Ива не ломается на ветру

Да и Мишук часто, бывая у них дома, помогает по мужской части. Прибить, забить, построить что либо. Рассказывает о том, как эти горе – недоумки, сами себя наказали. Он даже денег за свою помощь не берёт. Вроде, как отрабатывает уже то, что в тот раз был с этими дураками вместе. Иначе их не назовёшь. Сам он парень хороший и видно, поэтому судьба и сжалилась над ним. Не попал он к ним по групповой. Слава Богу.

Знает Варька уже, что Кольца сохнет по ней страшной сухоткой, но она не подаёт вида, что в курсе его болезни.

Пройдёт мимо, сверканёт на него своими глазищами и отвернётся, как будто и не заметила. А то, так скромно скажет: Ой, дядя Коля, вы сегодня что – то такой невесёлый. Не случилось ли чего?

Подружки ей, ты что обалдела? Какой же он тебе дядя? Да он на семь лет старше тебя. А она – Нет, я его не помню даже в детстве. Он лет на пятнадцать, наверное, старше меня. Вон вроде седина у него уже серебрится в висках. Поэтому дядя он мне.

Варька с подружками уже давно исчезли из вида, а у Николая всё внутри задеревенеет от её слов. А потом что – то, как будто порвётся и льётся по нутру горячее, горячее. Видно от сердца его отрываются клочья.

Но он всё равно быстро достаёт из кармана зеркало и смотрит, неужели правда седина? Да нет, всё нормально. Антрацит чуба не утратил своего цвета. Это она просто цепляет его за живое. Может и он ей небезразличен? Но, как узнаешь. По её поведению, этого не скажешь. Наоборот.

Одна мысль съедает молодого мужчину. Никогда Варька не станет его. А зачем тогда жить? Сказать бы ей, хоть, что ли о своём чувстве. Да, как это сделать? Как насмелиться? Если она вон дядей его называет.

А Варька уже многое знает о тех, кто ей позарез нужен. Знает она, что Васька боится, как огня овчарок. А Генке хочется испробовать силу свою богатырскую. Да так, чтобы не сесть снова за решётку. А уж попробовать очень хочется.

Откуда она это всё знает, так земля же, она слухами полнится. Сарафанное радио работает на полную катушку. И Валюша новости приносит, хотя сама этого не знает.

Витька, тот оказался самым хитрым. Прикинулся праведником. Хочет жизнь с чистого листа начать. Якобы. Нет, Клуня, не выйдет у тебя ничего. Кишка тонка измениться. Кто там побывал, тот навеки человека в себе потерял. Да, ещё по такой позорной статье. Их говорят, даже за колючкой презирают. Насильников.

И мало кто возвращается оттуда нормальным. Большинство теряют себя там, как человека и на воле живут как отбросы.

Это лето должно всё решить. И для Варьки самой, и для тех, кто задолжал им с мамкой её. С кого же начать первым? – думала она, как – то отгоняя «Рябку» в стадо, после обеденной дойки. Как раз выходной был, и она приехала к мамке.

Коров у них пасут далеко за селом. На обеденную дойку пригоняют в само село, где каждая хозяйка забирает свою кормилицу для дойки домой. Если не все коровы дойные, то пастух гонит остальных к речке на лужок. Там они отдыхают от долгой дороги. Потом хозяйки пригоняют остальных бурёнок, уже выдоенных снова в стадо и пастух, пообедав дома, собирает их всех снова и гонит, теперь уже за реку, на выпас по неудобьям, что остаются от полой воды.

Река у них широкая, полноводная и весной разливается в иные годы километра на три. Из года в год, заливая пойменный луг. Пахать эту землю поэтому самому не получается и сельский совет, отдал этот луг под выпас личного сельского скота.

Вот Варька гонит свою бурёнку и видит, стоит Васька «Корявый» над обрывом. То ли пьяный, то ли зарядкой занимается. А «Карми» её органически не переносит, когда кто нибудь в поле её зрения машет руками. Не успела Варька и глазом моргнуть, как она стрелой рванулась в сторону Васьки.

Ну, а тому с пьяни кажется, это снова овчарки, что охраняли его в колонии. Опрокинулся он назад со страху да с восьмиметрового обрыва и свалился вниз головой. Упал в воду, где курам по колено. Сломал себе шейные позвонки и переломал руки, ноги.

Варька сразу же сбегала в ближайший пункт, где имелся телефон, и позвонила в больницу. Хоть и скорая не заставила себя долго ждать, да толку – то? Врачи сказали, что Васька теперь никогда не сможет ходить своими ногами. Бумеранг продолжал свою работу.

Июль выдался в том году таким жарким, что всё горело на корню. Если дождя не будет ещё недели две, считай, всё пропало – делились между собой односельчане. Неурожай будет однозначно, в этом никто не сомневался.

Но больше этого, люди боялись пожаров. Ведь всё кругом словно трут. Стоит молнии сверкнуть, или не дай бог дети по баловству разожгут костёр и, тогда беда всему селу. А село не одна сотня домов. Не пришлось бы идти побираться на погорелое всем этим селом.

И будто накликали сами беду. В один из вечеров разразилась такая гроза, что просто жутко было выйти на улицу. Молнии снуют, словно уток ткацкого станка, гром грохочет, а дождя нет, как нет. Того и гляди случится пожар. Сушь ведь. А тут, как на грех ударила очередная молния в хату тётки Василисы Терёхиной и заполыхала крыша.

Своей пожарки в селе нет. Пока это приедет пожарная команда из района, может пол села выгореть. Люди кинулись, кто с багром, кто с ведром. Тушат. Растаскивают крышу. Льют на стены, сараи, заборы. Чтобы, хоть соседние дома не занялись.

Больше всех показал себя на пожаре, кто бы вы думали? Витька «Клуня» казалось, появлялся сразу в нескольких местах одновременно. Он растаскивал крышу и, тут же нёс вёдра с водой. Выгонял скотину из загона, выносил вещи из дома. В общем, метался, как угорелый.

Он был весь обожжённый. Кто – то второпях замотал ему обожжённую спину и руку прямо разорванной тут же простынёй. Но он всё равно не переставал тушить, носить, растаскивать.

Крышу ещё не затушили совсем и тут прямо ливанул, как из ведра ливень. Все бросились, теперь уже спасать вещи, что вынесли второпях из дома, боясь, что пожар наделает больше беды. Природа сама наказала людей и сама же и спасала.

Дом удалось отстоять, хоть и без крыши. Ничего, потолки помогут настелить, и крышу возведут и соседи все, да и сельский совет поможет материально. Это же стихия. От неё не спасёшься.

Пока приехали пожарные, всё уже было закончено. Им осталось, только составить акт и поблагодарить людей за то, что они выполнили с честью их работу.

Витьку и дядьку Митьку Тинина, тоже, как и Витьку, пострадавшего при пожаре, забрала скорая. Все остальные люди разошлись по домам после помощи, в определении семьи и живности тётки Василисы по соседям. Обещая той, что прямо с завтрашнего дня начнут заниматься её крышей.

Она сквозь рыдания от горя и радости одновременно благодарила односельчан и, обещая, что в долгу она не останется перед ними. Все уговаривали её, не волноваться и с неохотой уходили домой. Зная, что у этой женщины и её детей предстоит трудная ночь.

Наутро, разговоры были только про Витьку. Оказывается, человек в нём не погиб там? А значит, всё ещё может статься, что проживёт он свою оставшуюся жизнь человеком. Всё может быть. Хотя для этого, ему бы лучше уехать в другое место жить.

А здесь ему в личной жизни счастья, по всей видимости, не видать. Уж слишком плохая статья у него была. В родном селе ни одна семья не отдаст за него свою дочь. Это же нужно породниться с ним. А на такое не всяк рискнёт. Да и позор этот не выветришь, не вымоешь, не сотрёшь, даже годами. Поэтому, лучше ему уехать.

Генка «Мамон» устроился работать пастухом на колхозное стадо. На переменку с отцом своим. Мать с отцом пилят день и ночь, иди, работай. А то опять дурь в башку, какая нибудь саданёт. Участковый приезжает, устраивайся на работу. Надоели до чёртиков все ему.

Но со стадом хорошо, уйдешь, и никто тебе не докучает. Да и без денег надоело уже перебиваться. На каждую пачку папирос, бутылку пива, не говоря уже, на бутылку беленькой, нужно просить у родителей. А те стали скряги – скрягами. Всё копят ему на будущее. А что оно такое, это будущее? С чем его придётся хлебать? Может, его и нет, совсем у Генки, этого будущего. А ему хочется жить и прямо сейчас.

Ну да ничего, вот станет он, сам свою законную зарплату получать и жизнь его наладится. Повеселеет, в разы. А то, что это за жизнь у него сейчас? Ни тебе выпить с ребятами, ни побузить? Да нет, он не собирается нарушать закон. Это ему ни к чему. Чтобы снова за колючку? Нет, он этого не хочет. Просто скукотища же, прямо спасу нет. А жизнь проходит.

Вон Васька. Всё, спёкся. Ну, какой он жилец теперь? Проведывал Генка его. Лежит дома в корсете. Ни двинуться, ни встать. Жалко смотреть. Уж лучше умереть, чем так – то.

Врачи ведь свой прогноз озвучили. Ходить не будет. Всё бы ничего, ноги, руки срослись. Но главное сломан седьмой шейный позвонок с нарушением спинного мозга. Вот она жизнь. Была и, нету.

А родители его самого всё о будущем галдят. Не он, Генка не дурак. Не будет он ждать этого будущего. От жизни надо брать всё, что можно и не откладывая в долгий ящик.

Вот отец его. Ну, что он видел в своей жизни, кроме хвостов коровьих? Ни тебе на курорты не съездил ни разу. Ни мотоцикла захудалого не купил. Всё копит мошну. А что она эта мошна может сделать? Вон, когда с Генкой случилась эта беда, помогла она? Хрен, да ни хрена, не помогла. Пришлось от звонка до звонка оттрубить.

Да, что там откупить его. Они с матерью к нему на свиданку всего три раза приехали, за все десять лет. Дорого, видите ли, приехать к сыну единственному повидаться. Ну и что, что за две тысячи километров. А вдруг меня бы там убили, как Дупеля. Жмоты.

И теперь одно и слышишь от них, работай, работай. Как будто человек рождается, только для этой – то проклятой работы. Сами – то уже так и отлынивают. Полежать бы в холодке, да посидеть бы на диване.

Вот и сегодня умчался батя домой, вроде как, подправить полы ему нужно в коровнике. Да Генка – то не дурак. Знает он, какие полы ему нужны. Храпит, небось, в холодке во все тяжкие. Как же, будет он полы настилать. А ты тут корячься один, как сыч, с сотней голов.

Хорошо хоть, после дойки, пройдя своим ходом километров, пять до пастбища, эти четвероногие и рогатые устали и улеглись все скопом. Вон лежат себе, жвачку жуют. Значит, мне тоже можно прикорнуть, – подумал Генка и, накинув на куст плащ (брал, вдруг дождь) он завалился под этот самый куст и сразу же провалился в сон. Молодость, она всегда спать хочет.

Когда Генка проснулся, он увидел перед собой страшную рожу с налитыми кровью глазищами и рогами в разлёт. И ещё не хорошо соображая, со сна, что к чему, он вдруг со всей мочи врезал по этой роже, уж больно руки чесались и, хотел было встать на ноги. Вот и повод узнать силушку богатырскую. Сейчас ещё разок приложусь к этой морде, – подумал он.

Но страшной мощи удар перевернул его кверху ногами, и он отлетел сразу метров на десять от куста, где лежал.

Потом его бросали, словно футбольный мяч, ещё неизвестно сколько, каждый раз, поддевая на рога, пока он не упал в глубокий ров. Это – то и спасло ему жизнь, хоть и ненадолго.

Когда вернувшийся назад отец нашёл сына, Генка был ещё действительно жив. Но, надежды, что он выживет, никакой не было. Переломанные рёбра порвали все лёгкие. Да и крови он потерял много, пока доставили его в больницу. Умер Мамон через две недели, так и не приходя в себя.

Бумеранг снова летел обратно точно в цель.

В Семёнихе поползли слухи, что судьба расставляет все точки над I. Варька же, была просто уверена, что это сбывается её клятва.

А ведь, когда Генка пришёл на работу, отец сразу предупредил его, что в стаде имеется два быка производителя. Орлик спокойный, покладистый бык. Никого и никогда не трогает. А вот Питон, этот с норовом. Не дай тебе Бог трогать его. Не терпит он этого. Но сын не послушал его и поплатился жизнью.

Кольца таки нашёл подход к Варьке. Как думал он. Радость переполняла его до краёв. Да лилась через эти края, намывая перед ним дорогу, присыпанную белым, чистым речным песком.

Такую девчонку он сумел уломать. Это тебе не фунт изюма съесть. Варька красавица из села. Да мало красавица, она и работящая, и уважительная. Да и умна не по годам. Односельчане, возрастом её матери советуются с ней по многим вопросам.

Конечно, встречались они пока тайно. Так хотела Варька. Но оно же и понятно. Ведь небезызвестная всем история была жива и от этого никуда не денешься.

Но, ведь Кольца такой мужик! Разве мимо него можно пройти, просто так, чтобы не влюбиться? Однозначно нет. И Варька не исключение. Да красавица, да умница – разумница. Но ведь, в сущности, она просто на просто баба и, этим всё сказано. Покочевряжилась чуток и сдалась.

Любит её Кольца, никто не спорит. Но балует он её, уступает ей, только пока они женихаются. Станет она законной женой, всё изменится. Он мужик, или кто? Подчиняться бабскому подолу? Нет уж.

А пока он ведёт себя, как настоящий влюблённый. Подарками заваливает. Внимания без меры. И хоть тяготится он всем этим, но чувствует, что птичка попала в сети, как следует.

Да и сам он, кажется, влип по уши, и, дождаться вечера невмоготу ему прямо скажем. А увидит он Варьку и на сердце умиротворение и покой. Кажется ему, что он мальчишка ещё. И не было никакой истории печальной в его жизни. Всё хорошо и судьба подарила ему необыкновенный подарок. Который сделает его, счастливым на всю жизнь.

А Варьки много и не нужно. Главное, что он не прикасается к ней. И это самое главное в достижении её цели. Прикосновения его она не сможет вытерпеть. Накинется на него и задушит собственными руками.

Время идёт. Варьке скоро уезжать на учёбу. Да и Кольца, ведь не мальчик, чтобы играть в бирюльки годами. Не может он ходить в женихах, как зелёный мальчишка. Ему перевалило за двадцать пять давно, да и не железный он, чтобы терпеть каждый вечер такие муки.

Нужно как – то ближе к делу, да и к телу вопрос подводить. Но, как сказать Варьке об этом, если он её даже за руку ни разу не взял ещё. А время поджимает. Причём у обоих. Кольца хочет жениться, Варьке нужно уезжать учиться.

И он стал, как бы намекать девушке. Ну, довольно встречаться. Пора ближе к развязке. Люди мы с тобой взрослые. Что раньше было, быльём поросло. Ну, полюбили мы друг друга, так, что же тянуть кота за хвост. Может и о свадьбе пора поговорить.

А Варька и не против. Только говорит, у меня одно условие есть. Если согласишься на него, причём безоговорочно, буду твоей. Обещаю. Хочешь при свидетелях, подтвержу это.

Ну, Кольцу уже так припёрло всё это к стене, что он согласен был на всё. Вплоть до абсурда, кажется. И он дал слово, что согласен на любое условие Варьки без свидетелей.

Но подружек Варька всё же пригласила, у неё, как раз гостили её однокурсницы из института. И они дали обещание при них друг другу. Местные подружки у неё, тоже есть. Но ведь в селе никто не в курсе их отношений.

Только Варька не спешит со своей затеей, будто аппетит нагоняет своему взрослому ухажёру. Обещание дала и уехала на неделю в свой город. Видите ли, у неё там перед учебным годом дела. А ты тут, хоть на стену лезь. И от желания, и от мысли, что же за условие она ему предъявит. Интересно ведь, хоть он и не юнец, а всё же.

Когда Варька вернулась домой, Кольца был уже просто готов на всё и вся. Чтобы не придумала эта девчонка, он выполнит беспрекословно. Да, видно, что – то детское. Ну, что такого особенного может придумать девчонка в девятнадцать лет, не видавшая по – настоящему жизни? Так, какая нибудь несусветная ерунда. Понятно же.

А так, как она обещала сказать своё решение прямо по возвращении из района, то и шёл Кольца на встречу с ней в самом приподнятом настроении. Ведь стоит ему выполнить прихоть невесты его, и он без пяти минут семьянин, – думал молодой мужчина.

А Варька и вправду была готова на сделку. При встрече с Николаем она сказала ему, что они идут к ней домой. Мамы нет дома, и им никто не помешает в их договоре. Маруси действительно дома не было, и Кольца посчитал это хорошим знаком. Значит, Варька серьёзно решила выйти за него замуж, раз так всё подготовила.