Запах страха

– Если вы так хорошо разбираетесь в финансовой отчетности, – с оттенком превосходства обратился к девушкам Биджар, – то должны были увидеть, что в этом квартале мы заработаем на тысячу меньше, чем в прошлом.

– Квартал еще не закончился, – припомнил Кортес.

– За пять дней ничего не изменится, – трагически отрезал шас. – Мы прогораем!

– Тысяча, это…

– Это та самая копеечка, которая заставляет задуматься о полновесном рубле, – перебил наемника Биджар. – Сейчас мы высокомерно плюем на мизерное уменьшение прибыли, а завтра начнем подсчитывать убытки, влезать в долги и наши дети станут побираться у церкви.

– Ты прикупил церковь? – поднял брови Артем. – И теперь нанимаешь служащих?

– Место бойкое?

– А что за религия? Надеюсь, ничего новомодного?

– Биджар, если ты всерьез решил заняться религией, то рекомендую взять франшизу у свидетелей Иеговы, – посоветовал Кортес. – У них хорошо поставлена служба по работе с клиентами.

– Серьезнее, пожалуйста, мы обсуждаем важные вопросы. – Хамзи постучал авторучкой по бокалу, после чего сделал какую-то пометку в органайзере. Возможно, связанную с теологией.

– Если ты предложишь вновь поднять цены на спиртное, то я против, – пробурчал Кортес. – Публика нас не поймет.

– Цены на спиртное поднимать рано, дождемся следующего сезона.

– У нас круглый год сезон.

– Тогда дождемся Нового года. Цены, как обычно, поднимем, а опустить их, как обычно, забудем.

– Вот из-за таких фокусов наш курорт и начинает пользоваться меньшей популярностью.

– И еще потому, что вы плохо обращаетесь с творческой интеллигенцией, – пропищал Птиций, но на него не обратили внимания.

– Ты собираешься учить меня ведению дел?

– Но…

– И не надо. – Биджар приятно улыбнулся. – Не заставляй меня думать о тебе так, как я о тебе никогда не думал.

– Ты никогда не думаешь, ты рассчитываешь.

– Спасибо, Артем, ты единственный из них, с кем можно вести дела.

– Вообще-то я пытался тебя подколоть, – признался молодой наемник.

– У тебя не получилось. Так вот. Я потратил кучу своего драгоценного времени и набросал план выхода из кризиса.

– У нас все в порядке…

– Девушки, молчите, плакать будете потом. Во-первых, мы должны срочно отыскать на острове дополнительные развлечения, способные привлечь внимание публики. Предположим, в лагуне обнаружится стая белых медведей…

– Которые кого-нибудь сожрут.

– Я даже знаю кого.

– Я прекрасно понимаю ваш профессиональный юмор, но сейчас он неуместен, обойдемся без смертоубийства. – Шас откашлялся. – Так вот: белые медведи…

– И несколько таинственных подземелий, – добавил Артем. – Этакие бункеры.

– Ты читаешь мои мысли!

– И пусть некоторым гостям снится последовательность таинственных чисел. Которая будет что-нибудь обозначать…

– Сумму его счета.

– Загадочная последовательность, – хлопнул в ладоши Биджар. – Блеск!

– У тебя появилось время на телевизор?

Наемники рассмеялись.

– Хорошо же ты думаешь о делах!

– На диване валяется!

Шас покраснел, но сумел взять себя в руки.

– Поскольку в моем ведении оказался курортный остров и куча бестолковых компаньонов, я был вынужден просмотреть материалы по теме.

– А где ты черпаешь бизнес-идеи? В телепузиках?

– Попрошу без оскорблений!

Кортес, поняв, что они вот-вот перегнут палку, махнул рукой и примирительно произнес:

– Не обижайся, Биджар. Просто воскресная ночь – не самое лучшее время для деловых разговоров.

Пару секунд Хамзи дулся, но потом природа взяла свое, и шас вернулся к одному из любимейших занятий – построению бизнес-плана.

– Хорошо, вычеркиваем медведей и подземелья. Нападение пиратов устроить можем?

– Они захватывают самых красивых женщин из числа отдыхающих и увозят их в неизвестность, – немедленно включился Птиций. – А мужикам, которые захотят присоединиться, будем продавать билеты.

– Нет, пусть нападение будет почти настоящим, – покачал головой Биджар. – Но без жертв.

– Где будем брать пиратов? – осведомилась Яна.

– А что, поблизости нет? – Хамзи пожевал губами. – Наймите каких-нибудь наркоторговцев. Здесь вроде плавают.

– Вообще-то мы сделали так, чтобы они сюда не заплывали.

Бизнес-план рушился на глазах.

– Это вы погорячились, – вздохнул шас. – Публику надо взбодрить, друзья мои, устроить шумиху… Ладно, я еще поработаю над этим вопросом. – Он сделал пометку в блокноте. – А пока переходим ко второму пункту: нужно лучше работать с клиентами.

– Мы от них не прячемся, – пожал плечами Кортес. – Если обращаются, не отказываем.

– С утра вторника до вечера четверга вы с Артемом были на рыбалке.

– Мы не могли задержаться дольше, нас пригласили на день рожденья.

– Почему вы вообще покинули рабочее место в разгар сезона?

– Мы не работаем, – мягко напомнил Кортес. – Мы этим курортом владеем.

– Но это не значит, что ты должен целыми днями валяться в гамаке или неделями пропадать на рыбалке, – сурово заявил Биджар. – Веди себя более радушно. Выпивай не только с друзьями, но и с другими клиентами. Расскажи за столом пару баек…

– Почти все известные мне байки до сих пор снабжены грифом «Совершенно секретно», – проворчал наемник.

– Это для челов секретно, а нам все по фигу, – не сдавался Хамзи. – Нам ваши секреты по барабану, нам байки нужны.

– Нет.

– Ну, хотя бы дай слово, что…

– Не дам!

– «Нет», «не дам», – передразнил наемника шас. – Ты только это и говоришь!

– Я был шестым ребенком в семье, – объяснил Кортес. – И «не дам» стало первыми словами, которые я произнес.

– А потом? – заинтересовалась Яна.

– Дай. Мое. Мама. Именно в такой последовательности. – Наемник поставил бокал на стол. – И вообще, мы с Артемом сегодня едем в Москву.

– Что? – Инга поперхнулась коктейлем и вытаращилась на друга: – Куда?

Не менее удивленный Артем едва заметно пожал плечами и вопросительно посмотрел на напарника. Яна осталась спокойна.

– Вот! – Хамзи даже подпрыгнул на стуле от возмущения. – Вот об этом я и толкую! Никакой ответственности перед обществом и компаньонами! Детский инфантилизм!

– Такова жестокая реальность, – подвел итог Кортес. – Так что рассказывай байки сам.

Биджар повернулся к девушкам:

– Вы позволите им развалить наш курорт?

– Кортес знает, что делает, – медленно ответила Яна, внимательно глядя на друга. – Если им с Артемом нужно в Москву, значит, им нужно в Москву.

– Аспирин, – пробубнил Птиций. – Как есть аспирин.

Хамзи всплеснул руками.

* * *

Муниципальный жилой дом

Москва, улица Автозаводская,

25 сентября, понедельник, 08:04

Если хотите понять, в каком районе города оказались, что за люди вас окружают, что их заботит, о чем думают, – просто подойдите к ларьку с периодикой. Посмотрите на товар, и вам все станет ясно.

В обоих киосках вестибюля «Автозаводской» Мурза не обнаружил ничего, что могло бы его заинтересовать. Лидировали «Зятек», «Тещин язык», «Лиза», «Я сама» и «Hello», представленные не только свежими, но и старыми номерами. Кроме них, предлагалось несколько вариантов телепрограмм, журналы мод, брошюрки «Как похудеть, выпивая стакан перекиси водорода в неделю» и карманные любовные романы. Разумеется, Мурзин не ожидал обнаружить в киоске метро «Вестник Академии наук», но хоть что-то удобоваримое быть должно! Впрочем, около ларька Сергей задержался скорее по привычке, чем испытывая желание чего-нибудь купить. Может быть, в других обстоятельствах он бы и взял с собой журнал, ведь ему предстояло провести в ожидании неопределенное время, однако, постояв перед киоском, Мурза понял, что читать не сможет.

Не тем была забита голова. Потому что…

Потому что в семь часов утра Лужный не позвонил. Сергей прождал до семи тридцати и лишь после этого выбросил сим-карту, оборвав тем самым возможность связи с профессором. Может, старик проспал (господи, пусть будет именно так!), может, он лежит в реанимации, а может… А может, до него добрались. В любом случае теперь каждый сам по себе, и действовать придется так, словно Лужный вне игры, не рассчитывая на его поддержку и советы. Более того: действовать придется, исходя из предположения, что профессор рассказал «им» все, что ему известно о Мурзе.

Сергей не знал, кто такие «они», но был уверен, что человек, которого он выслеживает, связан с «ними». Не главный из «них», конечно, скорее мальчик на побегушках, но это единственная нить к тем, кто заварил кровавую кашу. К тем, из-за кого Мурза потерял лучших друзей и старика, которого считал вторым отцом. Из-за кого боится возвращаться домой и настороженно смотрит на полицейских.

Из-за кого он вынужден жить оглядываясь.

Мурзин понимал, что виноват и сам, что таинственные «они» всего лишь воспользовались его неукротимостью и жаждой победы. Но сделанного не воротишь, а посему ругать себя бессмысленно. Мстить тоже бессмысленно, но иначе Сергей не мог. Потому что в его ситуации или бежишь, или дерешься, а бежать Мурза не хотел.

Жить он хотел. А драка оставляла надежду.

Сегодня Сергей проснулся успокоившимся. Мысль о том, что он натворил дел на пожизненную каторгу, угнетала его не так сильно, как в предыдущие дни. Смирился. Заставил себя не думать об этом. Заставил забыть. Сейчас нужно разузнать о «них» как можно больше, найти что-то, что позволит купить жизнь, или у властей, или у «них». Нужны козыри. А чтобы они появились, нужно тянуть за ниточку.

Мурза бросил взгляд на часы – двадцать минут девятого, – в этот момент подъездная дверь распахнулась, и на улицу вышел щуплый парень в застегнутой до горла куртке и джинсах. Поморщившись на моросящий дождь, он открыл зонтик и быстрым шагом направился к станции метро. Обычный парень, торопящийся на работу или занятия.

– Я-то думал, ты вольная птаха, Крохин, – зло усмехнулся Сергей ему вслед. – А ты, оказывается, пролетарий, сука. Или студент.

Парень обернулся и рассеянно оглядел двор. Увидеть Мурзу он не мог, а потому, постояв пару мгновений, передернул плечами и продолжил путь.

Почувствовал агрессию?

После вчерашних событий Сергей окончательно убедился в том, что «ухо» предупреждает владельца о грозящей опасности. Поверить в подобное было трудно, но… За последние дни Мурза увидел достаточно, чтобы понять – в мире, к которому он прикоснулся, возможно все.

«Контролируй себя! Ты не имеешь права облажаться!»

Сергей глубоко вздохнул, собрал в кулак всю волю и, стараясь не думать о том, как было бы хорошо вышибить щуплому Крохину мозги, заторопился следом за парнем: для начала нужно узнать, где работает человек, сломавший ему жизнь.

* * *

Офис компании «Тиградком»

Москва, 1-я Брестская улица,

25 сентября, понедельник, 09:27

Кирпичное здание на 1-й Брестской улице практически ничем не выделялось в ряду соседних домов, ну, разве что некоторой простотой архитектуры, которой, положа руку на сердце, не место в историческом центре города. С другой стороны, говорить о каком-то историческом центре после вакханалии двадцатого века можно с большой натяжкой. Сталинские гиганты, брежневские «кошмарики», а теперь еще и современные стеклобетонные офисы – странная эклектика московских районов давно превратилась в архитектурный апокалипсис. Единый план застройки существовал лишь в воспаленном воображении городских властей, оставалось довольствоваться тем, что есть, а потому кирпичное здание на 1-й Брестской действительно не привлекало к себе внимания – еще один ящик, не хуже и не лучше других. В меру ухоженный дом, которым пользуются, но до блеска не вылизывают. Окна закрыты плотными единообразными жалюзи. У главного входа скромная бронзовая табличка: «Тиградком», немного старомодная, но ведь главное не вывеска, а наполнение, не так ли? А с наполнением у кирпичного дома все было в порядке.

Компания «Тиградком», входящая в тройку крупнейших российских провайдеров, в основном занималась именно тем, что декларировала: электронными коммуникациями, и ее услугами пользовалась изрядная часть москвичей. Однако главной целью создания фирмы было обеспечение надежной и защищенной связи для жителей Тайного Города, создание и развитие ОТС – Объединенной Телекоммуникационной Сети, включающей в себя Интернет, мобильную телефонию, радиостанцию и телеканал, сигналы которых можно было принять, лишь подключившись к «Тиградком». То есть узнав о существовании Тайного Города. Нормальная работа компании была возможна только благодаря тесному слиянию магии с последними достижениями науки, совместному труду колдунов с лучшими человскими инженерами и программистами, ведь даже директором «Тиградком» – уникальный для Тайного Города случай! – был чел. Но при этом поддержанием ОТС занимались не только гении, но и обычные работяги. Незаметные парни в белых комбинезонах с фирменным логотипом «Тиградком», что разъезжались по утрам из подземного гаража на белых фургонах и мини-вэнах.

– Как выходные? – поинтересовался Уткин, бросая сумку в багажник белого «Доджа Каравана».

– Так себе, – мрачно ответил Виктор и собрался было помахать перебинтованной кистью правой руки перед носом напарника, как понял, что тот уже отвлекся.

– Начнем, пожалуй, с Павелецкой, – пробормотал Уткин, разглядывая маршрутный лист. – Там у кого-то из Турчи телевизионный сигнал не принимается.

Представители гордой семьи Шась, несмотря на древнюю, запутанную, но, бесспорно, славную историю, носили всего четыре фамилии: Турчи, Кумар, Хамзи и Томба. А потому правильный перевод выражения «кого-то из Турчи» звучал не как «кого-то из родственников того самого Турчи», а «кого-то из этих носатых однофамильцев». Или «носатых проходимцев». Шасы, державшие в плотных объятиях торговлю и финансы Тайного Города, вызывали, мягко говоря, разноплановые отзывы у его жителей.

– Потом поедем на Большие Каменщики, – продолжал бормотать Уткин. – Там, похоже, придется повозиться. А дальше по времени: или едем на Яузу, или возвращаемся в офис.

Крохин вздохнул.

Ему, как «молодому», определили в напарники одного из самых опытных техников «Тиградком». Уткин уже лет двадцать таскал по Тайному Городу коммуникации, славился умением быстро разобраться с любой технической проблемой, а кроме сверхурочных, его беспокоило только то, как сыграл ЦСКА. В разных видах спорта ЦСКА играл по-разному, что и вызывало перепады уткинского настроения.

Он уселся за руль, вставил ключ в замок зажигания, но поворачивать не стал, перевел взгляд на Крохина с видом человека, забывшего нечто важное, помолчал и, вспомнив, переспросил:

– Так как, ты сказал, выходные прошли?

– Не очень, – буркнул Виктор. – Родители велели забор к зиме починить, так я всю руку пилой распахал.

И наконец-то привлек внимание Уткина к перебинтованной кисти. Впрочем, ненадолго.

– Шашлык был? – осведомился напарник, заводя мотор.

– Был, – коротко ответил Крохин и отвернулся.

Он был поздним ребенком, чего, кстати, всегда стеснялся. Год назад отец Крохина вышел на пенсию, и родители окончательно переселились в маленький домик на крохотном садовом участке, оставив московскую квартиру в полное распоряжение Виктора. Взамен Крохину приходилось мотаться на дачу практически каждые выходные.

– А футбол в субботу смотрел?

– Очень надо.

– Что ты за мужик, Кроха? Я вот две бутылочки пивка…

Виктор демонстративно извлек мобильный телефон и, пробормотав: «Извини, позвонить надо», набрал номер:

– Карина? Привет…

– «Тиградком»? – Мурзин задумчиво покачал головой. – Занятно…

Компания известная и солидная – Сергей и сам ежемесячно перечислял ей деньги за пользование интернетом. Поверить в то, что «Тиградком» являет собой логово бандитов, не получалось.

– Это твоя «крыша», Крохин, да? Здесь ты прячешься. – Мурза развернулся и зашагал к «Белорусской». – Ну, ладно, я до тебя все равно доберусь.

* * *

Московский филиал школы Солнечного Озера

Москва, улица Старая Басманная,

25 сентября, понедельник, 09:43

– Увидеться сегодня?

– Я соскучился, мы уже две недели не встречались, – проныл Виктор. – Давай сходим куда-нибудь, а? Киношка новая вышла…

«Киношка!» Карина закатила глаза, и в памяти немедленно возник тусклый образ школьного приятеля: унылый взгляд серых глаз, вислый нос, грозивший со временем превратиться в увесистый баклажан, узенький подбородок и жидкие пряди до плеч, которые Виктор гордо именовал «шевелюрой».

– Кроха, миленький, сегодня никак не получится. Только не обижайся, ладно?

– Ты занята?

– Думаешь, легко учиться и в институте, и в школе Зеленого Дома? У меня совершенно нет времени – сплошные занятия.

– Давай завтра…

Продолжать разговор в этом ключе девушке не хотелось. Она уже собиралась свернуть беседу, сославшись на начало занятий, однако, неожиданно вспомнив кое о чем, перебила Виктора:

– Кроха, я ведь совсем забыла! У меня есть для тебя дело!

Виктор грустно вздохнул, но отказываться не рискнул. В конце концов, эти самые «дела» были одной из немногих ниточек, которые пока связывали его с Кариной.

– Какое?

– Давай я тебе перезвоню после обеда, хорошо? У меня занятия через пять минут. Никуда не пропадай! – Карина бросила телефон в сумочку и пожаловалась: – Совсем забыла о докладе по высшей магии Чуди.

Сидящая на подоконнике Марина понимающе улыбнулась:

– Крохе поручишь?

– Он же в «Тиградком» работает! – напомнила Карина. – Ему ни хакать, ни платить не надо: залезет куда захочет и вытащит любую инфу. – И, не удержавшись, похвасталась: – Он мне два прошлых доклада сделал и курсовую.

– Нужный парень.

– Только мелкий, – махнула рукой Карина. – Ох, курить охота.

В школе Солнечного Озера, как и в любом другом заведении Тайного Города, курить запрещалось строго-настрого, даже во дворе. Представители древних цивилизаций не терпели ни табачного дыма, ни пропахших табаком учеников, что доставляло массу неудобств некоторым челам.

– Как-то ты о Вите не по-доброму, – бесстрастно заметила Марина. – Он же твой друг.

– Друг объелся мух. – Карина скривила ухмылку. – Со школы много воды утекло.

Теперь она не только студентка престижного института, но и самая настоящая волшебница. Она – одна из избранных, одна из немногих челов, способных работать с магической энергией, одна из тех, перед кем раскрыл свои секреты Тайный Город. Ее ждет блестящая карьера, ослепительное, неординарное будущее, в котором не будет места мелкому технику «Тиградком», куда, кстати, именно она и пристроила школьного дружка. Впрочем, об этом эпизоде Карина вспоминать не любила.

– Мы слишком разные.

– Согласна. – Марина с готовностью кивнула. – Жаль, что он этого не понимает. Мучает и себя, и тебя.

– Меня? – Карина рассмеялась. – Да плевать я хотела на Кроху и его чувства. Тоже мне Ромео…

У нее был звонкий, очень приятный смех. Красивое лицо. Отличная фигура. Марина, несмотря на довольно высокий рост, выглядела на фоне подруги «серой мышкой»: узкие плечи, маленькая грудь, тонкая талия, но при этом – довольно широкие бедра. И хоть ноги у нее были достаточно длинные и стройные, Марине казалось, что они ее портят. Каре прямых волос, которые девушка перекрашивала едва ли не каждые два месяца, едва закрывало шею. Лицо кругловатое, привлекательное, но не заставляющее биться мужское сердце: маленькие зеленые глаза, нос прямой, но толстоват в крыльях, рот опять же широковат. Внешность не самая заурядная, но до яркой подруги Марине было далеко.

«И все-таки, милая, настоящая ведьма из нас я».

Потому что не внешность для колдуньи главное, а мозги, ум и внутренняя сила. А Карина мало того, что особыми возможностями не отличалась – преподаватели давно определили ее максимальный уровень, как «0.8 феи», так еще и училась с ленцой. А авторитет среди сокурсников… он ведь другим зарабатывается.

– Я тебя вчера в «Ящеррице» видела, – обронила Марина.

– Почему не подошла?

– Ты вроде не скучала.

Карина внимательно посмотрела на подругу.

– Не выдашь меня?

Официального запрета на амурные приключения с молодыми рыцарями в Зеленом Доме не существовало, однако преподавательницы относились к интрижкам без восторга, и потому вряд ли одобрили бы шашни между чудом и молоденькой человской ведьмой.

– Ты сама сделала все, чтобы засветиться, – ровно произнесла Марина. – В «Ящеррице» полно народу собирается. – Выдержала паузу. – А разговор я завела для того, чтобы ты знала: если преподы на тебя наедут, то я ни при чем.

– Спасибо.

– Не за что. – Марина вновь помолчала. – Как его зовут?

– Фредди… – Карина мечтательно прикрыла глаза. – Он такой сильный.

– Неутомимый?

– Еще какой!

Девушки весело рассмеялись.

* * *

Южный Форт,

штаб-квартира семьи Красные Шапки

Москва, Бутово,

25 сентября, понедельник, 11:11

В штаб-квартирах семей Тайного Города пахло по-разному. Свежий воздух Зеленого Дома нес в себе аромат трав и цветов, не сильный, бьющий в нос, а легкий, едва уловимый, переменчивый, напоминающий то о широкой степи, то о величавой дубраве. В Замке чудов испокон веков царил запах кованого железа и кожи, иногда – мокрой кожи. Казалось, даже заклинания чудов пахли вороненой сталью, острым, готовым разить клинком. В Павильоне Обманщиц, логове очаровательных и ужасных морян, правил бал аромат персиков. Московская обитель окутывала посетителей терпким запахом, стерильной – как заверяли эрлийцы – смеси притираний, бальзамов, мазей, отваров и полезных трав. В Денежной Башне шасов улавливался дух кредитов, казначейских обязательств, товаров франко-порт, фьючерсных контрактов и делового кофе во время переговоров. Пожалуй, лишь в Цитадели не пахло ничем. То есть абсолютно. Ибо любой возникший в ней аромат нарушил бы идеальный порядок, который навы поддерживали в своей штаб-квартире. И лишь в подвалах, поговаривали, пахло болью.

А вот Южный Форт являлся полной противоположностью Цитадели. В штаб-квартире Красных Шапок не пахло, в ней воняло, при этом выделить главную составляющую сшибающего с ног аромата не представлялось возможным. Дешевый виски и реакция на него организмов, пропахшая потом одежда и безыскусно приготовленная еда, мусорная куча во дворе и Гниличи, которые, по уверению дикарей из конкурирующих кланов, являлись основным источником своеобразного запаха семейного логова. Одним словом, посещение Южного Форта являлось тяжелым испытанием для обоняния гостей.

– Дыня, скажи «а».

– Сам говори, придурок, у меня голова не казенная, чтобы ее на ерунду тратить.

– При чем здесь голова? – не понял Булыжник Дурич.

– А говорить я чем буду? Пяткой?

Булыжник, сраженный аргументом, только крякнул. Дыня победоносно улыбнулся и продолжил обкусывать ногти. Несколько мгновений Дурич тупо наблюдал за действиями берегущего голову Дыни, после чего отвернулся и сплюнул.

Обстановка великофюрерского кабинета не была особенно роскошной. Кувалдинское кресло, массивный стол с длинным аппендиксом для участников совещаний, табуреты и бар – вот, собственно, и вся мебель. Был еще вмонтированный в стену сейф, дверца которого бронированной заплатой торчала справа от бара, но это уже не обстановка, а деталь интерьера.

Кувалда любил казаться скромником. А еще он любил щегольнуть перед верноподданными их к нему любовью, а потому, помимо внушительной толщины сейфовой дверцы, стены украшали фотографии и картины, запечатлевшие одноглазого в различных обстоятельствах великофюрерства. Помимо ростового портрета хозяина кабинета, здесь присутствовали панорамные фото «Великий фюрер принимает военный парад в день юбилея Вознотопской битвы» (Кувалда надувается спесью на трибуне, удачно скрывающей главную кучу мусора Южного Форта) и «Великий фюрер обсуждает с королевой Зеленого Дома важные дела» (далеко на заднем плане видна отвернувшаяся Всеслава). А также картина маслом «Великий фюрер открывает мемориал памяти жертв репрессий прошлых великих фюреров» (мраморная доска с изображением официальной семейной виселицы) и прочие памятные изображения.

Насладившись видами одноглазого, Булыжник снова сплюнул, после чего его взгляд уперся в пришпиленный к стене лист бумаги, и дикарь по складам (уже третий раз за утро) прочитал:

«Павестка дня. 1. Падгатофка к зиме. 2. Встафка идиотам. 3. Разное».

Первоначально уйбуи[5] были будированы вторым пунктом повестки и принялись живо обсуждать, кого именно из идиотов имел в виду великий фюрер, что именно он будет им вставлять на этот раз и куда. Мнения выдвигались самые разные, одно чудовищнее другого, однако постепенно дискуссия сошла на нет, и теперь уйбуи просто скучали. Очередное заседание Фюрерского совета по неотложным и оборонным вопросам никак не могло начаться – задерживался фюрер, которому избранные представители семьи должны были наперебой давать советы по обороне и другим неотложным делам, а в ответ получать вставки и разное.