Пограничники Эфы

– Этот аппарат на самом деле последний. Моя личная разработка. Засечь его трудно, поэтому рискну. Только ради вас! Есть у меня в Дварике свой человечек, он все разузнает.

Став рядом с пограничником, чтобы тот слышал разговор, Арнольд Григорьевич позвонил, объяснил, что ему требуется и уже через десять минут получил обратный звонок. Связь была отвратительной, горы все-таки, но самое главное выяснить удалось.

– Поздравляю! Роды прошли успешно, теперь вы дед, – поспешил обрадовать Федора Инженер.

– Что-то я не разобрал имя. Как назвали?

– Саша.

– Внук? – с надеждой спросил Федор.

– Разумеется. Мальчик! – после еле заметной паузы ответил Арнольд Григорьевич и поспешил зашвырнуть комком в воду. Коммуникатор шлепнулся на валун и разлетелся на осколки. Отряд двинулся в путь.

Шагу чуд-искатели прибавили, они торопились уйти подальше от места звонка и разговора с Дварикой. Побаивались, а вдруг звонок все-таки пограничники засекли, и тогда над головами того и гляди закружат звездокрылые двуглавые орлы. Ожесточились лица и по причине потери комкомов. Все хорошо понимали, что это означает. Сожжен мост, теперь – сломал ногу, получил ранение – помощи не попросишь, начинается игра на выживание. Из всего отряда довольными выглядели двое – Федор и почему-то Чамп. Похоже, только их не смущало то, что они остались один на один с целой горной страной.

За поворотом ущелье расширилось, скалы вокруг громоздились совершенно фантастических форм, а впереди открылся вид на сияющие вершины Северного Гиркангара.

Люди смотрели на горы, но и горы смотрели на людей. Скольких гордых пылинок они видели у своих каменных подошв. Пробегутся муравьиной цепочкой, погрозят кулачками небесам, и сдуло ветром времени ничтожные пылинки, словно их и не было вовсе.

Пограничник держался в хвосте отряда, рядом с Геркулесом и ведущим его чернявым парнем. Думать хотелось Федору о родившемся внуке, но он заставлял себя размышлять совсем о другом, снова и снова присматриваясь к нежданным своим товарищам. Бесконфликтных походов за чудами не бывает, и хорошо бы на кого-то опереться, когда заварится каша.

С бандитами все ясно – враги, такие до упора пойдут. С горожанами иначе, у тех все по-разному, но видно у каждого своя червоточинка в душе имелась, раз в поход за чудами отправились, раз в дэвы захотелось выйти.

Меньше всего Федор рассчитывал на Инженера. Фанатик, организатор похода, командир и самый бесполезный человек. Мнит себя сверхчеловеком и без пяти минут дэвом, всех остальных считает дурачками, пешками в своей игре, так что подлость от него можно получить в любую секунду.

Рядом с Инженером шагает Мельник. Он и держится сразу за командиром, и фактически является замом Арнольда Григорьевича, его правой рукой. Любопытная фигура. По виду – рыжеволосый гигант, а присмотришься: выше пояса тело сужается, плечи непропорционально узкие – баба и все тут. А волосы? Не рыжие вовсе, а так, рыжеватые. Все в полмеры вылепила природа. Гигант, но только до пояса, рыжий, но наполовину, так что в итоге получился полурыжий полугигант. Иллюстрация на тему: что получается, когда за работу природа получает деньги вперед. Да и над характером Мельника природа подшутила, вложив в человека с обликом добродушного богатыря истерический темперамент. Получился дуб с характером спички. На такого не опереться.

Кто еще? Бухгалтер со своими двумя молчаливыми дружками? Плотник? Трубач? Эти запуганы Инженером до смерти. Застращали мужиков, да и они сами отлично знают, что за черное искательство по головке не погладят. Боятся они и гала, и властей, и Чампа. Совесть у них затруднительно найти, страх ее проел.

Как ни присматривался Федор к горожанам, а выходило, что только чернявый парень – Малец – мог перейти на его сторону. Молодой, дикий блеск в глазах Мальца еще не погас, душа не засохла, до такого еще есть шанс достучаться, что-то объяснить. Да вот беда, именно Малец и являлся тем информатором, который обещал рассказать о готовящейся чуд-экспедиции, а в итоге сдал самого пограничника, заманив его в Порченый Каньон под стволы черных искателей. Свое предательство он пограничнику не простит.

Итог получался неутешительным. На данный момент и в перспективе Федор мог найти общий язык в отряде только с ослом.

Объявили привал. После еды, когда все упали на траву, зашла речь о том, что каждый из них станет делать, когда при помощи сомы обернется дэвом. От этой темы больше всех возбудился Мельник. Мечтал он о бабах. Двадцать штук и ни одной меньше собрался он себе завести. «Двадцать баб» – эти слова он повторял снова и снова, будто в них заключалась некая магия, а в итоге так разволновался, что его волосы загорелись на миг настоящей яркой рыжиной.

Размечтались и другие горожане. Их фантазии крутились вокруг двух вещей – бабы и деньги, а заминка случилась на Артуре.

– Малец, а тебе сколько баб нужно для счастья? Или тебе за одной бы уследить? – спросил Мельник.

Вопросы на первый взгляд звучали невинно, а парень вскинулся, чуть не бросился с кулаками на Мельника, но все-таки сдержался, отошел в сторону и стал быстро отжиматься. Из черных искателей Малец был единственным, кто делал физзарядку в походе.

Треп продолжился обычным порядком, но Инженер в нем не участвовал. Отсев в сторонку, он изучал карту. Может быть, думал о том, что вечером решится судьба и карты, и всего предприятия. Найдутся на указанном месте развалины башни, значит, древняя карта правильная и дорога к чуд-вину открыта. Не найдутся… впрочем, об этом командир отряда думать как раз и не желал, а желал действовать, поэтому и скомандовал «подъем».

Но здесь снова заупрямился Геркулес, и как ни тянул его за узду Малец, уперся – не сдвинуть. Увидев двинувшего в его сторону Чампа, парень взмолился:

– Помоги, Тимурыч.

– Да ты сам справишься.

– С этой скотиной? Никогда.

– Не жалей добрых слов, шепни Геркулесу, что он самый геройский осел галактики. Поможет.

Парень с недоверием посмотрел на Федора, затем на приближающегося бандита в шляпе и наклонился к длинному уху. Раз прошептал «заклинание», второй – Геркулес с места не сдвинулся. Когда же слова о самом героическом осле вселенной прозвучали в третий раз Геркулес вдруг гордо задрал башку, лихо крутнул хвостом и рванул вперед, так что раздосадованному зряшной пробежкой Чампу оставалось только отвесить подзатыльник дружку Сурабу.

С этого момента пограничник с Артуром стали держаться вместе. В парне Федор не ошибся, тот еще не потерял молодого любопытства в отличие от других горожан. Еще во время поездки на внедорожнике пограничник заметил, что тех вообще ничего не интересовало кроме сомы и будущих от нее выгод. Начало похода лишь закрепило данное впечатление. Горожане напоминали Федору дворовых псов, которым посчастливилось найти мусорный бачок. Псы симпатичные, не звери, но забрались они в бачки, роют, шерудят – только хвосты торчат. Потом наслаждаются на солнышке, вспоминают мусорные находки, а набросают свежих объедков, так снова с головой в бачок. Так и горожане. Люди нормальные, не плохие, но ушли с головой в свои бачки и заботы, а что вокруг и в упор не видят. Все интересы – деньги, девки, сома. Разговор вильнул в сторону, и глаза сразу стекленеют.

Наплевать было горожанам на опыт и знания пограничника, один Артур его слушал с интересом, а потому и вызывал симпатию. А Федору имелось о чем порассказать, кстати, о той же соме он знал практически все.

Именно здесь, в горах Северного Гиркангара жрецы древнеэфанской цивилизации тысячи лет тому назад научились выделывать вино Рамы – таинственный напиток, дарующий людям божественную силу дэвов. Погибли секреты жрецов вместе с древней цивилизацией, дюжина веков прошла с того времени, и за эти века некому было интересоваться секретами сомы. Здешний апокалипсис случился четыре трехсотлетних цикла тому назад. Тогда границы метапортала резко расширились, и в мир хлынули орды демов, что само по себе страшно, но не смертельно. В прошлые циклы древние эфанцы отбивались от демов и хтонов вполне успешно. Но на беду рамоизвержение совпало со смутой, всеобщим раздраем, междоусобицей и общим цивилизационным кризисом. В итоге люди на планете были уничтожены, цивилизация сгинула, а победившие демы через систему порталов рассеялись по галактикам. На Земле тогда шел двенадцатый век.

В двадцать первом веке, когда была открыта портально-фрактальная структура вселенной, в самом его конце, на Эфе снова появились люди – переселенцы с Земли. И почти сразу они включились в поиски волшебной сомы. Легенды о чуде чудов не погибли, они остались запечатленными в свитках и камне, меди и золоте, и новоявленные искатели тут же принялись за поиски напитка богов.

Конец двадцать первого века – веселое для планеты время. Дикая колонизация, жизнь по законам Кольта-Калашникова. Золотое времечко для искателей чудов, эпоха хаоса и дикой свободы. Именно тогда черные искатели разграбили большинство древних храмов, а многие удивительные по своим свойствам чуды были похищены, вывезены с Эфы и распроданы. И именно в то время древняя легенда о соме ожила и чуть было не направила всю здешнюю историю в другое русло. Тогда на Эфе только-только появился пограничный отряд, время прежней вольницы заканчивалось, и так совпало, что именно в этот переломный период на планете объявилась шайка особо удачливых авантюристов, горстка дерзких ловцов удачи, прибывших сюда на поиски сомы и прочих чудов.

Когда пограничник дошел до этого места своего рассказа, он спросил Артура:

– Ты о Суграмской бойне слышал?

– Учили что-то в школе.

– Понятно, тогда слушай. В этой истории до сих пор много неясного, в ней сам черт ногу сломит.

И пограничник перешел к самому интересному и загадочному эпизоду из истории эфанского искательства.

Случилось это, когда первые пограничники под командованием легендарного полковника Баргузинова уже полным ходом наводили на планете порядок. Тогда же кучка авантюристов отправилась в горы на поиски чуд-вина, заветной сомы. Сборищу ловцов, шулеров, бандитов и проституток захотелось стать дэвами, планетными богами – обычная для той эпохи история, ничем не примечательная. Удивительно другое – им это удалось! Десятки официальных, лицензированных экспедиций ничего не отрыли, а прохвосты сому отыскали и с ее помощью стали дэвами. Так что в один не самый прекрасный момент на Эфе объявился целый пантеон планетных богов.

Только вот боги из них получились какие-то склочные, вздорные. Чудеса творили новоявленные дэвы сомнительные, друг с другом постоянно ругались, и со всем своим сверхмогуществом они даже планету под себя толком не подмяли, увлекшись оргиями и всякой ерундой. То ли сому нашли они некачественную, то ли будучи молодыми и неопытными дэвами не знали, куда силы девать, но в итоге закружились их головы от безграничных возможностей и потеряли они всяческую осторожность. К тому же обидеть на Эфе многих успели, иначе пограничники никогда бы не узнали о тайном пире, который дэвы решили устроить в Суграме, древней столице Эфы.

Повестка пира состояла из двух пунктов. Пункт первый – подписание мирового соглашения между дэвами. Пункт второй – праздничная по этому случаю оргия. Ко второй части и подоспел отряд пограничников, в момент превратив Суграмский пир в Суграмскую бойню. Бойцы полковника Баргузинова тогда ни с кем не церемонились. Дем ты, дэв, настоящий бог или только летать умеешь – разговор короткий – к стенке. Вооружение у баргузиновцев, разумеется, было не чета нынешнему, слабенькое, зато тогда чуды на Эфе имелись в избытке. А когда у тебя в ножнах чуд-меч, а на плече

чуд-гранатомет, можно смело выходить на бой с любыми дэвами.

Так что кровавой получилась праздничная оргия. Пограничники захватили дэвов врасплох и расстреляли всех до единого, весь пантеон. Это известно достоверно. А дальше начинаются сплошные загадки.

Наверное, есть какой-то высший закон, по которому нельзя безнаказанно расстрелять даже никчемных дэвов. Будто кто-то наверху обижается. Убивая хмельных дэвов, баргузиновцы ни о каких таких законах не думали и даже на миг не догадывались, что ни один из них домой живым не вернется. Операция-то протекала достаточно легко, почти без потерь, хотя и не без странностей. Одному из суграмской шайки все-таки удалось улизнуть, причем не дэву вовсе, а их слуге. Загадка, если задуматься не маленькая. Могущественные дэвы полегли все, а какой-то лакей умудрился удрать, выбравшись из-под шквального огня. Каким образом? Бог весть. А куда делась имевшаяся при дэвах сома, с которой они, что известно достоверно, никогда не расставались? Понятно, чуды такая вещь, что пропадают без следа когда можно и когда нельзя, а тут суматоха боя, но все-таки? Сому мог унести сбежавший слуга дэвов. Но в этом случае возникает следующий вопрос: почему он чуд-вином не воспользовался? А не воспользовался точно, ведь появление на планете нового дэва незамеченным не осталось бы. Что за странный лакей, который не захотел стать планетным богом? И как он вообще выжил при внезапной атаке штурмового отряда пограничников?

Темная история, загадочная, но цветочек по сравнению с финалом Суграмской бойни. При обыске древнего дворца штурмовой отряд таки обнаружил какой-то неизвестный чуд. На базу даже успели сообщить, что нашли некий светящийся шар, после чего связь резко и оборвалась. Позже выяснилось: в этот момент во дворце рвануло так, что во всем Суграме и в радиусе нескольких километров не осталось ни одной живой души. Долго потом ученые ковырялись на месте взрыва, но толком так и не разобрались. Бабахнуло что-то типа шаровой ляды, но только невиданной силы, а образовавшаяся на месте взрыва порченая ляда потом еще лет двести выветривалась.

Свидетелей не осталось вовсе, что способствовало появлению тысячи выдумок и мифов. А тут еще через двадцать лет после Суграмской бойни непонятным образом сгорели архивы со всеми записями переговоров штурмовой группы. В итоге остались развалины древней столицы да суграмская легенда о сбежавшем с сомой слуге дэвов и найденной отрядом неизвестной хрени, от которой отряд и погиб. Что нашли пограничники, что рвануло тогда в Суграме, теперь уже не узнать. Триста лет прошло, а дэвы на Эфе с тех пор так и не появлялись, и сому больше никто не находил.

– Интересно, а почему я в школе ничего из этого не запомнил? – спросил Артур, когда пограничник закончил рассказ.

– Ну, в школах умеют, – неопределенно ответил Федор.

Он сам всю эту информацию отнюдь не из школы вынес. После Суграмской бойни кто только ни искал чуд-вино, и где только ни искали, но все зря, будто вся планетная сома досталась той самой банде дэвов. Пусть после них сому никто на Эфе не видел, но все триста лет ее активно пытались найти. Еще бы – дарующий силу дэва чуд чудов, посвящающее в планетные боги волшебное вино. Сотни исследователей и просто сумасшедших посвятили жизни его поискам, за три века на тему чуд-вина написаны тысячи книг, да и сам Федор почти четверть века сому искал. Впрочем, ему это и положено как искателю – работа. Поэтому и во всех храмовых библиотеках рылся, обошел почти весь Восточный Гиркангар и везде находил упоминания о вине Рамы, чувствовал, оно где-то рядом, а чуд чудов так в руки и не дался. Отсюда и интерес к их экспедиции, и недоверие к карте Инженера, уж больно много Федор видел подобных карт.

– Я Арнольду верю, – буркнул Артур в ответ на сомнения пограничника.

– Почему?

– Мне нужно стать дэвом. Очень нужно.

– Серьезный аргумент.

– Очень серьезный, – сверкнул глазами парень, – ради сомы я на все готов. Зубами буду землю грызть, в горло любому вцеплюсь, но дэвом стану. Мне надо! – слова парень произносил серьезные, а интонации звучали почему-то плаксивые, ноющие, пацанячьи.

– Землю грызть – это хорошо. А зачем? Ты, я вижу, как все – хочешь быть не таким как все.

– А что может быть лучше? Каким надо быть?

– Подумай.

– Подумал. Не хочу быть быдлом. А вот тебе зачем, Тимурыч? Мог бы смыться давно, а вместо этого за нами увязался. Дураку ясно: Чамп тебя приговорил, а тебе хоть бы хны. Странно, что он тебя еще в каньоне не грохнул. А за каньон прости, Тимурыч, выбора у меня не было, по-другому мне сомы не видать! Вы, гала, все себе гребете, шиш от вас получишь, а не чуд-вино. А мне нужно стать дэвом! В конце концов все обошлось: ты живой, и даже с нами отправился. Правильно, дэвами все хотят обернуться.

– Не угадал, Артур. В отряде есть двое, кто ни при каких обстоятельствах не станет дэвом.

– Даже двое?

– Геркулес и я. Такие мы ослы, не желаем в боги.

– Тогда зачем тебе сома?

– Начальству отдам, ему видней, что делать с чуд-вином.

– А начальство тебе за это медальку, а то и орденок. Поздравляю!

– От ордена не откажусь, да и от медали тоже – внуку будет с чем играть. Мне еще дочерей поднимать, куда мне в дэвы.

– А начальство с сомой что делать станет?

– Мощный чуд всегда пригодится для борьбы с теми же демами. Ха, о волке речь…

Федор сорвал автомат с плеча и дал очередь по верхушке одной из дальних скал.

Отряд остановился, народ завертел головами, а на выстрелы уже торопился Инженер. Когда он подбежал, Федор повторил очередь, после чего стал внимательно оглядывать и соседние каменные вершины.

– Что случилось?

– Демы объявились, крадутся следом за гребнем.

– Стрелять тогда зачем?

– Острастку надо дать. Демы слабые, а предупредить все равно не помешает.

Из всего отряда засомневался в словах Федора только Чамп. Но не поверил он пограничнику, а набросился на командира:

– Что ты этот бред слушаешь? Он тебе голову морочит, цену себе набивает. До киселя далеко, откуда здесь демы? Что им делать в такой глуши? И по скалам как они пройдут?

Спорить Инженер не стал, просто отмахнулся от вопросов Чернорукого, и отряд возобновил движение. Из авангарда командир перебрался поближе к пограничнику, а вскоре и вовсе его притормозил, явно собираясь поговорить без свидетелей.

До указанного на карте места оставались считанные километры. Конец ущелья уже просматривался, а именно там, справа от выхода из ущелья, и находилась искомая точка.

Инженер крепко надеялся: хотя бы фундамент древнего сооружения там найдется, что подтвердит истинность его карты, но разговор собирался вести не о том. Когда проверят карту, будет не до бесед, начнется конкретная борьба за сому или за свою шкуру, либо за то и другое разом, и хорошо бы перед этой неизбежной борьбой укрепить свои позиции в отряде. Вот о чем болела у Инженера голова, и поэтому он начал разговор с комплиментов Федору и его дару и заверений, что он, в отличие от Чампа, не сомневается: стрелял Федор не зря, и демы действительно следуют за отрядом.

Подмазав собеседника комплиментами, Инженер перешел к запугиванию. Стращал он Чампом, который, конечно, клоун в шляпе, но тип достаточно опасный, все-таки стрелок, да и коэффициент интеллекта у него под сто пятьдесят. Не забыл упомянуть и Сураба – тоже не выпускница на школьном балу, а садист, причем тот еще. Таким образом Инженер и подвел Федора к нужной мысли:

– С тобой нас, нормальных, девять человек будет, а против всего двое – идиот и шут. Неужели не управимся, Федор Тимурович?

– Посмотрим. А зачем ты бандитов вообще взял?

– В Северном Гиркангаре без хорошего стрелка нельзя. Здесь много всякой нечисти – сожрут.

– Понятно.

– Ты как отмеченный демов вовремя почуешь, Чамп за пистолет возьмется, так и до сомы доберемся.

– Понятно.

Пограничник редко позволял себе иронию, но на этот раз настолько не смог ее скрыть, что даже до Инженера дошло – заврался. Тогда он решил пока не поздно сыграть в откровенность, да и почему бы ни раскрыть карты, когда они, похоже, и так всем известны.

План Арнольда Григорьевича оказался прост. Такую змею как Чамп на груди пригреть страшновато, с ним вся восьмерка горожан может не управиться, зато он люто гала ненавидит и сделает все, чтобы сома тем не досталась. Федор в свою очередь вряд ли обожает бандитов, да и со стрелковой подготовкой у него полный порядок, так что теперь в отряде полный баланс.

– Равновесие, значит, – подвел Федор итог откровениям командира.

– Я опытный наладчик, а в механизмах главное что? Баланс сил.

– Конструкция понятна: мы с Чампом бодаемся, а сверху нас за ниточки дергают, направляют, так сказать.

– Ради вас же, чтобы друг друга не перестреляли и каждый свою функцию исполнял. И так в отряде уже готовы ставки делать, спорят, кто из вас другого пришьет, кто лучше пистолетом орудует – стрелок или пограничник. А вы отряду оба нужны, только так большая часть сомы не достанется ни бандитам, ни пограничникам.

– Тонко рассчитали.

– Души людские – те же механизмы, их только подогнать друг к другу надо правильно, все психологические шестеренки смазать и настроить. Смотрите, как красиво получилось! Чамп мне помог вас захватить, засаду устроить, без него мы бы не справились. Вы как разведчик и отмеченный поможете отряду от демов отбиться, а заодно Чампа нейтрализуете. Все сошлось как в удачно сработанном механизме.

– Поздравляю.

– Я привык в наладке разбираться с неожиданными устройствами. Главное в них – баланс, гармония. И с людьми так же: надо четко выстроить интересы, рассчитать механику, и тогда делу пригодятся и умные, и глупые, и святые, и бандиты. Лишь бы приманка имелась, а перед такой жирной приманкой как сома никто не устоит, любой на нее клюнет.

– Вам-то она зачем?

– Разумеется, не для того, чтобы мне морочили голову двадцать баб. Моя цель настоящая.

Здесь Арнольд Григорьевич заговорил горячо, с настоящим чувством, как говорят о заветной мечте. Будущее Эфы – вот что его вдохновляло. Хватит планете жить по указке Земли, Эфа не должна быть колонией, а она на данный момент и есть практически колония, отсталая, забытая, словно застрявшая в двадцать первом веке. О чем говорить, если народ Эфы до сих пор ездит на ослах и автомобилях, как в каком-то средневековье. Автоэры только для силовиков и начальства, обычному гражданину они недоступны, торговля с другими планетами практически перекрыта, таможенники свирепствуют, а чтобы улететь с планеты надо анализы сдавать, какие-то справки получать – граница! Дем ее побери.

Хватит. Эфа должна получить суверенитет, стать независимой планетой. Эфанцы сами будут командовать у себя дома, торговать чудами со всеми галактиками. Таможни, границы будут уничтожены. Азы экономики. Лишь при открытых границах, свободном товарообмене можно покончить со здешней нищетой, войти в ряд богатых планет, получить современные технологии, привлечь инопланетные инвестиции.

Вот для чего нужна сома. Когда народ Эфы получит десять могущественных дэвов, он наконец-то уберет продажных политиков, свергнет компрадорский режим и сможет стать хозяином на своей планете, начнет командовать в собственном доме. При появлении пантеона планетных богов-патриотов баланс политических сил на Эфе резко изменится в пользу проэфанских партий и движений.

– Ну что скажете? – подвел итог Инженер своим мечтам.

– Посмотрим.

– Не смотреть надо, а не отставать от современности. Ведь вся техника на Эфе допотопная.

– Вы как инженер должны знать, что современная техника возле Рамы толком не работает.

– Чепуха! Все можно приспособить – были бы деньги. А с демами надо торговать, а не воевать с ними!

– А с уголовниками тоже надо сотрудничать?

– Да. Временно можно работать и с криминалом. Это политика.

– Угу. Патриотическая.

Инженер не ответил. Он резко поднял руку и стал показывать куда-то вперед. Ущелье заканчивалось, а с ним и сегодняшний переход. Буквально через считанные минуты участникам экспедиции предстояло узнать, есть ли башня на обозначенном на карте месте или нет ее, правду сказала древняя карта или обманула.

Рубиновое солнце закатывалось в каменный раструб ущелья, упиравшийся в лес. На выходе из ущелья – слева и справа – сторожевыми вышками стояли две высокие скалы. За правой, северной скалой и находилось указанное в карте место.

Кроме Геркулеса, весь отряд сейчас думал лишь об одном. Найдется хотя бы фундамент, щебень, оставшийся от древнего сооружения, и путь к заветной соме открыт. Не найдется… об этом как раз никто и не хотел думать.

Отряд приблизился к последней скале и начал ее огибать. Разговоры смолкли. Все ждали, что они все-таки увидят, когда закончится эта бесконечная каменная стена.

Оборвалась она внезапно, отряд вышел прямо к лесу и остановился. И первый же из горожан, до которого дошло, что он видит перед собой, не выдержал, сорвал автомат с плеча и открыл огонь.

Глава 4

Одетый в больничную полосатую пижаму горбун не торопясь шел пустым коридором. Ноги он переставлял медленно, будто все еще брел по барханам. Дощатый, выщербленный пол, судя по его виду, прослужил не один десяток лет, но человек умудрялся ступать по нему совершенно беззвучно.