Чеховки: записки образовательного юриста

– формирование согласованной позиции участников по проектам нормативных правовых актов, разрабатываемых и принимаемых на федеральном, региональном и муниципальном уровнях;

– проведение педагогической экспертизы в отношении проектов нормативных правовых актов и нормативных правовых актов, касающихся вопросов обучения и воспитания, в целях выявления и предотвращения установления ими положений, способствующих негативному воздействию на качество обучения по образовательным программам определенного уровня и (или) направленности и условия их освоения учениками;

– участие в организации и проведении разнообразных процедур по оценке качества образования, в том числе юридического и экономического;

– экспертная поддержка решений, принимаемых органами управления образованием и образовательными организациями;

– формирование стандартов услуг в сфере юридического и экономического обеспечения деятельности образовательных организаций;

– содействие в защите образовательных организаций и работников образования от неправомерных действий контрольных органов, родителей учеников, других участников образовательной деятельности;

– участие в общественной аккредитации организаций, осуществляющих образовательную деятельность, и профессионально-общественной аккредитации образовательных программ.

Список, разумеется, может быть изменен и (или) дополнен.

В настоящее время складываются новые вызовы, включающие тотальную информатизацию, роботизацию бухгалтерских и юридических услуг, совершенствование юридических информационных систем, постоянное возрастание значения интеллектуальной собственности в сфере образования, сокращение бюджетного финансирования при систематическом усилении процесса формализации процедур оценки качества образования, государственного контроля (надзора) и других.

Следует отметить и резко возросший уровень юридических и экономических знаний директоров школ, вынужденно сформировавшийся в условиях отсутствия необходимой юридической поддержки.

Это обстоятельство требует систематизации и распространения накопленных знаний и опыта, что вполне возможно в рамках рассматриваемой ассоциации.

Что такое образовательные услуги: анатомия одного судебного решения

Судебная коллегия Омского областного суда по гражданским делам вынесла определение от 16 ноября 2017 г. по делу № 33–7271/2017. Содержание его примечательно с точки зрения подходов к определению платных образовательных услуг и может выступать методологическим пособием как для органов по контролю в сфере образования, так и для образовательных организаций.

Суть дела заключается в следующем.

Взрослый гражданин заключил договор с одним ООО, взявшимся обучить его ведению профессиональной деятельности на финансовых рынках.

Гражданин подал в суд заявление о расторжении договора, по которому он заплатил за обучение указанной фирме 70 тысяч рублей, и возврате ему этой суммы, а также выплате неустойки в размере 70 тыс. рублей, компенсации морального вреда в размере 30 тысяч рублей, суммы в счет возмещения расходов на оказание юридических услуг 10 тысяч рублей, штраф за несоблюдение добровольного порядка удовлетворения требований потребителя.

Свои требования гражданин мотивировал тем, что фактически никакого обучения не было.

В рамках заключенного договора действия «фирмы» сводились к работе аналитиков в течение 5 минут в компьютерных программах и даче рекомендаций по осуществлению реальных сделок на рынке Forex.

В то же время сама «обучающая фирма» в суде утверждала, что по договору никаких образовательных услуг не предоставляла, а оказывала информационно-консультационные услуги, привлекая аналитиков, имеющих соответствующую квалификацию. При этом лицензия на реализацию программ дополнительного профессионального образования «Системная торговля на рынке Forex» у «фирмы» была.

В приложении к договору была обязанность «фирмы» провести 10 занятий по темам: «Постулаты технического анализа», «Основные положения теории Доу», «Линии тренда: основные понятия», «Уровни коррекции Фибоначчи», «Графические модели разворота», «Теория хаоса Б. Вильямса – способ мультипликации дохода», «Фракталы Б. Вильямса – способ мультипликации – первое измерение рынка», «Волшебный осциллятор Б. Вильямса – второе измерение рынка» и другие.

Согласно приложению к договору, занятия должны проводиться в рабочие дни, общая продолжительность – 10 рабочих дней, а время обучения может меняться в зависимости от запросов учеников.

При принятии решения суд установил, что из информации, размещенной на сайте фирмы, следовало, что она предлагает услуги по обучению в Школе трейдера, программа курса включает 11 занятий, по окончании которых выдается соответствующий сертификат. В рамках базового курса «Основы анализа финансового рынка» (7 часов) и продвинутого курса «Технический и фундаментальный анализ финансового рынка» (10 часов) разбирается терминология, основные понятия, изучается графический анализ и его основы, технические индикаторы, рассматриваются модели разворота тенденции, осуществляется разбор прибыльности стратегий торговли с использованием различных индикаторов, рассматриваются виды экономических циклов, введение в фундаментальный анализ рынка Forex, изучение макроэкономических факторов, волновая теория Эллиота, анализ фондового рынка, принципы его функционирования.

Как следовало из объяснений гражданина-заявителя, договор и акт он подписал в день оплаты услуг по договору, однако обучение с ним никто не проводил, вместо этого сразу предложили приобрести компьютер, которого у него не было, обучающую литературу и делать ставки на рынке Forex под руководством трейдера.

Суд пришел к выводу о том, что с гражданином, подавшим в суд заявление, был заключен договор не на оказание консультационно-информационных услуг, а на обучение.

При такой трактовке отношений гражданина с «фирмой» автоматически следовал другой вывод о том, что реальные образовательные услуги как таковые не могли быть оказаны в рассматриваемом случае. Об этом свидетельствовали, в частности: отсутствие в договорах указаний на время начала и окончания занятий, длительность обучения по одной теме, период обучения, обозначенный конкретными датами, а также отсутствие доказательств, свидетельствующих о том, что были проведены занятия по темам, обозначенным в приложении к договору.

Это позволили суду также сделать вывод о том, что гражданин, подавший заявление в суд, является потребителем именно образовательной услуги, в отношении которого действуют права, предусмотренные Законом РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300-I «О защите прав потребителей».

Обстоятельство позволило суду удовлетворить требование гражданина о возврате уплаченной по договору суммы, а также требование о взыскании неустойки и компенсации морального вреда.

Это о том, как важно различать обучение как целенаправленный процесс организации деятельности обучающихся по овладению знаниями, умениями, навыками и компетенцией и консультационные услуги, смысл которых заключается в действиях субъектов (собственников и владельцев) по обеспечению пользователей информационными продуктами.

Содержание консультационных услуг охватывает предоставление разъяснений, рекомендаций и иных форм консультаций, включая определение и (или) оценку проблем и (или) возможностей лица по управленческим, экономическим, финансовым (в том числе налоговым и бухгалтерским) вопросам, а также по вопросам планирования, организации и осуществления предпринимательской деятельности, управления персоналом.

Такого рода различие важно также и для контрольно-надзорной деятельности в сфере образования.

Будут ли юристы востребованы в будущем?

Профессия юриста безусловно является востребованной в любой социально-экономической системе, если не принимать во внимание крайние варианты типа военного коммунизма. Даже в Японии с ее глубинным традиционным обществом, основанным на самурайской верности работника работодателю, юристы, пусть и в значительно меньшей степени, чем в США и Великобритании, но востребованы в качестве посредников при разрешении, например, хозяйственных споров. Да и в период типа военного коммунизма юристы, как правило, находили применение в карательных и силовых органах.

Тем не менее при планировании карьеры и исследовании ситуации с трудовыми отношениями в России в целом невозможно и далее не обращать внимания на практически уже сформировавшиеся тенденции.

Основную тенденцию, существенно укрепившуюся в последнее десятилетие, возможно охарактеризовать как роботизацию сферы юриспруденции.

Эта тенденция проявляется в создании информационно-интеллектуальных систем, при обращении к которым возможно получить ответ на тот или иной вопрос, ознакомиться с правами, обязанностями и возможностями без нудного чтения текстов нормативных правовых актов, составить договор, исковое заявление, жалобу с подсказкой, куда именно необходимо обращаться.

Такого рода интеллектуально-информационные системы основываются на современных информационных технологиях, позволяющих обобщать, алгоритмизировать, систематизировать и анализировать значительные массивы данных, включая судебные решения, и на основе этого выдавать рекомендации, пока только по типизированным случаям.

В свое время создание электронных сервисов по торговле – электронных бирж полностью вымыло с рынка популярные в начале 90-х годов прошлого века в России профессии брокеров, дилеров и прочих.

В США роботы-юристы помогают опротестовывать штрафы за неправильную парковку, составлять претензии по кредитному страхованию и жалобы на задержку авиарейсов.

Все больше и больше сервисов такого рода появляется и в России. Так, уже возможно, используя соответствующие онлайн-сервисы, составить исковое заявление или проект распространенного договора и мгновенно отправить его контрагенту. Не случайно в СМИ недавно широкую известность приобрела история про массовое увольнение юристов из Сбербанка.

За последние 20 лет взрывной характер приняло распространение различных правовых систем, позволяющих не только найти ответы на вопросы, но и содержащих возможность специалистам, не являющимся юристами по профессии, изучения тематических подборок, включающих судебные решения, консультации, формы документов.

Этот процесс затронул другие отрасли, например переводчиков.

Признаюсь сам, что рука сама тянется к онлайн-переводчику вместо того, чтобы самому переводить большие тексты и самому писать научные статьи на английском языке.

Американский социолог Джордж Ритцер в 1993 году написал книгу «Макдональдизация общества», необычайно популярную в 2000-е годы. Ритцер показывает, как основные характеристики рационализированных социальных систем – эффективность, предсказуемость, вычисляемость, замена человеческой технологии нечеловеческой и контроль над неопределенностью – нашли широкое выражение в индустрии быстрого питания.

Роботизация юридической деятельности представляет по сути тот же самый процесс макдональдизации, но при соединении его с информационными технологиями, которые как раз и позволяют по мере развития с 2000-х годов формировать обширные базы данных и удобные сервисы.

Конечно, квалифицированные юристы будут востребованы всегда. Особенно это касается правоохранительной системы. Трудно представить себе следователя, судью или прокурора – роботов. Будут безусловно востребованы умные адвокаты и юрисконсульты.

Также юристы всегда будут востребованы и в других сферах, в том числе в сфере управления (знаменитый феномен «юрократии»). Однако начавшийся процесс роботизации в сфере юриспруденции заставляет корректировать направления развития юридического образования и юридической науки в целом.

Как защищать корпоративный стиль школ и университетов, аккаунты в соцсетях и что такое новые интеллектуальные активы

Для настоящего времени характерны масштабные социальные и экономические изменения, которые, безусловно, отражаются и на такой консервативной сфере, как образование.

Новая эпоха резко повысила ценность нематериальных активов, включая объекты интеллектуальной собственности – базы данных, исполнения, секреты производства (ноу-хау), промышленные образцы и другие.

Эти объекты уже давно признаны важными активами, используются в обороте, свободно переходят от одного владельца к другому.

Педагогические работники как физические лица могут владеть и распоряжаться объектами интеллектуальной собственности, приобретенными по разным основаниям.

Важно отметить, что сама по себе профессиональная педагогическая деятельность может порождать новые объекты интеллектуальной собственности – образовательные программы, научные, методические работ и другие.

Естественно, что образовательные организации также могут выступать обладателями объектов интеллектуальной собственности.

Первенство в этом отношении принадлежит, конечно, университетам. Тем не менее школы и другие образовательные организации тоже могут быть потенциальными и реальными обладателями объектов интеллектуальной собственности.

Однако современное время вызвало к жизни процесс формирования принципиально новых активов, которые в ряде стран уже рассматриваются как реальная ценность и вовлечены в деловой оборот.

Одним из такого рода активов является так называемая корпоративная идентичность, рассматриваемая как совокупность элементов, составляющих комплексный внешний образ компании.

Один из такого рода составляющих элементов – корпоративный стиль – сочетание цветовых схем, визуальных элементов, конструкций, слов, шрифтов, форм, которые использует компания для самоидентификации на рынке.

Также корпоративная идентичность включает такие элементы, как название и логотип, слоганы, сообщения, объединенные целями, связанными с развитием компании, дизайн помещений, сайта, особенности кадровой политики, репутация компании и ее работников, клиентская база и т. д.

В применении к школам и университетам корпоративная идентичность может включать стиль, обеспечивающий позиционирование во внешнем пространстве, дизайн помещений, особенности образовательного процесса, степень успешности выпускников, достижения педагогических работников и другие свойства образовательной организации, обеспечивающие ее обособленность и позиционирование.

При детальном анализе можно сделать вывод о том, что корпоративная идентичность распадается на отдельные составляющие, каждую из которых можно отнести к объектам, находящимся под охраной авторского права.

Однако корпоративная идентичность университета или школы представляет собой особую целостность, не сводимую к свойствам входящих в нее частей.

В этом смысле корпоративная идентичность образовательной организации представляет собой самостоятельную ценность, которая может приносить очевидную выгоду за счет уникального сочетания и взаимодействия всех составляющих ее элементов.

Одновременно корпоративная идентичность образовательной или иной организации по сути представляет собой отдельный вид интеллектуальной собственности, пока не обозначенный в законодательстве.

Это тем не менее не исключает возможностей правовой защиты от несанкционированного копирования корпоративного стиля образовательной организации.

Другие примеры новых активов, которые могут принадлежать как образовательным организациям, так и педагогическим работникам – аккаунт в социальных сетях, база подписчиков, блог, индивидуальный стиль педагогического работника при проведении уроков, лекций, семинаров и другие.

Эти объекты напрямую не указаны в статье 1225 ГК РФ в качестве отдельных видов охраняемых результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации.

Тем не менее система управления интеллектуальной собственностью на уровне образовательной организации требует дальнейшего совершенствования. Важным аспектом такого рода совершенствования является правовое регулирование процесса использования новых интеллектуальных активов, принадлежащих как образовательным организациям, так и педагогическим работникам.

Когда за образование можно будет платить биткоинами?

Одно из направлений существенных изменений, характерных для нашего времени, связано с широким использованием сети интернет в самых разнообразных областях, включая финансы, научную и образовательную деятельность, промышленное производство.

Наиболее заметное нововведение последних лет – появление так называемых виртуальных валют, в частности биткоина. Биткоин (от англ. bitcoin: bit – бит, единица информации, coin – монета) – это электронная денежная единица, представленная в 2009 году пользователем под ником СатошиНакамото (SatoshiNakamoto). При этом достоверно создатель биткоина не установлен.

Фактически биткоин является реальной ценностью, за которую в некоторых странах потенциально можно получить какие-либо осязаемые материальные блага.

Так, биткоины могут использоваться для обмена на товары или услуги у продавцов, которые согласны их принимать.

Также существуют биржи биткоинов, где возможно, например, обменять биткоины на валюту.

Технологической базой для использования криптовалюты выступает пиринговая компьютерная сеть, предполагающая равноправие участников, которые выступают не только в качестве потребителей, но и в качестве активных субъектов всего информационного обмена в рамках сети. Благодаря этому биткоин исключает возможность прямого администрирования со стороны органов государственной власти.

В США в июне 2014 года два крупных финансовых портала Yahoo! Finance и GoogleFinance добавили курс биткоина в список поддерживаемых валют. Пользователям обоих систем доступна информация о цене криптовалюты на текущий момент, как и исторические графики котировок.

Тем не менее в Китае Народный банк запретил использование биткоина как платежного средства или валюты, обязательной к приему в качестве платежа.

Также невозможно полноценное использование биткоина в России.

Департамент налоговой и таможенной политики Минфина России в Письме от 2 октября 2017 г. № 03–11–11/63996 «О регулировании выпуска и оборота криптовалют» указал на то, что в соответствии с частью 1 статьи 75 Конституции Российской Федерации денежной единицей в Российской Федерации является рубль. Денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком Российской Федерации. Кроме того, статья 140 Гражданского кодекса Российской Федерации определяет, что законным платежным средством, обязательным к приему по нарицательной стоимости на всей территории Российской Федерации, является рубль, платежи которым осуществляются путем наличных и безналичных расчетов.

При этом необходимо отметить, что виртуальные валюты (криптовалюты) не имеют централизованного эмитента, единого центра контроля за транзакциями и характеризуются анонимностью платежей. Правовое определение криптовалют, а также их сущность в законодательстве Российской Федерации не определены.

Банк России в Письме от 4 сентября 2017 года «Об использовании частных “виртуальных валют” (криптовалют)» указал на то, что криптовалюты выпускаются неограниченным кругом анонимных субъектов, не гарантируются и не обеспечиваются Банком России.

При этом операции с криптовалютами несут в себе высокие риски при проведении обменных операций, в том числе из-за резких колебаний обменного курса.

Существуют также технологические риски при выпуске и обращении криптовалют и риски фиксации прав на «виртуальные валюты». Это может привести к финансовым потерям граждан и к невозможности защиты прав потребителей финансовых услуг в случае их нарушения.

Это означает, что в настоящее время возможность применения виртуальных валют в сфере образования в России фактически отсутствует.

Правила оказания платных образовательных услуг, утвержденные постановлением правительства РФ от 15 августа 2013 г. № 706, в п. 12 предусматривают, что договор на оказание платных образовательных услуг предполагает необходимость определения в нем полной стоимости образовательных услуг и порядка их оплаты. В то же время пока как-либо легально привязать виртуальную валюту к определению цены платных образовательных услуг невозможно.

Тем не менее виртуальные валюты, включая биткоин, имеют огромные возможности и перспективы, что доказывается развитием рынка такого рода валют в США, Великобритании, Германии и в ряде других стран.

Тем не менее, перспективы использования виртуальных валют в сфере образования в России связаны с возможностью использования в сфере дистанционного дополнительного в широком смысле образования (различные курсы в сфере, например, кулинарии, фитнеса, иностранных языков и прочих).

Однако любое использование виртуальных валют для какого-либо обеспечения финансовых потоков в сфере образования предполагает необходимость установления легального статуса такого рода валют на территории России как особого рода объектов имущества либо как средств платежа.

Мировые тенденции свидетельствуют о перспективности дальнейшего движения к установлению легального статуса такого рода валют в России. Это послужит дополнительным стимулом для развития рынка платных образовательных услуг в России.

Если студент платит за образование, это не повод пропускать занятия

Регулирование предоставления платных образовательных услуг безусловно должно включать механизмы защиты более слабой стороны – потребителя. На данный момент такие механизмы предусмотрены и Федеральным законом «Об образовании в Российской Федерации», и Законом РФ «О защите прав потребителей».

Однако тот, кто учится, должен вести себя ответственно. Особенно если речь идет о программах дополнительного профессионального образования.

На эту тему возможно рассмотреть одно примечательное судебное решение.

Согласно материалам Апелляционного определения Судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского судаот 28 июня 2018 г. по делу № 33–12103/2018 (текст решения содержится в СПС «Гарант»), ФГБОУВО «Санкт-Петербургский государственный институт кино и телевидения» обратилось в суд с иском к студентке о взыскании задолженности по договору на оказание платных образовательных услуг в размере 57 483 рубля, судебных расходов по уплате государственной пошлины в размере 1924 рубля 49 копеек, ссылаясь на то, что договор был расторгнут по инициативе образовательной организации, в связи с тем что ответчик не оплатила обучение до момента расторжения договора.

Решением суда исковые требования ФГБОУВО «Санкт-Петербургский государственный институт кино и телевидения» были удовлетворены. Тем не менее ответчик подал апелляционную жалобу в вышестоящий суд.

Суд в апелляционной инстанции также встал на сторону образовательной организации. При этом суд руководствовался следующим.

13.09.2013 г. между ФГБОУВО «Санкт-Петербургский государственный институт кино и телевидения» и студенткой был заключен договор на оказание платных образовательных услуг, по условиям которого истец принял на себя обязательство предоставить ответчику образовательные услуги, а ответчик – оплатить обучение по программе дополнительного профессионального образования «Режиссер игрового кино- и телефильма».

Срок обучения по данной программе был определен с 01.10.2013 г. по 30.06.2015 г. или до прохождения курсов. Стоимость обучения определена в размере 200 тысяч рублей, из которых 50 тысяч рублей подлежали оплате в течение 3 рабочих дней с даты подписания договора; 50 тысяч рублей – в срок до 01.02.2014 г.; 50 тысяч рублей – в срок до 01.10.2014 г.; 50 тысяч рублей – в срок до 01.02.2015 г.

Из обозначенной в договоре суммы студентка заплатила всего 100 тысяч рублей. В связи с невыполнением условий договора ее отчислили. При этом образовательная организация взыскала с нее задолженность по договору за оказанные услуги в размере 57 483 рубля, исходя из стоимости услуг за период оплаты, в котором студентка была отчислена, пропорционально количеству дней до расторжения договора по инициативе ответчика.

Аргументы студентки сводились к тому, что образовательная организация не должна была оказывать ей образовательные услуги после того, как она прекратила посещение занятий, сообщив об этом сотрудникам деканата, мастеру курса и одногруппникам. Она не посещала занятия, и ее отсутствие не могло остаться незамеченным, и она решила, что таким образом расторгла договор на оказание платных образовательных услуг.

Суд первой инстанции обоснованно отклонил доводы ответчика о необоснованном взыскании затрат за обучение, так как фактически студент не пользовался образовательными услугами, не посещая занятия.

Кроме того, студентка не подавала заявление об отчислении и не известила образовательную организацию в письменной форме о том, что больше не будет учиться, а также о расторжении договора, а без личного заявления у образовательной организации не было оснований для отчисления по её инициативе.