Иван посмотрел на спящую Анхелику. Вот уж у кого совесть спит. Родители там, наверное, с ума сходят. Ничего, недолго будут сходить. Как только его отец с матерью прочитают записку о том, что он ушёл в далёкое путешествие вместе с Прометеем, всем станет ясно, что и Анхелика ушла с ними.

– Иди, поспи, – предложил Прометей. – Ветер нормальный, я пока порулю.

Иван не стал отказываться. Забрался на трюм, прижался к Анхелике и накрылся оленьей шкурой. Ветер приятно трепал волосы, плот убаюкивающие покачивался на волнах, а вода мерным стуком разбивалась о борт. Анхелика была тёплой и уютной. Иван не заметил, как погрузился сон.

Проснулся он от того, что солнце припекало лицо и лезло в глаза через закрытые веки. А ещё его разбудил голос Анхелики, требующей создать ей условия для того, чтобы ходить в туалет.

Иван поднял голову.

– Анхелика, ты знаешь, что делали во времена пиратов с матросами, поднимающими бунт на корабле?

– А кто это – пираты?

– Неважно. Короче, их бросали на необитаемом острове. Ты здесь случайно, поэтому будь любезна приспосабливаться к условиям молча.

Иван бросил взгляд на Прометея. Тот одобрительно кивнул.

– Я не могу при вас, я стесняюсь, – в голосе Анхелики появились нотки плача.

– О чём ты думала раньше? Терпеть собиралась всю дорогу?

– Я не думала об этом. Я не представляла себе, как всё устроено.

– Если хочешь, мы можем оставить тебя на Вайгаче в том месте, куда пристают охотники. Раз в неделю они там точно бывают, – предложил Прометей, надеясь, что подруга Ивана вдоволь набралась морской романтики.

– Нет! Ни за что! Теперь меня вообще за нормальную держать не будут. В посёлок не вернусь! Отвернитесь!

Иван слез с трюма и сел на носу с Прометем. С кормы зажурчало. Иван закатил глаза под лоб.

– Что будет дальше? – произнёс он.

– Привыкнет. Может это и к лучшему, что она с нами идёт. Судьба иногда делает непонятные жесты, а смысл их становится понятен только спустя время.

– Хотелось бы, а то мне неудобно перед тобой.

– Ты ни при чём. Давай, бери весло, погребём немного. До вечера хочу до заимки успеть.

Плот, под усилиями двух гребцов, поднял перед собой волну. Анхелика с любопытством ходила по плоту, рассматривая его устройство. Заглянула в трюм, проверила, что в нём находится. Достала острогу, проверила пальцем заточку.

– А это что за штука? – спросила она.

– Острога, рыбу бить, – пояснил Иван. – Положи назад и спрашивай разрешения прежде, чем взять.

– У, злой. А я хотела у вас как раз по хозяйственной части работать. Готовить, например, и рыбу могла бы ловить, пока вы тут машете.

– В воду ещё свалишься, тебя саму придётся ловить, – огрызнулся Иван.

Его уже достала непосредственность Анхелики.

– Да нет, постой, Иван, пусть готовит. И рыбу ловить научим, только страховку привяжем, чтоб та не утянула её вместе с острогой.

– Во, Прометей здесь главный, я буду его слушаться, – весело ответила Анхелика.

Иван представил, сколько им ещё придётся хлебнуть горя с его подругой. Её непосредственность, так забавлявшая раньше Ивана, вдруг показалась ему обычной невоспитанностью, которая будет мешать их мероприятию, требующему дисциплины.

Девушка прохаживалась вдоль борта с острогой и высматривала в воде рыбу.

– Утянет за борт, и чёрт с ней, – шёпотом произнёс Иван. Он мучился угрызениями совести перед Прометеем.

– Нет, не надо, – шёпотом ответил Прометей, а потом повысил голос. – Анхелика, брось дурью маяться, нарежь нам лучше вяленой оленины. Уже время завтракать.

– Хорошо.

Строптивая «молодуха» послушалась Прометея, положила острогу на место, достала с крючка кусок оленины, нашла нож и принялась строгать тонкие куски.

– У меня мамка, чтобы мясо не было таким жёстким, заворачивает его в вяленые водоросли, и потом мы так и едим их. Вкусно, и зубы не сломаешь, – сообщила девушка.

– Это хорошо. Мы ещё попадём в места, где полно водорослей. Покажешь нам мамкин рецепт.

– Ага, – Анхелика высунула язык от напряжения.

Вдруг рука у неё сорвалась и она чиркнула ножом по указательному пальцу правой руки.

– Ай! Порезалась!

Девушка бросила нож и зажала порез пальцами. Сквозь них быстро проступила кровь. Иван бросил весло и подбежал к Анхелике.

– Покажи! Сильно? – взволнованно спросил он.

– Сильно, – сквозь слёзы ответила подруга.

Прометей тоже положил весло на борт, забрался в трюм и вынул аптечку. В ней у него хранились различные присыпки и высушенный мох. Мох отлично останавливал кровь.

– А ну-ка, покажи рану, – деловито предложил Прометей.

Анхелика выставила порезанный палец. С него капала тёмная кровь. Прометей ловко приложил мох, обернул кусочком ткани и завязал её узелком.

– До свадьбы заживёт, – произнёс он.

– Это как? – не поняла Анхелика, не знакомая с допотопными выражениями. Она уставилась на Ивана, будто он должен был ей что-то объяснить.

– Это значит, что скоро заживёт, – пояснил Иван. – Книжек надо больше читать.

Анхелика скривила губы, причём нижняя губа мелко затряслась. Из глаз потекли слёзы.

– Я, я тут, как дура у вас, вы… такие умные, умелые, а я даже мяса нарезать не могуууу! – разревелась в голос Анхелика.

Прометей пожал плечами и отошёл в сторону, давая возможность Ивану разобраться в ситуации.

– Анхелика, ну что ты так расстроилась? Я, знаешь, сколько раз пальцы себе резал, пока оленину строгать научился. Вон, шрамов сколько, – Иван показал ей руку, потом приобнял девушку и поцеловал её в макушку.

– Я думала, что с вами у меня всё хорошо станет, а вы надо мной смеётесь.

– Никто не смеётся, с чего ты взяла? Просто мы совсем не рассчитывали на тебя, а ты вот так неожиданно изменила нам планы. Мы с Прометеем посовещались и нашли тебе занятие.

– Какое?

– Будешь кашеварить.

– Этим? – сквозь слёзы протянула Анхелика, выставив замотанный палец.

– К вечеру всё заживёт, – пообещал Прометей.

Кое-как Анхелика успокоилась. Команда села завтракать. Высохшая на ветру солёная оленина плохо жевалась, поэтому завтрак длился довольно долго.