Базовая машина

– Направо по коридору, – голос оказался неожиданно мягким, совершенно не вяжущимся с холодной отстранённостью общего вида. Его лицо, впрочем, не изменило выражения ни на йоту, даже когда девушка быстро кивнула, нервно улыбнувшись.

– Благодарю.

Развернувшись, она спешным шагом пошла в указанном направлении и быстро оказалась у другой, более скромной двери, и там снова наткнулась на охрану. Здесь её никуда отсылать не стали, лишь попросили чип – для проверки. Это всегда пожалуйста. Оператор подняла руку, задрав широкий рукав и позволив охраннику провести сканером над личным гройевым браслетом. Судя по не изменившемуся выражению лица мужчины – она в списках доступа была.

– Проходите, – второй охранник посторонился, позволяя ей самой открыть дверь, и Мира просочилась внутрь. Здесь, однако, её ждал ещё один сюрприз, в виде второго пропускного пункта, где, правда, помимо охраны находилась ещё и досмотровая рамка. Один из охранников, бросив внимательный взгляд на девушку, посторонился.

– Освободите карманы, – здесь уже ни о какой мягкости речь не шла. Голос служащего был сухим и лишённым эмоций. На верхнюю панель тумбы легло несколько контейнеров. – Всю гройю, кроме браслета, положите сюда.

– У меня ничего нет, кроме этого, – Мира выложила на стол перед алфаром два жевательных кубика и маленькую конфетку в белой обертке. Все её вещи и пластинки гройи благополучно остались в форме, которую она сбросила в медблоке.

– Почему одеты не по форме? – спросил алфар, убирая контейнер под стол.

– Меня назначили десять минут назад, я только и успела дойти, – ответила Мира. Алфар смерил её странным взглядом.

– Прямо, потом налево вторая дверь. У вас около трех минут на то, чтобы найти подходящий размер парадной формы и убрать волосы.

Мира кивнула и поспешила на поиски указанной двери, гадая откуда там может быть форма её размера. Ничего стандартного ей никогда не подходило – слишком высокая и худая. Да и озвученные три минуты нервировали. Как-то всё в спешке и скомкано, но порадоваться она успела, теперь нужно сделать всё хорошо.

За дверью оказался просторный гардероб. С одной стороны были навешаны штанги для одежды, на которых плотными рядами висела одинаковая парадная операторская форма в кофрах, с другой стороны стояли стеллажи с начищенной обувью. И никого внутри. Мира осторожно прикрыла дверь и ещё раз осмотрелась. Алфар сказал ей искать подходящий размер формы? Этим она и занялась, только вот обозначения на кофрах были совершенно непонятными, и их было как-то много. Мира никогда не занималась своей одеждой, поэтому понятия не имела, что означает этот набор символов на бирках. Время поджимало, поэтому она решила быстро заглянуть в справочники системы, чтобы хоть как-то определить свой размер, но с неудовольствием обнаружила, что эсска недоступна.

В этот момент в комнату влетела раздраженная девушка и первым делом пнула ближайшую к ней штангу с одеждой, натурально зарычав. Мира замерла и уставилась на неё с испугом. Перед ней была оператор первого уровня, лопоухая с тяжелым злым взглядом и брезгливо изогнутыми маленькими губами. Вроде бы это Тиа, она занимается безопасностью и внутренними тестами башенной системы. Одна из гениев – оказалась в Башне в двенадцать, через два года уже оператор первого уровня. Очень вспыльчивая и конфликтная особа.

Тиа начала срывать с себя форму, одновременно с тем перебирая кофры на соседней с Мирой вешалке. Она была очень высокая и предметом её недовольства скорее всего послужили короткие рукава формы. Видимо не прошла алфара на входе, и он отправил её, так же как и Миру, в гардероб. И она четко знала, что ищет.

– Прости пожалуйста, ты можешь мне помочь выбрать форму по размеру? Я ничего не понимаю в обозначениях, – осторожно спросила Мира. Тиа развернулась к ней и смерила раздраженным взглядом, затем резко подошла вплотную, почти уткнувшись носом в Мирин лоб. Не успела таби среагировать на такое бесцеремонное нарушение личного пространства, как Тиа уже оттеснила её в сторону и перебирала вешалки с формой. Вытащив одну, она бросила её Мире и дорвала пуговицы своего кителя.

– Спасибо, – сказала Мира, с трудом поймав форму. Странная она, пышет гневом, спешит, но помогла. Впрочем, времени на рассуждения почти не осталось. Операторы быстро переоделись и, застегивая пуговицы на ходу, побежали в подестатный зал. Просочившись внутрь вслед за Тиа, Мира застыла на мгновение, опешив от увиденного. К роскоши приорских покоев она была привычна – благо, дед себе никогда не отказывал ни в единой привилегии, – но вот подестатный зал её поразил.

Не слишком большой, по меркам уровня, он казался даже меньше – за счёт того, что был выполнен в тёмных тонах. Сновали туда-сюда алфары, проверяя и регулируя освещение. Откуда-то сбоку потянуло прохладным воздухом, и по лёгкому травянистому запаху Мира поняла, что его подают прямиком из сада. По тёмным стенным панелям танцевали водные блики, и, вскинув голову, таби поняла их природу – потолок был стеклянным, а прямо над ним располагался садовый водоём. С имеющимся освещением создавался непередаваемый эффект.

Миру кто-то задел, и она поспешно отодвинулась. Вадары и алфары громко переговаривались – проводилось полное тестирование. Система вентиляции, освещения, температурного режима – бр-рр, как непривычно холодно! Градусов двадцать, не больше! – проверялись кресла, размещенные вокруг большого овального стола в центре зала.

– Дамирра, – позвал её мужской голос, заставив вздрогнуть и резковато оглянуться. – Приор назначил тебя на замену выбывшему Ардару.

Виттор – оператор первого уровня, неформальный заместитель Шестого Приора. Исайя Советников не держал, но по функционалу Виттор был близок к Советнику. Высокий, седой, с рассечённой бровью и навсегда расширенным зрачком левого глаза. Последствия неудачного отключения налицо – как любили о нём шутить. Виттор – ригорист и педант, занимался распределением задач, назначением операторов на смены и отслеживал много других внутренних процессов, в том числе и обучал «новичков» первого уровня. Он был объективно очень силён и впечатляюще стар для оператора – двадцать семь лет.

Мира приветственно кивнула, стараясь подавить дурацкую улыбку – замена! Она!

– Здравствуй, Виттор.

– Ты пятый страхующий оператор. Твое рабочее место наверху. Поднимаешься, затем налево, куратор – Алдо. По медицинским показаниям ты слишком слаба, поэтому будешь работать с подключенными системами поддержки. В любом случае, добро пожаловать на Подестат. Поздравляю с первым предупреждением по регламенту.

Виттор не тратил время на пояснительные паузы, не разжёвывал ничего – да и не было в том нужды. Мира знала, что он глупости не потерпит – и не посмотрит, что её сам Приор сюда прислал. Так что она смотрела на него преданно – и кивала. Да, слабая – а то она не знает! Работать с системами поддержки? Как скажете, господин оператор. Предупреждение?

– Эм, за что?

– Застегни пуговицы без перекоса и убери волосы в тугой низкий хвост на затылке, – Виттор протянул ей светлую резинку.

– Хорошо, – откликнулась Мира, спешно разглядывая свои криво застегнутые пуговицы и принимая резинку.

– Вопросы?

– Нет. Я могу идти? – коротко поинтересовалась она у мужчины, на что тот лишь рвано кивнул.

– Перчатки в карманах формы, – добавил он и тут же громко проговорил в сторону: – Второй будет с двумя Советниками. Подготовьте место. Тест внутренней связи, нагрузка три.

В зале повисла тишина, нарушаемая лишь шорохами и шагами. Все переговоры велись теперь в системе. Мира обошла Виттора, и двинулась на второй уровень – ещё ближе к потолку и лениво перемещающейся воде. Там все кресла были заняты, и она пошла к единственному свободному, посчитав его своим. Пробираясь к нему, она едва не споткнулась о вытянутые вперёд длинные ноги парня – лишь в последний момент ухватилась за поручень, негромко воскликнув, и тут же закусив нижнюю губу. Слишком громко в тишине прозвучал этот возглас. Раздражение, вспыхнувшее в ней, пошло на спад, когда Мира вскинула взгляд на лицо обладателя ног, и автоматически отметила совершенно характерную челюсть и знакомый прищур светлых глаз.

Точно такими же чертами обладал Шестой приор. Перед ней Алдо, признанный отпрыск Исайи. Правда, нашивки на форме – вадара, а не таби. Алдо из Питомника. Алдо красив, как отец, и некоторые поговаривают, что столь же гениален. В перспективе. Мира же считала, что не рождён ещё тот, кто, даже потенциально, способен хотя бы приблизиться к Исайе по уровню интеллекта.

«Извини», – ругаться с ним не хотелось, тем более сейчас, так что Мира предпочла сгладить этот момент короткой улыбкой. «Я здесь впервые. Подскажешь?»

Алдо нахмурил брови и нехотя сел, переводя кресло в компактный режим. Внимательными зелеными глазами посмотрел на девушку и неожиданно улыбнулся. Улыбка тоже оказалась исключительно отцовской. Почему-то стало приятно, словно говоришь не с чужим. Впрочем, если вдуматься, то можно ли считать Шестого близким? Многие операторы так и полагали. Уж больно доброжелательно и заботливо Приор относился к крохотным винтикам своей роскошной системы – операторам.

«Извинения приняты. Держи регламенты. Ничего сложного. Тебе и работать не придется, просто наблюдай и учись».

Мира приняла несколько сигнатур, тут же изучая материалы по деятельности вспомогательных ресурсов на Подестате. Немножко кольнуло вот это – «работать не придётся», потому что ей, как раз, и хотелось работать! Больше всего на свете…

На первый план вышло уведомление с двумя таймерами: до начала заседания Подестата двадцать минут, до прихода Приора три минуты. Пару раз пошло на убыль освещение, служебный персонал начал покидать зал.

«На каком этапе происходит подключение вспомогательных операторов? Оно идёт выборочно, или охватываются сразу все ресурсы? Идёт ли во время заседания фоновая нагрузка?»

Мира задавала вопросы осторожно присев на кресло. Как смогла она пригладила волосы и завязала их в тугой хвост на затылке. С пуговицами оказалось сложнее и дольше. Надо бы поторопиться, ещё нужно подключиться.

«Мы все время подключены. В основном, бездельничаем. Иногда перепадает обработать пару запросов, но это если идет перегруз основных операторов, а их перегрузить сложно. Хотя Четвёртый это постоянно делает, но Четвёртого никогда на нас не переключают».

Наконец справившись с пуговицами, Мира закатала левый рукав и пристегнула тонкую клипсу к плоскому катетеру на руке, стараясь не отвлекаться от слов парня. Проверила содержимое флаконов, задала необходимую программу и аккуратно стала натягивать белые перчатки.

«Остальное время мы обеспечиваем каналы связи между Приорами и Советниками, личные переговоры, так скажем. Сегодня повестка огромная по объему, наверное, что-нибудь интересное подвернется» – Алдо отвечал охотно, хотя, может ей это и казалось. Девушка слушала, ощущая параллельно лёгкое покалывание сначала в руке, а затем – разливающееся по телу ощущение теплоты. Зябкость исчезла, сменяясь уютом. Она подрегулировала скорость доставки препаратов в организм, и расслабленно устроилась в кресле, прижимаясь затылком к мягкому подголовнику.

Подключили подестатную эсску – в один момент к Мире потянулся десяток нитей и ещё мириады мимо. Оператор широко распахнула глаза, подавляя инстинктивное желание оглянуться физически – в том не было нужды, тогда как сознание просто не успевало уловить все те сетевые каналы, что шли мимо. Слишком много.

«Это ещё тестовый запуск», – усмехнулся Алдо, отметивший замешательство девушки. – «Сейчас Приор придет и увидишь в действии».

«Здорово…» – севшим голосом проговорила Мира, испытывая странную смесь восторга и глубокого ужаса. «А ты уже бывал основным оператором?»

«Вот как только место освободится и стану основным», – в ответе Алдо слышалось откровенное самодовольство и самоуверенность. Мира вдруг осознала, что скрывалось за формулировкой «на замену выбывшему Ардару» – скорее всего он получил фатальную перегрузку. Жизнь оператора коротка. Гонка за результативностью напрочь отбивала чувство самосохранения, и уже через пару лет ты просто не чувствовал перегрузок, не мог вовремя остановиться. Дожидаться освобождения места приходилось недолго.

Второй таймер обнулился и исчез. До заседания осталось чуть больше шестнадцати минут. Показался Шестой приор. В отличие от основной массы бледных и невыразительных пустынников, Шестой имел густые темно-русые вьющиеся волосы и яркие зеленые глаза с веселым прищуром. Приор был скорее обаятелен, нежели красив, но стандарты давно поменялись и именно он считался эталоном, несмотря на сломанный кривой нос или массивную нижнюю челюсть. Он улыбался глазами, располагал к себе, очаровывал и внешностью, и манерами. Исайя всегда выглядел идеально: ни одной складки или пятнышка на форме, белоснежные перчатки, острая стрелка брюк и блестящие носы туфель.

Даже не имея возможности лично наблюдать за Приором, Мира всё видела через систему, и видела в мельчайших подробностях. Подестатная симуляторная среда была идеальна. Исайя беззаботно улыбался, протягивая милионы нитей к операторам. Он говорил со всеми одновременно. К кому-то тянулись толстые канаты запросов, например, к Виттору, кому-то досталась лишь пара штук.

«Рад видеть вас здесь, Дамирра. Не переживайте насчет сегодняшнего разговора в фойе. Вы принесли моему приорату достаточно пользы, чтобы рассчитывать на качественное медицинское сопровождение. Я вижу в вас большой потенциал. После Подестата загляните, пожалуйста, в медблок – обследование займет около восьми часов», – заговорил улыбчивый приорский голос в голове девушки. В исполнении Исайи даже её полное имя звучало не так противно. Мира испытала острый прилив благодарности, смешанной с обожанием. Шестой парой фраз вернул ей будущее. Скользкую тему брака он тактично обошел стороной.

«Спасибо, господин Приор», – несколько скомкано ответила Мира, не в силах обличить в подходящие слова свои эмоции.

«Я бы не назначил вас, не будучи полностью уверенным в ваших силах. Но, если вы почувствуете себя нехорошо, на правом подлокотнике кнопка выхода, и нажать её при необходимости вовсе не предосудительно. Желаю легкой смены, мой камушек!» – заверил её Приор и в тот же момент снизу послышался уже реальный его голос:

– Все молодцы!

Исайя хлопнул в ладоши и ушел. Вместе с ним исчезла большая часть нагрузки на систему, впрочем, мощности тоже поубавилось.

После слов Исайи Мира была на грани полноценного, почти истеричного счастья. Он в ней уверен. Выбрал её. И заботится о её здоровье, согласившись списать затраты обследования на Шестой. Она скосила глаза вниз, тут же ухватив взглядом ту самую кнопку, и отодвинула руку подальше. Мира точно знала, что не нажмёт её. Упрямством это было не назвать – скорее, она понимала, что у неё нет на это права, даже несмотря на то, что дозволение получено лично от Приора.

Закипела деятельность и ей стало не до восторгов и не до мыслей. Посыпались предварительные отчёты, назначенные на рассмотрение. Обрабатывались схемы взаимодействия. На общем канале высвечивалось расчётное время прибытия каждого из десяти Приоров, плюс Принцепс. Напротив Одиннадцатого, как всегда, был прочерк.

Под «отсутствием работы», очевидно, здесь подразумевалась довольно серьёзная поддержка. Это для первого уровня, возможно, были пустяки, а вот ей, ухватившей все тонкости поддержки по верхам, стало не по себе.

Первой в зал вошла Абисса́х – Девятый приор, которая занималась судом, пенитенциарной системой и крематорием. Высокая, даже по меркам пустынников, с идеально ровной спиной, иссушено худая, с темными неприятными глазами и морщинистым лицом. Белоснежные волосы, убранные в простой узел на затылке, ровные линии формы. Судя по виду, ей лет шестьдесят, не меньше.

По системе прошла рябь помех, но операторы быстро выровняли работу. Мире подурнело, когда в стройную и совершенную систему эсски ворвался шквал чего-то чуждого, раздражающего… Таби дёрнулась, но её мгновенно догнал голос Алдо:

«Всегда приходит первая, всегда помехи». Девушка благодарно улыбнулась – сын Приора взял над ней шефство и решил не бросать без дополнительной информации.

«А что за помехи?» – поинтересовалась Мира, мельком «оглянувшись» и возвращаясь к моменту короткого сбоя.

«Шумы. Словно информацию зашифровали, потом разбили, перемешали с сотней других разбитых шифровок и вбрасывают в систему частями. Не обрабатывай её, даже не пытайся, сразу схлопочешь перегруз – этих частей никогда недостаточно для чего-то цельного. Просто отсекай, у нас целый блок под это выделен», – сказал Алдо и указал на сектор системы, в которой локализовалась дробленая информация.

Его предупреждение было правильным, но слегка запоздалым – Мира уже взяла «кусочек мусора», и ощущала, как ходит по кругу, пытаясь обнаружить хвосты. Нет, так нельзя. Она сбросила эту часть в указанный парнем сектор хранилища. Странно, помехи шли от Девятой непрерывным, хотя и довольно неприметным потоком.

Мусорная информация всё прибывала, операторы её сбрасывали. Сложность заключалась лишь в том, как вовремя узнать: сложная задача перед тобой или эти шумы… Мира привычно разграничила собственные мысли с операторской работой, отводя для той большую часть ресурса собственного сознания.

Впрочем, и об этом долго думать не приходилось, поскольку в зал вплыли Третий и Седьмой приоры. Эвлира и Дортмух, производство и комбинаты. Были идеальной парой. Их Мира знала превосходно – её троюродные бабушка и дедушка. Нормальные, в отличие от близкой родни. Третий и Седьмой заняли свои места, и вида не подавая, что узнали Миру. Их Советники сели рядом. Сопровождающие операторы начали подключаться и спрашивать, не угодно ли чего – в то время как к Девятому такие нити даже не тянулись.

«В Подестате два Приора, которые сами выступают как операторы – наш и Девятая. Им поддержка не нужна. Исайя даже сам систему держит, увидишь, это красиво» – продолжал пояснять Алдо, выполняя роль наставника.

«А вот и наша работа. Попробуй-ка ты», – юноша перенаправил ей запрос на формирование и поддержку личного канала связи между Третьим и Седьмым. Приоры сидели со скучающими лицами, но по системе уже пошли переговоры. Там Эвлира отчитывала своего супруга за нерасторопность и «дырявые руки», потому что тот умудрился уронить внука. Дортмух с ворчанием отмахивался, мол, ничего тому и не было.

Мира против воли вслушивалась в личную болтовню Приоров и незаметно усмехалась. Светловолосая девушка с тонкими чертами лица, сидящая за спиной Дортмуха со спокойным и отрешённым видом, в напористой манере что-то излагала Приору. Часто мелькало слово «Иоффы». Вслушиваться не удавалось, расширить канал Мира не имела права… оператор почувствовала, что её собственная воля и интерес куда-то испаряются, остаётся лишь базовая программа оператора. Теряя собственную волю, Мира становилась лучшим исполнителем, инструментом.

Еще два таймера обнулились. Возросли нагрузки, это ощущалось как давление на уши изнутри. В зал вошли Первый приор, силовые структуры, и Принцепс, исполнительная власть Воратума. Они о чем-то спорили. Их Советники шли чуть поодаль и между собой не общались. Принцепс Квирг, высокий и большеносый пустынник с отекшим лицом, нетерпеливо взмахнул рукой и быстро занял место во главе стола. Первый Приор Иона, приземистый торнег, с видом победителя тоже занял свое место. От операторов потянулись нити поддержки. Квирга взял один оператор, к Ионе протянулись две нитки, от стандартного оператора поддержки и дублирующего. Кроме того, его Советник подключился необычно, словно тоже планировал выполнять поддержку. Торнеги отличались тугоумием в системе, поэтому Иону окружали особым вниманием.

Постепенно связь брали на себя основные операторы и Мира с Алдо высвобождались. Подестатный зал обрастал мириадами рабочих нитей.

Обнулился таймер напротив символа Второго приора, и девушка против воли напряглась, уставившись на вход, откуда на коляске появился её дед – Донатальд. Он занимался энергетикой Города и комбинатов, то есть обслуживал главное творение Инженера – Базовые машины, которые и обеспечивали электричеством Триумвират Городов. Он считался самым старым Приором – за вычетом Абиссах, чей возраст не знал никто. А вот Дону шестьдесят шесть, и это переходило все возможные границы – в том числе и приличий. Но объяснялось довольно просто – никогда дед не пренебрегал помощью врачей, берёг себя, как драгоценный сосуд, и не позволял никому даже мысли допустить о том, что раз он сел в инвалидную коляску – его можно сбросить со счетов. Что ни говори, а мозги у Донатальда работали. Иначе он не занимал бы своё место бессменно вот уже третий десяток лет. Но вот характер, которым Мира насладилась в избытке, у него был отвратительный.

Тянуться к нему девушка не стала сознательно, предоставляя это другим операторам. На периферии вспыхивали образы основных и ведущих операторов, звучали любезные приветствия, вопросы. Мира осталась «на подхвате», чувствуя, что снова может вздохнуть свободнее. Давление, перешедшее на переносицу, испарилось, прежде чем успело прорваться лопнувшими сосудами, хотя Мира подозревала, что к концу заседания зальёт форму кровью. Ну, для того и перчатки. Таймер напротив Шестого и Четвёртого шел вровень и всё увеличивался. Исайя – и опоздает?

Тем временем в зал вошел Советник, замещающий главного идеолога Башни – Морра, дядя Кирана. Он выглядел одним из самых неуверенных: застыл у входа и осматривал присутствующих, нервно сжимая руки. К нему подключился оператор и стал ненавязчиво давать пояснения и подсказки. Он сел на Советничье место при Пятом, оставив приорское кресло пустовать в знак уважения к Приору Леббе, которую по повестке сегодня должны признать мертвой окончательно. Прошло три недели с момента её исчезновения, дальше Город ждать не мог, а поиски результата не принесли. Следующим пунктом после признания Леббы мертвой будет вопрос об избрании нового Пятого приора с единственной кандидатурой на обсуждение.

Появилась Десятый Приор Тви-Корра. Она занималась людским ресурсом: сбор и сертификация детей, централизованное воспитание в Питомнике, распределение. Сжатые в узкую белую полоску губы, опущенные глаза и головной убор немых сестер, полностью скрывающий волосы и шею. По некоторым Приорам было видно, чем они занимаются, другие выглядели универсально. Сразу же за Тви-Коррой обнулился таймер Восьмого приора, и в зал ступила Ив – она занималась материальным ресурсом, учётами и распределением городской собственности. Мира уловила тихий вздох на уровне операторов и обратила внимание на девушку, которая «принадлежала» Восьмому. Светловолосая женщина была известна своей стервозной натурой, и оператору могло от неё достаться. Совсем не обязательно за дело. Приоры имели право на прихоти. Впрочем, за право оказаться в этом зале, можно было стерпеть и не такое. Восьмой приор заняла своё место, оглянувшись через плечо на Советника, что-то негромко проговорила ему и улыбнулась. Даже улыбка вышла неприятной и фальшивой.

Мира моргнула, опуская взгляд. Оставались Шестой и Четвёртый. Операторы, впрочем, беспокойства не изъявляли, да и на «личных каналах» по этому поводу никто не проходился. Это в порядке вещей? Таймер Шестого снова отбросило назад на три минуты, затем система решила, что Приор придет через минуту.

Дверь открылась, внутрь растеряно зашел Четвёртый приор по науке, а следом за ним с дежурной улыбкой вплыл Шестой. Проследив цепким взглядом за тем, чтобы Савант занял свое место, Исайя прошел к своему. Шестой подключился к системе и тут же придал ей ускорение в несколько раз.

Беззвучный вздох волной пронёсся по рядам операторов. Не тяжёлый, не облегчённый – нет. Просто – вдох и выдох. Начиналась работа. Вновь возникло чувство головокружения и странной тянущей тоски – от желания объять необъятное. Ей не хватило бы ни сил, ни возможностей замахнуться так высоко, но вот стремление – было. Потому пришлось напомнить себе, что она – дебютантка, и должна сидеть тихо и осторожно, оставаясь, по существу, подхватом у подхвата.

Подестатная симуляторная среда работала иначе, чем всё, что Мира видела прежде. Задачи, которые решались с её привлечением, требовали затраты огромных интеллектуальных ресурсов. Все основные участники заседания подключались через аппараты отслеживания жизненных показателей и вводились в специальное состояние, близкое к быстрой фазе сна. Подестат длился около десяти минут реального времени, но внутри время могло идти сколь угодно долго. Говорили, что один раз Приоры застряли на месяц и были весьма недовольны после отключения.

Первыми в систему входили операторы, затем сами Приоры, следом Советники. Сеанс внутри симуляторной среды визуально полностью моделировал реальный зал Подестата с одной небольшой разницей – в центре стола плавно вращался герб Гордрага. Потихоньку за столом появлялись присутствующие, разминали спины, начинали переговариваться. В сеансе Приоры уже не были ограничены креслами и могли передвигаться, как им вздумается – Второй всегда ходил по залу. Когда все подключились, наступила очередь создавать дополнительные сеансы. Система в системе позволяла использовать возможности мозга на полную. Двадцать самых достойных, гениальных и изобретательных умов Гордрага работали в полной синхронизации, без внешних барьеров, сосредоточенные на решении основных вопросов жизни Триумвирата Городов.