Всё рифмуется

Всё рифмуется

Галина Маркус

ВСЁ РИФМУЕТСЯ

Иллюстратор Елена Юшина

Иллюстратор Наталия Маркус

Обложка – картина «Ingenuita» Елены Юшиной

© Галина Маркус, 2021

© Елена Юшина, иллюстрации, 2021

© Наталия Маркус, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-4493-2532-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

сборник стихов и рассказов

Приглашение в смыслы

Я сижу и смотрю фильм, за окном дождь. За кадром – строки Галины Маркус. Этого достаточно, чтобы приковать взгляд к экрану.

Всё рифмуется, только не сразу.Я не верю в отсутствие смыслаи закончу когда-нибудь фразу,что беспомощно нынче повисла.

Стихи Галины – прежде всего стихи художника, они легко ложатся в память картинками, этюдами, этакими слайсами\ клипами, они о жизни наших друзей, соседей, знакомых. Они – о нас, и это неудобно. Потому что неудобно чувствовать себя постоянно на экзамене, как героиня одноименного стихотворения – вроде один экзамен сдала, а другой, более важный, пропустила, не прошла. Или стихи, написанные под мелодию из кинофильма «Список Шиндлера»:

Небо, Ты не видишь, что ли:у земли нет больше соли,есть зола, но нету соли… Пуст,се и ваш дом тоже ныне пуст.Больно так, что нету больше чувств.

Боль выносится за скобки, лирический герой чувствует, анализирует, и уже на четвёртой или пятой строке ловишь себя на мысли, что сопоставляешь себя и героя. Что видишь сюжет и участвуешь в этом сюжете – по крайней мере, как зритель. Это удивительно – читать стихи и одновременно видеть кино по ним.

Кино… как мы зависимы от экрана, приковавшего наше внимание каких-то лет сто назад, оно перерастает в сериалы, но всё равно мы любим смотреть фильмы 60-х, 70-х… Каждый раз, когда мне на глаза попадается «Охальник ветер птицей золотой \\ гоняет лист по мокрым тротуарам.\\ А мне сегодня всё даётся даром: \\твой долгий взгляд, мой призрачный покой», где-то в душе начинает играть мотив «Нас в набитых трамваях болтает» из «Служебного романа». Мазки, кадры, то яркие, то приглушенные цвета – мотив осени звучит и звенит в стихах Галины независимо от погодно-природной принадлежности. Есть у автора и зимние, и летние стихи, но

Хорошо всё у нас. Этот дождик по капле опознан,по манере письма, по рифмовке и ритмике фраз.И стихи у него получаются лучше, чем проза,верный признак таланта – неверность погодным прогнозам.

или

Я пишу тебе письма – на каждом листке,отправляю их в каждую новую осень.Почтальон прилетает ко мне налегкеи всю стаю к тебе на крыльцо переносит.

Прочитав лишь эти строки, сразу понимаешь, что у автора доверительные, любовные отношения с осенью…

Галина Маркус (Мальцева) живёт в Москве, занимается, как она любит говорить, работой, которая к творчеству не имеет никакого отношения, живёт обычной жизнью обычного человека. Вот и стихи у неё – понятные, эмоциональные, где-то пинающие, а где-то провоцирующие на размышление, и образы – то с улицы, из перехода, с автобусной остановки, то из детства, то из прочитанных книг, а то из Библии. Автор умеет и любит поиграть словами – «Начинает шоу клоун, а заканчивает смерть», и «правда в зеркалах провисла», да и аллегории с аллюзиями и прочие приёмы в творчестве Галины не редкость – но никогда не самоцель. Концовки у её строк неожиданные, а сюжеты в стихах – даже если из жизни эльфов – всегда родные и близкие.

Когда я говорю о текстах Галины, перерастающих в картины и вырастающих из картин – это не только образ. Потому что в этой книге живет творчество, вдохновленное творчеством – полные света и тепла работы симферопольской художницы Елены Юшиной.

Иногда всё начиналось с картины, иногда – со стихотворения, но теперь живопись поэта кисти Елены Юшиной и художника слова Галины Маркус уже неотделимы друг от друга – они совпадают стилистически, интонационно, духовно.

Кстати, в сборник не зря включены и рассказы, они – часть и продолжение поэтического мировосприятия Галины. Совершенно разные ситуации из обычной и не очень жизни описываются по-настоящему лирично, будь то полёты по разным странам бабушки из дома престарелых, история попадания девочки Тани в шкаф с «кружочком света», или история любви Веры и Ушмана…

Для меня творчество этого автора давно стало близким и важным. Если оно станет таковым и для вас, я искренне порадуюсь.

Денис Васильев, поэт.

НА ОСТАНОВКЕ

Всё рифмуется

Всё рифмуется, только не сразу.Я не верю в отсутствие смыслаи закончу когда-нибудь фразу,что беспомощно нынче повисла.Может, дело в запутанных вводных– иероглифах племени майя,но на чистую выведу водуи с поличным те смыслы поймаю.Отправляя послание в небо,как бутылку в волну штормовую,я на ощупь, прищурившись, слеповсё рифмую, рифмую, рифмую…Открываю за шторою штору,а за ними – лишь хитрость картона.Но однажды, в осеннюю пору,я прорвусь сквозь чужие кордоны,и с расчищенной старой картиныза последним записанным слоемхлынут смыслы, сливаясь в едином,поглотившем их правильном Слове.2017

Часы

Старинные часы всегда стоят…И пляшет свет, и сонно липнут тени.А люди, опускаясь на колени,из года в год наверх бросают взгляд —такой обряд, хотя часы стоят.Они вне расписания и дат.А время, их покинув, мимо-ходит,и тянет за незримые поводья,и манит… но, как преданный солдат,не покидая пост, часы стоят.Мерцает свечек призрачный отряд.Людей сменяют люди, а хоралы —ночные скрипы. Исправляют нравыи портят нравы сотни лет подряд.Но на своём по-прежнему стоятчасы. Когда мы явимся на суди все пройдём под ними вереницей,то время предпочтёт остановиться,чтоб не считать столетьями минут,и всё застынет.А часы пойдут.2017

*** (две ладони)

Две ладони сложены ковшиком,но дырявы они, увы,что ни сыплется в них хорошего,всё сквозь пальцы – ну впору выть!И не собрано, не засчитано,не упрятано в закрома…Знай, сокровища беззащитныепопадают в чужой карман.Сколько было тебе отпущено,а осталось-то – горсть трухи.Не роняй же из рук опущенныхмне под ноги свои стихи.2010

Подкинутые

Свернувшись в позу эмбриона,мы ждём, мы терпеливо ждём:вот примет роды дом казённый,вот нас оставят под дождём.Пелёнки под собой марая,беззвучным криком заходясь,лежим, подкинутые раю,лицом к двери, ногами в грязь.А кто-то что-то тащит дальшеи грубо ходит по ногам,но всякий мимо проходящийнадежду оставляет нам.А те, которые – да в двери,а те, которых пустят в рай,нам говорят: здесь всем – по вере,марай пелёнки – не марай.И нас никто не подбирает,мы ни туда и ни сюда,мы не доношены для рая,мы и для ада – ерунда.Но из дверей выходит нектои нас находит на крыльце,и поцелуем ставит меткуна каждом вымокшем лице,и лба коснувшись, смотрит нежно,стоит печально под дождём…Но мы упрямо-безутешныи этот взгляд не узнаём.2015

*** (мысль сказанная)

Мысль сказанная – ложь. В моей душестихи трепещут, но лишь станут словом,то чувств живых несчастные фантомызависнут в мире нужных падежей.Распластаны, в пределы словаряуложены. Их образы померкли,а голос глух. И критик ходит с меркой,ему на слово сразу верю я.Но вот порой… бывает – странный свет,и удивлённо я на них взираю —в них то живёт, чего в себе не знаю,и в том, что есть, моей заслуги – нет.2005

Всё хорошо

Всё у нас хорошо! Но увозят осенние листья,

собирая, бесправные, в пыльный казенный мешок.

По этапу, в расход, без надежд и грядущих амнистий…

Инквизитор с метлой, свой участок жестоко зачистив,

смотрит в землю и помнит, что всё у нас тут хорошо.

Хорошо всё у нас. Этот дождик по капле опознан,

по манере письма, по рифмовке и ритмике фраз.

И стихи у него получаются лучше, чем проза,

верный признак таланта —

– неверность погодным прогнозам.

Значит, тоже не врёт… бьёт и льёт: «Хорошо всё у нас».

«Хорошо у нас всё, – говоришь ты, не ведая фальши. —

Вот придёт новый день – облегчение он принесёт.

С каждым словом точней, с каждым небом

– всё глубже и дальше…

Потеплее оденься – и так вдохновенно не кашляй,

не пиши, не ругайся… Не плачь! Хорошо у нас всё…»

2010

«Все хорошо», Елена Юшина, холст, масло

В подземке

Собираю тревоги в дорожную сумку весной,

чтобы вновь укачать их, созревшие, сонные, летом.

Сколько помнит поездок помятый билет проездной?

Всякий раз замираю у пасти стальной турникета.

Повезло? Так скорее – в подзимние долгие сны,

эскалатор-лыжня мягко спустит туда интегралом.

Пусть тревожно… allegro non molto… два дня до весны…

Лишь бы скрипка опять в переходе Вивальди играла!

Закрывается время. Так будь осторожен, держись

и не пробуй к нему прислоняться – здесь всё по закону.

Даже если объявит внезапно на станции жизнь:

«Не идёт дальше поезд. Покиньте, ребята, вагоны», —

совпадая на схеме с другими – отрезком на миг,

соблюдай этот кодекс, набивший оскомину, вещий:

уступай тем, кто слаб. И того пожалей, кто хамит.

Не забудь про багаж. Но не трогай бесхозные вещи.

Длинный, скучный прогон – как всегда, по кольцу и на юг.

Выбираться наверх по-любому придётся… и ладно!

От кружка до кружка – всё шлифую свою колею,

расплатившись за вход. Ну, а выход покажут бесплатно.

Может, снова ошибка? Маршрут был назначен иной?

«Соблюдайте спокойствие. Скоро отправимся». Трогай!

Что бояться? Все страхи давно – в рюкзаке, за спиной.

Но конечен туннель, а в конце его свет… слава Богу.

*** (ни покоя, ни воли…)

Ни покоя, ни воли. Но радость и отдых бывают.Пусть неполные даже, они остаются собой.Но не скрещивай веток —– чем меньше желаний в трамваях,тем надежней они доставляют заблудших домой.Не гниют и не сохнут упавшие вовремя листья,чуткий мистик мазками украсил сухой тротуар.Я, наверное, сплю, но решаю задачи – по Пристли —и сюжеты пишу для гуляющих осенью пар.Вот садятся они на скамью и не знают, бедняги,от кого разговор их зависит, куда их пошлют.Я сегодня добра, как добры после отпуска маги,и надрыва не будет – шлифуйте свою колею.Ни покоя, ни воли – ни вам, и ни мне. Все мы детитой суровости места, той нежности строгой небес.Но ведь отдых бывает на этой печальной планете.Я бы вас отпустила – вот честно! – на радость себе.Но, увы, не могу – вы так грезите счастьем кольцовым,это – пошлый сюжет. Поднимайтесь, закончен привал.Бросьте, я не злодей, а любитель хороших концовок.Ни покоя, ни воли! Но всё, что останется – вам.2012

Осенние души

Осенние души хранятся в стеклянных сосудах,что свет пропускают сквозь стенки – сюда и отсюда,в открытых сосудах – ведь осенью души летают,и медленно кружат их бледные легкие стаи.Их мало кто видит – они ведь почти невесомы,а кто-то, заметив, их примет за бабочек сонных,за тихие ноты, что осень играет чуть слышно,когда у нее наступает минута затишья.Бывает, они, заблудившись, становятся робки,в глухие сосуды их ловят и прячут под пробкой.Зеркальные стены для душ беззащитных – не место…И там пребывают они под домашним арестом.Стократ отражаясь, теряются в бездне безликой,и сами себе на суде предъявляют улики,и сами себе назначают, увы, приговоры,себя от себя взаперти охраняя сурово.Спасите осенние души, ищите повсюду,верните домой и храните в хрустальных сосудах…Когда до краев преисполнятся света и слова,их осень расплещет… и снова наполнит, и снова…2020/к картине Елены Юшиной «Скажите осени…» – холст, масло/

Экзамен

«Самарянин же некто, проезжая, нашёл на него и, увидев его, сжалился…» Евангелие от Луки, гл.10, 31—33.

Три вопроса, и пара заданий…Дай мне справиться, Господи, силы.В институте сегодня экзамен,время шесть, а трамвай упустила.Опоздаю! Забыла билеты,попросить надо будет шпаргалки.Вот ступеньки в метро, турникеты…Ох, там плохо кому-то – как жалко!Человек прислонился к колонне,а из сумки посыпались вещи,цвет лица совершенно зелёный.Просто пьяный? Астматик? Сердечник?Почему не идёт медработник?Где милиция? Щиплет с нерусских?Ну хоть кто-нибудь есть сердобольный?Подошёл бы, привёл его в чувство.Спит давно у людей наших совесть.Пьян он всё-таки. Значит, разденут.Полседьмого. Да где же мой поезд?Буду там в семь пятнадцать примерно……Хорошо-то как дома! С конфеткойвыпью чая. Экзамен – отлично!Отвечала я точно и меткои декану понравилась лично.Засыпаю. Ничто не тревожит.Что мне снится?! Нервишки-то сдали.Кто-то в белом… Ответит, быть может,Как больной из метро – подобрали?– Не спасли… – голос полон печали.– Что же вы?! Где же ваш самарянин?Позабыли послать?– Посылали.Но он очень спешил… на экзамен.2004

На остановке

Так ждать автобуса! Как будто он корабль,последняя надежда Робинзона,от острова «Какой сырой ноябрь»к родному континенту «Вот и дома».Глядеть в пустой туманный горизонт,секундной стрелкой делая зарубки,боясь, что никогда он не придёт,голодной болью мучиться в желудке…Во всем ветрам открытом шалашеиз битого стекла – нещадно мерзнутьбез мыслей. И бесчувственно ужестихами разбавлять тоску и прозу.Обманываться – сколько можно раз!Чужое судно – даже не заметит…Дождаться! Неоправданный экстаз.Автобус приплывёт. Корабль приедет.Бежать к нему, цепляться – не уйдёшь! —и видеть, как посмотрит обречённок скамеечке примёрзший грязный бомж,на острове никем не приручённый.2003

Должок

Она в переходе не просит подачек,тележку толкает упрямо вперёд,в которой когда-то возила на дачурассаду (кормилец, зарос огород).Всегда деловито-ворчлива. Пальтишкопочти что по моде, пускай велико;И даже кроссовки порвались не слишком,зато ведь и пара нашлась целиком!Чуть свет на работу спешит, как и прежде,дебелым развалинам – вечный пример.Годков пятьдесят отпахала прилежно,назначили пенсию: тысяча рэ…«А вы, современные, жить разучились,с одежкою вместе кладёте едув пакете одном… Мне на барскую милостьрассчитывать глупо. Сама всё найду!»Контейнер у ЖЭКа, помойка у дома…Прошляпишь – и дворники всё заберут!Топ-топ… Семенят, семенят по районукостлявые ножки. Продуман маршрут.Ко мне обернулась она неохотно,насквозь её взгляд подозрительный жёг.Но стольник взяла – как налог подоходный.Ступай, мол, себе. За тобою – должок.

З о н т ы

Нам Оле-Лукойе вручает с утра по зонту —зелёному или в цветочек, с погнувшейся спицей.Тому, кто ночами не спит – вот и сказка не снится,и птицам, которые могут устать на лету —всем тем, кто пытается как-то набрать высоту,вручает с утра по смешному цветному зонту.Мы кнопками щёлкаем, прыгаем, делаем взмах,в полёте стихи сочиняем и мысленно спорим,и точно к крыльцу приземляемся к нашей конторе,с трудом привыкая к опоре при первых шагах.Но мы на земле ощущаем беспочвенный страхи ждём, когда кнопкою щёлкнем и сделаем взмах.…А есть у него ещё черный и будничный зонтдля тех, кто летать не умеет и сказок не любит.И мрачные люди бредут по болотистой хлюпии думают, как бы скорее закончить ремонт.– Всем тем, кто склонился под грузом нелёгких забот,вручает волшебник надёжный брезентовый зонт.Бывает, зонтами случайно меняемся мы,и вот надо мною – бесцветный, бескрылый, убогий.И я черепахой горбатой ползу по дороге,в толпе посреди деловитых слепых горемык,и пусть спасены от дождя, от тюрьмы и сумы,но там, под зонтами, бывает, меняемся мы.А может, тогда попытаться совсем без зонта?И полностью вымокнув, вдоволь заляпавшись грязью,подняться хотя бы чуть-чуть. Ведь когда-нибудь развемы сможем забыть, что умели немножко летать?Ах, Оле-Лукойе, ответь, ты научишь нас – да? —взмывать над дождём без цветного смешного зонта…2012

«Художник, что рисует дождь», Елена Юшина, пастель

*** (вот такой вот вариант)

Вот такой вот вариант жизни-рая:еду я, смотрю в окошко трамвая.Не болит. И ничего не тревожит(вы со мною, разумеется, тоже).Мы листаем потихоньку пейзажи,небо к вечеру становится краше.Заливает весь трамвай теплым светом.Проезжаем мы весну, осень, лето…Проезжаем, не спеша, клены, замки,деревенские дома и полянки,небоскребы и холмы, водопады, —– дальше, дальше, остановок не надо.Проложил и над землей кто-то рельсы,едем мимо облаков, едем вместе.Тут и вовсе не темно – ночью звездной.Оставляем позади все, что поздно,не стремимся догонять то, что рано.Залечились навсегда наши раны.Мы не помним больше муторных будней,и слова просты, и смыслы не мутны.Растворяется стекло, воздух свежий,и сбылись давно все наши надежды.И кондуктор все билеты проверил,здесь дается не по таксе, – по вере.А при входе тут снимаются маски,и не выглядит никто по-дурацки.Мы и целое одно, и соседи.Ну давайте же… поедем… поедем…2019

*** (ты тоже улыбаешься)

Ты тоже улыбаешься дождю,а значит, мы с тобой родные души.Так хочется остаться и послушатьумильную его галиматьюс тобою на загадочном крыльцепод вывеской «Вокал».Гадаю, кто ты…Похожа на контральто.Я – фальцет.И у меня бывали в жизни ноты.Бог не дал по мечтанию талант,да на ухо медведь… а доконалосольфеджио.Теперь то «план», то «факт»,а то б и я… под вывеской вокала.Работа очень скучная. Везеттаким как ты – когда любимым делом…Но может, все совсем наоборот,ты вовсе не играла и не пела,а просто под роялем мыла пол.Вот, вышла подышать – у вас не строго.А дождик, как и я, почти прошел.Но тоже улыбается немного.2019

небесно-птичье

«Ты прах и обратишься в прах»,и чуду не бывать, покудагордыней прикрывая страх,ты носишься в толпе за чудом.Я выбираю новый стиль —чтоб разум, покидая плотность,за беззащитностью постигнебесно-птичью беззаботность.Меня отныне не страшатни увяданье, ни безличье.Я постигаю не спешаполётную свободу птичью.Не сею и не жну. Восторгот совершенства птичьих легких.И Тот, кто мне взлететь помог,удержит и дыханьем легким,чтоб, сделав ставку на зерои проиграв свою погоню,волшебное взяла зернос Его невидимой ладони.2018

СВЕТОТЕНЬ

Забег

Холодный дождь накроет трассу,и чудится, что финиш смыт.В потоках утекает праздник,а по спине струится стыд.В упор не вижу конкурентов,не распознать, где дождь, где пот.Ни зги, ни рефери, ни ленты…Всё через…задом наперёд.В балансе – пусто…zero…нечто…Позор залез на пьедестал.Бежала я – но всем навстречу.Народ с трибун рукоплескал.Так что – опять? Так что мне – снова?А мой рекорд, а результат?Брык – на коленку…всё… готова…На ста-а-арт…2014

Сосед

Он занимал немаленький метраж,не соблюдал помывочные смены,не замечал из сахарницы краж,но главное – пытал весь дом Шопеном.Рояль бренчал и утром, и в обед —большой рояль, блестящий, старый, чёрный.И утомлённый музыкой соседрешил прибегнуть к помощи закона.Вот время было – так легко вопросрешить… И пианист исчез навечно.Сосед его вещички перенёсв кладовку, а в рояле спрятал гречку.Менялись мода, власть и города.Хозяин не завёл, увы, семейства.Он жил и жил. Ни бедность, ни бедапокоя не нарушили злодейства.Туманом серым – брёл себе в киоски стлался возле дома тенью тусклой.Шуршал в тиши. Сутулый, как вопрос,а где же наказанье за «искусство»?Но Бог не забирал его с земли:«Anonymus?» Без подписи не примем!Ворота во владения Моиоткрыты лишь тому, чьё знаю имя».Ну, а чего не жить? Как хорошо —на личной кухне чай гонять с печеньем…Но кто-то к деду в голову вошёли твёрдо застолбил свои владенья.И что давно сгноенному за блажьселиться здесь – с роялем непременно?Но занял он законный свой метражи по ночам играет там Шопена.2010

Список Шиндлера

к музыке Джона Уильямса

Больно так, что нету боли,нету больше чувств.Небо, Ты не видишь, что ли:у земли нет больше соли,есть зола, но нету соли… Пуст,се и ваш дом тоже ныне пуст.Больно так, что нету больше чувств.Если вздрагивать при стуке,значит, будет дым.Небо, на каком же кругеТы возьмёшь нас на поруки?Мир упорен, помнишь это Ты:моет руки – кровь вместо воды.Мир упорен… кровь вместо воды.А мы хотели тоже быть… под этим небом.А мы хотели бы без «бы», но это «бы» – наша быль…и судьбы не миновать:Голо тело, сердце голо,правда без прикрас.Голым не до разговоров,виноватых нет средь голых,не до споров… Мир, смотри на нас.Мир, не прячь глаза, смотри на нас.Мир, смотри: мы – правда без прикрас.Нас, как прежде, пролистаюти забудут, номы ведь истина простая,мы-то верим, мы-то знаем:мир спасает спасший одного.Мир прощают только за него.Мир прощают только за него.2015

Кукла

Я механическая кукла —

пришита ленточкой улыбка,

включаюсь только в промежутках

меж забытьем и страхом липким.

А ночью, потерявши право

входить туда, где всё нормально,

я в сундуке своих кошмаров

дышу сквозь дырчатую марлю.

И всё не знаю, что похуже:

проснуться? В снах застрять подольше?

Мир сундука – насквозь простужен,

а мир снаружи – лоб наморщил.

И ключ повёрнут до предела,

ещё чуть-чуть – пружина лопнет.

Но я опять иду «по делу»

и внутрь втягиваю сопли.

2011

Час девятый

В камне вылитые дниобогнать себя спешат.От осанны до «распни»расстояние – душа.Раскалится пьедестал,переменится народ.За спиною у Христа —мается Искариот, —– Он прощупал эти дни,он учуял: дело – швах.От осанны до петлирасстояние – душа.А Петра задавит страхв этой адовой ночи…Задушите петуха,как же громко он кричит!Тьму разлили, и фонитобезумевший злодей.От «лама́ савахфани́»не укроешься нигде.Вместо неба – чёрный смог.Кто же правит в этот час,раз оставил Бога – Бог,и Господь покинул нас?Час девятый, перестань!Это уксус, не вино…От осанны до крестачеловечество одно.2018

Отраженье

Белый снег и чёрные стволы.Голо и стерильно, как в больнице.Новые реальности малы,не хочу ни плакать, ни лечиться.Лампа за спиной, окно без штор.Вот, стою – мишенью чёрных улиц.Тьма слепит, в упор глядит Ничто —где-то я с собою разминулась.Нет, там кто-то целится, молчит.Может, обозналась – вечер, тени?..Не спасут врачи и палачи,если убивает отраженье.2011

Светотень

Границу нормы пододвинуна полшага, совсем чуть-чуть,потом ещё наполовину —и окажусь в стране причуд.Здесь фонари горят под солнцеми перекрикивают день.Рисуйте, значит, как придётся,всю эту нано-светотень.Болеет тротуар. Прямаятеперь немножечко крива.На небе облака ломает,под ними морщится трава.Зато со мною всё в порядке —тут вам меня не изменить.Я тихо двигаюсь с оглядкой,из вида не теряя нить.Но правда в зеркалах провисла.Вот не пойму, кто виноват,что я вам улыбаюсь кислои странно скашиваю взгляд.2016

Разбираем ёлки

Ну вот, мы разбираем снова ёлки,в коробки утрамбовываем праздник.И то, о чём мечтали втихомолку,попросим, подождав иных оказий.Давно уже играем в эти игры:заказ услуги свыше – торг уместный.За свечечку по пять рублей привыклиоздоровляться полностью телесно.А коли раскошелимся на двадцать,будь добр, Ты предоставь всего сверх меры,а то, смотри, мы будем сомневатьсяв Твоих – ну как их? – заповедях веры.Грешны? Мы не крадём, не убиваем,всё мелочи, а им виною – случай,а если и чужого пожелаем —так что же Ты других снабжаешь лучше?Мы совесть выключаем, как приёмник,а наши обещания и клятвы,как будто многоразовые ёлкив коробках тесных спрятаны куда-то.Ты слишком много хочешь. Дай свободнопожить немного. Сколько можно правил?Ну что Ты всё стучишься в наши окна?Ведь мы Тебя сейчас не вызывали!И если б Ты пришёл сегодня к храмуи требовал – негромко, но упорно, —любить врагов, мы б вызвали охранучтоб не мешал творить Тебе поклоны.2003

Страшный сон

«Французы спятили, им отказали разом

И чувства, и душа, и мужество, и разум».

(Агриппа д`Обинье, «Трагические поэмы»)

– Марго, Марго! Мне снился страшный сон…Охвачены безумием французы:клянутся убивать перед крестоми в помощь призывают Иисуса!Ни жалости не зная, ни пощадпод сенью ночи, дьяволом ведомы,Того, Кто заповедовал прощать,назначили виновником погрома.Хохочет, наслаждаясь, сатана:кто разделён – его покорен власти.Хоть до небес не выросла стена,но истина разодрана на части…Гиз отомстить, конечно, был бы радза все свои любовные печали,но Медичи, но твой тщедушный брателей и мёд на свадьбе источали!Ведь наш союз, средь смуты и войны, —вершина Золотого Ренессанса,спасение и веры, и страны —не может быть двух истин… и двух Франций.А снилось: реки крови – в воды ректекли, и покраснела за ночь Сена.Женою католичку я нарек,но ныне – даже в Лувре нет спасенья.То ужас был! Ворвался в спальню люд,Я пал ничком, занёс приклад убийца…Марго, Марго, прекрасная, молю,скажи, тебе подобное не снится?Признайся – для кошмара нет причин?И магией любви на ниве счастьясвершится чудо…– Генрих, помолчи!Сюда идут! Скорее – прячься, прячься!2009