Кукловод

Спустя месяц я уже совсем забыл о том случае. Все на той же стоянке я подкрашивал бордюры. Было уже совсем тепло, и буквально весь город покрывали новым слоем краски. Повсюду в воздухе стоял характерный пьянящий запах, от которого под вечер болела голова. Но мне нравилось красить. Всю зиму так не хватало красок, что сейчас любой цвет, отличный от белого, был приятен глазу.

– А вы держите свои обещания, молодой человек! – раздался из-за спины женский голос.

Я поднял голову и увидел знакомое лицо. Судорожно бросил кисточку и встал на ноги. Растерянный, я с минуту смотрел на нее и не мог понять, о чем она говорила, а потом и вовсе забыл, и просто любовался ее милым личиком. – Весь снег сошел, сухо и чисто, как и обещали!

– Ах, ну да, вот навожу последние штрихи, немного не успел к вашему приезду. Вы уж не сердитесь!

Она засмеялась, и я тоже позволил себе улыбнуться.

– Знаете, а я вас искала.

– Зачем это? Пропало что-то из сумки?! Уверяю вас, это был не я!

Она снова улыбнулась.

– Нет-нет, что вы. С сумкой все хорошо. И с телефоном тоже. Еще раз спасибо вам за это!

– Рад помочь! – я замялся, так как не знал ее имени.

– Олеся. Меня зовут Олеся. А вас?

– Дарен, очень приятно!

– И мне. Какое интересное имя!

– Церковное.

– Вы религиозны?

– Не так, как могло быть. Как прошла поездка?

– Поездка? Ах, ну да, все хорошо, спасибо. Знаете, до встречи с вами тот день был просто ужасным. А потом все как-то наладилось! Думаю, это благодаря вам.

– Вот уж вряд ли! Но я рад, что у вас все хорошо.

– Скажите, Дарен, вас интересует работа?

– У меня есть работа.

– Я вижу, но, может, вы бы хотели что-то другое попробовать?

– Ну, мне особо не из чего выбирать.

– Знаете, тут такая ситуация, в общем, у нас в фирме открылась вакансия. Ничего особенного, конечно, да и зарплата небольшая, но, может, она вас заинтересует?

– Я не много всего умею, Олеся. Вот, правда, красить могу, не Дега, конечно, но мазки уверенные, ровные, вон как блестит на солнце.

Она снова рассмеялась.

– Вы, я смотрю, много знаете о Франции.

– Да ну что вы, так, нахватался. Чего только не услышишь в кругу утонченного бродяги!

Мы разговорились немного, она рассказала о вакансии хаускипера, новомодное словечко на западный манер, разнорабочий по-нашему. И я пообещал, что на следующий день обязательно приду к ним на собеседование. А я ведь всегда держу обещания!

Вот таким образом в книге моей жизни началась новая глава. Работать предстояло в том самом бизнес-центре по соседству, поэтому и переезжать не пришлось. Я договорился со своим руководством, что еще поживу некоторое время в квартире, так как не в состоянии снимать самостоятельно. Как я говорил, у меня состоялись хорошие отношения с начальством, и мне разрешили пожить три месяца в квартире, на случай если ничего не выгорит, чтобы мне было куда вернуться. Не особо-то в меня верили. Но я был твердо уверен в благоприятном исходе и, хоть боялся до дрожи в коленях, все же с непоколебимым оптимизмом смотрел в лицо своей вновь открывавшейся судьбе.

Глава 3

Первый день не отличался ничем особенным. Меня больше знакомили не с людьми, а с коммуникациями и электросетями. Наверное, это справедливо. Единственный человек, помимо моего коллеги, с кем мне довелось поговорить, был сотрудник отдела кадров, который меня оформлял. «Мы должны быть незаметны для них, понимаешь?!» – твердил Николай. «Понимаю», – отвечал я. Ничего не поменялось, разве что работа не на свежем воздухе.

Мне выдали форму – новый чистый комбинезон, который был разительно лучше моего предыдущего. Я почувствовал себя белым воротничком, офисным клерком – в тепле, сухости и почти в чистоте. Пачкаться, конечно же, приходилось, но за формой нужно было постоянно следить – внешний вид был важен для них. Хотя не совсем понятно, к чему им мой внешний вид, если основной моей задачей было оставаться невидимкой. Тонкости офисной жизни.

Работы было значительно меньше, чем на путях, и я даже поначалу расслабился. Мне не нужно было убираться – для этого была клининговая компания; мне не дозволялось копаться в электросетях и любом другом оборудовании – для этого была другая обслуживающая компания; поэтому основной моей обязанностью был мелкий бытовой ремонт, принеси-унеси. Сломался шкаф? Пожалуйста! Отвалилось колесико у кресла? Я тут как тут! Нужно передвинуть мебель? Я к вашим услугам! В общем, работа не пыльная.

Днем меня позвали в приемную, нужно было помочь установить рабочее место для новой сотрудницы. В технике я не разбираюсь, поэтому от меня требовались только руки – что куда поставить. Ее звали Марина, скромная, тихая девушка. У нее тоже был первый день, и я думал, что могу с ней сдружиться на этой почве. Подходя к месту, я увидел нескольких человек: две девушки сидели за стойкой и беседовали с мужчиной, одетым в строгий серый костюм. Он стоял спиной ко мне, облокотившись на стойку. Они о чем-то разговаривали, и девушкам явно нравился этот диалог. Они мило улыбались, заглядываясь восторженно на своего собеседника. Марина сидела в сторонке и изучала какие-то документы. Они услышали, что я подхожу к ним, девушки посмотрели в мою сторону, улыбки сошли с их милых лиц. За ними обернулся и мужчина. На нем была элегантная белоснежная рубашка, а завершал этот образ темно-синий галстук. Мужчина, в отличие от девушек, не переставал улыбаться, демонстрируя безупречно ровные белые зубы.

– Добро пожаловать в нашу компанию! – он обратился ко мне. – Вы же новенький? Я вас раньше не видел.

– Да, сегодня мой первый рабочий день.

– Какое совпадение! У нашей Мариночки тоже сегодня первый день!

От его обращения разило вульгарностью и снисхождением. Марина подняла голову, и из-под широкой оправы я увидел самые печальные глаза на свете. Ей было не больше двадцати лет. Она попыталась улыбнуться, но вышло что-то нелепое и несуразное, возможно, она нас и не слышала вовсе, настолько была увлечена чтением.

– Как вас зовут, молодой человек?

– Дарен.

– Какое редкое имя, однако ж. А меня – Алексей! Будем знакомы.

«Однако ж» он не протянул мне руки, и я тоже стоял смирно.

– Дарен, мы тут как раз говорили о вас, не поверите.

– Вы правы, что-то не верится.

– Представьте себе! В действительности мы вам завидовали! Представляете?

– Как-то слабо.

Он усмехнулся, а за ним и девушки.

– Именно так, старина, мы вам завидовали! Я рассказывал девушкам, как я сбился с ног в эти выходные в поисках хоть сколько-то годного костюма. Честное слово, я провел весь день в примерочных! Проще и даже выгоднее, я уверен, заказать пошив костюма. Я так и сделаю в следующий раз. – Девушки одобрительно покачали головой. – И я не один такой, поверьте, девушкам в этом плане в сто раз сложнее! Необходимо постоянно заботиться о внешнем виде, тратить свои выходные на походы по магазинам. Ах, эти вечные примерки! Каждое утро – головная боль, честное слово! Даже мне, кому можно взять обычный, самый простой серый костюм, белую рубашку и галстук под настроение, приходится по тридцать минут утром стоять перед шкафом с одеждой и думать, какой из пятидесяти оттенков серого мне сегодня выбрать. – Девушки продолжали одобрительно кивать.

– Ох ты, скромник, простой серый костюм от Zegna, сама невинность, вы только посмотрите! – одна из девушек с плохо скрываемой лестью вдруг обратилась к Алексею.

Мужчина сделал вид, что не обратил внимания, и не повернулся в их сторону, но на лице проступила едва заметная самодовольная улыбка, и он продолжил:

– Другое дело вы, старина! Надел форму и пошел себе на работу! – он развел руками, пытаясь подчеркнуть эту простоту. – Даже стирать необязательно – все равно испачкаетесь! Нет, старина, вы определенно счастливчик!

– Работа не такая пыльная, вы бы тоже справились. Я могу для вас разузнать в отделе кадров, если хотите.

Алексей сильно изменился в лице.

– Нет уж, спасибо, оставим эту нелегкую работу профессионалам. Марина вас, кстати, ожидает.

Алексей снова повернулся к девушкам и продолжил о чем-то шептаться. Я быстро справился с работой и поспешил к себе в каморку, не желая больше давать поводов для насмешек.

Еще не раз я встречался с Мариной и даже как-то пригласил ее на обед. Поблизости есть несколько мест, где можно было перекусить. Я ходил в столовую: еда там приличная и, что самое главное, дешевая, по сравнению с ресторанами, разбросанными в округе. А еще я мог ходить туда в рабочей одежде, так что мне не нужно было туда-сюда переодеваться. В тот день я увидел, как она сидела одна за столиком. Кроме нее, я никого не встречал в этой столовой из наших коллег и был приятно удивлен этой встрече. Мы уже были знакомы, мы оба устроились в один день, и я, ни на секунду не задумавшись, подошел к ней и предложил пообедать вместе. Она сначала осмотрелась по сторонам, а потом поздоровалась. Я не придал этому значения. Видимо, она растерялась, когда я так внезапно подошел.

– Мы могли бы пойти на обед в соседнее кафе, если тебе больше нравится, тут недалеко, я покажу.

– Ну, я… даже не знаю, – она явно стеснялась, и я хотел своей уверенностью помочь преодолеть ей страх.

– Да ты не переживай, у меня есть другая одежда, я переоденусь, и мы пойдем на обед! Давай завтра, что скажешь?

– Да, почему бы нет. Спасибо! Значит, завтра?

– Завтра. В двенадцать, хорошо?

– Конечно, – она улыбнулась.

– Отлично, вот и договорились! Хорошего тебе дня!

– И тебе, Д…

– Дарен.

– Да, Дарен, прости, я сегодня какая-то заторможенная. Только не подумай, что я не знала твоего имени!

– Да ничего я такого не подумал!

– Такое редкое имя.

– Ну, я побежал! До завтра!

– Пока.

Весь оставшийся день я думал над тем, что одеть завтра на обед, потому как никакой другой приличной одежды у меня, конечно же, не было. Все, чем к тому времени я успел разжиться, – это военная форма, которую мне комиссовал старшина, и железнодорожный бушлат, весь пропитанный мазутом с одной и потом с другой стороны. Ни в чем из этого я не мог появиться даже в столовой, не говоря уже о ресторане, потому я решил отправиться после работы за покупками в расположившийся неподалеку торговый центр.

В тот день нам как раз выдали аванс, и я с решительным намерением спустить немного деньжат побежал в торговый центр. Я никогда раньше не заходил в подобные места, не было надобности. И первое, что меня удивило, – это чистота. Все вокруг сверкало. Мраморный пол был отполирован до блеска так, что в нем можно было видеть собственное отражение. Огромные витрины магазинов украшены одна пестрее другой, завлекая многочисленных покупателей. Толпы людей хаотично перемещались от одной двери к другой, словно пчелы, перелетая с одного цветка на другой. Удивительно, как они только не сталкивались друг с другом, ведь взгляды их разбегались от всего разнообразия товаров. В коридорах стояли скамейки и импровизированные бутафорные деревья с неестественно яркими цветами, щедро усыпавшими каждую ветвь. Огромный холл упирался в большую площадь, усеянную многочисленными кафе. За столиками сидели, люди, попивая кофе и ведя оживленные беседы. А в самом центре площади был расположен фонтан. Журчание воды едва заглушало гул, стоящий вокруг. С другой стороны были эскалаторы, как в метро, только много чище и сделанные из стекла. Я проследил взглядом по его пути, после третьего этажа задрал голову и увидел огромный стеклянный купол, нависавший над самой площадью. Какая бы ненастная погода ни была на улице, здесь всегда было ясное небо. Все эти люди нашли свое место под солнцем.

У меня кружилась голова от всего этого великолепия. Словно истукан, я стоял посреди площади, пока мое сознание пыталось охватить и заполнить это пространство. Мимо то и дело пробегали люди, и некоторые из них косо поглядывали на меня. Я заметил несколько компаний молодых людей, завидев меня, они начинали перешептываться и смеялись. Я понимал, что не совсем вписываюсь в эту картину, но настроение было приподнятым из-за предстоящего обеда, и я не придавал значения подобным насмешкам. У меня не было ни единого повода усомниться в себе. Я только устроился на хорошую работу, завтра у меня была встреча с девушкой, жизнь налаживалась. Я даже стал думать о новом жилье. У меня промелькнули мысли, словно мы сошлись с Мариной, что мы полюбили другу друга, поженились. Я представил, как мы растим наших детей в своем большом доме, живем одной дружной семьей. Как я играю с малышами, провожу с ними много времени, всегда помогаю им, я всегда рядом. Эти мысли стремительным ураганом пронеслись в моей голове, но я их прогнал – было непозволительно рано думать о подобном. Но мое подсознание уже проложило путь в светлое будущее, обустроилось там и зажило припеваючи. Все было возможно, я твердо в это верил.

Придя в себя через некоторое время, я осмотрелся по сторонам, вспомнив об основной цели своего визита. Передо мной было несколько магазинов. В одном толпилась куча людей, все оживленно щупали, трогали, растягивали, прикладывали, смотрелись в зеркала, утыканные в каждом углу. У примерочных была очередь, а консультанты с отрешенными лицами молча и без энтузиазма устраняли последствия этого локального апокалипсиса. Я чувствовал себя смущенным, так как никогда раньше не был в подобных местах и не имел никакого представления о том, что сейчас модно, а что нет. Поэтому я надеялся на помощь консультанта. Но в этом магазине, похоже, им самим нужна была помощь. А еще мне не хотелось выглядеть полным лохом, если я вдруг выберу что-нибудь совсем несуразное или даже смешное. Я представил себе картину. Беру понравившуюся вещь с вешалки, прикладываю к себе, обращаюсь к консультанту, надеясь на одобрение, а он смотрит и смеется. Хватается за живот и просто ржет, не может остановиться. За ним поворачивается вся очередь, люди смотрят на меня и тоже начинают смеяться. В очереди стоит женщина с ребенком, он еще совсем мал, чтобы понять, отчего все смеются, но мать наклоняется к нему, показывает на меня пальцем и шепчет что-то на ухо, после чего он тоже закатывается в истерике, противно тыкая в меня своими маленькими кривыми ручонками. И вот, нелепые истории обо мне уже передаются из уст в уста, от поколения поколению на моих глазах.

Я стал искать другой магазин, в котором бы не было столько покупателей и где мне смогли бы помочь, не привлекая излишнего внимания. Я направился к стеклянным дверям, из-за которых разносилась тихая приятная музыка и где скучавшие администраторы вели друг с другом непринужденную беседу. Они улыбались, были в хорошем настроении, отчего я подумал, что они уж точно смогут мне помочь. Я вошел внутрь и стал нерешительно разглядывать одежду. Ко мне подошла девушка.

– Добрый вечер! Я могу вам помочь? – В ее выражении не оказалось той приветливости, что была минуту назад, и читалось явное сомнение в ее желании мне помогать.

– Здравствуйте! Знаете, небольшая помощь мне действительно не помешала бы.

– Что ж, я вас слушаю! – Ее взгляд бегло пробежался по мне, словно сканер на кассе в супермаркете. Интересно, у нее перед глазами тоже высветился ценник? Сколько, по ее мнению, я стою?

– У меня завтра обед с девушкой, а мне совсем нечего надеть.

– Да, я вас поняла. Ну что ж, у нас большой выбор. Вот посмотрите это.

Она начала поочередно предлагать мне то брюки, то пиджак к ним, отмечая все особенности того или иного кроя, качество материала, фактуру, цвет, потом переключилась на сорочки, и тут я окончательно потерялся.

– Вы знаете, я совершенно не понимаю, о чем вы толкуете, поэтому я полагаюсь на ваш вкус.

– Спасибо за доверие. Позвольте тогда предложить вам это. – Она отвела меня в другой угол, где все было уже не просто на вешалках, а стояли шикарно одетые манекены.

– Да, с таким парнем не стыдно показаться в ресторане.

Девушка улыбнулась, подошла к манекену и стала рассказывать все о подобранной композиции в таких выражениях, словно о своем лучшем друге. Я уже ее не слушал. В мыслях я представлял себя в этой одежде, как мы сидим с Мариной в ресторане и все смотрят на нас, мужчины одобрительно покачивают головами, а девушки улыбаются и завидуют нам. В моей голове опять всплыли красочные картинки из нашего счастливого будущего, и я уже был не в силах им противиться.

– Мне очень нравится.

– Хотите примерить?

– А можно?

– Нужно! Пройдемте, я сейчас все вам принесу.

Полностью переодевшись, я вышел в зал, чтобы посмотреться в зеркала и немного пройтись. Костюм сидел превосходно, насколько я мог об этом судить, хотя и чувствовалась некая скованность в движениях.

– Он вам очень идет! Посмотрите, какой вы стройный и импозантный!

Не знаю, что она этим хотела сказать, я был погружен в самолюбование. По ту сторону зеркала был совершенный незнакомец. И действительно, костюм как-то заставлял меня держать ровнее подбородок и следить за осанкой. Непривычное ощущение, но мне оно нравилось.

– Мне нравится. Беру!

– Отличный выбор! Вы пока переодевайтесь, а я вам все упакую.

Было немного неприятно теперь натягивать на себя свои старые лохмотья, раньше я не обращал особого внимания, но сейчас вдруг почувствовал разницу. Приятная музыка, забота персонала, все это создавало зону комфорта, в которой я совсем позабыл, где был еще месяц назад. Вся эта красота теперь окружала меня, и так оно и должно было быть.

Девушка широко улыбалась, завидев меня еще только выходящим из примерочной. Рядом с ней стоял ассистент и держал несколько пакетов, приготовленных для меня. «Какая забота», – подумал я и легкой походкой, словно дрейфуя по залу, подошел к кассе.

– Оплата по карте?

– Карте?

– Или, может, наличными?

– Да, конечно, наличными. – Я совсем забыл, что у меня есть карта, а когда вспомнил, то стал сомневаться, а можно ли ей было расплачиваться. Аванс мне выдали в конверте.

Девушка снова улыбнулась. Я был приятно поражен, какими добрыми и участливыми могут быть совершенно незнакомые люди.

– Это замечательно. С вас восемьдесят пять тысяч триста девяносто девять рублей, – она снова улыбнулась и посмотрела на меня.

Меня словно ударили по голове.

– Сколько, простите? Я не расслышал, – совершенно ровным тоном, стараясь не выдать волнения, проговорил я.

– Восемьдесят пять тысяч триста девяносто девять рублей. Это новая коллекция. Ой, простите, совсем забыла о скидке.

Я вздохнул с некоторым облегчением.

Девушка быстро пощелкала на калькуляторе и снова посмотрела на меня. «Скидка – это хорошо», – подумал я.

– И так, с учетом скидки получилось восемьдесят одна тысяча сто двадцать девять рублей.

Улыбка не сходила с ее лица.

У меня округлились глаза, и пересохло в горле. Я нервно сглотнул слюну и потянулся в карман. Не знаю, зачем я это сделал, денег от пересчета все равно не прибавилось бы. Я пересчитал купюры, наперед зная результат. От этого я лишь выглядел еще более ничтожным. Эта сумма в три раза превышала мой месячный оклад, который я, собственно, еще даже не получал. Десять тысяч рублей, которые еще минуту назад казались мне существенной суммой, в мгновение превратились в бесполезные бумажки из детской монополии.

– Может, все-таки по карте?

– Да, пожалуй… Нет, простите… Так неловко, – я скривил губы в подобие улыбки и развел руками.

Девушка сняла с себя притворную ухмылку и переглянулась с мужчиной, державшим мои пакеты.

– Я же говорила! С тебя косарь, проспорил!

Мужчина с сожалением посмотрел на меня.

– Эх, а я на тебя надеялся, мужик. Эх ты!

– Простите, пожалуйста, – я не понимал, собственно, за что извинился, но все равно чувствовал себя виноватым.

Мужчина поставил пакеты на стол, они завалились набок, и я увидел, что те были совсем пустыми.

– Попробуйте вон тот магазин напротив, пожалуйста, или еще, говорят, есть неплохой развал на той стороне железной дороги, может, получится подыскать что-нибудь там. Уверена, ваша девушка оценит.

Я развернулся и пошел прочь из магазина. Интересно, откуда она знает о развале?! Ноги еле переваливались, а ошметки порванных башмаков цеплялись за сверкающий мрамор. За спиной слышались усмешки, и на глазах непроизвольно выступили слезы.

Мой карточный домик рассыпался, ветер нещадно раскидал его по песку, а нахлынувшая волна унесла в открытое море. Я был опустошен. Все мои недавние фантазии и мечты о лучшей жизни рассыпались. Все было бесполезно, все мои попытки смешны. Я начал копаться в себе, силясь найти причины и ответы. Почему-то сразу вспомнились годы в приюте, синяя скамейка и муха, в последний раз за свою короткую жизнь ударяющаяся о стекло. Я злился и не понимал, почему мир так жесток ко мне. Какое они имеют право осуждать и смеяться надо мной? Они сами-то могут себе позволить ту одежду, что продают?! Почему люди, которые меня совсем не знают, уже делают обо мне свои неутешительные выводы и, что самое обидное, почему они так часто оказываются правы? Что они знают и видят такого, что не понимаю и не замечаю я? Почему я такой ущербный?! Все эти вопросы по цепочке рождали еще больше вопросов. Разум был не в силах ответить ни на один из них. Я чувствовал, как дыхание мое учащалось, перед глазами все плыло. То ли виной тому были накатившие слезы, то ли само сознание уплывало от меня.

Я не помню, как выходил из торгового центра, сколько прошло времени, но когда я собрался с мыслями, то обнаружил себя у того самого развала с одеждой. Я точно не мог позволить себе прийти на обед в своих лохмотьях, поэтому быстро пробежался по рядам и похватал, что мне хоть немного приглянулось. Цены отличались разительно. Примерочных у них не было, поэтому приходилось брать приблизительно, и только пиджак я решился накинуть на плечи. Сидел он совершенно иначе, мне не хотелось держать ровно подбородок, и осанку он мою не выправлял, но мне было все равно. Об обуви я и вовсе вспомнил только дома. Пришлось взять ботинки у Андрея, моего соседа, он был единственным, чей размер был близок к моему, но и они были немного велики.

Утром я встал пораньше, чтобы еще раз спокойно прикинуть свой наряд. Я мог забыть о какой-нибудь мелочи, что испортила бы весь мой внешний вид и все свидание. В действительности я буквально встал с кровати, глаз не сомкнул всю ночь. Разве что проваливался в небытие на несколько минут, заплутав в тумане своих мыслей. Вся ночь была ожесточенной борьбой, в которой никак не мог определиться победитель. То с таким трудом выстроенная логическая цепочка, казалось, окончательно взяла верх, но очередная предательская мелкая мыслишка ломала весь кавалерийский строй, и в рядах начиналась паника и хаос. И в этом облаке потерянных мыслей я блуждал, потеряв чувство времени и пространства. Изредка всплывали, казалось бы, совершенно четкие картинки. Но в попытках за них ухватиться меня подхватывал очередной вихрь фантазий, иллюзий и череда непонятных событий, мест, лиц, которые, как я ни силился с утра вспомнить, никогда не получалось. То снова начинала прослеживаться некоторая зависимость, и я мог уцепиться за свое сознание, что я существую здесь и сейчас, и тогда я приходил в себя. И как это бывало не редко, обнаружить себя я мог совершенно не там, где оставил. То сидя на корточках возле кровати, и, главное, так натурально, словно на секунду присел и задремал. То сидя в кресле, словно размышлял о чем-то бесконечном, глядя в ночное окно. А то и вовсе лежа посреди комнаты плашмя, словно меня внезапно выключили, когда я еще стоял, и свидетельство тому – мой красный ушибленный нос. Самое безобидное было проснуться лежа в ванной или справляющим нужду. По этой причине после одного такого случая я сплю голышом, чтобы к утренней суматохе не добавилась экстренная стирка. Я не помнил, как добирался во все эти места, и списывал все на усталость и стресс, от которого и были эти проявления лунатизма. Сегодня я проснулся, и на мне была натянута одна штанина, а все остальное раскидано по полу. Уж и не знаю, куда я там собирался, но я решил, что все это было из-за волнения по поводу внешнего вида перед предстоящим свиданием. Видимо, и во сне я прикидывал, в чем же мне пойти.

Как ни странно, но с утра я чувствовал себя довольно бодрым, сказывалось волнение, и я меньше всего думал о мешках под глазами, меня беспокоил тот мешок, который я собирался надеть на встречу с Мариной. Я стоял перед зеркалом и с тоской смотрел на себя. О каких мелочах, что испортили бы мой внешний вид, я мог вчера только думать?! Проблема была куда более фундаментальной.

– Дарен, если сильно болтаются, ты двое носков надень.

В словах Андрея не было ни издевки, ни сарказма, он действительно считал это решением проблемы. Оттого и я не злился на него.

– Спасибо, Андрей, ты меня и так уже выручил.

Он улыбнулся.

– Да ты не дрейфь! Ты отличный мужик, а это главное! Ну ладно, удачи, я на работу! Бригадир, зверюга, как ты ушел, стал следить за нами, проходу не дает. Эта скотина даже с утра объяснительную требует, если на пять минут опоздаешь. Так что я побежал, мне без работы никак нельзя. Не все же такие везунчики, как ты, да еще и красавчики, – он подмигнул мне и вышел за дверь.