Загадка спичечного коробка

– Я так понимаю, – перебил его сержант Литтон, – что вы знаете этого молодого человека и эту собаку?

– Да, – кивнул Джеймс. – Бастер мой двоюродный брат. Таксу зовут Пончик. – Он отвёл Бастера к магазину, подальше от сержанта. – Ты-то мне и нужен. Зайди внутрь и осмотрись.

Сержант Литтон потащился за ними:

– Детектив Кардуэлл, мы не имеем права вовлекать детей и собак в полицейское расследование. А что дальше? Хомячки?

Карен Пин ждала их внутри.

Джеймс представился.

– Я проверила склад – ничего не украли, – сообщила Карен. – А в витрине появились тыквы. Но это всё пустяки, но вот о маме я очень беспокоюсь. Есть новости?

Бастер присмотрелся к тыквенным скульптурам.

– Я не ошибаюсь? – шепнул он Джеймсу.

– Боюсь, что нет. Похоже, её мать и собаку превратили в тыквы, – тихо ответил детектив Кардуэлл. – Хочу тебе показать ещё кое-что.

В подвале магазина он провёл Бастера между вешалками с одеждой и остановился возле высокой узкой щели в стене.

– Кто может сюда протиснуться? – спросил Джеймс.

– Подозреваю, что это работа доктора Страходея, известного нам с тобой как метла Гарпеллы, – произнёс Бастер.

– Ничего себе! Откуда тебе это известно? – удивился Джеймс.

– От Поппи, – ответил Бастер.

– Ты говоришь о детективе Перкинс, моей помощнице?

– У тебя много знакомых по имени Поппи, Джеймс? Или всего одна – та, с которой ты договорился встретиться за завтраком?

– О, буддлея! – пробормотал Джеймс. – Она тебе звонила? И откуда она знает про доктора Страходея?

– Понятия не имею. – Бастер простодушно улыбнулся другу. – Сегодня утром она искала тебя в гостинице. Собственно, она и сейчас там, – добавил он. – С Эмили.

Эта новость как громом поразила детектива:

– Не может быть!

– Может, – подтвердил Бастер, с удовольствием наблюдая за смятением Джеймса. Всё-таки не так уж и плохо, что ему уже целый век одиннадцать лет – по крайней мере, он не повзрослел настолько, чтобы влюбиться по уши и как дурак потерять голову. – Она пробралась к нам через балкон, – сообщил Бастер. – Настойчивая дамочка.

– А где был Непоседа? – спросил Джеймс. – Почему он не остановил её?

– Утром он уехал навестить Альфреда Твизелля.

– Надо скорее ехать в «Красный лев», – заторопился Джеймс. – Поппи в большой опасности. Она может заразиться ведьмянкой.

– На самом деле, – сказал Бастер, – я думаю, она невосприимчива к этой болезни.

Глава Двадцать Вторая

Наутро после ограбления банка Лютый и Дутый разгружали фургон, а швабра искала в Интернете адреса местных магазинов, продающих швабры и велосипедные сёдла.

– Тебе не кажется, что наша атаманша свихнулась? – спросил Лютый у товарища.

– Атаманша?! – прошипел Дутый. – До чего мы дойдём, если станем звать швабру атаманшей? Мы свободные мелкие жулики – и вдруг оказались в полном подчинении у матёрой уголовницы и помогли ей ограбить банк!

Швабра поманила их пальцем. Оба вора опасливо приблизились и взглянули на экран.

– «Доктор Страходей, – прочитал вслух Дутый, – был алхимиком при дворе королевы Елизаветы Первой».

– Что ещё за алхимик? – спросил Лютый.

Дутый прочитал дальше:

– Здесь говорится, что алхимики искали секрет превращения простых металлов в золото и серебро.

– Ух ты, это полезное дело, – оживился Лютый. – Можно разбогатеть, не грабя банков. Что ещё там написано?

– А ещё они пытались приготовить эликсир вечной жизни, – продолжил Дутый.

– Чего-чего? – не понял Лютый.

– Ну, это как энергетический напиток, от которого ты станешь бессмертным, – объяснил Дутый.

– А какое отношение к этому доктору Страходею имеет наша атаманша? – поинтересовался Лютый.

Швабра указала на имя на экране, потом на себя.

– Это ты доктор Страходей?! – удивился Дутый.

Швабра кивнула.

– И ты родилась сотни лет назад?

Швабра снова кивнула.

Лютый нервно сглотнул:

– Да, с эликсирами всегда так: поначалу кажется, что тебе море по колено, а в итоге превращаешься в швабру.

Он тут же пожалел о своих словах – атаманша больно оттаскала его за ухо.

«С меня хватит, – подумал Дутый. – Хочу начать всё с чистого листа, стать честным человеком».

Доктор Страходей поманил его к себе.

– Что, босс… вернее, доктор? – спросил Дутый. У него появилось нехорошее чувство, что швабра читает его мысли. В подтверждение его опасений швабра поводила указательным пальцем у него перед лицом. Смысл жеста был очевиден: даже не думай.

Дутый сунул руку в карман.

– Босс, босс, вы всё не так поняли. – Он торжественно достал рекламный листок, сообщающий о бале в гостинице. – Я просто вспомнил, что сегодня Хеллоуин, и в «Красном льве»…

Швабра выхватила листок и прочитала его. Никогда ещё жулики не видели её в таком возбуждении. Она запрыгала на месте, потом схватила карандаш и начала лихорадочно чертить что-то на бумаге. Воры наблюдали, как появляются инструкции в картинках.

– Ну и горазд же доктор Босс малевать! – восхитился Лютый. Движения карандаша его завораживали, однако он озадаченно чесал в затылке и никак не мог уяснить, что значат эти рисунки. Швабра набросала два белых фургона, рядом с одним поставила вопросительный знак; потом изобразила скобяную лавку и магазин велосипедов, а затем два скелета.

Дутый же очень хорошо понял, что имеется в виду.

– Первый фургон уменьшили и украли, босс, – сказал он.

Швабра покрутила кистью руки, что означало «Продолжай».

– Это сделал человек, одетый как гангстер, в тёмных очках и широкополой шляпе. У него был водяной пистолет.

Швабра снова начала рисовать.

– Да, это он, – с удивлением подтвердил Лютый.

Швабра потёрла руки и, хотя велосипедное седло не умело улыбаться, выглядела чрезвычайно довольной. Потом она схватила Лютого и Дутого за грудки и открыла дверцу фургона.

– А как же наша добыча? – спросил Лютый, печально глядя на мешки с деньгами, которые они с Дутым выгрузили из кузова.

Швабра указала на свои рисунки. Дутый завёл мотор и включил радио. Машина вырулила из гаража и направилась в город. Местная радиостанция без конца повторяла новость об ограблении банка. Услышав имя детектива Джеймса Кардуэлла, швабра прибавила громкость. Когда подъехали к скобяной лавке, она достала карандаш и угрожающе принялась его точить.

Лютого она послала в магазин купить тридцать швабр, и прохожие с недоумением смотрели, как он складывает швабры в кузов. Затем ему было велено приобрести тридцать велосипедных сёдел, и люди провожали его насмешливыми взглядами. На пути из города фургон снова сделал остановку – на этот раз у магазина маскарадных нарядов, где Лютому было велено купить два костюма скелетов для него и для Дутого.

Вернувшись в гараж, преступники выгрузили покупки. Никто из них не заметил, что из домика на дереве их в бинокль рассматривает мальчик.

Как только жулики занесли швабры и велосипедные сёдла в гараж и захлопнули дверь, атаманша нарисовала новые указания.

До вечера Лютый и Дутый прикрепляли тридцать сидений к тридцати швабрам.

– Глупо как-то они выглядят, – сказал Лютый, прислонив последнюю швабру к двери гаража. И, покосившись на щётку-атаманшу, добавил: – Я имею в виду, что они не такие яркие личности, как вы, босс.

Швабра отмела Лютого в сторону и встала перед тридцатью мётлами, как дирижёр перед оркестром. Из её щетины посыпались искры, и Лютый с Дутым попятились.

И тут незадачливые воришки остолбенели от ужаса. На их глазах все тридцать швабр ожили, превратившись в целую армию.

– Засада! – прошептал Лютый. – Нам конец.

Глава Двадцать Третья

Тем же утром Алекс, который наблюдал за подозрительным гаражом из домика на дереве, позвонил Эмили. Он видел, как два человека и швабра сели в белый фургон и уехали. Вернулись они с полным кузовом швабр и велосипедных сёдел.

– Спасибо, Алекс, – поблагодарила Эмили. – Сообщи, если увидишь ещё что-нибудь интересное. Только ни в коем случае не приближайся к гаражу.

– Договорились. А ты приедешь? – спросил мальчик.

Эмили взглянула на себя в зеркало. Розовые пятна стали ещё ярче, хоть это и казалось невозможным.

– Нет, – грустно сказала она.

Поппи подала ей знак.

– Подожди минутку, – произнесла Эмили в трубку. – Что такое, Поппи?

– Скажи ему, что я приеду, как только смогу.

– Алекс, я отправлю к тебе детектива Поппи Перкинс. Она из Скотленд-Ярда.

– Ух ты, здорово. Как она выглядит?

Эмили оглядела Поппи и ответила:

– Её ни с кем не спутаешь.

Поппи перекинула сумку через плечо и поцеловала Эмили.

– Мы сегодня хорошо поработали, – сказала она.

– Какая досада, что я не могу поехать с вами, – вздохнула девочка.

Поппи уже уходила, когда появилась волшебная лампа.

– Мне ску-у-учно, – заканючила она. – Я сто лет нигде не была. Сто лет, я вам говорю.

– Хочешь поехать со мной? – предложила Поппи.

– О, любезная госпожа, – проговорила лампа, застеснявшись. – Это было бы превосходно. Вы не пожалеете – я палочка-выручалочка.

Эмили решила, что лампе лучше держаться от швабры подальше.

– Разве ты не ждёшь звонка от своего агента? – спросила она.

– Нет-нет. Он уже звонил, и я поставила его в известность, что откланиваюсь.

– Что ты делаешь? – не поняла Эмили.

– Хоть и с сожалением, но оставляю сцену. Я потеряла всякую надежду стать актрисой. Грустно, но к прошлому возврата нет.

– Компания мне не помешает, – проговорила Поппи, стараясь не рассмеяться. – Ты справишься без помощницы пару часов, Эмили?

– Конечно, – кивнула девочка.

Она увидела в окно, как Поппи посадила волшебную лампу на пассажирское сиденье «остина-хили» и пристегнула её ремнём безопасности, а потом села за руль.

– Буддлея, – пробормотала Эмили. – Как бы мне хотелось поехать с ними!

Через полчаса Бастер, Джеймс и Пончик вернулись в гостиницу «Красный лев». На взгляд Бастера, холл выглядел ещё хуже, чем раньше. Повсюду торчали вырезанные из тыкв безумные кролики, вид у них был устрашающий.

– Это увлечение мистера Флавера, – объяснила Джоан. – Ему почему-то нравится ваять из тыквы кроликов.

– У меня нехорошее предчувствие, – сказал Джеймс, оглядывая поделки управляющего, – что бал привлечёт нежеланных гостей. Например, доктора Страходея.

– Или лиловая крольчиха явится за своей шваброй. Да уж, это будет незабываемая вечеринка, – согласился Бастер.

Они вошли в лифт и поднялись в люкс «Атлантика».

– Где Поппи? – спросил Джеймс у Эмили, обшаривая комнату диким взглядом, словно помощница могла прятаться за занавеской.

– Поехала в гараж, где я видела швабру, которая оказалась доктором Страходеем, – не отрываясь от экрана ноутбука, ответила Эмили.

– Буддлея и львиный зев! – воскликнул Джеймс. – Это же невероятно опасно! Почему ты не остановила её, Эмили? Почему волшебная лампа её не вразумила?

– Потому что лампа отправилась вместе с ней.

– Эмили, ты прекрасно знаешь, что Поппи в любую минуту может слечь с ведьмянкой.

– Не может, – возразила Эмили.

Джеймс начал терять терпение:

– Что значит «не может»? Ты подхватила болезнь от Бена, а она заразится от тебя.

Эмили никогда не видела Джеймса таким сердитым.

– Поверьте мне, Джеймс, она не заболеет, – уверяла она.

– Она не может заразиться, – поддержал Эмили Бастер. – Для детектива из Скотленд-Ярда ты слишком туго соображаешь. Давно пора было понять. Я-то сразу догадался.

– Что понять? – растерялся Джеймс.

– Что она фея, – в один голос произнесли Бастер и Эмили.

Джеймс тяжело осел на стул.

– Она рассказала, что родилась в тысяча семьсот семидесятых годах, – объяснила Эмили, – во времена правления короля Георга Третьего.

– Тысяча семьсот семьдесят шестой… – помолчав, сказал Джеймс.

– Год принятия американской Декларации независимости, – заметила Эмили – она любила историю.

– Нет, – покачал головой Джеймс. – Вернее, да, но… в тысяча семьсот семьдесят шестом Хёрби Снивелль уехал в Америку.

– Жаль тебя расстраивать, но мисс Стринг говорила мне, что у Хёрби здесь осталась дочь, – сказал Бастер.

– Погодите, – задумалась Эмили. – Хёрби сказал Непоседе, что оставил в лавке чудес две пары крыльев – свои и своего ребёнка. Вы думаете, Поппи может быть…

Друзья не успели ей ответить – зазвонил мобильный.

– Привет, Эмили, – сказала Поппи. – Переключи телефон на видеорежим. – На экране появилось улыбающееся лицо Поппи без единого пятнышка. – Я нахожусь у гаражей. Думаю, доктор Страходей тоже здесь.

Джеймс выхватил у Эмили телефон:

– Поппи, слушай внимательно. Немедленно уезжай оттуда. Там опасно, и… и… нам надо поговорить. Где волшебная лампа?

Поппи развернула телефон, и Джеймс увидел, что дверь гаража едва приоткрыта и лампа сквозь щель подглядывает внутрь.

– Бери лампу и убирайся оттуда сию же минуту! – велел Джеймс. – Это приказ.

Поппи повернула экран к себе.

– Извините, шеф, я вас плохо слышу, – сказала она. – Помехи на линии.

И Эмили, Бастер и Джеймс увидели у неё за спиной то, чего не могла видеть Поппи: дверь гаража открылась, и из неё вылетела швабра.

– Поппи, обернись! – крикнул Джеймс.

– Что? Алло… связь прерывается… алло, алло, вы меня слышите?

– Сзади! – заорали хором Эмили и Бастер.

– Поппи, беги! – закричал Джеймс.

Поздно. Рукой в перчатке швабра зажала Поппи рот. Завязалась борьба, и телефон упал на землю. На экране мелькнули туфелька Поппи и черенок швабры. Волшебные детективы ещё успели услышать вопль волшебной лампы:

– Поппи, Поппи, не-е-ет!

И экран погас.

Глава Двадцать Четвёртая

Весь день Непоседа провёл у своего старого приятеля Альфреда Твизелля. Они давно не виделись, и новостей у обоих было много. За обедом с копчёной скумбрией они вспоминали былые времена, когда Альфред носил кружевной гофрированный воротник и являлся влиятельной фигурой в елизаветинской Англии.

После трапезы друзья задремали у камина в библиотеке Альфреда, потом Непоседа вдруг проснулся и спохватился, что скоро уезжать, а он забыл задать вопросы, ради которых приехал.

– Я здесь по трём очень важным поводам, – сказал он.

– Слушаю, дружище, – ответил Альфред. – Чем могу помочь?

– Первое – швабра, второе – снадобье, третье – лавка, – перечислил Непоседа. – Итак, сначала я хочу узнать о метле Гарпеллы.

Альфред поднялся по библиотечной стремянке, достал с верхней полки книгу под названием «Кто есть кто среди мётел» и пролистал до нужного места.

– «Ведьма Гарпелла», – прочитал Альфред. – Ой-ой-ой.

– Что-то мне не нравится, как пахнет эта рыбёшка, – заметил Непоседа.

– Соберись с духом, – посоветовал Альфред и продолжил чтение: – «Есть мнение, что метла ведьмы Гарпеллы не может считаться настоящей метлой».

– И что это значит? – спросил Непоседа. – Отдаёт тухлятиной.

– Здесь говорится, что, по слухам, Гарпелла превратила в швабру некоего доктора Страходея.

– Имеется в виду алхимик и волшебник? – уточнил кот.

– Именно. Подожди, для верности я прочту ещё раз. – Альфред Твизелль взял лупу и стал рассматривать буквы. – Почерк у чародеев больно уж мелкий. Нет, я ничего не упустил. Это тебе поможет?

– Да, – ответил Непоседа.

– Так, теперь надо найти книгу про волшебников. – Книжные полки доходили до потолка. Несколько книг летали по комнате, а два огромных фолианта затеяли играть в прятки на верхних полках и подняли неописуемый шум. – Мне они достались в наследство от дорогой Оттолины Стринг, – сказал Альфред. – Совершенно неугомонные. То и дело взлетают и прячутся на другой полке. Ума не приложу, как Оттолина с ними справлялась.

– У нас в лавке чудес та же картина, – заверил его Непоседа. – Но Эмили очень хорошо управляется с непослушными книгами.

С большим трудом Альфреду удалось поймать второй том издания «Волшебники. Сквозь века».

– Так я и думал. Доктор Страходей пропал без вести после встречи с Гарпеллой в тысяча шестьсот тринадцатом году. Больше его никто не видел. В ту ночь его слуги убежали из дома, утверждая, что их прогнала швабра, а когда…

– Мне пора идти, Альфред, – перебил его Непоседа, – иначе я опоздаю на поезд. Но я приезжал не только из-за мётел и волшебников. Надо было с этого начать, но вопрос слишком деликатный. Понимаешь, Эмили подхватила ведьмянку, и я хочу узнать, есть ли от неё лекарство.

– Как она умудрилась? – встревожился Альфред. – Такого нельзя было допускать!

– Знаю, карасик, я и сам места себе не нахожу. – И Непоседа рассказал, как сначала их клиент Бен покрылся зелёными пятнами, а потом Эмили – розовыми.

– К счастью, – сказал Альфред, – дорогая Оттолина всё предусмотрела.

Он открыл сейф и достал две маленькие склянки – фиолетово-зелёную и такую же перламутрово-розовую. На обеих было написано:

Принимать две капли один раз в жизни.

– Зелёные капли для Эмили, розовые для Бена. Через несколько мгновений они поправятся, но есть побочные эффекты.

– Какие? – насторожился Непоседа, осторожно пряча бутылочки в карман пальто.

– Выздоравливающие будут парить в воздухе. Эффект длится несколько дней, но это единственное средство, которое мне известно.

Непоседа надел шляпу, намотал шарф и вспомнил, что они так и не поговорили насчёт лавки. В двух словах он рассказал другу, что приключилось с домом.

Альфред Твизелль вытащил из ящика стола ещё одну книгу. На обложке было написано:

Лавка «Крылья и Ко»

Руководство по эксплуатации

– Изложи мне самую суть, «рыбу», так сказать, – попросил Непоседа. – Там что-нибудь написано про то, как дом запирает сам себя?

– Давай посмотрим. – Альфред стал листать страницы. – А, вот. Здесь говорится, что нужно внимательно следить за домом на случай, если он захочет что-нибудь тебе сообщить.

– Что, например? – уточнил Непоседа.

– Этого не сказано, – развёл руками Альфред. – Ты же знаешь, что волшебники очень рассеянны.

Непоседа вернулся в Глубокий Лог ближе к вечеру. По пути в гостиницу он решил пойти посмотреть, не желает ли дом известить его о чём-нибудь. Переулок, где находилась лавка, в сумерках выглядел зловеще. Заколоченный дом имел такой же вид, как в тот день, когда детективы покинули его. Казалось, он мирно спит и сообщать ничего не собирается.

Скоро одетые вампирами и привидениями дети пойдут собирать сладости, подумал Непоседа, направляясь по Главной улице к «Красному льву». У входа в гостиницу его остановила стайка малышей в костюмах ведьм и со светильниками Джека в руках.

– Баловство или колдовство! – закричали они.

Непоседа свирепо ощерился и сверкнул глазами.

– Колдовство, – прорычал он.

Дети завизжали и разбежались.

Непоседа улыбнулся. «Это единственный вечер в году, когда мой облик приходится весьма кстати», – подумал кот.

Когда он открыл дверь люкса «Атлантика», время приближалось к шести часам. Эмили разговаривала по телефону:

– Спасибо за помощь, Алекс. Детектив Кардуэлл прибудет с минуты на минуту. Пока.

– А где все? – поинтересовался Непоседа. – И что за уху вы затеяли?

– Швабра схватила детектива Поппи Перкинс и волшебную лампу. Джеймс, Бастер и Пончик поехали к гаражам. Ах, Непоседа, это я во всём виновата. Если бы только я не подхватила ведьмянку!

– Не пережаривай пикшу, уточка, – сказал кот, доставая из кармана две склянки. – Сейчас твою болезнь как лапой снимет.

Глава Двадцать Пятая

За всю свою долгую, насыщенную событиями жизнь Хёрби Снивелль не мог и представить, что будет отсиживаться в кроличьей норе. Конечно, это была не простая нора. Здесь имелись гостиная, две спальни, гардеробная, кухня и ванная. Приходилось признать, что жилище довольно уютное. И недорогое. Хёрби предпочитал не тратить лишних денег, а ещё часто любил поживиться за чужой счёт. Ему нравилось, что в норе обитало много кроликов, хлопотавших по хозяйству.

– Два морковных сока! – рявкнула Гарпелла своей горничной.

Та ускакала выполнять приказ.

– А чего-нибудь покрепче нет, Цыпа? – спросил Хёрби.

– И добавь имбиря! – гаркнула ведьма вслед прислуге.

– Сколько же кроликов работают на тебя в этой норе? – поинтересовался Хёрби.

– Понятия не имею. Они безостановочно плодятся. – Гарпелла сидела в удобном кресле возле очага, а ещё одна крольчиха массировала ей лапы. – Должны же быть хоть какие-то плюсы в моём нынешнем положении. Приручила я их с трудом, зато теперь они все считают меня своей повелительницей.

Горничная вернулась с двумя высокими стаканами морковного сока.

Хёрби взглянул на них с грустью.

– Мне здесь тоскливо, Цыпа, – пожаловался он. – Я скучаю по оживлённым улицам, ярким огням, городской суматохе. Жизнь в глуши не для меня.

Гарпелла посмотрела на него так, что слова застряли у него в глотке.

– Давай ещё раз пройдёмся по плану, – сурово сказала она. – И не дай бог тебе что-нибудь забыть.

– О’кей, – кивнул Хёрби. – Около семи часов лимузин заберёт нас у фермы мистера Монтгомери.

– Ты уже упустил важную деталь.

– Неужели?

– Да, тупица. Сначала переоденусь, а ты проследишь, чтоб я выглядела на все сто.

– Да-да, это само собой, – поспешил заверить её Хёрби. У него начали подрагивать коленки. – Мы поедем в гостиницу «Красный лев», где… – Он замолчал и ухмыльнулся. – И тут начнётся самое увлекательное: я уменьшу лимузин и возьму его в свою коллекцию.

– Ну, с этим ясно. Что ты должен делать на балу?

– Всё просто, Цыпа. Я хватаю твою швабру, отдаю её тебе, ты снова превращаешься в ведьму, какой всегда была, и я даю стрекача.

Гарпелла отпихнула ногой крольчиху-массажистку, встала и дала Хёрби подзатыльник.

– Что ты сказал?! – взревела она.

– Случайно сорвалось с языка. Я имел в виду:мы даём стрекача. И живём долго и счастливо.

К семи часам вечера Хёрби придумал надёжный способ побега. Пока Гарпелла будет бороться со шваброй, он с крошечным лимузином в кармане выскользнет из зала. Останется только ворваться в лавку чудес, взломать ящики резных комодов и найти свои крылья. Возможно, удастся отыскать и крылышки дочурки. Интересно посмотреть, какая она сейчас. Наверное, соскучилась по папочке.

Гарпелла поджидала Хёрби у входа в нору. Все кролики выстроились в ряд, чтобы проводить хозяйку.

– Как я выгляжу? – спросила Гарпелла у Хёрби. – Я велела крольчихам перешить платье, чтобы оно лучше на мне сидело.

Хёрби подумал, что выглядит она ещё страшнее, чем раньше, хотя, казалось бы, куда уж страшнее.

– Вылитая ведьма, – ответил он.

– Вот и чудесно, – удовлетворённо кивнула Гарпелла.

Хёрби с трудом тащился по вспаханному полю, зато Гарпелла, как любой кролик, прекрасно ориентировалась в темноте. Хёрби видел вдали зажжённые фары и слышал собачий лай. Лимузин ждал их во дворе фермы мистера Монтгомери.

– Пошевеливайся, Хёрби, – приказала Гарпелла, прибавив скорость на своих Жутких Куриных Ногах.

Хёрби, проклиная всё на свете, рванул за ней.

– Я извожу все туфли в этой грязи, – заворчал он.

– Хватит ныть! – одёрнула его Гарпелла.

Шофёр лимузина, судя по всему, ругался с фермером.

– Убирайся с моего двора! – кричал фермер. – Я не вызывал никаких лимузинов.

– Эй, потише! – гаркнула ведьма. Её голос мог заглушить рёв футбольных болельщиков на стадионе. При виде этого адского чудовища даже собака перестала лаять и начала поскуливать. Подобное зрелище кого угодно лишит присутствия духа.

– Машина ждёт нас! – рявкнула Гарпелла. – Заказ на имя Снивелля.

– Совершенно верно, – сказал шофёр, испуганно глядя на страшную пассажирку с лиловыми волосами и в блестящем оранжевом платье. – Вы здесь живёте?

– Нет, – встрял Хёрби. – Она обитает в норе на другом конце поля.

– Вы читать умеете? – не унимался фермер. – На знаке написано «Въезд запрещён».

Шофёр тоже не смолчал. Перепалка разгорелась снова.

Когда машина отъезжала, Хёрби обернулся и увидел, что фермер стоит у ворот и потрясает кулаком.