Властелин вероятности

– Чтобы было не хуже, – сказал Лесик стандартный тост.

Анечка пригубила вина. Снег лип к стеклам, а ближайший фонарь у дороги подрагивал на ветру, отчего тени метались словно буйные сумасшедшие.

– Снег – это наказание людям, – тихо сказала она. – За проступки, которые мы совершили за лето.

– Ну да, – поддержал тему Лесик. – Чем больше грехов совершилось, тем больше выпадает за зиму снега.

Девушка отвечать не стала, просто отпила из бокала. Прошлая зима была очень снежной.

Подошел официант и принес закуски.

– Хорошо здесь готовят, – сказал Лесик. – Нравится?

– Да.

Они ели молча, но Анечка вдруг вспомнила, что давно хотела задать мучивший ее вопрос. Сейчас обстановка для этого казалась вполне подходящей.

– Почему ты никогда не надеваешь часы с маячком? – прямо спросила она. – Командир тебя штрафует на каждом задании, а ты все равно их не носишь.

– Странная смена темы. – Лесик поднял брови, улыбнулся и вытер губы салфеткой.

– Я давно хотела спросить. Стеснялась.

– Честно говоря, я не обязан тебе отвечать.

– А я не обязана сидеть с тобой в ресторане.

– В общем-то да. Но тебя мой ответ может шокировать, а толку с этого все равно не будет. Тебя ведь никто не подпустит к границам нашей зоны контроля, пока ты не станешь заместителем командира, как я.

– При чем здесь граница? – удивилась Анечка, но тут же догадалась. – А! Понятно! Это чтобы агенты других ячеек не засекли тебя на радаре? Да?

– Конечно, – кивнул Лесик.

Анечка доела салат. Через секунду логичный, казалось бы, ответ напарника показался ей просто абсурдным.

– Погоди! Вне службы никто маячки не носит! Но ты ведь и на задание без часов выезжаешь!

Лесик вздохнул и сделал большой глоток вина.

– Никогда не знаешь, куда тебя занесет, а на границе зоны контроля с часами ходить опасно. Я тебе скажу, но ты не закладывай меня, ладно?

– Конечно.

– Есть особая инструкция, только для командиров и их заместителей. При встрече с агентом другой ячейки его следует расстрелять.

– Что?! – Анечка едва не опрокинула бокал.

– Тише ты! Думаешь, почему даже в личное время никому нельзя выходить за границу зоны? Соседние ячейки не должны встречаться. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Понятно? Это основа безопасности Института. По принципу – если ничего не знаешь, то и рассказывать нечего.

– Бред. Люди не способны создавать такие инструкции.

– Правда? – Лесик нехорошо усмехнулся. – Вспомни про заградительные отряды во время войны. То же самое. А Институт был государственным, не забывай.

ГЛАВА

ТРЕТЬЯ

Странная вещь судьба – Лесику не помогла забота о собственной безопасности. Невозможно знать заранее, чья пуля принесет тебе смерть. Вот и все.

Отчет не шел. Воспоминания цеплялись одно за другое, сплетались. Словно жили собственной жизнью.

Буквы на экране компьютера ждали нажатий на клавиши, кофе остыл.

В дверь постучали.

– Да, – неохотно ответила Анечка.

Щелкнул дверной замок. Дверь раскрылась, и в кабинет скромно протиснулся Денис.

– Как отчет? – осторожно спросил он.

– Думаю. – Анечка вздохнула. – В голове все смешалось. Поможешь?

– Давай. Только я сам подлетел, когда все уже кончилось.

– Как раз вовремя. – Анечка наконец улыбнулась.

– Н-да. – Денис прочел страницу. – Это для рассказа годится, а не для отчета. Стирай-ка ты это на фиг, и напишем по новой. Я тебе плутать точно не дам.

Анечка пожала плечами, открыла новый файл и напечатала: «Отчет о проведенной операции от оперативного агента Института прикладной экзофизики Анны Астаховой».

Наверное, действительно лучше начать заново.

– Рука беспокоит? – задумчиво спросила Анечка, когда отчет был почти закончен.

Вдвоем действительно писалось намного легче.

– Немного. – Денис сконфуженно оглядел ожог на руке. – На сцене надо быть осторожнее. Попрошу директора убрать ультрафиолетовые фонари подальше в зал, а то если публика еще раз стянет меня со сцены, от меня одни кости останутся. Но вообще хорошая была идея – ввести моду на эти светильники. Штабисты тоже не зря свой хлеб едят. Теперь хоть в клубах вампиров можно не опасаться.

Анечка внимательно на него посмотрела.

– Что-то ты вялый, – подозрительно сказала она.

– Я кровяной паек еще не трогал.

– Ты с этим не шути. – Девушка до сих пор чувствовала за собой вину, хотя прошло уже полгода.

– Я волю тренирую, – смутился Денис. – Если честно, уже два пайка пропустил. Вчера и сегодня. И знаешь, вполне ничего себя чувствую. Но главное, что чувство голода прибивается. Честно. Я вот рядом с тобой уже сколько сижу, а никаких позывов, даже клыки не беспокоят.

Вампир раскрыл рот и показал ряд вполне нормальных зубов. Анечка внимательно их осмотрела. Внезапно клыки дернулись и начали медленно выдвигаться.

– Ой… – Денис резко закрыл рот. – Извини. Это так, фантазии. Вроде эротических.

– Иди ты, – весело отмахнулась девушка. – С тобой в одной комнате находиться опасно.

Она подумала и дописала еще пару строчек. Затем сняла тяжелые «командирские» часы и положила на стол. В помещении базы носить их было не обязательно.

– Ирина пришла в себя, – сообщил Денис уже серьезно. – Его Превосходительство допрашивает ее в кабинете.

Анечка сосредоточенно наморщила лоб и застучала по клавишам. Деня выглядел чересчур возбужденным, никак не мог усидеть на стуле.

– Чего ты ерзаешь? – покосилась она на него.

– Ладно, подожди меня пять минут. Пойду все-таки хлебну паек. У меня там заначка со станции переливания крови, Ирина достала через подружек. Блин, первая группа! Отрицательный резус… Кайф, а не кровь. Жаль будет, если протухнет.

Минут через пять Деня вернулся, вид у него был как у кота, только что умявшего полный горшок сметаны.

– Не протухла, – поделился он впечатлениями.

Анечка неопределенно хмыкнула, дописывая последнюю строчку.

– Закончила, – сказала она. – Сейчас распечатается.

– Ну так пойдем. – Парень задумчиво посмотрел на подругу и вздохнул, потрогав языком еще не полностью ставший на место клык.

Девушка вынула из принтера два листа подробного отчета, выключила компьютер и первой вышла из кабинета. При всей симпатии к Денису в ней постоянно дремал атавистический страх перед вампиром – по спине пробежала волна мурашек. Легкого усилия воли оказалось достаточно, чтобы взять себя в руки, Денис закрыл дверь, и они вместе вышли в коридор секретного уровня базы. «Нижний кабинет» командира ячейки был почти в самом конце коридора, рядом со скрытым штабным помещением.

Ирина уже совсем пришла в себя и сидела в кресле, а сам Его Превосходительство занял стул, но солидности это ему не убавляло. Такого человека хоть на насест посади, он все равно останется Его Превосходительством.

– Я закончила отчет. – Анечка протянула бумаги начальнику. – С Ириной все в порядке?

– Как видишь. Садитесь послушайте.

Анечка заметила, что от него заметно попахивает элитным французским коньяком. Все ясно – остатки с вечернего «хлопа». С присущей Институту секретностью бывшие кагэбэшники из Штаба анонимно подкидывали дефицит старым соратникам. Эдакая страстишка. Мелочь. Нарочитое нарушение дисциплины. Знак отличия. Не для молодых.

Ирина кивнула вошедшим и откинулась в кресле. Подумав секунду, сказала:

– В эту ночь мы ждали десантника. Денис работал на сцене, а я из гримерки следила за Гогой в эфирный детектор. На его груди я заметила невнятное свечение класса «Ка» и решила, что по депрессии к нему прицепилась мелкая тварь. Гога явно был на грани, нервничал, а потом вдруг ни с того ни с сего сорвался с места и рванул к лестнице. С детектором на голове я за ним бежать не могла, поэтому пришлось полагаться на телепатическое чутье, а детектор сунуть в рюкзачок. Но если бы случился Прорыв, я бы почувствовала.

– Очень сомнительное утверждение, – вздохнул Его Превосходительство. – Сколько вас можно учить, что доверять можно только приборам!

– Телепатия и биоэнергетика подтверждены научно, – пожала плечами Ирина. – Инструкция их использовать не запрещает.

– Но и не поощряет. Ладно, что было дальше?

– Гога вышел на улицу и, пока я спускалась, успел затеряться в одном из дворов. Честно говоря, я его упустила и уже собиралась сделать контрольный звонок, когда услышала звук флейты.

– У Гоги есть такая привычка, – усмехнулся Денис. – Он всегда играет на своей дудке, когда ему очень хреново. Он частенько плел про это всякую чепуху.

Иван Сергеевич строго глянул на него, и вампир умолк.

– Во дворе было эхо, – продолжала Ирина. – Поэтому я никак не могла понять, откуда именно доносится звук. Прошла по двору, свернула за угол и увидела его у стены – он сидел с блаженной улыбкой и выдувал из дудочки звуки. Псих он.

– Сама ты псих! – буркнул Деня. – На себя посмотри.

– Отвянь! – огрызнулась Ирина. – Ты бы видел, как он шарахнулся, когда увидел меня. И наутек. Я бегаю нормально, но он, по-моему, перекрыл все рекорды.

– Ты не смогла его догнать? – Иван Сергеевич поднял брови.

– Я просто не ожидала, что он так рванет.

– А как же твоя хваленая телепатия?

– Для этого нужно сосредоточиться. А у меня в голове сидело лишь то, что я бегу за полоумным идиотом и поэтому не могу сделать контрольный звонок.

– Могла бы позвонить на бегу.

– Да? Иван Сергеевич, при всем моем к вам уважении! Я и так сбила дыхание.

– А он?

– Не знаю. В какой-то момент я просто потеряла его из вида.

– Что?! Как это потеряла? Ты же телепат класса «экстра»!

– Сама не могу понять, – смутилась девушка. – Но иногда такое бывает. Вы же сами говорите, что телепатия – явление нестабильное.

Его Превосходительство невнятно фыркнул.

– Кстати, – сказала Ира. – Я и дозвониться потом не смогла – сеть упала. Так что техника ваша тоже еще той надежности. В общем, я пошла обратно в клуб, чтобы позвонить оттуда и предупредить Дениса. Когда вошла через служебный вход, Гога уже был в зале. Так что стало не до звонка. А дальше началось вообще что-то непонятное. Я надела детектор и заняла позицию возле гримерки, но то, что я увидела, ни в какие ворота не лезло. Гога светился в эфире, как новогодняя елка, причем это не какая-то тварь в нем сидела, а сама его аура переливалась всеми спектрами от «Би» до «Эль». И тут к Гоге подошел какой-то парень, схватил за отворот куртки, дернул, едва не свалив его с ног, и побежал к служебному выходу. В его руке будто пылал огненный факел, засветка не меньше «Ка-5», а вот Гога моментально стал угасать. Я поняла, что столкнулась с чем-то из ряда вон выходящим, и побежала за незнакомцем. Дениса я предупредить не успела.

Ирина умолкла и опустила глаза.

– Дальше, дальше, – потребовал Иван Сергеевич.

– Дальше я почти ничего не помню, – призналась девушка. – Помню, что побежала за ним и он меня будто заманивал – то подпускал ближе, то убегал вперед. Потом их вроде стало двое.

– Почему ты не стреляла и где твой эфирный детектор? Девочка, это пахнет трибуналом, ты понимаешь? Агент погиб.

– Идите вы все, – буркнула Ирина и отвернулась.

– Ладно. – Его Превосходительство потер ладони. – Идите, так идите. Денис, возьми ее под стражу.

– Это как? – не понял вампир.

– Как в кино. Чтоб не убежала. У нее же нет бомбочки, как у тебя.

Денис едва не рассмеялся.

– Н-да… Видимо, у вампиров тоже есть собственный бог.

– Дождался, кастратик? – презрительно скривилась Ирина.

– Не беспокойтесь, Иван Сергеевич, от меня она точно не сбежит, – пообещал Денис.

– Да я уже чувствую, – вздохнул командир.

– Куда ее? – Вампир встал и с преувеличенной вежливостью приподнял Ирину за локоть.

– Да, карцер мы предусмотреть не успели, – нахмурился Его Превосходительство.

– Можно в клетку, – скромно предложил Деня. – А то с зимы пустует, сердешная.

– Вот гад! – Ирина зло повела плечами.

– Пойдем, пойдем, хирург, – легонько подтолкнул девушку к выходу в коридор вампир. – Теперь я – твоя бомбочка.

Иван Сергеевич вышел следом, взять со склада лептонный резак, а Анечка осталась в кабинете одна, совершенно не зная, как на все это реагировать. Выпить, что ли. Она искоса глянула на притаившийся в углу кабинета бар, подкралась к нему на цыпочках и открыла дверцу. Внутри, кроме початых вин, стояла толстопузая бутылка коньяка из черного до непрозрачности стекла. Видимо, это и был гостинчик из Штаба. Она отвинтила пробку и пару раз глотнула прямо из горлышка. Поморщилась, передернула плечами и снова глотнула. В мозгах постепенно разлилось долгожданное притупление. Она закрыла бар и вернулась на место.

Минут через пять вернулись Его Превосходительство с Деней.

– Вы диван ей хоть оставили? – стараясь не выдать подкатившего опьянения, спросила Анечка.

– Конечно, – усмехнулся вампир. – Уже лежит, отдыхает.

– Иван Сергеевич, а вы не погорячились? Может, не надо было сразу в клетку?

– Надо. Я не могу работать с агентами, которые чего-то недоговаривают после гибели одного из товарищей. Тебе ее рассказ не показался странным?

– Показался, – кивнула девушка. – Но, может, надо было сначала разобраться в причинах? Лично мне показалось, что она сама в смятении.

– Смятение могло быть вызвано чем угодно, включая вселение десантника.

В кабинете повисла тяжелая тишина.

– Вот черт, – шепнул Деня. – А узнать-то как? Вселившегося десантника не видно в эфирный детектор.

– Вот и я думаю. – Иван Сергеевич потер переносицу. – Единственный экстрасенс, который может его выявить, сам под подозрением.

– Как-то все по-дурацки получилось, – вздохнула Анечка.

– Ладно. Придется вызывать спецов из Штаба. – Его Превосходительство решительно выпрямился в кресле. – С вечерним «хлопом» отправлю вызов. А сейчас меня волнует причина всей этой кутерьмы. Ловили десантника, а столкнулись неизвестно с чем.

– Или неизвестно с кем, – задумчиво сказал Деня. – Кому, блин, понадобилось отбирать Гогину флейту?

– И почему она светится в детекторе, – кивнул Иван Сергеевич.

– Может, это кто-то из наших? – робко предположила Анечка. – Ну, из другой ячейки?

– Исключено, – отмахнулся командир. – Это наша территория.

– Значит, кто-то еще, кроме Института, интересуется экзофизикой.

– Ну, это уж совсем ерунда. Изучение экзофизики требует вложений на государственном уровне. Никакая шайка на это не способна.

– Это вы зря, – покачал головой вампир. – Времена изменились, сейчас в государстве денег меньше, чем в тени. Может, какой-нибудь подпольный миллионер решил профинансировать. На этом ведь денег можно накосить десять мешков с половиной. Один лептонный резак чего стоит! А он ведь совсем не сложно устроен, надо только понять принцип лептонных структур. А демоны в боевом применении? Для бандитов – находка! А «хлоповая» телепортация?

Иван Сергеевич встал с кресла и направился к бару. Видимо, напоминание о телепортации навело его на мысль добавиться коньячком. Он достал бутылку и плеснул в фужер. Выпил. Запах дорогого напитка распространился по комнате.

– В этом есть рациональное зерно, – заключил командир.

– Нам только экзофизической мафии не хватало, – буркнул Денис.

– Ладно. Я подготовлю депешу в Штаб, – произнес Его Превосходительство.

Анечка вздохнула.

– Пойдем, надо серьезно поговорить, – неожиданно сказал ей Иван Сергеевич, направляясь к выходу.

Они добрались до глухой стены, скрывавшей вход в штаб ячейки. В отличие от регионального Штаба, этот писался с маленькой буквы. Иван Сергеевич коснулся камня, и стена исчезла, от легкого дуновения теплого воздуха на Анечкин лоб упала непослушная прядь волос. По спине пробежали мурашки, девушка почувствовала, что в проходе висит невидимый и неощутимый страж. Командир ячейки испытывал какую-то необъяснимую любовь к сторожевым демонам.

В комнате вспыхнул свет, слишком яркий после сумрачной духоты коридора.

– Заходи, – после секундной паузы пригласил Иван Сергеевич.

Они миновали комнату, в которой обычно выдавались оружие и снаряжение, после чего попали в огромный, как зал средневекового замка, кабинет.

– Садись. – Его Превосходительство положил отчет на длинный стол из черного дерева.

На дальнем краю стола неясно выделялась инкрустация в виде пентаграммы. Это и был приемопередатчик для связи со Штабом, то, что на институтском жаргоне называлось коротеньким словом «хлоп». Магическая телепортация была известна так давно, что сотрудники Института привыкли к ней, как к лифту или сотовым телефонам.

Анечка села на предложенный стул, совершенно не понимая, зачем ее сюда привели. Обычно в штабе собирались для обсуждения важных заданий, но она была здесь лишь при сборах по боевой тревоге. Все без исключения агенты, исключая, наверное, Лесика, относились к ней не как к офицеру, а скорее как к кандидату в офицеры. Несмотря на то, что присягу она приняла по всем правилам, задания Анечка получала чаще всего в суматохе более важных дел, чуть ли не на бегу, да и сами задания были какие-то несерьезные, вроде «поди туда, посмотри то». Даже более молодой Денис котировался командиром выше.

Девушка вздохнула, с интересом и опаской оглядывая кабинет штаба и особенно стол, представлявший собой прекрасную натуру для сумасшедшего художника. Больше всего на столе было книг, они лежали по всей длине, иногда даже стопками, напоминая строения города, висящего в бесконечном пространстве. Посреди стола лежала огромная карта Питера, свисая через край в зыбкую тень у пола. Видимо, для того, чтобы она не сворачивалась, на ней лежал здоровенный автоматический пистолет Стечкина и две картонные коробки патронов. Словно телебашня посреди города, в центре стола возвышался хрустальный графин с граненой, как алмаз, пробкой, а дальше, поблескивая озерцами окуляров, громоздилась гора стандартного эфирного детектора. Дальше все путалось в лесах и перелесках канцелярских принадлежностей, холодного и огнестрельного оружия, размотанных фотопленок, компьютерных дисков, шприцов, ампул и других необходимых в работе предметов. За всем этим великолепием начиналась пустыня ровного стола с вычерченной пентаграммой.

Только теперь Анечка разглядела, что там, ожидая вечернего «хлопа», лежит добытая в бою флейта.

– Что ты о ней думаешь? – уловив взгляд девушки, спросил Его Превосходительство.

Такого вопроса Анечка не ожидала, она вообще не привыкла, что бы с ней кто-то советовался.

– Не знаю, – сказала она.

– А если подумать? – Иван Сергеевич грузно опустился на стул. – Ты ведь неплохо разбираешься в музыке.

– Но не в музыкальных инструментах, – пожала плечами девушка. – Да и в экзофизике тоже не очень. Эта флейта оставляет метку в эфирном детекторе, я сама видела и указала это в отчете. Почему так – не знаю. Денис сказал, что флейта самая обыкновенная, правда, довольно старая. Он ее и раньше видел у Гоги.

Иван Сергеевич взял лежавшую на краю стола книгу в простой мягкой обложке, на которой большими синими буквами было написано: «Руководство по эксплуатации». А чуть ниже обычным шрифтом: «Портативный детектор тонких излучений ЭДК-72».

– Я работал с этой штукой с семьдесят четвертого года, – заявил он, открыв одну из последних страниц. – Но с проблемой эфирных помех столкнулся впервые. Обычно светящегося следового пятна было достаточно для однозначного причисления предмета к числу магических артефактов.

– К числу чего?! – Анечка удивленно распахнула глаза.

– Наверное, Алексей тебе этого не давал. Ладно, пора взрослеть, девочка. Скажу коротко. В экзофизике есть такое понятие, как магия. Это использование специально обработанных предметов для управления тонкими сущностями в целях управляющего лица.

– В целях мага? – осторожно спросила Анечка.

– Да. Именно так принято называть человека, работающего с артефактом. В середине восьмидесятых годов было окончательно доказано, что некоторые тонкие сущности очень чувствительны к объектам физического мира, если придать этим объектам определенную форму или структуру. Точный принцип работы таких вещей выяснить так и не удалось, с расформированием Института эту программу закрыли как малозначимую. Но факт остается фактом – некоторые духи и даже демоны могут отзываться на мысленные приказы человека, владеющего соответствующим артефактом. Одним из древнейших, подробно изученных и стабильно работающих артефактов является перстень царя Соломона.

– Значит, это не сказка? – еще больше удивилась Анечка.

– Не больше, чем зеркальце, которое тебе отдал Алексей. Это обычный магический артефакт. Ты бы сама подумала, как оно устроено. В нем же нет высокочастотных блоков, как в эфирном детекторе, в нем вообще ничего нет, кроме по-особому сделанной ручки. В ней-то весь секрет. Структура ручки удерживает рядом с зеркальцем совершенно безопасное лептонное существо, которое входит в контакт с аурой человека и транслирует в зрительное поле твоего мозга информацию, происходящую в тонком пространстве. Поэтому в него видно несколько иначе, чем в стандартный эфирный детектор. Ключик от моего стола – тоже магический артефакт. Правда, современный, сделанный специалистами Института. – Он рассеянно перелистал инструкцию к детектору. – Это понятно и просто, но сегодня мне пришлось заново перечитать главы «Возможные неисправности» и «Возникающие помехи». Знаешь почему?

– Догадываюсь, – серьезно кивнула Анечка. – Флейта самая обыкновенная.

– Правильно. Никаких следов сложных структур, рун или чего-то подобного. Но вот что тут написано. – Командир раскрыл книжечку. – Предмет может оставлять устойчивую светящуюся метку, только если был использован в качестве магического артефакта.

– Подождите! – Анечку осенила догадка. – А если музыка как раз и создает нужную структуру? Звук и форма в тонком мире, по-моему, вообще неразличимы. А у этой флейты может оказаться какой-то фабричный изъян, создающий неповторимые звуковые характеристики.

Иван Сергеевич повертел флейту в руках, словно сам собрался выдуть из нее звук. Потом спросил:

– Умеешь играть?

– Да, – ответила Анечка.

– Сыграй. Любую мелодию.

Девушка протянула руку и осторожно приняла флейту. Темно-вишневый лак местами облупился, за инструментом явно никто всерьез не ухаживал.

Она приложила флейту к губам и выдула из нее длинную ноту, потом пальцы задвигались, и сипловатый голос дешевого инструмента переливами заполнил кабинет штаба.

Его Превосходительство слушал внимательно, словно боялся пропустить нечто важное, но в комнате ничего не менялось.

– Не останавливайся, – попросил он и потянулся к лежащему на столе эфирному детектору.

Командир водрузил прибор на голову и щелкнул тумблером, внутри тонко засвистел преобразователь высокого напряжения.

– Ничего. – Его Превосходительство снял с головы детектор. – Никаких изменений.

Анечка пожала плечами и положила флейту на стол.

– Может, попробовать на улице? – неожиданно для самой себя спросила она.

– Какая разница? – грустно отмахнулся Иван Сергеевич. – А впрочем… До вечернего «хлопа» еще далеко, так что можно попробовать. Вообще, знаешь, это интересная мысль. Может быть, на звук именно этой флейты каким-то образом откликаются духи определенного места? Молодец, Аня, мыслишь неординарно. Вот только как узнать то место, в котором противник хотел применить флейту, и какова могла быть цель такого применения?

– А может, попробовать там, где мы подстрелили того парня?

Его Превосходительство задумался.

– В этом что-то есть. Для чего-то ведь он рвался к заливу! Ладно, бери флейту, поиграем на свежем воздухе.

Иван Сергеевич остановил машину у шлагбаума свалки. «Волга» была не служебная, его собственная, но давно уже задействовалась в самых лихих операциях, следы которых надежно прятались под слоями шпаклевки и краски. Он показал сторожу поддельное удостоверение офицера ФСБ, и тот приподнял шлагбаум. Иван Сергеевич тронул машину с места и погнал по проторенной тракторами дорожке. Подвеска застучала по ухабам и выбоинам.

– Значит, здесь все и было? – спросил Иван Сергеевич.

– Вон там. – Анечка дождалась остановки, открыла дверцу и показала рукой на обрыв.

– Почему ты выехала с базы без индивидуального маячка? – Иван Сергеевич остановил взгляд на ее запястье.

– Извините. Часы слишком громоздкие, – по-пыталась оправдаться Анечка. – Мне и без них сейчас тяжело.

– Ладно, извинения принимаются. Штраф возьму по минимуму – пятьдесят долларов. Иди осмотри место, мне надо кое-куда позвонить.

Анечка выбралась из машины и спустилась к обрыву.

Ветер мягко играл осокой. Среди дня место выглядело совсем обычным, звуки природы тонули в грохоте тракторов и грузовиков, привозящих и трамбующих мусор. Солнце было похоже на дыру, пробитую в раскаленной печи, но чайкам это нравилось, они кружили над заливом, задорно бросаясь к воде за рыбешкой.